Фефелов Александр Васильевич : другие произведения.

"Между Светом и Смертью. Общий Файл" original-version

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    original-version.
    Зло, чистое Зло с большой буквы, о котором рассказывали наставники, смотрело на нее из этих прекрасных и чуждых глаз. - Так ты думаешь. - Демон мелодично рассмеялся. - И знаешь, ты права. - Неожиданно признал он. От удивления Чера, на миг даже перестала бояться. - Одной болью тебя не сломать. Боль может лишить тебя разума, но не повредит стальному стержню твоего духа. Только сделает его тверже, крепче. Но есть то, чего ты не вынесешь. - Шаловливая улыбка неожиданно преобразила нелюдя. Если бы не глаза и общее впечатление чуждости, он бы.... - она поспешно задавила посторонние мысли. И в это же мгновение, все так же обаятельно улыбаясь, демон склонился к ней и приник к ее губам. ГЛАВЫ 1-11. Не бечено.

   Глава 1. "Тени грядущего"
  
Лонгииры, иначе Драконы Бездны. Раса Вирт"ари (Владык Силы), рожденная специально для войны с Лордом Пустого Света, Наместником Эверхинелем. Ее прародителями стали Мириэль рэ Аталантэ; Сентарк, Повелитель Ночи; Куинтин, Лорд Искры Тьмы и ресс (брат - страж) Мириэль рэ Аталантэ. Эти трое стали первыми лонгиирами и от них ведут свою родословную все лонгииры Универсума.
   (Где-то вне времени и пространства, на стыке Ролиума, Бездны и Мира Снов)
  
Я хочу, что бы вы...
Что бы вы оставались собой.
Я хочу, что бы вы...
Что бы вы оставались со мной.

Я хочу вашу боль испить...
Надежды нет...
Я должен вас убить.
Так гаснет свет.

Я скоро проснусь...
Моя ночь подошла к концу...
Я вновь превращусь...
Я опознаю ее по кольцу...

Я хотел, что бы вы...
Что бы вы оставались собой.
Я хотел, что бы вы...
Что бы вы оставались со мной.
  
- Это твои слова, мой мальчик. И ты, как всегда, бесплодно мечтаешь о невозможном. - Красивая молодая женщина в белых одеждах обернулась к своему творению - оно напоминало портрет,... но не было им. Зеркало, в котором отражался парень лет семнадцати - восемнадцати. Оно было установлено на специальной подставке, над алхимическим столиком. - У тебя будет всего одна ночь в году, что бы быть тем, кем ты являешься сейчас, а не тем, кем скоро станешь.
Женщина подошла к стеллажам вдоль стены, сплошь заставленным таинственными пробирками и сосудами разной формы. Придирчиво осмотрела это изобилие и выбрала несколько флаконов. Подошла к алхимическому столику.
- Иссеарет ат"тооннэль. - Жидкость из двух флаконов полилась в чашу, смешиваясь под зловещий шепот запретного заклятия. - Энисса" ав"ави. Иэссе... Иэссе... Иэссе камериста воллюармин. - Все новые и новые жидкости смешивались в колдовской чаше, размешиваемые лопаткой из человеческой кости. - Нейджа. Нейджа иэссе эниа. Иссеарет ат"тооннэль... Кссаматтианельшшшшшшшш... - Глаза белой ведьмы горели потусторонним огнем, зрачки обрели форму креста, выдавая ее родство с драконьим родом лонгииров.
Жидкость в чаше задымилась. Каждое помешивающее движение лопатки вызывало новый клуб изумрудно - зеленого дыма. Свечи зашипели и погасли. Колдовской речитатив оборвался.
- Опять экспериментируешь? - Раздался от двери веселый мужской голос. Высокий черноволосый парень щелкнул пальцами, вновь зажигая свечи.
- А как ты догадался, дорогой. - Белая ведьма насмешливо сверкнула глазами. Парень расхохотался.
- И кто на этот раз жертва твоего эксперимента? Надеюсь не я?
- У меня не бывает жертв. - Делано обиделась женщина. Она аккуратно отставила получившийся эликсир в центр столика и прошла к парню, так и не нарушившему границ алхимической лаборатории. Он, ведь, отлично (на своем личном опыте) знал, что в ее лаборатории опасным может быть, что угодно. Даже для бессмертного. - Это ты у нас хирург... или палач, кто тебя знает, вивисектора. - Но ее глаза сияли, выдавая ее истинное настроение. Оно было безоблачным.
- У тебя все получилось, что ты хотела? - Он провел кончиками пальцев по ее виску, заправляя за ухо случайно выбившуюся из прически прядь.
- Почти. Но остальное дело времени, ли"дифенсор. Вечером, я освобожусь и посмотрю на твою операцию,... кстати, кого ты собираешься резать? - Она положила ему на плечо руку в медицинской перчатке изукрашенной тэнами - символами колдовского языка Сенд"тиар. Серая рубашка в месте ее прикосновения мгновенно обрела бурый цвет и через секунду рассыпалась. Пятно разрушающейся ткани стало стремительно расширяться, обнажая голое тело, окутанное фиолетовым сияние защитного поля.
- Прости, я не хотела. - Она виновата и растерянно смотрела на своего Защитника.
- Бывает. - Он улыбнулся и поспешно стянул с себя рассыпающуюся прямо в руках рубашку, пока тление не перекинулось на брюки. - Я сам виноват. Можно я посмотрю, как ты доделываешь свое творение?
- Садись. - Она показала в пустой угол своей лаборатории. Повинуясь ее жесту, там возникла табуретка. - И не мешай мне.
  
Я помню общее видение
Наш общий старо - давний ад
Тогда к нам не пришло спасение
Но сейчас я этому рад.

Ведь мы никому ничего не должны -
Нас уж не помнят друзья и враги...
И мы вообще никому не нужны...
Мы к прошлому беспощадно строги:

Нас предали - мы стали сильней,
Мы призраки и сокрыты от мира.
Нам больно - нашим врагам больней:
Они лишь мишени для нашего тира.
  
- Я тоже все помню, Деайним. - Прошептала женщина, когда парень замолчал. - Но мы вернемся, и все переменится. А пока не мешай мне работать.
Не обращая больше внимания на своего дифенсора, Белая ведьма взяла со стола чашу с эликсиром и подошла к зеркалу - портрету.
- Подай мне кисточку. - Тон ее требовал безоговорочного повиновения. Деайним протянул руку, и тонкая кисточка взлетела с настенного держателя.
Ведьма окунула кисточку в чашу и начала рисовать прямо на зеркале - портрете. Из по ее мастерской руки быстро выходила ее полупрозрачная копия. Юноша, впрочем, тоже не исчез, он просто был слегка прикрыт новым портретом. Женщина сделала шаг назад и критически изучила свое творение. Подошла ближе и внесла некоторые изменения в свой рисунок. Теперь девушка в зеркале походила на нее, как родная сестра, но не была ее точным подобием.
- Волосы... да, именно волосы... кровь слишком сильное средство...
- И слишком опасное для тебя, Тиа. - Закончил за нее Деайним. - Для привязки заклятия хватит пары волос, а я обеспечу защиту, твоей очаровательной рисованной леди.
Ведьма вырвала несколько волосков из своей роскошной шевелюры, и положила их на зеркало - портрет.
- После операции я приготовлю ужин. - Неожиданно для себя сказал Защитник, наблюдая за тем, как тают на зеркале волоски. - Настоящий ужин, а не эти иллюзии. - И без перехода добавил: - Этот парень в зеркале в чем-то неповторим, мне интересно будет за ним смотреть.
  
Эта женщина - демон, пытавший тебя в аду.
Ты без нее не сможешь жить...
Пребудет с тобой бесконечно в безумном бреду,
С нею ты вечно будешь плыть...

С ней ты вечно будешь плыть
По аду бессмысленных видений.
С ней ты сможешь себе открыть
Врата в погибший мир привидений.
  
Дифенсор не знал про кого он сложил эти два катрена: про парня в зеркале или... про себя.
   (Начало мая 3749 года от Воссоздания.) (Архив Бастиона Ведакт).
  
"Дела Отступника на Эстиноре к маю 3749 года от Воссоздания были в плохом состоянии. Из одиннадцати Венд"аре четверо были уничтожены и не могли покинуть своих роскошных гробниц из-за чар, которыми их посмертные обиталища опутали светоносные рыцари Бастиона Ведакт или Яды. Еще пять Венд"аре пропали неизвестно куда, и о них никто ничего не слышал уже тридцать лет. Орден Масок - это сборище слуг Отступника потерял многих своих айблисов и беспощадно преследовался Бастионом Ведакт, теряя в этой неравной борьбе силы. Даже зловещая Завеса - огромная область континента Тамилан, где царит зломерзкий дайн - извращенная магия Отступника, и та в последнее время очень редко извергала очередные партии чудовищ".
- Какой... идиот писал эту мазню? - Сидящий за казенного вида рабочим столом грузный мужчина с нашивками магистра первого ранга поднял недобрый взгляд на своего адъютанта. Дерзкий мальчишка вместо того, что бы проникнуться, едва не смеялся прямо ему в лицо! Ему магистру, входящему в Совет Бастиона. Была бы его воля, он бы, магистр Севра Астохин, всех бы этих наглых щенков - аристократов отправил бы в рудники, а никак бы не стал принимать в доблестные ряды Бастиона Ведакт. Увы, но воля Пресветлого Деджаха ясно гласила, что аристократы Империи Стаэр, Оплота Света на особом счету у его Святости. И их присутствие в Бастионе всячески следует приветствовать. Магистру Севре это казалось неблагоразумным, но волю Святого посланника не было принято обсуждать.
- Брат Антонин Веаскин представил сей архивный отчет. - Подражая высокому архаическому стилю, ответил адъютант.
Лицо магистра скривилось, будто он откусил кусок лимона.
- Я так и знал, что это ничтожество не сможет справиться даже со столь ничтожной задачей. - Презрительно - торжествующе бросил Севра. - Где сейчас это вымя слама?
На лице аристократа - адъютанта не мелькнуло, не тени, но магистр знал, как тому неприятно выслушивать площадную брань в стенах Бастиона. И это наполнило его душу какой-то извращенной радостью.
- Брат Веаскин отбыл сегодня ночью по воле Маршала. - Тон юнного аристократа был... холоден.
- Тьфу, ты пропасть. - Сухо сплюнул Севра Астохин на новые, но уже блеклые обои. - Ну, пусть считает, что легко отделался, хотя докладную на него Маршалу я все-таки подам. Нет, ну вы посмотрите, за ним мне все придется переделывать... - Продолжал возмущаться магистр.
- А что Вам не понравилось в отчете брата Веаскина? - У этого юнца еще хватило наглости задать такой вопрос! От возмущения Севра едва не задохнулся.
- Да ты только посмотри, что он накарябал. - Просипел (от негодования у него перехватило горло) магистр. - Во-первых, он упомянул старую ересь о том, что Яды, о Пресветлый, подумать только, якобы заточили некоторых Венд"аре в их гробницах! А ведь общеизвестно, что Яды - это пособники Венд"аре; во-вторых, по его словам выходит, что пятеро Венд"аре исчезли по неизвестным причинам, а не были уничтожены рыцарями Бастиона! Да за такое сжигать надо. Нет, я не пропущу это творение Отступника в архив, пока не перепишу сам. Что, стоишь, остолоп, пойди и принеси мне кофе.
"По оценкам стратегов Бастиона и империи Стаэр, война с Ядами на данный момент представляется маловероятной, в связи с занятостью Ядов поддержкой Священной Лиги. Неудачи последней в первом квартале сего года в битвах за Серый пояс вызывают в столице Кошмаров Нейле глубокую озабоченность, чем и объясняется частичная мобилизация, предпринятая ими в апреле. Эрцгерцог же без помощи Ночных колдунов не рискнет начать заведомо проигранную войну с Оплотом Света. Наши южные пределы временно вне опасности".
- Нет, ну что за идиот. Только предатель мог написать такое. - Простонал магистр Севра. Появившийся в двери адъютант пожалел, что не может зажать уши. Старший архивист за четыре месяца, что он у него служил, успел надоесть юноше своим темпераментом и всезнанием, что и как лучше и правильней до зубовного скрежета.
- Ваше кофе, магистр. - Молодой парень аккуратно поставил на край стола душистый горячий напиток.
"Последователи служителя Мерка приостановили начатое зимой наступление на позиции Священной лиги. Предположительно, в связи с необходимостью перегруппировки сил перед практически неизбежным вторжением экспедиционного корпуса Нейля, собранного под флагом Царства Анта.
Западная Империя в апреле заявила о создании резервации в доминионе Кетон. Туда будут выселены все, кто откажется принести ритуальные жертвы Богине Тиа. Требования цивилизованного мира не допустить подобную дискриминацию, было проигнорировано.
Участились облеты западного Тамилана летательными аппаратами Рау. Богопротивные Дети Инея также совершили в апреле два полета над территорией империи Стаэр.
Шиян так и не открыл, закрытые в декабре прошлого года, границы. По имеющимся данным, две трети армии этой восточной империи сосредоточены вдоль Дарикхэ - Черной реки. Есть сведения, что в том районе активно применяется боевая магия, что позволяет сделать предположение о том, что Зло Ушедшего вновь перешло в активную фазу.
Правительство северного соседа - врага Шияна - Кеар заявило о том, что гарантирует полугодовой мир с Шияном.
Календар - обиталище Связующих, провозглашает нейтралитет и невмешательство, но скрыто вмешивается в дела мира, приближая день возвращения своего истинного хозяина - Отступника.
О событиях в Проклятых песках нет никаких особых известий, но следует учитывать, что сообщения оттуда доходят крайне редко и нерегулярно. И доставляются они в основном черными археологами, которые не отличаются, ни болтливостью, ни правдивостью".
- И это малый исторический отчет, который спустя века будут читать наши потомки!? - Патетично возгласил старший архивист. - И это то, что мы предложим современным историкам!?
Адъютанту страшно хотелось посоветовать магистру начать драть волосы, по поводу такого великого горя. Тот же продолжал самозабвенно токовать:
- Да здесь никак не подчеркнута благая роль Бастиона Ведакт и его Благого наставника Пресветлого Деджаха. Одна сплошная ересь! Я немедленно переправлю отчет и подам докладную лично Маршаллу. Эта выходка просто так этому... этому... - Севра никак не мог подобрать подходящего определения для столь вопиющего преступника.
   (02.05. 3749г. от В. Республика Шатия, город Лаквир).
  
Моя жизнь не была бесполезной. - Он улыбался. Как будто в первый раз, оглядывая тайный тай"алкар, мужчина отмечал мельчайшие детали, к которым привыкли за многие годы служения его глаза. Черные тюльпаны, цветущие в горшочках на колоннах, полуокруживших алтарь... бесплотное бесцветье, таящееся в глубине жертвенного камня - алтаря. Его не могло скрыть даже покрывало, цвета свежей крови, наброшенное сверху... маленькие трещинки в полу... изломанные неестественные тени...
Нет, моя жизнь не была бесполезной, и я с легкой совестью уйду в адские чертоги моего Властителя. День Его Возвращения уже близок, хотя этот глупый мир еще ничего об этом не знает. Но оно и правильно - чем дольше жертва находится в неведении, тем легче приковать ее к жертвеннику. А потом уже все равно...Я уйду и с честью приму обещанные пытки и награду из рук самого Владыки. Я стану риллиантэром - тем на кого Отступник смотрит неотрывно.
Здесь в центре прорыва дайна в наш мир, начнется конец старого, живого мира. - Его передергивало от ощущения всесильности жизни, царящей за пределами запретного святилища его веры. - Совсем скоро все переменится... через девять минут, на Эстиноре откроется разрыв, из которого придет смерть для всей жизни,... наконец то.

Скромное двухэтажное серое здание, ничем не выделяющееся из полусотни таких же. Но лидер атаки не обманывался этой серостью. Внутри этого строения затаилось опаснейшее гнездо зла, из тех, что удалось обнаружить за последние четверть века. Именно поэтому в его распоряжении непосредственно для атаки оказалась почти сотня отборнейших воинов Бастиона, каждый из которых нес на себе печать благословения Деджаха. Кроме того, еще тысяча солдат попроще была развернута в оцеплении. И это не считая стоящего лагерем в одиннадцати километрах от города двадцати тысячного корпуса. Громадные силы для операции такого рода, но и потери обещали быть огромными. По его расчетам, не менее четверти всех атакующих.
- Лидер Тирон, - прервал его размышления начальник штаба. - Расчетное время для атаки наступит через одну минуту. Каковы будут ваши распоряжения? - Огненно - рыжий лорд Авикар отличался приверженностью формальной субординации в не боевой обстановке. Когда же начинался бой,...все менялось.
Лидер несколько секунд колебался. Все-таки приказ, который он собирался отдать, был... очень необычным.
- Прикажи Девам быть наготове. У меня предчувствие, что их помощь нам понадобится. - Авикар тут же вышел из временного командного пункта, оборудованного в мансарде четырехэтажного дома, стоящего неподалеку от объекта атаки. Пользоваться даль - связью они не рисковали, соблюдая перед операцией строгое ментальное молчание.
Времени на колебания не осталось. Лидер атаки, взял в руки прямоугольник коммуникатора.
- "Цвет сирени". - Кодовый сигнал начала операции. Ответ последовал через пару секунд, когда из рук десятка "прохожих" вырвались лучи концентрированного Света... Мощь способная испепелить пару сотен человек, бессильно разбилась о невидимую защиту невзрачного дома. Атака с самого начала дала сбой. - "Сирень расцветает дважды". - Еще один условный сигнал и следующий удар усиливается резервной группой. Вокруг дома сгустились угольно - черные тени, поглотившие Свет. Это стало неожиданностью. Такую концентрацию дайна могли создавать только считанные единицы из айблисов.
- "Девы, ваш выход". - Едва лидер замолк, как со стороны местной швейной фабрики пришел подлинный шквал Света. Беспрепятственно и безвредно проходя сквозь другие дома, он буквально вскипел, соприкоснувшись с тенями дайна. В месте схватки противоборствующих Сил засверкали молнии, и возник высокий, режущий уши свист, который перекрывал даже гром. Соседние дома начали разрушаться, несколько местных жителей, случайно оказавшихся поблизости от этого светопреставления начали резко меняться, на глазах превращаясь в чудовищ - последствие мощного выброса дайна. Что бы Девы не отвлекались на их нейтрализацию, против монстров выступила первая группа, та, что была замаскирована под прохожих.
Только спустя полторы минуты Девам удалось взломать защиту дома. Новый приказ и вторая - разведывательная группа ворвалась в дом.
Связь с ними пропала через шесть секунд. Лидер пошел на риск и бросил внутрь вторую разведывательную группу, выделенную из резерва. Но на встречу им из дома вышли почерневшие разведчики первой группы. Их число сократилось вдвое, а в глазах оставшихся пылало изумрудное пламя. У штабистов волосы стали дыбом. То, что находилось внутри, обладало запредельной для айблисов мощью. Обратить за считанные секунды благословленных Деджахом рыцарей в умратов доселе могли только Венд"аре и некоторые из высших тварей Отступника. Но от последних так фонило, что их могли обнаружить даже простые люди, не обладающие никакими сверхъестественными способностями.
"Девы, во имя Пресветлого, атакуйте". - Лидер Тирон бросил в бой свой главный козырь. Его боевики за минуту уничтожили умратов, ценой потери трех своих бойцов. Еще четыре минуты они наносили световые удары по дому снаружи. Поврежденная Светом Дев защита, лишь частично отклоняла их удары, но черная Сила дайна не давала ему разрушиться полностью. Но они дали время Девам подойти вплотную.

Рыцари Бастиона Ведакт уже почти семь минут возились с внешней линией обороны, пока догадались подтянуть Дев. Они уже опоздали, хотя еще и не подозревали об этом. Архимастера Ордена Масок немало повеселила глупость Лидера атаки, который бросил ему на растерзание полтора десятка разведчиков. В обычном месте он не смог бы подчинить благословленных Деджахом Отступнику, но здесь, где десятилетиями лелеялся маленький кусочек благословенной Завесы. Здесь светлое благословение слетело с половины из них, едва они переступили границу Завесы - они не были достаточно крепки в своей вере, что бы предстать перед отражением темного лика. А уцелевшие напитали своей смертью маленькую Завесу.
- Орсана, Лейар, - он по очереди обнял двух своих лучших учеников, так же, как и он бескорыстно преданных их Господину. - Да пребудет с вами темное благословение Отступника.
- Да пребудет оно с тобой, учитель. - В синих глазах Лея появились слезы. Он всегда был чувствительнее своей соученицы. Орсана - та всегда держит себя, будто ничего особенного не произошло, даже сейчас, когда решается судьба всего мира... их судьба. Но она родом из аристократов Западной Империи, а в той среде культивируется внешнее бесстрастие.
Задержите Дев, мне нужно время для ритуала. - Можно было рискнуть и не жертвовать учениками, но они уже давно заслужили право умереть и предстать перед Отступником. Архимастер считал несправедливым, что они вынуждены растрачивать свои таланты на жизнь. По своему опыту он знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Он сам прожил почти триста лет, но, не смотря на все мутации, которыми соблаговолил его наделить Повелитель, слабость живого естества не раз подводила его. Так, что пусть лучше они умрут и обретут свою настоящую силу.
Ученики, молча, поклонились и пошли сражаться. Говорить было не о чем - они все обсудили задолго до этого дня. До начала ритуала оставалась одна минута и семнадцать секунд.

Лейар вышел в гостиную: холл был разрушен еще первой атакой Дев. Сентиментальный порыв, когда он едва не расплакался в дружеских объятиях учителя уже прошел, он вновь собрался и превратился в того, кем на самом деле был - одного из сильнейших айблисов своего поколения.
Ему было семнадцать лет, когда он впервые преклонил колени перед своим Господином. Он происходил из рода граничников, тех, кто тысячелетиями сдерживал Завесу. Его воспитали в ненависти к Отступнику, в девять лет он убил своего первого берта, а в тринадцать проявился его Дар. У него погибли все родные, когда ему было пятнадцать лет, и он считал, что их убили твари Отступника. Но в свой семнадцатый день рождения, отбивая очередной набег бертов, он встретился с айяром. От этого порождения Отступника нет спасения, только немногие мастера незримого Искусства способны убить его. Но айяр не тронул мальчишку. Вместо этого он показал, как умерли его родичи. Женщин изнасиловали, а мужчин подвергли жестоким пыткам... пришедшие на помощь воины Королевства Старив. Айяр отпустил его, потрясенного и уничтоженного страшной правдой. Он все перепроверил, и все сказанное айяром оказалось правдой. Через три месяца после первой встречи, он вновь на поле боя встретил того же айяра, который сказал ему, что покарал убийц его родных - они схвачены и приведены в Завесу. И вновь айяр не предложил ему перейти на сторону Отступника. Более того, он бескорыстно помог ему выбраться невредимым из наступающей Завесы, когда его ранил в бою джумар.
Но рыцари Бастиона Ведакт не поверили, что его не затронул дайн, и его приговорили к очистительному сожжению. Из костра его вытащил айяр. И ему сказали, выбирай: или ты лично встретишься с Отступником, или мы отвезем тебя в Приграничье и забудем о твоем существовании. Он выбрал встречу с древним врагом Приграничья, тем более что от него не требовали преклониться перед ним, только поговорить.
К концу короткой аудиенции, Лейар сам преклонил колени перед своим новым Господином и принял его темное благословение.
И сейчас он стоял, готовый встретить Его врагов.
Орсана притаилась на лестнице, ведущей на второй этаж. Чары дайна позволяли пройти только через дверь. Поэтому девушка давала своему напарнику возможность измотать Дев в магическом бою, в котором он был мастер.
Волна Света добила холл и ворвалась в гостиную. Лейар позволил дайну свободно течь через него. С его губ сорвался невольный стон наслаждения причиняемого этой Силой. Вихри бесцветной мертвой тьмы встретили Свет и изорвали его в клочья. Но за Светом шли пославшие его пять Дев, в сопровождении четырех боевиков. Лей стоял в деланно расслабленной позе, ожидая прелестных врагинь.
Мертвыми они будут смотреться бесподобно. - Подумал парень с легкой улыбкой.
В ответ на новую волну Света, он щелкнул пальцами. Со стен сорвались серые копья смерти. Девы пытались отразить встречную атаку, но потеряли всех сопровождавших их боевиков. Одновременно он резко полоснул по венам левой руки метательным кинжалом. Из текущей крови, зараженной дайном, начали формироваться сиреневые искры. Резко похолодало. Его проклятие, лишившее его личной жизни, ледяным вихрем обрушилось на Дев, беспрепятственно проходя сквозь их Свет,... замораживая их насмерть. А вслед за холодом летели его метательные кинжалы, благословленные самим Отступником. Одна из Дев сильно закоченела и не смогла остановить кинжал. Тот лишь царапнул ее, но этого хватило. Сиреневые искры впились в кровь, разъедая таящийся в Деве Свет, открывая дорогу дайну Отступника. Но Деджах не мог позволить одной из своих служанок превратиться в умрата. Уходя, его Свет разрушил жизнь в ее теле и забрал с собой ее душу.
Какая жалость, такая красивая. - Мимолетно промелькнуло сожаление по краю сознания Лея, когда он увидел, что ее тело рассыпалось мелким пеплом. Очередной всплеск дайна и в его руках возник ореховый боевой шест, с концов которого сыпались неизменные сиреневые искры...

- Да, что же за ублюдок там засел, что даже Девы не могут его прикончить? - Изумленно выругался лорд Авикар, спустя полторы минуты после начала атаки Дев.
- Без понятия. - Бойцам основной группы, соединиться по пятеро. - Лидер атаки уже понял, что план операции полетел в преисподнюю к Отступнику. Поэтому он сделал то единственное, что еще могло спасти атаку: начал импровизировать. - Всем направлять совмещенный поток по схеме "свет восходящий". Спец группа, работать по схеме семь дробь ноль. Приоритет: защита Дев. Выполнять!
Весь штаб застыл в ожидании результатов - все прекрасно понимали, что если сосредоточенная атака потерпит неудачу, придется отступать, с тем, что бы потом вернуться и уничтожить это гнездо зла новыми силами. Но тогда вместе со слугами Отступника придется уничтожить и весь город, что бы избежать распространения заражения.
- Только, что Пресветлый Деджах забрал к себе душу одной из Дев. - Подняв голову, проговорил связист. Молчание в штабе стало еще более тягостным. Особенно после того, как атакуемое здание окуталось черной пеленой, и ударная волна обратила в прах северную половину квартала.

Встав с колен после полного преклонения поклона, архимастер сдернул с алтаря - жертвенника покрывало.
- По воле Твоей, Господин, Силой твоей отверзаю сей сосуд. - Он благоговейно раскрыл висящий у него на груди медальон и достал из него небольшой флакончик. Коротким прикосновение дайна испепелил его крышку. - По воле Твоей, освобождения Твоего ради испиваю сей проклятый Дар. - Мужчина выпил невыносимо холодную жидкость из флакона. Теперь у него была одна минута, пока эликсир не уничтожил его. - Во имя Твое и не надеясь ни на какую награду, приношу сию жертву. - Он практически упал на алтарь и вытащил из нарукавных ножен ритуальный кинжал. Два продольных надреза - на правой и левой руках соответственно, рассекли вены. Кровь из них со зловещим хлюпаньем практически мгновенно втянулась в алтарь. Но человек на алтаре еще оставался жив. Испытывал страшные муки, не в силах оторваться от поверхности жертвенника, но жил. А его жизнью жило древнее проклятие, протянувшееся сквозь время и пространство и неотвратимо настигшее свою жертву - того, кто должен был, во исполнение темного пророчества, освободить Отступника.
Малое подобие Завесы сомкнулось вокруг святилища смерти, отрывая его от мира, закукливая его, превращая в отдельный мирок со своими законами. Ритуал завершился. Рыцари Бастиона Ведакт совсем немного опоздали.

Лей ощутил исчезновение малой Завесы, как резкий укол в сердце. Теперь надо было быстрее убить Дев, пока он и Орсана еще переполнены дайном. Потому, что только Девы могут повредить их душам, когда они умрут.
Шест в его руках описывал восьмерки, порождая темные волны, о которые разбивался льющийся на него со всех сторон Свет. Но он понимал, что долго ему не продержаться.
На свою беду, воители Бастиона слишком сконцентрировались на нем и упустили момент, когда в тенях, отбрасываемых светом, возникло... смещение.
Из одной из теней вылетел сияющий мертвой зеленью кнут и поразил одну из Дев в спину. Омытый в водах Коцет"дара - реки, берущей исток в Темнице Отступника, кнут лишил бы жизни даже первосвященника Пресветлого,... что уж говорить о Деве. Еще одна Дева и боевик из новой группы прикрытия лишились жизни, прежде чем обнаружили новую угрозу. Тогда Орсана нанесла свой прощальный удар - высвеченная одной из Дев в своих тенях, она завершила тот аркан, что готовила все это время. На месте, где только, что стояла девушка, возник черный смерч дайна. Ужасающий поток смертоносной энергии накрыл всю округу, смял защиту Дев и боевиков...

- Что это? - Это был последний вопрос в жизни молодого адъютанта лидера атаки. Вырвавшееся из проклятого дома черное облако - смерч выбросило десятки щупалец, и поглотил четверть города, вместе со всеми воинами Бастиона Ведакт.
  
   (Спустя четырнадцать часов, глубокая ночь. Тот же город).
  
Он пришел в себя от боли во всем теле. Вокруг разливались столь привычные убийственные эманации дайна. Неуверенно подняв правую руку (левую он не чувствовал), он коснулся лица... и тут же зашипел от непереносимой боли.
- Я еще жив. - Собственный хриплый шепот он скорее угадал, нежели услышал. Разочарование затопило раненного. Господин не счел его достойным принять смерть.
- Зато ты можешь любоваться ею. - Тихий, не знакомый голос, но эти интонации он узнал бы где угодно.
- Ты! - Радостно выдохнул парень.
- Я, Лей, конечно же, я. - Айяр легким, почти нежным движением руки провел по его лицу, стирая боль. - Повелитель прислал меня привести тебя к нему. Он велел передать, что пока ты нужен ему живым, но ждать осталось недолго. Твоя смерть будет знаменательным событием для всей Завесы.
Протянув руку, айяр помог ему встать. Раны никуда не делись, но теперь их затянула пелена дайна.
- Ты сегодня в новой маске. - Констатировал слуга Отступника, Одновременно немного неловко сплетая очищающий от грязи аркан из суинлен. Поток тьмы был нестабилен и крайне слаб.
- Да. - Улыбнулся айяр. - Я решил, что тебе понравится это тело.
- Ты мне нравишься в любой маске.
- Но разнообразие тебе не повредит. - Усмехнулся айяр, движением руки сотворяя пламя перехода. - Пошли, путь довольно далек.
Опираясь на айяра, чудом выживший Лей вошел в огненный переход.

-----------

  
Равнодушный невидящий взор Семнадцатого знания обходил Лер"кашш айтери - Ледяной лес. Семнадцатый знания не обращал внимания ни на игру бесчисленных преломлений света на льду, которые обычно так его успокаивали, ни на красоту струящейся здесь ледяной магии. Сегодня его занимала слишком сложная проблема, впрочем, не только сегодня. С тех пор как два года назад общий разум его народа уловил загадочное послание из внешнего мира, не прошло и тысячи накий, когда он не бился над его расшифровкой. И сегодня он, наконец, разгадал конец этого сообщения. И он впервые за сотни циклов не знал, стоит ли ему рассказывать то, что он узнал хотя бы Шестнадцатым. Выдержит ли их разум? - Вот в чем вопрос.
- Семнадцатый. - Деликатный сен - чар Элиатера, Шестнадцатого пространства потревожил размеренное течение его мысли. - Вслушайтесь в эту местность. - Координаты человеческого города Лаквир легли в сознание Семнадцатого. И тот развернул незримые ментальные крылья, таящиеся до времени в "складках" его сувэйба.
Сложнейшая мелодия гремела над убогим городком эдайнов. Она раскрывалась в своей немыслимой красоте и силе, сплетаясь в изумительный ледяной узор. Оседая на всех попавших под нее живых существ, она окутывала их красотой Холода, даруя им долгие для них дополнительные годы жизни - невольный эффект присутствия отблесков Ледяного Кристалла в их душах. Эти живые теперь будут всю жизнь томиться в отчаянной и неосознанной надежде еще раз прикоснуться к убивающему таинству Льда.
Но Семнадцатого знания не волновали проблемы и успехи смертных однодневок. В этой ледяной мелодии он узнал неповторимый отпечаток той сущности, что отправила им ледяное послание два года назад. Послание, на расшифровку которого даже он - самый совершенный из всех Рау в познании, потратил два года. Скрывать полученное им знание от сородичей больше не имело смысла, более того, это уже стало опасным.
- Рау, - его сен - чар имел тысячи смысловых оттенков, и каждый Рау, любого из уровней - от пятого до семнадцатого находил в нем доступную для его понимания информацию, - я должен сообщить вам странную весть. Я закончил расшифровку сообщения, которое мы уловили два года назад. Создать ледяную симфонию такой сложности не смог бы даже еще не существующий Восемнадцатый эмпатии. Подобное под силу только Девятнадцатому! Послание несло в себе Силу Ледяного Кристалла, а это значит, что во внешнем мире Эстинора находится неизвестный нам Рау Девятнадцатого уровня, чье присутствие в общем разуме им скрыто. Я сказал.
И в звенящей ментальной тишине, наступившей после его сен - чара, негромко добавил:
- Мир необратимо переменился.
В его разуме все еще звучали обрывки стихов, скрытых между непонятными математическими расчетами в сообщении, которое два года назад послал Девятнадцатый.
  
В исчезающих видениях
Ты найдешь меня,
Ты сам увидишь падения,
И рухнешь, стоня...

Ведь я память о твоем тайном бреде,
Который не помнит никто.
Вспомни меня в превратной беседе...
Навеки исчезнешь, зато...

Ты меня не помнишь -
Я тень тени в твоей крови.
Ты меня узнаешь,
И будешь молить: "удави"!

Одна ошибка, одно преступление
И я навеки с тобой.
Тебе никогда не будет прощения:
Уже не станешь собой!

Я демон, отравивший твои ночи.
Смерти тебя не спасти:
Ты сам придешь ко мне, когда захочешь
Пулю себе в лоб пустить.

Твое самоубийство -
Оно и есть моя награда!
Ты помнишь то убийство?
Думаешь, она была рада,
Девушка - жертва, что ты принес мне?
Ты ведь тогда жаждал страсти?
Но ныне прикован к адской стене...
И полностью в моей власти.

Ведь я память о твоем тайном бреде,
Который не помнит никто.
Вспомни меня в превратной беседе...
Навеки исчезнешь, зато...

Ты будешь навеки со мной
В моем безумном аду
За глухой каменной стеной
И будешь знать, что приду...

Я - Лед и Отступник,
Я не знаю прощения.
Ты тайный преступник,
Тебе нет утешения.
  
Интересно, кому были адресованы эти полные темной страсти и безумия строки. - Подумал Семнадцатый знания. - Как бы то ни было, но Девятнадцатый - безумен. Или, что еще вероятнее, у меня не хватает разума, то бы понять его мысли. Но, что важнее, он помнит, кем он является, хотя, каким-то образом связался с Отступником. Теперь необходимо найти его и выяснить причины его странного поведения.
   Глава 1. "Последний день на Земле". (будет разделена на 5 частей и дописана)
   (Город. 14 мая 2009г.)
  
Молния ударила в землю в трех метрах от него. По луже, в которую она попала, побежали электрические разряды. Вздрогнув от страха и нервного возбуждения, он, тем не менее, решительно шагнул вперед, под безумный аккомпанемент грома. Прекратившийся было пронизывающий ледяной ветер, налетел с новой слой, неся с собой косые струи грозового ливня.
- Небеса сошли с ума. - Прокричал, что бы услышать свой голос, Дима. Несмотря на беснующийся гром и грохот низвергающейся с неба воды, ему казалось, что вокруг стоит мертвая тишина. Он не был глухим и все слышал, но пугающее ощущение от этого никуда не девалось.
Куда я иду? - Неожиданно задал он себе вопрос, но виски тут же заломило дикой болью. Преодолевая боль, он упрямо задавал себе вопросы: - Что я тут делаю? И как здесь оказался? - В наказание за упрямство боль усилилась до такой степени, что он упал на колени, содрогаясь в судорогах. Некоторое время он не мог думать вообще.
"Иди вперед. Иди. Вставай и иди. Немедленно встал и пошел. ИДИ. ИДИ. ИДИ". - Чужие мысли не возникали в его мозгу - таинственный враг напрямую управлял его желаниями и побуждениями. Под конец "накачки" он уже бежал, оскальзываясь на размокших кочках, разбиваясь в кровь и вновь вставая, что бы бежать... неизвестно куда.
- Я. Никуда. Не. Пойду. - Прохрипел измазавшийся в грязи и собственной крови юноша, когда в очередной раз упал. Тело сделало попытку встать, но он отчаянно вцепился в уже изрядно подувядшую траву. Боль вновь врезалась в его виски, но на этот раз он не уступал, до тех пор, пока не потерял сознание.

Диман сидел рядом с водителем в несущемся на бешеной скорости спортивном авто. Слабо разбираясь в автомобилях, он не мог назвать марку этого "стального коня", но его завораживал непрерывно текущий металл, из которого тот состоял.
Мимо мелькали размазанные силуэты деревьев и древних развалин.
- Куда мы едем? - Спросил он, не глядя на водителя.
- А мы стоим на месте. - Прозвучал неожиданный ответ. От изумления юноша обернулся к водителю, совершенно неожиданно осознавая, что не знает, как он здесь оказался.
- Аааааааааа...- Его крик ударил в стены и крышу авто и неестественным образом отразился от них громовым эхом. За рулем сидела трехмерная, полупрозрачная тень, с жуткими горящими глазами.
- Что, в штаны наложил? - Тень дернулась и начала обрастать противно пульсирующими шипами. - Тем вкуснее будешь. Ням. - И тут лже-водитель смачно дыхнул ему в лицо. От кошмарного запаха парня тут же вывернуло. А Тень - водила уже тянула к нему свои псевдоподии, в которые превратилось то, что раньше казалось ее руками. Шипы впились в него, вызывая не столько боль, сколько непреодолимое ощущение брезгливости. От усилившейся нестерпимой вони у него перехватило дыхание, и он... проснулся.

- Приглючится же такое. - Поняв, что это был всего лишь сон, простонал Дима. Даже темнота его комнаты успокаивала его. Вон там массивно темнеет компьютер на столе, а эта тень на самом деле джинсы, висящие на вешалке.
Поднявшись с кровати, он шагнул к столу и на ощупь нашел под ним бутылку с водой. Во рту было так мерзостно, будто кошки там гадили, по меньшей мере, неделю.
  
Танцуя сквозь дни...
Где боль приходит по сотням сотен путей.
Где царят огни,
Где для тебя создали кровать из гвоздей.


Танцуя тенью сквозь ночь...
Где тьма поражает тебя изнутри
Где тебе сказано: "прочь"...
Ты ведь всеми отвернут, сам посмотри!
  
Комната в одно мгновение сменилась концертным залом, на сцене которого, танцевали и играли человекоподобные сгустки тьмы с огненными глазами. И только вокалисты - мужчина, ведущий основную партию, и женщина вполне походили на людей,... если бы не искрящийся туман вместо глаз.
- Кто вы? - Димин крик затерялся в гремящей музыке. - Это бред... я просто сплю! - Попытка самогипноза успеха, однако, не имела. А на сцене уже пел один мужчина, напрямую обращаясь к растерянному и напуганному юноше:
  
Слушай свой собственный крик
Ты нигде не нужен -
Это прозрения миг,
Твой разум остужен.

Прими решение -
Уйди за мертвую грань,
В этом спасение...
Если ты можешь, восстань!
  
- Ты сам понимаешь, что он прав. - Перекрикивая музыку проигрыша, сказал ему мужчина сидящий справа. С ужасом Диман осознал, что бред разрастается и теперь он уже не один в зале. Вокруг бушевало целое море фанатов этих монстров на сцене. - У тебя есть только один шанс переменить свою судьбу. Иначе тебя сломает проклятие.
- Какое еще проклятие?..
  
Танцуя сквозь свет...
Ты тонешь в пепельных тучах сомнений.
Пройдет мало лет
И ты не сможешь отвергнуть видений...

Танцуя сквозь тьму...
Ощути безумие древних сил!
Я тебя возьму,
Об обратном ты уже не проси.
  
Зал бушевал, захваченный великолепием готической музыки и прекрасным сочетанием не слишком мощного, но идеально вписывающегося в общую композицию, мужского голоса и сильного женского вокала.
  
Ты намертво связан со мной -
Без меня твой разум умрет.
Я заберу тебя с собой
И черный огонь расцветет!
  
- Ты увидишь его в зеркале. - Шепот раздался прямо в голове юноши, хотя с ним никто и не говорил. Кроме певца со сцены:
  
Прими мою Силу -
Ты сам о ней просил...
И сойди в могилу,
Как я провозвестил.
  
И завершающие ноты композиции, под гаснущий свет:
  
Танцуя сквозь дни...
Где царят огни...

Танцуя тенью сквозь ночь...
Где тебе сказано: "прочь"...

Танцуя сквозь свет...
Пройдет мало лет...

Танцуя сквозь тьму...
Я тебя возьму...
  
Концертный зал с его бредовыми видениями пропал, и Дмитрий вновь обнаружил, что находится в своей комнате. Но в другом месте - прямо напротив настенного зеркала. В ночной темноте он не должен был ничего увидеть в нем кроме смутного силуэта, но...
В зеркале отражался он, окутанный многоцветной сияющей дымкой, в которую впилась давешняя тень из кошмара с машиной. Еще более мерзкая, чем показалась ранее, она протискивалась сквозь сияющую дымку и начала касаться тела, оставляя на нем гнойные язвы.
- Нет, нет. - Простонал парень. - Что это за бред? Проклятия, загадки, незнакомцы, эта еб...нная тварь. Это сон, кошмар, я проснусь, проснусь... - Как мантру повторял он эти слова, уже не веря сам себе. - Кто ты, что тебе нужно, х...ев ублюдок? - Заорал он, задрав голову к потолку.
- Не сквернословь! - Удар боли пронзил его как молния, бросив на колени.
  
Это еще не боль -
Ты ее не видел никогда,
В раны не втерта соль,
Их перцем посыпят, вот тогда...

Узнаешь, что не ведал боли!
Тебя еще готовить не начнут...
Есть сотни применений соли...
Будешь выть, пока тебя не сожрут!
  
Садистское наслаждение звучало в голосе читающего эти живодерские стихи. Тем сильнее звучал контраст, когда тот же голос абсолютно спокойным тоном сказал ему:
- Сквернословие и ложь усиливают проклятие "мертвой неудачи".
- Кто ты? - Повторил Дима свой вопрос. В ответ была мертвая тишина.
Когда, он нажал на выключатель, свет загорелся... только не у него, а в соседних домах. Для его взора стены домов стали прозрачными.
- Что за?.. - Помня о наказании болью в прошлый раз, он не завершил фразу.
- Убей их, освободи от проклятия хрупкой жизни. - Неясный шепот на краю сознания, заставил парня испуганно обернуться. Естественно, кроме бесчисленных спящих в соседних домах. Некоторые парочки занимались более интересным, нежели сон делом, но, против обыкновения его эти картины оставили равнодушным. Все прочие чувства забивало противоестественное осознание своей способности убить любого, из тех, кого он видит, и ужас от происходящего.
Диман зажмурил глаза и начал пятиться в выходу из своей комнаты.
- А вот этого я тебе не советую. - Мягко проговорил все тот же голос в голове. - Если, конечно ты не собираешься принести мне в жертву своих родных.
- Что ты несешь? - Против воли возмутился юноша.
- А ты уверен, что сможешь противостоять желанию убить, когда увидишь на расстоянии протянутой руки беззащитную жертву? Ведь у тебя даже ужас отступает перед желанием убивать... именно для того, что бы избавить тебя от этого искушения в отношении твоих родных я не позволяю тебе увидеть их сейчас.
- Что тебе от меня нужно? - В отчаянии спросил Дима. Он уже не верил, что это всего лишь кошмар, который закончится, стоит ему проснуться. Нет, это или реальность, пусть и бредовая, или у него приступ шизофрении.
- Ты. - Лаконично ответил голос.
- Зачем? - Парень прикрыл глаза.
- Ты должен принять меня. А пока спи.
Следующего вопроса юноша уже не успел задать. Исчезло видение беззащитных жертв, а в его комнате грянула песня в исполнении мужского вокала из того дуэта монстров:
  
Тьма закрыла мои усталые глаза,
Закрыла пустоту, что растет внутри.
По моей щеке тихо сбегает слеза...
Ты мои письма, не читая, сотри.

Я не смог отдернуть завесу,
В себе не смог найти сил...
Враг пришел из мертвого леса
И тьмой меня отравил.

Шептания... вновь в ветре зовут
Гласом сирен, что поют во Тьме.
Виновного они разорвут...
Они пришли за мной и ко мне!

Я был един, но ныне расколот -
Из Сил только смерть мне осталась...
По стеклу души ударил молот!
В суициде душа распалась...

Шептания... вновь в ветре зовут
Гласом сирен, что поют во Тьме.
Виновного они разорвут...
Они пришли за мной и ко мне!

Шептания... вновь в ветре зовут.
От горизонта и изнутри,
И мечтают, как тебя убьют...
Мои письма не читай, сотри.

Опустошение спущено с цепи -
Мне не собрать души осколки,
Луч душу навеки веков расщепит...
Знаю: ты не любишь осколки...

-----------

  
- Да что с тобой сегодня такое? - Недоуменно спросила бабушка, когда я в четвертый раз за завтрак умудрился подавиться. Если бы я знал. Вообще этим утром мне на диво не везло: вставая с кровати, я умудрился разбить спину о ее спинку, а когда делал разминку, на растяжке едва не потянул мышцу. Потом упал, сильно ударившись виском в душе и обварился, опрокинув на себя стакан с горячим чаем, который поставил для себя дед. И это не считая того, что мою любимую книгу "Дуэли авианосцев" случайно порвал мой кот Барсик. Конечно, можно сказать, что всякое бывает, может просто неудачный день, но все это случилось в течение одного часа!
А еще из головы не выходил этот бредовый сон, что приснился мне ночью. Обычно я вижу сны в форме текста с закадровым аудио сопровождением. Это связано с тем, что я много читаю и пишу, очень редко отвлекаясь на просмотры фильмов, что приводит к некоторой атрофии зрительного воображения. Ладно, не буду грузить заумными пояснениями из житейской психологии, а то, что-то в последнее время я часто съезжаю к этой теме. Виноват, простите, я просто последний год был вольным слушателем при кафедре психологии.
Так вот, такие сны для меня - нонсенс, за последний год я цветные сны хорошо если два раза видел, а тут такой бред, с дивно яркими подробностями.
Будто в ответ на бабушкин вопрос, я, потянувшись за печеньем, локтем сбросил на пол свою кружку. Почему-то я уже не удивился, увидев, что она разбилась.
Я был един, но ныне расколот -
Из Сил только смерть мне осталась...
По стеклу души ударил молот!
В суициде душа распалась...- вспышка яркого воспоминания заставила меня вздрогнуть.
Ох, ты ж горе мое, да что с тобой сегодня творится? - Переспросила бабушка. Мне стало неловко.
- Да не выспался просто. - Нехотя буркнул и вопреки протестам бабушки пошел сам за веником, тряпкой и совком - убрать осколки и воду.

Это, конечно, смешно, но я только чудом не попал под машину, переходя, практически пустую дорогу, оказался покусан неизвестно откуда взявшимися осами, и в довершении всего столкнулся с бандой Васильева. С Мишкой Васильевым, здоровым двадцатидвухлетним перекачанным бугаем, у меня с первой нашей встречи, случившейся шесть лет назад, сложились особо "теплые" и "дружеские отношения". Не скажу, что я был абсолютно не причем, потому, что именно с моей подачи его почти три месяца звали "гейшей" - в отместку за очередной наезд, я сумел прилепить ему эту клику. А когда эта безграмотная бездарь потребовала перевода, справедливо опасаясь, что это, что-то оскорбительное, я вывернулся, сказав, что так в Японии называли генералов. На мое несчастье спустя короткое время сестрица Васильева начала читать "Мемуары гейши" и этот остолоп заинтересовался знакомым словом.... После той драки мне пришлось ехать к стоматологу и лечить синяки на ребрах. Но и Мишка щеголял сильно порезанной щекой - сослужила мне добрую службу привычка носить ногти длиннее, чем полагается мужчине, и пришлось ему весь день ходить на раскоряку - честные приемы не сильно то могут помочь против здоровяка на пять лет старше тебя. С тех пор не было месяца, что бы он не начал доставать меня. Хотя до открытых драк наше противостояние доходило не чаще трех - четырех раз в году.
- Хей, да наш Гений куда-то вырядился. - Насмешливо начал Васильев. - Эта кличка прилипла ко мне в школе. - И ножками то, как перебирает, ножками. - Его дружки дружно заржали. Нет, драки точно не избежать, по всему видать, что они специально к ней готовились. Я грустно посмотрел на легкий черно - серебристый джемпер. Драться разом с четырьмя придурками, двое из которых намного больше и старше меня совершенно не хотелось. Особенно жалко было купленный всего два дня назад джемпер.
- Васильев, у тебя, что проблемы со зрением? - Но и отступать нельзя, тогда точно сожрут. - Где ты тут увидел "выряженность"?
- Ну-у, после твоих обычных лохмотьев... - Ненавижу, ненавижу эту зажравшуюся... скотину, сынка новых русских, который ничем ничего, но не дает мне спокойно жить. Хотя, что-то сегодня, против обыкновения, он не растерялся с ответом. - И это убожество кажется царским прикидом.
- Ты имеешь, что-то против? - Немного высокомерия в деланную улыбку и приподнять правую бровь, в не менее деланном изумлении. Мимо с ревом проехал тридцати тонный фургон.
На этот раз тугодума удалось поставить в тупик. Но в дело вмешался один из его товарищей - Женька Железняк, по кличке Футболист:
- Ты похож на пидораса. - Нагло заявил он. Я с трудом подавил вздох. Против четверых мне не выстоять по любому. Но они это понимают и все равно полезут в драку.
- Миш, что эта сопля вмешивается в разговор двух людей? - Пренебрежительно осведомился я. - Если не знать, что он собачка на побегушках, то можно решить, что он тебе ровня. - Уж, что, а гордыня у Михайло раздута непомерно. И ровней мелкого Футболиста он точно не считает.
Странное дело, но на мою несложную подначку, вопреки обыкновению, "Гейша" не повелся. Вместо этого он проявил невиданный доселе полет своей мысли.
- Ты, (цензура), на моих друзей не залупайся. (Цензура, цензура и еще раз цензура) вонючий.
Против воли я нехорошо прищурился. Эта скотина хочет драки,... он ее получит,... только пусть полезет первым - краем глаза я увидел Арину Анатольевну - первую сплетницу нашей округи. Моя рука как можно естественней перекочевала в левый карман джинсов.
- Может, дадите пройти. - Я прибег к своему старому приему и представил, как подвергаю Васильева пыткам. Особенно мне нравился вариант с химическими кожерастворителями. Уксусную кислоту на ногти... сначала это не слишком больно, если проследить, чтобы кислота не попала на кожу. Но спустя некоторое время ногти начнут отмирать...чисто психологически это страшнее, ведь пытаемый все видит и понимает. Первоначальное отсутствие боли только страшнее. Я не маньяк и не думаю, что когда-нибудь применю подобное на деле, но эти фантазии... они успокаивают меня.
- Оближи мне ботинки и пройдешь. - Поставил заведомо невыполнимое условие Васильев. Что-то я его сегодня не узнаю, такой он спокойно - уверенный. Я попробовал оценить незнакомого мне дружка Мишки. Плохо дело, похоже, он неплохой боец. Но выбора нет...
- Ты забываешься, Гейша. - Не грамма испытываемой неуверенности и страха в голос не попало. В ответ на оскорбление давний враг бросился вперед, пытаясь навязать ближний бой. Баллончик с перечным газом стал для него и его прихлебалы Футболиста неприятным сюрпризом. И тут вступила в действие моя сегодняшняя неудачливость - на второго громилу баллончик не сработал, и мне пришлось срочно прыгать в сторону, что бы не прибили первым же ударом.
Потасовка с громилой Максом казалось, длилась вечность. Незнакомый дружок Васильева не вмешивался... до тех пор, пока я не отвлекся от него...
Удар по затылку на несколько секунд отключил сознание. Этого хватило, что бы меня свалили на землю и начали месить ногами. Уже один из первых ударов пришелся по виску, и я больше ничего не видел.
  
[Знамя веры, что дал повелитель - его нельзя потерять...
Через знамя мы зрим его обитель, ради него мы сможем умирать.
ат"тооннэль...ри" теин
Оно сокрыто в нашей крови, по нему мы узнаем друг друга.
Без него мы никто в сей яви...
Без него мы теряем себя и друга...]

Демоны пред моими дверями,
Злобно кричат у моих хрупких стен -
Они прорвались ко мне с боями,
И жаждут отведать кровь моих вен.

Я буду вот здесь...битва...
Во тьме твоих глаз святой свет...
Слаба моя молитва...
Она не защитит от бед...

Я не могу их остановить,
Но в моих венах пламя...
Демонов получилось убить,
Они порвали знамя...

Я слабею без знамени -
В нем сама суть моей судьбы.
Мне не избегнуть пламени...
Боже, мне ответь на мольбы!

Иэссе камериста воллюармин
Иэссе... Иэссе аэт
Иссеарет ат"тооннэль... теин
Нейгра иэссе тиэт...

Я спаслась, но предала знамя
Тем предала повелителя
Я сама бы бросилась в пламя,
Но узрела Свет Спасителя...

Мне нет за это прощения...
Бесы штурмуют мой разум...
Я не ищу утешения...
По счетам я плачу сразу...

Я слабею без знамени -
В нем сама суть моей судьбы.
Мне не избегнуть пламени...
Боже, мне ответь на мольбы!

Иэссе камериста воллюармин
Иэссе... Иэссе аэт
Иссеарет ат"тооннэль... теин
Нейгра иэссе тиэт...

Последнее, предсмертное заклятие.
Надежды нет...
Врагам господина - мое проклятие.
Я вижу свет...
Иэссе...
Иэссе аэт...
  
Тот же изумительный женский вокал, что я слышал в ночном бредовом сне, был первым, что я услышал, придя в себя. Когда замолкли последние отзвуки металлической мелодии, я попробовал открыть глаза. И с ужасом понял, что ничего не вижу.
Звать на помощь я побоялся, прекрасно запомнив, чем каждый раз заканчивались мои приключения в том сне. Кстати, а это мысль, вдруг мне и сейчас все это снится? Даже не знаю, что и предпочесть... с одной стороны, если это не сон, то я ослеп, а с другой, если это сон, то мне почти сто процентов, что проломили голову - удар в висок таким ботфортом...
Так окончательно ничего и, не решив, я попытался на ощупь встать. Методом ощупывания определил, что лежу на кровати и одет в одни боксеры и футболку. Ногами нащупал тапочки и надел их. Из-за слепоты мои движения были слегка неловкими. Резко обострился слух и почему-то обоняние. Всюду царил тот особый запах, который отличает любую больницу, от других заведений. От приторной смеси лекарственных и иных, менее благозвучных флюидов, мне немедленно захотелось чихнуть. Из-за двери... ну того, места, где, как я предположил, находилась дверь, доносились приглушенные женские голоса:
- ...кой молодой и такое зверство....
- Говорят, его били ногами? - У меня тут же уши, образно говоря, оказались на макушке. Похоже, речь идет обо мне, если только у них не лежит еще один "битый ногами". Даже желание чихнуть куда-то испарилось.
- А тут вообще мистика какая-то, - охотно поделилась первая сплетница со своей товаркой,- когда его привезли к нам, в реанимацию, Савин отправил его на рентген... - тут она сделала многозначительную паузу.
- И, что? - Поторопил ее, судя по голосу, мужик.
- А там висок проломлен, и кость в мозг ушла. Как он дожил до реанимации - непонятно. - Кумушка явно наслаждалась своим недолгим преимуществом в знании. - Андрею Сергеевичу уж напрямую главврач сказала, что бы он не брался за операцию, все равно ведь не спасти.... Ну, вы ж знаете нашего Савина, послал он Веру Ивановну на три веселых буквы. - Девушка перевела дыхание и нарочито спокойно закончила: - А только он собрался оперировать, как обнаружил, что все показания рентгена и его первый осмотр полный бред.
- То есть? - Не понял мужской голос.
- А никакой травмы не оказалось. Только на месте где она была татуировка какая-то, паутинка. Ну, Савин естественно, своим глазам не верит, отправляет пациента на второй рентген - все чисто, будто и не было ничего. Вот и сидит наш зав. отделения над двумя комплектами снимков и гадает, что же это за хрень была.
- А менты ждут, пока он придет в себя, что бы выбить из него, как он убил тех ребят. - Добавил молодой мужчина. Не знаю почему, но мне показалось, что он врач. Скорее всего, стажер или как это еще у медиков называется.
Как до утки - на десятые сутки, до меня с опозданием дошло, что он сказал...
- Те "ребята" его едва самого не угробили. Если бы не эта чертовщина с исцелением, его бы не вытащил даже Савин.
По всей видимости, эта женщина сама видела мои снимки. - Сама собой всплыла в голове мысль.
- А ментам плевать. У одного из убитых родители новые русские, так мамаша грозилась, что за смерть ее сына убийца заплатит такими муками, что ад раем покажется. - За стеной послышался звук шагов и голоса стали удаляться: - Ведь упекут пацана...
А я остался сидеть в полной растерянности. Я никак не ожидал, кто-то из этих подонков отбросит копыта. Причем, почему-то все, похоже, уверены, что их убил я. Даже сочувствующая мне медсестра из реанимации, только не спрашивайте, откуда я знаю, кто такая эта женщина - самому непонятно. Но ведь я не мог убить никого из них, меня же они сбили с ног и запинали до потери сознания...
Но и в честность и беспристрастность расследования нашей милиции я не верил. Скорее всего, на меня повесят все нераскрытые убийства за последние полгода,... а то и за год. Как не странно, паники не было, хотя это, скорее всего, от шока. И пока у меня остается относительно ясная голова, мне надо обдумать, что делать дальше. После десяти минут раздумий у меня мысленно был готов список задач на ближайшее будущее состоящий из пунктов:
   а. Выяснить реальность все это или же очередной правдоподобный кошмар;
   б. Если это не сон, срочно выбираться из больницы, причем так, что бы меня не засекли менты, впрочем, выбираться надо начинать до того, как будет выполнен пункт "а". А то потом поздно может оказаться;
   в. Найти одежду и обувь - в боксерах даже по малолюдным местам долго не проходишь;
   г. Как-то решить проблему со слепотой, при первой же возможности.
  
Первое - необходимо незаметно выбраться из палаты и желательно найти того, кто согласиться мне помочь, иначе вряд ли я уйду далеко.
Больше всего в этой ситуации меня смущало полное отсутствие в ней логики. А также мое собственное странное спокойствие. Казалось то, что происходит не в силах меня потревожить. Странно все это, очень странно,... Что же все-таки происходит?
Спокойно встав, я напрямую вышел через дверь. Сознание в этих действиях участия не принимало, оставшись сторонним наблюдателем. Происходящее все больше напоминало бред.
В конце коридора кто-то стоял, поэтому, я пошел в другую сторону. Меня никто не останавливал, хотя по спине прошелся чей-то расслабленный взгляд. Как я это почувствовал? А хрен его знает. Списав все это на общую странность происходящего, я пошел дальше.
А в голове зарождались пока еще робкие звуки проигрыша очередного музыкального творения моей личной шизофрении.
Опять непонятно как, я чувствовал, что за окном сгущаются вечерние сумерки. Nightfall. Падение ночи - мое любимое время суток, когда день еще не ушел окончательно, но ночь уже вступила в свои права. Время, когда, кажется, что ты можешь все и одновременно осознаешь, что бесконечно мал.
  
Время уносит свет далеко,
И следует странной симфонии.
Раньше ты стоял высоко,
Ныне таешь в адской агонии...

Твои мечты, твои пути
Во власти злобы темных сил.
Тебя уже мне не спасти,
А ты себя не защитил.
  
Темная, экстатическая мелодия завораживала, настолько, что я перестал задавать вопрос, каким же образом я могу ее слышать. Проблемы отступили на второй план. И вдруг захотелось создать свой шедевр. Не особо задумываясь, я зашел в ближайший кабинет. В нем, как и повсюду здесь, пахло больницей и немного табаком. И, похоже, здесь находились трое мужчин. Именно то, что мне нужно.
  
Мне нужны тень и кровь...
Сотни жертв умирают в агонии.
Я выживаю... вновь.
Время следует странной симфонии...
  
Они явно не ждали меня. Удивление ясно читалось в их запахе. Я втянул носом воздух, на запах, определяя, кто передо мной стоит. Один врач, молодой и не так давно поевший сублимированной лапши, немного не уверен в себе, хотя, и пытается это скрыть; двое других, похоже, милиционеры - от обоих тянуло металлическим запахом оружия. Я как-то стрелял из учебного "Макарова" и тогда же его обнюхал - из чистого любопытства.
  
Музыка Бездны тебя слепит,
Я призову свет, и ты умрешь!
Твоя душа, я знаю, не спит,
Смертью своей себя ты спасешь!
  
Далее зазвучал мужской голос, и я начал вслух ему подпевать, позволяя звучащей во мне мелодии литься в общей реальности:
  
Оставь себе свое спасенье,
Я мертв четыре сотни лет.
Мое тебе восхищение!
Но мне давно спасенья нет.
  
- Это он. - Удивление в голосе врача. Приятно, что меня узнают. Тем красивее будет мой шедевр...
  
Я полон мощи чужой крови и
Пламя меня не возьмет.
Это нашей конец истории,
Сила твоя восстает...
  
От одного из милиционеров еле заметно тянет страхом. Он видел, что осталось от банды Васильева... яркая вспышка раскола мою слепоту, и я вспомнил... или увидел со стороны?
...Боль ушла, оставшись вместе с сознанием в беспамятстве. Забиваемое насмерть бесчувственное тело неожиданно пошевелилось, но увлекшиеся молодчики в запале не обращали на это внимания. До тех пор, пока тело не схватило незнакомого мне "бойца" за лодыжку. Нечеловечески сильные пальцы просто раздавили кости и плоть. Пострадавший еще не начал орать, а тело невероятно изящным движением вывернулось из круга пинающих и вскочило на ноги, попутно сломав колено Футболисту. Вид тела жутковат: кровь, текущая из виска и многочисленных ссадин, везде, где нет одежды, синяки, сама одежда вымазана в грязи и разорвана... и на этом фоне белые, как бельма, лишенные зрачков, глаза, прорезанные кровавыми линиями порвавшихся капилляров.
- Кровь. - В голосе монстра, который еще недавно был мной, звучит сладострастное предвкушение. Молодчики растеряны - никто из них не ожидал ничего подобного. И тут на два голоса начинают орать пострадавшие.
- Сагрихайн ос иэссе лет. - Шепчет монстр - мое тело, бросаясь в атаку. Удары его скупы и точны, а защита молодчиков настолько слаба и беспомощна по сравнению с ним. - Отступник, вверяю тебе их души и судьбы. Прими мою жертву и покажи им красоту умирания, да узрят они Свет Смерти... Их смерть тебе, их кровь - моя добыча, тела их вскормят флору, сила станет небесной водой. Боль их задержит мое проклятие, муками грехи их ослабнут. Во имя Смерти, Смертью и ради Смерти... - Темная молитва чудовища в моем теле звенела над изломанными телами, тех, кто еще минуту назад проломил мне череп. А потом противоестественная сила оставила мое тело, и оно вновь упало рядом со своими палачами - жертвами, которые умерли, потеряв человеческий облик. Настолько сильно их изуродова этот монстр.
  
Время уносит свет далеко,
И следует странной симфонии.
Раньше ты стоял высоко,
Ныне таешь в адской агонии...

Твои мечты, твои пути
Во власти злобы темных сил.
Тебя уже мне не спасти,
А ты себя не защитил.
  
- Пациент, что вы здесь делаете? - А голос то подрагивает.
Я ответил абсолютно честно, ничего не скрывая:
- Нашел материал для картины.
  
Ты красиво умрешь, лорд вампир.
Мой вернейший союзник - рассвет...
Сегодня был последний твой пир!
Тебя испепелит святой свет!
  
Мертвая Сила, которую я ощущал в своем ночном кошмаре, проходит сквозь меня, и касается материала. Они могут двигаться, могут сопротивляться - иначе было бы совсем нечестно, но теперь они более... пластичны, что и требуется для моего шедевра. Бросок вперед и несколько точных ударов по определенным точкам вырубают опешивших эдайнов. Они в сознании, но не могут кричать и двигаться
  
Прощай, моя любовь,
Я не хотел тебя убивать.
Я выпил твою кровь...
Я просто не умею прощать...
  
Финал трека "Я спасу твою душу" я пою вместе с солистом. Мертвая Сила отводит глаза всем, кто может заглянуть сюда - ей тоже нравится замысел моего шедевра. Теперь самое важное не напортачить при его воплощении. Обидно будет запороть такую вещь.
Я назову свою картину "Спящие химеры". В столе нашелся достаточно приличный нож. Ужас, струящийся от участников картины, приятно освежал. Жаль, что их так мало и приходится соблюдать тишину. Что ж, в этом и заключается вершина искусства - из подручного материала уметь создать шедевр. А песня тем временем сменилась новой композицией:
  
Прах, столько всего потеряно...
Весь мой мир превратился в прах!
Сколько еще мне отмеряно?
Меня оставил смерти страх.
  
Только материала хватит всего на два персонажа. Нож стремительно срезал одежду со старшего мента. Он был более толст, чем его напарник, и потому лучше походил для моей задумки. Короткие, почти нежные прикосновения ножа придали будущей химере необходимый окрас. А вот уши ей явно не к чему... зато они пригодятся следующей химере.... Блин, ну, что за материал? - Неприятный запах потек по комнате, вызывая сдержанный гнев. Да еще и уже начатую заготовку от ужаса и боли начали бить судороги. Тшетш, ну не бросать же картину на полдороге.... В том же столе нашлась пара шприцов, от которых я немедленно отломал иголки. Две иглы вошли в определенные точки на теле заготовки, частично отключая боль. Работать сразу стало легче.
  
Разрушенье - мой спутник,
Смерть друзей - лишь моя вина!
Я - проклятый распутник,
Принесший мертвого вина...
  
Касание ножа раздвоило язык, пальцы удлинились, когда я разрезал между ними ладони, сняв кожу и часть мяса с позвоночника и ребер, получил великолепный вид окровавленных обнаженных костей. Аура воцарившейся вокруг Мертвой Силы не давала оставшимся частям материала возможности помешать мне творить.
  
Боль всех умерших надежд...
Бессмысленность существования...
Ложь, лишенная одежд,
Далека от обетования.
  
Я пил боль заготовки и сводящий ее с ума ужас. Они стали тем, что позволило мне перерасти уровень обычного ножа: повинуясь моим, охваченным восторгом творения, мыслям, приложенное к шее и затылку высвободившееся мясо потекло, срастаясь и переплетаясь с волосами в великолепный, пропитанный ядом, боевой гребень, способный распасться десятками змей - косичек. Но черпаемого из заготовки инферно оказалось меньше, чем мне нужно для завершения картины...
  
Дьявол вновь сманил меня с Пути,
И ложь за Истину я счел.
Господи, прошу, меня прости
За то, что беса предпочел...
  
Раскалившийся от текущего сквозь него инферно, нож перерезал спинной мозг у второго мента. Теперь он не чувствует тела и не может кричать. Я слегка поморщился - сработал несколько неаккуратно и у него отказали и мимические мышцы. Теперь придется на исправления огреха тратить Силу... тшетш фар!
  
Вернуться к Богу можно,
Он поймет все и простит.
Покайся лишь не ложно,
Тебя Он защитит!

Но как же мне себя простить?
Как заглушить реальности видения?
Где найти силы с виной жить?
И только тем и заслужить прощение...
  
А вот врача придется помучить. Но и награда за боль ему достанется царская.
- Ты боишься, глупыш? - В моем голосе искреннее изумление. Я не понимаю, чего он так трепещет, ведь он может послужить искусству.
- Мама. - Еле слышно шепчет врач. Да, а ведь он всего лет на семь - восемь старше меня. - Отпустите меня,... пожалуйста. - В его голосе слезы и ужас безысходности.
- Ты будешь счастлив. - Искренне обещаю ему и кладу ему на лоб преисполненную инферно ладонь. Его выгибает судорога немыслимой боли и поток сладчайшей энергии вливается в мое тело, наполняет мою душу ликованием. С сожалением разрываю контакт и обещаю врачу: - Это еще не конец, я скоро вернусь. Он бессильно падает на пол, по его щекам струятся кровавые слезы. А я возвращаюсь к первой заготовке, пребывающей в полной прострации. Заодно мимолетным движением мысли устраняю неприятный запах.
  
Боль всех умерших надежд...
Бессмысленность существования...
Ложь, лишенная одежд,
Далека от обетования.
  
Под воздействием инферно, челюсти первой заготовки обретают клыки, изменяется прикус, на животе нарастает тонкий костяной панцирь. Несколько дробящих сжатий придают более подходящую форму нижним конечностям.
  
Дьявол вновь сманил меня с Пути,
И ложь за Истину я счел.
Господи, прошу, меня прости
За то, что беса предпочел...
  
Из позвоночника вытягиваются тонкие ядовитые шипы. И я опять возвращаюсь к врачу, ибо исчерпал всю полученную ранее энергию. А из заготовки ее черпать уже невозможно - слишком она близка к завершению. К моему огорчению, пока я черпал боль врача, песня завершилась и ненадолго воцарилась тишина. Все-таки под музыку мне легче творить.
Первую химеру я закончил еще до начала проигрыша следующей мелодии. Нарастил на руки метательные иглы и пробил ножом сердце. После чего уложил ее в позу поизящнее. Врач уже походил на иссушенный скелет, когда я отошел от него в третий раз. Пожалуй, еще одну порцию энергии он мне отдаст и все.
  
Прокляну твою душу заклятьями,
Разорву твои мечты.
Ты же скован стальными объятьями
Смерти, зла и высоты!
  
Под преисполненный ненависти и яда мужской вокал, я приступил к созданию второй химеры. Быстро, но, стараясь быть как можно более аккуратным, я срезал у него оказавшиеся лишними для моего замысла губы, веки, нос и щеки.
  
Вся моя ненависть к тебе -
Она никогда не умрет.
Она как нить в моей судьбе,
Сейчас она тебя сожжет!
  
Судя по всему, вторая заготовка лишилась разума. А вот врач оказался покрепче. Прикосновение инферно прекратило ненужное сейчас кровотечение у второй заготовки.
  
Мрак и воспоминания / Тебе надежды нет!
Я помню заклинания.... / Но я разрушил свет!

Ночной кошмар в моих глазах / Ты вновь утрачиваешь Силу.
Я помню - эта боль в слезах / Я плюну на твою могилу!
  
Под воздействием моих мыслей начали расти кости химеры, прорываясь сквозь мясо и плоть, стремясь облечь своего хозяина в костяной доспех. Мне катастрофически не хватало энергии.
  
Испепеленные мраком жизни,
Околдованные рабы Сияния,
Я призываю вас к этой тризне
По праву защиты и заклинания.

Убейте моего врага,
Испейте из него кровь и душу.
Бейтесь, раз вам смерть дорога
И съешьте его бренную тушу.
  
Не прерывая уже запущенный процесс трансформации второй заготовки, я подошел к врачу - настало время выполнить данное ему обещание. Бедолага даже не шелохнулся, полностью парализованный невыразимым ужасом.
  
Предал клятву не звать зло / Моя смерть еще не конец.
Раньше мне всегда везло / Но ты будешь мертвым, подлец!

Я стал возле лежащего на полу врача на колени. Он тихонечко завыл, на глазах прощаясь с рассудком.
- Успокойся, ну же, будь умничкой. - Я ласково погладил его по голове. - Все уже позади, все будет хорошо. - Он испуганно вздрагивал, при каждом звуке моего голоса.

Проклята теперь моя кровь. / Ты больше не укроешься за тьмой...
Я знаю - ты вернешься вновь. / И ты безумец, сломленный виной!
  
Заимствованная энергия закончилась и теперь во вторую химеру текла уже моя жизненная сила. В голове начало шуметь. Времени практически не осталось.
Я склонил голову и обнял плечи молодого доктора. Его трясло, как в припадке. Наши губы встретились, и я его поцеловал. Это был странный поцелуй, глубокий, полный взаимного наслаждения и полностью лишенный какой-либо сексуальной окраски. Теперь уже он обхватывал меня за плечи, стараясь продлить этот безумный, чудесный и противоестественный поцелуй. Нас обоих била дрожь, но это не было проявлением боли или страха. Великолепие слияния, о котором ни один из нас не мог ранее, и мечтать захватило нас, и мы вместе слушали печальную и жестокую музыку, звучащую в моей голове.
  
Твоя смерть неизбежна -
Твоя совесть тебя погубит,
Тебя убью небрежно...
Мир тебя навечно осудит.

Мрак и воспоминания / Тебе надежды нет!
Я помню заклинания.... / Но я разрушил свет!

Ночной кошмар в моих глазах / Ты вновь утрачиваешь Силу.
Я помню - эта боль в слезах / Я плюну на твою могилу!
  
Я отпустил его тело - он был мертв, убитый силой нашего слияния. Но я не горевал - ведь он все равно не покинул меня. Он со мной и во мне. Мы не знали друг друга раньше, а теперь не понимали, как же вообще могли жить не ведая друг о друге. Это больше чем дружба, любовь или страсть. Два духа в прямом смысле стали одним.
  
Я давно мертв в душе,
Лишь памятью живу...
Я безумен уже...
И смерть к себе зову.
  
Мои глаза по-прежнему ничего не видели, но призрак врача... Сергея смотрел и вместе с ним видел я. Я ощущал, что моих сил не хватает, что бы завершить картину. Но тут мне неожиданно повезло: дверь раскрылась и в комнату заглянула толстая крашенная блондинка лет пятидесяти. Похоже медсестра. Ее глаза округлились, когда до нее начал доходить смысл того, что она узрела.
Сергей не дал ей закричать, резким, совершенно не призрачным рывком затянув в комнату. И тут же разорвал ей горло, выпивая ее жизнь.
  
Предал клятву не звать зло / Моя смерть еще не конец.
Раньше мне всегда везло / Но ты будешь мертвым, подлец!
  
От него в меня потек мощный поток уже преобразованной энергии. Пройдя сквозь меня, мрачная Сила выплеснулась на первую химеру, пробуждая в ней противоестественную жизнь. Броском ножа Сергей прервал жизнь второй заготовки, и те дал мне возможность сделать с ней то же, что и с первой.
  
Проклята теперь моя кровь. / Ты больше не укроешься за тьмой...
Я знаю - ты вернешься вновь. / И ты безумец, сломленный виной!
  
Мой шедевр был завершен вместе с последними аккордами песни. Теперь осталось только подождать, пока придут на него полюбоваться зрители. И тогда картина станет спектаклем...
Поддерживаемый призрачным Сергеем я с трудом вышел из своей студии. Изображение, получаемое от Сергея, сливалось. Все тело покрылось холодным потом. И в какой-то момент я просто перестал, что-либо чувствовать.

-----------

  
Их было пятеро - ударная звезда Ордена Лотоса - тайной организации экстрасенсов. Орден Лотоса тщательно отбирал своих членов и соблюдал необходимую конспирацию. Спецслужбы знали о существовании Ордена, но даже они вынуждены были считаться с интересами этой организации.
В Твери ударная звезда оказалась не случайно - лучший предсказатель Ордена предрек, что сегодня в этом городе инициируется Средоточие Силы. И будет этим Средоточием человек, что происходит крайне редко и дает шанс на установления контроля над ним.
Исходя из этого, и формировался состав ударной звезды. В нее вошли:
Святополк - великолепный пирокинетик, способный за минуту превратить пятиэтажный дом в оплавленные руины, брюнет - украинец, с характерным акцентом;
Фантом - мастер иллюзий, высокий негр, скрывающийся под высокоэнергетическим мороком светловолосого русского парня;
Лиса - невысокая рыжая француженка с синими, как море, глазами. Она способна видеть событие или место, находясь за десятки километров от него. Кроме того, она очень чувствительна к малейшим энергетическим колебаниям;
Чжу Дэ - старый, лысый китаец, с выцветшими от возраста глазами. Лучший артефактор Ордена, мастер работы с разного рода источниками Силы, кроме того, Чжу Дэ был неплохим заклинателем духов;
И, наконец, Барс - глава группы, телепат и универсал. В список его способностей вошли средней силы крио- и телекинез, иллюзии, левитация, слабые пиро - и аквакинез.
Их задачей было найти только инициировавшееся Средоточие, и любой ценой добиться от последнего сотрудничества с Орденом Лотоса.
- Оно было здесь. - Лиса втянула носом воздух. Ей это не было нужно, что бы ощутить энергетический след, но зато позволяло чисто психологически упростить настройку на поиск. - Это парень и его очень сильно побили... - Немного помолчав, она добавила: - С ним, что-то не так. Он убил на этом месте четверых...
- Причем сделал это уже после того, как потерял сознание. - Добавил Барс данные, полученные от телепатического поиска. Задание нравилось ему все меньше и меньше. Со Средоточиями Силы всегда были проблемы, но интуиция просто кричала, о том, что сейчас все может быть еще хуже, чем обычно. - Он в больнице, ему проломили череп.
Вернувшись в машину - серебристый "Шевроле - Нива", Барс замкнулся в себе, пытаясь понять, о чем же хочет предостеречь его интуиция.
Искомую Шестую городскую больницу они нашли почти сразу, ведомые Даром Лисы и Барса. Лиса первая ощутила, что, что-то в ней не так.
В больницу они зашли в боевом порядке: впереди Святополк, готовый в любое мгновение взорваться извержением вулкана, за ним, заранее подготовив свой коронный психоудар, сканирующий пространство Барс. Фантом скрыл себя и Лису сложнейшей иллюзией, замыкал же боевой порядок Чжу Дэ, на плече которого сидела забавная обезьянка - такую форму принял призванный им дух.
Не отвлекаясь на посторонних, ударная звезда прошла на второй этаж, ориентируясь на ощущения Лисы и Барса. Встревоженный Фантом расширил иллюзию на всех членов группы. Теперь их видели, но не замечали.
- Ой, батюшки, а откуда здесь столько крови? - Этот вскрик испуганной женщины застал их, когда они уже стояли на пороге какой-то административной комнаты, откуда тянуло какими-то потусторонними эманациями. От помещения отходил примерно на полметра кровавый "хвост". Барс поднял указательный палец правой руки. С плеча Чжу Дэ вихрем слетела маленькая обезьянка, на ходу теряя материальность. Попытка прослушать и просмотреть палату с помощью магических умений только вызвало резкую головную боль у Лисы и Барса. Наконец, Барс телекинетическим импульсом распахнул дверь.
То, что они увидели, покоробило даже их - зачистивших в свое время логова многих экстрасенсов, пытавшихся получить Силу из смерти других людей. Все вокруг было залито кровью, на столе лежала синяя изморозь. А вокруг стола лежали в позах больше пригодных для мирного сна два страшно изуродованных ножом и магией голых трупа. Еще один труп - иссушенный до состояния кожа да кости врач, убийца оставил немного с боку, возле окна. Четвертый труп - немолодая женщина - медсестра, лежал почти у самого входа, с разорванным неведомой тварью горлом. Всюду валялись клочья срезанной ножом милицейской формы. А самое главное - в воздухе еще висели отблески сотворенного здесь кошмара. Отблески ясно видимые человеку, обладающему хотя бы зачатками паранормальных способностей.
"Это сделало наше Средоточие". - Такой была общая мысль всех членов звезды.
- Тревога, - ментальным импульсом Барс. - Объект - Осененный Смертью. И, похоже, одержимый. Лиса веди. Святополк запечатай помещение "спящим огнем". Фантом наложи на него "отвращение". Вперед.
Чжу Дэ неожиданно скривился, как от боли и громко подумал, что бы его услышал Барс:
- Я потерял контакт с духом.
Командир группы кивнул своим мыслям. Задание оказалось даже гаже, чем он думал.
Объект долго искать не пришлось. Он стоял возле лестницы, ведущей на первый этаж, аккуратно придерживая одного из пациентов клиники - старичка лет семидесяти. Со стороны могло показаться, что у деда просто прихватило сердце, но Барс чувствовал, что старик мертв. И чувствовал он холодную радость Средоточия, выпившего чужую смерть. Мысли же этого босоногого паренька в серой футболке и боксерах оказались закрыты музыкальным проигрышем к какой-то незнакомой Барсу металлической песне.
  
Это злом одержимость!
Это Зла Тьма!
Это неотвратимость!
Это тюрьма!
  
С рук Ярополка на пол потекли оранжевые змеи холодного пламени. Фантом замкнул сложнейший мираж, который начал плести, едва они зашли в больницу. Чжу Дэ активировал артефакт "Щит дракона" и прикрыл им себя и Лису. Барс же предпочел выждать.
Огненные змеи Ярополка быстро доползли до Средоточия и в тот же миг утратили свою холодность. Испепеляющий солнечный жар был способен сжечь алмаз. Но одержимый лишь хрипло рассмеялся и начал подпевать гремящей в его разуме песне:
  
И тени нашего бреда -
Это все, что нам в жизни осталось.
Иллюзии - наше кредо,
К нам наваждение привязалось...
  
Темпоральные потоки странно замедлились, на каждое движение уходило в несколько раз больше времени, чем обычно.
Всплеск убийственной черной Силы зародился в теле мальчишки и проник в огненных змей, которые все никак не могли подняться выше его колен.
  
Сами не помним себя,
Бежим и не можем сбежать.
Я где-то видел тебя?
Демон любит все искажать...
  
Змеи почернели и рассыпались красивым фейерверком, из которого вырвались будто сотканные из самой тьмы нетопыри. Столько же, сколько ранее было змей. Посланники Ордена Лотоса решили, что они уже в достаточной степени прощупали своего противника. Как оказалось, он владел Силой Смерти, или наоборот эта Сила им владела, но ничего из ряда вон выходящего он им не продемонстрировал. Обычное одержимое своим Даром одушевленное Средоточие. Сделав вывод о силах одержимого, ударная звезда перешла к активным действиям.
  
Это злом одержимость!
Это Зла Тьма!
Это неотвратимость!
Это тюрьма!
  
Барс узким направленным лучом обрушился на мозги противника, взламывая его инфернальные преграды. На материальном уровне Ярополк атаковал "Сетями Агни". Фантом пытался смутить разум одержимого ложными видениями. Чжу Дэ, что-то шаманил, вызывая нового духа.
Но и Средоточие не стоял на месте. Сотворенные им нетопыри запутались в иллюзиях Фантома, но сам он на диво толково двигался среди этой призрачной лжи. Отпрыгнув в сторону, он отступил на лестничную площадку. Его силуэт подернулся синей дымкой странной защиты.
  
Заточенные в своих телах,
Мы вглядываемся в наше проклятие,
Но мы бессильны, нас губит страх...
Нам не поможет света заклятие.
  
Окутанный огненным ореолом "Сети Агни", Средоточие не мог сдвинуться с места более чем на полметра. Барс продолжал сверлить его мозг, все, усложняя рисунок ментальной атаки, но не в силах проникнуть за барьер мрачной песни. Орденцам было ясно, что долго даже столь сильно существо, как Средоточие не сможет долго противостоять их атаке. Даже сейчас его спасала только одержимость.
  
Наши демоны сильны,
Наша воля слаба,
Они могучи, вольны:
Наша дело - труба...
  
Первым неладное почувствовал китаец. В его призыв вмешалась чужая воля. И вместо уже идущего на зов знакомого духа, пришел призрак. Но вместо обычного бессилия и неприкаянности в этой бесплотной сущности ощущалось... то же скрытое безумие и тьма, что и в музыкальной защите Средоточия. Чжу Дэ немедленно на полную мощность активировал все шесть своих защитных артефактов. Но призрак воспользовался коротким мгновением его замешательства и метнулся в сторону от заклинателя - артефактора. У последнего челюсть упала на пол и отдавила ноги - ни один призрак, ни один дух никогда и не при каких обстоятельствах не может пройти сквозь "Щит дракона". Не снаружи, не изнутри. А схватка тем временем окончательно превратилась в позиционное давление на охранную паутину одержимого.
  
Это злом одержимость!
Это Зла Тьма!
Это неотвратимость!
Это тюрьма!
  
Дима поднял руку и рефлекторно потер висок. В голове медленно, но верно вырастала огненная спица боли. Давление на разум со стороны телепата было слишком сильно. Гораздо проще было справиться с огнем и наваждениями, благо последние были какими-то зыбкими и просвечивающими. Мыслей практически не осталось - все внимание поглощали телепат и песня,... которая почему-то казалась бесконечно важной здесь и сейчас.
Внезапный прилив сил заставил юношу встрепенуться. Рядом только, что кого-то убили. Наслаждение от чужой смерти было таким острым, что он застонал. А потом пришел палящий восторг Сергея и все новые и новые смерти. В мозгу замелькали картинки разрываемых свирепым призраком спящих людей. Инферно черно - багровыми волнами вливалось в призрачную нежить и уходило к Дмитрию. Призрак и его друг пили и пили эту пьянящую Силу, наслаждаясь каждым мгновением, каждой смертью.
  
Мы утопаем в гнилой боли, в слезах,
Нам нет надежды... отчаянье...
Оно отражается в наших глазах -
Дьявольских песен звучание.
  
Проклятый одержимый оказался связан с какой-то неупокоенной тварью и через нее тянул Силу из ею убиваемых людей. Барсу хотелось материться, проклиная небеса за такую подлянку. Средоточие, Осененное смертью, сейчас находилось в своей стихии и реально могло угробить всю его команду, не говоря уже о больных, на свою беду оказавшихся не в то время не в том месте. Рука командира потянулась к воротнику.
  
Богохульство во тьме,
Боль и дьявола крики: "будь злей"!
Наши мысли в тюрьме.
Наши бесы похожи на змей...
  
С рук одержимого сорвались синие разряды, которые легко преодолели "Сеть Агни" и стесали часть стены, добираясь до проводки. Ярополк вызвал к жизни сильнейший в своей жизни Огненный кокон - Пламя в десятки тысяч градусов сжигало все, что находилось внутри, но снаружи этот кокон нагревался едва ли на сорок - пятьдесят градусов.
Вслед за этим произошли одновременно два события: Дмитрий, вытягивая электричество из проводки, поразил рукотворной молнией Фантома, а Барс наконец-то добрался до висящего у него на шее одноразового артефакта...
  
Это злом одержимость!
Это Зла Тьма!
Это неотвратимость!
Это тюрьма!
  
"Плохо же мне потом будет". - С тоской подумал Барс, активируя мысленным посылом заклятие в талисмане
Бесцветная вязкая волна непонятно чего пошла от телепата к Средоточию. Очередная молния рассеялась в ней. А вслед за молнией растворился Огненный кокон Ярополка и инфернальная защита Димана.
  
Заточенные в своих телах,
Мы вглядываемся в наше проклятие,
Но мы бессильны, нас губит страх...
Нам не поможет света заклятие.
  
Пробиться в мысли одержимого телепат так и не смог, зато смог его отключить. Лиса бросилась к обгорелому Фантому. Чжу Дэ предусмотрительно надел на поверженное Средоточие артефакт - блокатор.
  
Сами не помним себя,
Бежим и не можем сбежать.
Я где-то видел тебя?
Демон любит все искажать...
  
Барс ощутил, что призрак прекратил волну убийств и исчез в неизвестном направлении. Но, кроме того, он ощутил пробуждение тех двух изуродованных голых трупов. В мертвых мозгах "жило" только одно желание - убивать.
"С ними справится Ярополк". - Обреченно подумал Барс, сбрасывая соответствующее указание пирокинетику. И упал в обморок - тело требовало расплаты за применение запретного артефакта.
  
Это злом одержимость!
Это Зла Тьма!
Это неотвратимость!
Это тюрьма!

-----------

  
Се следы темной вечности,
Раны безумия и любви -
Это темп бесконечности,
Темное отчаянье в крови
  
Я тонул. Ставшая беспощадно тяжелой вода утягивала меня в низ. Мощные холодные течения препятствовали всем моим попыткам вырваться. Запасы воздуха таяли в прямом смысле слова на глазах - веселые пузырьки радостно уносились в недосягаемую для меня высоту. Тело оледенело и начало терять подвижность, вода заливалась в уши и горло. Начало стучать в висках - признак нехватки воздуха и погружения на непривычно большую глубину.
А в моей голове, перекрывая стук в висках, звучала новая песня.
  
Долгие темные времена...
Я тоскую по ним, хочу их вернуть,
В этом мне помогут имена
Древних призраков, не способных заснуть.
  
Боль. Ненависть к себе, неспособному преодолеть стихию. Они яркой вспышкой взорвались во мне. Ярость и отчаяние пульсировали в ритм с мелодией. Все это было так непривычно... так не свойственно мне ранее...
  
Я могу потерять свою веру,
У меня не осталось сил терпеть.
Я помню котел, адскую серу...
Мне не способна помочь даже Смерть!
  
Никогда ранее я не считал себя способным на такой накал темных эмоций. Надежды на спасение не осталось. Конечности онемели и почти не слушались, тело одеревенело. В глазах стало черно. Еще немного и я утону. Я не сдавался только по одной причине. Боль пылающей ненависти скручивала тело и душу, не давая отказаться от борьбы.
  
Призраки исчезают внутри меня -
Таков их окончательный конец....
Они закованы - цепями звенят,
Из их "тел" соткан мой темный венец.
  
Ненависть и отчаяние придавали мне сил. Я ощущал, что скорее убью себя, чем сдамся морю. Угроза смерти разбудила во мне всю тьму, что была. И на немой зов моей ненависти неожиданно пришел ответ...
  
Ясно слышу шепот подосланных душ
Для меня он звучит как крик над ухом
Они надеялись получить свой куш...
А в результате слились с моим духом.
  
Темная тягучая энергия начала вливаться в меня, одновременно обжигая и опьяняя. Она бралась как из ниоткуда, но я чувствовал, что она вокруг и ее целые океаны. Энергия согрела меня, дала силы продолжать борьбу. Но она же подпитывала весь мой эмоциональный негатив. Захотелось немедленно кого-нибудь убить, растерзать, превратить в прах... Понятия совести, морали, доброты... таяли, распадались и стирались из меня. Это можно было ощущать физически,... и это было хуже, нежели физическая боль.
  
Им дан наказ
Им жизнь исключающий,
Это приказ
Судьбу их венчающий:

Живи в этом злом упадочном времени,
Издалека смогу тебя защитить.
Я разделю тягость твоего бремени.
Притворись, что желаешь его простить.
  
Я стал перед выбором: принять мне темную Силу и выжить, потеряв человечность или отвергнуть Силу и умереть. Противоборствующие стремления души рвали тело болезненной дрожью.
  
Се следы темной вечности,
Раны безумия и любви -
Это темп бесконечности,
Темное отчаянье в крови!
  
Темная Сила пела о могуществе, которое она мне неизбежно даст, стоит мне принять ее. Показывала обрывочные видения скрытых в ней красот, чудес и возможностей... все это станет моим, стоит мне расслабиться и принять ее. А с другой стороны вся моя вера, все мое воспитание восставали против холодной бесчеловечности, которая станет моей новой основой, прими я это предложение... два выбора, два пути, две разные жизни...
  
Минута отчаянья - боль победит.
Силы тают, и враг повсюду царит...
Не знаю, почему, но нигде реми нет.
Я не верю, что искренен Пустой свет!
  
Но если попытаться не выбирать? Пойти третьим путем... Я все равно умру здесь - приняв Темную Силу, я перестану быть собой. И в ответ на соблазняющие видения я нанес мысленный удар. Мощный и четкий. По тому, что мне представлялось основой Темной Силы.
  
Долгие темные времена...
Я тоскую по ним, хочу их вернуть,
В этом мне помогут имена
Древних призраков, не способных заснуть.
  
Все, что было во мне светлого: улыбка матери, красивый сон, который я увидел, когда мне было десять, кот Барсик, удовольствие от прочитанной книги, единственный поцелуй с Машей Орловой, моей первой любовью, - все это сплелось с пробужденной ранее тьмой. И стало оружием. Темная Сила забилась в моем отчаянном захвате, раздирая меня изнутри. Море, критический недостаток воздуха, боль во всем теле - все это стало далеким и неважным перед лицом этой безумной битвы за мою сущность.
  
Се следы темной вечности,
Раны безумия и любви -
Это темп бесконечности,
Темное отчаянье в крови!
  
Я уже не мог думать. Сил не осталось. Цвета истерлись перед моим внутренним зрением. Темная Сила ревела неподалеку от меня, собираясь покарать наглеца за вероломное нападение. А я упорно рвался к ее сердцевине, уже понимая, что проиграл...
  
Меня настигает безумие,
Снова гаснет в Силе мой разум...
Мысли тают... вечность... бездумие...
Дистинктив настигает разом...
  
Удар Темной Силы совпал с моим прикосновением к ее сердцу. Кипящая волна с ревом ворвалась в меня,... и в тот же миг я стал ею! Непередаваемое ощущение всемогущества и пьянящая эйфория охватили меня. Темная Сила ластилась ко мне, как котенок, послушно выполняя все мои пожелания... и одновременно оставляя ощущение вечной угрозы - что бы не расслаблялся. И тут я потерял сознание...
   (Где-то вне времени и пространства, на стыке Аль"рис"тинея, Ролиума и Эхес ура).
  
- А он неплохо прошел инициацию. - Заметила Белая колдунья, вглядываясь в Зеркало времени. Как всегда безупречная, она сияла красотой. Простое белое платье, с короткими рукавами и без всяких украшений, которое она одела, на ней выглядело, как королевская мантия. Белый цвет ее одеяния нарушал только кроваво - алый кристалл в ее руках.
- Он избрал Обратный путь и получил благословение Айсена, сам того не заметив. - В голосе Деайнима царила пустота. Под глазами дифенсора залегли черные тени глубокой усталости. - Мальчик станет черным гением Эстинора,... но ведь этого ты и хочешь, моя королева?
- Да. - За деланным равнодушием короткого слова стояла огненная буря тщательно скрытых чувств. Белая ведьма подошла к своему стражу, скрытому в тенях и обхватила его лицо ладонями. Страж, как кот подался вперед под столь необходимую его измученному духу ласку. - Да, Дени, да мне нужен черный гений, который встряхнет Эстинор... та"Риом! Мне надоело прозябать здесь и видеть, как ты медленно умираешь в этом проклятом безвременьи! - Деайним невольно залюбовался своей сестрой, которая впервые за века их субъективного времени позволила своим чувствам вырваться столь... открыто, за неимением иного слова.
- Ты плохо выглядишь, брат. - Так она его не называла уже четыре века. Белая ведьма слегка приглушила свои эмоции ментальным щитом.
- Стражам нужна моя Сила. - Спокойно ответил он сестре, лихорадочно соображая, как бы преуменьшить глубину своего истощения после закрытия последнего Светоносного разрыва. Тогда и он и его Стражи Храма выложились полностью. Семеро ребят погибло.
- И ее нужно столько, что ты после этого за неделю принял четырехкратную дозу ноэрета и все равно ходишь, похожий на привидение? Ты, что-то не договариваешь, братик. - Припечатала Тиа. Сарказм в ее голосе смешивался с тревогой за начавшего геройствовать брата - стража.
Дифенсор с нескрываемым отчаянием посмотрел на нее. Смолчать вновь не получилось.
- Очередной разрыв был слишком серьезным. Семеро моих погибли, и их едва не затянуло в Пустой Свет. Пришлось вытаскивать. Что бы Деджах не понял, с кем имеет дело, я закрылся Сокрытием Света. - Виновато - смущенно признался парень.
У Белой ведьмы не нашлось слов, что бы описать всю степень возмущения таким безрассудством своего ресса. Использовать одну из опаснейших энигм Света. Это сложно сделать и будучи воплощенным, в реальности, а уж так, как они... в призрачном состоянии...
- Ты должен встретиться с мальчиком после того, как ему представится Отступник. - Дернув плечом, как рассерженная кошка дернула бы хвостом, Тиа вернулась к Зеркалу времени. Ее эмоции прорвались в их псевдо реальность лишь легким порывом ветерка. - У тебя будет мало времени.
- Да, сестра. - Парень покорно склонил голову. Сквозь серость усталости пробивалось легкое сожаление о разорванном прикосновении.

-----------

  
Алые, подобно сияющей крови, небеса, лишенные всякого признака светила, затянули черно - серые тучи. Серо - алая тьма пала на Кер"ааждь - мир - цитадель Драконов Бездны. Один из пяти великих опорных пунктов их империи Вермен. Постоянное обиталище для десятой части всей этой малочисленной и могущественной расы.
Печально - трагичная музыка новой песни хорошо сочеталась со скрытым в пейзаже Кер"ааждя напряжением.
  
Ночь... в мертвом городе вой,
Нежить лакает кровь...
Тебя позабыли... изгой!
Но ты вернулся вновь...
  
За кровавыми небесами таились громадные солнца с десятками спутников в разных Царствах Универсума - боевое прикрытие цитадели. Могущественные заклятия и машины, способные в одно мгновение превратить в пепел целые галактики, стояли на страже. Гарнизон Кер"ааждя был одним из сильнейших гарнизонов во всем Вермене, в него входили лучшие бойцы, созданные лонгиирами. И это не считая самих Драконов Бездны - чародеев от Бога. Но всего этого было недостаточно, что бы противостоять тем силам, что собрали их враги.
  
В твоей душе - Ад...
Ты отомстил!
Но сему не рад...
Ты не простил!
  
Рей любил изучать человеческие цивилизации и устроил свои покои в Кер"аажде, во многом следуя стилю, принятому в империи Айрион. Множество пространственно - временных карманов, в каждый из которых можно попасть, лишь зная необходимые коды - ключи. Все эти карманы замыкаются на относительно небольшом пространстве официальных покоев, состоящих из семи помещений: спальня, комната слуги вайверна, комната тай"кафа, кабинет (рядом со спальней), гостиная, столовая, спальня для гостей. Все обставлено в классическом стиле лонгииров эйрок - два цвета - один ахроматический - основной, другой, хроматический, для геометрического орнамента. Рей выбрал себе черный и зеленый. Строгие, классические формы в каждом предмете обстановки. Все предметы сочетаются друг с другом и образуют сложные смысловые символы.
Но сам хозяин этих апартаментов чувствовал себя не лучшим образом. Крестообразные зрачки расширились и превратились в изумрудные солнца, источающие болезненный зеленый свет, на руках, вопреки безупречной мгновенной регенерации Дракона Бездны, вдоль вен пролегли воспаленные шрамы. Островки чешуи - первейший признак ослабления контроля над телом, выступали по всему телу то тут, то там. Еле заметно горящие символы над дверью свидетельствовали о том, что хозяин привел в действие все системы защиты своих покоев.
Поэтому легкий цокот каблуков - шпилек, во многом стал для Рея неожиданностью. Пройти сквозь его щиты - это возможно, но вот, что бы это сделать незаметно...
- Что с тобой случилось? - О нет, только не Лессандре.
  
Труп убитого ребенка -
Таково лицо мести!
Мясо мертвого козленка...
Это лики бесчестья.
  
- Что ты с собой сделала, сестренка? Я не почувствовал твоего приближения. Даже не увидел в будущем. - Ответил Рей на том же языке, что и Лессандре Сенд"тиар - лине, или коротко лине. Лин, в отличии от высокого Сенд"тиара, не нес в себе могущественных мистических проекций, что позволяло использовать его в разговорной речи, без риска случайно призвать какую-нибудь потустороннюю тварь. Но увести разговор в сторону просто так не получилось.
  
Слышен вдали женский плач...
Стервятники летать не могут...
Теперь ты демон... палач!
И чары Тьмы тебе помогут.
  
- Я не шучу, Рей. - Он прикрыл глаза, что бы не видеть её. Иначе просто не смог бы выдержать. То, что он сотворил слишком кошмарно... даже для него, далеко вышедшего за всякие рамки. Ей не следует этого знать. Ее красота, она сама... она может разговорить его, если он не примет меры. Но, Господи Боже, как же тяжело таиться от нее, когда она рядом, когда смотришь на нее, ощущаешь струящуюся в ней Силу. - Почему тебе так плохо. - Ее взволнованный голос... Рею легче было бы пережить любые пытки, чем допустить, что бы ее коснулось хоть какое-то зло. А он сам, пусть и невольно, заставил ее тревожиться за него.
  
Ночь... в мертвом городе вой,
Нежить лакает кровь...
Меня позабыли... изгой!
А я вернулся вновь...

В моей душе - Ад...
Я отомстил!
Но тому не рад...
Я не простил!
  
- Я экспериментировал. - Это правда, на грани лжи. Такая же, как и вся его жизнь в последние сорок эризов. (Эриз - единица времени у лонгииров, 1 эриз - это примерно 210 земных лет. Прим. автора)
- Да, да, конечно. - Лессандре присела рядом с ним на кровати, заставив его потесниться. - С тех пор, как ты увлекся своими экспериментами, я не узнаю своего ресса. - Запустив в его густую шевелюру правую руку, она подтянула его голову к своей. Для этого лонгииру пришлось перелечь поудобнее. - Ты опять накачал себя какой-то смертоубийственной дрянью или призвал из Глубин тварь в тысячу раз сильнее себя? Судя по порезам на венах, второе предположение ближе к истине.
  
Мой мозг горит,
Отчаянье во взоре...
Память не спит,
И разум с сердцем в ссоре...

Надежды нет,
Моя семья убита!
Так гаснет свет,
И клятва не забыта!
  
- Не надо о грустном, Лесси. Все уже позади. - На его губах заиграла слабая улыбка. - Скоро мне станет лучше.
Она еще больше склонилась к нему и неожиданно поцеловала в губы, обнимая его за плечи.
"Дурак, я боюсь за тебя. Боюсь, что однажды ты не вернешься из своего ада". - Ее мысли ворвались в Рея, обжигая разум осознанием, что он бессилен защитить ее от тревог мира. Но он отбросил посторонние мысли, наслаждаясь этим отнюдь не невинным поцелуем. В этот миг, один из немногих, к его сожалению, они были вместе.
  
Ночь... в городе вой.
Уйди с дороги, не стой!
Ночь... в городе вой...

Они убили моих мать и сестру:
Избив плетьми,
Их предали, костру!

Ночь... в городе вой.
  
- Никогда тебя не предам. - Еле слышно прошептал дракон в полуоткрытые губы Лессандре. - Слышишь, никогда. Даже если ради этого придется убивать младенцев. - В его голосе слышалось плохо скрытое отчаяние. - Прости меня...
- За, что? - В голосе и ауре девушки ясно отразилась ее тревога за безумного брата. Рей печально покачал головой. Она, как никто другой понимала его. Но даже ей нельзя знать всего. Особенно ей. Бог даст, она никогда ничего не узнает, о том, что случилось. Будущее мертво и не в силах показать ему, чем все завершится.
  
Я не ничего и никому простил!
Предавшись Тьме,
Нежить на город спустил...
  
- Все хорошо, Лесси. - Короткий импульс Силы и в его руках оказался фиал с бесцветной жидкостью внутри.
- Что это? - В голосе лонгииры было не подозрение, уверенность. - Ты опять изобрел новый наркотик?
- Ага, с помощью Тиа. - Дракон залпом проглотил содержимое фиала и поморщился от режущей рот горечи алхимического препарата. - Не бойся, для рессов он не имеет побочных эффектов, просто стимулятор ментальной активности, даже без привыкания.
  
В твоей душе - Ад...
Ты отомстил!
Но сему не рад...
Ты не простил!
  
- Я пришла забрать тебя на прощальный бал. - В ее глазах появился смех. - Эра Мириэль решила, что лучше встретить врага в разгар торжества. Завершить вечеринку "танцем крови".
Рей, мгновенно создав на себе бальный костюм, стал на одно колено и церемонно спросил:
- Миледи разрешит мне составить ей пару на последнем танце этого бала.
- Иначе, зачем бы я сюда пришла? - Веселый смех драконов сулил смерть врагам.
  
Ночь... в городе вой.

Уйди с дороги, не стой!

Ночь... в городе вой...

Ночь... в городе вой...
  
- Это мое предпоследнее воспоминание о Лессандре. - Чужой голос вывел Димана из псевдо коматозного состояния, в котором тот находился. Нервно вздрогнув, юноша обернулся, взглянуть на говорящего. И застыл, подобно статуе...
У существа, на которое он смотрел, была золотистая кожа и изящная крылатая гуманоидная фигура и лицо так похожее и одновременно так не похожее на человеческое мужское лицо. Длинные тонкие верхние клыки, как у вампира; совершенно нечеловеческие глаза, состоящие из серебристого крестообразного зрачка и беспрерывно движущейся радужки цвета бездонных морских глубин с золотистыми вспышками в глубине. Белков не было вообще. Заостренные, как у эльфов, уши; сложный узор в верхней части лба с темным, почти черным, камнем в центре, непостижимым образом переходил в два широко раскрытых височных "веера" черно - ультрамаринового цвета. Длинные, заметно ниже плеч волосы того же оттенка небрежно ложились на спину и, пытались лезть в глаза, из-за чего постоянно приходилось их отбрасывать когтистой рукой. Тонкие четырех фаланговые пальцы заканчивались выдвигающимися черными когтями, на кончи ках которых играли ультрамариновые искорки. Перед странно тонкими кистями располагались по четыре щупальца. За спиной трепетала тончайшие, похожие на черную дымку чешуйчатые и когтистые крылья.
На сем эффектном создании были черные джинсы с металлическими цепями на поясе и черная же безрукавка странного покроя, с отпечатанным на груди серебристым крестом. Одеяние довершали черные сандалии и ультрамариновая лента в правой руке. В сочетании с диковинным обликом все это производило крайне неординарное впечатление.
Существо улыбалось, явно довольное произведенным впечатлением.
А в голове Дмитрия уже начала играть новая песня:
  
[Круг чар едва горит,
Плющ обвивает могильный крест,
Ослабевший страж спит...
Жизнь умерла на мили окрест.

Мрак рвется из под земли,
Пробуждаясь от смерти - сна.
Тонут в море корабли...
Нас всех ждет мрачная весна.]
  
Растерянно оглянувшись, Дима понял, что находятся они в его доме, на кухне. Но как? Последним его воспоминанием было то, что он утонул в море... или это ему приснилось? Он потянулся к темной Силе из того... сна? И она радостно откликнулась на его робкое прикосновение, затопив его разум волной самых негативных эмоций. Дмитрий поспешно отпустил энергетический поток, сообразив, что вот-вот набросится на незваного гостя.
  
Несущий яд белый туман,
Магии мертвое зло...
С ним у меня долгий роман -
Мне его знать повезло!
  
- Я тот, кто вызвал последние перемены в твоей жизни. - Спокойно сообщило (сообщил?) существо, без приглашения усаживаясь на табурет. - Обычно меня называют Отступником.
  
Растворившись во тьме,
Позабыв об обмане,
Ты уснула во мне -
Во мне, в белом тумане!
  
- Так это из-за тебя я начал резать людей? - Странное спокойствие, по отношению к своим зверским деяниям, не оставило Дмитрия до сих пор. Нет, он не жаждал немедленно кого-то запытать или превратить в "произведение искусства", но внутреннего протеста содеянное у него не вызывало. Что немало пугало парня, воспитанного в относительно благополучной и верующей семье. А тут заявляется какой-то тип, по виду то ли глюк, то ли бред наяву, и заявляет, что все это - его рук дело. Темная Сила всколыхнулась, отзываясь на гнев своего господина.
  
Я вернулась сквозь время.
О нас давно позабыли.
Вновь нога встала в стремя -
Мы никого не простили!
  
Гость усмехнулся, неуловимым движением вставая с табурета и расправляя крылья. На кухне разом стало темнее, пахнуло болью и смертью.
- Ты сейчас лежишь в реанимационной установке в "серой" резиденции Ордена Лотоса. К твоему сведению, это организация экстрасенсов, действительно обладающих немалыми способностями. По меркам этого мира. Они хотят "преобразовать" тебя. - В голосе Отступника слышались отдаленные раскаты грома. - Проще говоря, превратить в растение и качать из тебя Силу.
- И кто в этом виноват, а? Не подскажешь часом? - Взвился в свою очередь юноша.
  
Вызову ужас и холод,
Бури, смерчи и страх.
Смерть воцарится и голод...
Жизнь превратится в прах!
  
- Я отметил тебя, неблагодарный смертный!..
- А я тебя об этом просил?!
- Успокойся и дослушай! - Рыкнул Отступник. И не смотря на вливающуюся в него Силу, Дима неожиданно почувствовал, что все его новообретенное могущество - ничто перед Силой его незваного гостя. - Убивать ты начал бы в любом случае, еще два - три года и ты бы не смог удержаться. - Заметив протестующее движения собеседника, гость выставил ладонь перед собой: - У тебя Дар вей"ар - асура - сына Смерти, а такой всегда начинает убивать. Просто не может без того. Я только приказал своим слугам наслать на тебя проклятие "мертвой неудачи" и твой Дар сам пробудился, что бы защитить тебя. Остальное ты сделал сам. Я лишь помогал тебе, подсовывая твоему Дару подходящие плетения, да частично сгладил остроту восприятия происшедшего.
  
Я - ведьма, меня проклинали:
"Ты, нелюдь, древнейшее зло призвала"!
Навеки из мира изгнали.
Меня закопали и я умерла...
  
- Прелестно. - Гневно - насмешливо фыркнул Диман.
  
Меня спас белый туман,
Мне он новую жизнь подарил...
Он честный, хоть и обман...
Он ни о чем меня не просил!

Я вернулась сквозь время.
О нас давно позабыли.
Вновь нога встала в стремя -
Мы никого не простили!
  
- А мне понравилась твоя жертва. - Неожиданно мирным тоном проговорил Отступник, сворачивая крылья. - Она позволила мне явиться тебе сейчас. Ты ненадолго открыл мне путь.
Диму неожиданно охватила безумная усталость. Сознание, перегруженное сверхъестественными событиями прошедших суток, впадало в апатию. На ногах он удержался только из гордости. В голове мутилось, в глаза будто насыпали килограмм песка.
  
Взрывы, несущие смерти...
И пламя теней...
Глазам своим вы не верьте...
Тысячи огней...

Мир дотла был разрушен -
Месть черной ведьмы сбылась...
Он никому не нужен!
Все как она поклялась...
  
- Зачем я тебе нужен?
Потустороннее существо не стало таиться и "вилять".
- Ты в курсе, что такое Эмблема в шумерских преданиях?
- Это, когда божество отделяло частицу своей сути и вкладывало ее в другое существо, создавая идеального служителя? - Дмитрий начал массировать виски, уже не в силах сдержать гримасу боли.
  
Я вернулась к туману,
Поглотившему мир.
Все прошло без обману -
Я дала ему пир.
  
- Точно. Я предлагаю тебе стать моей Эмблемой и возглавить моих слуг во всех мирах, где они есть. А я помогу тебе выбраться отсюда, дам Силу, власть и бессмертие. Ты раскроешь свой Дар. - Отступник поднял руку, и комната вокруг них начала медленно таять. - Решайся, время нашей встречи почти истекло.
  
Растворившись во тьме,
Позабыв об обмане,
Ты уснула во мне -
В честно белом тумане!
  
- Ты защитишь мою семью? - Это было единственным, что сейчас волновало Диму. Да, предложение "гостя" выглядело очень подозрительно, а он никогда не отличался излишней доверчивостью, но... у него все нарастало ощущение, что его время заканчивается. Наглядное и ошеломляющее знакомство со сверхъестественным миром, четко показало ему множество таких граней собственного характера и окружающей действительности, что парень понял: в любом случае ему долго не прожить. Или его уничтожат другие или он сам погибнет потому, что абсолютно не знает, что делать с изменившимся самим собой и свалившимися на него кровожадными Силами. Доселе ему везло, но вечно подобное продолжаться не может.
- Да. Клянусь своей Силой, что весь твой род будет под моей защитой, пока ты служишь мне. - Стремительно выхваченный из неоткуда, кинжал рассек вену на руке Отступника. Кровь радужной струйкой стекала на истаивающий пол.
- Тогда я согласен. - Прошептал юноша, и, в который раз за день, потерял сознание.
   (11:45, подвал - лаборатория Ордена Лотоса).
  
Отпусти, ведь он должен уйти,
Ему места здесь нет.
Не понимай его, но прости...
Помни лишь его свет.
  
- Магистр сказал, что проведет ритуал ровно в полночь. - Чей-то еще ломающийся юношеский басок был пропитан огнем. Запертое в его владельце пламя выплескивалось наружу, сочилось, подобно лаве вулкана Гекла, при первой же возможности.
  
Я дух черных теней.
Вихри мертвых мой дом...
В алом блеске огней
Я навек проклят злом!
  
Ответ был произнесен не вслух, но от ментальной мощи скрытой в нем хотелось бежать на край света.
- Объект приходит в себя. - Легкий отголосок неприязни к "объекту".
  
Я отблеск мертвого гения Зла,
Иллюзия Мира Снов.
Ты же реальность мне принесла...
Я не приму сих даров!
  
- Ты попробуешь еще раз просканировать его? - Ах, юноша, юноша. Нетерпеливый...
  
Отпусти, ведь он должен уйти,
Он уйдет, ты не плач.
Не понимай его, но прости...
Ведь он - мертвый палач!
  
- Да. Я считаю неправильным превращать разумного в овощ. К тому же дух, его одержащий, может попытаться установить контроль над проводящими ритуал. - Мысленный голос выдержал полное бесстрастие.
  
Он уйдет, чтобы тебя спасти,
Не убить твою суть...
Не держи ты его, отпусти.
Он уйдет на свой путь.
  
- Говорила им об этом. - Старческий женский голос и черно - багровые искры демонических энергий, сопровождающие его. - Но магистр думает, что он умнее всех. - Властолюбивый идиот!
  
Он бессмертен,
И в вечности тебя найдет.
Путь сей светел,
Он навсегда к тебе придет.
  
- Как можно такое говорить. - Возмущение в огненном голосе. - Магистр ведет и наставляет нас уже больше ста лет!
  
Отпусти, ведь он должен уйти,
Ему места здесь нет.
Не понимай его, но прости...
Помни лишь его свет.
  
- Вот я и говорю - мозги плесенью покрылись. - Проскрежетала старуха - демонолог.
  
Отпусти, ведь он должен уйти,
Он уйдет, ты не плач.
Не понимай его, но прости...
Ведь он - мертвый палач!
  
- Вы... вы бунтовщица! - Скороспелое суждение пламенного юнца. - И просто злобствуете из-за того, что вам запретили иметь учеников. - Боль демонолога, вызванную последними словами можно было ощущать физически. На мгновение вспыхнула картинка:
"Красивая беловолосая женщина, лет пятидесяти, лежит ниц, в ее спину вдавлен сапог какого-то громилы. Ее лицо упирается в труп совсем юной красавицы, с обгоревшими золотыми волосами. Рядом еще пять трупов - в основном молодых. Стены в копоти и крови, мерзко воняющая жижа расплылась в углу. И перед этой женщиной стоит пожилой мужчина в идеально отглаженном деловом костюме.
- Тебе запрещается иметь учеников, Наталья. - Мужчина снисходительно цедит слова. Совет решил сохранить тебе жизнь, но телепаты установят тебе ограничительные блоки на сознание. Так, что благодари за милость. - И не дожидаясь ответа, он развернулся и вышел. Оставив свою "собеседницу" униженной и раздавленной масштабами ее трагедии".
  
Дай мне время, и я приду...
Дай мне время, и я проснусь...
Я в вечности тебя найду,
И к тебе навеки вернусь.
  
- Мне нужна тишина, начинаю сканирование. - Ментальный посыл телепата столь сконцентрирован, что взрывается в мозгу "огненного мальчика" вспышкой боли. Женщина - демонолог получила тот же посыл в намного более мягкой форме. Что поделать, у всех свои слабости. А телепата достал юный фанатик.
   (Десять минут спустя, те же герои + Фантом, то же место).
  
Бросьте якорь, моряки,
Остановитесь пред Тьмой!
Я молю вас, земляки,
Ведь не вернетесь домой!
  
- Барс, срочно заканчивай свои дела, сюда идет магистр. - Фантома Дмитрий в этом странном полусне, в котором пребывал, "увидеть" не сумел. Телепат яростно прошипел сквозь зубы нечто нецензурное. У него только начало получаться... он только начал понимать красоту и логику странной музыкальной защиты этого разума, как приходится отступать.
  
Ваш корабль скоро умрет,
Вы больше не увидите суши и моря...
Сама Смерть о том поет...
Все умрете от смерча и вод черных в горе...
  
Телепат не успел совсем немного. Вплетясь в музыку и мрачный смысл песни, синхронизировав с ними свое мышление, он уже почти добрался до подлинной ментальной сущности пленника... и в это время в лабораторию вошел магистр в сопровождении четверых помощников.
- Барс! - Гнев главы ордена взметнулся призрачным заревом Силы, больно ударившим телепата. - Я же запретил тебе сканировать объект. Или наши правила писаны не для тебя? - Ассистенты магистра и огненный мальчик мгновенно призвали свои Силы, готовые блокировать любое враждебное действие строптивого мыслечтеца. Но тот и не думал использовать свои способности. Вместо этого он глухо проговорил, глядя в глаза главе Ордена:
- Магистр, умоляю Вас, отложите ритуал, велите провести дополнительные исследования.
  
Они верят лишь в шторм,
И не слышат музыку Тьмы.
Их слух заглушил ром...
Им недалеко до тюрьмы...
  
Магистр был не самым глупым человеком и обычно вполне разумно относился к предупреждениям. Обычно.... Но сейчас был необычный случай.
Воля Отступника, пребывающая с недавних пор в Дмитрии, шевельнулась, сминая реальность на уровне не доступном восприятию смертных чародеев. Для нее не существовало понятий время, материя, пространство, причинно - следственная связь. И магистр за полчаса до своей отправки в лабораторию получил донос, изобилующий компроматом, на Барса - якобы тот создает свою фракцию внутри Ордена, с тем, что бы сместить самого магистра. А поскольку магистр в последнее время действительно начал искусственно тормозить развитие способностей самого талантливого своего телепата. Неудивительно, что глава Ордена после этого крайне негативно воспринимал любое предложение Барса. А то, что в этом доносе правдой была от силы десятая часть, в последующих событиях роли уже не сыграло.
- Все необходимые исследования уже проведены. - Отрезал магистр.
  
Се сорок еще живых мертвецов!
Их ждет лютая смерть...
Сорок, не состоявшихся отцов...
Их ждет общая смерть!
  
- Да поверьте же мне. - Барс был в отчаянии. - Объект сам желает, что бы вы провели ритуал! - Телепат не смог прочитать ничего конкретного - все глушила музыка, непрерывно звучащая в мозгах Средоточия, но зато отлично ощутил желание последнего принять участие в намеченном ритуале. Это было непонятно, противоестественно и потому пугающе.
  
Они не верили в знаки Судьбы!
Чернокнижник, пошел прочь.
Их удел - бурные воды - гробы!
Все погибли в бури ночь...
  
- А он часом не поведал тебе, почему он мечтает стать овощем? - Голос магистра стал ехидным. - Не городи чепухи. Стань возле двери, если, что будешь ассистировать. - Глава ордена встал у изголовья кушетки, на которой лежал закованный в артефактные цепи объект, четверо его помощников встали по углам кушетки. - Взыскание получишь потом.
Главной способностью магистра было Принуждение, которому практически невозможно противостоять. И сейчас оно должно было лечь в основу грядущего ритуала.
  
Воды моря могилой им стали,
За глупость цена...
Их еще долго стражи искали...
Их смерть - их вина!
  
- Смыкаем потоки на мне. - Скомандовал глава Ордена Лотоса. Для этого ритуала требовалось двое электромагнетиков и двое эмпатов, соединенных с мастером Принуждения в единый магический пентакль.
Силы смешивались под руководством магистра и сплетались в сложное энергетическое образование вокруг головы объекта. Барс с тревогой вслушивался в ментальное пространство, пытаясь не пропустить тот момент, когда ритуал выйдет из положенных границ. Но слышал только быстрые гитарные риффы и мужской голос, уверенно выводящий:
  
Они верят лишь в шторм,
И не слышат музыку Тьмы.
Их слух заглушил ром...
Им недалеко до тюрьмы...
  
Мысленная защита Осененного Смертью Средоточия оставалась незыблемой, хотя на таком уровне Принуждения, что применил магистр, мозг уже не мог поддерживать столь сложный щит. Ссылка на одержащего объект духа тоже не выглядела убедительной - само пространство этой лаборатории было зачаровано таким образом, что духи теряли в нем почти все свои способности. Магистр продолжал манипулировать процессами, протекающими в мозге объекта, но так и не мог отключить защиту.
  
Се сорок еще живых мертвецов!
Их ждет лютая смерть...
Сорок, не состоявшихся отцов...
Их ждет общая смерть!
  
Однако он не зря был главой Ордена почти сотню лет. И статус третьего по силе экстрасенса на всей Земле носил не за красивые глаза. После нескольких минут кропотливой работы, магистр смог не допустить начала новой песни. Музыкальная защита пала, обнажив разум объекта. В голове телепата взорвался вулкан нечеловеческих эмоций чудовища, скрывавшегося за маской Средоточия. И над всем доминировало извращенное торжество смерти...
   Дмитрий
  
Мне было весело. Жадный до чужой Силы магистр сам сунул голову в пасть дракону. Что бы сломать мой щит ему пришлось полностью выложиться и раскрыться самому. И Отступник незаметно проник в его разум, опутывая бесцветными нитями дайна.
Неистовое властолюбие магистра позволило Отступнику ненадолго воплотиться в нем. И завершить свои,... наши дела на Земле.

-----------

  
Барс, не раздумывая, нанес ментальный удар по объекту. Но из-за эмпатического шока атака вышла слабой и неуверенной.
- Храбрый котенок. - Нечеловеческие мелодичные интонации в голосе главы Ордена, аура которого на глазах расширяется, превращаясь в бушующий ураган потусторонней Силы. От магистра в этом существе ничего не осталось. Со стороны демонолога пришло ощущение разворачивающейся Силы, но ее мощь была ничтожна по сравнению с кошмарной стихией, захватившей магистра. Юнец - огневик застонал и скончался, вместе с четырьмя ассистентами главы Ордена.
Бывший магистр стремительно начертал в воздухе перед собой сложный символ. Электрически - синий символ начал вращаться вокруг своей оси, извергая из себя тысячи алых искр. Искры разлетались в стороны, проходили сквозь пол и стены. И телепат ощущал, как гаснут жизни его товарищей по Ордену Лотоса. Магия захватившего магистра чудовища убивала их всех, не обращая внимания на такую "мелочь", как расстояние.
Барс попробовал собраться с силами и броситься на убийцу, но воздух вокруг него стал вязким и тяжелым. Двигаться было невозможно, а в ответ на попытку телепатический атаки его взгляд поймал объект...
Как можно рассказать словами о том смерче бессвязных и причудливых видений, обрывках мелодий и сложных ассоциаций, которые кипят в подсознании каждого творца, созидающего, что-то свое? Ведь даже он сам не осознает и десятой части происходящего с ним. Все это безумие влилось в мозг Барса, но телепат не имел той странной бессознательной программы, которая позволяла Дмитрию собирать кусочки его внутреннего мира в произведения искусства. И мыслечтец захлебнулся в этом потоке.
И в тоже время Отступник завершил свое черное дело. Его время на Земле подошло к концу. Тело магистра растаяло облаком серебряного света, залившего подвальную лабораторию. Когда свет померк, во всем здании не осталось не одного тела - ни живого, ни мертвого.
Только на жертвенном алтаре лежал листок с криво нацарапанным текстом:
"Ненависть смертных превзойдет вершины высочайших гор. Ненависть Бессмертных затопит мир, подобно великому цунами. Спящий ящер, плоть которого есть наш мир, содрогнется в агонии и утратит бессмертие. Свет и Смерть сойдут из горних высот и поднимутся из глубин преисподних, неся лишь смерть, боль и отчаяние. Нити судеб - солома в пламени костра войны, что закончит все войны. Есть три дороги: пламя Света, мор Смерти, и третья дорога, узкая тропа, что манит спасением и пугает терниями. Лишь ступив на третью тропу, можно спастись от Света и от Смерти, но цена за это будет назначена лишь в конце пути и превзойдет все, что вы сможете заплатить".

Старое пророчество риллиантэра - провидца Валефара начал сбываться. К вящей радости Отступника.
   ГЛАВА 7. " Старый Том"
  
Кто ты? Странный вопрос... возможно ли на него ответить, не опираясь на внешние атрибуты своего существования: семью, окружение, достижения?.. Кто-то говорит, что да, это возможно,... но я еще не разу не слышал от таких ответа, о котором они столько говорили. Мое мнение уже почти ничего не значит в этом мире, но я все же его выскажу: по моему, этот вопрос очередная изначально обреченная попытка разума проникнуть внутрь самой загадочной "вещи в себе" - себя самого. Безнадежно. Это так же верно, как меня зовут Томикриас Адден, или попросту старый Том.
Мне исполнится семьдесят пять через три месяца и два дня. Да, я до сих пор отмечаю свои дни рождения. Ведь они показывают, сколько я смог выторговать у этой старой торговки - Смерти. Пока я в неплохом плюсе: семьдесят четыре полных года, из них пятьдесят девять вблизи Завесы, это знаете ли немало, особенно если учесть, что в среднем продолжительность жизни здесь не превышает тридцати восьми лет. А ведь я никогда не прятался за чужими спинами - такие на Границе не живут, а если подобное нечто приедет из мирных земель, то его граничники сами по тихому задавят. Гниль и трусость здесь быстро приводят появлению нечисти из Завесы...
Так, с чего это я вдруг растекся мыслью по древу?.. А это Чигин, наш Связующий закончил, наконец, мое обследование и поставил мне окончательный диагноз. Месяца через четыре я постепенно перестану узнавать окружающих и спустя еще пару месяцев окончательно впаду детство. В общем, все, как мы с ним и думали. Так, что я отмечу свой семьдесят пятый день рождения и взяв старый меч, отправлюсь с отрядом разведчиков к подножию Завесы, что бы, при отступлении отряда остаться в арьергарде. Так умирают все граничники, которые достигают глубокой старости или получают неисцелимые увечья, делающие их бесполезными. Если, конечно способны ходить. Не ходящие увечные уходят из жизни с помощью ритуала Последнего прощания, под присмотром Связующих, которые сохранят части их тел, что бы впоследствии приживить их тем, кого могут исцелить. Хуже всего приходится старикам, которые не могут ходить... Граничники не способны содержать бесполезных членов общины, поэтому такие старики неизбежно подвергаются эвтаназии... жаль только это не приносит дополнительной пользы, и это разрывает сердца уходящим. Да минует нас всех эта участь.
К счастью такое случается очень редко: за почти шестьдесят лет моей жизни на Границе при мне было всего три таких случая.
Такова жизнь на границе, суровая, но относительно свободная. Здесь каждый приносит пользу сообществу, ибо только так здесь можно выжить. И в этом мне повезло, меня вообще судьба любит так, что я везунчик по жизни... Еще в молодости у меня обнаружили редкий Дар - способность ощущать и управлять предметами Древних, в которых присутствует Сила Ушедшего. Из-за этого Дара мне пришлось бежать на Границу, иначе меня сожгли бы на костре рыцари Ведакта, фанатично уничтожающие всех тех, кто способен прикоснуться к таинствам Повелителя Ночного Металла. Но на Границе мой Дар оказался одним из самых ценных, ведь талисманы Ушедшего почитаются здесь одно из самых сильных средств против тварей и сил Завесы. Я быстро стал артефактным мечником - настоящей машиной убийства, и это не пустая похвальба, умраты таких, как я в то время, боятся не меньше Связующих. После сорока лет службы старые раны и непрерывное воздействие Завесы дали о себе знать и меня перевели в запас, назначив наставником в талисманах в крепость Иадон. А после Ухода старой сказительницы пять месяцев назад, попросили временно взять на себя часть ее обязанностей, и рассказывать о былых делах граничников подрастающему поколению. Что же, дело нужное, и я вновь разминаю старые кости, поднимаясь на шестой этаж Башни талисманов, к своим оболтусам, которым предстоит повторить мой жизненный путь, хотя бы частично - стать артефактными воинами.
Кстати, должен сказать, большинство крепостей Границы последние четыре столетия строятся по схожему плану: четыре - шесть подземных этажа, даже если внизу твердейший гранит - минус первый и второй этажи жилые, минус третий - хранилища всех вещей не первой необходимости, минус четвертый - шестой этажи - оборонительные рубежи от глубинной нечисти Отступника. Над землей максимум трехэтажные здания: первый этаж, всегда по крепости и надежности не уступающий иным сейфам мирных земель, хранилища оружия, одежды и продовольствия; второй этаж предназначен для нужд мирного времени и третий этаж - это линия противовоздушной обороны. Но в центре крепости всегда стоят равносторонним треугольником три башни с открытой площадкой между ними - это центр обороны, ибо именно отсюда Связующий крепости, под прикрытием артефактного щита, ведет бой Незримым Искусством. Первая башня носит имя "Башня Связующего", в ней Связующий живет, готовит чары и амулеты, принимает больных. Вторая башня - "Башня талисманов" - в ней хранятся эр"талисманы, которые несут в себе Силу Ушедшего и Пресветлого Деджаха, здесь же живут наставник в талисманах, то бишь я, святоучитель Пресветлого и настройщик - тот, кто имеет самый редкий Дар, проявляющийся почему-то только на Границе и исчезающий, стоит отъехать от Границы на семьдесят километров, Дар немного изменять свойства, настраивать артефакты с Силой Ушедшего. Увы, сам использовать их Настройщик неспособен. А жаль, сколько их из-за этого погибло, при нападениях нечисти и нежити.
Также в Башне талисманов проходят интернат - обучение все артефактные воины. Ученики не покидают периметра трех башен, пока полностью не закончат обучение, иначе, как показала многовековая практика, нежить и нечисть Завесы быстро убивает недообученых юнцов, совершая самоубийственные вылазки внутрь внешнего защитного периметра крепости.
И, наконец, третья башня - "Башня алхимии", где создаются зелья и сложное в изготовлении оружие. Там же размещается и госпиталь крепости, а также школы медиков и алхимиков.
Площадка же между башнями - это управляющий центр всех чар, наложенных на крепость, и именно на ней находится во время штурмов и набегов нежити Связующий крепости.
Ноги и дыхалка у меня уже не те, но семь этажей я прошел, пусть не быстро, но и не запыхавшись.
Ученички мои играли в "Великих Древних". Это такая карточная игра, использующая Третью колоду*. При моем появлении старосты курсов быстро и организованно остановили игру и собрали карты. Игра в свободное время и в не боевой обстановке разрешалась.
- Сегодня я расскажу вам историю о человеке, который был моим другом... - сажусь возле камина и с наслаждением вытягиваю ноги. То, что я собирался рассказать, не было рекомендовано к распространению среди учеников, но я считаю, что они должны знать и об откровенно мерзких страницах нашей истории. Иначе рано или поздно они столкнутся с неприглядной реальностью, а я получше многих знаю как разочарование в деле Света используют наши враги, что таятся в Завесе.
- Этого человека звали Лейар Сет ан Сантал, хотя мы, его братья по Границе тогда звали его просто Лей или Лёд: возле него всегда было прохладно, потом расскажу почему. Несмотря на принадлежность к высшей аристократии Стаэра, его родители не были богаты и влиятельны. Потому, что блеску аристократического существования предпочли жизнь на границе. Мать Лея - Лина Аррея была слабым магом, она никогда не училась в Башнях Календара, но фамильные секреты и редкостный талант сделали ее одной из лучших целительниц на всей границе. Она не отказывала в исцелении никому и ставила на ноги тех, от кого отказывались все остальные. Надо ли говорить, как мы все любили ее за это. - Среди учеников раздались негромкие смешки - все граничники знали, насколько ценны такие целители. - Отец Лея, Сет Сеттар ан Сантал был настройщиком.
С Леем я познакомился, когда ему было одиннадцать, а мне двадцать. Я только закончил обучение, как артефактный мечник и по распределению попал в крепость Танака, где жила семья эд Сантал. Небольшая крепость, не слишком сильная, но идеально сбалансированная защита, из-за чего она собственно и продержалась триста лет. Меня в семье Лея приняли, как родного, не смотря на то, что меня подселили в их довольно небольшую квартиру, и Лею пришлось жить в одной комнате со мной.
Подружились мы быстро. Лей отлично разбирался в специфике жизни артефактных воинов, а своего первого берта он убил, когда ему было девять лет. - На лицах учеников отразилось удивление - они понимали, что я не лгу, но зная, что собой представляет берт, было сложно поверить в то, что девятилетний ребенок, даже граничник в энном поколении смог убить такую тварь. Я тоже не мог в свое время поверить.
Когда ему исполнилось тринадцать лет, и у него проснулся Дар, родители не стали отдавать его ни Башням Календара, ни Бастиону Ведакт. Старый Связующий крепости обучал его тайнам Незримого и примерно через год Лей стал заменять старика на вылазках к Завесе, компенсируя недостаток теории практическими знаниями. С того времени прошел еще один год и тогда произошло то, что предопределило будущее Лея.
В то лето случилось форменное нашествие тварей Завесы. Обученные, отлично вооруженные отряды бертов и джумаров, при мощнейшей магической поддержке кровососов и айблисов прорывались по всей Границе. Я, Лей и полсотни простых воинов вошли в отряд, направленный на помощь соседней крепости Армах, которую была на грани падения. Мы вошли в состав сводной бригады полковника Брена сат Шанте. Нас было четыреста человек. Включая десяток артефактных воинов и пару молодых магов - недоучек. Против нас бросили шесть сотен бертов, пятерых джумаров и одного Ласомбра с десятком карнеев в свите.
Карнеи связали боем артефаков, (артефак,мн. артефаки - жаргонное именование артефактных воинов на Границе. Прим. автора) кровосос - стихийник рвал в клочья арканы Лея и его напарника, а в это время джумары устроили нашим кровавую баню. Те парни, которые выходили победителями из боя с тремя бертами разом, складывали головы под клинками туманноглазой нечисти.
Полковник организовал отступление. Потеряв примерно полторы сотни человек, из них трое были артефаками, мы смогли оторваться. Долго нас не преследовали, вопреки обыкновению нежити. А час спустя наши магики, что-то почуяли и потребовали от полковника, что бы бригада как можно быстрее отступала на юг. Брен сат Шанте был хорошим командиром, но тогда сделал ошибку, ставшую роковой... возможно это из-за того, что оба чародея были слишком молоды и он решил, что им мерещится... или из-за того, что сказанное ими звучало слишком фантастично... я не знаю. Но через четыре часа после сражения, возле нашей бригады, как из ниоткуда появился Темный Выезд риллиантэра. - Я прикрыл глаза, поневоле вспоминая тот кошмар, что до сих пор тревожит меня в ночных сновидениях. - Риллиантер не сражался с нами... он просто прошел мимо не обратив на нас особого внимания, - даже сейчас, спустя десятилетия мой голос подрагивал, а перед глазами вставали отдельные бессвязные картины того невыразимого Зла: "алый сполох озаряет почерневшее небо, выхватывая из тьмы странных существ, настолько чуждых, что глаза отказываются воспринимать их облик... Открытая повозка, в которую запряжена пара сияющих серебряным светом клыкастых коней скачет прямо по воздуху, волна животного ужаса охватывает при одной мысли, о том, что бы заглянуть в повозку... стремительно меняющие внешний облик товарищи... Боль и противоестественное наслаждение...".
- Да, риллиантер просто прошел мимо и его свита нас не тронула. Но мы попали в шлейф его Силы... простые солдаты... их тела текли, как воск на огне, превращаясь в нежить. Артефаки держались дольше, но и к нашим телам, и душам уже прорывались волны дайна. Это худшее ощущение из всех, что я пережил... ненормальная смесь боли и непредставимого наслаждения.
Меня спас Лей. Я не знаю, что он сплел, но его магия закрыла меня, второго мальчишку - мага, его звали Ари, вспомнил наконец-то... меня и еще пару артефаков. Выбрались мы чудом. Вся остальная бригада погибла.
Но худшее ждало нас, когда мы вернулись к родной крепости. Танака была сожжена и разрушена. Все ее жители убиты, а перед смертью жестоко изуродованы. Не успели мы осознать, что произошло, как нас арестовали и бросили в темницу, воины королевства Старив, которые пришли немного раньше нас на руины нашей крепости. Нас обвинили в том, что мы мутировали под влиянием дайна и подлежим смерти. Если бы не подход отряда Бастиона Ведакт, нас бы сожгли на костре. Рыцари Ведакта вступились за аристократа Лея, а их святоучитель подтвердил, что мы чисты от Сил Отступника. Старивцы отпустили нас с большой неохотой, но буквально через пару часов после нашего освобождения к руинам Танаки вышла сорокатысячная армия тварей Завесы. Против трех тысяч с нашей стороны, из них две тысячи старивцев, которые оказались, сломлены в самом начале боя. Если бы не чудо моя история там бы и закончилась. Но Пресветлый Деджах откликнулся на молитву святоучителей, и они смогли сотворить нечто... потоки испепеляющего нежить света низверглись с небес и тем спасли уцелевших. Только вот из трехтысячной дивизии уцелело от силы человек шестьдесят.
С этого времени Лей стал напоминать маньяка - садиста во всем, что касалось нежити Завесы. Он непрерывно совершенствовал свое владение Даром, оттачивая боевое мастерство и обращаясь к таким заклятиям, что дурно делалось даже граничникам: настолько жестокими они были. Он самолично пытал пленных бертов и прочих тварей Отступника, выведывая у них информацию и в скором времени стал непревзойденным палачом. Его ненависть пугала. Она не сжигала его изнутри, нет... она просто превратила доброго мальчишку в бесчувственную машину, ведомую одной целью - уничтожать слуг Врага. Он наслаждался только их болью и смертью, жил только в момент боя или пыток. Святоучитель Адраасм, служащий в крепости Литзер, к которой нас приписали, после того, как увидел, во что Лей превратил пойманного им Предавшегося Смерти, даже заставил его пройти Очищение Светом, пытаясь спасти умирающую душу, но все оказалось напрасным.
Два года мы вместе ходили на все вылазки, но один раз мне пришлось отпустить его одного - в предыдущей схватке меня сильно поломало и пришлось отлеживаться. Из вылазки Лей вернулся на грани нервного срыва. Он не рассказал никому, даже мне, что с ним случилось, но потом начал что-то целенаправленно разыскивать...если бы я тогда знал, что именно.
Спустя пару месяцев Литзер потрясло зверски жестокое убийство офицера - старивца, который в свое время тоже был в деле у погибшей Танаки. Убийцу так и не нашли, до отъезда Лея в новую вылазку, которую я вновь был вынужден пропустить, по приказу коменданта, посчитавшего, что я недостаточно восстановился.
А обратно Лея привезли Рыцари Ведакта, всего израненного и в цепях. Было объявлено, что его затронул и изменил дайн. Проверка, в которой участвовал и отец Адраасм, подтвердила обвинение. Лея приговорили к введению смертельной дозы яда в кровь и последующему сожжению. Но тут подошло к концу расследование убийства того офицера и следователь обвинил в нем Лея. Тот на допросе признал свою вину. Казнь изменили на сожжение живьем.
Я не мог поверить в происходящее, рвался к другу, так, что меня пришлось запереть в карцере, происходящее казалось чье-то злой шуткой. А утром меня выпусти, ошарашив известием о том, что Лея вытащил с костра отмеченный самим Отступником Айяр.
А еще спустя год, когда во время очередной вылазки, отряд, в состав которого входил я, неожиданно для всех попал в засаду практически на ровном месте, я встретился в бою с командиром нежити - Лейаром Сетом ан Санталом, моим бывшим напарником. Мощь его Дара возросла во много раз, и он довольно быстро скрутил меня, даже не ранив.
И тем же вечером, возле походного костра своим ровным неживым голосом, которым он говорил с того момента, как увидел, что осталось от его родителей, он рассказал мне причину своего падения. Танаку на самом деле взяли штурмом не твари Завесы. Неподготовленные к повседневности Границы, слабо дисциплинированные старивские солдаты попали под спонтанный выброс эманаций дайна и превратились на несколько часов в кровожадных зверей, жаждущих убивать всех, кто не свой. На это истерическое помешательство хорошо наложились страшилки о граничниках, которые ходят по внутренним странам континента. Сильные духом могли выстоять перед этим воздействием, но таких, видимо, не нашлось. А когда изуверы немного пришли в себя, то решили скрыть свое преступление, свалив всю вину за происшедшее на нежить. Последовавшее за этим сражение и уничтожение Силой Пресветлого руин Танаки, помогло им в этом, хотя, они и сами почти все полегли в той битве.
Далее Лейар добавил, что это не единичный случай, но все они тщательно скрываются. Он пригласил меня перейти на его сторону, но получив отказ, не стал ничего делать, просто велел меня отпустить и отдал мне обратно мой талисман.
Чудом мне удалось вернуться назад, пройти множество допросов и проверок, но, в конце концов, меня признали чистым от дайна. А десять лет назад Связующие наконец-то создали защиту от тех проклятых эманаций и гриф секретности на делах прошлого был сменен с "только для высшего командования" на "только для имеющих допуск уровня А". Но все равно подобное рассказывать не рекомендуется, даже имеющим этот допуск. Вы, как будущие артефаки его имеете. И я считаю, что вы должны знать - на Границе нет ничего однозначного. Вопросы есть?
Староста поднял руку. Я кивнул, давая разрешение спрашивать.
- А вы потом встречались с Лейаром?
- Нет, хотя и слышал о его делах на службе Отступнику.
- Мораль вашего рассказа в том, что мы должны в любом видеть потенциального врага? - А это Васьян - самый серьезный из моих нынешних учеников. Я даже боюсь немного за немного - эта граничащая с холодностью серьезность на Границе может серьезно подвести - на моей памяти были случаи, когда такие люди поддавались на внешнюю логичность доводов слуг Отступника.
- Нет, конечно. Бдительность действительно на Границе нельзя терять никогда, но если ты будешь видеть в каждом врага, пусть даже возможного, то быстро повредишься рассудком. "Мораль", как ты говоришь, моего рассказа в том, что к Отступнику можно уйти разными путями, но самым коротким из них является путь мести и жажды справедливости. Лейар был хорошим человеком и верным граничником, но он замкнулся в своей боли и стал уязвим для внешнего воздействия. И в результате предал все, за что боролись его родители и он сам. Вот так-то.
   ГЛАВА 8. "Драконы - демоны"
  
"Trul"
If you run in the track of wolves you're entering Trul
A land beyond the Shepherds grove in the depth of night
Do you understand?
Runes expelled from the world of God, (runes) with demons and trolls
(They will) push you down with the trident fork, (the) four stave rage of man
Enter Trul
Wolves are going to hunt the shepherds flock and tear them apart
Bear the sign of the beasts of Trul, (the) four stave rage of man
Enter Trul
  
"Трул"
Если вы последуете тропой волков, то войдете в Трул
В край без цветущих холмов в темноте ночной
Вы понимаете?
Руны, проклятые миром Бога, вместе с демонами и троллями
Они опустят тебя трезубцем, четыре строфы людского гнева
Добро пожаловать в Трул
Волки охотятся на пастушьи стада, загрызая овец
На них знак Зверя и Трула, четыре строфы людского гнева
Добро пожаловать в Трул
("Therion", альбом "Gothic Kabbalah", перевод Alice Dante)
  
Зеленая листва громадного дерева стремительно увядала и опадала на землю. Дерево умирало, поглощаемое чуждой жизни беспощадной Силой. Но в момент, когда должна была наступить полная смерть, что-то неожиданно изменилось. Духовная матрица дерева осталась связанной с его телом, но вместо зеленых потоков жизни в его ауре потекли изломанные черные струи. Дерево вновь выпустило листву, выросшую с невозможной для живого растения быстротой и отливающую металлом. От древесного гиганта теперь веяло такой нестерпимой жутью, что даже семейство древесных змей - форла, обитающих в одном из его дупел, в ужасе бросилось спасаться, бросив дом и насиженные яйца. Процесс преображения еще не завершился, поэтому им удалось уйти без потерь.
  
Мастер ключей...
Мой зов летит в ночи.
Мастер ключей...
Огонь твоей свечи!..

Мастер ключей,
Ты на моем пороге,
Пламя свечей -
Чудо в моем остроге.

Ты слышал мой крик.
Отчаяние Тьмы...
Я молю - забери меня из тюрьмы!..
  
Негромкий голос напевал странную песню, под аккомпанемент ударных, гитар и синтезатора. Парень, лежащий под деревом мутантом, во сне дернул головой, пытаясь заглушить, мешающий спать, звук.
- Н-но. - Рявкнул поющий и Дима, а это был он, в одно мгновение перетек в вертикальное положение. Именно перетек, настолько грациозными и исполненными внутренней силы стали его движения. - Ты уже кривишься от собственных стихов? - С насмешкой спросил безумно знакомый голос.
  
Надежды мне нет,
Один только ты.
Меня держит свет
Огнем пустоты.

Мастер ключей,
Открой мою дверь.
Мастер ключей,
Прошу мне поверь!
  
- Я не пишу стихов. - Спросонья, на автомате выдал Дмитрий.
- Это мне решать. - Это было сказано таким спокойным и безапелляционным тоном, будто слово его слово действительно было законом для Мироздания.
- Так, - разозлился парень, - мне кажется, нам надо уточнить формат наших отношений. Я никому не позволю обращаться со мной, как с рабом. - Дима замолчал, немного смущенный внешней пафосностью своей речи.
  
Играя с огнем,
Войди в мою дверь.
Мы вместе пойдем...
Прошу мне поверь!

Я ночной кошмар -
Я проклятие снов...
Безумный мой Дар -
Разрушенье основ!
  
- Ты правильно мыслишь, моя Эмблема. - В голосе Отступника звучали одновременно лед и одобрение. - Никогда и не при каких обстоятельствах ты не должен быть рабом. А стихи ты будешь писать потому, что этот дар тебе достался от меня. Не скажу, что всем они будут по нраву,... но это меня не касается.
- Я смогу писать стихи... - Это известие заворожило Дмитрия. Он с детства мечтал стать поэтом, но не было таланта, во многом поэтому, он так резко отреагировал на слова своего,...тут он задумался, а кем же теперь приходится ему Отступник?
  
Мастер ключей,
Открой мою дверь.
Мастер ключей,
Прошу мне поверь!

Я никогда ни о чем не просил,
Мастер ключей,
Я прошу, дай мне сил.

Ты свободен.
  
- Обычно Эмблемы зовут свою Основу - "отец"... или "мать", в зависимости от восприятия. - Подсказал Отступник. Дима не стал заострять внимания на последних словах... отца. Потом он во всем разберется, а пока у него в голове и так полная неразбериха с этой кучей новых знаний. - Но, если честно, то мне приятнее, если ты будешь звать меня по имени: Рис. А стихи ты уже сочиняешь, откуда, по-твоему, у тебя в мозге берутся эти песни?
- Как-то времени не хватало об этом подумать. - Признался Дима. - То одно, то другое... все время, что-то отвлекало.
- А ты неплохо держишься, даже с учетом, того, что ты полностью переродился. - Похвалил парня Отступник. - Ты сможешь освободить меня...
  
Мастер ключей,
Ты открыл мою дверь!
Мастер ключей,
Я прошу, мне поверь!

Мастер ключей...

Мастер ключей...

Мастер ключей...

Мастер ключей...
  
В мыслях новорожденной Эмблемы развернулось сладостное видение: огромный город охвачен сиреневым пламенем, тысячи духов танцуют в пылающем воздухе, а из нависшей с востока Завесы выходят скрытые в угольных тенях дайна риллиантэры. Скрытые внутри города строгие геометрические линии великого аркана Призыва обильно политы кровью сотен тысяч жертв. И все скрывает за собой стремительно павшая беззвездная ночь. Под рокот финала песни видение медленно растаяло.
  
Мастер ключей,
Я прошу, мне поверь!
  
Исчезло и ощущение присутствия Отступника. Нет, не так... Дмитрий по-прежнему ощущал его, но каким-то глубинным чутьем знал, что тот уже ушел из конкретно этой географической точки.
Движение Силы сбоку заставило юношу резко отпрянуть в сторону, одновременно впуская в себя ту Темную Силу из полусна - полуяви.
Воздух возле дерева подернулся призрачным искажением, за которым все предметы виделись нечеткими и изломанными. Через мгновение искажение рассеялось, и на том месте появился высокий беловолосый мужчина, на вид лет сорока. За плечами незнакомца виднелись рукояти двух мечей. Угрозу, исходящую от него, казалось, можно было резать, как масло. Дима начал складывать потоки темной Силы (нейф, эта Сила называется нейф, - поправил его странно далекий голос Отступника), в покрытое шипами сплетение.
- Мастер, - незнакомый воин, к удивлению парня опустился перед ним на колени, - я Калив Анг, ваш телохранитель. - Заметив удивление своего визави, Калив добавил: - так приказал Повелитель. - Отступник в сознании Дмитрия безмолвно подтвердил свою причастность к появлению телохранителя.
- Встань с колен... телохранитель. - Сама мысль о том, что у него появится персональный секьюрити, казалась Диме немного несерьезной. Он привык везде и всегда самостоятельно защищать себя. Да и вообще сейчас он себя очень странно чувствовал. Казалось бы нереальное в такой ситуации собственное спокойствие, стремительно, будто в калейдоскопе, меняющиеся события, обстоятельства и окружение. Явно другой мир, в который он попал, притаившаяся в глубине души, но никуда не девшаяся жажда чужой смерти... Его представления о себе и мире потеряли точку опоры. Тело ощущалось, как будто оно вдруг стало чужим. В одно мгновение оказалось, что все его мироздание было соткано из хрупкого стекла, и сейчас оно разбилось на мельчайшие осколки от первого же удара камня - действительности. Единственное, что оставалось реальным - это затопивший его с головой поток нейфа. Но воин, присланный Рисом, во всей этой катавасии явно не виноват. Надо с ним хотя бы познакомиться, а то совсем глупо получается. Но Силу он так и не отпустил. - Давай знакомиться, я Дмитрий, для краткости можешь звать Димой.
- Я знаю ваше имя, Высочайший. - Склонил голову воин. - И рад вашему доверию. Я Калив Анг, мир из рода Арнами. Носитель деструктора Гронд.
Из короткой фразы Эмблема понял от силы десятую часть. Но в его крови пела темная Сила, а в голове гремел смех веселящегося Отступника... и ему было как-то не до выяснения всех непонятных моментов.
- Ладно, потом разберемся. - Сказал он несколько невпопад и принялся отряхивать штаны от налипшего мусора. Использовать для этого Силу ему почему-то даже в голову не пришло.
Оставаться на месте не имело смысла, а куда идти парень не знал. Сама идея спросить у новоявленного телохранителя маршрут ему показалась неправильной. Единственным знакомым ему в этом мире источником информации оставался Рис. Но не успел он к нему обратиться, как тот заговорил первым:
- Я заложил в твой разум большую базу данных с информацией об Эстиноре и своих сторонниках. Постепенно она будет усваиваться, да и сам в ней пошаришь, найдешь, что потребуется. Кроме того учись пользоваться новыми возможностями - информация для этого есть в той же базе. А для начала начни осваивать чувство направления, которому можешь доверять безоговорочно.
- Что такое чувство направления? - Дима вычленил из речи "отца" то, что могло пригодиться немедленно.
- Если говорить упрощенно...
- Я сейчас по-другому просто не пойму...
- Ты будешь слушать или хочешь сам сказать, что-нибудь умное? - Скептически поинтересовался Отступник.
- Все молчу, молчу...
- Так вот, чувство направления, в твоем случае, это интуитивное ощущение, что тебе нужно сделать что-то конкретное, ну, пойти куда-нибудь, что-то сказать и так далее. Также можешь применять его, когда что-то ищешь. Основано все это на бессознательной обработке твоим разумом различных потоков информации, в том числе идущих и от меня.
- Ты сказал, что я могу доверять этому "чувству направления" безоговорочно, почему?
- Потому, что ты бессознательно можешь провидеть будущее, и это предвидение также обрабатывается твоим мозгом. А если ты начнешь забредать не в ту степь, я тебя предупрежу. Понятно?
- Ага.
- Да и еще, как вы с Каливом выйдете в цивилизованные земли, я сведу нашу связь к минимуму. Защита у тебя хорошая, но если тебе вдруг встретится первосвященник Деджаха, он может что-нибудь заподозрить. А это никому не надо. Так, что выходи к цивилизации, там тебя встретят, учись по ходу дела и начинай работать. У тебя есть бессмертие, магия и власть над моими слугами, так, что приступай. Если будет необходимо, я помогу, но старайся без этого обходиться. - Мысленный голос Отступника не изменился, но что-то подсказало Диме, что за помощью к своему новому покровителю лучше не обращаться. Во первых это его разочарует, а во вторых бесплатным в мире ничего не бывает, даже воздух, не говоря уже о серьезной помощи (а за иной нафиг обращаться).
- Ну, пошли, Калив. - Дмитрий весело посмотрел на своего спутника. И не особо заворачиваясь с выбором направления пути, пошел навстречу слабому ветерку, несущему сладковатый запах незнакомых трав. В его душе неожиданно воцарились покой и ощущение, что все будет хорошо. В конце концов, на Земле, после той злосчастной драки его бы уже похоронили, а если бы он каким чудом выжил, посадили к матерым уголовникам. А зная своих врагов по той драке, он мог с полной уверенностью сказать, что их родичи сделали бы все, что бы его опустили, сделав петухом - подстилкой, и не выпустили из тюряги живым. А он попал в новый для себя мир и похоже на вершину одной из местных властных вертикалей, заполучил могущественного друга - покровителя, Силу и бессмертие (последнее еще не проверял, но доселе Рис его не обманывал). И еще, пусть тому мальчишке, которым он был еще вчера, это показалось бы неестественным и отвратительным, но сейчас он мог, не лукавя, признаться себе, что дополнительным бонусом сложившейся ситуации было то, что в этом мире он может убивать. Жажда смертоубийства продолжала тлеть в его сердце и разуме.
   Калив
  
Первый час, после того, как они ушли с погибшей поляны, Дмитрий и его телохранитель шли молча. Калив, правда, не понимал куда они идут и что потребовалось Высочайшему в ядовитых зарослях аксори (1), которые , как он знал, располагались впереди, но, по здравому размышлению решил, что отрывать Эмблему от его раздумий - не самая лучшая мысль. Тот знает, что делает, а то, что лично Каливу будет неприятно пробираться через обжигающий кустарник... что же, ему приходилось бывать в местах и похуже. И пока не начался неприятный этап похода, мир (2) начал обдумывать, комбинация каких из прихваченных им с собой алхимических зелий могут смягчить воздействие яда аксори. Прямого универсального противоядия против этой напасти пока даже лучшим ученым Завесы придумать так и не удалось, потому, что реакция каждого существа на нестабильные и постоянно изменяющиеся компоненты яда аксори, сильно отличается. Но владеющий практическими навыками в применении специализированных алхимических препаратов, мог, при наличии необходимых зелий под рукой, составить подобие такого противоядия, учитывая свою реакцию на яд аксори. Калив такими навыками владел, да и необходимые зелья у него были, но было одно "но"... пара из этих зелий - несторин и "серые слезы", смешиваясь, вызывали у него аллергию в виде не симметричных сине - лиловых пятен по всему телу. Плевать на то, что эти пятна чесались - он мир, пусть и не носферату, но отключить часть тактильных ощущений способен. Но любой маскировке настанет конец, если он будет выглядеть, как несвежий труп. Если же не принять противоядие, то через полчаса прогулки в зарослях аксори Эмблеме придется нести его на себе, а это не выход, явно не выход. К чарам миров его вида яд этого мерзкого кустарника относится индифферентно, то бишь никак. В смысле им, чарам, не мешает, зато проходит сквозь них как вода сквозь бархатную ткань. Печать Отступника защищает его только от света Риома и заклятий деджахиан. Как вариант, можно обратиться за помощью за помощью к Высочайшему, но тот сейчас о чем-то напряженно размышляет и его лучше не тревожить. Вот и приходилось телохранителю обдумывать, какие именно зелья лучше скомбинировать, и в каких сочетаниях, что бы избежать нежелательной аллергии и, одновременно, хотя бы частично, смягчить воздействие яда.
   Ведьма
  
Старая, чуть покосившаяся избушка настолько хорошо вписывалась в окружающее пространство, что заметить ее, даже стоя всего в десяти шагах от нее, было нелегко. Крепкие, не тронутые гнилью стены до самой крыши покрывал мох, доводя маскировку небольшого домика до совершенства.
Большой черный кот сидел на подоконнике раскрытого окна и старательно вылизывал белую манишку. Это важное занятие настолько поглотило внимание хвостатого охотника, что он даже не шевельнул ухом в сторону пролетавшего мимо шмеля - свою любимую крылатую добычу, за ловлю которой ему столь часто перепадало на орехи от старой хозяйки, которая обожала шмелиный мед.
Сама же хозяйка была занята делом, несколько необычным для почтенной пожилой женщины. Зато самым обычным для сказочной ведьмы: перебирала змеиные черепа. Прошедшие, ведомый по неведомым критериям, отбор экземпляры аккуратно складывались в кучку на столе остальные летели в специально для этого поставленную плетеную корзину. Черепов было много - едва ли не треть большого короба, но работа в руках старухи кипела и уже подходила к концу.
Черепа при жизни принадлежали змеям самых разных видов. Здесь можно было увидеть череп безобидного ужа и рядом с ним крохотную характерную черепушку смертельно ядовитой кровавки, один укус которой убивает меньше чем за минуту. И тут же отдельно от остальных лежал громадный черепище, по-другому не скажешь, усдоки - легендарного удава с экзотического южного материка, который вырастает до двадцати метров в длину и полутора в обхвате. Такая тварь без труда задавит быка... и без особого труда его же и сожрет, ибо, в отличии от других змей, усдоки не просто проглатывает небольшую добычу, но и спокойно откусывает от добычи крупной своими зубами, способными раскусить железо. Откуда старушка достала такой трофей, не знал даже ее верный кот.
Закончив с переборкой черепов (и выкинув большую их часть в мусорную корзину), бабка раскочегарила самовар и села пить чай со вчерашней сдобой. Кот, ради такого дела даже прервавший банные процедуры и слезший с подоконника, получил большой кус рыбы и негромко ворча, уплетал его под столом.
- Ну, Котофей, придется нам с тобой поработать. - Услышав голос хозяйки, кот поднял одно ухо, но от рыбы не оторвался. - Давненько нам с тобой не доводилось заклинать по серьезному, справимся ли сейчас? - Услышав вопросительные интонации в обращенном к нему голосе, кот басовито мяукнул. Задумавшаяся старуха серьезно кивнула: - Вот и я о том же, Котя. Но долги надо платить, а тому огру мы с тобой серьезно задолжали. Давай-ка ты сгоняй за мерыш - травой в лес, а я пока поставлю котел, да почарую помаленьку. - Тут она носком лаптя пихнула решившего было улечься подремать кота. - Котя не зли меня, отхожу метлой.
Кошак вылез из под стола и нехотя направился к двери, через каждые два шага оборачиваясь на жестокосердную хозяйку, не дающую отдохнуть верному приятелю. Полная скорби и обиды на незаслуженную жестокость морда (которую можно было циркулем мерить) могла бы разжалобить и голодного упыря. Хвост печально волочился по свежее подметенному полу (если бы пол был грязным, то никакая "скорбь" не заставила бы брезгливого кота пойти на такую "жертву") Но старая ведьма не первый день знала своего прохвоста - фамильяра. И не первый год и даже не первое десятилетие. Поэтому, вместо того, что бы посочувствовать "страдальцу", хозяйка многозначительно взяла в руки полотенце. Хвост мгновенно приподнялся над полом, а скорость продвижения мохнатой тушки к двери резко возросла. Когда же старуха отложила полотенце и начала снимать с ноги лапоть, кот, непостижимым образом сохранив видимость собственного достоинства, прыжком вылетел за дверь. А бабка, допив чай и убрав со стола, отправилась носить воду в заранее установленный на плите большой чан.
   Тиа и Деайним
  
- Боевая старушка. - Одобрительно ухмыльнулся Деайним, вместе с Тиа наблюдавший через зеркало вышеописанную сцену. - И кот красавец.
- Он мне чем-то тебя напоминает. - Деайним удивленно обернулся и посмотрел на сестру. - Да, да. Именно Котофея ты мне временами напоминаешь. - Весело улыбнулась Белая Ведьма.
- И чем же, позволь спросить. - Дифенсор не знал обижаться ему или принять странное сравнение, как похвалу.
- А ты сам присмотрись. Ты такой же забавный.
- И также рыбу люблю. - Поддакнул чародей, принимая условия игры. -Но мне ты ту бабку мало напоминаешь - у нее морщин немного больше.
- Немного?!! - В голосе появилось чисто кошачье выражение, означающее, что еще немного и бывшая всего секунду назад такой мягкой мурлыка, всадит в тебя когти. - Только немного?
- Да, ладно тебе, я же прикалываюсь. - Оборвал не слишком удачную шутку Деайним. - Ты у меня красавица, каких мало. - И не удержавшись, добавил: - Куда до тебя этой бабке. Да ладно, ладно не бей меня тапкой...
- И после этого ты будешь утверждать, что не похож на того кота. - Покачала головой Тиа.
- Конечно, буду. Я на порядки хуже и шкодливей. - Рассмеялся дифенсор. - Будто ты сама этого не знаешь. - Поддразнил он напарницу. Потом посерьезнел и добавил: - Дорогая, мне сейчас надо немного поработать в своей лаборатории.
- Будешь кого-то резать? - Безмятежно осведомилась Белая Ведьма. У нее впервые за долгое время было хорошее настроение. В кои-то веки все дела шли без особо серьезных препон. Да, конечно основное еще предстояло сделать и будущее оставалось за покровом тайны, но то, что хотя бы в мелочах все было благополучно, ее радовало.
- Да, конечно. - Легко согласился Деайним. - Мне попался интересный экземпляр - Дева Света с необычной формой мутации. Моим ребятам пришлось постараться, что бы взять в плен такую штучку. Будет любопытно посмотреть, что у нее внутри. - Глаза парня горели неподдельным энтузиазмом ученого, обнаружившего неизвестный науке вид животного. - Представляешь, она может генерировать подчиняющее пси поле, не обращаясь к Пустому Свету. И даже во сне. Поразительно. Ребята, когда ее крали, едва на этом не погорели: думали, что усыпили светоносную дрянь и можно работать, а тут у них амулеты пси защиты давай один за другим гаснуть. Один из них чуть не сглупил - хотел включить мою печать, все бы, нафиг, спалились. Хорошо, хоть, старший догадался на месте, не мешкая, провести ритуал жертвоприношения. Забросили ее ко мне, и тут выяснилось, что ее воздействие действует наподобие вируса. Пришлось мне, потом всю группу захвата лечить от этой пакости. Прости, я опять увлекся. - Деайним взял руки сестры в свои ладони и внимательно посмотрел ей в глаза: - Если хочешь, можешь понаблюдать за операцией. - В его глазах отражалась едва заметная неуверенность.
На этот раз пришла очередь Белой Ведьмы удивляться. Для Деайнима процесс вивисекции, которой он практически всегда подвергал жертв своего научного исследования, всегда был делом сугубо интимным. Дракон Бездны спокойно относился даже к публичному сексу с собственным непосредственным участием (прецеденты уже были), но чувствовал себя странно беззащитным, когда кто-то наблюдал за его хирургическими операциями. Поэтому его предложение было знаком небывалого..., даже не доверия - ей он всегда доверял, хотя присутствовать при своих операциях позволял ей от силы два раза... Тиа сразу даже слова то такого не могла подобрать, что бы выразить, что означало для ее ресса такое предложение. И пусть она не особо понимала, как ее брат может получать от такого ничем не скрываемое удовольствие. Но если она отвергнет его предложение,... для него это будет больнее, чем, если бы его ударили.
- Конечно, хочу. - Она с удовольствием смотрела, как из его глаз исчезает легкое напряжение. Деайним, не теряя времени, сразу же сформировал портал к входу в свою лабораторию. Белая ведьма профессиональным взглядом окинула защитные печати, преграждающие путь всякому, кто попробует войти без разрешения хозяина. Сразу было видно, что дифенсор предусмотрел несколько уровней защиты, позволяющие последней пощадить дерзнувшего прорываться, если тот отступал, сразу же после первой неудачи. Ничем иным было невозможно объяснить, то, что первой реакцией защиты на попытку проникновения был комбинированный стихийный удар, растворяющий незадачливого нарушителя в стихиях. Да это этот аркан относится к высшему разделу стихийной магии, но его можно отразить, поэтому, иначе, как предупреждение, Тиа его расценить не могла. Следующие уровни защитных чар уже рассчитывались исключительно на смертельный удар, и строение их было намного, на порядки, сложнее. И она не сомневалась, что видит лишь верхушку айсберга. То, что замаскировано намного, намного опаснее.
Дело было не в том, что в их призрачном убежище были какие-то враги, чье проникновение в частную лабораторию ресса могло причинить вред. Нет. Но привычка, выработавшаяся с детства, не давала поступить Дракону Бездны по другому. Слишком опасные секреты, да и просто слишком многое о хозяине мог узнать тот, кто оказывался в его лаборатории. Его увлечения, грязные скелеты, особенности боевых приемов. Все то, что составляло важную часть тайн, бывших особой частью жизни любого лонгиира. Кроме того, лаборатория - это традиционная предпоследняя линия обороны. И это то же понятно - ведь где, как не в лаборатории, хранятся основные ингредиенты для алхимических препаратов, большая часть талисманов и Ключи Призыва мощнейших существ из иных Царств.
Деайним, без опаски, приложил ладонь к двери, давая время псевдоразумной системе чар узнать себя, и через несколько секунд вход был свободен. Ощутив желания хозяина, искусственный интеллект лаборатории открыл им путь непосредственно в операционную, где на столе лежала уже приготовленная к исследованиям Дева - мутант.
Парой мысленных приказов ресс обеспечил сестре минимум комфорта: временно снял для нее запрет на применение Силы (если бы он этого не сделал, его оборонительные системы при первой же попытке колдовать, выбросили ее в искусственное измерение, где само пространство и подобие времени, которое там было, стремились переварить "долгожданного гостя"). А также обустроил ей удобное кресло рядом с системой многомерных линз, позволяющей в подробностях наблюдать за его действиями на разных уровнях бытия.
   Дмитрий
  
Я жадно впитывал в себя свои первые ощущения в другом мире. Иной запах воздуха - чистый и сладкий, явно больше наполненный кислородом, нежели тот, которым я привык дышать дома, на Земле. Незнакомые травы, впрочем, я и в земных растениях слабо разбираюсь. Но, все-таки, мне казалось, что на земле нет таких фиолетовых трав множества видов, которые раскинулись ковром под нашими ногами. Но самым большим отличием этого мира, Эстинора, от Земли, которое сразу бросалось в глаза, было небо: не синевато - голубое, а насыщенного цвета морской волны. Скорее зеленое, нежели синее.
Странная, обычно несвойственная мне эйфория, наслаждение от созерцания окружающей действительности окутывало меня. Из таящихся в глубине моего мозга знаний, заложенных в меня Рисом, пришло рациональное объяснение моему состоянию: пережив смертельную опасность и глубочайшее перерождение, мой изменившийся организм таким образом компенсировал пережитый стресс.
Что бы не впасть в совсем уж расслабленное состояние (а то, знаете ли, тех, кто ловит ртом мух, я уверен, любит в любом мире - пока те заняты сим "интеллектуальным" делом, их можно без проблем сожрать), я обратился к подаренным знаниям. Следовало разобраться с тем, что в меня вложили. А заодно и с тем, как меня изменили и что я сейчас собой представляю.
Но сначала я решил разобраться с одной диссонансной нотой, которая с самого моего пробуждения сопровождала мое наслаждение окружающей действительностью и таким, без всяких сомнений, восхитительным фактом, что я остался в живых, не смотря на все пертурбации последних дней. Вроде бы ничего серьезного, но какая-то заноза сидела на краю сознания...
Отпустив свое тело идти на автопилоте - предусмотрительный Рис заложил в него и такую функцию, я сосредоточился на воображаемой черной точке и принялся методично изгонять из своего сознания все посторонние мысли. Сразу же нетерпеливо потянулся к моему разуму нейф, ластясь и угрожая одновременно, умоляя зачерпнуть его. Побороть искушение окунуться в его манящую глубину было сложно, нечеловечески сложно и чисто физически тяжело. Запрет воли, созданный из последних сил, пыльным одеялом лег на Проклятый Источник, лишая меня возможности слышать его искушающий шепот. Моя концентрация едва не рассыпалась, но легкое прикосновение Отступника помогло мне удержаться на самом краю.
Неожиданно я поймал нужное состояние духа. Перед моим внутренним взором открылась громадная сияющая пирамида лабиринт, которую юмор отступника и мое извращенное подсознание перевернули вершиной книзу. Стоя возле самого входа, размещенного в верхней - самой широкой части пирамиды неожиданно ясно становилось, что все видимое сейчас мной - такая же реальность, как и та, что расстилалась вокруг моего тела. А может даже более реальная, если можно допустить такой каламбур. Ощущая тень Риса за своей спиной, я вошел в пирамиду и начал спускаться по широкой парадной лестнице, каждая ступень которой была покрыта символами древнейших языков мироздания. Здесь, в этой реальности, стиралась грань между прошлым и будущим, искусственным и естественным, вопросом и ответом. Мир, совершенный в своей вечности, вечный в своей нереальности и нереальный в своем совершенстве, мир путь в который мне открыл Рис, мир в котором существовал мой друг, моя Основа, открывался мне. И я открывался ему.
Не было ничего удивительного в том, что я ощущал диссонанс в окружающей меня реальности: переродившись под влиянием частицы Риса, я потерял жизнь, и мои жизненные энергии заменили некротические потоки. Фактически Рис создал из того, кем я был на Земле, высшую нежить, по сравнению с которой лучшие творения величайших некромантов - не более чем детские поделки. Одним из свойств моего перерожденного организма была мимикрия под живое существо. То есть, я легко мог притвориться живым и прошел бы практически любую проверку. Кроме того, мне остались доступны практически все маленькие радости живого существа. Ценой, которую я буду вынужден платить за столь ценные опции, стал тот самый диссонанс в ощущениях при восприятии жизни. А общая плата выглядела еще проще: я - это не я. В смысле не тот я, которым был, когда соглашался на предложение Отступника в том памятном разговоре на Земле.
Получив ответ на первый интересующий меня вопрос, я продолжил свой спуск вниз, медленно осознавая, что не понимаю и сотой доли того, смысла, что окружает меня. Мириады мудрецов разных рас и народов навечно продали бы свои души Рису, что бы он позволил им постигать хотя бы те значения, мимо которых я уже прошел, в своем невежестве не осознавая даже их присутствия и лишь смутно догадываясь, что они вообще-то рядом со мной. Понимать это было странно. И тут проявлялось еще одно отличие меня от того, кем я был: тот мальчишка, узнав о подобном, взвился бы в бессмысленном бунте, сам не понимая, что бунтует против собственной ограниченности, которую сам не способен преодолеть просто в силу своего естества. Тот, кем я стал сейчас, просто пожал плечами и сказал себе: "потом сюда надо будет вернуться. Чуть позднее".
Лестница закончилась в большом зале, выдержанном в светло - золотистых тонах. Зал был пуст, лишь редкие полупрозрачные изорванные сгустки то ли тумана, то ли света плавали по всей его площади.
- Могилы Древних... - Произнес Рис, неожиданно выходя из-за одного сгустка. Я мог бы поклясться, что еще мгновение назад его там не было, но что для него значили законы реальности, для которой он был Богом.
- Что?
- Этот зал мне напоминает могилы Древних в конце войны,... когда Риксанед научился их убивать, навсегда лишая их самой сути существования, они воздвигали для павших некрополи, изнутри выглядевшие также. - Отступник зло усмехнулся. - Мудрейшие, их справедливо называли так. В конце концов, призвать в мироздание Небытие, пусть и с чужой помощью они сумели. Другое дело, что слишком часто их задумки, как и в случае с Небытием, оборачивались не так, как изначально предполагалось. - Злая улыбка неожиданно превратилась в неприкрытое веселье. - После стольких неудач они не решились на еще один опасный эксперимент - воскрешение своих мертвецов, опасаясь окончательно разрушить хрупкое равновесие миров. Они воздвигли над их трупами великолепные гробницы и уничтожили их убийцу. Правда, умудрились схалтурить в последнем. - Он казался полностью погруженным в воспоминания о кровавом прошлом. - И все вновь повторяется, как в дурном сне...
Он поднял голову и посмотрел своими нереальными глазами мне в глаза. Боль в его взгляде, в его чувствах, которые я едва мог ощутить, сбивала с ног.
- Запомни, все, что сделаешь в той войне, что сейчас с нашей помощью разразится, важно, жизненно важно. Но оно ничто по сравнению с тем ураганом, что последует за этой войной. Эта война уничтожит этот мир, а тот ураган способен уничтожить все мироздание.
- И кто бы знал, каких усилий мне будет стоить не помочь ему в этом благом деле. - Синхронно завершили мы фразу и одновременно рассмеялись, гася напряжение.
- Ты постепенно настраиваешься, синхронизируешься со мной. И чем дальше, тем далее будет заходить этот процесс. - Он положил свою когтистую руку мне на плечо: - Но ради Творца тебя прошу, не обольщайся, что знаешь все мои грани. Так будет лучше для нас обоих.
- Хорошо. - А что я еще мог ответить на такую просьбу. Вообще-то на самом деле я сомневаюсь, что вообще когда-либо пойму это существо, ставшее Основой моего бытия. А уж познать все его грани, мне кажется, что для меня это, мягко говоря, нереально.
Но Рис уже ушел, по привычке не прощаясь. А я остался познавать все новые и новые аспекты заключенного в перевернутую пирамиду смысла.
   Ведьма
  
Вода в котле кипела. Ведьма, помешивая варево, время от времени подбрасывала в него разные травы и порошки. Кот чинно сидел на столе, принюхиваясь к запаху, доносящемуся с печи. Его хозяйка точно знала, что чуткий нос Котофея уловит любое несанкционированное изменение запаха, которое ей самой никогда не заметить, и без зазрения совести использовала его в качестве своеобразного детектора качества. Ненаучно, как и все ее ведовство, зато действенно. Заговоры напевным речитативом лились с губ ведуньи, вплетаясь в состав творимого зелья - основы для грядущего колдовства.
За окном неспешно садилось солнце, приближая время, когда ведьмины чары войдут в полную силу. Подготовка ритуала, при одной мысли о котором у дипломированных чародеев случилась бы истерика, неумолимо близилась к завершению, готовясь уступить место главному действу.
   Калив
  
Калив чувствовал себя совершенно несчастным. Проклятая аксори все-таки отравила его, вызвав дикую головную боль, и никакие антидоты не смогли это предотвратить. Идти было неимоверно тяжело, а ничуть не пострадавший Высочайший шагал настолько плавно и стремительно, что казалось, он просто летит над землей. Удерживать этот темп с гудящей головой было сложно. Кроме того мира выводило из себя то, что он не знал куда они направляются и не мог спланировать тактику охраны Эмблемы. Одно только радовало молодое умертвие - Риом медленно, но верно уходил за горизонт, ослабляя свои неприятные для нежити объятья.
   Тиа и Деайним
  
Дева была для Деайнима лишь интересным материалом для изучения и возможностью получить удовольствие, занимаясь любимым делом, не более того. Четко ощущая ее эмоции, слыша все ее мысли, ресс просто физически не воспринимал ее, как разумное существо. Тиа всегда поражалась его странной бесчувственности по отношению к своим жертвам. Казалось бы, он - самый сильный эмпат их поколения, должен был больше, кого-то ни было, страдать от испытываемых его жертвами мучений. Но этого не происходило. В свое время психологи Вермена, которые, по долгу службы, проводили стандартные и углубленные обследования Драконов Бездны, говорили ей, что у ее ресса сложная психическая аномалия, не совсем обычная даже для поголовно безумных лонгииров. Болезнь сродни шизофрении, только в латентном состоянии. Если он перестанет контролировать себя, то станет маньяком - садистом, а эмпатические способности только усугубят ситуацию. Но, даже зная научное объяснение, было сложно не изумляться нереальной жестокости светлого (то есть не зависящего от чужой боли) эмпата.
Деайним явно уже успел провести предварительное обследование и сейчас сразу же приступил к основной операции. Первым делом он снял маскировку и почти все блокировки со своей ауры. А потом мысленным приказом снял с пленницы энергетическое поле, подавляющее мысленную активность.
- Если честно, то мне очень не хватает шомендани. - Ностальгически вздохнул ресс. - Никакие чары не могут заменить даже одного полноценного морфа.
- Угу. - Кивнула девушка, с интересом наблюдая, как на лице Девы отражаются стремительно меняющиеся эмоции. Сонная одурь, естественное состояние в первые мгновения после снятия подавляющего ментального поля, сменилось почти детской растерянностью, а потом явно вернулись воспоминания о последних мгновениях перед потерей сознания.
Дракон Бездны безучастно смотрел на свою жертву, зачарованно наблюдая за ее отчаянными, но заранее обреченными на провал попытками вырваться из незримых фиксаторов.
- Ты знаешь, как мои ребята справляются с такими жрицами? - Не отрывая взгляда от Девы, поинтересовался он у сестры.
- А как, действительно? - Неожиданно заинтересовалась та. - Как то я упустила этот момент, а ты раньше не рассказывал.
Дракон ухмыльнулся, ощущая ее неподдельный интерес.
- Ты знаешь, вначале мы многих потеряли, когда появились первые Невесты Деджаха (иное официальное именование Дев Света, прим. автора), их не брало ничто из того, что мои последователи могли применить, не раскрывая мое инкогнито. Даже если мы убивали Деву, всплеск Пустого Света разрушал мозг всех, кто был причастен к этому делу и находился в радиусе трех километров от места убийства. Два года мы бились над этой проблемой, пока совершенно случайно не нашлось решение, которое, как, оказалось, было у нас прямо под носом. Нужно было всего лишь устранить их охрану и усыпить с помощью несложного зелья саму жрицу. А после провести над ней один интересный ритуал из сетианской магии.
- Ты серьезно? - Всерьез изумилась Тиа. Такого она точно не ожидала. - Нет, серьезно, что бы обезоружить жрицу Посланника достаточно ее изнасиловать? - Она не могла в такое поверить. Да этот Деджах на порядок безумнее ее сумасшедшего рода, если завязал связующий его со жрицей канал на столь ненадежный параметр, как целомудрие реципиента.
- Ну, зачем же изнасиловать. - Нехорошо сверкнул глазами Деайним. - Все происходит по добровольному согласию. Жрице вводим дозу киэс (3) и пропускаем ее через десяток парней, на тела которых нанесены несколько специальных символов клиффота. И вуаля, она осквернена, а все, что было в ней привнесенного Деджахом, разрушается аурами ее... партнеров. Для верности проводим над ней еще несколько ритуалов, и жрица навсегда исчезает, а в мире рождается страстная девушка с задатками нимфоманки.
   Чера, Дева Света
  
Чере было страшно. Страшно, как никогда до этого. Она никогда не была нежной мимозой, в конце концов, родилась на Границе, а выросла в серых кварталах (4) большого города и умела постоять за себя. Ей пришлось многое пережить, прежде чем ее отметил Пресветлый Деджах, но никогда она не испытывала такого страха, как сейчас, когда смотрела на этого красивого, затянутого в черную кожу молодого мужчину. В его невозможные глаза с крестообразным зрачком и ультрамариново - синим движущимся туманом вокруг него.
- Ну, зачем же изнасиловать. Все происходит по добровольному согласию.... и пропускаем ее через десяток парней, на тела которых нанесены несколько специальных символов клиффота. И вуаля, она осквернена.... и жрица навсегда исчезает, а в мире рождается страстная девушка с задатками нимфоманки. - По коже Черы пробежала волна озноба, она уже не могла скрыть дрожи. Среди Дев ходили страшные слухи о таинственных сектантах, которые похищают Невест Пресветлого и используют их в каких-то светопротивных обрядах. Насколько это соответствовало истине, она не знала, но когда бесследно исчезла одна из двух ее лучших подруг - Сиама, поневоле задумалась, что слухи возможно правдивы. Но даже в страшном сне ей не могло придти в голову, что ее похитит главарь этих сектантов.
- Дрожи, девочка моя, дрожи. - Проклятый нелюдь ласково провел когтистым пальцем по ее лицу, останавливая коготь в миллиметре от глаза. - Ты гордая, смелая, ты будешь бороться со мной до конца. - Бархатистая тьма его голоса могла соблазнить и святую невысказанными намеками. - Ты не сдашься, даже если я буду скармливать тебя живьем термитам. Это лишь укрепит твою наивную и такую светлую веру. - Его палец отодвинулся от ее глаза и медленно прочертил линию вдоль ее носа. - Тебя не сломит физическая боль. - Зло, чистое Зло с большой буквы, о котором рассказывали наставники, смотрело на нее из этих прекрасных и чуждых глаз. - Так ты думаешь. - Демон мелодично рассмеялся. - И знаешь, ты права. - Неожиданно признал он. От удивления Чера, на миг даже перестала бояться. - Одной болью тебя не сломать. Боль может лишить тебя разума, но не повредит стальному стержню твоего духа. Только сделает его тверже, крепче. Но есть то, чего ты не вынесешь. - Шаловливая улыбка неожиданно преобразила нелюдя. Если бы не глаза и общее впечатление чуждости, он бы.... - она поспешно задавила посторонние мысли. И в это же мгновение, все так же обаятельно улыбаясь, демон склонился к ней и приник к ее губам.
Тело - предатель выбросило такое количество эндорфинов в кровь, что Чера едва не потеряла сознание, и спустя еще некоторое время, после того как нелюдь прервал едва ли не целомудренный поцелуй, она не могла соображать.
- Ты, что, рехнулся, братик? - В женском голосе явно звучала какая-то немного детская ревность.
- Не ревнуй. - Демон исчез из поля зрения Невесты Деджаха.
Шлюховатой, как выходит невесты, - самокритично подумала Чера, - которая едва с радостью не изменила ему. И то не изменила только потому, что этот мерзавец демон сам этого не допустил. - Ее мучил стыд. Как она могла с такой радостью откликнуться на мерзкое прикосновение нечисти. Это же хуже чем поцеловать гнилой, кишащий могильными червями труп. Хуже стократ. А еще эта, даже слов не находится, истома во всем теле, настойчиво требующем продолжения. Чера непроизвольно дернулась и с удивлением поняла, что невидимые оковы больше не держат ее. Чем она немедленно и воспользовалась, что бы посмотреть, кому делает такие признания ее мучитель. Дева пыталась заставить себя не думать об этом, но немалую роль в сем любопытстве сыграло непонятное, ранее не испытанное ей чувство, которое можно было назвать только ревностью.
- Ты для меня единственная. - Нелюдь стоял на коленях перед самой прекрасной девушкой, какую когда-либо видела жрица, и держал в своих ладонях ее руки.
- Ты подарил ей драконий поцелуй. - Обвиняющие интонации в голосе девушки заставили демона покаянно склонить голову. Почему-то Дева ощущала, что он уверен в своей правоте, но расстроен тем, что огорчил свою собеседницу.
- Она способна стать Лилит. - Жрица едва расслышала своего мучителя. - Я - высочайший мастер клиффота, я не могу в этом ошибиться. Я услышал шепот Глубин, едва коснулся ее губ. Сестра, я рискну всем, но создам Лепака Клиффот. Проклятый эл"рнэ утонет в потоке Скверны, что обрушит на него эта девочка, а через нее я. - Он нежно поцеловал ладони той, кого назвал сестрой, и одним нечеловечески грациозным скользящим движением оказался возле Черы.
- Радость моя, ты будешь сопротивляться отчаянно. И знать, что чем больше ты сопротивляешься мне, тем больше утрачиваешь себя - человека. Ты будешь сражаться со мной, когда я подвергну тебя пыткам. Ты будешь пытаться взять верх, когда я буду брать тебя в постели. Ты будешь сопротивляться, когда по моему приказу станешь ублажать не только людей, но тварей таких преисподних, о которых ты даже не догадываешься. Ты будешь отчаянно цепляться за веру в Пресветлого идиота, который проглядел такое сокровище, как ты. И тупо сделал из тебя просто улучшенный образец Девы Света. Но однажды и довольно скоро, ты поймешь, что тебя - человека не существует. А ты - Лилит счастлива своей жизнью и своим служением. Так, что борись, девочка, и знай, что твоя борьба напрасна.
   Деайним
  
Деайним с затаенным интересом наблюдал, как на жрицу действуют его слова. Он давно уже не был горячим юнцом, мнящим, что магия всесильна и презирающим иные средства воздействия. Нет, такие в обществе Драконов Бездны не выживали. Хочет Дева Света или нет, но его слова упали в ее душу, и теперь будут разъедать ее, подтачивать вернее любых чар. А что бы она ни смогла критически к ним отнестись, он использовал древнейшее искусство Голоса. И сейчас надломленная драконьим поцелуем - одной из высочайших форм естественной ауры очарования лонгииров, начавшая сомневаться в себе, под влиянием его слов, и терзаемая нечеловеческой болью, она постепенно ощутит первое прикосновение Клиффота. И сама откроет врата своей души для Скверны. Деджах напрасно упустил такое сокровище, впрочем, он и не мог даже догадываться о подлинной ценности своей молодой Невесты. Для этого нужно быть архимастером Клиффота. Вот Пресветлый и увидел в ней только девчонку, способную принять экспериментальную, более мощную Маску Света (5), нежели те, что были созданы ранее. Но воззвав к Клиффоту в глубине ее души, он с легкостью блокировал и Маску, лишив жрицу возможности чаровать, и Деджаха, лишив последнего любого доступа к его Невесте.
Единственно о чем немного жалел Дракон Бездны, так это о том, что в свете новых обстоятельств, пришлось отменить запланированную ментально - хирургическую операцию. Но сама мысль о том, что в самой середине плоти проклятого Риома, проявится исток Скверны, заставляла оба сердца лонгиира сбиваться с ритма. Ради мести спящему убийце Драконов Бездны стоило рискнуть и уж, безусловно, стоило пожертвовать некоторыми развлечениями и удобствами. Поэтому он неторопливо переплел нити Изначальной Силы, одновременно наблюдая за начавшей приходить в себя Девой. Миг, когда она бросилась в безрассудную атаку, пытаясь ударить его в самое уязвимое место всякого мужчины, он избрал для встречного удара... завершенным плетением. Ветер, Огонь и Дух, соединившись в сложном сочетании, отбросили Черу на стену и там распяли.
- Мой тебе совет, - лонгиир дружелюбно посмотрел на свою жертву, - не верь тому, что ты сможешь освободиться от боли. - Но он знал, что жрица не сможет последовать его совету. Подав руку сестре, ресс вместе с ней покинул лабораторию. А на стене полной темноте осталась висеть распятая на стене Дева Света. Плетение, удерживающее ее в этом положении, медленно выпускало дополнительные структуры, призванные причинять боль всякому, кто попал в объятья этого аркана.
   Ведьма
  
Зелье Призыва, сваренное по старинному рецепту, уже кипело. Бабка щелкнула пальцами, подзывая легкокрылого сильфа, и показала ему на раскаленный котел. Вольный дух Воздуха, обязанный ведьме своей свободой, без труда подхватил неподъемную для старушки колдовскую посуду и величественно медленно (чтоб бабка смогла поспеть за ним) понес ее на выход. Впереди предстояла самая важная часть ритуала.
Идти пришлось не далеко - до ближайшей полянки. Сильф установил котел на специальную подставку, стоящую в центре девятилучевой звезды, образованной травой черного цвета. Ведьма с удовольствие полюбовалась на дело рук своих: эту травку, не имеющую названия ни на одном из человеческих языков, она сама собственными руками выменяла у мелкого беса Межреальности в обмен на его свободу. Чего ей стоило приманить и пленить этого пакостного духа, о котором (как, впрочем, и о самой травке) она вычитала в рассыпающейся от древности книге "Числа затмения", она не хотела даже вспоминать. Книга была написана сразу после Крушения, когда разумные еще пытались спасти еще хоть что-то из великого наследия прошлого, но уже не имели тех сказочных технологий, что позволяли древним создавать вещи не подвластные времени. Поэтому прочитать, что-либо в этой книге, стоило немалого труда. А уж воплотить прочитанное было еще сложнее.
Отогнав приятные и не очень воспоминания, старуха оглянулась на Котофея, нервно облизала губы и суетливо поправила рукава, тем самым, не совсем осознано, пытаясь отсрочить начала ритуала. Неожиданно накатившие волнение и неуверенность, заставили ее передернуть плечами. Она была уверенна в своем мастерстве, но то, что сейчас собиралась сделать, было немного слишком даже для нее. Потом взяла себя в руки и вступила в ритуальную звезду из черной травы, служившую идеальным проводником потусторонних энергий.
Первая строфа вербального заклятия, подсказанного забытым всеми богом - демоном, сорвалась с ее губ, и зелье сменило цвет с серо - зеленого на стальной. Теперь пути назад не было. Не осталось даже иллюзии такового.
Котофей тревожно смотрел за колдующей хозяйкой. Что-то было не так. Сильно не так и на сердце кота было неспокойно.
   Деайним
  
Легкая боль в висках, по началу совсем незаметная, стремительно набирала силу. Соревнуясь в этом с тошнотворной горечью во рту. Ощущения были такие, будто он снова по ошибке хлебнул какого-нибудь экспериментального зелья Тиа.
Но на этот раз сестра была ни причем - он сам устроил себе сии "дивные" ощущения. Да, исключительно для пользы делу, но легче от осознания этого почему-то не становилось.
Чуть погодя, к уже имеющемуся букету присоединилось чувство, будто его живьем разрывают на кусочки. А еще через недолго, его тело занялось физическим пламенем, и одарило его всей палитрой ощущений сгорающего заживо. В своей жизни ему доводилось испытывать и худшую боль, но удовольствия от переживаемого он не испытывал никакого. Для подобного извращения пришлось бы слишком сильно перестроить психику, а сейчас его рассудок нужен ему в максимально вменяемом состоянии. Отрешаться от своих ощущений так же было нельзя - это могло нарушить весь ход ритуала и лишить его единственной возможности пусть не надолго, но проникнуть на физический план бытия. И главное сделать это незаметно.
Спустя вечность, по его субъективному времени, ощущения стали меняться, превращаясь в нечто сложноописуемое. А потом он просто на несколько мгновений лишился сознания.
В себя он пришел от практически невыносимого жара, сопровождавшего создание его временного физического тела. Треклятый побочный эффект, на преодоление смертельных последствий которого он убил несколько лет, проведенных в научных изысканиях. Теперь смерть его временному вместилищу не грозила, но приятного не то, что было мало, его не было в принципе.
  
   1. Аксори: отдаленно похожий на земной шиповник куст, только без шипов. Необыкновенно красив в период цветения - бутоны раскрываются ночью и светятся, синим переливающимся светом. Смертельно ядовит для всех живых и большей части нежити. Яд аксори способен развоплощать призраков, вреден для миров и карнеев. Чудесное растение, одним словом.

2. Миры - мертвые вампиры, нуждающиеся в регулярной подпитке жизненной энергией, извлекаемой ими из крови. Способны метить своих "овец" печатью, предохраняющей тех от ряда неприятностей и потери жизненной энергии. Могут употреблять кровь животных, но предпочитают кровь разумных, потому, что она намного вкуснее и питательнее. Делятся на десять видов. Поголовно владеют магией, у каждого вида она своя. Боятся солнечного света, причиняющего им серьезные ожоги и способного сжечь полностью, если мир голоден. Исключением являются высшие миры - носферату, прошедшие ритуал Возвышения. Об этом ритуале известно только то, что в ходе его проведения мир должен убить тысячу человек. Калив относится к виду Арнами - мастеров, способных локально управлять временем и пространством. Магистрам этого вида подвластна легендарная и таинственная магия Звезд - чары невероятного могущества, способные одним ударом уничтожать целые города.

3. Киэс - сильнейший наркотик - афродизиак. Своеобразная вершина алхимического искусства - не вызывает химического привыкания, зато вызывает сильнейшую психологическую зависимость, ибо секс с использованием киэс становится более насыщенным, а ощущения обретают массу новых оттенков. Уникальной особенностью этого препарата является то, что, будучи активным веществом, способным к направленному метаморфозу, он может подстраиваться под большинство известных рас Ролиума, имеющих физические тела, дышащие кислородосодержащими смесями (воздух тоже смесь. Прим. автора) с нормальной температурой от 15 до 70 градусов по Цельсию. И, соответственно, оказывать на них воздействие.

4. Серые кварталы - так на Эстиноре называют неблагополучные районы больших городов, где селится большинство малоимущих жителей и много асоциальных элементов. Хуже серых кварталов, только трущобы - полу заброшенные барачные кварталы для совсем нищих.

5. Маска Света - комплексный атрибут, даруемый Деджахом при посвящении каждой Деве Света. Собственно благодаря этим Маскам Девы и владеют своей странной магией. Маску Света может принять и использовать только невинная девушка.
  
   ГЛАВА 9. "Не стоит искушать смерть"
  
   Ведьма
  
Старуха вытерла заливающий глаза трудовой пот трясущимися от перенапряжения руками. Теперь от нее мало, что зависело, ее участие в этом сумасшедшем ритуале Призыва закончилось. Но сквозь непомерную усталость и запоздалый страх прорывалось неистребимое врожденное любопытство, которое сгубило уже немало кошек, женщин и ведьм. Ей было до смерти любопытно, чем же закончится это сложнейшее колдовство. Выйдет ли из затеи сумасшедшего огра, что-то стоящее или нет.
Котел сверху покрылся багряной пеленой и разглядеть, что творилось в его глубине, было невозможно. К тому же ведьма особо и не старалась это сделать, потому, что огр специально предупреждал ее по этому поводу. Тем своим, особенно спокойным, тоном, который говорил, что это последнее предупреждение. Так вот, демон - огр утверждал, что если в этот момент попытаться разглядеть, что же творится в котле, то любопытного в этот котел и затянет... на корм воплощающемуся в физическом мире Призванному. А кормом бабка быть не хотела. Даже для того, кто спас ее от того, что намного хуже смерти. И от смерти он ее, помнится, тоже ни один раз спасал.
На всякий случай, она сошла с девятилучевой звезды, в центре которой остался стоять котел. А то мало ли что. Технику безопасности еще никто не отменял, особенно в таких делах. Котофей эти действия своей хозяйки всемерно одобрял. Будь воля сего чрезмерно умного для обычного животного кота - фамилиара, он вообще бы не стал заниматься этим опасным делом, да и хозяйке не позволил. Но, увы, в данном случае обычно умная и осторожная ведунья уперлась как стадо баранов в самые новые ворота, и переубедить ее не удалось. Хорошо хоть не все мозги растеряла и все-таки, пусть и под конец дела, вняла голосу разума.
Котел полностью окутался алым туманом с черными прожилками. Спустя пару минут бесшумный взрыв разметал эту преграду взгляду и обнажил картину, которая сильно отличалась от того, что было раньше: на месте, где раньше стояла колдовская посудина, полная запретного зелья, сейчас медленно распрямлялась высокая мужская фигура.
   Деайним
  
Колдовство сработало, как и было задумано. Дикое, непредсказуемое, включающее в себя множество моментов, которые могли свести его эффект на нет, оно все же сработало. И теперь у него есть сто часов, которые он сможет провести в физическом, пусть и ограниченном, по сравнению с его истинным, теле. Дракону Бездны хотелось плакать и смеяться одновременно. Тот, кто не провел тысячи лет в ловушке нереальности, не способен понять его чувства, когда он впервые за долгий срок испытал первые реальные ощущения, а не их неверную имитацию. Но для того, что бы долго предаваться радости, у него просто не было времени. Следовало, для начала, поговорить с той, кто смогла вытащить его в реальный мир, и решить чем он сможет ей за это отплатить. Оставаться должным лонгиир очень не любил.
С некоторым трудом встав на ноги и выпрямившись, парень с минуту постоял на месте, привыкая к ощущению своего недолговечного нового тела.
С некоторой неуверенностью он потянулся к "искре", но его колебания были напрасны - почувствовав долгожданную опору в виде физического тела, Дар вспыхнул в ответ на легчайшее прикосновение. Потоки подвластных Сил ластились к нему, наполняя "искру" всесокрушающим жаром магии.
- Зоэ, - он медленно подошел к ведьме, хотя наполнявшая его энергия требовала безумных, порывистых движений. Но пугать и без того уже напуганную союзницу, он не хотел. - Рад видеть тебя, спустя столько лет.
- И я тебя. - Как это ни странно, но ведунья не лгала ему. Она действительно была рада увидеть его во плоти. И это не смотря на то, что тогда, в Ущелье Духов, он обошелся с ней не очень ласково,... мягко говоря. - А ты и впрямь выглядишь, как вылитый огр - аристократ. - То, что сей "аристократ", так и не удосужился сотворить себе одежду и был полностью обнажен, не смущало, ни его самого, ни его собеседницу.
- Так они создавались по моему образу и подобию. - Серьезно ответил лонгиир. - Их богиня - моя сестра, решила, что я вполне подхожу, что бы стать эталоном для ее творения.
Старую ведьму откровения давнего знакомца не шокировали - они вполне совпадали с ее предположениями по поводу его сущности. Она на удивление хорошо, для человека, разбиралась в религиозной мифологии владык Западного континента - огров. И прекрасно помнила, что рядом с Богиней Тиа, по их верованиям, стоит Безымянный - демон, воин и защитник великой Богини.
- Скажи, а зачем тебе понадобилась вся эта морока с Призывом? - Любопытство ведуньи оказалось сильнее ее осторожности. Эта ее чисто кошачья черта характера, в свое время заставила обычно осторожного лонгиира помочь ей, а позднее и частично приоткрыть перед ней свое инкогнито. А все потому, что веселила его до слез. В свете его эмпатического восприятия большая часть разумных существ выглядели подернутыми серой пылью, а Зоэ пылала, ибо плевала на осторожность и страх, когда на первое место выходило любопытство. Она не испугалась, когда догадалась, с кем имеет дело, не отшатнулась от него в страхе, когда он открывал ей некоторые секреты первой ступени клиффотических чар, и, наконец, рискнула жизнью и посмертием, призывая его в мир. Она была яркой, пылающей звездой среди тусклых пятнышек большинства, и за это ей прощалось все, за что умирало бесчисленное количество других разумных. В том числе и невинная попытка выведать его хоть, что-нибудь из его тайн. Но совсем безнаказанным сие оставлять, тоже не следовало, поэтому, Деайним решил остановиться на самом безобидном варианте.
- Наверно я зря это сделал, нужно было просто прорвать ткань реальности. - Как не старалась Зоэ, прочитать что-либо на его лице и ауре ей не удалось. Потому она с напряженным вниманием стала ждать продолжения, прекрасно зная, что ее собеседник обычно ничего не говорит и, тем более, не делает просто так. Но продолжения не последовало - наглое огрское божество, игнорируя ее ожидание, занялось демонстративным приведением в порядок своей одежды, (а точнее ее созданием из потоков Силы и подножного, в прямом смысле слова - в дело пошла прошлогодняя листва, материала) будто только сейчас заметив свою наготу.
Силы на процесс магической трансформации материи он расходовал на удивление немного, с потоком подобной мощности Зоэ и сама справилась бы без всякого труда, но было одно "но" - настолько тонкие и сложные плетения человеческий Дар создавать, не способен, ни при каких обстоятельствах. Удивляло, а так же настораживало и другое обстоятельство: Призванный не использовал для проводимой трансформации никаких запредельных чар, к которым, согласно описаниям прибегали нисходящие на Эстинор аватары Богини огров Тиа и Пресветлого Деджаха. Чары божественного уровня, которые смертные не в силах не только понять и воспроизвести, но зачастую даже ощутить. В сочетании с тем, что он не пожелал объяснить причин, вызвавших необходимость проведения ритуала Призыва, это заставляло начать шевелить мозгами, не дожидаясь откровения свыше.
Итак, первым, и самым напрашивающимся выводом является то, что для чего-то этому демону - огру потребовалось проникнуть в реальность, не обращая на себя внимание других сверхсущностей. А ведь известных сверхсущностей, именуемых на Эстиноре богами, не так уж и много: Пресветлый Деджах, Отступник, Богиня огров Тиа, Яшмовый владыка Шияна, Дух Гор, которому поклоняются храрги, ну еще ее знакомец. И все, если не считать легендарного титана Риома, которого обожествляют кочевники Великой степи, владеющие странной сакральной магией, а также Ушедшего, который давно мертв. Других нет. И если она права, то общая картина вырисовывается не радостная, но многообещающая - она попал в эпицентр интриг богов. Непонятно только, что этим чертовым созданиям надо. Прошлые их интриги уже не раз ставили Эстинор на грань гибели.
- Давай ты не будешь размышлять на эту тему. - Медовым голосом предложил Деайним, ничуть не смущаясь своего открытого признания в том, что читает мысли давней знакомой. Он уже закончил чаровать над одеждой. Ничего такого оригинального он выдумывать не стал, сотворив себе кожаные штаны и футболку - обычное домашнее одеяние всех огров мужского пола, от императора, до последнего пастуха - свинопаса. - А то додумаешься до чего-нибудь ни того, жалко будет тебя убивать. - Ему было весело. Ведьма, будучи "наказана" отсутствием ответа с его стороны, начала сама докапываться до истины. Но, не смотря на все веселье и даже легкое подобие дружбы, что существует между ними, он действительно без колебаний убьет ее, если она додумается до чего-нибудь действительно опасного. Он не позволит никому и ничему встать на пути древних планов лонгииров, на пути, который ведет его и Тиа к освобождению из этой мерзкой ловушки межреальности. Но этого все же хотелось бы избежать, если возможно.
Старуха не первый раз разговаривала с ним, поэтому, сразу поняла, что ее визави не шутит. И благоразумно решила последовать доброму совету, а заодно и сменить тему.
- Что-то я действительно стара стала, совсем забыла о том, как гостей принимать. - Она степенно поправила свою одежду и, наклонившись, взяла на руки Котофея. - Давай пошли в дом, почаевничаем, скрытный ты мой.
- Гость в дом, черт в дом. - В голосе Деайнима не было насмешки. Простая констатация факта. И, пожалуй, в этот раз ведьма была с ним вполне согласна.
- А у тебя ничего так, уютненько. - Лонгиир быстро и по-хозяйски осмотрелся едва вошел в дом, особенно акцентировав внимание на чарах и прочих мистических конструктах.
- Ты чай будешь пить с медом или вареньем, умник. - С привычной ему по прошлому с ней общению, подколкой, спросила бабка.
- С медом. - Он глаза в глаза сцепился в безмолвном поединке воль с Котофеем. Дракон Бездны неизмеримо превосходил волшебного кота в ментальном могуществе, но тот был на своей территории и защищал свою хозяйку, а также свои права на нее, и это делало преимущество Безымянного бога огров не столь очевидным. Особенно с учетом того, что последний не хотел убивать или подчинять себе фамилиара, а тот был настроен на выяснение отношений, ничуть не смущаясь разницей "весовых категорий".
- А молоко добавить? - Старуха, не ведая, что у нее за спиной идет настоящий бой не на жизнь, а насмерть, продолжала священнодействовать над чаем.
- У тебя есть молоко? - Не скрывая, удивился Деайним. - Откуда?
- Хоркеров дою. - Безмятежно отозвалась старуха. Если бы не многовековая подготовка, полученная Драконом Бездны, он бы в прямом смысле слова уронил челюсть себе на колени. Он знал, что за твари эти милые плотоядные зверюшки, способные при случае сжевать рыцаря в полном доспехе (доспех, конечно, выплюнут, что бы в зубах не застревал), и картинка "ведьма, доящая хоркера" просто отказывалась рисоваться в его воображении. Потом легонько потянулся к ее сознанию, и быстро обнаружил, и обошел едва заметный щит на сознании собеседницы, которого еще минуту назад не было. Не ищи он целенаправленно чего-нибудь подобного или будь более плохим эмпатом, нежели являлся на самом деле, то, пожалуй, ничего и не понял бы. И не нашел.
- Я едва не повелся на твою подначку. - Дракон вернул основную долю своего внимания поединку с котом, и продолжил разговор ни о чем с бабкой. - Расслабился сильно. - Кот начал поддаваться разумным увещеваниям и, видя, что все его атаки с незваного гостя скатываются, как с гуся вода, перешел от неприкрытой агрессивной атаки к эмоциональному диалогу, изобилующему угрозами чужаку. Котофей обещал дракону много чего "приятного", включая "небо в алмазах" и "райские кущи"... посмертно, если тот причинит, хоть малейший вред его хозяйке или попробует занять его, Котофея, законное место при ней.
- Оно и видно. - Фыркнула старуха.
Оба "борца" старательно хранили тишину и маскировали свои действия в ментальном плане, справедливо считая, что Зоэ не стоит знать об их маленьком междусобойчике. И ее расстроит и им не нужно. При этом лонгииру приходилось тяжелее, нежели его сопернику - ему приходилось блокировать саму свою сущность, что бы реальность не потекла, подчиняясь Закону Желания - великой способности сверхсущностей, благодаря которой мироздание откликалось на их пожелания и спешило их исполнить. Вероятность, что подобное воздействие обнаружит другой Владыка Силы, тем более в столь... локальных объемах, была минимальна, но до встречи с Эмблемой Риса Дракон Бездны рисковать не хотел.
- Это все из-за того, я давно не был в реальном мире в физическом теле. - Констатировал Деайним, не особо беспокоясь по поводу того, что бабка, фигурально выражаясь, навострила уши, едва услышала еще одну маленькую подробность его жизни. Ему было все равно. С помощью этого знания навредить ни ему, ни его сестре она не сможет.
Дракон Бездны вполне понимал и даже разделял чувства своего маленького пушистого оппонента. Они были вполне сходны с его собственными чувствами по отношению к Тиа. Поэтому, он не мог и никогда не стал бы осуждать или наказывать Котофея за проявленную к нему в этот момент непочтительность.
И в ответ на угрозы, спокойно отметал подозрения фамилиара в своих злых умыслах, убеждая его, что он не причинит вреда его хозяйке. Наконец, видя, что старуха сейчас развернется к ним, неся поднос с чаем, кот, еще до конца не убежденный решил сдаться и довериться чужаку, из-за которого его хозяйка совсем недавно ходила по краю собственной могилы. То, что при этом он не спустит с дракона глаз, подразумевалось, как очевидное. И Дракон Бездны, один из богов этого мира, это понимал, и с этим мирился.
- Кстати, а действительно, откуда, у тебя молоко? - С легким кивком благодарности лонгиир принял чашку с чаем, щедро приправленным молоком и медом.
- Да трех коз я держу. Зачаровала полянку, они на ней и живут. - Отмахнулась бабка.
- Судя по тому, что я не их не ощущаю, ты из той полянки создала отдельное измерение, как минимум. - Задумчиво проговорил Деайним, делая первый глоток и не глядя, беря со стола сладкую сдобу. - Сильно. Очень сильно. - Он отхлебнул еще раз и тепло улыбнулся старухе: - Ты идеально угадала с концентрацией меда и молока. Мне нравится именно такая консистенция. - Ее чувства сказали ему, что она довольна и польщена его похвалой. А он взял себе на заметку узнать, что же прячет в пространственном кармане его давняя, по ее меркам, знакомая. Потому, что ради трех коз даже он не будет напрягаться с создание независимого измерения, хотя сделать подобное ему не составит труда. Причина этого проста, как мычание: затраченные усилия не окупит даже стадо коз. Просто умная(что бы не сказать ушлая) старушка запихнула туда еще и коз, справедливо рассудив, что козы там не составят особой проблемы.
На некоторое время в домике ведьмы воцарилась тишина. Дракон Бездны протянул сидящему между ним и хозяйкой коту, свою кружку. Тот ничто же сумняшеся понюхал и начал лакать. Глядя на это непотребство, Зоэ не знала плакать ей или смеяться. С одной стороны это хорошо - ее фамилиар мог не принять огра - демона, а это усложнило бы и без того не простую ситуацию. А с другой стороны, какого черта, этот самый демон развращает ее кота, которого она и так едва отучила, есть из ее посуды. В результате, мудро решила промолчать и не портить настроение явно счастливым мужчинам, нашедшим способ безнаказанно насвинячить.
Она едва не упустила момент, когда огр посмотрел на нее тем серьезным взглядом, что безо всяких слов говорил, о том, что шутки закончились. Равно, как и игра огра - демона, в гостя зашедшего просто попить чай.
- Зоэ, ты хотела бы снова стать молодой? Сохранить всю накопленную Силу, все знания и при этом вернуть физическую молодость? - Голос лонгиира был бесстрастен, и не выражал ни единой эмоции. Из-за этого она даже не сразу поняла, о чем он говорит. А когда поняла, то едва не перепугалась. Такие подарки никто не будет делать просто так, а в том, что ее собеседник начисто лишен даже зачатков альтруизма, она поняла еще полтора столетия назад. А раз он предлагает ей априори невозможное для чародеев смертных, даже самых могущественных, причем то, что является ее запретной, невозможной мечтой, значит, и цена за это будет соответствующая. И, о том, что он может попросить взамен она не могла даже предположить.
- Не беспокойся, ничего запредельного. - Особого спокойствия слова Деайнима ей не прибавило, понятие "запредельное" для них слишком уж отличается. - Ничего запредельного для тебя. - Уточнил он.
- А, что от меня потребуется?
- Мне нужно будет встретиться с одним... человеком. И я хотел бы сделать это на твоей территории. - Он мог бы покорить ее всего одной улыбкой, полностью и, если он пожелает, навсегда, просто разблокировав свою ауру и обратив против нее силу естественного очарования лонгиира. Но у него были свои принципы, и он не желал нарушать их без особых причин.
- Что это за... человек? - Продолжала сомневаться ведьма, чувствуя, что под мутной водой его слов скрывается немало подводных рифов.
- Он несет в себе Силу Отступника. - Он перевел взгляд на кота и тихо попросил: - Не пытайся заставить меня рассказать тебе больше. Я верну тебе молодость, у тебя до того, как ты начнешь вновь стареть, будет не менее трехсот лет, но не пытайся узнать больше чем я могу тебе рассказать. Иначе ты ввяжешься в не нужную тебе чужую войну и быстро попадешь в могилу. И даже моя защита тебе не поможет, наоборот, она скорее приблизит твой конец.
- Хорошо, я помогу тебе. - Сдалась старуха. Цена за помощь, даже при условии, что ее придется оказывать с "закрытыми глазами", достаточно велика, что бы она не осталась в накладе. Триста лет молодости, когда она уже думала, что уйдет в загробный мир уже лет через двадцать. Щедро. Очень щедро и в духе Деайнима, который, не будучи и на сотую долю альтруистом, любит богато вознаграждать оказавших ему услуги. - И даже не буду спрашивать, что же такого жутко секретного ты от меня скрываешь.
- Спасибо. - Из его позы и выражения лица исчез лед бесстрастия, и он тепло улыбнулся собеседнице. - Омоложение я проведу после этой встречи. - И не дожидаясь вопроса, пояснил: - В этом теле мои возможности не так велики, как обычно, а перед этой встречей, я не могу себе позволить расходовать свои Силы.
- Ты, что сражаться с ним собираешься? - Подобная перспектива была для ведьмы весьма тревожна. Она не любила слуг Отступника в принципе, эта нежить владела слишком опасными способностями и умела навредить даже, когда ее развоплощали. А уж нежить способная заставить насторожиться пусть и не самого известного бога...
- Нет, конечно. - Отрезал демон - огр. - Но, когда разговариваешь со Смертью, нужно демонстрировать, что ты полон сил, что бы, ни вводить ее в искушение. К тому же мальчик еще очень молод и может по неопытности счесть меня угрозой. Пока буду разубеждать... - Повисшее молчание было многим красноречивее слов.
   Дмитрий
  
Возвращаться назад было физически тяжело. Отрываться от сокровищ знания, которые были готовы в любой момент стать моими, только протяни руку и возьми. Это была воплощенная мечта, мечта, о которой я не смел грезить даже в самых смелых своих фантазиях в прошлой жизни. Удовольствие от познания тайн магии, скрытых основ мироздания, собственной Силы.... Искушение остаться в пирамиде едва не пересилило мою волю и мне пришлось замереть на месте, закрыв глаза и тщательно блокируя прочие органы чувств. Просто, что бы ни видеть бесчисленные символы. Что бы ни сорваться. Кстати, мои реакции сильно отличались от тех, что выдал бы тот мальчик, каким я был еще совсем недавно. Но это не тревожило меня. Я уже не он, перерождение, вызванное частицей души Риса, которую он вложил в меня, все изменило. Это неизбежно. Тот мальчик не смог бы выжить в этом мире, и наверняка бы погиб, даже не коснувшись пламени грядущей вселенской войны. Это так же верно, как то, что вода мокрая.
Больше не обращая внимания на манящие символы, хранящие в себе знание, я уверенно направился к выходу из перевернутой пирамиды Риса. И, выходя, твердой рукой закрыл в нее дверь. Я преодолел жестокое искушение, очередное испытание, в череду которых превратилась моя жизнь. Да, я всегда мечтал стать чародеем и узнать как можно больше о мире и магии, но я не принесу в жертву своей страсти свою нежизнь.
Реальность встретила меня закатом, запахом чужой боли и эфемерным ощущением чужих чар. Искра моего Дара воспламенилась мгновенно, открывая себя потоку Небытия нейфа. К дайну, черный океан, которого ждал только намека, что бы вырваться на свободу, уничтожая моих врагов, я решил пока не обращаться. Его слишком легко засечь и опознать, а вот нейф почувствовать невозможно в принципе. Ведь невозможно ощутить то, чего нет, и никогда не будет. К тому же у нейфа есть еще одно маленькое преимущество - касаясь его, я мог ощущать небытие в окружающем. То, что переставало быть, то, что собиралось обрести бытие, но еще его не обрело - все это не могло укрыться от чувств, обостренных нейфом.
Касаться нейфа - все равно, что ходить по краю бездонной пропасти. Только намного, намного опаснее. Если упадешь в пропасть, то просто погибнешь, пусть, возможно и мучительно, но если ты дашь слабину, когда касаешься нейфа, то ад тебе покажется раем. Нейф не способен нарушить незыблемый закон Мироздания - дух, кайи разумного не может исчезнуть бесследно, но он заключает поддавшегося ему в Ничто, где никогда ничего не происходит и ничего нет. Прикосновение чистой эссенции небытия заставляло в полной мере ощутить тягу к существованию.
- Калив, - каюсь, я не сразу обратил внимание на то, насколько плохо моему спутнику, - что с тобой?
- Аксори, Высочайший, мы шли через заросли этой травы, а она ядовита для смертных и немертвых. - Да, этот момент я, по своей неопытности, не учел. Моему-то обновленному телу ничего не будет, даже если на меня найдет блажь, купаться в плавиковой кислоте (1), только включатся встроенные в него щиты, а вот мой спутник не столь устойчив к воздействию окружающей среды.
Но, судя по эмоциональному фону, мир считал виноватым именно себя, и, ни в чем не обвинял своего "Высочайшего", считая, что сам подвел меня. Нет, так дело не пойдет. Пусть я еще мало, что знаю об окружающем меня новом мире, и даже перевернутая пирамида Риса не способна за один раз исправить сей недостаток, но я сильнее, и в данной ситуации, я старший. Львиная доля ответственности за происшедшее лежит на мне, следовательно, мне и исправлять последствия своих ошибок. Для начала, например, подлечить своего подчиненного. Пусть я знаю необходимые для этого арканы большей части в теории (в пирамиде, где время течет несколько иначе, чем в реальности, есть полигон, на котором я испытывал некоторые плетения, но.... Опыта у меня по любому кот наплакал. Мелкий такой котенок).
- Подойди ко мне. - Мир удивляется моей команде, но послушно подходит. Я в это время напряженно сплетаю из нейфа один из не очень сложных арканов исцеления. После проверки уже почти сплетенной структуры, в ней обнаружилась небольшая ошибка, которая, при неудачном стечении обстоятельств, могла сильно покалечить моего подопытного пациента. Пришлось расплетать едва ли не наполовину, после чего сплетать получившуюся неудачной часть заново. Проверив получившуюся "пряжу", я одним легким движением мысли погрузил ее в Калива. Тело мира выгнулось от боли, смешанной с невероятным противоестественным наслаждением, и он упал на колени, не в силах устоять на подгибающихся ногах. Плетение связало нас и я в полной мере "насладился" букетом его ощущений. Не включись защитные предохранители, установленные в моем теле Рисом, то я бы точно опозорился, упав рядом с ним. А так, спасибо Рису, обошлось, и лишь только закушенная до крови губа выдавала мое состояние. Все таки Небытие не та Сила, с которой легко и приятно Исцелять.
Но на рефлексию у меня чисто физически не было время - сейчас, пока я еще не раскрыл заложенный в меня потенциал, для меня опасен любой сильный мастер магии. А именно подобное существо и сплело те чары, отголоски которых я сейчас ощущал. Поэтому, отбросив все посторонние мысли, я сосредоточился на сплетении нового аркана, на этот раз предназначенного исключительно для разрушения и уничтожения. В принципе, этот аркан был первым, что я изучил в перевернутой пирамиде. Так пожелал Рис и сейчас я начал понимать почему. Убийственный аркан носил поэтическое название "Роза деструкции"и предназначался исключительно для воплощения в нейфе. В активном состоянии этот цветочек избирательно - хаотически последовательно уничтожал отдельные константы и слои реальности, вызывая этим резкие перепады самых разных параметров. В результате очень быстро бытие на пораженном участке начинала коллапсировать, вовлекая в этот увлекательный процесс окружающее пространство. Если попавшему под этот удар чародею не удавалось разрушить в начальной стадии саму "Розу деструкции", то потом его не могло спасти - сначала блокировались все возможности перемещения и информационные, а потом в рушащейся реальности менялись законы магии и никакая защита не могла справиться с критическими перегрузками, убивающими тело жертвы и калечащими ее душу.
Конечно, я не смог бы столь быстро овладеть этим шедевром Запретной магии, если бы не был Эмблемой его автора. А так я скорее вспоминал его, нежели учил.
Приготовившись таким образом к бою, я подал знак Каливу стать позади меня. Мир послушно скользнул на указанное место.
   Деайним
  
- Он уже рядом. - Лонгиир с тщательно скрытым удовлетворением проследил за потрясенным удивлением ведьмы - еще бы, та ведь считала, что ее зачарованный лес обязательно сообщит ей о присутствии любого чужака. Наивная девочка, Отступник наверняка защитил от обнаружения спутника своей Эмблемы, а последнему и защита не нужна - его природа такова, что сканирующим плетениям его обнаружить практически невозможно, если он сам того не захочет.
Но старуха не дожила бы до своих преклонных лет, позволяй она себе впадать в ступор при каждой неожиданной неприятной новости. Поэтому она сразу взяла себя в руки и спокойным, будто и не произошло ничего особенного, голосом просто сказала:
- Тогда пойду еще чай приготовлю, а то может не хватить. - И уже идя к зачарованному подобию печки, не оборачиваясь, будто невзначай, спросила: - Гость-то твой один будет или с дружками пожалует? - Деайним только улыбнулся - жадность его знакомой до новой информации была неистребима ничем. Порой, вспоминая ее и поговорку "горбатого могила исправит", он думал, что ее-то могила не исправит точно.
- Двое их будет. - Дракон Бездны то же встал. - Готовь пока чай, а я пойду, гостей встречу. Не стоит им лишнего гулять по твоему лесу, да и законы гостеприимства надо почтить. - На его губах мелькнула ироничная и одновременно нехорошая улыбка. Узревшего ее Котофея аж передернуло всего от предчувствия чего-то близкого и очень плохого. Но напоминать дракону о его обещании мудрый кот не стал, звериным чутьем ощутив, что сейчас не время.
Присутствие Эмблемы действительно было едва ощутимо даже его обостренными чувствами эмпата, но это не было проблемой - он заранее знал, что ему искать. А потому нашел очень быстро.
  
Следуй за мной к вечной жизни,
Следуй за властью народа
Так ты послужишь отчизне:
Всем будет править свобода!
  
Попытка осторожно коснуться даже не мыслей, а ощущений порождения Отступника мгновенно наткнулось на перекрученную извращенную защиту, проявившуюся, как песня. Хор неплох - оценил лонгиир. - Но Рис точно ненормальный, раз рискнул вплести в свою Эмблему элементы Клиффота. Интересно, чем парень расплачивается за то, что в него помещен имплантат из Скверны?
Скрываться дальше не имело смысла, поэтому, Дракон Бездны изящно проскользнул сквозь выглядящий непроходимым бурелом, и появился, впереди и чуть правее тропы, по которой шли путники.
Один взгляд на ногти Эмблемы едва не заставил его выругаться - спутать эти перламутрово - радужные искорки, танцующие по ним, было ни с чем невозможно. Так проявлял себя только один аркан - коронное боевое плетение Рейтиса "Роза деструкции". Давать такое оружие в руки существу, не понимающему всей опасности его применения... со стороны Риса - это верх безумия. Если мальчишка спустит уже готовый к бою аркан с цепи своих мыслей, то даже он - лонгиир не уцелеет в этом теле. В своем истинном облике он бы смог разрушить "Розу", но не сейчас. Нет - это его не убьет, просто отбросит в его темницу в межреальности, но обидно будет потерять сие временное тело так быстро.
Все это пронеслось в голове Деайнима за считанные доли секунды, а потом он шагнул вперед, тщательно демонстрируя аурой свои мирные намерения..., а заодно вслушиваясь в музыкальную защиту своего нового визави, пытаясь понять ее принципы хотя бы частично. Просто так, на всякий случай.
  
Так пели столетья назад,
Готовя оргию смерти,
Готовя для всех земной ад...
Так пели люди и черти.
   Дмитрий
  
Музыкальная защита среагировала на постороннее присутствие раньше, чем я его осознанно почувствовал. Короткий и резкий, как неожиданный удар по лицу, гитарный проигрыш сменился хоровым куплетом, в котором чувствовалось сильное влияние электронной музыки:
  
Следуй за мной к вечной жизни,
Следуй за властью народа
Так ты послужишь отчизне:
Всем будет править свобода!
  
"Роза деструкции" мгновенно перешла в стадию полной готовности. Теперь, даже если меня убьют, она неизбежно активируется. Единственное, что может удержать ее от этого - это моя воля.
А потом на нашем пути появился двухметровый коричневокожий мужик, лет тридцати на вид. Вертикальные зрачки и еще ряд некоторых особенностей, выдавали, что это не человек, а огр - еще одно знание из перевернутой пирамиды. Но меня поразила не это, а странное ощущение двойственности, которое исходило от него - казалось, что этим телом владеет дух, который просто не мог зародиться в нем. Взгляд Небытия, подаренный мне прикосновением нейфа, говорил мне, что жить этому телу осталось дня четыре и то от силы. Его просто сжигала внутренняя сила духа. Он чисто физически не мог дожить до своих лет. Все вместе это заставляло насторожиться, но он не проявлял враждебности, даже напротив, всячески демонстрировал свои мирные намерения, поэтому я решил погодить с атакой. Раз вероятный противник хочет поговорить, пойдем ему в этом на встречу. Продолжая слушать музыку ментальной защиты, я подошел к нему чуть ближе и встал, показывая, что жду, что он первым начнет диалог.
  
Так пели столетья назад,
Готовя оргию смерти,
Готовя для всех земной ад...
Так пели люди и черти.
  
- Меня зовут Деайним Кирэ рэ Алладар, и я прошу тебя о беседе, Эмблема Отступившего от Жизни. - Церемонный слог и использование "огром" тончайших сен - чаров высшего Сенд тиара - языка, который на всем Эстиноре знали всего три сущности, не считая меня - Рис, Деджах и Богиня огров Тиа. Можно было бы подумать, что это Богиня огров послала ко мне своего слугу, вложив в него знание колдовского языка драконов, и казалось бы все факты говорят в пользу этого вывода, но... Отступник, едва услышал имя моего собеседника встрепенулся и стремительно вошел в меня, овладевая моим телом. Я не стал мешать отцу, наоборот мне было интересно, что же будет дальше. Из-за чего же он пришел в такое возбуждение. Никакой информации об этом не было в тех знаниях, что я почерпнул из пирамиды, а Рису пока явственно было не до объяснений. Оставалось только внимательно слушать и наблюдать.
  
Утоплена страна в крови,
И никому пощады нет.
Во имя будущей яви
Во всей стране сожжен Завет.
  
- Ден... Деайним, ты откуда здесь? - Отец, а мне все привычнее было называть Отступника именно так, не скрывал своего изумления.
- Я здесь был с самого начала, вместе с Тиа, брат. - Незнакомец, принявший облик огра, то же не скрывал эмоций. - С того самого момента, как мы проиграли сражение и потеряли Ланкос. Кратх преследовал нас по пятам, и мы рискнули привести остатки огров на Эстинор. На прохождение сквозь защиту Риома, я израсходовал всю энергию и впал в кому, но сохранить связь с Раммалетом не сумел. А сил сильно пострадавшей в предыдущих боях с миньонами Кратха Тиа не хватило для того, что бы полностью нейтрализовать последнюю линию ловушек. И нас обоих выбросило в межреальность, ставшую нашей темницей.
- Для чего тебе понадобилась моя Эмблема? - Отец не стал поддаваться родственным чувствам, которые явно испытывал к этому незнакомцу. А меня затопила волна горячей благодарности к нему, ведь он, встретившись с явно много значившим для него существом, в первую очередь позаботился обо мне.
- Ну, во первых, мне просто хотелось на него посмотреть, а во вторых, мы с ним вероятно могли бы плодотворно сотрудничать.
- В чем же? - Этот вопрос Риса не таил в себе подводных камней. Он спрашивал именно о том, о чем спросил.
- В своем нынешнем состоянии я многого не могу в реальном мире, а твоя Эмблема, прости за откровенность, при всем своем могуществе, еще долго не сможет сравниться со мной в мастерстве плетения чар. И даже ты не сможешь полностью раскрыть все грани его Дара. Но это в моих силах...
- Ты предлагаешь, что бы он стал твоим учеником, оплачивая свое обучение услугами тебе?
- Грубовато, не совсем точно, но близко к истине. - Хмыкнул "огр". - Что скажешь?
- Я не буду неволить его. - Рис не колебался. - И не буду советовать ему какой выбор сделать. Если он решит сотрудничать с тобой, пожалуйста. - Отец ощущал мою растущую усталость и понимал, что ему стоит покинуть мое тело, как можно быстрее, иначе есть риск, что я просто потеряю сознание.
  
Нам пели столетья назад,
Готовя оргию смерти,
Готовя для всех земной ад.
Тоже поют те же черти
Вот здесь и прямо сейчас,
Требуют твари: "нам верьте,
Поверьте один только раз"
В мыслях желают нам смерти.
  
- Если мы закончили с церемонией представления, - а ехидства этому "огру" занимать не надо, сам может одолжить, - то приглашаю тебя к столу, испить чая и поговорить о делах в более комфортной обстановке.
Несколько секунд я рассматривал ситуацию с разных сторон, пытаясь понять какое решение в данных условиях будет верным. Отец явно благожелательно относился к Деайниму, но уходя, по сути дела, посоветовал мне держать с ним ухо востро. Безусловно, требовалась дополнительная информация, а в этих условиях предложенные переговоры были лучшим выходом. Поэтому я притушил свечение искр полуактивной "Розы деструкции" и кивнул собеседнику:
- Это будет неплохо.
  
Так пели столетья назад,
Готовя оргию смерти,
Готовя для всех земной ад...
Так пели люди и черти.
  
Тот сделал приглашающий жест рукой и, развернувшись на месте, бескостно нырнул в заросли, скрывающие, как почти сразу выяснилось на редкость плотный и колючий бурелом. Будь я еще человеком, я бы точно не смог бы протиснуться в едва заметные щели, в которые легко проходил мой чертов визави. Для полноты счастья, на каждом повороте этой "дороги" размещались ловушки - то ядовитые шипы, то готовая атаковать змея, то банальная яма с кольями. Но применять Силу я не спешил. Мало ли переговоры пройдут неудачно, и придется сражаться... раскрывать возможному противнику свои возможности недопустимо. Об этом говорил весь опыт моей прошлой жизни и новые благоимплантированые инстинкты. Хватит уже и того, что он знает о моем первом козыре - "Розе деструкции". Поэтому, я упорно шел за Деайнимом, готовый в любой момент активировать чудовищной мощи аркан, но полный решимости не обращаться к Силе без крайней на, то необходимости. Все еще осложнялось тем, что приходилось непрерывно ожидать, что очередная ловушка будет все-таки рассчитана на мое убийство или сковывание сил. Вероятность этого была невелика, но с тех пор, как меня едва не убила шайка Гейши, у меня изрядно поубавился и без того невеликий запас доверия к разумным существам.
  
Так пели столетья назад,
Готовя оргию смерти.
Так пели столетья назад,
Нам пели люди и черти.

Так пели нам люди и черти... никогда не любил ни тех, ни других...
  
   1. HF - плавиковая (фтороводородная) кислота - считается одной из самых едких и токсичных.
  
   ГЛАВА 10. "Дела семейные"
  
   Тиа
  
Тиа бесшумно подошла к закостеневшей в судороге нечеловеческой боли девушке. Не удерживай заклятие Деайнима ее душу в теле, то жертва уже давно бы отправилась в лучший мир. Или, что вернее, в сияющие чертоги Пресветлого Посланника. Но ее ресс не умел быть милосердным. И несчастная сейчас испытывала невероятные страдания, но не могла даже умереть.
Ее отношение к этой девушке было даже не двойственным, а тройственным. С одной стороны она была слугой и оружием врага. Второй стороной было то, что Тиа банально было обидно то, что ЕЕ ресс подарил этой девице драконий поцелуй и был явно не прочь переспать с ней. В то время, как сама дракона не была в постели брата уже больше века. И то, что она сама и только сама в этом виновата, еще больше злило ее. Да, это именно она в свое время наказала Деайнима и изгнала его из своей спальни, дав столетний обет целомудрия, но, как выяснилось очень скоро, себя этим она наказала не меньше, чем брата. Он, самоотверженно желая помочь ей соблюсти этот нелепый обет, исключил из их жизни все намеки на эротику, и она тосковала по его неприличным взглядам, полным благоговейного восхищения и чисто мужского вожделения, интимным объятиям и жарким поцелуям. И теперь она понимала, что ее рессу симпатична эта девчонка и он наверняка затащит ее в свою постель, а заодно и проведет над ней ряд клиффотических обрядов, обязательно предусматривающих разврат за гранью извращения. Тиа не обратила бы на это внимания, если бы брат спал и с ней. А так ее мучила ревность. Третьей же стороной было то, что ей было просто жалко эту невинную и наивную дурочку.
- Проклятые мужчины. - Чисто по человечески вслух пожаловалась девушка - дракона. - Ну почему с вами все настолько сложно. - Ее обет целибата уже пару лет, как был исполнен в полной мере, но этот идиот упрямо не понимал ее тонких намеков, которые она делала время от времени. Его не вовремя проснувшаяся тактичность мешала ему понять, что она не хочет поступаться своей гордыней и первой придти к нему в постель, тем признав, что в свое время сделала глупую ошибку. И это притом, что он сам отчаянно мечтал о ней и слиянии их тел и душ. Об этом ясно говорили его сны, которые Тиа бесцеремонно подглядывала, обходя все его защиты.
Расстроенная Белая Ведьма отвернулась от неудачливой жрицы Деджаха и в этот момент ощутила Зов своей Высшей Жрицы. Ормелла - Высшая Жрица огров никогда не тревожила свою богиню, если на то не имелось серьезной причины, поэтому Тиа незамедлительно и мысленно скользнула к своей любимице.
   Тиа и Ормелла
  
Высшая жрица стояла на коленях перед Вратами Богини - аркой двухметровой высоты. Летописи говорили, что те, кто долго смотрел в изменчивые картины, возникающие в глубине арки, сходили с ума, не в состоянии выдержать отражения непостижимости богов. Поэтому даже полноправные посвященные жрицы старались не глядеть на Врата Богини. Но Ормелла нарушала это негласное правилло с детства и до сих пор пребывала в своем уме. Мудрые теологи, седобородые старцы и благообразные старицы, пытались объяснить это тем, что Ормелла родилась по воле великой Богини, своей рукой соединившей ее родителей, которых вся Западная империя считала париями за то, что они осмелились на запретные отношения. Но ясно выраженная воля Богини заставила замолчать даже самых ярых ненавистников. Никому не хотелось попасть в руки к Безымянному - Черному мучителю, который имел власть над всеми ограми, лишенными защиты Великой Матери Тиа.
Но Ормелла в душе была не согласна с выводами теологов своего народа. Она считала, что с ума сходили только те, кто не был всей душой предан Богине, а потому не мог принять то, что ему открывалось. Маловер и фанатик равно не могли выдержать сего испытания, ибо, если маловер просто недоверяет своей Создатильнице, то фанатик делает еще хуже - пытается загнать Великую Мать в рамки своих о Ней представлений. И только искренне верующий огр мог осознанно принять все стороны Богини, сознавая, что ему никогда не познать до конца Ее безграничность.
И сейчас Высшая жрица стояла на коленях, молясь и смиренно ожидая, когда Богиня соизволит обратить на нее свое внимание. Арка замерцала, поток текучих образов в ней сменился на картину черной бесконечности космоса, расцвеченной яркими искрами звезд - знамение всегда предшествующее явлению Тиа. Она появилась, как всегда, неожиданно и не во плоти. Невесомым фантомом прошла по пышному ковру, не приминая ворса, и вполне материальной уверенной рукой подняла Ормеллу с колен. Та еще раз поразилась могуществу божественной иллюзии, способной воздействовать на материальный мир. Как однажды Великая мать сказала непосредственной маленькой девочке, сорок лет спустя ставшей самой молодой в истории Высшей жрицей - "то, что для вас реальность, для меня иллюзия".
- Встань, Ора, ты же знаешь я не люблю этого низкопоклонства. - Богиня мягко улыбнулась и заботливо усадила жрицу рядом с собой на свой любимый диван, оббитый черно - золотым бархатом. - Скажи, что у тебя случилось. - Тиа вела себя, как обычно, но Ормелла почему-то чувствовала, что ее покровительницу что-то гнетет. Что-то ее расстраивает. Но послушно выполнила "просьбу" Великой Матери, начав рассказывать о возникшей проблеме:
- Астролог императора, Ани, в трансе прозревала знаки Звезд Бездны и то, что открылось ей, ужасает. Знаки говорят, что Империя не увидит года Белой кошки, открывающего новый астрологический сороколетний цикл. А до него осталось всего три года. Тлоани (1) и магистры скрыли сие пророчество от Двора и простого народа, но сами они пребывают в смятении - Ани никогда не ошибалась в своих прогнозах.
- И они попросили Высшую жрицу обратиться ко мне за помощью и советом... да, ничего не скажешь, вырождаются истинные огры, вырождаются... - В голосе Богини звучали печаль и презрение. - В прошлые времена, я помню, бывало, что весь народ огров, под предводительством аристократов с весельем шел на смерть, рискуя потерять даже души и не боясь этого, ибо они верили, что я сохраню их суть и верну в новом мире к новой жизни. А эти... испугались видений астролога! И скрыли правду даже от Двора - тех, кто по определению, должен быть непоколебим в своей вере и верности. Кто по определению не может страшиться смерти и с радостью принесет свою жизнь на алтарь победы. Ора, скажи мне по честному, неужели огры настолько ослабли духом, что их страшит смерть, которая приводит моих детей ко мне в чертоги? Или они просто настолько не верят мне? - Гнев и презрение покинули голос Великой Матери, оставив после себя усталость и удивленное неверие. И Ормелле стало страшно, когда она поняла, как выглядит поведение огров в глазах Богини. Когда поняла, что их действия, ранее казавшиеся такими разумными и правильными, на самом деле являются позорными свидетельствами их недоверия к той, кто никогда и ни в чем не предала своих детей. К той, кто являлась основой бытия их расы.
Но милосердная Богиня не дала своей жрице утонуть в беспросветном ужасе осознания собственного грехопадения. Мягко обняв ее за плечи, она начала ободряюще гладить ее по голове:
- Успокойся, моя хорошая, все не так страшно, ну, оступились огры в очередной раз, подумаешь. Не в первый раз и наверняка не в последний. Я не в чем тебя не виню. - Тиа воспользовалась ментальными каналами, что связывали жрицу с ней и слегка подправила ей сознание, убрав отчаяние и приглушив боль. Теперь Ормелла могла нормально воспринимать мир.
- Передай ограм слова их Богини. - Голос Тиа хранил в себе безграничное спокойствие и затаенное обещание кровавого кошмара. - В Час Черной звезды (3) я дам ответ на их страхи. Это все, что им пока стоит знать. - Она отстранилась от своей Высшей жрицы и весело улыбнулась неожиданно возникшей мысли. Мысль была странной и смахивала на сумасшествие, но быстрый разум лонгиира, просчитав все "за" и "против", подтвердил - это то, что нужно.
- Скажи мне, Ора, как ты ладишь с мужчинами. - Не ожидавшая этого вороса жрица изумленно хлопнула ресницами, гадая уж не послышалась ли ей эта немыслимая в устах Богини фраза. А Великая Мать встала с дивана и, подойдя к десертному столику, начала очищать от кожуры большое желтое яблоко.
- Прости меня , Мать, но... я не поняла... - Пролепетала она.
- Ну, что такого тебе непонятного я спросила? - Ответно изумилась Богиня. - Ты всегда понимала мужчин, и мне интересно, как у тебя это получается. - Она еще раз коснулась разума своей жрицы, изменяя ее восприятие. Теперь Ормелла перестала осознавать, что говорит с Великой Матерью. Ей казалось, что напротив нее стоит ее добрая подруга, спросившая совета более опытной женщины. Тиа, читая главу своего культа, еще раз изумилась особенностям человеческой психики. Такая прекрасная пластика и такие слабые управляющие контуры.
- Да. - Кивнула Тиа. Ей было интересно, что скажет ее фаворитка.- Насколько я понимаю, тебе нужно разобраться с каким-то конкретным мужчиной, а не со всем мужским родом, верно? - Не осознавая, что перед ней Богиня, Ормелла перестала запинаться от благоговения, и начала вызнавать о проблеме "подруги". Продолжая медленно чистить яблоко, она начала аккуратно сплетать основы сен - чара, призванного сохранить и проанализировать этот разговор, с необходимой поправкой на особенности рессов.
- Я, обидившись на любимого и любящего меня... мужчину, выгнала его из моей постели, и теперь этот благородный идиот ждет от меня первого шага, игнорируя все мои намеки. - Выдала она отредактированную версию событий.
- Такие мужчины редкость в этом мире. - Искренне удивилась Высшая жрица. - Большинству из них наоборот, никогда не хватает именно терпения и благородства. Скажи, ты же вроде говорила, что он маг, - воля Богини временно извращала воспоминания Ормеллы, подгоняя их под изменившееся восприятие, - а как он тогда обходится без секса? Или он следует Бесцветному пути? (3)
- Он бесцветник. - Тиа ни на йоту не солгала. Деайним был учителем первых Бесцветных чародеев огров, он сам создавал эту школу, открыв нескольким одаренным небольшое количество своих знаний о клиффотическом колдовстве. - Соблазняет дурочек иноземок, сбрасывает с ними пар, а потом то, что от них остается скармливает своему любимцу Керуэю. Это его фамилиар. - И опять дракона не солгала ни единым словом. Только умолчала о том, что этим фамилиаром является сильнейшая тварь из Глубин Эхес ура, которую еще никто не смог классифицировать. Наверно потому, что других таких никогда не было. Ей почему-то вспомнилась их спор, в котором Деайним впервые в жизни не уступил своей сестре...
   (Очень много лет назад, верхние слои Эхес ура (Бездны), астро станция лонгииров Риссейн.)
  
Едва пройдя барьер защитных чар, окружающих личные покои ее ресса, Тиа ощутила витающие в эфире отголоски боли, смерти и Скверны. Ядовито мутные и тошнотворно прозрачные завитки и нити непонятной гнуси витали под потолком, время от времени падая на пол и стены. В местах их падения появлялся зеленовато - желтый иней, причудливо "украшенный" алыми прожилками. Реми была изумлена - она не понимала, что же такого натворил ее непутевый братец, если клиффотические постэффекты столь сильны. В то, что он подвергся нападению она не поверила ни на миг - незримые, но прочные узы, что связывали каждого ресса с его реми, ясно говорили, что ничего подобного не произошло. Но дать ответ, поясняющей, что же здесь все-таки случилось они, к сожалению не могли. Поэтому, она пошла дальше, на каждом шагу отмечая все новые и новые следы Скверны.
Создавая свое местообиталище, ресс не последовал ни одному популярному среди лонгииров архитектурно - дизайнерскому стилю. Он создал свой, сложный в своей простоте стиль. Суть его была в том, что в каждое помещение или сад вело три портала, привычно для лонгииров замаскированные под дверные арки. Каждый портал работал в переменном вероятностном режиме, то есть выйдя из комнаты и тут же зайдя в нее, ты попадаешь не в то место откуда вышел, а в его не во всем точную копию - вероятность. Таким образом, каждое помещение и каждый сад имели связь с тремя другими помещениями или садами, а также сами существовали в виде бесчисленных копий - вероятностей. Всем этим многообразием легко мог управлять его хозяин - создатель, который в своих покоях становился факически неуязвимым - ему стоило только пожелать не видеть незванного гостя и тот никогда не найдет его даже физически находясь в одной с ним комнате.
Тиа, Лейм, Рейтис и Лессандре были единственными, кого недоверчивый ресс Белой Ведьмы снабдил Ключами Доступа, позволяющими находить путь в его жилище. Чем Тиа сейчас благополучно и пользовалась, пытаясь найти кратчайший путь к своему брату.
Наткнувшись на кровавые следы, она покачала головой - примерно такие находки вполне соответствовали ее ожиданиям. Едва не наступив на какие-то лоскутья, она, не смотря на легендарное сверхчувственное восприятие лонгииров, не сразу опознала в них останки дварфа. Прикосновение Клиффота превратило их в нечто мало похожее на органику.
Обычно аккуратные аппартаменты Деайнима сейчас напоминали руины. И чем ближе к их сердцу подбиралась реми, тем большими были хаос и разрушение. Тиа начала тревожиться. Не смотря на то, что узы показывали, что ее ресс не пострадал, здесь явно произошло, что-то очень нехорошее и связанное с магией Глубин, что способно ухудшить любую плохую ситуацию стократ. И она коснулась Изначального Источника, готовая в любой момент превратить едва тлеющую искру своего Дара в бушующий вулкан.
- Заходи, ли реми. - Брат, как обычно застал ее врасплох, появившись в арке портала справа от нее. - Прости, у меня немного не прибрано. - Он, чуть смущенно улыбаясь, отодвинулся в сторону, пропуская ее в самое сердце своих покоев, где традиционно располагались сугубо личные комнаты и столь любимые всеми лонгиирами сады.
Да, неприбрано - это слабо сказано. Казалось, что по внутренним аппартаментам лонгиира прокатился неконтролируемый смерч. А от отзвуков недавнего произошедшего здесь недавно выброса энергий Глубин Бездны, начинала болеть голова. Смертных слуг царящее здесь излучение просто убило бы на месте. Впрочем, вспоминая останки того злосчастного дварфа, можно было с уверенностью утверждать - погибшие были. И вряд ли дварф был единственной жертвой.
- Что у тебя здесь произошло. - Сопровождающий слова Тиа сен - чар отражал всю полноту ее непонимания происходящего и требование объясниться.
Но брат только сложил когтистые пальцы в знаке "сама увидишь" и нахально, еще одним жестом отказался пояснять что-либо еще. Вообще Деайним и выглядел внешне и вел себя как-то странно. А заодно возвел вокруг себе арк - паутину: сложнейший сплав магии и воли, надежно препятствующий любому сканированию.
Ресс провел их кратчайшим путем в свою спальню. И тут дракона поняла, что то, что она, по недомыслию, назвала разгромом было еще цветочками. Ягодки же терпеливо ждали ее здесь - в виде текучего хаоса поврежденной реальности, чьи раны были столь глубоки, что она уже не могла удерживать изначальную форму и рассыпалась на мириады хрупких частиц, пляшущих в бессмысленном танце броуновского движения. Но не это было жемчужиной сегодняшнего вечера....
С чудом или вернее силой аркана, способного выдержать удар аэтероса, уцелевшей кровати грациозно встал золотоволосый человек. Люди, эдайны про таких говорили - поцелованный солнцем. Глупые создания эти люди. Это существо никогда не зрело света ни одной звезды, даже Черных Светочей Бездны. Рожденное в бездонных Глубинах Эхес ура, там, где сама Бездна перестает быть собой, извращаясь Небытием, оно несло в самой своей сути всю полноту их Скверны.
Чудовищной мощи смертоносное заклинание мгновенно обрушилось на мерзкую Тварь, и его сила многократно усиливалась Волей реми. Паутина Ка норна - великого плетения самой Судьбы, содрогнулась в параксизме агонии, подчиняясь велению парки и смыкая на золотоволосом всю энтропию мироздания. Такой удар не мог выдержать никто и ничто. Но в последний она неожиданно ясно ощутила, что ее удар жутким насосом высасывает Силу и жизнь из ее ресса. У нее не оставалось времени на осознание, того почему Деайним тоже попал под ее атаку, но ее воля дрогнула и златоволосой твари в облике человека оказалось этого достаточно для того, что бы вмешаться в течение заклинания. Он замкнул его само на себе и Тиа оказалась вынуждена отсечь себя от собственного творения, что бы не сгореть вместе с ним.
А потом они втроем валялись на полу, не в состоянии даже толком пошевелиться, какое уж там драться или чаровать. Но говорить им никто не мешал, поэтому выяснения отношений избежать не удалось.
- Прости меня, ли реми, - она чувствует, что брат говорит искренне, - я должен был предупредить тебя заранее.
- Что это за нечисть? - Перебила его сестра. Золотоволосая тварь оскорбленно молчала.
Ресс нашел в себе силы медленно встать на ноги и отдать мысленный приказ своему домовому. Уже сам факт такого приказа говорил о том, что лонгиир истощен до последней степени - ведь, в соответствии с неписанным законом этих высокомерных гордецов, даже на смертном одре Дракон Бездны должен стараться в обслуживании себя обходиться исключительно своими силами. В эту концепцию очень странно вписывалось общепринятое в их обществе рабовладение.
Домовой немедленно исполнил приказ хозяина дома, да по иному и быть не могло. В руках у Деайнима оказался изящный фиал, целиком выточеный из изумруда. Ненавязчивая мифриловая инкрустация хранила в себе чары безвременья.
Дракона поморщилась, глядя на брата. Болезненное пристрастие рессов к коктейлям из энергетиков и наркотиков в социуме лонгииров было общеизвестно. Как было известно и то, что наркоманами они становятся не по своей воле, а лишь потому, что только сильнодействующие алхимические препараты позволяют им спасаться от постоянных мигреней, являющихся следствием фатальной и не подлежащей коррекции ошибки в их эвернкоде. Но привыкнуть к этому не смогла наверное не одна женщина лонгииров. Еще бы, ведь узы связывающие сестру и брата, доносили до реми все ощущения ресса, а иметь в голове клубок ощущений слабо вменяемого существа с непостижимой для здорового лонгиира логикой - удовольствие ниже среднего. И намного. Зная об этом рессы старались употреблять подобные зелья как можно реже, но полностью исключить из своего рациона не могли. Любое сильное колдовство, стресс или просто яркий эмоциональный всплеск возвращали проклятую мигрень и все повторялось вновь и вновь.
Вот и сейчас Деайним, испытывая легкие угрызения совести по поводу предстоящих неприятностей сестры, с наслаждением проглотил несущий облегчение препарат. Эксклюзивный наркотик подействовал практически мгновенно, в сочетании с энергосодержащим коктейлем, вернув Дракону Бездны изрядную долю сил. И это позволило ему продолжить разговор со своей реми. Продолжить с той же точки, с которой он прервался.
- Это мой фамилиар Керуэй. - Голос и сен - чар парня таили в себе багровые отсветы Скверны, чье дыхание до сих пор пело в его крови. А он продолжал говорить, и каждое его слово, каждый добавляющийся элемент сен - чара забивали гвозди в гроб, в котором лежала картина мироздания Тиа. - Ты знаешь, я давно искал способ управлять той стороной своего Дара, что связана с Клиффотом. Сегодня я наконец-то завершил свой поиск. Ключ к загадке оказался прост. - Он негромко рассмеялся и у девушки волосы стали дыбом от прозвучавшей в этом смехе порочности. - Что бы управлять Глубинами Бездны, надо принять их полностью. И я это сделал. - Он подошел к не могущей пошевельнуть даже пальцем, сестре и опустившись на колени приложил пальцы своих рук к ее вискам, переливая в него толику своей Силы. Его жизненная энергия, как обычно, чуть тронутая наркотическим дурманом, на этот раз несла в себе еще и тошнотворный привкус клиффота. Прикосновение и то, что за этим последовало подействовало на девушку, как ледянной душ. - Я принял Скверну и обрел власть над собой. - Перейдя к клиффотичекой твари, лонгиир повторил процедуру перекачки части своих сил.
А Тиа отчаянно пыталась осмыслить то, что открыл ей непутевый и явно чрезмерно далеко зашедший в своем безумии братец. По всему выходило, что он обратился к практике Осквернения, запрещенной и преданной забвению еще до появления расы лонгииров. Об этом запретном пути чародеев она знала из закрытой литературы, предназначенной исключительно для реми. Откуда достал ее Деайним - это отдельный вопрос. Хуже было другое - Оскверненные - те, кто прошел ритуал инициации, подлежали немедленному уничтожению. Конечно, ни одному лонгииру и в голову не придет поднять руку на собрата, что бы тот не натворил, но если Эра Мириэль - лидер - матриарх их расы, узнает о происшедшем, то просто так этого не оставит. И тогда они пожалеют, что их не казнили - фантазия у правительницы богатая. Практичный ум реми одновременно с осознанием ситуации, быстро работал, просчитывая возможности выйти из этой ситуации с наименьшими для себя и брата потерями. Но сначала она хотела завершить начатое и добить эту золотоволосую мерзость. Но брат пресек ее порыв на корню.
- Ли реми, - закончив возиться с тварью, он вновь подошел к ней и подхватив ее на руки понес прочь из руин своей спальни, - я узнаю этот твой взгляд. - Его лицо расколола кривая усмешка, а кистевые щупальца непроизвольно сложились в жест - фразу: "я устрашен". - Не надо думать над тем, как устранить моего фамилиара, я предвидел твою реакцию. - Плохое предчувствие царапнуло сердце Тиа ледянными коготками. И следующие слова брата вполне оправдали его: - А потому завязал свою связь с ним таким образом, что если его убьешь ты, то я умру вместо него. Это разорвет мою связь с Путем Ночи и мой дух выбросит в Глубины. - Глядя в полные потрясения глаза сестры, лонгиир осознал, что победил. У нее не было козырей, способных победить такого джокера. Но сестра никогда бы не стала истинной взрослой реми, не умей она достойно держать удар. Потрясение быстро сменилось любопытством, за которым она спрятала непримиримое решение найти способ разорвать связь между своим рессом и этой тварью, осле чего отправить последнюю туда, где ей самое место - в небытие.
- Откуда ты достал эту... этого...
- Не трудись подбирать выражения. - В его глазах возникли искры смеха. - У тебя почти снесло аурные щиты и я все слышу. - А вот это было очень неприятно девушке. Лонгииры с рождения учатся скрывать свою ауру за сложнейшими щитами. Для них это просто объективная необходимость, диктуемая инстинктом самосохранения, ведь видя ауру дракона можно читать движения его души и предугадывать его действия. Аурные щиты Драконы Бездны снимали редко и только в ситуации, когда полностью доверяли свидетелю этого события. А сейчас Тиа не очень доверяла даже собственному рессу, который неизвестно как изменился под влиянием скверны, но, что еще хуже ее в этом состоянии видела та тварь и неизвестно, что она сумела прочитать и понять. - Не переживай, Керуэй не причинит вреда тем, кого я люблю. - Парень говорил искренне и убежденно, но она не верила его словам. Общеизвестно, что твари Глубин рано или поздно уничтожают, тех, кто их призвал.
   Тиа и Ормелла (продолжение)
  
- Забавный мальчик. - Прокомментировала Высшая жрица привычку Деайнима убивать случайных любовниц. - Люблю таких.
- Где поймаешь, там и любишь. - Не удержавшись, съязвила Богиня. - Каленым железом, колом, что там еще входит в список любовных инструментов?
- Не только, - жрица сохранила серьезность, не поддержав насмешливый тон "подруги". - Все перечисленные тобой "любовные инструменты" я применяю только по отношению к маньякам, чьи комплексы заставляют их убивать беззащитных. А вот "бесцветник" в постели - это нечто бесподобное. Они мастерски умеют играть на грани жизни и смерти, превращать наслаждение в боль, а боль в наслаждение...
- Ты это мне рассказываешь? - Немного скептически поинтересовалась дракона.
- Прости увлеклась. - Покаянно склонила голову Ормелла. - Кстати, брось и мне яблоко, раз рядом стоишь, только не чисти. - Тиа пожала плечами и бросила требуемое. Несколько минут они молча наслаждались сочными плодами.
Первой тишину нарушила Ормелла. Хитро прищурив свои огромные карие глаза, она спросила у "подруги":
- Скажи, а сейчас у твоего парня есть в загашнике очередная украденная дурочка?
- Да. - Белой Ведьме было интересно, что же придумала ее хитроумная жрица, но она специально не переводила постоянное сканирование ее разума в активный режим. Ей не хотелось узнавать, что же та измыслила, пока она сама об этом не расскажет. Это слишком походило на кражу, а воров дракона не любила с детства. И уподобляться им отнюдь не собиралась.
- Тогда о чем ты вообще печалишься, - покачала головой жрица, - осторожно удали его из дома...
- Он уехал.
- Тем лучше. Положи ее сама в его постель в подарочной упаковке, оденься так, как ему нравится больше всего и сядь в кресло рядом с кроватью. Напоминать о том, что бы твой наряд был эротичным, но не слишком откровенным, я думаю не надо. - Ормелла усмехнулась и прищелкнула пальцами. - Легкая, на грани прозрачности, ткань в псевдоцеломудренном платье будит в мужчине инстинкты вернее вульгарного наряда не скрывающего даже самое интимное. А вот его пленницу лучше по контрасту облачить в откровенный наряд, при этом не забыв подчеркнуть ее уязвимость - это даст выход кровожадным порывам бесцветника, и усилит его наслаждение.
- То, есть, мне лучше придти к нему первой? - Сделала очевидный из речи своей Высшей жрицы вывод Тиа.
- Если ты придешь к нему первой таким образом, то он сам будет признателен тебе за то, что ты смилостивилась и не стала требовать от него поступаться своей гордостью, заставляя его приносить тебе извинения. А если он умный парень, то никогда даже на миг не позволит себе помыслить, что ты признала себя виноватой в вашей размолвке. Дурак же тебе по любому не нужен. Так ведь? - Энтузиазм Ормеллы был настолько заразителен, что дракона, вначале скептически слушающая ее предложение, всерьез начала задумываться, что оно вполне осуществимо и его реализация может наконец-то закончить эту глупость с целибатом, от которого страдает и она и Ден. Да этот план нуждается в серьезной корректировке, с поправками на драконью физиологию и ее знание собственного брата, но он лучше, чем тот тупик, что был раньше. А в том, что ее ресса можно назвать как угодно, только не дураком - в этом она была уверена. И потому утвердительно кивнула головой в ответ на вопрос огры.
- Пожалуй я так и сделаю. - Иллюзия Богини встала с дивана. Одновременно Тиа сняла с Ормеллы свое воздействие и отдала необходимое для воплощения начавшего оформляться замысла, распоряжение:
- Сегодня в полдень вся Империя должна встать на молитву "Дар преданных". - И исчезла во Вратах Богини.
   Ормелла
  
Проводив Богиню взглядом, Высшая жрица отвесила полный искреннего уважения церемониальный поклон ей вслед и поспешила прочь из священных покоев. То, что сейчас должно было случиться не имело права осквернять святую чистоту этого места, осененного присутствием самой Богини.
Добравшись до расположенной рядом маленькой кельи, Ормелла заперла двери своим личным ключом и рухнула на узкую кушетку. Только тут она дала себе волю и отпустила крик, рвущийся на волю. Отлично звукоизолированные стены не пропустили его наружу и не дали перепугать прочих обитателей Храма. Жрица сотрясалась в сухих рыданиях - ведь такая роскошь, как слезы ей была недоступна во время этих... приступов.
Ощущение будто ее окунули в грязь, полную нечистот, окунули не только телом, но и душой, это отвратительное чувство, что всех вод мира тебе не хватит, что бы отмыться - оно сводило с ума. Ормелла ощущала себя предательницей, кощунственно уничтожающей самое святое, что у нее было. Было до того момента, как Безымянный обратил на нее свой нечистый взгляд и счел, что она вполне подходит для его целей.
Все началось с того момента, когда Богиня лично посетила банкет о случаю сорокового Дня Рождения Ормеллы, тогда еще простой жрицы, хотя и отмеченной благоволением Великой Матери. Это была неслыханная честь, ибо такого не удостаивались даже императоры и Высшие жрицы вот уже тысячу лет. К тому же Богиня ясно и при всех сказала, что видит Ормеллу приемницей старой Высшей жрицы Рубелии Четвертой. Это волеизъявление Тиа было призвано погасить разгорающиеся споры по поводу кандидатуры новой главы Имперской Церкви.
Но никто, кроме самой Ормеллы и Безымянного, даже сама Богиня не знал, что в тот судьбоносный вечер произошло еще одно событие, повлиявшие на жизнь любимицы Великой Матери ничуть не меньше, чем явление последней...
   (Девяносто восемь лет назад, Храм Империи)
  
Праздничная ночь подошла к концу (4) и гости, потрясенные явлением и словами Великой Матери, разошлись по своим покоям и кельям. Сотворив положенное по канону предрассветное воззвание к Матери, Ормелла отдала приказ сервисным слагам - големам, что в избытке производились в подземных заводах алхимиков, и те принялись наводить порядок. Техномагические конструкты были очень удобны в использовании и позволяли экономить большое количество времени, которое ранее посвящалось мелким бытовым делам.
Сама же села за маленький письменный стол и достала из шкатулки лист невергеновой бумаги - очередного чудесного изобретения алхимиков, тушь и кисть. И принялась аккуратно писать символы колдовского языка, который являлся величайшей тайной жриц Богини. Тщательно выверяя последовательность символов и местоположение по отношению друг к другу, жрица размещала их в казалось бы случайно порядке. На самом деле за кажущейся хаотичностью стояла серьезная измерительная работа, тщательность и успешность которой определяла будет ли Свиток заклинания удачным или нет. А продажа таких Свитков была одним из основных источников доходов Храма.
Неожиданно на ее руку, дрогнувшую от неожиданности, легла уверенная мужская рука и заставила немного изменить написание очередного символа. Испуганно обернувшись, - ведь в это время суток (перед рассветом) ни один мужчина не имел право входить в жилое крыло жриц, Ормелла похолодела от ужаса: перед ней стоял Безымянный - демон, в чьи владения после смерти попадали все огры, не заслужившие своей земной жизнью права на реинкарнацию или пребывание в Саду Богини. Посвященные жрицы знали, что ему в тайне молятся бесцветники, из числа которых набирают Когтей Храма, что именно ему предназначена Жертва крови в Час Черной Звезды, что он является защитником Богини..., но это не мешало им, так же как и непосвященным ограм, страшиться самого жестокого и непредсказуемого существа в пантеоне их религии. Наоборот, только придавало их страху дополнительное обоснование.
- Не бойся, девочка. - Его голос был доброжелателен и спокоен, но это ввергло бедную жрицу в еще больший ужас - из хроник было известно, что чем добрее был тон Безымянного, тем больше шансов было, что живым уйти от него если и получится, то не в прежнем обличии точно.
- Тиа нужна подруга, которая поддержит ее там, где мне путь заказан по определению. Но она не умеет дружить и будет, как обычно, манипулировать твоим сознанием. Я установлю на тебя защиту и ее манипуляции не возымеют действия. Ты станешь ее тайной подругой. Настолько тайной, что она сама не будет знать об этом...
- Я не пойду против воли Богини. - набралась смелости протестующе пискнуть Ормелла. И сама поразилась насколько ее голос сейчас походит на писк.
- Я тебя и не спрашиваю. - Отрезал Безымянный. - И радуйся, что хоть предупредил о том, что тебя ждет. - Она почти физически ощущала, как в нем нарастает то, что она ощущала, как приближающееся цунами - чудовищное и несокрушимое по определению. Отчаяние придало ей сил бросить последнюю угрозу, уже заранее понимая, что она окажется бесполезной:
- Я все расскажу Богине.
- Не сможешь. - Безымянный зло сощурился и сквозь его канонический облик белокожего черноволосого огра на миг проглянула его кошмарная суть, жаждущая чужой боли. - И не захочешь, потому, что иначе я подарю твоей маленькой племяннице ночь страсти. Она останется живой, я обещаю... - Впервые в жизни Ормелла поняла, что такое истинное Зло с большой буквы. У нее не было ни малейших сомнений, что стоящее рядом с ней, держащее ее за руку, которую она не посмела отнять, чудовище сдержит свое обещание. И его не остановит то, что малышке только исполнилось шесть лет. Повелитель бесцветников совершал и многим худшие преступления во имя своих непонятных смертным целей. Богиня нуждается в Безымянном, так же, как Безымянный нуждается в Богине - тайная аксиома Храма. Проклятое единство противоположностей, ведущее к Равновесию.
В ответ на ее мысли демон немного печально произнес:
- Всякий народ познается по богам его. Паршивый видимо вы, огры, народ, раз вам достались такие боги, как мы.
Его сила ворвалась в жрицу и черным змеем свернулась в ее сердце. Тогда она еще не осознавала, что именно вошло в нее.
На столе остался сиротливо лежать только законченный Свиток. Она так и не смогла никому рассказать о том, что ее навестил Черный мучитель. А два месяца спустя, когда имперский офицер применил его на поле боя, желая вызвать к жизни заклятие метеоритного дождя, все что находилось радиусе сорока километров от места активации свитка, утянуло в странную аномалию. Когда аномалия рассеялась, то обнажилось идеально ровное и идеально круглое зеркало, радиусом те самые сорок километров. Как показали опыты зеркало не поддавалось никакому воздействию. Никто не понял причин этой катастрофы, но Ормелла ясно помнила прикосновение бога - демона. И знала кто виноват в происшедшем.
   Ормелла
  
Черная змея Скверны выползла из ее сердца и привычно уничтожила все следы воздействия Богини. После чего вернулась на свое нагретое место в сердце жрицы. Разум женщины был освобожден от пут, но проклятая змея, чисто в духе своего господина, не удержалась от прощальной гадости, и подбросила ей подборку образов и ощущений, вызывающих одновременно и возбуждение, и отвращение, пополам с гадливостью. Но самое страшное - момент, когда змея Скверны просыпалась, непроизвольно распространяя свои эманации на все естество жрицы, уже миновал.
"Еще пара часов покоя, - подумала Ормелла, - и можно будет отправляться к себе. Как раз времени впритык хватит для того, что бы объявить Общее моление".
О возможности сопротивления Черному мучителю она уже давно не думала, с тех пор, как посмев нарушить один из его приказов, узнала, что ее племянница не вернулась домой. Ее нашли в дешевом борделе для моряков - иностранцев, по счастью, еще не тронутой. Все обошлось без серьезных последствий только потому, что бесцветники указали, где ее искать. А позже Безымянный пообещал, что в следующий раз не проявит такого не характерного для себя милосердия и действительно сам развлечется с девчонкой. И Ормелла сломалась, сдалась больше ни разу не оказав сопротивления воле своего мучителя. Она была любимицей Великой Матери, возглавляла ее Церковь, но на деле была рабыней демона, который регулярно проводил ее по кругам ада при жизни, для того, что бы, как он говорил, не расслаблялась. Безымянный умел быть убедительным, а самое плохое, он умел находить все новые рычаги воздействия.
Самым противоестественным во всей этой ситуации было то, что благодаря чарам Черного мучителя она на самом деле стала доверенной наперсницей Великой Матери, полностью уверенной в ее верности, подкрепленной чарами забвения.
  
   1. Тлоани - императорский титул огров.

2. Час Черной звезды - ежегодное затмение Риома, не имеющее астрономического научного объяснения, ибо никакие небесные тела в этот момент не проходят между Риомом (звезда, если кто еще не понял) и Эстинором (планета, мир в котором происходит действие романа). В Западной империи в этот день проходит грандиозное празднество в честь Черного мучителя. В кафедральном теокалли (храм - пирамида) столичного города Кемит приносится кровавая жертва.

3. Классическая магия огров предусматривает большое количество ритуалов связанных с сексуальной стороной жизни. Поэтому словосочетание "целомудрие мага" стало стало в Западной империи именем нарицательным и насмешливым, обозначающим заведомо невозможную вещь или событие. Бесцветный путь - в магической терминологии огров - это путь боли, крови и извращенного садизма. Адепты Бесцветного пути активно используют жертвоприношения разумных существ.

4. Все правоверные почитатели Богини Тиа праздники отмечают ночью, ибо считается, что тогда сама Богиня смотрит на мир своими черными сверкающими глазами, вселяя ужас в неверных и радуя сердца преданных.
  
   ГЛАВА 11. "Черный договор"
  
   Ведьма
  
Сказать, что Зоэ не понравился визави Деайнима, значит не сказать ничего. Нет внешне он вполне походил на человека, да и вел себя благожелательно и уважительно. Но внешнее не могло обмануть ведьму, чей возраст уже давно перевалил за сотню лет. Новый гость нес в себе смерть. На его фоне даже мир - телохранитель, бывший к слову сказать, намного массивнее, смотрелся бледно. Причем сам Дима - как он представился, не делал ничего специально для того, что бы произвести такое впечатление, но даже не глядя на него Зоэ испытывала иррациональный страх, который неизбежно охватывает даже самого смелого человека, когда он сталкивается с эпидемией смертоносного вируса.
У Котофея, в отличии от его хозяйки, чувства по поводу служителя Отступника, были более противоречивы. Он чувствовал таяющуюся в нем опасность, но неподдельное восхищение, которое юноша испытал увидев его, не могло не подкупить достойного представителя племени кошачьих.
Опасные гости исключили Зоэ из своего общения очень просто - перешли на незнакомый ей язык. В собственном доме ее перевели на положение служанки, годной лишь на то, что бы подавать угощение. Ей это страшно не нравилось, но она старательно гасила свое недовольство, стараясь, что бы оно не проявилось даже в ее мыслях. Вся ее сверхразвитая ведьминская интуиция, вся ее способность читать мир в голос кричали ей, что она ходит по краю своей уже вырытой могилы и в любой момент может упасть туда, стоит только сделать одно неверное движение.
Деайним и его собеседник разместились за большим столом, стоящим в горнице, друг напротив друга. Мир отказался садиться и стоял возле дверей, прислонившись спиной к косяку. Сама ведьма, как радушная хозяйка вынуждена была сидеть за столом и следить, что бы чертовы гости ни в чем не нуждались. Котофей же, обнаглев до неприличия, разместил свою увесистую тушку на коленях у слуги Отступника, и млел под его ласками.
   Дмитрий
  
Музыка играла в голове неприрывно, сплетаясь в прихотливое полотно ментальной защиты. Красавчик парень, сидящий за столом напротив меня, не пытался пробиться за стены моих щитов, но и глушить свои потрясающие природные способности к телепатии отнюдь не собирался. Это было его дополнительным козырем, отказаться от которого мог только клинический идиот.
  
Я потеряна в этой жизни,
Я вспоминаю утраченный мир.
Хоть я и живу на отчизне,
Сие не она а лишь ереси тир...
  
- Мое предложение заключается в следующем: ты доставляешь мне разумных из моего списка, что бы я мог принести их в жертву, а я взамен обучаю тебя лучше владеть твоим Даром. Теми его гранями, что связаны не со смертью, а с иными силами. Это первый, ограниченный, вариант нашего сотрудничества. - Деайним сделал еще один глоток и отставил стакан в сторону. - Есть и второй вариант, но он требует обоюдного желания договориться и предусматривает определенную степень взаимного доверия. - Он испытующе посмотрел на меня, делая паузу. Я поймал взгляд его глаз и на несколько мгновений ощутил прикосновение таящегося за этой оболочкой разума. Неимоверно древнего и одновременно такого молодого. И в этот момент меня накрыло неожиданное открытие - озарение: он непрерывно изучал меня и все вокруг себя, ежесекундно обновляя свою картину мироздания. Каждую секунду своего бытия это существо умирало, что бы тут же воскреснуть уже немного другим... и вновь умереть в бесконечном цикле вечного перерождения. Он в любой момент мог резко изменить логику своего мышления и без колебаний убить любого, просто за то, что ему не понравилась какая-то мелочь. Единственное, что цементировало суть этого существа - это груз взятых им на себя обязательств. Лишь это удерживало его от полного погружения в мир сюрреалистических иллюзий, не менее реальных, чем известное нам мироздание. Это заставляло Деайнима исполнять каждое данное, даже случайно обещание. Таким был его способ спасти свое сознание и свое восприятие мира от падения в яркий калейдоскоп вечного безумия.
  
Время течет как туман,
Все в молитвах машине,
Память травит, аки дурман...
Я утопаю в сей тине...
  
Я первым прикрыл глаза, разрывая эмпатический контакт. Мое совершенное тело высшей нежити била легкая дрожь. Это было страшно. Короткий контакт, который Деайним допустил специально, приоткрыв в своей ментальной защите небольшую брешь, едва не стал для меня роковым. Еще немного и мое сознание потекло бы, как воск на огне, приобретая новую форму под влиянием равно чуждого живым и мертвым сознания. Не знаю, что он увидел во мне, но после пережитого нами взаимного откровения, мы чисто физически не могли относиться друг к другу по прежнему. И я прекрасно понимал, что он специально спровоцировал только, что случившиеся. А также понимал мотивы, которыми он руководствовался, идя на это - в любом другом случае, я ему просто не поверил бы.
- Второй вариант заключается в том, что я помогу тебе достичь твоей цели - этот мир достанется Рису. А взамен ты и Рис дадите клятву, что позволите ограм и прочим нашим подданным уйти вместе со мной и Тиа. - Губы Деайнима тронула мрачная усмешка. - Пусть Риом отправляется в преисподнюю Хайшанта (11), где ему самое место. А для того, что бы ни у одного из нас не возникло искушение переиграть условия нашего договора, можно скрепить его "Рабством посмертия".
  
Я потеряна в этой жизни,
Я вспоминаю утраченный мир.
Хоть я и живу на отчизне,
Сие не она а лишь ереси тир...
  
Я неверяще смотрел на своего собеседника. То, что он предложил выходило за всякие рамки вероятного. И то, что сильнейшая империя этого мира будет играть на нашей стороне, и тот способ, которым он предлагал скрепить соглашение. "Рабство посмертия". Самый редко применяемый и самый надежный инструмент, абсолютно гарантирующий исполнение договора, ведь неисполнивший свои обязательства превращался в вечного раба второго участника соглашения. И даже смерть не могла освободить раба - клятвопреступника. От Риса пришел властный приказ, которому я не мог, да и не хотел сопротивляться: "этот договор должен быть заключен и скреплен немедленно".
Что бы сделать паузу, я взял в руки свой стакан с чаем и сделал вид, что рассматриваю его на просвет. То, что напиток был крепок почти до черноты этому совершенно не мешало. И почти минуту молчал, слушая проигрыш, звучащий лишь в моей голове. Когда женский голос начал выводить второй куплет, я поставил стакан на стол задал всего один вопрос:
- Западная империя тоже примет участие в грядущей войне на нашей стороне?
Деайним улыбнулся и кивнул головой.
- Да. А вы сделаете все, что бы выполнить свои обязательства. Все по честному.
  
Свет моей веры - он гаснет...
Я уже не надеюсь проснуться,
И жить стало опасней,
Но мне не дано возвернуться
Назад
В свой мир:
Мой ад
Сильнее меня,
Сильнее чем мир,
В гроб заманя,
Он сжигает мой разум,
Безумием, болью - всем разом!
  
- Я согласен. - Знание о предстоящем ритуале вливалось в меня вместе с нарастающим ощущением присутствия отца. Рис не входил в мое тело, которое еще не до конца пришло в себя после его прошлого пришествия, он просто подключался к моим нервным центрам, глядя через меня на мир и давая мне возможность полнее черпать его знания.
Дракон Бездны в обличьи огра коротким движением столового ножа перерезал себе вены на левой руке и передал нож мне. Я повторил его действие. Кровь ручейками лилась на пол и на стол, пятная белоснежность скатерти. Котофей почуяв, что происходит, что-то непонятное предпочел подобру поздорову ретироваться с моих колен и отправился поближе к хозяйке, старательно делая вид, что это просто его прихоть, а не вполне оправданное опасение за свою шкурку.
- Обещаю, что все мои силы, все силы Тиа и все силы тех, кто нам подвластен будут использованы для омервщления Риома и всех, кто его населяет, кроме моих вассалов. Обещаю, что я, Тиа и наши вассалы оставят Риом, едва будет достигнут сия цель и откроется свободный путь. Обещаю, что подвластные нам станут чинить препятствия вассалам Отступившего от Жизни лишь для вида, а если кто из них решит нарушить мое обещание, то будет предан погибели. Обещаю, что приложу все усилия, что бы Дар Дмитрия раскрылся во всей своей полноте. - Лонгиир с любопытством следил, как начинает смешиваться наша кровь. Ведьма и ее кот застыли на своих местах, и было видно, что они жалеют, что связались с такими ненормальными. А кроме того, совершенно не пронимают, что же происходит. Только если кот, вопреки обычному кошачьему любопытству, и знать ничего не желал, единственно мечтая о том, что бы мы побыстрее покинули сей гостеприимный домик, то ведьма, напротив вся горела от любопытства.
- Обещаю, что тела и души вассалов Деайнима будут неприкосновенны для всех подвластных мне и отцу моему, доколе сами не нападут на них. Но и в этом случае души вассалов Деайнима будут отданы ему. Обещаю, что я, мой отец и все подвластные нам приложим все усилия для освобождения пути для уходящих Деайнима, Тиа и их вассалов. Обещаю, что я, мой отец и подвластные нам отпустим с Риома Деайнима, Тиа и их вассалов, едва те исполнят обещанное Деайнимом. Обещаю, что отдам плату за свое обучение, которую затребовал Деайним в полном объеме.
  
Я потеряна в этой жизни,
Я вспоминаю утраченный мир.
Хоть я и живу на отчизне,
Сие не она а лишь ереси тир...
  
Реальность, откликаясь на волю носителей Сил начала изменяться - наша смешавшаяся кровь, вопреки всем нормальным законам физики, начала течь вверх, поднимаясь над столом и свиваясь в нечто, в чем только начинали угадываться контуры ажурной цепи.
- Я принимаю обещание Эмблемы Отступившего от Жизни и свидетельствую, что оно соответствует запрошенному мною. - Вторая ступень ритуала - принятие обещания.
- Я принимаю обещание Деайнима Кирэ рэ Алладара и свидетельствую, что оно соответствует запрошенному мною. - Кровь полностью собралась с пола и стола, не оставив ни капли, и, окончательно приняв вид алой цепи, зависла между нами. Оставалась третья часть ритуала - клятва.
  
Я потеряна в этой жизни,
Я вспоминаю утраченный мир.
Хоть я и живу на отчизне,
Сие не она а лишь ереси тир...

Ересей полигон...

Чертей ада загон...
  
Песня завершилась одновременно с началом последней части ритуала. И тут же без заминки начался вступительный проигрыш к следующей композиции. А в моей голове билась лишь одна мысль - недавние слова Деайнима: "все по честному". То, что мы делаем сейчас, фактически подписывает этому миру и всем его обитателям смертный приговор. Чем бы не завершилась грядущая война, даже в случае нашего поражения, она уничтожит все живое - никто не простит ограм союза с нежитью, а те, в свою очередь сделают все, что бы если не спастись, то отомстить за свою гибель. Впервые за все время пребывания в этом мире я ощутил легкую раздвоенность: я - Эмблема радовался происходящему, потому, что оно сильно увеличивало наши шансы на победу, а я - бывший мальчишка - человек только сейчас начал осознавать, что именно готовлюсь сотворить. И понимал, что всей ненависти к миру, что я испытывал недостаточно, что бы тот, кем я был, пошел на такое. Но сейчас это уже не имело смысла. То, что было во мне от моего отца - Отступника оказалось намного сильнее и отбросило робкие сомнения ко всем демонам Бездны. Договор должен быть скреплен и исполнен и я это сделаю. Здесь и сейчас.
  
Священный огонь внутреннего сгорания,
Восхваляем вовеки тебя.
Ты исполняющий священные чаяния,
Что мы есть, что мы есть без тебя?
Мы ничто без тебя!
  
Молитвенный хор еретиков - машинопоклоников открыл "Священный огонь" - вторую песню из концептуального альбома "Танцующая в одиночестве", посвященную земной девушке, попавшей в идеально похожий на Землю параллельный мир, где всем правила Церковь Бога из Машины и ее инквизиция.
- Клянусь своей Вечностью, что исполню обещанное и не нарушу своего слова. - При этих словах Деайнима, ажурная цепь из нашей крови поднялась и приникла к разрезу на его венах.
- Клянусь своей Вечностью, что исполню обещанное и не нарушу своего слова. - Те же самые слова, но уже в моем исполнении, привели к тому, что кровавая цепь соединила наши раны, будто противоестественная вена. Одна на два тела.
  
Литании машинному пламени -
Основе покалеченной веры,
Прочтенные машинными дамами...
Господи, забери меня с Терры!
  
Мягкий женский голос, что пел эту строчку - молитву Творцу, в нем ощущалась надломленность, неуверенность в том, что Небеса услышат поющую. Еще не отчаяние, но уже осознание невозможности исполнения своей мечты. Начало конца, ведущего к смерти души.
- Клятвопреступник да будет вечным рабом, того, кто свое слово не нарушил. - Финальную часть клятвы мы едва ли не прокричали в унисон. Руку обожгло невидимым пламенем и связывающая нас кровавая цепь стремительно втянулась в наши тела. Клятва была завершена и теперь сковывала нас незримыми, но нерушимыми путами.
Я рухнул обратно на стул - совершенно не помню в какой именно момент мы с Деайнимом встали. Пользуясь нашей с лонгииром минутой явной слабости, осмелела и наша хозяйка - ведьма, любопытная, как сто кошек разом:
- И, что это было?
  
Я не могу молиться утюгу
И целовать капот машины.
Я уж не выдержу и убегу...
Ну вот, опять кланяться шине.
  
Дракон Бездны рассмеялся.
- Зоэ, ты неподражаема. Все у нас хорошо, мы достигли взаимопонимания. Тревога отменяется, наш гость, скоро нас покинет. Так ведь? - Обратился он ко мне. Я кивнул. По любому задерживаться здесь смысла не имелось.
- Единственно мне хотелось бы побыстрее покинуть пределы Вашего леса. Я не хочу, что бы мое присутствие причинило ему вред. - Я встал из за стола и прикоснулся к незаживающей бескровной ране на запястье. Ее теперь не исцелить - это такая особенность "Рабства посмертия", его физический маркер. Если я вплотную приближусь к нарушению данного слова, то из раны выступит кровь. И чем ближе я буду к нарушению сей клятвы, тем сильнее будет течь кровь. Точно так же поведет себя и аналогичная рана у Деайнима. Да, и еще пара свойств этого маркера - если кто-то из нас решит нарушить свое слово, то у второй участник договора ощутит на на месте пореза сильную боль. Также, с помощью сей раны я и Деайним можем вступать друг с другом в некоторое подобие телепатического контакта. - Это можно устроить? - Закончил я свою мысль.
  
Запрещены все "иные" мысли,
Везде царят молитвы механикус.
В этой среде все люди прокисли.
Адепты разрушат любой искус...
  
Гроулинг в этом куплете щедро разбавил своим рычащим звучанием нежную меланхолию женского пения.
Не знаю поверила ли в мою искренность ведьма, но перспектива избавиться от моего присутствия в кратчайшие сроки ее явно вдохновляла. Калив то же был рад, что мы скоро покинем это царство зеленой жизни.
- Я открою для вас Зеленый коридор, - увидев на моем лице не скрываемый мною вопрос, пояснила: - это краткий путь через Лес. Вы сможете за пару минут оказаться на любой опушке моих владений. - Сильно, видимо, ей не нравится присутствие Смерти в самом сердце ее земель, раз она расщедрилась настолько, что готова активировать сложнейший комплекс природных чар (а ничем другим и не может быть система, способная, пусть и локально, строить пространстенные переходы), лишь бы мы убрались подальше. Ну и фиг с ней, я не тульский пряник, что бы всем нравиться. Сделав такой вывод для себя, я весело улыбнулся "гостеприимной" хозяйке сего дома.
  
Я не могу молиться утюгу
И целовать капот машины.
Я уж не выдержу и убегу...
Ну вот, опять кланяться шине.
  
Калив, не трогаясь с места, проговорил:
- Если возможно, откройте Зеленый коридор в район Вессерта. - Ведьма испытующе посмотрела на меня, но лишь в очередной раз кивнул ей, подтверждая слова своего... телохранителя (все никак не привыкну к наличию у меня сопровождающего с таким статусом).
Еле заметно пожав плечами, но не став никоим образом комментировать, просьбу мира, старуха коснулась своей искры и направила слабый, едва структурированный поток саинтил (см. глоссарий) в своего фамилиара. Внутри того мгновенно началась сложная реакция, в которой биохимические изменения кошачьего механизма играли роль команд - активаторов для тонких ментальных структур, которые были завязаны на Котофея. Примерно через минуту я ощутил набирающее мощь смещение пространства - процесс активации подходил к логическому завершению.
  
Священный огонь внутреннего сгорания,
Восхваляем вовеки тебя.
Ты исполняющий священные чаяния,
Что мы есть, что мы есть без тебя?
Мы ничто без тебя!
  
Короткая встреча, столь многое изменившая, подходила к концу. Деайним поднял руку в молчаливом прощании. Я ответил тем же, а вот Калив удостоил его уважительного поклона. То, что мир при этом выглядел, как великий князь в изгнании, правда, несколько портило продемонстрированную им картину полного уважения, но не мне бросать камни. Впрочем лонгиир принял все, как должное и ответил на поклон моего молчаливого секьюрити лишь легким, почти небрежным движением пальцев, дескать, заметил и принял к сведению.
Вход в Зеленый коридор начинался прямо от дверей домика ведьмы. Калива, при виде этого воплощения Силы Жизни, аж передернуло, но он мужественно шагнул лиственный зев перехода первым, готовый даже ценой собственной нежизни защищать меня. От такой бесконечной преданности становилось даже немного неудобно.
Зелено - фиолетовые врата из травы и листьев мягко закрылись за нашими спинами. И я дал искрам "Розы деструкции" на своих ногтях разгореться посильнее. Просто так, на всякий случай, а то вдруг ведьму обуяет искушение одним махом избавиться от неудобных гостей, которые прознали дорогу к ее потаенному убежищу.
  
Я не могу молиться утюгу
И целовать капот машины.
Я уж не выдержу и убегу...
Ну вот, опять кланяться шине.
  
Песня доиграла и музыка в моей голове замолкла, давая понять, что ментальное давление на мои мозги сошло на нет. А спустя еще половину минуты Зеленый коридор, изнутри выглядевший как округлый тоннель, сплетенный из веток и трав, раскрылся и с непередаваемым чувством брезгливости, ощущаемым всей кожей, выплюнул нас на свободу. Яростно хлестнув нам вслед упругими ветками, явно способными одним ударом рассечь человека напополам. Но не смотря на весь гнев этого воплощения Жизни, коснуться ни меня, ни мира он так и не посмел. Просто показал свою бессильную ярость и нежелание нас больше видеть и ощущать. Впрочем, могу честно признать, его чувства были вполне взаимны. Кроме разве, что бессильной ярости. Я знал, что даже сейчас, не войдя даже в четверть своей полной Силы способен разнести этот лес на атомы. Правда тогда здесь быстро появятся эмиссары Деджаха и иных сил, привлеченные мощнейшим выбросом дайна. А это мне не надо. Вообще не надо, что бы на Риоме сейчас знали о моем появлении. Пусть в будущем это станет сюрпризом. Для всех.
   Тиа
  
Дракона смотрела на девушку, спящую на софе, в дальнем углу ее алхимической лаборатории. Лекарство, которая она ввела ей внутривенно, едва освободив от пыточного аркана, подействовало мгновенно и истерзанная Дева уснула. Несложная свертка вероятностей, сплетенная Белой Ведьмой очистила юнное тело деджахианки лучше любого душа, и сейчас она витала в сонных видениях, и лишь изредка всхлипывала. Не просыпаясь. А Богиня огров ломала голову над новой сложной алхимической задачей. Требовалось в короткие сроки составить эликсир, который поможет максимально быстро и безопасно пробудиться способностям этой девицы к магии Глубин. Что, учитывая непредсказуемость этой Силы, представляло из себя тот еще ребус, разгадать который было, и необходимо, и практически невозможно. Даже для столь опытного алхимика, коим по праву себя считала Белая Ведьма.
Все эти хлопоты были лишь частью большого замысла Тиа, который должен был, по ее плану, увенчаться окончательным примирением с братом. Но до этого следовало переделать кучу дел, что бы в самый ответственный момент ничего не мешало.
- Так, моя радость, - это обращение прицепилось к ней Деайнима - он так обычно обращался к своим жертвам, - посмотрим поподробнее, что там у тебя внутри. - Дракона активировала систему общей диагностики, когда-то созданную в этих диких условиях ее рессом буквально "на коленке" из немногочисленных подручных материалов и большого количества различных чар. Каких усилий ему стоило, что бы этот суррогат смог полноценно функционировать в условиях нереальности, Тиа не решалась даже предположить. Она помнила, как отдавала своему рессу всю доступную ей удачу, все свое влияние на Паутину Судьбы, что бы он смог создать эту машину, почитаемую в на их Родине, за одну из самых сложных. И помнила, как выкладывался он. Но зато теперь у них был столь необходимый в жизни любого лонгиира машинный комплекс, способный исследовать и проанализировать практически любое существо или вещество Мироздания.
После нескольких часов напряженных исследований и экспериментов, Богине огров наконец-то удалось достигнуть желаемого эффекта. Решение было изящным и настолько простым, что она не переставала изумляться почему не смогла увидеть его сразу. Оказалось, что достаточно зафиксировать внимание бывшей Девы на откликах физического тела, ослабить критичность мышления и одновременно закрепить ее энергетические центры на соответствующий энергетические центры существа уже имеющего опыт работы с Клиффотом. Это достигалось довольно простым способом: наркосодержащий полуразумный алхимический препарат заставит жертву на порядок резче ощущать прикосновения тех, чьи аурические маркеры занесены в его оперативную память, одновременно слегка угнетая те участки ауры, что ответственны за критичность. С закреплением энергетических центров Тиа вообще не видела проблем - опыт и возможности ее ресса в работе с энергиями Скверны были намного выше среднего (это она так поскромничала). То, что подобную привязку Деайним не мог провести самостоятельно тоже перестало быть проблемой - она сама этим займется.
Одна проблема была решена, но требовалось сделать еще довольно много, что бы ее замысел смог обрести реальное воплощение.
   Зоэ и Деайним
  
- Пришла моя очередь исполнить обещаное. - Деайним бесшумной тенью подошел к ведьме, только отпустившей потоки, связывающие ее и Котофея с Зеленым коридором. - Мне понадобится большая гладкая поверхность, можно стол и пара ведер сырой чистой воды.
Такой запрос удивил Зоэ. Она не могла понять, что с такими подручными инструментами собирается делать Безымянный.
- Да успокойся ты. - В голос огра - демона неожиданно прорвалось раздражение. - Смертные однодневки, как же вы мне надоели своим вечным страхом перед неизведанным. Стоит только заговорить с вами и вы тут же начинаете трястись за свои шкуры, а вдруг вам палец уколят. То, что же ценой этого укола может стать продление жизни, никого из вас не волнует. -Деайним сжал руки в кулаки и отчетливо видным волевым усилием заставил себя успокоиться. - Извини за вспышку. - Он посмотрел в глаза ошарашенной этой его выходкой ведьме. - Но знала бы ты, насколько достает одобное отношение, когда я общаюсь со смертными. Ведь даже ты - опытная колдунья и то боишься... причем того, что сама себе навоображала.
Через десять минут дракон получил все запрошенное, и скрытое, полное подозрений, недовольство Зоэ в придачу. А после этого активировал тщательно замаскированную паутину ментального контроля, которую плел с первого мгновения, как появился здесь. Практически лишенные гилетического воплощения структуры в одно мгновение заблокировали ведьме доступ к Лесу, фамилиару и всем доступным ей источникам Силы. Теперь Деайним мог, расходуя ничтожную тольку своего Дара удерживать этот блок сколько ему заблагорассудится.
- Не сопротивляйся мне, Зоэ. Я сдержу свое обещание, но мне нужна твоя покорность во время операции. - Он перехватил отравленный кинжал, который старуха метнула в него едва осознав, что она отсечена от Силы. - А ты слишком строптива, что бы беспрекословно подчиняться мне, даже если это может стоить тебе жизни. - Он говорил спокойным, ровным голосом, будто успокаивая испуганное животное, готовое в любой момент натворить от дикого страха любых бед. В первую очередь себе самому.
Уговоры длились недолго. Едва старая ведьма открыла рот, что бы ответить ему, как дракон стремительно метнулся вперед и парой касаний лишил ее контроля еще и над ее собственным телом. Фамилиар смотрел на изверга круглыми глазами, но боялся даже пошевелиться, не говоря уже о том, что бы придти на помощь любимой хозяйке. Ведь он ощущал, что стоит Деаниму только пожелать и отделивший его от хозяйки блок станет вечным.
- Спокойно, Котофей, - огр - демон успокаивающе подмигнул коту, - твоей хозяйке ничего не грозит. Ей будет немного больно, зато потом она станет, как новенькая. - С этими словами он аккуратно, будто она ничего не весила поднял ведьму и уложил на стол, которому выпала честь стать операционным. - Котофей, хочешь помочь хозяйке? - Вполне разумный кот - фамилиар с надеждой вскинул мордочку. - Тогда. Будь добр, ляг возле ее головы. Это поможет уменьшить ее боль, часть которой достанется тебе. -кот мгновенно воспользовался предложением Дракона Бездны. А последний будто из воздуха достал тонкий и изящный кинжал. По клинку змеился сложный, неприрывно изменяющийся узор, а на гарде мягко мерцал полупрозрачный синий камень.
- Сейчас будет немного больно. - Предупредил дракон почти оправившуюся от его "касаний" ведьму, и без размаха воткнул ей клинок в сердце. Тело старой женщины мгновенно закостенело в судороге нестерпимой боли, которую причинял кинжал, источающий одновременно жар и холод. Размытые, смутные видения обрушились на нее и Котофея, погружая их в некое подобие транса, полного иррационального ужаса. Это было худшим кошмаром в их жизни.
Все это было лишь побочными эффектами колдовских чар Безымянного, который стремительным потоком гнал через кинжал - алатор свою Силу. Алатор - легендарное личное оружие, с которым ни на одно мгновение не расставался ни один лонгиир. Оно имело много функций, но основным его предназначением было исполнение дзэйр - ритуального самоубийства, высвобождающего огромное количество энергии, которой самоубийца - дракон мог управлять в течении нескольких минут перед смертью. Сейчас же Деайним использовал алатор для надежности контроля над проходящими в теле и тонких структурах Зоэ изменений. Кроме того, проведенная с помощью алатора трансформация давала ему огромную власть над ведьмой, о чем ей говорить он пока не собирался, намереваясь придержать этот козырь про запас.
   Западная империя
  
Часы в Столице пробили полдень и в тот же момент полностью замерла жизнь во всей Империи Запада. Исполняя волю своей Богини огры, эрсы и имперцы из числа иных рас застыли на своих местах, раскрывая свои души в безмолвной молитве, носящей поэтическое название "Дар преданных". И это действительно был дар верующих своей Богине, той, что вела их сквозь миры и тысячелетия извилистыми тропами бесчисленных реинкарнаций. Каждый из молящихся отдавал ей крошечную часть себя, что бы она могла собрать мириады таких частиц и использовать заключенную в них грандиозную мощь во исполнение созданных ее божественной мудростью планов, ведущих Империю к процветанию.
   Керуэй
  
Тонкий, едва ощутимый аромат Скверны разливался вокруг. Сквозь сон я даже не сразу уловил его. Но запах продолжал тревожить, то, что в этой форме заменяло мне обонятельные рецепторы. Наконец, не выдержав искушения, я потек всем телом, принимая более подходящий для активных действий облик, нежели лужица полузастывшего зеленого желе, с редкими синими крапинками активных универсальных рецепторов. На несколько минут застыл, выбирая какое обличье лучше принять. Рядом наверняка находится сестра моего хэсси, поэтому нужно, что-то эстетичное в стиле Драконов Бездны и в то же время не слишком выделяющееся - она меня почему-то не любит. А вот хэсси поблизости я не ощущаю. Похоже он ненадолго покинул нереальность нашего убежища - темницы.
Сонные мысли медленно текли в моем сознании, лениво сменяя друг друга. Думать не хотелось - сказывалась длительная голодовка, в условиях отсутствия прямой связи с Глубинами... эта нереальность плохо действовала на меня, расслабляюще. Здесь нет врагов, которых нужно уничтожить или унизить, нет еды, которую можно съесть, нет тех, кого можно соблазнить. И, что бы не сорваться - все-таки я хищник, и не навредить хэсси, я погрузился в недеяние - своеобразный транс, последствием, которого и стало упомянутая ранее расслабленость.
Так, тело изменю по принципу контраста - сочетания с истинным телом хэсси, думаю ему понравится. И беззащитности добавлю в облик - капелька лжи не помешает. Сказано, сделано... вчерне, но все же...
Рост метр семьдесят пять сантиметров - по сравнению с хэсси, не дотянувшим в своем истинном обличьи до двух метров всего семь сантиметров, я буду смотреться маленьким. Сухощавость гуманоидного мужского тела создает обманчивое впечатление хрупкости. Особенно в сочетании с надломленной грацией аристократа - наследника последствий множества инцестуальных браков, заключаемых из поколения в поколение. Из четырех полов лонгииров выбрал гермо. Этот выбор был очевиден - реми я не стану никогда - хэсси не простит и во мне от женщины очень мало, а из трех "мужских" полов Драконов Бездны... ресс - стороцентно однополый секс он не очень любит, арми - этот пол противоречит моему образу, а гермо в самый раз.
Пара татуировок - на висок маленькая и на лопатки большая, - и там, и там черный синеглазый дракон в цепях - символ Деайнима, который в этом контексте станет знаком моей принадлежности ему. Крыльев не будет - он должен почувствовать себя моим защитником, а не наоборот. Теперь глаза... побольше, нет, в четверть лица не надо, просто большие, ярко зеленые, но не изумрудные, а прозрачные, как воды озера Чарси. Места, где мы когда-то провели с хэсси четыре дня. Я до сих пор вспоминаю их с восторгом, хотя, там не было ничего кровавого. Теперь слегка подчеркнем глаза черным пигментом в коже откуда растут ресницы (коряво звучит, ну, не силен я в терминологии этого мира, что поделать), да и сами ресницы сделаю чуть подлиньше обычного. Черные волосы с белыми прядями менять не буду - это не обрадует, ни меня, ни хэсси. Длину сделаю до копчика - он, как кот, любит ими играть. Возвращаясь к лицу - чисто мужские очертания, прямой изящный нос, густые, но не разлапистые брови. Пухлые губы с четким контуром. Смуглая, но не до черноты, кожа - еще один контраст, с бледнокожим Деайнимом. Когти на пальцах рук оставлю - они незаменимый инструмент, а вот на ногах заменю ногтями. Щупальца на запястья - эта чисто лонгиирская черта почему-то очень радует моего хэсси, когла он видит ее на моем теле. Теперь очередь ауры - легкий флер невинности и почти детского лукавства сверху отразят мое сегодняшнее настроение. Затаенное желание и ненормальная для меня нежность, которые я всегда испытываю глядя на своего дракона, пойдут следующим слоем. И под всем этим непознаваемая, по определению, суть Глубин, которую вершинники именуют Скверной и Клиффотом. И, наконец, настала очередь одежды. Пока хэсси не вернулся, это будет традиционная одежда огров: футболка, и кожанные штаны. И, конечно, кинжал в ножнах. А, когда он вернется... посмотрим. Я сегодня решительно настроен его соблазнить, и тем выбить дурь из его мозгов. Это кем надо быть, что бы по собственной доброй воле поддержать идиотский обет о целибате, данный его истеричной сестрой и больше ста лет придерживаться его. Он ведь не нарушал его даже со своими жертвами, как бы Тиа не думала обратное. Да он, в ходе ритуалов, их ввергал в пучины страсти и боли, но никогда не присоединялся ним, просто отдавал мне в конце священнодействия, что бы я мог хоть немного утолить свой голод. И ведь даже словом не намекнул этой ревнивой драконице, что у него ни с кем ничего не было. Да еще и мне запретил это делать. Дурак благородный. И это один из лучших архимастеров Клиффота, из тех, что я знал за свою отнюдь не короткую жизнь... воистину любовь ЗЛА.
Вот я и привел себя в порядок, заодно даже проснулся. Теперь можно поприветствовать Белую Ведьму - сестру моего хэсси, и разузнать откуда идет этот манящий аромат.
   Тиа
  
Поток сил вливался в меня от множества верующих. Воистину весь мой народ откликнулся на мимоходом брошенный призыв своей Богини и встал на молитву, добровольно отдавая мне часть себя. Небольшую частицу, но без колебаний. И это наполняло меня такой мощью, какую не могут представить себе те "божественные" правители, что лишены любви своих подданых.
Чера спала, но скоро должна была пробудиться - тогда и настанет срок накачать ее препаратами. А пока я отдыхала, готовясь к тому, что мне предстоит совершить. Нужно было еще привести себя в порядок, но для этого все было приготовлено заранее, поэтому много времени на это уйти не должно.
- Прекраснейшая скучает? - Веселый голос едва не заставил меня подпрыгуть на месте. Проклятая тварь Глубин, которая спала все последние пару лет, проснулась и вновь принялась за старое - доводить меня до белого каления. Впрочем, надо признать у Керуэя это получалось без всяких усилий с его стороны. Меня бесил сам факт его присутствия. Оглянувшись на него и уже приготовившись ответить колкостью, я застыла на месте. От возмущения. Этот подонок посмел прорисовать себе на виске символ МОЕГО РЕССА!!! Первый же взгляд на него давал полное впечатление его принадлежности Деайниму. Причем отнюдь не как фамилиара, коим он являлся. Нет. Все в нем дышало едва скрытой чувственностью. Он ненавязчиво, но абсолютно очевидно подчеркивал: "я принадлежу ему в постели, именно там он мой господин". Мерзкий ублюдок.
Пока я пыталась подобрать походящие слова и образы эта мерзость невероятно грациозно проскользнула мимо меня и без спроса склонилась над бывшей Девой.
- Какая прелесть, заготовка для Лилит. Так это твой запах разбудил меня... прелесссть. - Пропел - прошипел он. В этот момент - с лицом полным едва ли не молитвенного экстаза, он был по настоящему прекрасен. Да я ненавидела его всей душой, но не могла, как и любой Дракон Бездны, отрицать истинную красоту. Пусть и полную темных страстей, как в данном случае.
- Миледи. - Эта красивая пакость вновь сделала неожиданный ход и упала передо мной на оба колена. - Я чувствую, вы задумали принять участие в рождении Лилит. Прошу Вас, разрешите мне тоже участвовать в этом - ритуал может быть опасен, если в нем не примет участие сильная нечисть...
- ... вроде тебя. - Закончила я его мысль. Удивления его знанию моего плана не было - мне давно было известно, что он способен читать все мысли и эмоции хоть как-то связанные с пороком, Скверной или хотя бы с самым невинным вожделением. И никакие ментальные щиты и боевые психотехники не могли ничего изменить. Такова его сущность и обижаться на это глупо и некрасиво. Как и отвергнуть предложенную им помощь. Ден никогда не создавал Лилит, а я так и не смогла до конца просчитать риск, который принесет мое вмешательство в ритуал. Нет, я уверена, что я и мой ресс сумеем нивелировать любую опасность, что она может принести..., но все же лучше не рисковать, где не надо. А заодно, его присутствие станет моим негласным извинением перед братом... и позволит мне избежать первоначальной неловкости.
- Я согласна. Но если я скажу тебе на, что-то нет, ты примешь это.
- Конечно, госпожа. - В его глазах сверкнула радость. - Я буду покорен Вам. - Я так и не поняла издевается он надо мной или говорит правду. Наверно, что-то посередине.
   Чера
  
Она никогда не задумывалась над тем, что же ей надо, что бы почувствовать себя счастливой. Ее жизнь, начиная с раннего детства, была расписана чужими людьми на сто лет вперед и они постарались сделать все, что бы глупые, и, самое главное, ненужные мысли не посещали ее голову. Счастье и наслаждение ей предстояло получать только из одного источника - преданного служения своему Пресветлому Супругу. Так оно и было до тех пор пока в ее жизни не возникли похитители, которые ее сначала чуть не изнасиловали, а потом и вовсе отправили на расправу демону и его сестре.
И сейчас она не понимала, почему задумалась над этим. Но мысли текли сами собой, подобно бусинам нанизываясь на пока ей невидимую нить рассуждения.
А получала ли она когда-нибудь то пресловутое счастье и наслаждения от исполнения воли Пресветного Жениха? Да, да, да - это она сказала бы еще вчера, но сегодня... воспоминания приходили и уходили, сменяя друг друга:

"Она стоит, уставшая, в изорванном парадном облачении - ей в одиночку удалось сделать то, за, что обычно Невесты Деджаха не брались менее чем впятером - силой молитвы уничтожила керрагана - отвратительную нежить, служащую Ядам. Святоучители выводят из подвала семерых мальчиков возрастом от семи до двенадцати лет, которых защищал этот так похожий на ожившую мечту девушек золотоволосый монстр. В серых глазах старшего из них - черноволосого мальчишки, ненависть и сожаление. А на вывернутых солдатами явно сломанных руках кровь - он успел зарезать восемь девочек и трех мальчиков - младенцев, что бы они не достались слугам Пресветлого. Через четыре с половиной часа, по приговору Первосвященника, этих детей сожгут заживо, как оскверненных Смертью. И оставшиеся в живых дети позавидовали тем, кого практически безболезненно зарезал их старший товарищ. Которому не хватило совсем немного времени, что бы убить их всех и покончить с собой. За свое преступление он заплатил тем, что она, по приказу все того же Первосвященника, два часа читала над его костром молитву Пресветлому, удерживая его в этом мире и заставляя испытывать с неиссякающей остротой все муки, что способен причинить огонь. А, вернувшись в свой монастырь, она получила епитимью за то, что едва не раскрыла перед врагами Пресветлого Посланника свою истинную Силу. Десять дней тяжелого физического труда, ежедневные двадцать плетей, ежедневные два часа молитвы Пресветлому, стоя голыми коленями на горохе, и еженощное пятичасовое молитвенное служение в храме. Эти десять дней она отчаянно пыталась избавиться от запаха дыма костров, на которых сгорали дети, их криков звенящих в ее ушах и взгляда того мальчика - убийцы - ненавидящего и обреченного, полного боли не от сломанных рук, а от того, что он не успел завершить свое кровавое дело".

"Вой сумасшедшей старухи сводит с ума. Спутанные, серые от грязи волосы неопрятными прядями почти скрывают лицо.
- Ей всего тридцать. - Испуганно шепчет за спиной Сиама.
- Это так, Невеста Пресветлого. - Мертвенный голос тюремщика идеально вписывается кошмар повседневного существования этой секретной подземной тюрьмы для врагов Пресветлого Посланника. Таких, как эта несчастная, вся вина, которой заключается в том, что она вовремя не донесла на своего родного брата, ставшего эмиссаром Западной империи.
- Что с ней делали... - Сиама, глупая, что ты делаешь?...Зачем тебе это нужно... ведь опять наложат епитимью "за суетное любопытство".
- Невеста Пресветлого Деджаха Арема раскрыла ей глаза на ее грехи. Нечистый разум не выдержал истины. - Голос Старшей наставницы тих и спокоен: ей явно доводилось и многим худшее. - Светлая Дева Сиама, сегодня вечером ты сама скажешь мне насколько велико твое раскаяние и насколько велико твое падение в суетную грязь мира нечистот. Позднее она узнала, что Сиама выбрала три недели порки на конюшне, а "за жалость к врагу Света", Старшая наставница добавила ей на эти же три недели ежевечернюю чистку рыбы на кухне. А Сиаму выворачивало от одного запаха свежей рыбы".

"Раскрой этому заблудшему глаза на мерзость его грехов. - Так гласил приказ Первосвященника. В чем виноват этот беловолосый мужчина лет тридцати с выправкой профессионального военного, он не знала. Но готова была бестрепетно исполнить волю вышестоящего. Как и заповедал Пресветлый Жених. После двадцати минут ритуальной молитвы, она, преисполненная снизошедшего в нее Света, наложила свои руки на голову скованного осужденного. Свет вошел в его разум, ввергая бедолагу в пучины бесконечных кошмаров, в которых он вновь и вновь терял все, что ему было дорого, и смотрел на свою жизнь взглядом Пресветлого Посланника, осознавал всю ее мерзость и невозможность, что-либо исправить. Его я растворилось и навсегда погибло в мимолетном касании Света, теперь ничто не сможет вернуть ему хотя бы подобие рассудка".

Была ли я счастлива от того, что творила сама и того, что творили со мной? - Этот вопрос вновь и вновь бился в ее мозге, медленно приходящем в себя после искуственного сна.
   Тиа и Керуэй
  
- Я произвел в ее мозге все необходимые первичные настройки. Сомнения, неуверенность и готовность к переосмыслению. Ее личная вселенная течет, готовая принять ту форму, которую ей укажут извне. - Керуэй говорил словами, потому, что Белая Ведьма не захотела общаться с помощью эмообразов или сен - чар. Вербальное общение было менее... личным. Свое решение она огласила уже давно и сын Глубин не рисковал сейчас поставить ее решение под сомнение.. Только не сейчас, когда она впервые по своей воле пошла ему навстречу. - Я восхищен Вашим алхимическим искусством, Госпожа. Ваши препараты облегчили настройку втрое.
- Значит она уже готова? - Дракона ничем не показала, что ей приятна похвала фамилиара брата.
- Да.
- Тогда блокируем связь. Дай руку.
Через их соприкоснувшиеся руки в Керуэя ворвалась волна могущества Тиа, того самого, что ей подарили своей молитвой ее верующие. И эта Сила на короткий срок заблокировала связь между фамилиаром и его хозяином. Дракона по прежнему не могла уничтожить сына Глубин, не убив своего брата - это Керуэй предусмотрел сразу, но Ден больше не мог его почувствовать. Конечно наведенные помехи рассеются максимум через час, но большего этим авантюристам и не надо было.
   Деайним и Котофей
  
Лонгиир, лаская рукоять алатора, с удовольствием смотрел на плод своих трудов и таланта. В этой прекрасной двадцатилетней девушке, что лежала перед ним на столе, вряд ли кто-нибудь сумел бы опознать старую ведьму Зоэ. Даже те, кто знал ее в молодости. Потому, что даже тогда она не была настолько красива. И сильна магически - пропущенные через алатор чары не только вернули ей молодость и исправили все огрехи внешности, но заодно и переделали ей ауру. Теперь юнно выглядящая красавица могла черпать вдвое больше Силы из доступных ей источников. При этом не испытывая трудностей с энергетическим балансом своих мистических арканов. Это уже не говоря о том, что срок ее жизни увеличился на тысячу лет, в течении которой она не постареет ни на год, какие бы испытания не выпали на ее долю.
Он сдержал свое обещание, данное Котофею и аннулировал щит, отрезавший последнего от хозяйки. И успокоившийся кот с удивленным восхищением смотрел на помолодевшую ведьму. Демон - огр работал чисто и красоту обновленной Зоэ ничто не искажало - кровь и прочие выделения были сожжены чарами в ходе ритуала.
Для Дракона Бездны было большим искушением по ходу дела подправить ей и психику, но он сумел устоять, решив не портить самобытности той, кто ему верно служила. Она бы этому не обрадовалась и зачатки чувства справедливости, что еще жили в этом порочном драконе восстали против совершения такого деяния. И главное, в этом не было прямой необходимости.
Вспышка Силы сестры и внезапно прервавшаяся связь с Керуэем обрушились на него, как снег на голову. Попытка связаться с сестрой ни к чему не привели - та просто установила практически непробиваемый ментальный барьер. Плохие отношения сестры и фамилиара с самого начала тревожили лонгиира - он опасался, что это рано или поздно обернется кровью, не смотря на все принятые им меры предосторожности. И в этом свете все эти непонятности обретали мрачные оттенки. Дракон не стал колебаться ни мгновения.
- До встречи, Котофей, передавай привет Зоэ. - Кот вопросительно поднял ухо и тут же вытаращил глаза, ибо Безымянный слегка примерился и все так же без замаха вонзил алатор на этот раз уже себе в сердце. Тело лжеогра обратилось в негатив самого себя и рассыпалось бесцветным пеплом, который, впрочем, тоже почти сразу истаял.
  
1. Преисподняя Хайшанта - так лонгииры называют владения Люцифера.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"