Крылья бога поднялись высоко вверх и с бешенством ударили вниз, со свистом рассекая воздух. Они не остановились - они оставили глубокий извивающийся след на стали крыши. А их хозяин яростно сделал два шага вперед, схватил юнца-бога за горло, приподнял и, не задумываясь, зашагал к краю. Жертва пыталась что-то сказать, но бог лишь сильнее сжал ее горло перед...
Шаг и они оба опускаются вниз на скоростном лифте. Туда...
Юнец противится, пытается предпринять хоть что-то, только это не даст никаких плодов. Слишком рано. Он еще ничего не успел понять. Иначе бы он просто не пришел...
Никогда...
Потому что тогда бы он знал обо всех плодах...
Не знал, поэтому и летел вместе со старым богом, который не замедлял своими крыльями падения. Наоборот, он приложил их друг к другу, став тем самым похож на нож, острием вверх. Наработанное движение, увеличивающее скорость перед падением. С каждой секундой быстрее. Молодой бог мог бы заметить это по тому, как часто менялись окна небоскреба.
Еще немного. Старый бог хорошо помнил. Секунда, еще одна и вот.
Они упали на непоколебимый бетон, который морской войной отозвался на их падение. Отозвался, а потом тут же издал звук, сравнимый лишь с хрустом свежего снега, по которому ступают ноги бога. И в следующее мгновение по уже неровной поверхности бетона пронеслись молнии разломов. А затем...
Старый бог вознес руку и не останавливаясь ударил его по голове. У него нет шансов. Никаких. Абсолютно. Потому что...
Боги дрались. Дрались? Нет. Это старый бог убивал молодого. И это проходило на глазах у всех. Удар, еще удар, каждый подобный встрече молота и наковальни. Но не было толпы зевак, собравшейся чтобы поглазеть на битву трехметровых великанов. Люди даже не поворачивались в их сторону. Они спокойно шли дальше...
Серые тени. Тихие, безмолвные и безликие...
Тяжелые кости, как локомотив, таранят челюсть, вызывая наружу брызг темно-красной крови. Рейс повторяется, но уже другой рукой...
Лужа станет океаном...
И неясности обманом...
Вкусом пепла на губах...
Когда в людей превратится божий прах...
Вспомнит незабываемое четверостишье старый бог убивая молодого. Так и будет. Кровь размеренно секунда за секундой будет течь из сломанной челюсти. А к тому времени, когда крылатый старый бог переступит через последнюю ступеньку в своем особняке и вернется на прежнее место, молодой бог станет серыми тенями, которые разбредутся во все стороны. Никаких следов. Только рваный бетон, который скоро зальют новым слоем. Скоро...
Бог же вернется и будет ждать, лелеять свою мечту и надеяться. Надеяться, что однажды они перестанут размножать чувства, оставляемые им от разложения божеств. Что поймут всю свою черствость и разложенность, что прекратят существование миллиарда нулей и дадут жизнь чему-то целому, неделимому, нерушимому, великому, наконец...
... и тогда они поднимутся на Олимп свергнуть его.