Ягер Феликс : другие произведения.

Уолдер Фрей - Коэн-Варвар

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После поражения армии Речных земель и осады Риверрана, но до подхода армии Робба, лорд Переправы Уолдер Фрей падает и теряет сознание. Через несколько часов очнулся уже не Старый Хорек, а Коэн-Варвар (не Конан, а Коэн), самый известный на Плоском Мире герой, ставший легендой уже при жизни. Что будет делать в Вестеросе варвар, который до девяноста пяти, когда он спас богов Плоского мира, решив их не уничтожать, был профессиональным героем и занимался обычными геройскими деяниями: поиском сокровищ, ограблением развалин древних храмов, спасением девственниц от рук сумасшедших жрецов и разрушением планов темных властелинов? Герой, собравший огромную (общим числом - семь человек) Серебряную Орду и захвативший Агатовую империю (население - около пятидесяти миллионов человек, из них - три четверти миллиона - армия)? Конечно же, сделает так, чтобы его имя воспевали барды до конца существования мира, попутно спасая девиц и свергая тиранов.
  

Робб

  Робб ехал во главе колонны под плещущим белым знаменем Винтерфелла. Вести войско было не просто: требовалось следить за тем, чтобы отряды каждого из лордов по очереди шли в авангарде - что было великой честью, и в арьергарде, где приходилось пробираться в грязи, намешанной всеми, кто прошел до них. Требовалось говорить с каждым из лордов, уделяя внимание каждому, и в то же время, не выделяя кого-то одного. Требовалось помнить о необходимости высылать разведку и о необходимости выслушивать полученные донесения. Требовалось следить за снабжением: с водой никаких проблем не было, но необходимо было доставлять еду для людей и фураж для лошадей. Требовалось разбирать ссоры различных лордов и их людей: один из Лиддлов подрался с человеком Харклеев из-за старой обиды, а воин Форрестеров был пойман на краже.
  Много чего требовалось. Робб старался вспомнить все советы отца, слушать советы дяди Бриндена и Халлиса Моллена, прислушиваться к тому, что во время бесед говорят вассалы, и считал, что справляется достойно. Никто не знал, чего это ему стоило.
  К моральной усталости примешивалась и физическая: он путешествовал с отцом, когда тот посещал знаменосцев, ездил на охоту, объезжал поля Старков, но мучительно-медленное передвижение по грязи Перешейка вымотало его, как никогда раньше. Вечером же его вместо отдыха ждали донесения разведчиков, обсуждение планов компании и необходимость решения множества мелких проблем.
  Он уже знал, что лорд Уолдер Фрей, лорд Переправы, собрал почти четыре тысячи людей и недавно отправил их на юг. Тогда Робб сказал:
  - У лорда Фрея не хватит сил, чтобы в одиночку противостоять Ланнистерам. С его стороны было бы разумнее соединиться с нами.
  - Только в том случае, если он планирует сражаться с Ланнистерами, а не присоединится к ним, - мать выехала вперед, пристроившись к Роббу и Роберту Гловеру, его сегодняшнему спутнику. - лорд Уолдер всегда обнаруживал больше приязни к Бобровому утесу, чем нравилось моему отцу. Один из его сыновей женат на сестре Тайвина Ланнистера. Я бы не наделялась на его преданность, особенно если мы проигрываем войну.
  - Значит, вы, миледи, считаете, что он изменит нам, встав на сторону Ланнистеров? - серьезно спросил Роберт Гловер.
  - Откровенно говоря самое лучшее на что я надеялась - что лорд Фрей все ещё выжидает, пока исход войны не будет ясен. Во время восстания Роберта лорд Переправы поступил именно так и присоединился к победителю только после битвы у Рубинового брода: он собирал вассалов дольше всего Севера!
  - Нам нужны Близнецы, мать, - с жаром сказал Робб. - Другого пути через реку нет. Ты знаешь это.
  - Да. - немного подумав, Кейтилин добавила. - Лорду Уолдеру должно быть около девяноста лет. Возможно, сейчас в Близнецах правит его сын - Стеврон. Он уже стар и сам имеет правнучку. Он мог решить перед смертью почувствовать себя лордом, ведя в битву войско Близнецов. Нужно ждать новых вестей от разведчиков.
  Той же ночью Теон Грейджой привез новые сведенья: дядя захватил несколько лазутчиков Ланнистеров, и узнал, что ими командует Аддам Марбранд, который сейчас отступает назад, сжигая все на пути. Черная Рыба клялся, что тот не узнает, когда армия Севера разделится.
  - Если только лорд Близнецов, кто бы им небыл, не расскажет ему, - резко бросила тогда мать. - Теон, когда ты вернешься к моему дяде, передай ему, что он должен расставить лучших лучников вокруг Близнецов, чтобы они днем и ночью сбивали любого ворона, который взлетит со стен. Я не хочу, чтобы птицы принесли лорду Тайвину весть о движении войска моего сына.
  - Сир Бринден уже позаботился об этом, миледи, - ответил Теон с задиристой улыбкой. - Вот собьем еще нескольких черных птах, и можно будет испечь хороший пирог. А перья их я соберу вам для шляпки.
  - А что делают Фреи, пока Ланнистеры сжигают их поля и грабят остроги? - спросил Робб.
  - Фреи отсиживаются в замке. Ланнистерские лазутчики чувствуют себя в окрестностях свободно, и мы видели несколько разграбленных ферм. Все оставшиеся силы лорда Уолдера заперлись в Близнецах: мы не видели даже разъездов.
  - Если Ланнистеры, грабят его земли, быть может, он захочет выполнить свой обет. - Робб с надеждой взглянул на мать, но та не выказала особого воодушевления.
  - Марбранд может и не знать о перемене стороны лордом Фреем, да и на войне часто грабят не только врагов. Лорд Фрей не встанет на сторону проигравшего только из-за нескольких землепашцев.
  Робб повернулся к Теону Грейджою:
  - А Черная Рыба не сумел отыскать другую переправу через Зеленый Зубец?
  Теон качнул головой:
  - Река глубока и быстра. Сир Бринден утверждает, что здесь, на севере, бродов через нее нет.
  Робб повернулся назад к Теону и гневно выкрикнул:
  - Я должен переправиться! Наши кони переплывут реку, но только без латников. Можно было бы соорудить плоты, чтобы переправить на них все железо - шлемы, кольчуги и пики, но для этого у нас нет деревьев. И времени. Лорд Тайвин идет маршем на север... - Он сжал руку в кулак.
  - Лорд Фрей проявит глупость, если решит преградить нам путь, - проговорил Теон Грейджой с обычной уверенностью. - В нашем войске двадцать тысяч человек, а Фрей не мог оставить у себя больше нескольких сотен. Мы можем взять Близнецы, если понадобится, Робб.
  - Дело нелегкое, - предупредила их Кейтилин. - И несвоевременное. Даже если в замке мало воинов, пока вы будете его брать, Тайвин Ланнистер приведет свое войско и раздавит вас с тыла.
  Робб поглядел на Грейджоя в поисках ответа, но друг не чем не мог ему помочь. Он взглянул на мать.
  - А как поступил бы в подобном случае мой лорд-отец? - спросил он.
  - Нед нашел бы способ перебраться, - ответила Кейтилин. - Во что бы то ни стало!
  На следующий день к ним приехал сам сир Бринден Талли. Он был в легкой кожаной куртке и кольчуге разведчика, его плащ был перехвачен обсидиановой рыбой.
  Спрыгнув с коня, проигнорировав Робба, дядя посмотрел на мать серьезным взглядом.
  - Под стенами Риверрана состоялась битва, - сказал сир Бринден сурово. - Мы узнали об этом от взятых нами лазутчиков. Цареубийца разгромил войско Эдмара, лорды Трезубца с боем отступили.
  - А брат мой? - матери не удалось скрыть волнение.
  - Раненым взят в плен, - сказал сир Бринден. - Лорд Блэквуд и все, кто уцелел, осаждены в Риверране войском Джейме.
  Робб почувствовал ярость, которая перекрыла страх от горестных известий.
  - А что же лорд Фрей? Чью сторону он держал у Риверрана?
  - Битва состоялась еще до того, как войско Фрея покинуло Близнецы. В лучшем случае сейчас войска возвращаются обратно. В худшем - присоединлись к Ланнистерам у стен Риверрана.
  - Проклятый! - выругался Робб, стараясь скрыть за яростью настигающее его отчаянье. Мать и сир Бринден, знающие Фрея лучше всех остальных в войске вместе утверждали, что на него нельзя полагаться, а весь его план предусматривал, что он сможет оказаться на том берегу. - Если старый дурак будет препятствовать нашей переправе, придется идти на приступ. И тогда уж я прикажу похоронить его под руинами. Посмотрим, как ему это понравится.
  - Ты говоришь голосом обиженного мальчишки, Робб, - резко бросила мать. - Когда ребенок видит препятствие, первым делом он стремится обежать вокруг или сломать его. Лорд должен знать, что иногда слова способны достичь того, что не под силу мечам.
  Робба смутили эти слова. Он действительно говорил, руководствуясь чувствами, не задумываясь, к чему это может привести.
  - Объясни мне, что ты имеешь в виду, мать, - проговорил он, приложив огромное усилие, чтобы успокоится.
  - Фреи удерживают Переправу шесть сотен лет и ни разу не ошиблись в достижении собственной цели.
  - Какой цели? Чего он хочет?
  Мать улыбнулась:
  - А это мы еще должны выяснить.
  - Ну а если я не сочту возможным заплатить его цену? - уточнил он, уже зная ответ.
  - Тогда тебе лучше возвратиться назад ко рву Кейлин и ожидать там лорда Тайвина... иначе придется отрастить крылья. Других способов я не вижу. - мать ударила пятками коня и отъехала, оставив Робба обдумывать ее слова.
  - Замок можно взять, - сказал дядя. - Но это будет стоить тебе нескольких дней и не одной тысячи воинов, и будет возможно только в том случае, если войско Переправы не успеет вернуться домой. Я тоже советую тебе договориться.
  Не сказав больше не слова, Черная рыба ушел к своему костру, а Робб большую часть ночи провел, решая, что делать с лордом Близнецов: он стал воспринимать переправу через Зелёный Зубец как свое перовое сражение, которое требуется выиграть, чтобы сделать возможными все последующие. Тем сильнее его удивила встреча в Близнецах на следующий день.
  Авангард заметил башни Близнецов уже около полудня. Течение Зеленого Зубца было здесь и быстрым и глубоким, но Фреи много веков назад перекинули мост через реку, разбогатев на монете, которую им платили за переправу. Массивный пролет из гладкого серого камня был достаточно широк, чтобы по нему могли проехать в ряд два фургона. В середине моста поднималась Близнецы - два приземистых, уродливых, но крепких замка, схожих буквально во всем, не один век охраняли въезд на изгибающийся между ними мост. Высокие стены, глубокие рвы, решетки; прочные створки из железа и дуба защищали ворота под висячими башнями. Водяная башня перекрывала саму переправу.
  Робб с трудом сдержал ругательство, впервые увидев замок: стены щетинились копьями и мечами наверху, гнули скорпионьи хвосты катапульт, лучники стояли у всех амбразур и зубцов, подъемный мост поднят, решетки опущены, ворота и закрыты, и заперты.
  Большой Джон начал ругаться и проклинать все на свете, едва увидев это зрелище. Рикард Карстарк угрюмо молчал.
  - Замок неприступен, милорды, - объявил Русе Болтон.
  - По крайней мере мы не сумеем взять его штурмом и переправить войско на другой берег, чтобы осадить второй замок, - буркнул Хелман Толхарт. Двойник замка, высившийся за глубокими зелеными водами, казался отражением своего восточного брата. - Даже если бы у нас было время - а его у нас нет.
  Пока северяне изучали замок, ворота распахнулись, дощатый мост лег на ров и трое рыцарей выехали навстречу; возглавлял отряд один из многочисленных сыновей лорда Уолдера. Серебристое знамя украшали двойные темно-синие башни.
  К Роббу подъехал возглавляющий группу всадник. Ему было лет тридцать пять, он был грузен, с близко посаженными глазами, острой бородкой и тёмными вьющимися волосами до плеч.
  - Наконец - то вы прибыли милорды. Я - Лотар Фрей, стюард близнецов. Отец оставил меня в замке, когда выступил на помощь лорду Талли. Прошу вас проходите, будьте нашими гостями. Мы приготовили провизии для вашего могучего войска.
  Робб, после всего услышанного им был изумлен, но вероятно и в половину не так сильно, как мать или дядя. Поэтому он правился первым и послал коня вперед. Он был в панцире, но украшенный лютоволком щит Винтерфелла оставался привязан к седлу. Серый Ветер последовал за своим хозяином. Мерин стюарда попятился от лютоволка, но тот удержал его твердой рукой.
  - Я рад столь радушному приему, хотя некоторые мои советники сомневались в верности лорда Уолдера. - Он не стал говорить, кто именно, как не стал и озвучивать сомнения в правдивости слов собеседника, но тот прекрасно все понял.
  - Можете не сомневаться, лорд Уолдер на вашей стороне. - Тут он как-то странно, скорее нервно, чем язвительно хохотнул. - Сейчас ничто не поколеблет его верность. Мы уже две недели ждем вашего прибытия, молясь, чтобы Ланнистеры нас не атаковали.
  - Не понимаю, чего вам бояться. У вас сильная крепость и достаточно воинов. Вы сможете выдержать любой штурм. -сказал Робб, со стыдом вспоминая, как собирался сам взять штурмом этот замок. Сейчас это казалось не исполнимым, даже без большей части армии лорда Уолдера.
  - А, вам понравилось. - довольно сказал сир Лотар. - Это моя идея. Там в основном бабы, челядь и ополченцы, собранные мной после ухода отца. У меня всего двадцать семь опытных воинов, и они остались только потому, что были в дальних разъездах. Для взятия Близнецов сейчас хватит нескольких сотен опытных воинов.
  - Это не похоже на лорда Уолдера, - мать подъехала к ним. - Он бы никогда не позволил Близнецам остаться без защиты. И ты сказал, что он ушел вместе с войском? Еще недавно он перемещался только на носилках.
  - Не просто с войском, а во главе войска, - в этот раз улыбка Фрея точно была нервной. - Я же сказал, отец очень сильно изменился. Можете не сомневаться, пока он жив - он будет сражаться на вашей стороне. Молю вас - поспешите. Мы пытались уговорить его подождать, но он даже не стал слушать. Братья задержат его сколько смогут, хотя я и не верю в успех. Если вы задержитесь - то Джейме разобьёт сначала его, а потом вас.
  Переправа началась практически сразу. Разведчики сира Бриндена лишь подтвердили слова стюарда: в замке были только ополченцы и челядь, изображающая грозных воинов, причем не очень успешно. Двойная колонна втекала в ворота восточного Близнеца огромной стальной змеей и, скользнув по двору крепости, а потом по мосту, извергалась из ворот замка на западном берегу. Переправа заняла несколько часов.
  С собой Робб увел девять из каждых десяти всадников: рыцари, копейщики, наемники, конные лучники. Основные силы северного войска - копейщики, лучники и пехота остались на восточном берегу под командованием Русе Болтона. Робб приказал им следовать на юг и встретить огромную армию Ланнистеров, идущую на север под командованием лорда Тайвина.
  Сир Бринден догнал их уже ночью и рассказал последние новости из Близнецов.
  - Уолдер Фрей сошел с ума, - с полной убежденностью в голосе заявил дядя. - Несколько недель назад он упал с лестницы: ничего себе не повредил, к большому сожалению большинства родни, но впал в беспамятство. Он провалялся так несколько дней, а когда очнулся - не узнавал родни, не знал кто он и что вообще происходит. Он просто ел, спал с женой, с того момента, когда о ней узнал, требовал мазей и припарок и ругался на всех окружающих.
  - В общем. - дядя улыбнулся. - Он вел себя как обычно. Но на третий день, кто-то проболтался ему о войне. Он сразу же выбежал во двор, и потребовал немедленно выступать. Причем интересно то, как он выбрал сторону: сир Лотар утверждает, что у него не было никаких сомнений и он всегда поддерживал своего сюзерена, а вот слуги рассказали совсем другую историю. По их словам, лорд Фрей задумался ненадолго, а потрем потребовал рассказать: а кто вообще с кем воюет. На наше счастье рядом оказался какой-то сторонник Ланнистеров: он в красках описал лорду Фрею всё богатство и могущество Утеса Кастерли и Королевской гавани, а также бедность и слабость Севера.
  - Почему-же ты называешь это удачей, - не выдержал Робб, возмущенной последними словами. - Ведь из-за него лорд Фрей мог перейти на сторону Ланистеров!
  - Мог перейти на сторону Ланнистеров, - согласился дядя. - Но по иронии судьбы, как только он все это услышал, то решил что выступит на нашей стороне. Когда изумленный Стеврон Фрей, подоспевший на шум во дворе, спросил почему, то ответил, что грабить нужно столицу и тех, кто добывает золото, а не тех, чьим главным богатством является снег. Но вы ещё не слышали самого главного: Стеврон приказал нескольким рыцарям схватить обезумевшего отца, так тот раскидал, по словам прислуги больше десяти рыцарей в полной броне. Сир Лотар, когда я его об этом спросил, лишь уточнил, что рыцарей было трое и они были лишь в поддоспешниках. В общем, что я хотел сказать: да славятся боги, забравшие у Уолдера Фрея разум.
  

Форли Престер

  Сир Форли откинул полог шатра и вошел внутрь. Почти все уже собрались: вот Андрос Бракс - командующий западным лагерем, с ним прибыл сын Титос и оруженосец Джоффри Лидден, а также Гарт Гринфилд - один из сильнейших вассалов Браксов и опытный воин, участвовавший ещё в войне Девятигрошовых королей. По другую сторону стола разместились Квентин Бэйнфорт - лорд Проклятой крепости, Регенард Эстрен - лорд Виндхолла, лорд Гавен Вестерлинг и сир Элис, его дядя. Их владения примыкали к Речным землям и потому они выступали советниками сира Джейме в этой компании. Рядом с ними расположились Алан Сарсфилд наследник лорда Мелвина, отвечавший за разведку, и Маллор Дорниец, капитан Доблестных, старого отряда наемников из Тироша. Молодые люди, несмотря на разницу в положении, успели сдружится и сейчас живо что-то обсуждали.
  Сам командующий южным лагерем прибыл только с сиром Лайлом Кеннингом, предводителем людей Кайса. Он предпочел присоединится к Браксу. Получилось, что на одной стороне разместились представители северного лагеря, а на другой двух других. Стол был пока пуст, но по пути к шатру Хранителя Востока, сир Форли видел суету слуг, запекающих поросят, и не сомневался, что ничего срочного не произошло и военный совет продлится не слишком долго.
  Но вот откинулся полог и вошел Джейме Ланнистер, командующий армией, стоящей у стен Риверрана. Высокий, с волосами светлыми, как кованое золото, искрящимися зелеными глазами и радостной улыбкой на губах. Он был облачен в алые шелка и с груди его туники разевал пасть вышитый золотой нитью герб его дома. На нем не было доспехов, но белый плащ Королевской гвардии покоился на плечах, а на поясе висел золотой меч.
  - Новости от отца, - без предисловий объявил он. - Робб Старк двинулся на юг, и с ним около двадцати тысяч северян. Наша армия выдвинется навстречу и разобьёт его на той стороне Трезубца. Кроме того, к нам вернулся мой брат: Кейтилин Старк увезла его в Орлиное гнездо, к своей сестре, но Тириону удалось доказать свою невиновность. Он смог миновать Лунные горы и вышел к отцу.
  Сказав это, сир Джейме сел во главе стола. Его оруженосец, Виллем Ланнистер, встал за правым плечом.
  - Война выиграна, милорды, - провозгласил Андрос Бракс, человек храбрый и решительный, на взгляд сира Форли даже излишне, он был скор на суждения и никогда не колебался высказывать их в слух. А, возможно, он просто заметил, что Джейме, в подражание своему отцу предпочитает сначала дать высказаться своим капитанам.
  Впрочем, в данном случае сир Форли не мог поспорить с его утверждением. Армия Речных земель разбита и некому вновь объединить речных лордов, а северяне сами избрали свою судьбу двинувшись против лорда Тайвина. Сир Форли не сомневался, что Старый лев разобьет волчонка. Останься Старк на Севере, и война затянулось бы надолго, вероятно, до следующей весны. Впрочем...
  - А что же лорд Фрей? Он может выставить не меньше полутысячи всадников и несколько тысяч пехоты, - сир Форли предвидел ответ, но считал необходимым убедится.
  - Аддам Марбранд докладывает, что Старый хорек заперся в Близнецах и носу оттуда не кажет. Он даже свои земли оставил без защиты. Если Старк подойдет к Переправе, его встретят закрытые ворота. Я согласен с лордом Браксом: война выиграна.
  - Возможно нам стоит занять Сигард. Это последний сильный дом речных земель, враждебный нам и удерживающий свои земли. Для осады Риверрана хватит и пяти тысяч пехоты, а Фрей станет сговорчивее, когда наша армия будет с двух сторон его замка, - несмотря на прозвучавшие аргументы, сир Форли понимал, что Вестерлинга интересует добыча, и ничего больше.
  Золотые и серебряные копи Скалы дано истощились и сейчас этот дом, некогда один из сильнейших в Западных землях, пребывал в откровенной нищете. Война была одним из достойных способов вернуть себе состояние и люди Скалы уже немало награбили во время этой войны. Лорд Гавен первым ворвался в Атранту, замок младших Вэнсов, и сумел захватить хорошую добычу. Перестроить замок этих денег, конечно, не хватит, но привести в приличное состояние - вполне. И теперь он мечтал ограбить Сигард. Но его мотивы не остались тайной не только для представителя дома Престеров.
  - Лорд Тайвин приказал осаждать Риверран. У Маллистеров не хватит сил, чтобы что-то нам сделать. Лорд Джейсон должен понимать, что война проиграна и сейчас наверняка занят укреплением своего города. Когда отец разобьёт Старка, а мы возьмем Риверран, он сдастся сам. Фрей же в любом случае останется в Близнецах. Лорды, что заперлись в Риверране, будут представлять куда большую опасность, если им удастся прорваться в свои земли. Впрочем, в округе осталось ещё немало не покорившихся замков и острогов. Их будет необходимо занять, - судя по энтузиазму, с которым была сказана последняя фраза, сир Джейме собирался заняться этим лично. Впрочем, теперь, когда стало окончательно ясно, что никакой угрозы нападения не существует, сир Форли не собирался спорить, хотя и считал, что командующий должен оставаться с армией.
  На этом военный совет закончился и начался пир. Его причиной было объявлено возвращение младшего сына лорда Тайвина, но большинство лордов праздновали победу в войне.
  В свой лагерь сир Форли переправился уже ночью. Браксы и Лайл Кеннинг заночевали в северном лагере, но представитель дома Престеров считал, что командиру не следует надолго покидать своих людей.
  Сир Форли рассчитывал выспаться до полудня, но Визерис разбудил его ещё до рассвета.
  - Что случилось? - сиру Форли было непривычно видеть своего оруженосца, явно пошедшего в дядю, сира Харвина Пламма по прозвищу Твердокаменный, столь возбужденным.
  - На северный лагерь напали, - несмотря на волнение Визерис говорил по существу. - Оттуда раздаются звуки битвы и видно зарево пожара. Неизвестно кто это.
  Только тут сир Форли понял, что слышит уже не шум праздника, а звуки сражения. Выскочив из палатки, он собственными глазами увидел бой на том берегу Красного Зубца. В его лагере бола суета и хаос, но на них никто не нападал.
  - Мне приказать готовить плоты, милорд? - несмотря на спокойный характер, мальчишка явно рвался в битву. Это хорошо, но несвоевременно.
  - Нет. Пока мы будем переправляться, все уже, так или иначе, закончится, а ночная переправа рядом с враждебным замком означает серьёзные потери. Иди, узнай не видели ли чего разведчики. Мне нужно позаботиться, чтобы люди заняли укрепления лагеря. Нас не должны застать врасплох.
  Через реку сир Форли переправился лишь утром, когда битва утихла. Подплывая к берегу, он смог рассмотреть северный лагерь: немногочисленные укрепления были разрушены и сожжены, палатки повалены, некоторые из них ещё тлели, везде виднелись тела мертвых, и почти все были в цветах Запада. У воды в несколько рядов лежали трупы, собранные похоронными командами. Сир Форли мельком подумал, что их следует перенести, чтобы не воодушевлять защитников Риверрана.
  На берегу его встречал лорд Андрос Бракс. На лорде Хорнваля был искусный доспех из Квохора, выделяющийся характерными наплечниками. Поверхность доспеха не имела ни пятнышка грязи и блестела фиолетовой эмалью. В отличии от своего доспеха лорд Бракс был весь в пыли, а его волосы слиплись от крови. Он явно не успел облачится в броню и сражался незащищенным. Но куда более сира Форли обеспокоило иное: на берегу не было видно Джейме, хотя обычно, командующего, высокого и светловолосого, облаченного в сверкающий золотом доспех было видно издалека. Если сын Тайвина Ланнистера был убит... Верховный лорд Запада не простит этого никому. Ни нападавшим, ни тем, кто не защитил его сына. Он вдруг ощутил, что нужно было организовать переправу: в этом случае риск был меньше.
  - Долго же ты спал, - Голос, ранее уверенного в себе и громогласного, лорда Хорнваля звучал устало и опустошённо. - Почему ты не пришел на помощь?
  - Твои люди попытались переправится, - у командующего южным лагерем было чем ответить на эти обвинения. - И чем это для них закончилось? Каковы потери? И успели ли они вовремя? Насколько я знаю, битва закончилась ещё до того, как они сошли на берег. Я действовал так, как счел более разумным. На нас тоже могли совершить нападение. Я не сомневался, что вы отобьётесь.
  После недолгого молчания он продолжил, желая понять обстановку:
  - Кто на вас напал? Вэнс и Пайпер не могли собрать такие силы. Маллистер? И что с сиром Джейме, почему я его не вижу?
  - Фреи. Нас разбил Старый хорек, будь он проклят, - В голосе лорда Бракса чувствовалась ненависть. Та ненависть, которая лишает разума и заставляет совершать глупые поступки. - Мне неизвестно, что с сиром Джейме. Его тела нет среди убитых. Некоторые видели, как его увозили враги во время бегства, но был ли он жив - неизвестно.
  - Но как это возможно, - он был ошеломлен. - Откуда Фрей мог взять столько воинов? В лагере было шесть тысяч человек, лучшие воины Запада, у вас были укрепления и численное преимущество. Как вы могли проиграть? А как вы могли допустить захват сира Джейме? Неужели некому было его защитить?
  - Как мы могли проиграть! - взъярился глава дома Браксов. - Они напали внезапно, несколько тысяч конницы, я уже приказал повесить дозорных, которые выжили, но что толку? Убитых это не вернет. А что до Джейме... - голос Андроса Бракса снова утратил силу. - Мы все его защищали: Гарт Гринфилд, Квентин Бэйнфорт, Гавен Вестерлинг, Алан Сарсфилд, Лайл Кенниг. Франклин Фарман, сир Манфрид Йю, я и мой сын. - на последних словах голос Андроса сорвался, а сир Форли окончательно понял, причину его состояния.
  После небольшой паузы разом постаревший лорд продолжил:
  - Нас было около двадцати, двадцать благороднейших рыцарей Запада, с детства обучавшихся владению оружием, участвовавших в десятках битв и сотнях турниров. Нас возглавлял величайший мечник Вестероса. Мы были готовы, успели вооружится, сир Джейме даже одел доспехи, но все оказалось бесполезно. Он прошел сквозь нас, как рыцарь в полной броне сквозь толпу черни. Квентина он просто зарезал, как крестьянина, впервые взявшегося за оружие, а ведь он выиграл общую схватку в Утесе. Остальных он раскидал ещё быстрее, я не успел ударить ни одного раза, как получил по голове и свалился. Он на моих глазах отсек моему сыну голову. Мой мальчик, которого я с детства тренировал, он победил Эдмара Талли, но ничего не смог Ему сделать. Джейме, Джейме! Смог выдержать только три его удара. - Слова лились из убитого горем отца потоком. - Маллор Дорниец сбежал. Трус. Но я найду его. Найду. Но сначала насажу на пику голову этого ублюдка, Фрея. Я насажу его голову на пику и вырежу всех его детей, сколько бы их не было.
  Лорд Бракс снова замолчал, а сир Форли понял три вещи: во-первых, лордом Хорнваля руководило не только горе от потери сына и озлобленность проигравшего, но и страх, иррациональный, мистический, так боятся не сильнейшего противника, так боятся иных, грамкинов и снарков; во-вторых, переправа продолжается, на берег сходят все новые воины из западного лагеря, лорд Андрос явно собирался преследовать Фрея всеми возможными силами и в третьих, ему не остановить Бракса. Дом Престеров был не менее могучим, чем дом Браксов, но сир Форли был не лордом, не наследником лорда, а лишь кузеном лорда Гаррисона. Если он воспротивится, Бракс поведет своих воинов сам. И это в лучшем случае. Не только Бракс потерял родича в этой битве. Немало лордов съехалось в главный лагерь, чтобы отпраздновать вместе с сыном их лорда победу в войне. Сир Форли понял, решил добиться от командующего западным лагерем максимума:
  - Ты можешь вести карательный отряд на Фрея, но оставь мне пять тысяч пехоты и две сотни конницы. Риверран нельзя оставлять без охраны.
  Лорд Бракс долго молча смотрел на него, но потом все-же решил:
  - Согласен. Против трех тысяч мне хватит воинов. Ты прав, нельзя отпускать этих слуг Неведомого. Они способны на все, вырвавшись на свободу.
  Через три часа он наблюдал за уходящим войском и молился, чтобы Браксу хватило терпения высылать разведчиков. Все приказы были уже розданы: в северном и южном лагерях оставалось по нескольку сотен человек, задачей которых было не допустить, чтобы кто-нибудь тайно покинуть Риверран. Все остальные войска он стягивал в западный лагерь, строя укрепления перед единственными воротами Риверрана, через которые осаждённые могли выйти в полной силе. Крупные отряды разведчиков были отправлены во все стороны. Он был уверен: никто не подкрадется к его войску незамеченным.
  

Ворон

  - Поднимайтесь, милорд! На Ланнистеров напали!
  Разбуженный слугой, Титос Блэквуд сперва раздраженно обругал слугу, и лишь затем вскочил, поняв смысл его слов. Лихорадка бегства и первых дней осады, когда существовала вероятность штурма, уже прошла. Он снова мог спать столько, сколько хотел, но вчера задержался с отходом ко сну дольше обычного.
  Бетани, его служанка, молча забралась поглубже под одеяло, накрывшись с головой, но не издав не звука. За молчаливость и спокойствие он её и выбрал, возраст давал знать о себе. А жену он может не увидеть ещё не один год: до конца осады. Впрочем, в последнем лорд Древорона мог ошибиться.
  - Кто? - спросил он, уже вставая и начиная одеваться.
  - Мы не знаем. От северного лагеря слышны крики и лязг оружия, видно несколько пожаров, но знамен пока не различить.
  - Тогда скажи Поддрику, чтобы принес мои доспехи к Колесной башне. Я буду там. - велел Лукас, натянув дуплет и уже направляясь к выходу. Он не думал, что доспех ему понадобится немедленно, Ланнистерам явно не до штурма. Если же он решится на вылазку, то времени на то, чтобы облачится в броню ему хватит, поскольку большая часть гарнизона ещё спит. Ситуацию же во вражеском лагере нужно было узнать немедленно.
  Эта война началась для Лукаса Блэквуда неожиданно. В Королевствах царил мир: ими правил сильный король, не потерпевший бы своевольства вассалов, о Таргариенах или Блекфайрах не было слышно, даже вражда с Бракенами утихла, проявляясь в основном на турнирах и расправах над рыбаками, заплывшими на чужую сторону реки.
  Новости о пленении Тириона в Речных землях его удивили, но он был уверен, что все разрешится мирно: даже Тайвин Ланнистер не решился бы выступить против трех Великий домов, заключивших прочный союз в открытой войне, первым нарушив королевский мир. Сила была на их стороне и поэтому лорд Утеса должен был прибегнуть к посредничеству своего зятя - короля Роберта. Все должно было решиться путем интриг, а не открытого столкновения. Впрочем, решение своего сюзерена созвать знамена он посчитал разумным: показать силу было необходимо. Отрывать слишком много крестьян от земли он тогда не стал, решив не срывать сбор урожая.
  Когда он услышал о нападении на земли Вэнсов и Пайперов он был возмущен наглостью Ланнистера, как и остальные лорды. Со времен Танца Драконов Западные Земли уступали по силе Реке, и один сильный лорд не мог этого изменить. Следовало напомнить об этом Старому, выжившему из ума, Льву. Сам он выступил бы немедленно, рассчитывая хорошо пограбить и дать возможность сыновьям завоевать славу. Но лорд Хостер был прав: не стоило первыми нарушать королевский мир, а потому он готов был подождать решения государя.
  Весть о смерти Роберта и аресте лорда Эддарда все изменила. Теперь речь шла не о дипломатии, а о войне. Регентом при Джоффри стала его мать, урожденная Ланнистер. Сам новый Король тоже выказывал слишком много приязни Утесу. Решение Эдмара разослать отряды для защиты всех поселений, столь радостно встреченное лордами ранее, при изменении обстановки обернулось катастрофой. Собранные в единый кулак силы Запада разбили армию Пайпера и двинулись дальше. Лорды верхнего и нижнего Трезубца ещё не успели подойти: Фрея никто и не ждал, но Маллистер, в чьей храбрости нельзя было усомниться, тоже не успел собрать вассалов, а войска Уильяма Мутона и других лордов Крабьего залива ещё двигались вверх по Трезубцу.
  В результате битва при Риверране была проиграна удивительно быстро. Пехота была построена по центру, а конницу они сосредоточили на флангах. Предполагалось, что рыцари будут выезжать вперед и вступать в схватки, а при необходимости отступать за стену щитов для отдыха. Но Джейме вместо этого ударил прямо в центр их войска сразу, до того, как пехота Запада успела подойти на поле боя. Крестьяне начали разбегаться ещё до столкновения, и рыцари Утеса рассекли их войско на две части не обагрив мечи кровью. В дальнейшем им пришлось столкнуться с силой всадников Речных земель, и, поскольку пехота Ланнистеров подходила медленно, битва продолжалась несколько часов и потери были не столь ужасающи, как могли бы быть.
  Конница Джейме успела стоптать пехоту и лучников, но лорд Лукас был уверен, что сможет набрать вдвое против погибших, стоит ему попасть на свои земли. Важнее другое: сразу стало очевидно, что победы не будет и рыцари смогли организованно отступить. Левый фланг он смог увести к Риверрану, а правый, которым командовал Бракен рассыпался только после переправы на другой берег Красного Зубца. Да и большинство пехоты наверняка скрылось в лесу. Часть станет разбойниками, но большинство вернется домой. Если бы только у него была возможность их собрать! Если бы только...
  Тогда, в горячке боя, решение отступать в Риверран казалась правильным: он смог сохранить в целости свой фланг и укрыться за надежными стенами. Но Ланнистеры успели окружить замок раньше, чем он рассчитывал, и они оказались в ловушке. Попади он на свои земли, он бы собрал рыцарей, которых не было на их землях в начале войны, слишком старых или молодых, домоседов, тех, кто тогда болел или решил, что присмотреть за уборкой урожая важнее, чем война, которой может и не быть. Межевые рыцари прибыли бы самостоятельно, рассчитывая отличится в его глазах. После этого Древорон выставил бы ещё одно войско. Теперь-же оставалось только ждать.
  Нет, положение не было безнадежным, как утверждали молодые и горячие летние рыцари. Он не собирался выходить на открытый бой, чтобы умереть и попасть в песню. Большие сражения бывают редко и, хотя значительно влияют на расстановки сил в войне, редко определяют её исход, тем более позволяют её мгновенно окончить. Исход войны обычно решают осады. Да, Ланнистеры разбили армию Речных земель, да заперли остатки в Риверране. Вряд-ли они позволят Маллистеру и Фрею соединится с Мутоном и остальными лордами устья Трезубца. Тем не менее, большинство лордов Реки осталось на свободе, как и лорд Талли, который не покидал своего замка. Ланнистеры наверняка разорят их земли и займут пустые замки, но пока лорды не схвачены это мало что значит. И не стоит забывать о Севере и Долине. Пока они спрятались за Рвом Кейлин и Кровавыми вратами условия мира не могут быть слишком жестокими. От них наверняка потребуют заложников и часть земель перейдет Короне, но это он мог вынести. Если бы слишком много лордов или сам сюзерен Речных Земель оказались в плену, условия могли быть куда тяжелее.
  Судьбу войны решит осада Риверрана. Штурм отпадал сразу. За всю историю замка не удался не один штурм, причем защищали замок, обычно, пара сотен ополченцев, в то время как сейчас гарнизон состоял из тысячи всадников: лордов, рыцарей, оруженосцев, гвардейцев, наемников. Даже в поле это была немалая сила.
  Осада тоже ничего не даст Ланнистерам. К зиме в Риверране были накоплены значительные запасы, которых должно было хватить на несколько лет. Их точно хватит до того момента, как наступят холода, а тогда осаждающим придется куда хуже осажденных. Армия Запада истает от холода, голода, болезней и дезертирства. Ланнистеры будут вынуждены снять осаду. Это сейчас войско Джейме живет за счет грабежа и радуется добыче. Даже лорды Утеса не настолько богаты, чтобы несколько лет кормить двадцатитысячное войско, окружившее замок. И Тайвин не рискнет снижать количество осаждающих: разделенные на три лагеря, они не выдержат натиск гарнизона, если их количество сократится.
  Единственное, что представляло опасность, это здоровье лорда Хостера. Лукас боялся, что его сюзерен сдастся раньше Риверрана. Верховный лорд Речных земель был не здоров ещё до начала этой войны, и последние события стали для него тяжелым испытанием. В последнее время у того даже не было сил принимать участие в советах, а когда лорд Древорона навещал хозяина замка было видно, что состояние его только ухудшается. Если он умрет, то лордом Речных земель станет Эдмар, а он в руках Ланнистеров. Тогда Блэквуд не отделается заложниками и малозначительными землями, в худшем случае могут отобрать одну из мельниц, или даже выкроить из его земель удел для кого-нибудь из Ланнистеров. Долго тот его удержать не сможет, но это все равно будет неприятно. Впрочем, расположение сюзерена он ценил выше милости короля, который сидит в далекой Королевской гавани.
  Именно поэтому он готовил вылазку с самого того момента, как люди Вэнса сообщили ему, что Эдмар в лагере осаждающих. Он надеялся отбить своего будущего лорда. Тот наверняка это запомнит, а в награду Лукас сможет потребовать брака лорда Риверрана с его дочерью. Грелл и сам все понимает, и наверняка послал людей будить остальных. Возможно, именно сейчас у них есть шанс осуществить свой план.
  - Есть новости? - спросил он старого мастера над оружием, преодолев последний пролет. Именно Десмонд Грелл обычно брал на себя управление замком в ночные часы: старика мучала бессонница.
  -Никаких. Они ещё с вечера что-то праздновали, но это мы все заметили. К часу угря все стало утихать, именно тогда на них и напали. Караульные или тоже праздновали, или уже мертвы. Всадники сразу ворвались в лагерь. Что сейчас там происходит понять сложно, но сражение ещё продолжается.
  Лорд Бракен уже и сам все видел: меж горящих палаток метались тени людей и тени лошадей, был слышен лязг оружия и крик, в котором невозможно было что-то различить. Кто-то сражался, кто-то созывал своих людей, выкрикивал девизы и клятвы. Другие молили о пощаде или просто кричали в ужасе. Было похоже, что удача была на стороне нападавших, так как если защитники до сих пор не сумели собраться в одном месте и дать отпор, отбиться у них не выйдет. Он видел, что некоторые бегут в лес или бросаются в воду, надеясь добраться до противоположного берега, но течение у устья Каменогонки было столь бурным, что это мало кому удастся. Похоже, время для вылазки весьма подходящее: помощь западному лагерю явно не придет.
  - Сир Десмонд, Ланнистеры начали переправу из западного лагеря, - подбежавший юнец ещё явно не начал бриться. Его герб, перекрещенный молот и серп на багряном поле, лорд Древорона вспомнить не смог, может быть, это был какой-то межевой рыцарь или его оруженосец.
  - Направь туда лучников, они должны быть в Соленой башне. Соберем с Ланнистеров налог за переправу. - решение к лорду Древорона пришло быстро.
  - И скажи, чтобы взяли зажигательные стрелы: если не сожгут плоты, то хотя-бы подсветят цели, - опыт Грелла пригодился и здесь. - Лорд Блэквуд, пришло время для вылазки? В западном лагере осталось ещё меньше людей.
  - Рано, - новый голос, надтреснутый и хриплый лишь отдаленно напоминал голос могучего Хостера Талли. Верховный лорд Речных земель нашел в себе силы добраться до башни, но слугам приходилось почти нести его, и тащить кресло, в которое тот сразу же рухнул. Тем не менее слова его оставались разумны, - Мы не успеем подготовить всех до конца налета. Собери людей, если ударят по западному лагерю, мы должны выступить, но, если наши союзники отступят, подождем действий врага: они либо уйдут, либо двинутся против новой угрозы. Они точно не смогут остаться в трех разных лагерях.
  - Как прикажете, мой лорд, - произнес Грелл, Блэквуд молча кивнул, поворачиваясь к горящему лагерю.
  ***
  Сражение закончилось ещё до рассвета. Выглянувшее солнце осветило картину сожженного и разгромленного лагеря, заваленного трупами. Ланнистеры стаскивали мертвых на берег Красного зубца и количество трупов вызывало радость защитников. Почти все носили красно-золотые цвета Ланнистеров или цвета вассалов Утеса. Самые глазастые заметили несколько тел с гербами Маллистеров и Випернов, что позволяло решить, что атаковали вассалы Талли, не успевшие к битве. Весть о том, что им на выручку мог подойти Покойный лорд не смогла уменьшить радость защитников Риверрана. Даже лорд Талли продолжал улыбаться, глядя на сожженный лагерь.
  От западного лагеря продолжали отходить плоты и прибывшие войска готовились выступить, вероятно в погоню. Только когда войско выстроилось, от южного лагеря отделилась лодка и переправилась через Красный зубец. К тому моменту как она вернулась, голова колонны уже скрылась в лесу, а когда от южного лагеря отвалили первые плоты с войсками, переправа из западного лагеря в северный уже закончилась. Молодые и горячие лорды требовали атаковать, но Бракен запретил, и лорд Хостер с ним согласился. Лучше было дождаться, пока большая часть войска скроется в лесу. Вместо этого Лукас приказал подготовить ладьи.
  Ещё во времена Ста королевств власть над рекой часто означала победу, а владычество Хоаров над землями Трезубца, кроме ненависти к железнорожденным, принесло ещё и очень хороший флот. Речная флотилия была у всех домов, земли которых располагались по берегам Трезубца, и Талли, из-за особенностей укрепления их замка, владели одной из самых мощных.
  Спустя несколько часов после того, как войско скрылось в северном лесу, переправа через Красный зубец ещё продолжалась. Неповоротливые плоты отваливали от правого берега выше по реке и, медленно сносимые течением, неуклюже тащились к противоположному берегу. Их командующий явно не хотел повторить ошибку сегодняшней ночи, попав под стрелы защитников Риверрана. Войны Запада погружались на плоты без доспехов, поскольку боялись утонуть. Плоты были ненадежны и могли распасться или перевернуться. С них можно было просто-напросто свалиться за борт, за время переправы произошло несколько таких случаев.
  Сражение на реке отдельный вид военного искусства. Оно так же сильно отличается от морского сражения, как и от сухопутного. Маневр ограничен берегами с двух сторон, ещё сильнее его ограничивают камни, заросли травы, деревьев и мели, о которых не всегда известно. Течение играет определяющую роль, и оно не всегда равномерно: ускоряясь в центре и замедляясь у берегов, закручиваясь водоворотами, а при слиянии рек с ним и вовсе может происходить все, что угодно. В отличии от моря, с берегов тоже может грозить опасность в виде лучников или метательных машин. На реке вполне можно создать рукотворные препятствия или спрятать корабли в неприметном заливе, скрыть в тростнике, чего точно не удастся сделать в открытом море. Войны Речных земель были одними из немногих, освоивших это искусство.
  В южном лагере оставалось не меньше тысячи человек, когда стремительные ладьи, забитые войнами, рванулись к плотам, вырвавшись из Речных ворот Риверрана. Ланнистеры не сразу отреагировали на них, утомленные рутиной переправы. Первые крики раздались с берега. К моменту сближения лишь малая часть воинов Запада успела похватать луки. Те, у кого их не было, или кто не мог до них добраться, как могли укрылись за тюками с вещами, но это сделало только хуже: из великолепных луков рыцарей Речных земель полетели горящие стрелы. Ответные стрелы, неточные и пущенные вразнобой, не причинили серьёзного вреда: хоть рыцари Реки и не облачились в доспехи, но борта их кораблей были высокими, и на них были закреплены щиты, за которыми лучники укрывались как за крепостными зубцами. По мере сближения почти все лучники на плотах были убиты или бросили оружие. Остальные войны Запада были вынуждены покинуть укрытия, чтобы не дать разгореться пламени. Стрелки Речных земель безответно убивали мечущихся по плотам врагов.
  К сожалению, враги смогли оправиться от удара слишком быстро. Красный зубец здесь был не так широк, как в нижнем течении, и потому собравшиеся на берегу лучники доставали до большинства кораблей, пусть и на излете. Щиты помогали, но спрятавшись за щитом стрелять сложно. Нападающие начали нести первые потери, а из-за численности врагов казалось, что ответные выстрелы не дают результата. Бракен приказал отходить. Капитан Горделивой, Роберт Пэг, вместо этого двинулся на плот, команде которого удалось потушить пожар. Подойдя вплотную, его войны начали рубить веревки, которыми плот был связан, и разбрасывать угли. Враги в цветах Престеров рванулись им навстречу и ворвались на ладью несмотря на высокие борта и то, что многие из них пошли в схватку с ножами или подобранным инструментом. Это было стоящее дело, потому что гвардейцы Пэга забрали с собой впятеро больше воинов врага и сумели сжечь плот с рыцарскими лошадьми, и, вероятно, их хозяевами.
  Один плот развалился сам, не успев толком разгореться, другой пылал и люди покинули его, надеясь найти спасение в реке. Большинство утонут в водоворотах ниже по течению или умрут от стрел осажденных. Ещё один так и не разгорелся, но был покинут командой, видимо решившей, что его не спасти. Два, потеряв весла и шесты, медленно двигались к неизбежной смерти от стрелометов Талли. Лишь один, самый дальний, смог достичь противоположного берега, но и это был очень хороший результат. Сейчас гарнизон замка уничтожил несколько сотен осаждающих, их лошадей и припасы, не понеся при этом значительных потерь. Также чуть меньше тысячи воинов, насколько мог судить Лукас, остались в южном лагере. Он показал, что не допустит переправы на виду у замка, значит, им придется переправляться через брод, что должно занять не меньше суток. К их возвращению все уже должно решиться.
  ***
  Битву Лукас начал с того, что послал все имеющиеся корабли вверх по Каменогонке. Только на этот раз в кораблях находились не воины, а крестьяне. Для защиты от стрел по бортам закрепили тюки соломы, которые вместе скрыли облик гребцов от взглядов противников. В самые большие ладьи посадили крестьянских лошадей, с единственной целью - чтобы они кричали при попадании стрел. Противник должен был решить, что Речные лорды решили прорвать осаду и хотят покинуть замок, попав на свои земли.
  Как только корабли покинули Риверран, в лагере осаждающих поднялся шум, и лучники высыпали на берег Каменогонки. На флот Талли обрушился ливень стрел, ища брешь в их защите. На левом берегу всадники явно готовились преследовать отряд с целью помешать высадке. Действия противника были разумны и потому губительны.
  Решетка поднялась, подвесной мост почти рухнул на свои опоры, и конница Речных земель вырвалась из-под Главных ворот. В нарушение всех правил и традиций впереди шла легкая конница. Он лично выбирал тех, у кого были только легкие доспехи и хороший конь. Ими командовал Робин Ригер, ради такого случая облачившийся в обычную кожу. Его задачей было врезаться в строй лучников, покинувших лагерь и растянувшихся по берегу. Тех прикрывал отряд копейщиков, но их легкая конница просто обойдет.
  Пора. Последний из избранных им рыцарей скрылся под створкой ворот, тот самый, которого ночью он принял за оруженосца. Пришло время и ему поучаствовать в битве. Надев шлем, он повел за собой лордов с их свитой. Миновав ворота, Лукас сразу дал шенкелей коню. Обычно, набирать разгон так далеко от противника, да ещё и не выровняв строй было бы самоубийством. Однако, в этой битве Буреносец должен просто довести его до лагеря противника и тогда придется спешится, чтобы сломать ворота или забраться на вал.
  Его надежды не оправдались: вражеский командующий не пренебрег часовыми. Ворота лагеря уже успели запереть, а на боковых башенках и палисаде виднелись лучники, не все побежали к берегу. Но расстояние было слишком коротким, а стрелков слишком мало. Вот они уже стен лагеря. Спешившись, он схватил топор и бросился к воротам. Не совсем рыцарское оружие, но сейчас главное разбить ворота. К счастью, их не успели укрепить, а может и не собирались этого делать. Нескольких минут должно хватить чтобы прорубить их. Все к воротам не пролезут, поэтому хорошие лучники должны загнать часовых Ланнистеров в укрытие, а остальные начнут ломать палисад, цепляя к бревнам веревки и по одному выдергивая их стены. Это займет ещё больше времени, чем прорубание ворот, но он не был уверен, насколько хорошо они укреплены. Меж тем третий отряд, под командованием Давоса Деддингса перекроет ворота лагеря, обращенные к Каменогонке, чтобы не позволить лучникам и их прикрытию отступить в лагерь, а при возможности прорвется внутрь. У Ланнистеров не хватило времени достроить лагерь, так, в частоколе ещё сохранялись разрывы, почти не было башен для лучников, а ров был не так глубок. Некоторые, самые нетерпеливые, устремились к разрывам, но те обычно оставались на склонах, и оврагах, в кустарнике, который не успели вырубить, и других труднодоступных местах, да ещё вчера их укрепили рогатками. Рыцарям приходилось спешиваться, разбирать заграждения, оттеснять врагов и только потом по одному, по двое проникать в лагерь.
  Лукасу пришлось сменится, уступив свое место кому-то из Блейнтри. Он ещё мог продолжать рубить, но не с такой силой и не такой скоростью, как вначале. Сменивший его рыцарь размахивал огромной и богато изукрашенной секирой, предназначенной скорее для церемоний, чем для битвы, уж слишком много весило его лезвие. Вероятнее всего семейная реликвия, а не боевое оружие. Но в рубке дров она оказалась на удивление эффективна, а её владелец несмотря на невысокий рост, обладал немалой силой. Уже на пятом ударе створки ворот не выдержали и в них появился пролом. Рыцарь издал радостное восклицание и тут же рухнул от удара копья. Впрочем, доспехов копье не пробило и максимум, что ему грозило - несколько ушибов.
  В это время Лукас и остальные уже цепляли крючья к прорубу чтобы выдрать ворота, это часто было сделать проще, чем полностью разрушать. Когда они дернули, получилось даже лучше, вместо ворот накренился столб, к которым они были прикреплены. Ещё несколько рывков, и он накренился достаточно, чтобы площадка для лучника перевесила и собственным весом уронила и столб, и ворота, и секцию ограды. Это очень сильно помогло, ведь за время штурма защитники успели собрать за воротами баррикаду и взять её было как-бы не сложнее, чем ворота. Но счастье было на его стороне, и рыцари Реки ворвались в лагерь. Сам командующий был не так ослеплен схваткой, как в молодости и потому вернулся к Буреносцу, дождался, когда разберут завал и только тогда ворвался в лагерь во главе своих гвардейцев.
  Ворвавшись в ворота, он утратил всякую власть над людьми Речных земель и теперь мог только направлять только своих гвардейцев. Он пытался найти своего сюзерена и остальных пленных. Если удастся освободить Эдмара, то вылазка окупит себя при любом исходе.
  
  ***
  Он не знал, сколько прошло времени, но становилось понятно, что его план не удался. Западники смогли закрепиться на Кривом холме, нависавшем над лагерем почти отвесной стеной, а пологой обращенном к изгибу Каменогонки, и теперь со всего лагеря стекались люди к знамени Престеров. Наследник Талли и остальные пленники тоже скорее-всего там: видно, что холм укрепили заранее, а значит позаботились о том, чтобы свезти туда самое ценное.
  Но пока-что контролируемая войнами Реки территория лагеря только расширялась, потому что противники начали пробиваться к своему командиру. Одни добирались до знамени в целости, строй других воины речных земель разбивали и резали бегущих. В итоге холм оказался в осаде. Уже понятно, что выбить их оттуда не удастся и скоро их накопится достаточно для контратаки. Они собирались, вооружались и готовились, в то время как люди Лукаса уставали и несли потери. Многие бросились грабить: даже если война будет проиграна, при грабеже лагеря Западников можно найти сокровища, в несколько раз превышающие по стоимости все твое имущество, включая замок и землю. Другие просто потерялись где-то в лагере преследую бегущих или осаждая мелкую группу врага, а может сами были осаждены. Лукас даже приблизительно не знал сколько воинов у него ещё осталось: больше сотни, но меньше пятисот. То же самое и с врагом. Он не видел сколько ещё пряталось на холме противников, их могло быть от нескольких сотен до шести, ладно, пяти, тысяч.
  В этом и была сложность принятия решений во время битвы: выбор приходилось делать не на основании того, что есть на самом деле, а на основании веры в своих людей, их мужество, дисциплину, готовность и умение сражаться, чувство долга. Кто из них остался с ним, не занялся грабежом, не вернулся в замок, не сбежал в лес, не потерялся в лагере? Мало. Слишком мало для захвата холма.
  -- Лорд Блэквуд, там ещё враги, - взволнованно прокричал Поддрик. Лукас и сам не знал, как он умудрился не потеряться в хаосе битвы. Уже скоро можно будет дать ему рыцарские шпоры.
  Взглянув на Каменогонку, командующий увидел плот, приближающийся к подножью Кривого холма. Переправлялся отряд, оставленный в Северном лагере. Блэквуд выругался. Этот отряд может и не был многочислен, но был отдохнувшим и готовым к бою. Он видел, как на мужчинах блестит сталь а на дальнем конце плота сгрудились рыцарские кони. У него даже не было лучников. Чтобы сорвать переправу, а вражеская конница может превратить его отступление в бегство.
  - Труби в рог, -велел он оруженосцу. - Нужны люди, чтобы отразить атаку, если они бросятся в драку сходу.
  Вот уже край плота ткнулся в берег, и рыцари начали оседлывать коней и строится для сшибки. Но направились они, к облегчению Лукаса, не к их, ещё не готовому, строю, а к знамени Престеров, решив сначала объединить силы. Все быстрее. И Быстрее. И быстрее.
  Лукас, пожалуй, первым понял, что это не спешка, а атака. Враги не успели даже повернуться в их сторону, не то, что составить строй. Какого-то командира, выехавшего их встречать, они смели сходу и с тыла, оттуда, где не было баррикад, врезались в оставшихся западников.
  - Плечом к плечу! - никогда Лукас не думал, что будет рад слушать девиз Фреев.
  - В атаку, вперед! - прокричал он изо всех сил. Иногда нужно просто верить в своих воинов. И пользоваться удобным моментом.
  

Восемнадцатый сын

  Второго сына также называют запасным. Он нужен, чтобы унаследовать надел, если старший его брат умрет бездетным, что, в благословенное время единого Вестероса случается слишком редко. Власть он может получить только как регент детей брата, если тот поставит его кастеляном в какую-нибудь крепость или даст надел. Последнее случалось редко даже в домах Верховных лордов. Ушли в прошлое благословенные времена Ста королевств, когда земля отца делилась между всеми сыновьями.
  Но если второй сын, чаще всего, мог рассчитывать хотя-бы на это, то третий мог сразу забыть о наследстве отца. Некоторых отправляли в септоны. В прошлом многие присоединялись к Мечам и Звездам, но после Завоевания власть церкви слабела и теперь семья уже не могла получить таких выгод от посвящения сына Семерым, а сам сын, даже получив в управление септу уже не может распоряжаться в ней подобно самовластному лорду. К примеру, септон Гарт, который в время восстания Блекфайра привел две сотни своих людей на помощь своему кузену Лео Тирелу, был за это лишен сана несмотря на всю защиту Верховного лорда Простора.
  Многие пытались стать мейстерами, гарантировав себе сытную жизнь до самой смерти и место советника какого-нибудь лорда. Но для становления мейстером требовалось превозмочь многие знания, иметь талант, усердие и деньги. Его брат Вилламен пошел этим путем, и Оливер видел, насколько это было не легко.
  Также третий сын может вступить в Ночной дозор, но Оливер помнил только один такой случай: Уэймар Ройс, третий сын лорда Рунного камня. По слухам, он из-за ссоры с сыном лорда Графтона разграбил несколько их деревень. Если бы он не отправился в Ночной дозор сам, его повели бы в цепях.
  Не выбравшие не один из этих путей сыновья становились межевыми рыцарями, наемниками или разбойниками, надеясь мечом завоевать славу и богатство. После присоединения Дорна некоторые искали счастья там, надеясь привлечь внимание наследницы какого-нибудь надела. Часто это было даже опаснее, чем судьба наемника.
  На что тогда мог рассчитывать восемнадцатый сын? От трона лорда переправы его отделяла целая толпа братьев, племянников и племянниц, двоюродных внуков и внучек. Его полный брат Первин через их общую мать, Бетани Розби, мог надеяться на место лорда Джейлса, но и он уже имел двух дочерей от Алисии Торне. Бенфри женился на единственной дочери сира Тео Фрея, представителя младшей ветви, и уже перебрался на земли тестя, помогая управлять своими будущими владениями. Оливер выбрал меч, пытаясь найти рыцаря, который взял бы его оруженосцем, но успеха до сих пор, к пятнадцати годам, не добился. Его мечтой был белый плащ, но если его навыков будет недостаточно для этого, то место в гвардии Росби брат обещал твердо. Но и возможности упускать он не собирался.
  Дни, пока отец оправлялся от падения, были в Близнецах очень напряженные: Стеврон стягивал всех людей, которым мог доверять, точно так же, как и его братья. Слишком много сил набрали некоторые партии. Особенно стало тревожно, когда прибыли вассалы Фреев, связанные родством с младшими детьми лорда Уолдера. Стеврон обладал наибольшей поддержкой, но если бы несколько партий договорились, то могли-бы рассчитывать на успех. Оливар думал, что если бы не было войны, то все прошло бы или более мирно, или резня бы уже началась.
  Новость о том, что отец очнулся, вызвала облегчение у большинства младших его детей. Мало кто искренне любил патриарха семьи, но потерять его во время войны было ещё страшнее. Мало кто знал, что радуются они слишком рано.
  Сам Оливер объезжал с Первином заставы, когда отец узнал о войне, но Бенфри в красках рассказал, что тот устроил: как безоружным победил сотню рыцарей, как одним взглядом подчинил Стеврона, как убедил всех воинов, собравшихся в Близнецах следовать за ним и за несколько часов заставил выступить всю многотысячную армию, собранную по его зову. Даже если учесть обычные преувеличения брата, это впечатляло. Все попытки мудрого Стеврона помешать отцу не увенчались успехом, ему помешало ещё и то, что все силы их дома уже были собраны в Близнецах и задержать отца сбор ополчения не мог. Впрочем, как понимал Оливер и большинство братьев, сейчас отца не могло задержать вообще ничто, он был готов в одиночестве выступить против всех сил Ланнисеров, полностью уверенный в успехе.
  Оливер не знал почему именно он первым это понял: отцу нужен оруженосец. Последним оруженосцем лорда переправы был Дезмонд Нейланд, лорд Ведьминой трясины, но это было больше пятнадцати лет назад. Уже узнав нового лорда Переправы он не стал медлить и сразу же отправился к отцу. Как он и ожидал, согласие было получено сразу же, и Оливер получил лучшие оружие и доспехи, право участвовать в военных советах и влиять на мнение отца. Его дружбы стали искать некоторые из братьев и даже Стеврон несколько раз пригласил его на разговор, пообещав устроить его к Албару Ройсу оруженосцем после смерти отца.
  Ещё больше его обрадовало, что отец действительно взялся его учить. Он не думал, что у старика останутся силы ещё и на это: целый день тот объезжал своих людей, заново знакомился и вызывал их верность. Получалось у него это даже лучше, чем до падения. Многие ветераны Восстания сравнивали новую харизму отца с харизмой Роберта Баратеона. Даже Оливер начинал чувствовать благоговение перед этим новым человеком, хотя до короля тот все-же не дотягивал. Особенно нового оруженосца впечатлили тренировки. Старик за несколько дней научил его уловкам, которые едва-ли не в разы повысили его мастерство во владении оружием, и он неожиданно для себя стал побеждать Бенфри во время тренировок.
  Меж тем их армия продвигалась в сторону Ланнистеров и постоянно росла. К ним присоединялись запоздавшие вассалы, к отцу стекались межевые рыцари и наемники, после Семи ручьев к начали попадаться остатки разбитой армии Речных земель, а в Доброй ярмарке к армии присоединились Маллистеры. Сам Оливер ожидал что встреча с давними соперниками Фреев вызовет множество конфликтов, и споров за главенство, но все произошло на удивление тихо. Возможно это было вызвано тем, что лорд Джейсон привел всего триста всадников, и меньше полутора тысяч пехоты, силы отца превышали его более чем в три раза. Он даже не мог обвинить Фреев в том, что те выступили поздно, поскольку и сам опоздал к битве.
  Все шло хорошо, но недалеко от шепчущего леса отец не выдержал. Ему "надоело плестись" а потому тот велел оставить пехоту и двинулся вперед с одной конницей. Все уже поняли, что возражать бессмысленно, а потому смирились. Даже лорд Джейсон поддержал отца, хотя, скорее, из опасения уступить Фреям.
  В результате они двинулись вперед исключительно конницей и уже к следующему полудню встретили людей Кэрила Вэнса. Это сэкономило им время на разведку вражеского лагеря, ну, на тот случай, если отец удосужился бы её провести. Нападение назначили на час угря.
  За то время, пока они ждали ночи Стеврон нашёл его и убедился, что оруженосец понимает свои обязанности: Оливер должен был по возможности защищать отца, а если тот погибнет, вывести его тело с поля боя. Стеврон даже дал веревку специально для этого. Впрочем, другое происшествие пошатнуло уверенность Оливера, что она понадобится. Незадолго до назначенного времени лорд Уолдер куда-то пропал. Сначала, это не вызвало удивления, но по мере того, как назначенное время становилось все ближе, а командующий все не появлялся росла растерянность. Маллистер стал намекать, что он готов принять командование, если лорд Фрей струсил, некоторые настаивали на поисках лорда, другие предлагали отсрочить нападение или отступить. В конце концов Стеврон навел порядок, подчинив самых буйных и успокоив растерянных, и сумел выстроить всех к положенному времени. Именно тогда из зарослей и появился отец, невозмутимо сообщивший, что перебил всех караульных и пора атаковать. Это едва не кончилось ещё одной сварой, но лорд Близнецов повел себя как обычно: не на что не обращая внимания он принялся готовился к бою.
  Они ворвались в лагерь через распахнутые настежь ворота не встретив никакого сопротивления. Возможно отец действительно смог найти и тихо уничтожить все караулы, но, вероятнее, те просто перепились, как и большинство в лагере. Боя не получилось, получилась резня. Оливер был уверен, что за первые несколько минут убил не менее пяти рыцарей. Случись это в любой другой день, и его имя славили бы не меньше имени Дункана Высокого, а сейчас он просто достойно сражался, но не сделал ничего особенного. Отличится ему представился случай позднее.
  Во время сражения он просто старался держатся рядом с отцом, что было неимоверно трудно. Лорд Близнецов как старый и покалеченный вихрь бросался на любое сопротивление и почти в одиночку разбил не менее трех попыток Ланнистеров собрать людей для сопротивления. Обычно он просто бросался к знамени, мгновенно рубя всех, вставших на пути. Оливер просто не мог осознать как такой старый человек как отец мог так сражаться. Пусть в молодости он и был неплохим турнирным бойцом, но даже самый беззастенчивый льстец не сравнивал его с Барристаном Смелым или Джейме Ланнистером, между тем, сейчас отец сражался с ними на равных. Если бы у Оливера осталось время на размышления, он наверняка смог бы что-нибудь придумать, но он пытался просто не умереть. Поэтому он понял, что видел дуэль отца против Джейме Ланнистера только несколько секунд спустя после её окончания.
  В свое оправдание он мог сказать только, что все закончилось невероятно быстро. Первый удар отца, сделанный походя человек в золотых доспехах сумел отразить, второй, направленный уже именно против него, тоже, и в следующий момент Оливер увидел как отец отсек противнику руку, после чего сразу же потерял интерес к противнику, повернувшись к следующему. Только в этот момент Оливер сумел разглядеть, что на противнике не просто светлый, а полностью белый плащ. Он сам потом удивлялся, как он тогда сумел это сделать, возможно сказались наставления Стеврона перед битвой, но он перестал обращать внимание на сыплющиеся со всех сторон удары, рванулся вперед к золотой фигуре и со всей силы ударил её мечем по голове. Пробить шлем у него не вышло, но он на это и не рассчитывал, желая просто ошеломить противника. В следующие мгновения он сделал то, что ранее считал невозможным: затащил на коня взрослого мужчину одетого в доспехи, против его воли. Времени, чтобы привязать его уже не оставалось, поэтому Оливер просто рванул из битвы как можно скорее, молясь, чтобы пленный не свалился с лошади.
  На этом битва для Оливера закончилась. Передав пленного мейстерам в их лагере, он мог бы вернуться, но найти отца не было никакой надежды, а потому он сам назначил себе задачу следить за самым ценным трофеем этой битвы. Благодарность лорда Хостера не будет знать границ, как и цена за возвращение пленника.
  Остальные вернулись уже на рассвете.
  После этого пришло время уходить. Сам Оливер, как и большинство братьев был уверен, что отец хотел атаковать врагов до тех пор, пока не перебил бы всех до последнего человека, но ему помешала река. Даже сейчас лорд Переправы не обзавелся возможностью создать мост из ничего, а потому был вынужден смириться с планом остальных отступить в лес и позволить врагу переправить силы на этот берег. Может быть, некоторые даже рассчитывали, что Ланнистеры уберутся восвояси, просто не решились сказать об этом отцу.
  Его брат, Бенфри, также отличился, сумев увести с собой табун из трехсот коней. Огромное состояние даже для Великого лорда, но ещё более важно, что это позволило заменить покалеченных или умерших животных и щедро вознаградить отличившихся рыцарей, одновременно в разы повысив их боевую мощь, пересадив с дешевых кляч на лучших скакунов Запада.
  
  
  
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"