Выслушать человека, когда ему необходимо высказаться о ком-то или о чем-то наболевшем, мешающем ни то, чтобы спокойно, порой, себя чувствовать при ситуации, напоминающей о прошлом, ни для того, чтобы понять себя в этом прошлом, а в том, чтобы утвердить себя и свои убеждения прошлого, - мои учителя утверждают, что в этом случае дарить свое время - есть помощь другому, есть прохождение Пути посвящения. Я хорошо понимала, знала, помнила. Но при чем тут рассказ о ком-то, о других, которых не видела, не знаю и никогда не узнаю. Их судьбы мне не интересны, знать обо всем и обо всех невозможно, и нет жизненной потребности. Но женщина увлеченно продолжала свой рассказ.
-В то время, о котором я говорю, ей было лет тридцать семь или тридцать девять.
Вслушиваюсь в ее повествование о своей сослуживице, о подруге. В чем заключается моя помощь? Ни есть ли это обычная трата своей энергии на эмоциональное восприятие чужого рассказа? Ни есть ли это общение с обычным энергетическим "вампиром"?
Её голос звучал мягко, убедительно, как бы отвечая на мои сомнения, и, вопреки им, приглашая меня к разговору, не простому разговору. Главное в нем о традициях, условностях, волнующих многих людей, верующих в Бога или не верующих, христьян или другого вероисповедания.
Я опять внимательно прислушиваюсь. Возможно, она сидит рядом со мной в самолете не случайно, а для утверждения испытания моей истинной веры, которую я ношу в сердце. Я лечу на Землю Обетованную, я должна при посещении Святой Земли, святых мест и особенно, идя по следам Иисуса Христа, его Крестного Пути, быть наполненной Любовью к Богу, ощущением святости земли, по которой буду шагать, терпением и любовью к людям и ко всему живому на этой планете.
Постепенно проникаюсь уважением к своей попутчице, к рассказу о её героине, о которой она с большим уважением продолжала повествование. Видимо, мое терпение и любовь проявятся в спокойном выслушивании, в доверительной беседе и искреннем обсуждении поступков и судьбы героини. Я пропустила, где она работала.
-Когда я пришла на работу, я говорила, ей было лет под сорок, бальзаковский возраст. На тонкой шее - небольшая головка с короткой стрижкой некрашеных густых волос, цвета темной брюнетки. Приятные, четкие черты лица, живые карие глаза, всегда открытые разговору, слову, улыбке, вниманию. Правда, кожа лица была покрыта небольшими вмятинами, как после легкой оспы. Но это ее не портило, она была обаятельна в общении, от ее энергичной натуры веяло неиссякаемой жизнерадостностью. Единственно, что я иногда замечала в ней - это её глубоко спрятанное чувство одиночества. Она ни с кем не дружила явно, ни с семейными, ни с одинокими женщинами. Быть вхожей на правах подруги в семью, где росли взрослые дети, ей мешал статус бездетной женщины. С молодыми бездетными - у нее не было общих интересов. В каком-то смысле, она была убежденная индивидуалистка. У неё была своя активная личная жизнь. Я хорошо помню, как она легко с кем угодно могла после работы помчаться в театр, в концерт. Или приехать на воскресные дни в гости к кому-нибудь на дачу или отправиться за грибами. Мы с мужем ни раз на машине ездили с ней по грибы, организовывая лесной пикничок с грибным супчиком или с жареными грибами. Она громко и задорно смеялась. Это был общительный коммуникабельный человек. На работе с ней всегда считались, она была грамотным знающим специалистом.
Но, "громы и молнии", как ни странно, она могла метать! Она твердо и убедительно отстаивала свои принятые решения, взгляды на все, что входило в ее компетенцию. Такой я ее помню спустя год, как пришла на эту работу. Нам приходилось не часто вместе выезжать в командировки. Жизнь текла, обычная изо дня в день, год за годом.
Однажды она подсела ко мне на "стул приема" специалистов по работе, командировочных, сотрудников моего отдела.
-У меня к тебе большая просьба, но этот разговор должен остаться между нами. - Я слушала, не поднимая глаза от рабочих бумаг, интриги меня не интересовали.
-Сделай так, пожалуйста, чтобы мы с тобой вместе выехали в командировку по объекту города N на той неделе, но с 25го числа, чтобы вечер воскресенья был наш.
Я слушала, не совсем понимая текущий момент.
-Почему это надо "сделать", как ты говоришь? Объект скоро запустят в работу, объект большой и сложный, всегда много вопросов, неувязок. По моей части, действительно, недостает некоторых важных данных. Можно включить в задание на командировку предварительное согласование двух текущих объектов. Я знаю, заказчик города N и службы согласования очень строги и придирчивы. Тем более, весь полный этот объект как выборочный включен в перечень на согласование и утверждение в Госстрое. Для меня - выезд в этот город - это не проблема, учитывая все вопросы по моей специальности, даже, в какой-то степени, эта поездка необходима. У тебя, я уверена, тоже много вопросов, главный будет рад нашей инициативе, да еще навесит не менее десятка нерешенных своих проблем.
-Я знаю, но мне "через голову" своего руководителя нельзя выходить. Ты же можешь решать все сама о выезде, с руководителем я договорюсь, а вопросы, безусловно, есть. Главное, дата вылета должна быть воскресеньем, утро.
-Конечно, это сохранит нам понедельник полным рабочим днем.
-Ты можешь на это пойти?
-Могу, сегодня вторник, давай готовить все материалы для главного. Мне надо успеть выпустить на этой неделе два объекта. Решено. Договаривайся со своим руководителем.
Я не стала ее расспрашивать о срочности выезда, о необходимости выезда именно в этот город. Все вопросы решились, как мы и задумали, да и обмана здесь не было. Единственное - срочность выезда при не горящем объекте. Но, главный всегда приветствовал мою предусмотрительность, он мне доверял, и я всегда успевала в срок решать все зависящие от меня вопросы. Сейчас, спустя много лет, я с улыбкой вспоминаю наши трудовые будни, заботы. Это была наша жизнь, с ее беспокойством, трудностями, с её смешной зарплатой.
В самолете моя сослуживица была молчалива, сосредоточена. Я её не отвлекала своими разговорами, да и говорить я не любительница, не люблю обращать внимание людей на себя, на свои дела, события, проблемы.
В гостинице нас разместили в забронированный заранее прекрасный двуместный номер с небольшим удобным холлом. Отобедав, отдохнув после перелета, мы устроились на мягком диванчике за журнальным столиком для вечернего чаепития. Моя соседка все еще была напряжена и более чем молчалива. Я пыталась, уже сознательно, ее отвлечь, рассказывая интересные случае о своей работе во многих городах Союза, надеясь, что это место работы будет для меня последним перед выходом на пенсию. Как вдруг в дверь постучали. Мы переглянулись.
-Да, да! Войдите.
Быстро среагировала Екатерина (так я буду ее называть в моем повествовании), и встала навстречу входящему мужчине, открывшему дверь нашего номера после прозвучавшего разрешения. Это был интересный высокий мужчина, лет пятидесяти - пятидесяти пяти. Он был в красивом дорогом костюме при галстуке, как для вечернего торжества. На ногах были дорогие кожаные новые зимние ботинки. Он улыбался. Его лицо светилось. Он был свежевыбрит, на щеках его полного лица горел румянец, то ли от мороза, то ли от радости, то ли от волнения (но это я сообразила потом). Его глаза блестели, и искры веселого настроения так и сыпались из его больших карих добрых глаз. Общее впечатление от его облика, от выражения его лица было полное удовлетворение тем, что свершилось счастье встречи!
Он поздоровался, подошел к Екатерине, поцеловал.
-Знакомьтесь! - Она назвала мое имя и его имя с нескрываемой радостью, имя своего знакомого, своего (как я видела и понимала эту ситуацию) своего любимого, ради которого и была организована поспешная и необходимая командировка.
Между тем, Екатерина поставила на журнальный столик пакет, переданный им, и предложила ему присесть. Он сел рядом, обнимая ее одной рукой.
-Извините, - обратился он ко мне.
-Пожалуйста. - Ответила я, не понимая, за что он извинялся. Возможно, за вторжение в наш уютный, но не большой холл номера, понимая свой большой рост и не малый объем. Возможно, за приход, неожиданный приход в номер, где не все его знали и не все ждали.
В эту минуту он повернулся к Екатерине, сказал:
-У меня сейчас совещание, после него в гостиницу придут гости, друзья по работе и по должности. Думаю, что к двадцати трем часам я освобожусь и уведу тебя в свой номер. Я приду за тобой.
-Хорошо, - радостно ответила влюбленная женщина.
-Извините, - опять обратился он ко мне. - Я постараюсь вас не беспокоить, прийти пораньше.
-Дорогая, в пакете хорошее вино, фрукты, еда, различная закуска. Стоит ли спускаться в ресторан на ужин? Я ухожу, прости, - сказал он, целуя ее.
-Спасибо, хорошо, иди, буду ждать.
Он быстро вышел из номера.
Все встало на свои места: молчаливое напряжение, терпеливое ожидание исчезло, спало. Дождалась!
-Пьем!? - Воскликнула я, отвлекая Екатерину от эмоциональной встряски, овладевшей ею при встрече с любимым. Она выложила содержимое пакета на журнальный столик, я подала тарелки и бокалы из буфета, мы быстро накрыли стол. Между делом, я незаметно бросаю взгляды на счастливую Екатерину. С неисчезающей улыбкой, она откупоривает бутылку красного грузинского вина.
-Это его любимое вино "Киндзмараули"
-Мое тоже, обожаю грузинские вина, - добавляю я, - особенно с мандаринчиками и виноградом, мне повезло, спасибо, что вытянула на праздник.
Мы поднимаем бокалы, выпиваем за жизнь, которая иногда преподносит нам приятные неожиданности, за любовь, которая создает нам приятные неожиданности. Мы медленно и уже без лишних эмоций и без слов мелкими глотками пьем, допиваем вкусное вино, думаем о своем. Не ожидая, без нетерпения, без любопытства я жду от Катерины откровений. Случай, развороты, повороты судьбы - частые или не частые, редчайшие и неожиданные гости нашей жизни. Удивляться в немолодые годы не приходится. Особенно, когда эти события случаются не с тобой, касаются не тебя. И Екатерина рискнула.
-Ты же знаешь, у меня нет мужа, и для всех на работе я не была замужем. Но это не так. Не люблю откровенничать. Тем более, о своей личной жизни.
Она рассказала о своем замужестве.
Под городом Ульяновском, в сельской местности, ее семья владела большим кирпичным домом, это было редкое строение для села. Этот дом достался бабушке по отцу от ее деда. Бабуля после смерти своего мужа, деда Екатерины, сразу же завещала дом своей любимой внучке. Сестра Екатерины, старшая внучка, была к тому времени замужем, жила со своей семьей, двумя взрослыми дочками в приволжском большом городе, муж ходил на торговом судне за границу. Одним словом, бабуля решила, надо устраивать личную жизнь младшей внучки, у которой в свои тридцать лет ни кола, ни двора, ни семьи, одна работа и работа в родном городе. В родной деревне рядом с домом бабули жили верные, достойные соседи. Их сын, старше лет на пять или шесть Екатерины, жил в Москве, где как нужный предприятию квалифицированный рабочий получил комнату с подселением в двухкомнатной квартире и постоянную московскую прописку. Старшее поколение знает, что это такое и какие трудности надо пройти, для проживания постоянно в Москве. И закралась бабуле и матери парня тайная мысль - поженить внучку и московского соседа, может, вернутся в родные края. Парень действительно в Москве не прижился, работа не увлекла, с женитьбой не сложилось, друзьями не обзавелся. "Кабак" всегда попадается на пути неудовлетворенности, неуверенности, слабости. Понимая, что можно потерять работу и жилье, он взял отпуск и приехал в деревню. Здесь и состоялось сватовство. Но.... Вместо семейной жизни, которая ожидала молодежь после бракосочетания, они приняли брачный контракт с фиктивным браком, основанном на слове "Чести". После замужества Екатерина прописывается в комнате парня, он, проработав с месяц, увольняется и переезжает к матери в деревню. Через год они разводятся, он выписывается из Москвы, и переезжает в кирпичный дом, который ему переходит на правах разведенного мужа и договора. Банальная история, понимаю, но так мы жили в середине двадцатого века. Долго думали старики, но пошли навстречу желанию молодым и дали согласие на их фиктивный брак. Сделка состоялась, замужняя незамужняя Екатерина поселилась в Москве, и получила законное право на владение комнатой и постоянную московскую прописку. Такова реальность нашей совейской действительности. Теперь мы с усмешкой вспоминаем те времена с их трудностями, с их хитростями, с их сложностями, которые в чем-то не сложнее, но честнее нынешних.
-Простите меня, за длинное предисловие к главному моего рассказа.
Я махнула положительно головой. Нам предложили опустить полочку встроенного в кресло столика. Во время предложенного завтрака моя соседка свой рассказ не продолжала, но разговор продолжался.
-Вы знаете, почему я вспомнила эту историю? Наше с вами знакомство в самолете началось с той самой фразы, с которой началось знакомство Катерины в самолете с ее будущим мужем. Когда я подошла к нашему ряду кресел, вы сидели на своем крайнем к проходу месте. Я вас любезно попросила, если вас не затруднит, пересесть на мое среднее, я просто не вмещаюсь в серединку. Вы согласились, третье кресло до конца полета у нас так и осталось свободным. Они тоже в том полете обменялись местами. Екатерина заняла третье свободное место. Он подавал ей завтрак, обед, водичку, чай. Они разговорились, проявляя, вероятно, симпатию друг к другу.
-Извините, я могу продолжить рассказ, время у нас есть.
-Да, пожалуйста.
-Я долго подбиралась своим повествованием, чтобы, в конце концов, задать самый главный вопрос в случае с Екатериной, чтобы лучше ее понять, и услышать от вас ответ ближе к истине.
Перед посадкой самолета он предложил ей взять его визитную карточку.
-Я не прошу, тем более не настаиваю на продолжении нашего знакомства, но, если вам когда-нибудь потребуется помощь, которую вам никто не сможет оказать, звоните, я постараюсь помочь, у меня есть некоторые возможности, или друзья с возможностями.
На визитной карточке были его имя, фамилия, отчество, служебные телефоны. Но не домашнего номера, не должности и места работы. Интересно. Все просто, не навязчиво, не наиграно. Я его видела в последствии много раз, и хорошо понимала свою подругу (так буду называть ее), почему она ему поверила, доверилась. Но об этом - потом. Они расстались.
-До нашей служебной совместной командировки, помню, был с ней короткий серьезный разговор, месяца два до поездки. Я не придала этому большое значение для нее, даже не переспросила, состоялся ли разговор, и имел ли он какие-то положительные результаты.
Как-то Екатерина подсела на "стул приема посетителей". Отвернувшись от зала, тихо сказала, что у нее есть знакомый, так, "шапочное знакомство", случайный попутчик, который предложил ей при окончании полета в будущем свою помощь при необходимости, не обговаривая вопросы помощи.
-Сейчас у меня, - продолжала Екатерина, - решается вопрос о постановке меня на очередь на кооперативное жилье. Мне необходимо подготовить и сдать документы на комиссию в райисполком. Комиссия может утвердить мое заявление, может отказать. Как ты думаешь, позвонить этому случайному знакомому?
-Знакомый случайный, но вопрос всей жизни, порой. Конечно, позвонить, и немедля! Позвони ему до сдачи всех необходимых документов на комиссию. Он может дать совет в любой форме, если может. Укажет объем документов, правильность написания, какие-нибудь дополнительные справки, о которых комиссия может умолчать, такое бывает в нашей стране, и даже умышленно. А главное, знаю по отказам в работе, потом трудно решать вопрос положительно. Звони, согласится - хорошо, откажет - заручись письмом института. Пригласит на деловую встречу - возьми все бумаги, что подготовила и копии всех бумаг. Возможно, не он будет заниматься тобой, твоей проблемой, копии всегда пригодятся. Ты ничего не теряешь в случае отказа, лишь случайного попутчика. Звони.
Она со мной согласилась, я не спрашивала ее о дальнейшем прохождении ее квартирного вопроса.
В тот вечер в гостинице Екатерина сказала, что это и есть тот попутчик, который помог ей встать в очередь на квартиру в доме, сдача которого назначена на конец этого года. Вот это помощь!
После легкого ужина мы пили чай в своем номере. Я незаметно приглядывалась к Екатерине - она тоже светилась радостью, как и ее любимый при встрече. Ожидание его вечернего прихода, волнение не сходило с ее лица, и проявлялись в ее заторможенном движении. Поздно вечером мы без интереса молча смотрели телевизор, как в номер постучали. Подруга открыла ему энергично двери.
-Дорогая, я освободился, забери свои вещи, все эти дни ты будешь жить в моем номере, в соответствии с моей и вашей занятостью.
-Девочки! - уже обращаясь ко мне, весело произнес он, - распределите так свою работу, чтобы среда у вас была свободна, абсолютно свободна, мы едем, нас везут посетить Кунгурскую пещеру.
Нашему восторгу не было границ!
К концу командировки я собрала все подготовленные нами материалы, отметила командировочные, и с чувством хорошо и полностью проделанной работы и с радостью знакомства, встречи с интересным человеком, с воспоминанием о неожиданной экскурсии в Кунгурскую пещеру, я вернулась в Москву. Так я познакомилась с любящим и любимым Екатерины, с ее серьезной и запретной любовью (в чем я была неукоснительно уверена - и напрасно!).
Иногда, не часто, он приезжал на своей служебной машине, увезти Катерину на обед в ближайший ресторан. Я понимала, он ловил минуты жизни пообщаться с ней. Порой, они приглашали и меня. Он был очень прост со всеми и в любой обстановке, занимая высокий пост в правительстве Москвы или в каком-то Министерстве. В общении с ним я чувствовала себя легко, общение было веселым, непринужденным. Я была у Екатерины в гостях, когда он неожиданно заезжал к ней. Было приятно смотреть на их добрые, заботливые друг о друге отношения. И когда я попала в сети любви, запуталась в них, - я с удивлением взглянула на рассказчицу, - она приглашала нас к себе в гости, в свою новую (кооперативную) квартиру, в свое гнездышко любви. В те годы она была очень молода, лет под сорок. Их встреча длилась более десяти лет. Это была любовь. Это и есть любовь. Для Екатерины - единственная в жизни, для него - думаю, да, единственная.
Попутчица говорила о них, их любви в прошедшем времени. Где же здесь то главное, о чем хотела она сказать, во время перелета в страну Обетованную из России. О каких приметах, традициях, мистических совпадениях деяний и событий она хотела услышать и от меня. Конечно, сама связь женатого мужчины есть нарушение божеских заповедей. Но в те далекие времена на высоких постах были только коммунисты, у них были другие заповеди, и в этой истории нет ничего нового. Эта связь осуждена библейскими заповедями Ветхого Завета, потом Иисус Христос дополнил эту заповедь о грехе прелюбодеяния, о чем можно прочитать в наиболее полном и точном переводе в "Библии короля Якова".
Я снова слышу голос попутчицы.
-Должна вам сказать, после командировки с Екатериной я общалась чаще и ближе. Она рассказала, что его брак с женой давно стал фиктивным из-за необдуманного её поступка, жестокого решения, не поставив его в суть своего обвинения. Она подала в райком партии заявление - жалобу на мужа, который гуляет, пьет, дома не ночует и т.д., что с удовольствием разбирали наши идеологи. Это была гневная жалоба обиженной женщины, ревновавшей всегда и ко всем. Такое надуманное грязное обвинение хороший (может, и не без недостатков) семьянин простить не мог. Но на чаше весов - быть или не быть семье, были невинные любимые дети. Райком партии и трудовой коллектив ценили и уважали его. Многие пункты этой жалобы жена сняла, он отделался предупреждением. Он остался в семье, его удержала не престижная денежная обеспеченная во всем работа, а дети, благополучие детей. Для распутства он был слишком занятый, ответственный и умный человек. С женой заключили договор не вмешиваться в личную жизнь друг друга, детей и семью содержать, но, как выяснилось, со стороны супруги и по ее инициативе договор был без обратной связи - жена отказалась ему готовить, ухаживать за ним - стирать, гладить, следить за опрятностью его вещей. Дочь любила отца и ухаживала по мере возможности. Работа и встречи с друзьями были главное в его сложившейся жизни до появления Екатерины. За ним осталась и служебная "Волга", и государственная дача, на которой трудилась жена. Врагу не пожелаешь, чем кончаются вспышки гневной ревности и месть любящей женщины, коими некоторые себя считают. Со временем, он купил машину, выстроил собственную дачу, сдав государственную. В Екатерине он нашел заботливого, надежного друга, любящую женщину, женщину, выполняющую все семейные обязанности по отношению к любимому мужчине, как к мужу. И когда у них появилось свое гнездышко любви, забота о нем легла на её плечи - стирка, глажка, химчистка, обеды, ужин и т. д. Это была новая семья. ... Мужчине было не легко жить на два дома, но детей, семью он не покидал, выполняя жесткий, односторонний договор. Так пролетело десять лет.
С выходом на пенсию мы с мужем купили в Калининской (Тверской) области рубленный в хорошем состоянии дом в глухой деревушке и выезжали туда на все лето и сезон посадок и сбора урожая со своего участка. Да еще грибы, ягоды. Иногда дети выбирались на лыжные прогулки, частенько и мы с ними. О работе забыла, отдыхала от бесконечных командировок и разъездов. С подругой редко, но перезванивались.
Счастье не бывает безоблачным. Тучи не для всех проносятся стороной. Однажды подруга мне сообщила, что у её любимого скончалась жена. К этому времени дочь тоже вышла замуж и отделилась от них. Как долго болела жена, знала ли об этом Катерина, скоропостижна ли была смерть супруги - мне неизвестно. Уверена, он сделал все для выздоровления матери своих любимых детей. Формально дочь жила на площади молодого мужа. А теперь, о самом главном.
По прошествии месяца они расписались. Инициатива была его. Они спешили. Не она спешила. Он спешил. Почему - никто не знает. Но такова реальность. Они давно, ... их отношения, их образ жизни - была семья, пусть вторая, но семья. И здесь наше учреждение взорвалось. Зажужжало, как растревоженный осиный улей, не гнездо - улей. Не прошло года! Полгода! Сорок дней! Согласна. Редчайший случай. Нет, пожалуй, не случай, а продуманное убежденное решение. Они были неверующие, как и мы. Все поминальные традиции он выдержали в своей семье, кроме...
Обычаи, традиции, требования или установка церкви, в которую никто никогда не ходил. Да и при чем здесь вера в Бога и исполнение церковных традиций? Главное, соблюдать традиции в чужих глазах, даже своих близких, не говоря о любопытных, всезнающих, всеосуждающих, всепонимающих. Уж, этот вековой стереотип мышления мира сего! Они расписались.
В это время меня направили в санаторий на Кавказ. Мы созвонились, встретились в их номере санатория в этом же городе, где они получали лечение. Мы не говорили ни о несчастье в первой семье теперь уже ее мужа, ни о их официальном браке, как ни странно, мы говорили о работе. Это был их первый совместный семейный отдых. Я была рада за них, насколько здесь можно говорить о человеческой радости.
Их номер в красивом здании старинного особняка санатория был уютен, велик, как будто предназначен для встречи с друзьями или служебных встреч в неофициальной обстановке. При беглом его осмотре, я в этом убедилась: стол был накрыт - фрукты, вина, легкие закуски, буфет был тоже заполнен винами, коньяки, коробки конфет и всякие вкусности. Ждали не только меня. Мы не успели пообщаться "обо всем и обо всех", как в номер подошли двое мужчин. Я попрощалась. Екатерина, бесполезно уговаривая меня задержаться, вышла меня проводить. Мы с ней после смерти его жены еще не общались. Мы не говорили о поспешности заключения ими брака. Поспешность - это понятие относительное, не дети, же. Но как-то тревожно она произнесла.
-Ты знаешь, по ночам мне сниться его жена.
-Ты его жена.
-Да, понимаю. Я просыпаюсь в холодном поту. Что это?
-Дорогая подруга, кто нас может осуждать? Или сами себя, что не верно, лишь покаяние и прощение помогут, или Бог. Но, Бог молчит. Мы не имеем всех знаний бытия. Могу сказать лишь одно - сходи в церковь, поставь свечу за упокой души усопшей. От тяжелой болезни тела душа избавилась с переходом в иной мир, получила облегчение. И взгляд души с небес на житейские проблемы, страдания, думаю, совсем иной, чем на земле. Мы не умеем видеть себя со стороны, слышать себя со стороны, в этом наша большая слабость в жизни на Земле.
Что я могла ей сказать в ответ на ее беспокойные сны, хотя понимала, что она от меня ждала. Что мы можем знать о чувствах бессмертной души после смерти тленного тела? Держится ли душа за тех, кого оставила? Легче и достовернее сказать, что это мы держимся памятью и чувствами за тех, кто покинул нас, нашу Землю, этот беспокойный мир. Плачем, страдаем от расставания или от боли, нанесенной ушедшим.
Она слушала меня, скрывая тревогу, беспокойство.
-Не даром с амвона говорят: отпустите покинувших этот бренный мир. Не страдайте за те ситуации, в которых столкнулись в жизни с ушедшими, дайте им уйти со спокойной душой, им виднее, им помогут. Закажи молитву за упокой души, и пусть твоя душа тоже будет спокойна, пусть тебя ничто не волнует и не тревожит. Сны уйдут, молва утихнет. В принципе, никому нет дела до твоей жизни. Любите друг друга, берегите друг друга, радуйтесь жизни, иногда она приходит через потери. Он честен перед своей покойной женой, он не нарушил договор с покойной при ее жизни.
У нас с ней было еще несколько встреч, и мы расстались надолго. Мы редко с мужем приезжали в Москву. Наш "северный курорт" нам очень нравился. Дети по-прежнему любили приезжать к нам и зимой и летом. Когда жизнь выходит из круга работы, ты автоматически выходишь из круга друзей по работе. Мы все реже и реже с ней перезванивались. Знаю, что он сдал госдачу, закончил строительство своей, она переехала после ремонта в его квартиру, без прописки в ней Он занимал все ту же должность. Я была рада, что они обрели покой своей давно сложившейся семьи. Екатерина хорошо готовила, заботливо ухаживала за своим мужем, любила дачу, занималась выращиванием овощей, ягод, заготавливала впрок.
Его дети знали о ней еще при жизни матери. Они знали все о них. Отца любили, его нельзя было не любить. Его любви хватало на всех - детей, внуков, любимую. А жена? Там был закрыт двадцатилетней давности договор...
Бывает в жизни одним долго, много, хорошо, другим - много, прекрасно, но не долго!
Так случилось, через три года он умирает. Сердце, печень - перегрузки везде и во всем. Я была далеко, я очень болела. Мне было больно за мою подругу.
- Почему? Зачем? За что? - Стучало у меня в висках, когда я узнала о трагедии, постигшей Катерину. Она не была корыстна, и заключение скоротечного брака было бескорыстным. Там была большая преданная, претерпевшая глубокие потрясения любовь. У них была семья, я это видела, знала, чувствовала. За что? Почему? Нам не дано знать. Я не заходила в те времена на работу, но можно представить, как разжужжался осиный улей. Но не все. Говорили и о её "кусочке счастья", что досталось ей, хотя, и недолгое. Она ушла в свою однокомнатную квартиру, дочь переехала с молодой семьей в родной дом. Сын получил машину отца, Екатерине досталась дача, которую ее муж завещал предусмотрительно ей еще при своей жизни. Вот такая печальная повесть.
-А что вы хотели от меня услышать? - Спросила я рассказчицу. Мое мнение, что жизнь идет по своим законам, нам неизвестным. Зная законы кармы, прошлые воплощения любящей пары, я бы могла о многом сказать, ровно, как и во многом ошибиться. Я думаю, что ваша подруга, не будет убиваться всю оставшуюся жизнь. Ей был дан "кусочек счастья", столько, сколько необходимо для преодоления трудностей по кармическому пути. Она встретила на этом пути Любовь, у нее в жизни был любимый мужчина.
Согласитесь, в жизни не каждой женщине дается "кусочек счастья". Почему? Вопрос всей моей жизни. Не знаю, известно лишь Небесам. Она была счастлива. Не все женщины могут сказать - я в этой жизни познала Любовь, я была счастлива. Конечно, ее судьба не легка, но и не глубоко трагична. Не думаю, что быстрая смерть мужа связана как-то мистически с их скорым браком после смерти жены. Это все домыслы людей, которые мало кому желают счастья, не умея строить свое. Таково мое личное убеждение. Многолетняя счастливая семейная жизнь вашей подруги дали им право на этот брак. Не вижу здесь какой-то зловещей мистической связи. Муж умер, вышел его ресурс энергии, дающей нам Небесами. Вы же сами говорили, что он был очень энергичный человек, активный по жизни, в работе. Легко ли было в "совейское" время быть большим и ответственным руководителем на уровне министра с огромной затратой сердечных, интеллектуальных и физических сил.
Я рада за их счастье, да, короткое. Они нашли друг друга, подарили себя друг другу. Любовь - не грех, Любовь - крылья. Кто знает, прожил ли этот руководитель еще столько лет, если бы не было заботливой, чуткой, понимающей, любящей женщины рядом в конце его жизни. Она с любовью будет вспоминать их совместные прожитые дни до конца своей одинокой жизни. Такой я делаю вывод из вашего рассказа о своей подруге по работе.