Аннотация: Первое правило общения с ведьмами - никогда их не зли. Потому что ведьмы черпают силы из самой Тьмы, и никто не знает, сколько тьмы есть в каждой ведьме.
Ведьмины записки
6 Собирателя трав, год 8451
Ходила до ближней деревни.
Навела порчу на Маршу, что косо на меня посмотрела. Не нравится она мне. Смотрит всегда, словно она королевна, а все остальные плебеи. Пусть походит рябой, пока не исправится.
А Вельке нос сделала как свиной пятачок, чтобы больше его не задирала. Это подружка Марши. Они всегда вместе ходят, как козы, которых привязывают друг к другу, чтобы не потерялись.
Теперь обе ходят в платках, на людях стыдно показаться. И поделом им. Зато такие смешные стали, я хохотала у колодца на площади полчаса. Селяне на меня косились, но никто слова против не сказал. Никто не хочет свиной пятачок, я же их только накладывать умею, а заклинание, чтобы снимать, давно утеряно, и даже не мной.
8 Собирателя трав, год 8451
Приходил плотник из дальней деревни. Просил приворотное зелье. Дурак же совсем, и в зеркало ни разу в жизни не смотрел. Дубина дубиной, еще и уродливый - нос картошкой, глаза мелкие, уши крупные огромные, ручищи как у медведя.
Вместо зелья украдкой дала ему умнеющее зелье. Пить по три капли в день. Поумнеет, и поймет, что настолько уродливый, что его даже кривая Любаша в амбар не позовет. А там, может, в Топлое озеро бросится, от отчаяния, что таким чудищем уродился, вот будет событие для деревни! Или туда только девицы ходят топиться? Все равно уже поздно, первые три капли он уже принял, назад дороги нет.
А то ишь чего удумал - Солнцедару приворожить. Нечего вперед меня скакать, я ее еще ничем не прокляла. То есть она мне еще ничего не сделала гадкого, притворяется добренькой. Но я терпеливая, подожду. А там сама первая с ней и разделаюсь. А то она слишком мягкая и милая. Всем улыбается приветливо, никому в помощи не откажет. Фу, как противно, даже тошнит иногда, когда вижу это открытое доброе лицо с голубыми глазами и румяными щечками. Еще и волосы струятся золотом, словно золотые облачка с небес при ее рождении отдали свою небесную кудель ей на волосы...
Так, это я что-то замечталась... О том, какую порчу на нее наведу, разумеется. И всю ее красоту попорчу, и характер тоже, обязательно. И судьба ее пойдет под откос, скривится, и уйдет с прямой дороги.
Хм, что-то студеным потянуло. Наверное, мой черный кот в форточку прыгнул, а закрыть забыл за собой. Вот наглец. Сколько я его ругала, и все без толку. Утверждает, что от холода мой организм станет закаленным и более здоровым. Вот уж враки, я тепло люблю.
18 Вершителя листьев, 8451 год
Плотник от моего зелья и в самом деле поумнел. Но в Топлое озеро не прыгнул. Он вообще решил в Легион поступить, на военную службу. И однажды ночью ушел из деревни. Туда ему и дорога, нечего к Солнцедаре приставать.
Приходила старая Фелиция. Принесла очередную заумную книжку, чтобы я, значится, просвещалась об огромном мире, что за пределами нашего Леса находится. Хотя я думаю, что это все враки, что там что-то стоящее есть. И еще она немного повещала про своих богов, что живут за морем. Вроде как они жуть какие умнющие, помогают нуждающимся, причем всем. Ну, и живут вечно, это традиционно. Иначе ведь неинтересно.
Пришлось ее немного послушать, тетка она для меня пользительная. В том смысле, что она разводит цветочных фей прямо на своем подоконнике. А цветочные феи ужас какие полезные, особенно если целиком их заполучить, а не по частям, крылья там, волосы. Вот мы и менялись - каждую смену времен года Фелиция отдавала мне фею. Даже разрешила самой приходить выбирать. Простым-то людям она такого не позволяет, какую первую поймает, ту и отдаст. А взамен она приходит ко мне, и пытается наставить на путь истинный, как она это называет. Соловьем поет, про чудеса бает. Но все без толку. У меня свои боги.
Я поклоняюсь Темному властелину. Кровавые жертвы приношу в ритуальные дни, или ночи, все строго по Кровавому календарю, все, как там указано.
А после Фелиции пришли из дальней деревни две сестры, рябые толстухи, в старых девках давно засидевшиеся. Обеим уже, страшно вслух сказать, по 22 года. И хотели они, как обычно, приворотное зелье. Только на этот раз крепкое, чтобы точно замуж выйти.
Этого они пока не сказали, потому что еще не дошли до меня. А я сидела на ступеньке крылечка, и молоточком крошила скорлупу орешков. Очень люблю фундук. И уже знала, что они попросят.
-Ларея, добрый день, - заискивающе сказала старшая, конопатая рыжуха Марфа. Младшая Фёкла чуть спряталась за нее. Если бы в ней было хотя бы на 10 кило меньше весу, то это бы даже удалось.
-Чего надо? - проявила я вежливость.
-Нам бы приворотное зелье, - как обычно, я же говорила.
Они у меня уже лет шесть эти зелья таскают. И варю я хорошие, рабочие привороты. И каждое зелье работает исправно, весь месяц, заложенный при изготовлении. Вот только за месяц ни одна из сестер еще не смогла убедить ни одного своего суженого жениться. Так и ходят в девках и ко мне.
-Волосы суженого принесли?
Обе кивнули, но переглянулись при этом. Потом Марфа, как старшая, прошептала:
- Нам нужно постоянное зелье. Не временное.
Я в это время колотила очередной орех. При ее словах молоток соскользнул со скорлупы, оказавшейся тверже, чем у других, и почти попал по моему пальцу. Я чудом успела его остановить словом, физической реакции не хватило. Молоток завис в воздухе. Нахмурила брови, и сурово посмотрела на сестер.
-Постоянные не варю, вы же знаете.
Это запрещено в нашем королевстве. Да и вообще во всех, если храмовники, что обучают детей грамоте, не врут и не сочиняют про дальние страны за Лесом.
Временное приворотное зелье, это так, побаловаться. Проверить свои чувства, и показать своей половинке, что ты из себя представляешь. Раскрыть истинные чувства своей половинки. А потом действие зелья проходит, а хорошее отношение обычно остается. Или не остается, и половинка уходит с проклятьями и гневом. Ко мне уходит, за порчей там, сглазом. Так что я в любом случае свою выгоду имею.
А вот эффект постоянного зелья - это навсегда. Его уже не снять. Да и варить его долго, замучаешься. Ингредиенты, опять же, нужны особые.
Тостухи переглянулись, и шагнули вперед.
-Мы заплатим. Монетами. Зелье надо завтра.
Марфа вырвала клок волос из густой пшеничной косы и отдала сестре. Фёкла сделала еще один робкий шаг, и положила на ступень передо мной конопляный кошелек, даже с виду тугой и пузатый. Рядом с ним положила сложенную вчетверо тряпочку, и волосы сестры на ней. И отошла.
Я сделала страшные глаза. Совсем глупые козы, слов не понимают!
-Ты подумай. Мы придем после рассвета, - твердо и бесстрашно сказала Марфа. И толстухи ушли.
А я осталась в непонимании от этой ситуации. Неужели Марфе приглянулся какой-нибудь кузнец из соседнего села? Они, на непритязательный взгляд селянок, вполне недурны, да и работа почетная и нужная. Вот только все мои знакомые кузнецы давно и прочно женаты, и каждый с выводком дитёнков. Значит, не кузнец. Кто тогда?
Я стукнула молоточком по ореху. Скорлупа легко распалась на две половинки, из которых вынырнул белый бугристый орешек. Ох, это же пророческий орех. Пророчит мне что-то. Я скептически осмотрела его. Вместо обычного гладкого фундука, в моих пальцах оказался зажат почти шипастый орех. По его мнению выходило, что ждет меня жизнь бурная, полная взлетов и падений, да еще и опасная. Но цвет ореха был не черным, а странно белым, без малейшей верхней сухой пленочки.
Не знаю, что на меня нашло в этот момент. Орех можно выбросить, и, возможно, предсказанная им судьба тебя и не найдет. А можно съесть, что значит, что ты согласен с выбранной дорогой. И судьба становится необратимой.
Я сунула колючий орех в рот и разжевала. Мне было скучно. А потом пошла варить постоянное приворотное зелье.
25 Вершителя листьев, 8451 год
Лето заканчивается. Жалко.
Сегодня к вечеру сидела на мостках Топлого озера и бултыхала голыми ногами в воде. Торин привез заморскую сладость, персик в сиропе, и я медленно поедала его ложечкой. Можно было и руками, как обычно, но я на рассвете собирала ядовитые побеги ратовника, и лезть в банку голыми пальцами, с въевшимся в кожу ядовитым соком, было неразумно.
Они выросли и оплели забор старого хрыча Миха. А ратовник вырастает только в ленивом хозяйстве, это все знают. А все потому, что его трудно заметить среди других зарослей у забора. Это если за домом не ухаживать. А кто ухаживает, тот сразу побеги обрывает, не дает разрастись отраве в полную силу.
А уж если хозяева не доглядели, и ратовник зацвел - все живое вынуждено покинуть дом на несколько дней. Зело ядовитый он, когда цветет.
Я, конечно, давно заметила его побеги на плетне у дома Миха. Но ничего никому не сказала, захотелось мне собрать ратовник, яд редкий приготовить. Как раз нашла подходящий рецепт.
Для бескровного избавления от ратовника, чтобы полностью удалить и побеги, и корни тоже, селянам требовалась ведьма. Вот меня и позвали. Очень удобно - и денег дали за обеззараживание местности, и я себе самые спелые кусты насобирала.
Правда, дело это заняло у меня все утро день до обеда. На обед меня пригласили в дом старосты, усадили на лучшее место, дали новую деревянную ложку. Старостиха расстаралась, потчевала меня наваристым борщом, запеченными перепелками, салатом из летних овощей. На столе было много блюд. Семья старосты большая, и место за столом нашлось всем.
Я лениво присматривалась к Зареку, среднему сыну старосты. Что-то в нем было, понять не могла. Вроде обычный парень, темноволосый, худощавый. Пытается быть серьезным в кругу своей семьи, и не уронить достоинство старосты при мне. И все же...
Я откусила кусочек вкусного ржаного хлеба ржавого темного цвета. Запила белым молоком из деревянной кружки синего цвета, в честь добрых духов. И поняла, в чем дело. И что такое сын старосты. Впору вскакивать из-за стола и кричать, и звать на помощь.
Вместо этого я нагребла побольше салата в тарелку. Марифа очень вкусно готовит, я это ценила. И за едой ничего страшного не произойдет. Не время еще.
После обеда в таверне я и встретила Торина. Наемник, как обычно, налил мне кружку душистого эля, и рассказал, в каких местах был. Рассказывал он интересно, и обычно собирал вокруг нашего стола целую толпу. Но много людей рядом меня быстро раздражали, и я быстро уходила.
Вот и теперь я доела персики, облизнула ложку от сладкого сиропа и поднялась с мостков. Пора спасать деревню.
Я шла, чуть задевая высокие зеленые травы. Я шла, и нежно пела, пела чуть слышно. Напевала без слов, голосом воспроизводя только едва слышную мелодию. Звук начинался в моем нутре, как у кошек. Я мурлыкала колыбельную, и она затягивала в свои сети все глубже и глубже каждого, кто находился в радиусе действия.
Песня нежно изливалась теплым дождем, даря крепкие солнечные сны.
Я вошла в предзакатную деревню. На улице никого не было - песня мягко заставила каждого жителя зайти в дом и забраться в постель. Я шла по главной утоптанной дороге и заканчивала свою песнь низкими звуками. А вот и колодец.
Я села на край, и придвинула колодезное ведро поближе. Сделала пальцем круг по ободу ведра. Вода в нем задрожала и тут же опала. Он попался.
Я сидела на краю колодца, не оборачиваясь. А позади меня зрело темное марево. В нем извивались темные щупальца, состоящие из зловещей силы и мглы. Хальгор пришел убить каждого жителя деревни, что его вырастила. С каждой смертью он наберется еще больше силы, и станет поистине бессмертным и могущественным.
Но наш мир Алтея дает нам, ведьмам, знаки, по которым можно узнать суть приближенных. И эта деревня не умрет по воле кровожадного чудовища, в которое обратился Зарек, средний сын старосты.
Я прижала к себе ведро, и встала на ноги. Обернулась.
- Веееедьмаааа? - протяжно и гулко произнес хальгор,- Ты опоздааалаааа, вееедьмааа.
Никаких разговоров с врагами. И больше не нужны слова. Этот колодец - для меня прямо святилище. Тут многое происходило за последние годы, и это место неоднократно помечено мной. Смехом, горечью, вдохновением, радостью... Хальгор ступил на мою землю, не зная этого. И теперь я его не отпущу.
За моей спиной толстым спиральным жгутом вынырнула вода из колодца. Образовала щупальца, похожие на мглистые щупальца хальгора. Они задумчиво потрогали воздух, словно пробуя на вкус. Чуть сдвинулись вперед, и словно втянули носом темную силу, что маревом окружала хальгора.
Чудовище сделало шаг вперед, вытягивая руку. Из пальцев его вырвались темные лучи. Жгуты воды присмотрелись и сделали так же.
Я пригнулась и закрыла голову руками. Но с любопытством наблюдала за происходящим. Вода из колодца и мгла хальгора искрили при соприкосновении.
Две магические силы сражались. Одна стремилась сеять мрак, разрушение и смерть. Вторая шла из самого сердца мира, омываемая силами стихий и природных духов, и несла только жизнь. Жизнь всегда сильнее, ведь даже зелёная слабая травка прорастает чрез камень. Она пробивается не силой, а терпением.
Но в данном варианте о терпении можно забыть, и как можно быстрее ускориться. Хальгор станет сильнее ночью, а она почти наступила. Закатное солнце приближалось к краю горизонта.
Хальгор дико закричал, а я отняла руки от головы и поднялась. Вода спиралью закручиваясь вокруг него, сжимая в объятиях все крепче. Да, сама вода благодатна, полна жизни и света. Она не может убить. У Алтеи для таких серьезных дел есть ведьмы. Я.
Под моим взглядом вода накрыла хальгора с головы до ног, образуя пленку. Его сила и магия пыталась прорваться, но что она значит, когда колодец наполняется из Великого неиссякаемого источника. Хальгор метался и выл, но его темные искры гасли в воде.
Я присела на край колодца. Протянула руку. Водяной жгут аккуратно вложил в мою ладонь шарик из воды. А там внутри осталась последняя искра хальгора. Убить или не убить, вот в чем вопрос. Для меня такого вопроса не было. Если оставить эту искру в живых, то она найдет новое телесное пристанище, нового младенца. Вырастет и убьет десятки людей в первую же ночь осознания. И сегодня Солнцедара была бы мертва и кровь ее выпита до последней капли, если бы я не задержала закат своей песней. Я сжала кулак. И последняя искра в свете последнего солнечного луча потухла.
13 Вершителя пустоши, 8451
Холода пришли незаметно. Просто с каждым днём становилось чуть холодне, чем вчера. Я мрачно смотрела в окошко, навалившись грудью на подоконник и подперев щеку ладонью. Не люблю это время года. Деревья уже облетели, и теперь торчат голыми ветками. Земля черная и мёрзлая, все листья выдул свирепый осенний ветер.