Саманта вышла из такси в типичном спальном районе на окраине Остдама. Узкая аккуратная дорожка вела в залитый солнцем внутренний дворик. Дома здесь были простые, без украшений. Окрашенные в бледные пастельные тона, они напоминали старые детские кубики, вытцветшие от времени. В центре двора-колодца из нескольких таких кубов разместилась скромная игровая площадка, состоящая из низенькой песочницы и пары качелей, чопорно обрамленная цветочными клумбами в деревянных ящиках для вторсырья. По двору носились двое мальчишек лет пяти-шести и громко что-то кричали. Тонкие деревца, высаженные по периметру, качали голыми ветками на легком ветру.
Саманта вошла в дом, поднялась на третий этаж. Найдя нужную дверь она позвонила. Тишина. Позвонила еще. Снова и снова.
Что могло случится? Неужели они не доехали вчера до дома? Вот вам и безопасный город! Она прижала ухо к полированному дереву двери и прислушалась. В какой-то момент ей показалось, что по ту сторону было движение. Потом достала телефон и набрала номер Кэтти. Где-то в недрах квартиры зазвучала ритмичная мелодия мобильника.
Телефон там, внутри! Значит, и Кэтти там! Саманта вжала кнопку звонка и уже не отпускала ее. И тут произошло чудо - дверь медленно открылась. Ну наконец-то! Спят они там, что ли?!..
Она и рта раскрыть не успела, как из-за двери метнулась какая-то тень, а живот пронзила волна, настолько сильная, что Саманта согнулась пополам, и словно сломанная кукла отлетела назад, к перилам лестницы. Как издалека она слышала звуки собственного хрипа, а вокруг уже была чернота, засасывающая ее куда-то, заглушающая собой и свет, и звуки, и боль.
***
Маленькая ванная комната на бесконечно долгие часы стала для Селены и госпиталем, и штаб-квартирой. Дом ее служанки, Заиры. Какое-то время они будут здесь в безопасности, но как только она восстановится, надо будет уходить, бежать к морю, и как можно скорее.
Селена лежала, полностью погруженная в воду, и внимательно всматривалась сквозь ровную поверхность в свое отражение в почерневших от грибка зеркальных потолочных плитах. Сильнее всего обгорели открытые участки - руки, голова, особенно лицо. Кожа сходила рыхлыми струпьями, обнажая ярко-красное мясо. Взвесь пепла и обгорелых чешуек медленно оседала на дно ванны. Селене не было нужды всплывать на поверхность, она вообще могла не дышать, вода наполняла ее легкие, омывала, питала и исцеляла ее изнутри.
Сейчас она должна лежать и ждать. Боль ее не волновала. За свою многовековую жизнь и дюжину смертей она перенесла столько боли, что перестала обращать на нее внимание. Но беспомощность вызывала в ней ярость. Медленно, как же медленно все происходит! И это именно сейчас, когда она должна действовать, нельзя полагаться на свиту, она все должна сделать сама.
С того момента, как восстановились глаза, можно было еще и смотреть. Вгляделась в отражение - есть ли улучшение? Лица все еще практически не было - сплошное месиво, с блестящими угольками сосредоточенных глаз и черной дырой рта. Селена попробовала пошевелить губами. Эта дыра - и есть ее рот. В зеркале можно наблюдать процесс восстановления - в кои-то веки своими собственными глазами увидеть то, что все прошлые разы только чувствовала. И она смотрела внимательно.
Из всех смертей Селена больше всего ненавидела гореть. Водная магия в ее жилах стонала и завывала, стараясь отогнать огонь, сражаясь с ним, кровь закипала и сворачивалась от высокой температуры, но все-таки продолжала течь. Она не умирала. Когда обычный человек уже получил бы свое смертельное обезболивание - она продолжала жить и чувствовать.
Она отлично помнила свой первый раз. Это было во Франции. В те годы на кострах сожгли много народу, особенно женщин, даже не разбираясь толком, действительно ли они занимались колдовством, или нет. Епископ Лорнак был гомосексуалистом и женщин ненавидел люто. Ну откуда же было знать, что ее чары на него не подействуют? Она была так увлечена изучением земной магии, чувствовала себя настолько сильной и мудрой, что до последнего не принимала угрозу всерьез. К тому времени супруг Селены, престарелый граф Де Шернье уже два года как почил от желудочных язв, и неудивительно, что молодая богатая вдова привлекала к себе ажиотажное мужское внимание. Женихи всех мастей съезжались в поместье чтобы добиться благосклонности красавицы, но Селене было не до них. Пока знатные кавалеры дожидались хозяйку в родовом замке Шернье, Селена бродила где-то в окружавших его дремучих лесах, осваивая свою новую силу. То поднимая ураганы, то по собственной прихоти поворачивая и переплетая русла двух местных речушек, то созывая свирепых диких кабанов, которые потом пугали местных жителей тем, что выходили на разбитую колесными телегами песчаную дорогу и закапывали глубокие ямы своими мощными бивнями и копытами. Дорога очень скоро стала равномерно утрамбованной и ровной, из леса пропали последние разбойники, разочарованные женихи разъехались, а о вдовствующей графине поползли слухи, один другого краше. Мол, и ведьма, и детей крадет в деревнях, и в постель свою пускает лишь все тех же диких кабанов.
Вот так Селена и оказалась на костре, по собственной глупости. И смирилась уже было со смертью. Кричала, срывая связки, пока огонь пожирал ее ноги, а нестерпимый жар поднимался выше. Пока искрились волосы, а глаза с шипением текли по пузырящимся щекам. Она потеряла сознание, только когда тело в огне начало рассыпаться в труху. Но даже там, в своем бессознательном черном плену, почувствовала - как утих огонь, как в горку древесного угля опали пеплом ее останки, и как служки потом собрали их в навозную тележку и скинули в городской ров с нечистотами.
Очнулась уже наполовину в воде - грязный ручеек донес пепел до мелкой морской заводи и здесь, на обтесанных круглых камнях, под сменявшими друг друга солнцем и луной она снова обретала свое тело. К счастью, никто не видел самого процесса - иначе этот несчастный обязательно сошел бы с ума от зрелища омываемой прозрачной морской водой горстки грязи, постепенно формирующейся в кости, сухожилия, кровеносные сосуды, затягивающейся в плоть и кожу.
Как и в ту роковую ночь, когда море навсегда погребло в своих пучинах ее родину, морская вода оказалась ее лекарством. Море, которое Селена ненавидела всем сердцем - стало ее самым лучшим на всем свете доктором. Прощальный дар морского любовника. Если б она только могла - она бы швырнула этот дар ему в лицо. Что значит нескончаемая жизнь и молодость, если ее город в руинах на морском дне, а ее народ навсегда стерт с лица земли?
Селена не знала, бессмертна ли, или же ее можно как-то убить. Не знала, с какого момента разрушения огонь способен полностью уничтожить ее. Возможно, если развеять пепел? Или же даже одна-единственная ничтожная крупица будет нести в себе ее, Селену, и она сможет восстановиться, как только долетит до воды и соли? Она и не хотела этого знать. Сколько бы она ни жила, как бы ее ни убивали - она никогда не хотела умирать, никогда не давала своего согласия. Каждый раз Селена возрождалась для новой жизни, с новым, могучим желанием жить. Жить, чтобы искупить свой грех, чтобы повернуть историю вспять.
Легкие Селены расширились, впуская в себя воду, груди белыми гладкими островами поднялись над поверхностью и резко опали, с выдохом. Легкие вытолкнули воду сквозь еще не сформировавшийся рот. Получился маленький сердитый фонтанчик. Жаль, что здесь нет морской воды. Приходится довольствоваться водопроводом и аптечной морской солью. Восстановление хоть и идет, но не так быстро, как она ожидала. Когда же она уже сможет говорить и отдавать приказы? Глупые ведьмы ничего не смогу сделать без нее. Селена ненавидела эту беспомощность!
Из-за двери доносились приглушенные голоса. Заира никому не позволяла входить в ванную комнату. Ведьмочки толпились в слишком маленькой для такого количества народа квартирке, они волновались, но все-таки слушались старшую. Никто не пошел сегодня на работу, все были тут, ждали, точно беспокойные родственники под дверью отделения реанимации.
Две лучшие ее девочки, самые способные, погибли в горящем особняке. Счастье, что Заира была в саду и осталась жива. Старая служанка уже видела однажды восстановление своей госпожи, она и привезла сюда обгорелое тело, погрузила его в воду. Заира единственная, кому Селена могла сейчас довериться. Когда она посвятила ее, та была совсем еще девчонкой. Молодая, глупая, обиженная на весь свет. Она не хотела больше жить - чтож, Селена дала ей второй шанс начать все заново.
Было бы неправдой сказать, что это было первое в истории Селены посвящение. Нет, она проводила обряд и раньше. Особенно часто в годы магической эры на Земле. Переплетая земную магию с морской, и не забывая добавить в обряд узел повиновения, можно было добиться просто замечательных результатов. Это были совсем другие люди, их способности часто превосходили даже силы самой Селены, не говоря уже о земных магах, которые тогда еще делали свои первые шаги, как малые дети открывали в себе магию, изучали ее, пробовали. Большинство останавливались на первых же удачных фокусах, довольствуясь малым - набивая пузо и карманы, и лишь единицы шли дальше, жадные до всего нового, беспринципные, не останавливающиеся ни перед чем. Жаль, что святая инквизиция повырубала все молодые ростки, и земной магии так и не дали вырасти и повзрослеть. Селена снова горько вдохнула, впустив в себя соленую воду, - она и сама тогда выжила только благодаря морской природе своего дара.
Что же до экспериметов с посвящениями, то увы - чудесные создания, сотворенные на стыке воды и суши, магические существа, наполненные вибрациями и земли, и моря, не выживали в этом мире. Последняя девочка, инициированная Селеной, жила почти пять недель, не отходя от воды дальше, чем на пару миль, и все же умерла в итоге от обезвозживания. Это был окончательный провал всей идеи. Не хватало, казалось, самой малости. Стабилизатора. Без него эти существа погибали и на суше, и в воде. Их принадлежность обоим мирам оказалась одновременно их уязвимой точкой.
Поиску недостающего ингредиента Селена отдала десятилетия, но все тщетно. Сейчас она посвящала девушек только воде, безо всякой земной магии, и те получали достаточно, чтобы быть довольными и послушными, поклоняться и служить ей как живой богине, - они имели достаточно долгую молодость и красоту, а также способность подчинять мужчин своей воле. Но настоящая, сильная магия не приживалась в них. Никудышные ведьмы, бездарные маги. Энергия искрилась в ее девочках, Селена это чувствовала, но заряда не хватало ни на что большее, чем фокусы с соблазнением. В итоге прекрасные серены, опьяненные своими новыми возможностями, все как одна обращались к древнейшей профессии. И все опять сводилось к набитым карманам.
Глупые овцы. Не о такой свите мечтала царица. Селена часто видела во снах возрождение своего народа. Мечтала, что когда-нибудь прекрасное царство ее снова возникнет, поднимется из морских недр наружу, и новая, небывала раса населит его. Дети земли и воды, вечные и могущественные, сильные и мудрые. Новые люди, которые смогут дать отпор и Огненному народу, и даже Воздушному. Ее подданные, плоть от плоти, магия от магии - они будут достаточно сильными, чтобы самим править Земным миром, и достаточно мудрыми, чтобы жить в мире с Водным.
В дверь осторожно постучали, вошла Заира. Селена метнула на нее вопросительный взгляд, служанка лишь опустила глаза в пол.
- Мы опоздали, госпожа. Джесс отправилась по адресу и сама пропала. Я послала Зои, но слишком поздно - квартира Кэтрин уже сгорела.
Селена была в бешенстве. Молча, не двигаясь, не мигая, но способная убить одним взглядом. Эти идиотки не в состоянии сделать даже простейшую вещь - проследить и не попасться! Она ждала ответ на свой главный вопрос.
- Кэтрин там уже не было. Ни одного трупа. Похоже, она у огненных. Вы считаете, они поймут, кто она?
Селена закрыла глаза - веки выросли. Сделала движение ртом - все еще без результата. Если бы она могла, она бы наверное сейчас кричала. Возможно, даже и плакала - в воде не видно. Кэтти была ее последней надеждой, ее сокровищем...
***
Пробуждаться из черноты было неприятно. Саманта закашлялась, во рту был противный кровавый привкус, все тело ломило, особенно в районе живота. Чертовы танцы...
- Вот чтоб я еще когда-нибудь пила... - заныла она вполголоса, повернулась на бок и застонала уже по-настоящему. Лежать на жестком было больно. Это что, пол? Саманта резко открыла глаза и тут же в ужасе попятилась назад. Прямо перед ней лежал Адам. Бледный, с полуоткрытым ртом и мутными невидящими глазами. На его белой майке были пятна свежей крови, сквозь маленькие круглые дырочки из груди выступали тонкие светящиеся лучи. Грудная клетка неравномерно вздымалась с гулкими хрипами, и яркие лучики колыхались в такт движениям. Нет, не лучики. Тонкие длинные иглы, отсвечивающие в темноте. Они были разные по длине, от полуметра и до метра. Иглы отбрасывали пульсирующие блики. Отсветы трепетали на голых стенах комнаты, скакали по сваленным в груду старым столам и стульям, колченогим вешалкам для одежды и обшарпанной ораторской стойке, отражались в помятом кулере питьевой воды и в многочисленных пустых бутылках вокруг него. В комнате было темно, два маленьких окошка под самым потолком едва рассеивали мрак. На них были толстые кованые решетки.
Кэтти сидела, склонившись над Адамом и тихо плакала. Руки ее то поднимались, то безвольно падали, словно она хотела прикоснуться к сияющим иглам, но не решалась. Слезы капали вниз, на руки, на Адама, на шипящие раскаленным металлом тонкие лучи.
- Кэтти... - Саманта подползла к подруге. - Кэтти, что это? Где мы? Что случилось с Адамом?
Кэтти вздрогнула, ее опухшие глаза несколько долгих мгновений смотрели на Саманту, словно не узнавая.
- Сэм! - ее губы затряслись, руки вцепились в Саманту. - Помоги нам, Сэм! Смотри, что они сделали с Адамом!
- Кто? Скажи, кто это сделал?
Кэтти рыдала, уткнувшись влажным лицом Саманте в шею. Она что-то говорила, но Саманта никак не могла разобрать, что.
- Да Огненные это сделали, а вот их стрелы, - хриплый голос раздался откуда-то из угла.
Саманта обернулась и увидела женский силуэт, слабо освещенный еще одной такой же огненной иглой. Стрела торчала из плеча незнакомки.
Саманта осторожно отстранилась от рыдающей Кэтти, сняла с себя ее руки, сложила у нее на коленях.
- Подожди минутку, я сейчас.
Она передвинулась в сторону угла, не сводя глаз с женщины.
- Ты тоже ранена?
- А что, не видно? - незнакомка сжимала пальцами раненое плечо, старательно не прикасаясь к стреле.
Саманта придвигалась все ближе. Она уже могла разглядеть лицо женщины, немолодое, но очень красивое, в обрамлении длинных кудрявых волос. В ее глазах тонкой огненной линией отражалась стрела, женщина пристально следила за каждым движением приближающейся к ней девушки. Саманта замерла.
- Кто вы? Где мы находимся?
Та помотала головой.
- Я - Джесс. Где мы? А ты не догадываешься? Мы в плену. - Она горько ухмыльнулась. - Я тоже была без сознания, когда меня сюда привезли. Меня послали, чтобы предупредить Кэйтлин, а я и сама попалась.
- Я тоже приехала к Кэтти... кто-то был в ее квартире... я помню удар, и больше ничего... - Саманта потерла лоб, - Секундочку! Вы сказали - предупредить? Получается, вы знали об... эээ.... - она никак не могла сформулировать, назвать это, - ...Об опасности?
Женщина сделала большой глоток из кулерной бутылки - там оставалось совсем чуть-чуть, на донышке. Потом Джесс приподнялась, опираясь здоровой рукой о край перевернутого набок стола, и заговорила быстро и нервно:
- Меня послала Заира, на дом Селены напали, был пожар, я должна была предупредить Кэйтлин...
- Селена... - тихо проговорила Кэтти куда-то вниз, в пол, не поднимая головы.
Саманта покосилась на Кэтти. Джесс продолжила свои попытки подняться, сделала неловкое движение и осела обратно на пол со стоном.
- Вам помочь? - Саманта подползла к ней, протянула руку к стреле. - Может, надо ее вынуть?
- Нет! - женщина дернулась. - Ее нельзя вынимать! Огненные стрелы нельзя вынимать, только Селена может такое, только Селена...
- Селена... - эхом повторил слабый голос Кэтти.
- Хорошо-хорошо, - Саманта подняла вверх ладони, - я ничего не трогаю, успокойтесь. Я лишь хотела помочь. Я думаю, вы правы. До приезда врачей лучше не трогать... Надо позвать помощь...
Женщина зашипела на нее:
- Тихо ты, не шуми, не надо никого звать! Они услышат и придут. Нам конец...
Адам слабо закашлялся, и острые солнечные зайчики запрыгали по голым стенам и наваленному хламу. Саманта всматривалась в полумрак, ее взгляд шарил по стенам и углам комнаты, паника нарастала.
- Кто придет?
- Огненные придут, что непонятного? - фыркнула Джесс. Она перевернула бутылку и жадно слизала последние капли воды. - Вот только они по-любому придут. Шуми - не шуми. Пропали мы.
- Я не понимаю, - Саманта встала, сделала несколько шагов. - Где мы? Я не хочу здесь находиться!
Она ощупывала шершавую поверхность стен, дойдя до двери, взялась за ручку и постояла так. Понимала же, что дверь заперта с той стороны, но убедиться в этом самой - все равно что получить от реальности удар в лоб. Повернула ручку, осторожно подергала. Потом сильнее, еще сильнее.
- Да не шуми ты зря, - Джесс скорчилась в своем углу, словно громкий звук причинял ей боль.
- Но мы не можем тут сидеть, Адам ранен, ему нужно срочно в больницу!
Адам затих, глаза его были теперь закрыты. Кэтти тихо плакала, гладила его по покрытому испариной лбу. Саманта подошла к Кэтти, взяла за плечи, встряхнула:
- Что случилось, Кэт? Расскажи же мне!
Кэтти болталась в ее руках, как тряпичная кукла.
- Они вломились в квартиру, что-то искали. Адам пытался прогнать их... Это были какие-то страшные мужчины, у них светились глаза, а из рук вылетали такие штуки, - Кэтти показала на светящиеся стрелы. - Нас бросили в машину и привезли сюда. А потом ее. - она кивнула на Джесс. - А теперь и тебя.
Она закрыла лицо руками.
Саманта решительно направилась к двери и, прежде чем Кэттти опомнилась и оттащила ее, успела несколько раз громко приложится к двери кулаками, выкрикивая:
- Эй! У нас тут раненые, откройте немедленно! Нужна срочная медицинская помощь!
- Нет, Сэм, не надо, умоляю! - Кэтти вскочила и вцепилась в нее судорожными пальцами. Слишком поздно, за дверью уже раздавались гулкие ритмичные шаги, кто-то приближался.
Джесс из своего угла вполголоса крыла Саманту и ее идиотизм нецензурной бранью. Кэтти заскулила и попятилась назад, опустилась на пол сразу за лежащим Адамом, не сводя глаз с двери. Саманта растерялась, не зная, что делать дальше и как вообще на это все реагировать.
Раздался щелчок и дверь резко открылась. В комнату вошел рослый мужчина в сером переливающемся трико, поверх которого к торсу, рукам и ногам были прекреплены жесткие матовые пластины такого же серого цвета. У него было бледное, практически белое лицо и яркие белесые глаза. В руке он держал то ли фонарь, то ли светильник - комната сразу наполнилась равномерным белым светом, но сам источник света выглядел просто как белое пятно.
- Кто тут орет? - спросил мужчина, голос был низкий, а произношение с жестким горланным акцентом. Явно и не местный, и не англоговорящий. Следом за здоровяком шел еще один, помоложе - тоже бледный и со светлыми глазами, но гораздо ниже ростом и с длинными пепельными волосами. В его костюме матовых пластин было больше, они переплетались, сгибались, перекрывая друг друга, меняя свою конфигурацию при движении.
Саманта выступила вперед:
- Вы не имеете права держать нас здесь. Этим людям срочно нужен врач!
- А, еще одна очухалась. - Здоровяк окинул Саманту мимолетным равнодушным взглядом и сосредоточился на Кэтти, сделал шаг в ее сторону. Кэтти попыталась отползти назад.
- Стоять! - вдруг рявкнул он. Потянулся рукой в задний карман брюк и достал оттуда листок бумаги. Он быстро приблизился к парализованной от страха Кэтти, схватил ее за волосы и заставил смотреть на лист.
- Видела такую? Отвечай!
Кэтти отчаянно замотала головой, но странный тип не отпускал, поднес фотографию ближе к ее лицу.
- Хорошенько смотри! Ты должна была ее видеть! Ну же, вспоминай, у своей подружки в большом доме, ты видела такую?
- Нет, я не видела, правда! - Кэтти испуганно уставилась на фотографию, в упор.
- Если видела и не говоришь - пожалеешь! - с этими словами он резко отпустил Кэтти, она от упала на пол с глухим звуком, и так и осталась лежать, тихонько всхлипывая.
- Прекратите немедленно! - Саманте хотелось подбежать и колотить негодяя изо всех сил, но ноги не повиновались ей, она стояла как вкопанная.
Второй тем временем подошел к Саманте и молча ее рассматривал. Его лицо не выражало никаких эмоций, но взгляд был цепкий и внимательный, а глаза вдруг начали светиться.
- Да кто вы такие?! - Саманта услышала собственный голос как будто издалека, у нее закружилась голова, комната вокруг виделась теперь как нечеткий размытый фон.
Ощущение было, словно этот взгляд сверлит ее, как бормашина - зуб. С противным тонким свистом. Захотелось бежать, куда-нибудь, как можно дальше, бежать и не оглядываться.
Вместо этого она сложила руки на груди и вперилась в незнакомца самым тяжелым взглядом из всех, какие у нее были. Пусть не думает, что ее можно напугать дешевыми фокусами со светящимися глазами.
- И остальным двум тоже покажи. - приказал коротышка практически без акцента и "погасил" глаза. С усмешкой кивнул Саманте и Джесс, сидящей в углу: - Сами подойдите, хватит уже драматизма.
Джесс подошла неожиданно быстро для раненной, и даже сама взяла листок в здоровую руку, чтобы лучше рассмотреть. При свете Джесс вдруг стала выглядеть словно на десять лет старше, ее лицо покрывала сеть тонких морщин. Короткое платье открывало взгляду дряблую кожу на костлявых ногах.
- Никогда не видела. - Она покачала головой и протянула фотографию Саманте. Это была черно-белая распечатка, плохого качества. Изображение металлического подсвечника с маленькой корявой свечкой. Изгибы по центру свечи напоминали женское лицо, несчастное, с закрытыми глазами, из которых словно слезы текли капли воска. Саманта отрицательно покачала головой:
- Это какая-то шутка? Вы из-за этого нас здесь держите? Вы ищете этот подсвечник?
- Мы ищем эту свечу, женщина. - громила выхватил листок из ее рук. Не говоря больше ни слова огненные направились к выходу. Вместе с ними уходил и свет, комнату заполняла темнота.
- Тогда при чем тут мы? Отпустите нас, мы не имеем к этой свече никакого отношения! - Саманта пошла за ними. Темнота пугала ее даже больше, чем эти странные люди. Она пыталась вспомнить советы по выживанию в экстремальных ситуациях, но ничего дельного на ум не приходило. - Я обещаю, мы никому ничего не скажем, у вас не будет из-за нас никаких неприятностей...
Они вышли в коридор, дверь медленно закрывалась за ними, полоска света неотвратимо сужалась. Позади, на полу лежал Адам, и свет стрел в темноте становился все ярче, а его дыхание все незаметнее. Джесс утешала Кэтти, шептала ей что-то на ухо, гладила волосы. Она постоянно прикладывалась к пластиковой бутыли. Вода кончается, но никто об этом даже не заикнулся. Они обе смирились, они и не думали помогать Саманте бороться.
- Стойте же! Вы не можете так просто уйти и оставить нас здесь! - Саманта схватилась с дверь. Огненный, который помоложе, повернулся к ней, с усмешкой:
- Конечно, можем. Но ты не переживай, мы не надолго, скоро вернемся, даже соскучиться не успеешь! - он выставил открытую ладонь, и в тот же момент Саманту горячей волной отбросило в груду пустых бутылок, а дверь с гулким хлопком закрылась.
Первые секунды в кромешной тьме тянулись долго, потом взгляд Саманты различил светящиеся лучи и знакомые силуэты. Она завозилась, как перевернутый на спинку жук, бутылки разлетались в стороны, с грохотом отскакивая от пола. Саманта подобрала одну из них, с остатками воды на дне. Как же, все-таки повезло, что она отлетела в гору бутылок, а не в стоящие по-соседству поломанные стулья. Постойте. Или он сделал это специально?..
- Я наврала, - хныкала Кэтти. - Надо сказать им, что я видела эту свечу... Я сначала не поняла, испугалась. А когда вспомнила, они уже уходили...
- Не надо им говорить! - осадила ее Джесс. - Дом Селены сгорел, эта свеча либо погибла, либо у самой Селены. Ты не думала, что только из-за этой свечи они все еще держат нас в живых? - шепот Джесс перешел в злобное шипение.
Саманта доковыляла и села рядом на пол. Отпила из бутыли и передала ее по кругу. Вода на вкус была противной и отдавала тухлятиной. Спина и локти болели, голова все еще кружилась, а глазам было трудно сфокусироваться. Но все равно, это такие мелочи, по сравнению с тем, что она успела нафантазировать себе в момент короткого полета через комнату. Жива, цела, слава Богу!
- Девчонки, не ссорьтесь. Мы все равно что-нибудь придумаем. Главное, не терять присутствия духа. Как говорит Джонни Бойлар, в критических ситуациях надо просто сосредоточится на бу...
- Нам надо сидеть тихо и тянуть время - вот что надо делать! - перебила ее Джесс. - Вы две дуры, не понимаете, во что ввязались. Это же огненные! - Джесс схватила Саманту за плечо. - Ты ведь теперь понимаешь, что надо сидеть тихо, да? Объясни это еще и своей подружке! Она угробит нам своими идиотскими признаниями!
- Что я должна объяснить? Это вы объясните мне, что это за огненные? Они кто вообще? - Саманта ощупывала голову, сжимая ее обеими руками, так болело меньше.
- Огненные - это огненные. - сказала Джесс, вытряхивая последние капли из бутылки себе в рот. - Они приходят сюда из мира Огня. Они полгорода держат - притоны, клубы, вся наркоторговля - их. Даже полиция не будет с ними связываться, они же маги.
- Я не верю в магов, - Саманта смотрела на Адама, она не особо разбиратлась в медицине, но ему явно становилось все хуже. Что, если он умрет? Прямо здесь, в этой комнате? И они будут сидеть тут у его холодного разлагающегося трупа... - Они преступники, эти ваши огненные, а мы - их заложники. Надо самим искать выход, срочно искать выход...
Она еще раз оглядела комнату, подошла к стене с окошками и принялась сооружать башню из поломанной мебели. Для базы подошел круглый буфетный столик, а вот найти устойчивый стул никак не удавалось.
- Что, если они отпустят нас, когда я скажу им про свечу? - спросила Кэтти.
Джесс фыркнула:
- Вот ты наивная! Посмотри еще раз на своего умирающего парня и подумай хорошенько, станут ли такие люди сохранять жизнь свидетелям?
Кэтти тут же замолчала, и надолго.
Саманта тем временем залезла на стол, а затем на сложенные друг на дружку сиденья от стульев, зацепилась пальцами за подоконник и подтянулась на руках, упираясь ногами в стену. Навыки, полученные в спортзале, очень пригодились. Жаль, она так и не сходила на курс скалолазания... Да, точно! Надо ведь сосредоточится на будущем. Она не может умереть сейчас, ей же еще надо на курс скалолазания! И вообще, она так многого еще не успела... Саманта подумала о годах, проведенных в офисе за рабочим столом, редактируя рукописи и готовя презентации, или на совещаниях, скучных и длинных. Годы, которые она потратила на работу, на то, чтобы не вспоминать, не пускать в свой разум ничего, кроме работы. Как приходила домой, в свою пустую квартиру, только чтобы поспать и переодеться. Как перестала выходить куда-нибудь с друзьями, чтобы развлечься. Как приговорила себя...
Нет, она не может пропасть здесь, в этой дыре, в этой маленькой душной комнате. Все не может закончится так!
Вытянув шею, она заглянула за стекло. Снаружи был глухой закрытый двор треугольной формы, окруженный белыми стенами с однотипными квадратными окнами. Прямо напротив окна из земли пробивалась молодая травка, росли ветвистые кусты. Не было видно ни людей, ни машин. Только газон и тонкая асфальтовая линия по периметру. Наверху сиял треугольный кусок яркого весеннего неба. Из-за окна не доносилось никаких звуков, абсолютная, сюрреалистичная тишина. Все это выглядело какой-то фантастической ловушкой. Саманта вытянула руку чтобы постучать в стекло, но потеряла равновесие и вынуждена была схватиться за решетку, чтобы не упасть. Так и повисла на одной руке, раскачиваясь над своим сооружением из стола и стульев.
- Это бесполезно, мартышка! - раздался голос Джесс. - Мы в подвале пустого отеля. Здесь был пожар пару месяцев назад, и с тех пор отель закрыт на реконструкцию. Даже если мы выбьем все стекла и будем кричать - никто не услышит.
- А раз ты такая умная, может быть, подскажешь, как нам отсюда выбраться? - Саманта спрыгнула на стол, и осталась стоять там, отряхивая ладони и осматривая верхний ярус комнаты . Странно, что здесь нет ни труб, ни вентиляционного отверсия...
- Тянуть время и ждать. Огненные что-то задумали, а мы даже не знаем что. Я надеюсь только на Селену. Если Кэйтлин действительно так сильно ей нужна, нас вытащат.
- Погоди-ка! Селена - это ведь та чиновница, к которой ты ходила вчера, верно? - Саманта вернулась на пол к Кэтти. Та грустно кивнула. - Которая как раз и рассказывала тебе про магию и все такие дела? И это у нее ты видела свечу?
- До тебя, наконец-то, дошло, да? - Джесс ухмыльнулась.
- Значит, огненные, как вы их называете, охотятся на Селену. Они сожгли ее дом и ищут ее свечку, наверняка тоже какую-нибудь волшебную. - Саманта закатила глаза. - Не могу в это поверить, какие-то чокнутые игровики... Может, это такая постановка, фестиваль или типа того, и они случайно приняли нас за участников? Может, это все не по-настоящему?
- Сэмми, так ведь Адам... Это по-настоящему... Надо сказать им правду... - заревела Кэтти.
- Ч-ч, спокойно, держи себя в руках, - Джесс морщилась, ее рана болела все сильнее и сильнее. - Ты должна молчать, поняла? Ты не должна говорить им. Если они получат то, что хотят, они тут же от нас избавятся.
Кэтти закивала и плакала теперь бесшумно, теребя и гладя руку Адама и роняя слезы на его лицо.
- Но ведь мы им не нужны. Может, нам наоборот стоит поторговаться? - Саманта хотела обнять подругу, хоть как-то утешить ее, но медлила, не решалась. - Хотя, я не представляю, что нового им даст информация о том, что Кэтти видела свечу у Селены. Они и так это подозревают, что тут нового? Ну, видела.
- Я думаю, ты права, и это какой-то магический артефакт... - Кэтти смотрела вниз, гладила руку Адама, размазывая влагу. - Селена зажгла ее всего на пару минут, и эта свеча, она шипела, она была как живая. Она будто реагировала так... на меня.
Саманта повернулась к Джесс, ее глаза, снова привыкшие к темноте, разглядели новые, глубокие морщины на лице женщины. Джесс старела с каждой минутой. Когда Саманта впервые увидела ее, она не дала бы ей больше сорока. А сейчас перед ней сидела уже шестидесятилетняя старуха.
- Ты сказала, что Кейтлин нужна Селене. Зачем?
Джесс со злостью отвернулась и на четвереньках, оберегая раненое плечо, поползла к горе пустых бутылок. Искать воду.
- Так зачем? - настойчиво повторила ей в спину Саманта.
Джесс обернулась, но ответить не успела. Все трое услышали звук приближающихся по коридору шагов. Много шагов. Много ног.