Мир дьяволу подчинён и человек, подчинённый миру, дьяволу подчинён.
"Истинным отцом русского нигилизма является Достоевский, отчаявшийся христианин, христианин агонизирующий", - писал Мигель де Унамуно. Достоевский агонизирует вместе с миром. А из агонии мира неизбежно вытекает мораль нигилизма: нет ничего фантастичнее и невероятнее изнасилованной злом мира реальности. "Законов природы нельзя прощать", - говорит подпольный мыслитель Достоевского. Природа есть то, что следует уничтожить.
Идея неприятия мира характерна для наиболее интеллектуально - мощных, таинственных персонажей Достоевского: это подпольный парадоксалист, Свидригайлов, Ипполит, Ставрогин, Кириллов, Иван Карамазов. И это не случайно - ведь всякий интеллектуализм, доведённый до своего логического завершения, заканчивается нигилистическим бунтом. Герои, отрицающие мир, пока ещё не могут его победить, но, в отличие от совершенно не жизненных, схематичных персонажей, олицетворяющих "добро", наподобие князя Мышкина, они не побеждены миром. Действительно, нужно быть идиотом, чтобы пытаться добром преодолеть зло мира. Правда, сегодня и зло становится мелким и карикатурным. Это говорит лишь о том, что со времён Достоевского мир пал ещё ниже. Хотя, казалось бы, ниже некуда.
В Петербурге милиционер, насиловавший детей в метро, в течение десяти лет оставался безнаказанным. Недавно его осудили на три с половиной года (но поводом к задержанию стали не надругательства над детьми, а совершённое им убийство). Одно из изнасилований происходило в переполненном вагоне, в час пик, а многочисленные свидетели предпочли сделать вид, что ничего не замечают. По словам оперативников, окружающие всё прекрасно видели, но никто не помешал преступлению и даже не сообщил в милицию. Милиционеры считают, что все пассажиры стали пособниками преступника.
"Я кое-как пригладил волосы и вернулся в вагон. Публика посмотрела в меня безучастно, круглыми и как будто ничем не занятыми глазами. Мне это нравится. Мне нравится, что у народа моей страны глаза такие пустые и выпуклые. ..Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий - эти глаза не сморгнут. Им всё Божья роса..."- говорит лирический герой поэмы Ерофеева "Москва-Петушки".
Мыслитель прошлого столетия Гурджиев говорил, что человек - это механическая кукла, которую дёргает за нитку каждое внешнее событие. Судя по всему, куклы сломались. Они двигаются только в том случае, когда за нитку дёргает власть, а в случае непредусмотренных властью внешних событий переворачиваются на спину и конвульсивно шевелят конечностями, подобно отравленным дихлофосом тараканам.
Мы всё ещё пользуемся иллюзией патерналистского характера власти как костылями и эти костыли всё ещё мешают нам и ограничивают наши поступки. На Руси храбрость свободного слова и действия испокон веков была мужеством и святостью юродивых. Никто не знал, что они были немногими подлинно здоровыми в толпе безумцев. Толпа постепенно привыкла к тому, что безопасней не высовываться и не называть вещи своими именами. Необходимо избавиться от этого безумия и не бояться, что ты не впишешься в ситуацию и тебя отвергнут. Кто не верит, что слеза ребёнка стоит всего зла мира, тот должен этот мир возненавидеть. Кто научит тому, что ничего нет, тот этот мир закончит. В финале последней отечественной экранизации "Преступления и наказания", потрясающе снятой режиссёром Дмитрием Светозаровым, Раскольников казнит себя за то, что признался, поскольку был и остался дрожащей тварью, недостойной спасения. Нам совершенно нечего терять: земля внизу и звёзды наверху - всё одинаково далеко от потерянного рая, которого мы взыскуем.
![[]](/img/f/filatow_w_w/sleza/22943249_p22_pastva.jpg)