Биография среднестатистического человека, каким безусловно я и являюсь, это все же довольно скучно. Ну, родилась в Москве. Закончила школу. Поступила в технический вуз. Работала по специальности в проектном институте... Скукота. Посему, позволю себе поведать попавшим на эту страничку посетителям о том, с чего мне вдруг взбрело в голову сочинять истории и делиться ими, хотя, вроде, никто об этом сильно не просил...
'Писатель' во мне неожиданно проснулся лет приблизительно в семь, потеснив художника-модельера, который безропотно уступил свое место, а после и вовсе навсегда покинул список пожеланий и надежд. Склонностью к графоманству я обязана родному брату, его писательские экзерсиции я и по сей день считаю образцом стиля и хорошего вкуса, хотя мне до него, увы, далеко. Братец вечно кропал какие-то мудреные истории, сколько себя помню, то о древнем Марсе, то о пиратах, а поскольку в моем детстве он был главным примером после Ленина, пришлось тянуться к прекрасному и мне. Правда, не так давно я с удивлением узнала, что приблизительно так же он думает про меня. Мол, начал портить бумагу только благодаря мне. Но это явное преувеличение, ибо у нас разница в шесть лет. В любом случае, он начал раньше... Так или иначе, в те давние времена юный писатель взялся за дело. Вирши должны были стать серией детективных рассказов, виделось нечто фундаментальное, мощное. Помню, что начинались свежеиспеченные истории всегда одинаково (причем это самое начало было беспардонно списано все у того же старшего брата). Повторяющееся начало должно было стать своеобразной 'фишкой', надо полагать.
'...Мы с Робертом сидели на кухне и пили кофе...'
Следует отметить, что писатель тогда еще не до конца определился, в каком роде, мужском или женском он сам желает участвовать в повествовании. В процессе написания пол главного героя менялся много-много раз, в зависимости от рассеянности и настроения незадачливого автора. Потом, вероятно, предполагался какой-нибудь ошеломляющий сюжет, с погонями, драками, логическими остроумными выкладками, и непременным изобличением преступника... Не помню, удалось ли написать хотя бы что-нибудь из перечисленного, но заканчиваться каждое бессмертное произведение должно было неизменной фразой, она навечно врезалась в мою память:
'...А мы с Робертом вернулись на кухню и допили уже остывший кофе...'. Кто такой был этот Роберт, и покрылся ли тот пресловутый кофий слоем пыли или плесени, история умалчивает...
Лет до семнадцати я не оставляла попыток наваять нечто детективной тематики, непременно с ироническим оттенком. Помнится, тогда на мое неустойчивое сознание сильно повлияли Иоанна Хмелевская, Эллери Квин и Рекс Стаут, и мне серьезно казалось, ничего более захватывающего чем хороший добротный детектив и быть не может! Путного, разумеется, ничего из этого не получилось. Ближе к двадцати годам, я сдалась, упомянутый таинственный Роберт почил и того раньше, а я отложила зачатки неудавшихся детективов и принялась за сказки в стиле фэнтази. Стоит ли упомянуть, что все это так и лежит благополучно в моем столе, вероятно, ждет своего часа или капитальной уборки...
Книга, которую я все-таки дописала до относительно логического конца, перед вами. Это не высокохудожественный опус, не филосовский трактат. Это история, которую мне захотелось рассказать, и я искренне надеюсь, что она позволит читателю ненадолго забыть о своих проблемах и чуть-чуть отвлечься от повседневных забот.
Иоанна Хмелевская в свое время так определила свое предназначение 'Я пишу для увеселения сердец...'. Очень точно подмечено. С вашего позволения, подпишусь под этими строками и я.
