Деревья кружатся в огненном вальсе. 
Призраки вышли из ада на бал. 
И только стою я в другой для всех масти, 
Черным пятном, при свете дня.
 
Очи зеленые кровью налиты, 
смотрят, дырявя взором меня. 
Я вспоминаю слова молитвы, 
а ветви, кружась, зазывают меня.
 
Света лишился, стоя на помосте, 
виселица ждет, пришел твой день. 
Палач уж ждет около веревки, 
и черна словно ночь, ползет ко мне тень.
 
Слова расплывались, устами забыты, 
молитву мою поглотила та тень. 
Страхи мои в него были вшиты, 
а вокруг лишь деревья, наподобие стен.
 
Надежда лишь в сказке умирает последней, 
моя же иссякла, как свет в этой тьме. 
В руках остался лишь факел потухший, 
лишь он обещает спасение мне.
 
Крепко сжимая, и подняв над землею, 
в отчаянии выкрикнул я в силе - Свет! 
И вложил я в отчаяние силу и веру, 
и мощь всех времен, и всех былых лет.
 
И факел мой вспыхнув, надежду вернувши, 
вспышкой рассвета новой звезды. 
Палач был повешен, и словно уснувши, 
тьма выходила из яви во сны.
 
Деревья упали ,кроны погнувши. 
Призраки скрылись, навеки ушли.
 
И я лишь стою, на картину взирая, 
с помоста, что светом выковал вновь. 
Остались лишь очи, изумрудом сияя, 
Внушая мой страх, повторяется вновь.