Аннотация: "Ни один человек не остров". Пока он жив...
Все настороженно ждут взрыва, но его нет - просто сектор бронированной стены периметра вздувается радужным пузырём и исчезает, оставив огромный проём, затянутый такой же радужной плёнкой. Я шиплю сквозь зубы и судорожно тыкаю кнопку включения щита. Кнопка щёлкает - и ничего. Из-за плеча просовывается Дим и кричит прямо в ухо:
- Они магов с плато привели.
- А то я не догадался. Не магов, а жрецов.
- Один хрен. И если наши ушлёпки за десять минут не загрузятся - писец.
Наконец-то соображаю, что кнопка заблокирована, переключаю на боевой режим - шурга линялого этим перестраховщикам в задницу - и разворачиваю силовой щит. Дим пристраивается за левым плечом и комментирует:
- Надо же, работает. Живём. Так что ещё посмотрим, к кому писец придёт. Вот через десять минут...
- Через восемь.
- Целых восемь с половиной. И я здесь весь их Конклав положу, а в отпуск мы с тобой вовремя уйдём. Хоть по кускам. Три года ведь очереди на Остров ждали.
- Угу, хоть чучелом, хоть тушкой. Ты за проломом следи.
- А что за ним следить, восемь минут у нас точно есть. Сам знаешь, чуть раньше в дыру сунешься - с другой стороны фаршем выйдешь.
По отработанной на тренировках схеме перекрываем подступы к проёму. Без их жрецов было бы, конечно, намного легче. Зато без десятиминутной форы. Оглядываюсь: Юркина команда со щитами грамотно перекрыла подходы к челноку, в который спешно грузят научников и объёмные тюки и металлические ящики с тем, что они нахапали на этой мерзкой планете. Разумеется, хапали мы, а они только пальцами тыкали и невнятные указания раздавали.
В ухе звенит, свистит и Кэп радостно сообщает:
- Почти всё. Через пятнадцать минут стартуем. Продержитесь?
Скашиваю глаза на секундомер - на автомате вызвал, как только треклятый пузырь лопнул - и докладываю:
- До прорыва - семь минут двенадцать секунд.
Кэп преувеличенное бодро обещает уложиться в десять минут и отключается.
Радуга в проломе начинает бледнеть, но почему-то не с центра, как обычно, а снизу. Настораживаемся, направляем оружие вниз - и вовремя: с отвратительным шуршанием из-под завесы выплёскивается волна шургов. Огромные черви, скребя по камням хитиновой бронёй и посверкивая разрядам молний, несутся на нас. Стреляю. Летят липкие ошмётки. Дим переносит огонь в центр - там уже появилась бетанская конница.
Из-за массивных голов верховых ящеров едва видны белёсые лица бетанцев. Пасти с синими, почти чёрными зубами раззявлены в диком боевом кличе:
- Улллаааа!
Вступает орудие челнока и строй ящеров разрывается. Второй отряд врывается в проём и мчится в обход, пытаясь отсечь нас от челнока и захватить его. Разворачиваюсь и слышу вопль Дима:
- Сзади!
Бросаюсь влево и последнее, что вижу - летящий прямо в лицо огненный сгусток. Темнота. Потом - удар и адская боль в голове.
***
Антон проснулся от грохота и адской боли в голове. Это надо же было со всей дури приложиться лбом об стену! Ну, не мудрено, что так дёрнулся - от эдакого сна и не так задёргаешься.
Потирая лоб он откинул одеяло и вскочил. Немного потоптался на месте, приходя в себя от ночного кошмара. Интересно, сколько они будут продолжаться? После позапрошлой командировки чуть не полгода мучили. Наверняка, потому, что отпуск проводил просто дома, на Эрте. Даже наградная неделя на Эдеме не помогла. Ничего, здесь, на Острове, быстро в норму придёт. Земля - она такая, она лечит. А уж их с Димом остров - тем более.
Взглянув на висящие на стене старинные ходики с кукушкой, Антон засуетился.
Дим должен приехать завтра, на рассвете, а у него ещё конь не валялся. И кот тоже. Выйдя на крыльцо, он ожидаемо обнаружил трущегося у двери Кешу - огромного сибиряка, единственного постоянного обитателя острова. Если не считать камышовых котов, скорее всего обитающих в зарослях на дальнем берегу - Кеша ведь явно где-то кошек находит, иначе не выглядел бы таким довольным. И временами - характерно помятым и изодранным.
Колбаса наглую тварь не слишком впечатлила, но подношение он принял с должной уважительностью. Быстро заглотил и рванул догонять пусть и временного, но хорошо знакомого хозяина.
На берегу Антон резко остановился и с недоумением уставился на реку: такого разлива на его памяти ещё не было. Бесконечная гладь воды уходила за горизонт и там сливалась с серо-голубым небом. Подумав, что Дим добираться будет дольше, чем обычно, он, тем не менее, заторопился к дому - дел было невпроворот.
За полдня он успел почти всё: и пополнить запас дров, и замариновать шашлык, и даже пообедать вдвоём с Кешей. Хорошо, что в холодильнике нашлась целая кастрюля борща.
Задумчиво покрутив в руках бутылку 'Столичной', он вернул её обратно в морозилку и с чистой совестью начал приводить участок перед избой хотя бы в относительный порядок. Выкосив крапиву у сарая и вдоль тропинки к реке, Антон накопал червей. Черви были мягкие и приятные на ощупь, и ни капельки не напоминали шургов, не к ночи будь помянуты.
Лениво позакидывав удочку, он добыл двух мелких плотвичек и одного среднего окунька. Кеша улов одобрил и с аппетитом употребил, предварительно перетаскав в кусты.
Антон ещё немного посидел на берегу, вдыхая принесённый ветром аромат далёкой полынной степи и наблюдая, как солнце медленно опускается в серую хмарь, подсвечивая облака алым и оранжевым. В ветвях засвиристела какая-то птаха, и он ей немного подсвистел. Видимо, получилось что-не не очень приличное, потому что птица разразилась возмущённой истерической трелью и с шумом, роняя ему на голову листья, улетела.
Улыбнувшись, Антон растянулся на траве. Небо над головой прояснилось и сияло всеми оттенками синевы, переходящей по краям в немыслимую смесь фиолетового и бордового. Завтрашний день обещал быть прекрасным. Хорошо бы Дим приплыл пораньше, чтобы с утра спиннинг хотя бы с обрыва позакидывать.
Антон вернулся к избе и, сидя на крылечке, принял-таки полстакана водочки, закусил хрустящим солёным огурцом и отправился спать. Завтра, завтра будет новый день. Такой же спокойный и радостный. И ещё много таких дней, целая неделя. Вот приедет завтра Дим, они приведут в порядок лодку...
В горенке было прохладно и пахло травами. Замотавшись в старый плед, Антон задремал, перед глазами плавала радужная плотвичка и смешно разевала рот. Плотвичка медленно истаяла, и он провалился в глубокий сон.
...Взрыва нет - просто сектор бронированной стены периметра вздувается радужным пузырём и исчезает, оставив огромный проём, затянутый такой же радужной плёнкой. Я шиплю сквозь зубы и судорожно тыкаю кнопку включения щита...
Антон вскочил, потирая лоб, которым приложился о стену, уходя от так явственно приснившегося огненного шара. Но ведь ушёл! И когда только эти сны закончатся? С другой стороны, сон не такой уж и плохой был: от шара-то он увернулся! И вообще, прав был поэт, хотя что ни на есть штатский: есть, есть упоение в бою! Особенно если победил в нём и выжил. Теперь и повспоминать - одно удовольствие, да и бодрит. Вот Дим приедет...
Кукушка выскочила из ходиков и хрипло покуковала шесть раз. Антон подумал, что удачно этот сон его разбудил, успеет все дела переделать: Дим приплывёт на моторке завтра утром, а может, и вообще на рассвете, если лодочника уговорит. А у него ещё конь не валялся, - как добрался до Острова вчера вечером, так и рухнул в койку, даже кота не покормил, вон, в дверь скребётся. Ну, пока Дима нет, и Кеша за компанию сойдёт. Чем бы его угостить, в ознаменование начала отпуска? Антон с сомнением осмотрел колбасу, обнаруженную в холодильнике за кастрюлей с борщом, но отрезал кусок - пока сойдёт, а вот начнёт шашлык мариновать...
***
Корвет 'Зоркий' вынырнул из подпространства, как и было запланировано, недалеко от Беты. Открылись иллюминаторы. Дим с отвращением посмотрел на жёлто-голубой шар планеты и отвернулся.
Сзади неслышно подошёл жрец Безымянного Бога, из-за которого этот крюк и делали. Он приветственно пощёлкал, потом перешёл на земную интерлингву:
- Тебе не нравится наша планета?
Дим мотнул головой и пожал плечами. Жрец улыбнулся во все свои сто с лишним синих зубов, что выглядело устрашающе:
- Война окончилась больше двадцати оборотов назад. Ты до сих пор не любишь нас?
Пришлось отвечать по уставу:
- Мир. Прошлое забыто.
Он обозначил поклон, отошёл к другому иллюминатору и начал вглядываться в пустоту. Двадцать лет, а тот бой - как будто вчера. На Остров его тогда отправили чуть ли ни силком, да ещё на целый месяц. Немыслимая вещь - даже за денёк отдыха на Земле чуть ли не дрались. Но в одиночку там - совсем не то. И Кеша ходил какой-то унылый и потерянный, а на третий день вообще с концами свинтил в камыши. Вот когда они были там вдвоём... Дим невольно хихикнул, вспомнив, как Антон на полном серьёзе уверял его, что в плавнях живёт русалка. А ведь он ему в первый момент поверил...
В стекле отразилось белёсое чешуйчатое лицо. Приставучий жрец спросил тихо и без обычного для бетанцев щёлкающего акцента:
- Ты вспоминаешь своего друга?
- Он погиб. Там, внизу.
- Я тоже потерял друзей. Но они живы, пока о них помнят. И твой друг тоже.
- А те, о ком не помнят?
Жрец очень по-человечески пожал плечами:
- О ком не помнят - те не живы. И это правильно.
Дим разозлился:
- Значит, Антон жив, пока я вспоминаю его? А когда меня тоже не станет?
Жрец протянул к иллюминатору ладони и практически пропел:
- Безымянный Бог милостив. Он дарит покой и вечную жизнь всем, погибшим в битвах, кого хоть раз вспомнили радостно, как живых. Мне пора, челнок скоро стартует. Живи долго, погибни в битве, и пусть тебя вспоминают многие и с радостью.
Жрец развернулся и неслышно двинулся по коридору, на мгновение приостанавливаясь у каждого иллюминатора. В бездне сияли мириады видимых только ему призрачных островов: берег могучей реки, опушка соснового леса, длинный песчаный берег на берегу мелкого холодного моря, крошечный, почти игрушечный участок с покосившимся забором и рядами грядок... И на каждом островке - кто-то, кого помнят.
Задержавшись у последнего иллюминатора, жрец нашёл глазами острова своих соратников, погибших в той, последней битве. Серо-голубые пустоши, аквамариновые скалы, резвящиеся на берегу шурги... Странно, ведь есть множество миров, намного более уютных, безопасных и красивых. Тот же волшебный Эдем. Так нет, последний покой для бетанцев - только дома. Как и для землян. И это правильно.
Дим проводил взглядом жреца и прижался лбом к иллюминатору. Звякнул коммуникатор, он оторвался от созерцания темноты, ответил, выслушал с помрачневшим лицом и рванул к своим десантникам - с Виены сигнал бедствия пришёл, пираты калифорниевую шахту захватили. Единственную на весь исследованный космос. И ведь как охраняли! Не меньше трёх крейсеров на орбите! Удачно, что 'Зоркий' оказался практически рядом. Один прыжок - и бой.
Укладываясь в компенсатор, Дим вспомнил:
- Как там Антон говорил - есть упоение? Ну, проверим в очередной раз. А потом - отпуск. На Острове.
Закрыл глаза и, медленно уплывая в безвременье и внемирье перехода, усмехнулся:
- Если жрец не врёт, я там по любому окажусь. Хоть живым, хоть тушкой. Интересно, если тушкой - к Антону попаду? А еcли нет - хотя бы кота мне выдадут? Эй, Безымянный, без кота...
Темнота, перед глазами плавает радужная плотвичка и смешно разевает рот.