Филиппова Оксана Евгеньевна : другие произведения.

Все люди сёстры

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.15*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пьеса о современной жизни Сибири, точнее Новосибирска, хотя подобные события могли произойти и в других городах России - Томске, Омске и даже в Москве...

Оксана Филиппова

ВСЕ ЛЮДИ СЁСТРЫ

(драма в трёх действиях)

* * *

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

  

ОЛЬГА ЛИПОВСКАЯ - феминистка, директор Новосибирского Центра Гендерных Исследований, редактор газеты "Все люди сёстры"

СЕРГЕЙ ЗИМОГЛЯДОВ - гей, лидер партии Сексуальных Меньшинств Сибири, редактор журнала "ГО"

ВЛАДИМИР БЕРЯЗЬЕВ - председатель регионального отделения Союза Писателей, редактор литературного журнала "Сибирские огни"

ИРИНА МУЧКИНА - модная поэтесса

ИВАН РУССКИХ - национал-большевик

ЛЕВ РУДКЕВИЧ - дирижёр Новосибирского театра оперы и балета

  

СВЕТЛАНА СОРОКИНА и АННА СОКОЛОВА - тусовщицы по прозвищу "Птицы"

  

ХОР МАЛЬЧИКОВ-ПУКАЛЬЩИКОВ

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

СЦЕНА 1

   С левой стороны на сцене стоит кровать, на которой угадываются два покрытых простынями тела. Рядом стулья и столик, небрежно разбросанная одежда. С левой стороны находится душевая кабина с матовыми полупрозрачными стёклами. Задником служит вид из окна на однообразные ряды пятиэтажных хрущёб и брежневских девятиэтажек - типичная, безрадостная панорама Новосибирска. Утро. Шум дождя.
   Неожиданно одно из тел оживает под простынёй. Вытягивает руку, затем ногу, затем снова руку. Затем рывком срывает с себя простыню и садится на кровати. Это - голая женщина. Волосы растрёпанны. Трёт глаза, протягивает руку к столику, берёт в руки будильник.
  
   Ольга Липовская: Московское время - восемь часов! Ку-ку! Ку-ку! В Новосибирске двенадцать... (зевает). В Москве хорошо, там люди даже спят дольше! На целых четыре часа! А мы проспали! (смотрит в окно) Хмурое утро... Вставать не хочется... Ух! (стыдливо прикрыв гениталии и грудь руками, неловко бежит через всю сцену к душу)
  
   К шуму дождя примешивается звук льющейся в душе воды. Подсветкой снизу проецируется большая тень моющейся женщины. Она принимает томные позы, поглаживает различные части тела. Напевает. Появляется снова, обёрнутая в полотенце.
  
   Ольга Липовская: Ладно, поднимайся! Мне пора уходить.
  
   Второе тело медленно приходит в движение, откидывает простыню, садится на постели. Это - голый мужчина. Трёт глаза.
  
   Сергей Зимоглядов: Снова дождь... Хмурое утро... Новосибирск... Новосибирск - это дыра, жопа... Это дырка от жопы... Провинция... Мы здесь подохнем, сгниём! Почему я не уехал в Москву? Почему?
   Ольга Липовская: (одеваясь, кокетливо) Знаешь, а у меня ведь до тебя ещё ни разу не было мужчин!
   Сергей Зимоглядов: (устало) А у меня были... (пауза) Всё как в дурном анекдоте. Жизнь - дерьмо! Скука беспросветная и никакой перспективы на будущее! Полный п..здец!
   Ольга Липовская: Перестань ныть! Мы провели прекрасную ночь! Всё не так уж плохо! Вставай! (подбегает и вытаскивает его за руку из постели) Очнись! Ты - вождь! Ты - лидер самой прогрессивной партии - партии Сексуальных Меньшинств Сибири! За тобой будущее! Выше голову! Вот так!
   Сергей Зимоглядов: Меня угнетает то, что сексуальных меньшинств в Сибири не становится больше! Мы по-прежнему в меньшинстве. Очевидно, наши идеи слишком прогрессивны для этих болотистых мест! Вначале я задавался вопросом - почему всё так глухо, почему от наших идей не идут круги, как от камня, брошенного в воду? А затем понял - это болото, здесь вместо кругов могут пойти одни только вонючие пузыри! Здесь никому ничего не интересно и не нужно!
   Ольга Липовская: Вздор! Обычная фрустрация... Всё понятно - ведь ты переспал с женщиной, поступился принципом и теперь сам себя ненавидишь...
   Сергей Зимоглядов: Это ты меня затащила в постель!
   Ольга Липовская: Но ты ведь не сопротивлялся! Нет! Даже наоборот, проявлял любопытство...
   Сергей Зимоглядов: Это Берязьев, гад, специально нас подпоил! Весь вечер упорно втирал нам гнусные тезисы из своего выступления по истории свального греха в России на научной конференции в Томске! Все эти гадости о хлыстах и скопцах, что даже самому захотелось чего-нибудь экстремального... Гад!
   Ольга Липовская: Ты что - жалеешь?
   Сергей Зимоглядов: Это же позор! Слушай, а ты никому не скажешь?
   Ольга Липовская: После такого вопроса я буду рассказывать это всем!
   Сергей Зимоглядов: Ты издеваешься?
   Ольга Липовская: Прости!
   Сергей Зимоглядов: Этим не шутят. Это может испортить мою безупречную репутацию, наработанную долгим тяжёлым трудом.
   Ольга Липовская: Ладно, замнём. Будем надеяться, что я не забеременею, ведь ты в меня кончил!
   Сергей Зимоглядов: (хватаясь за голову) Только этого ещё не хватало! Ребёнок гея и лесбиянки - это слишком!
   Ольга Липовская: (ехидно) Ты хотел бы мальчика или девочку?
   Сергей Зимоглядов: Если бы я не был у тебя в гостях, я бы тебя выгнал!
   Ольга Липовская: Ах, так! Тогда сам пошёл вон!
   Сергей Зимоглядов: (вдруг озадаченно) Подожди, если я был твоим первым мужчиной, значит, я лишил тебя девственности?
   Ольга Липовская: Ага, как бы не так!
   Сергей Зимоглядов: А как?
   Ольга Липовская: Девственности лишила меня моя бабушка...
   Сергей Зимоглядов: Твоя бабушка?
   Ольга Липовская: Да.
   Сергей Зимоглядов: Каким образом?
   Ольга Липовская: Очень просто, когда мне было шесть лет.
   Сергей Зимоглядов: Чем?
   Ольга Липовская: Камешком.
   Сергей Зимоглядов: (с выпученными глазами) Камешком?
   Ольга Липовская: Ты что, никогда не слышал, что у нас в юкагирских селениях существует такая традиция - девочек лишают девственности камешком, чтобы потом никто никогда не задавался ненужным вопросом - "кто первый?" или "кому отдать свою девственность?" Народная мудрость.
   Сергей Зимоглядов: Во-о-о, блин!
   Ольга Липовская: А теперь убирайся!
   Сергей Зимоглядов: Ладно (собирает разбросанные по полу вещи). Только ты всё равно никому ничего не рассказывай!
   Ольга Липовская: Всё, иди, иди - в подъезде оденешься! (нетерпеливо выталкивает его за кулисы)
  
  

СЦЕНА 2

   Редакция журнала "Сибирские огни". Тусовка. На столах скромное угощение - крупно порезанный хлеб, яблоки, бутылки. Люди ходят с пластиковыми стаканчиками в руках. На стене транспарант "Сибирские огни" будут гореть вечно!". Председатель регионального отделения Союза Писателей Владимир Берязьев, пытается привлечь всеобщее внимание, отчаянно стуча карандашом по пластиковому стакану и гневно топая ногой, пока все к нему не оборачиваются.
  
   Владимир Берязьев: Прошу внимания! Товарищи и господа! Товарищи, потому что среди нас есть бывшие военнослужащие, агенты КГБ в отставке и сотрудники ФСБ, а в российской армии и в спецслужбах по уставу это обращение официально и поныне не утратило своей актуальности. Это я, отнюдь, не из ностальгии по советской власти так выражаюсь! Нет, товарищи и господа! Нет!
   Ольга Липовская: (вызывающе) Что за хамство! Что за жлобство? А где же дамы?
   Владимир Берязьев: (сально) А за дам мы выпьем потом! И за "недам" тоже выпьем (гаденько хихикает).
   Ольга Липовская: (громко) Старый пердун! (демонстративно отворачивается)
   Владимир Берязьев: Ну, ладно, не надо скандалить! Здесь все интеллигентные люди. И дело, ведь, у нас общее. И собрались мы здесь для того, чтобы отметить знаменательное событие - возрождение нашего толстого литературного журнала "Сибирские огни", который в своё время перестали финансировать, и мы думали, что он умер, и он долгие годы не издавался, а теперь наши власти снова дали нам средств, и он снова будет выходить, и нам снова будет куда писать! Ура! (поворачивается к транспаранту и торжественно читает): "Сибирские огни" будут гореть вечно!" (переводит дух)
   Конечно, за то время, пока не выходили "Сибирские огни", стали выходить другие журналы, появилась пресловутая "свободная пресса". Нельзя не отметить такие выдающиеся издания нового времени как вестник Центра Гендерных Исследований "Все люди сёстры" и рупор партии Сексуальных Меньшинств Сибири журнал "ГО", редактора которых здесь присутствуют, но это всё не то, товарищи и господа... и дамы...
   Именно "Сибирские огни" сплотят лучшие литературные силы современной Сибири на своих толстых страницах! Я вас всех поздравляю! (жидкие хлопки)
   Ольга Липовская: (ядовито) "Болотные огни", а не "сибирские"! Как были они болотными, так болотными и останутся!
   Сергей Зимоглядов: (с готовностью поддакивая) Да-да! Гиблая идея! Надо было название менять! Старое ведь полностью себя дискредитировало. Не отмыться! Придумали бы лучше новое и всё бы сначала начали!
   Ольга Липовская: Куда им?! Ты посмотри на Берязьева - какое ему "сначала"? Он тут, конечно, и новое название предлагал тоже, носился с какой-то "Мангазией" - было якобы в средние века такое государство мифическое в верховьях Оби, ещё до прихода Ермака, но это он явно всё своей мозгой выдумал. Даже издательство с таким названием открыть пытался, денег искал, но так ничего и не открыл.
   Сергей Зимоглядов: Как меня тошнит от всех этих провинциальных уродов!
   Ольга Липовская: Вот я хорошее название для своего журнала придумала - "Все люди сёстры", сразу цепляет, не то, что твой "ГОМ"!
   Сергей Зимоглядов: (обиженно) "ГО", а не "ГОМ"!
   Ольга Липовская: Да, ладно тебе, Сергей!
   Сергей Зимоглядов: (возмущённо) Неправда! Никто его "ГОМОМ" не называет! Всем ведь ясно, что "ГО" - это первые буквы слова "голос" или название японской игры!
   Ольга Липовская: Что ещё за игра такая?
   Сергей Зимоглядов: Ну, я сам точно не знаю, но когда я читал Муруками, там у него все в "ГО" играют...
   Ольга Липовская: Кто кроме тебя в этом городе читал ещё Муруками?
   Сергей Зимоглядов: Ну, ты не права, очень хорошая книга - мне из Москвы привезли! Хочешь, почитать дам?
   Ольга Липовская: Нет, не хочу.
   Сергей Зимоглядов: (серьёзно) "ГО" - очень тонкое название, намёк там, конечно, имеется, но он на первый взгляд совсем незаметен...
   Ольга Липовская: (сгибаясь пополам от смеха) Не смеши, Сергей, не то я сейчас описаюсь! Ха-ха-ха!
  
   Подходит поэтесса Мучкина.
  
   Ирина Мучкина: Привет! (выпучив глаза) Вы уже слышали?
   Липовская и Зимоглядов: Что? Что?
   Ирина Мучкина: (взволнованно) Дерзкая выходка нацболов! Просто невероятно! Я только что из "картинки", сама всё своими глазами видела! Ужас нечеловеческий! Кошмар!
   Ольга Липовская: (хватая Мучкину за плечи) Спокойно! Давай всё по порядку! Что там случилось? Ну?
   Ирина Мучкина: Нет, это, просто атас! Можете себе такое представить - Городская картинная галерея, празднично одетый сибирский бомонд, отцы города, иностранцы! Как же - открытие международного графического Биеннале! Круто! А? (умолкает, чтобы перевести дух)
   Сергей Зимоглядов: Мы тоже туда пойти собирались, но, как всегда, накладка вышла. Это всё наше типичное русское гадство - то событий совсем никаких нет, то в тот же день и время всё одной кучей только в разных местах, хоть разорвись на части, трам-та-ра-рам - слов нет!
   Ирина Мучкина: Так вот, представляете, бомонд там художественный собрался, отцы города, журналисты, речи красивые говорят - открывают... А тут, откуда ни возьмись, какой-то придурок как заорёт во всё горло не своим голосом: "Калифорния - русский штат!" и кетчупом из бутылки прямо в американского консула! Но не рассчитал - промазал. Попал в стоявшего рядом с консулом куратора Назанского...
   Ольга Липовская: Да ты что?!
   Ирина Мучкина: (радостно) Правда! Сама всё видела, рядом стояла!
   Ольга Липовская: А консул что?
   Ирина Мучкина: А что консул? Консул заулыбался натянуто: "Да-да, Калифорния-Калифорния, штат-штат, русский-русский..." И тихо так под шумок куда-то со всей своей свитой ретировался, только его и видели!
   Сергей Зимоглядов: Вот это да! Вот так скандалище!
   Ольга Липовская: А как же Назанский?
   Ирина Мучкина: Назанский платочек бумажный вытащил, кетчуп с лица и с рубашки кое-как вытер, извиняться перед публикой стал. А сам чуть не плачет, обидно ведь - испортили такое мероприятие! Он столько трудов на организацию положил, а в него кетчупом! (зажмуривает глаза) Ой!
   Сергей Зимоглядов: (озадаченно) Да кто же посмел?! И зачем всё это?
   Ирина Мучкина: Я тоже таким вопросом немедленно задалась. Поворачиваюсь, а сзади меня стоит... Ну, кто же вы думаете? (выдерживает красноречивую паузу) Иван Русских! И бутылку кетчупа в руках держит...
   Ольга Липовская: Иван Русских? Национал-большевик?
   Ирина Мучкина: Он самый! Собственной персоной!
   Ольга Липовская: Политическая провокация значит... Только не понятно к чему? Странно!
   Ирина Мучкина: А чего здесь странного? Это нацболы специально устроили, чтобы визит Арнольда Шварценегера в Новосибирск сорвать! Он же сейчас в штате Калифорния на губернаторских выборах свою кандидатуру выдвинул. Скорее всего, губернатором станет! Вот они вопрос русской Калифорнии и муссируют!
   Сергей Зимоглядов: (с недоумением) А почему не Аляски?
   Ирина Мучкина: Потому что Шварценегер не на Аляске, а в Калифорнии свою кандидатуру выдвинул!
   Сергей Зимоглядов: Тогда причём здесь русские?
   Ирина Мучкина: (презрительно) Историю знать надо - Калифорнию ведь русские купцы первыми колонизировали, форты там построили, пушниной с индейцами торговали, значит, наша она исконно - Калифорния-то эта, русская!
   Ольга Липовская: Вот оно как! Всё ясно! Значит, Шварценегер теперь в Новосибирск не приедет!
   Сергей Зимоглядов: (ошарашено) Как это так - не приедет?
   Ольга Липовская: А вот так!
   Сергей Зимоглядов: (растерянно) Так на него ж вся наша надежда была... (хватается за сердце) Как так - не приедет?! (задыхаясь) Ох, доведёте вы меня до аптеки! Ой, ой! Скорей скажите, что ничего этого не было!
   Ирина Мучкина: Как не было - я своими собственными глазами, вот этими самыми глазами всё видела!
   Сергей Зимоглядов: И его никто не схватил?
   Ирина Мучкина: (смотрит на Зимоглядова удивлённо) Зачем?
   Сергей Зимоглядов: Ну, не знаю...
   Ирина Мучкина: Чего хватать? Хватать поздно было, он своё дело сделал. Ну, ладно, не могу здесь больше с вами трындеть, мне надо ещё с остальными новостью поделиться, пока "Птицы" сюда не прилетели! (берёт под локоть проходящего мимо Берязьева) А вы уже слышали?
  
  

СЦЕНА 3

  
   Кафе. За столиком одиноко сидит Сергей Зимоглядов. Перед ним стоит полупустая кружка пива. Он в растерянных чувствах. Нервно курит, манерно держа сигарету двумя пальцами и оттопырив мизинчик. Появляются две расфуфыренные тётки - одна толстая, а другая маленькая. Это тусовщицы Светлана Сорокина и Анна Соколова по прозвищу "Птицы". Они экстравагантно одеты, их волосы "эффектно" начёсаны и выкрашены в яркие модные цвета - красный и синий.
  
   Светлана Сорокина: Приветик, Серж, ты почему такой задумчивый?
   Анна Соколова: Какой у тебя стильный пиджак!
   Светлана Сорокина: Слышал самую свежую новость?
   Сергей Зимоглядов: Ой, только не надо! (прикрывает уши руками)
  
   "Птицы", смеясь, хватают его за руки и начинают наперебой щебетать ему в оба уха.
  
   Анна Соколова: Ты представляешь, он кетчупом... (не успевает договорить фразу - Зимоглядов её грубо отталкивает)
   Светлана Сорокина: Что с тобой, зайка? Ты сегодня не в духе! Что случилось? Повздорил с любимым? Ну, поделись с нами своими проблемами! Мы никому не скажем! Давай!
   Сергей Зимоглядов: Отстаньте вы все от меня! Дайте одному побыть, подумать!
   Анна Соколова: (оскорблёно) Слушай, Птица, нам здесь не рады! Пойдём отсюда!
   Светлана Сорокина: (обращаясь к Зимоглядову) Ладно, не будь букой! Лучше угости пивом Птиц! Мы ведь хорошие! Мы всё и всегда знаем!
   Сергей Зимоглядов: (в отчаянии) Тогда скажите, что теперь будет?
   Светлана Сорокина: Ты это о чём?
   Сергей Зимоглядов: О Шварценегере! Неужели он теперь не приедет?
   Анна Соколова: Почему не приедет?
   Сергей Зимоглядов: Ну, после выходки нацболов! После того как этот мудак Иван Русских в американского консула кетчупом зафигачил!
   Светлана Сорокина: Ах, вот ты о чём! Так ведь он не попал! Консул потом заявление для прессы сделал, сказал, что рассматривает всё как художественную акцию, как перформанс...
   Сергей Зимоглядов: Значит, получается, что Шварценегер всё же приедет? Слава Богу! Ура! Мы спасены!
   Анна Соколова: Странно, разве он голубой?
   Светлана Сорокина: Просто - красивый мужчина, да?
   Сергей Зимоглядов: (мотает головой) Нет-нет... Не в этом всё дело...
   Анна Соколова: А, правда, что "ГО", это первые буквы от слова "говно"?
   Сергей Зимоглядов: Неправда!
   Анна Соколова: А мы думали...
   Светлана Сорокина: Ну, ладно, ладно! Ты уж нас прости, мы ведь "Птицы" - так нас ещё в школе прозвали - Сорокина и Соколова. Ты что, обиделся?
   Сергей Зимоглядов: Да нет...нет... (прикуривает сигарету и делает глубокую затяжку) Уф! Словно гора с плеч свалилась! Стало быть - приедет! Дождёмся! Будет и на нашей улице праздник! Нужно только достойный приём подготовить, так, чтобы на весь мир прогреметь! Ведь это же звезда Голливуда! Если мы здесь что-то такое эдакое в Новосибирске устроим, об этом во всех модных журналах пропишут и по телевизору скажут! Надо так всё обставить, чтобы перед международным сообществом не стыдно было, чтобы на Западе каждый понял, что и в Сибири люди живут, а не только медведи и лисы, как у них там считать принято! Эх! Теперь бы только что-нибудь оригинальное придумать! (трёт лоб) Только мысли в голову никак не лезут...
   Светлана Сорокина: Это оттого, что голова у тебя трезвая! Прикинь, кому и когда в трезвую голову умные мысли приходили? Ведь все известные поэты, писатели, художники - исключительно только по пьяни свои гениальные произведения и создавали!
   Анна Соколова: Предлагаю нажраться!
   Сергей Зимоглядов: (энергично) Я - за!
   Светлана Сорокина: Официант, водки!!!
  
  

ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

СЦЕНА 1

  
   Место богемного променада - ёлки и клумбы с цветами перед зданием Новосибирского театра оперы и балета, на фасаде которого красуется надпись: "Новосибирск - город-герой". В центре композиции памятник Ленину с поднятой рукой. По сторонам лавочки. На переднем плане изредка проезжают плоские бутафорские автомобили, изготовленные из картона.
   На одной из скамеек сидят "Птицы". В отдалении с бутылками пива "Сибирская корона" в руках прогуливаются Зимоглядов с Липовской. Под одной из ёлок украдкой, опасливо озираясь по сторонам, писает писатель Берязьев. К постаменту памятника подходит мальчик и начинает рисовать на нём мелом: "икс" и "игрек" - то ли математическая формула, то ли первые буквы какого-то слова...
   Внезапно один из автомобилей резко тормозит и останавливается. Из него с гайковёртом в руке бодро выскакивает Иван Русских.
  
   Иван Русских: Ах, ты ж, гадёныш! (угрожающе кидается к мальчику)
  
   Мальчик убегает. Иван Русских бегает за ним вокруг памятника. Наконец, отбежав в сторону, мальчик нагибается, приспускает штанишки и громко пукает в сторону своего гонителя.
  
   Иван Русских: (потрясая в воздухе гайковёртом) Сволочь! Молодой негодяй! Ну, погоди, попадёшься ты мне ещё... (швыряет в мальчика гайковёрт)
   Ольга Липовская: Ну, ну, потише там! В чём дело?
   Иван Русских: Ни в чём! (сплёвывает сквозь зубы) Не лезь не в своё дело, блядь!
   Ольга Липовская: Что вы себе позволяете?!
   Иван Русских: Ах, это вы, Ольга?! Простите, не узнал!
   Ольга Липовская: Иван Русских? А мы думали, что вы сидите!
   Иван Русских: Где? За что? За кетчуп, что-ли? Ага, как бы не так! (сжав руку в кулак, делает красноречивый знак, ударяя ладонью по локтевому сгибу) Во! Видели?
   Сергей Зимоглядов: (Липовской) Пойдём отсюда! Нечего с ним разговаривать...
   Иван Русских: О! Кого я вижу! Серёженька! (выхватывает у Зимоглядова бутылку с пивом, делает большой глоток и возвращает обратно)
   Ольга Липовская: Извините, Иван, но нам с Сергеем надо кое-что тет-а-тет обсудить...
   Иван Русских: Знаем мы ваши проблемы... гендерные... ха-ха-ха... (прикуривает сигарету, отходит к лавке и начинает приставать к "Птицам")
   Сергей Зимоглядов: (громким шепотом) Представляешь, он как-то хотел в журнале "ГО" свой порнографический рассказ напечатать - о том, как он какую-то бабу трахает. Со всякими там интимными подробностями. Я ему говорю: "Мы в нашем журнале такое печатать не можем!" А он: "Почему?" Объясняю: "Понимаете ли, это не наш профиль! Ведь вы спите с врагом..." А он мне злобно: "А вы образ врага принимаете..."
  
   Зимоглядов подносит бутылку пива ко рту, но, вспомнив вдруг, что из неё отхлебнул Иван Русских, гадливо ставит её на клумбу.
  
   Ольга Липовская: Хм... Ладно. Нам действительно надо многое обсудить.
   Сергей Зимоглядов: Да, необходимо срочно родить супер-идею! А в голову ничего не лезет. Уже и напивался, и ночами не спал, и с друзьями советовался - ничего! Я в полном отчаянии! Может быть, ты что-нибудь интересное выдумаешь, а?
   Ольга Липовская: Может быть, устроить стриптиз девочек-нимфеток?
   Сергей Зимоглядов: (морщась) Пошло и никому не интересно! Набоковщина какая-то! Разврат...
   Ольга Липовская: Конечно, конечно, ты бы предпочёл мальчиков! Знаешь, я где-то читала, что в девятнадцатом веке в Англии у одного лорда был хор мальчиков-пукальщиков, их для этого специально предварительно горохом и бобами откармливали, а затем они всевозможные популярные мелодии на приватных концертах выпукивали...
   Сергей Зимоглядов: (останавливаясь) Стоп! Больше ничего не надо! Ты всё сказала... (хватает стоящую на дорожке бутылку пива и залпом её выпивает) Уф! Дай я тебя расцелую!
   Ольга Липовская: Ты что - серьёзно? Да ну тебя... Я пошутила...
   Сергей Зимоглядов: (аффектировано) Это именно то, что нам необходимо! Эврика! Забытая европейская традиция, которую мы возродим в Сибири! Мальчики-пукальщики! Они станут лицом не только партии Сексуальных Меньшинств, Центра Гендерных Исследований, журналов "ГО" и "Все люди сёстры", но и всей отечественной культуры! Это будет новое свежее слово! Живой звук! Крик человеческой души! Дерзкий виток в развитии поп-культуры!
   Ольга Липовская: (задумчиво) Если действительно создать такой коллектив, его можно было бы назвать "ПОП-КУЛЬТУРА" или "ПОП-МЕХАНИКА 2"! И даже записать компакт-диск...
   Сергей Зимоглядов: Точно! Сразу несколько компакт-дисков! А ещё устроить выступления по радио и по телевидению, гастроли в стране и за рубежом! Водопад славы и популярности!
   Ольга Липовская: Смотри-ка, а вон идёт Лев Рудкевич!
  
   Из-за здания оперного театра появляется человек в очках и с кожаным портфелем в руке.
  
   Сергей Зимоглядов: (обрадовано) На ловца и зверь бежит! (устремляется к Рудкевичу навстречу) Здравствуйте, Лев Александрович! Давно вас не видели! Какой вы одухотворённый! Дайте же на вас посмотреть! Ой, Лев Александрович, тут у Вас морщинка! Вам необходимо сделать лифтинг! А здесь у вас седой волосок! Подкраситься не мешало бы! Если нужно, я вам и красочку подскажу!
   Лев Рудкевич: Ох, Серёжка, а-атстань, пра-ативный! Вечно ты меня краснеть заставляешь! Как голова болит! Иду с репетиции оркестра, так палочкой замахался, что пальчики не шевелятся! (шевелит пальцами правой руки)
   Сергей Зимоглядов: Какие нежные, какие талантливые! (берёт пальцы Рудкевича в ладони и дует на них)
   Лев Рудкевич: (зажимает портфель между ног и освободившейся рукой гладит Зимоглядова по волосам) Серёжка, Серёжка, до чего же ты сладкий! Так бы тебя здесь прямо под ёлками и съел! (хлопает Зимоглядова по заду)
   Сергей Зимоглядов: Наш вы, Лев Александрович, царь зверей! А какой красавчик! Просто неотразим! Не правда ли, Ольга?
   Ольга Липовская: Все люди - сёстры!
   Лев Рудкевич: Да уж...
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, а у нас к вам дело!
   Лев Рудкевич: Нет, Серёжка, сейчас никаких дел! Устал! Заходи ко мне часика через два, я к тому времени как раз уже душик приму, чайку попьём с конфетками, потолкуем...
   Сергей Зимоглядов: Зайду обязательно, разговор крайне важный.
   Лев Рудкевич: Ну, всем пока! (делает воздушный поцелуй и уходит)
   Сергей Зимоглядов: (Липовской) Попробую его уломать! Если он мальчиками-пукальщиками дирижировать согласится, это уже почти половина успеха будет! Рудкевич - голова, гений! Только он и сможет всю музыкальную энергетику нашего хора в нужное русло направить! Обратила внимание, какой он чувствительный, какой тонкий!
   Ольга Липовская: (двусмысленно улыбаясь) Да, это сразу бросается в глаза.
  
   Подходит Берязьев.
  
   Владимир Берязьев: Да здравствует независимая пресса! На поэтов пойдёте?
   Ольга Липовская: А кто сегодня выступать будет?
   Владимир Берязьев: Ирина Мучкина грозилась новые творения почитать.
   Сергей Зимоглядов: Смотрите, у памятника уже толпа собирается! Совсем забыл, сегодня же среда, а по средам у нас поэты читают! (цитирует из Маяковского) "Я себя под Лениным чищу..."
   Владимир Берязьев: Мне у Маяковского больше другое нравится...
   (становится в театральную позу) -
  
   "Ночь, лето, лежу на чужой жене,
   Одеяло прилипло к жопе,
   Штампуем кадры советской стране
   На зло империалистической Европе..."
  
   Сергей Зимоглядов: Фу, какой же вы, однако, пошляк!
   Ольга Липовская: Пойдёмте слушать!
  
   К памятнику Ленину подтягивается новосибирский бомонд в лице поэтессы Мучкиной, Берязьева, "Птиц", Ивана Русских, Липовской и Зимоглядова. Ирина Мучкина в нерешительности мнётся.
  
   Владимир Берязьев: Сегодня у нас поэтический слэм - состязание мастеров лирического слова! "Слэм" в переводе с английского означает удар. За границей слэмы весьма популярны. У нас на Руси это модное веяние ввёл наш земляк Курицын, уроженец нашего города, зарегистрировав его в Москве как собственный брэнд. Именно с его позволения и в его честь мы устраиваем это мероприятие. По условиям конкурса каждый из участников читает только по три стихотворения, дабы дать возможность почитать остальным! Прошу вас, Ирина! Надеюсь, сейчас подойдут и другие поэты... (поощрительно хлопает) И так, наша модная поэтесса! Её стихи были опубликованы в журналах "Новое литературное обозрение", "Сибирские огни" и "Все люди сёстры". Прошу любить и жаловать!
  
   Ирина Мучкина достаёт из кармана тетрадку. Читает.
  
   Ирина Мучкина:
  
   И вид тебя
   В платье тебя
   О, кожас!
  
   А вид
   Без платья тебя
   О, ужас!
  
   И Волга впадает
   У ног твоих
   Насмерть!
  
   Зимоглядов и Липовская: Браво! Браво!
   Ирина Мучкина: (смущённо) Спасибо!
  
   Я всегда и во всём сомневаюсь,
   Сомневаюсь, когда одеваюсь,
   Сомневаюсь, когда раздеваюсь,
   Сомневаюсь, когда умываюсь,
   Сомневаюсь, когда ухожу,
   Сомневаюсь, когда прихожу,
   Сомневаюсь, когда занимаюсь,
   Сомневаюсь, когда обнимаюсь,
   Сомневаюсь, когда забываюсь,
   Сомневаюсь, когда поддаюсь,
   Сомневаюсь, когда отдаюсь,
   Сомневаюсь, когда просыпаюсь,
   Сомневаюсь, когда улыбаюсь,
   Даже если люблю - сомневаюсь...
  
   Поэтесса воодушевляется и продолжает читать дальше.
  
   И, доведенная до точки,
   Я не хотела больше жить...
   А он коснулся нежной щечкой,
   И я смогла тебя забыть.
  
   Он был моложе, был известней,
   И он любил меня сильней.
   Какое счастье - в это утро
   Я перестала быть твоей.
  
   Бурные аплодисменты.
  
   Владимир Берязьев: Бесподобно! Ирина, вы вне конкуренции!
   Ирина Мучкина: (оглядываясь) А где же остальные поэты?
   Владимир Берязьев: Их нет! Никто не посмел состязаться с вами! Вы - победительница!
   Сергей Зимоглядов: Да, наши новосибирские уроды - всем уродам уроды! Очевидно, и бесспорно. Этот гопник Курицын, не способный на свои собственные идеи, разводит теперь москвичей, продавая им свои брэнды - вторяк вторяка модных западных трэндов. Редкий дебил, но ловкий предприниматель! Берязьев утверждает, что это наша новосибирская гордость. Ты не знаешь, он всё ещё в Москве?
   Ольга Липовская: Говорят - уже в Питере! Ему президентская команда там квартиру выделила за участие в пиаре губернаторских выборов.
   Сергей Зимоглядов: Рад за него! Пусть лучше политикой занимается, чем культурой! Кстати, нам мальчиков-пукальщиков тоже необходимо зарегистрировать как брэнд! Ты не в курсе, как это делается?
  
   За оперным театром садится солнце, всё тонет в быстро сгущающихся сумерках.
  

СЦЕНА 2

   В квартире у Рудкевича. Темно. Проекция отблесков уличной рекламы. Актёров и декораций не видно. Слышно только голоса.
  
   Сергей Зимоглядов: Ой, ой, ой, Лев Александрович! Что же вы делаете? Я ведь только поговорить хотел!
   Лев Рудкевич: Хорошо, говори, противный, что там у тебя на душе наболело!
   Сергей Зимоглядов: Вы любите мальчиков, Лев Александрович?
   Лев Рудкевич: Странный вопрос задаёшь, Серёжка!
   Сергей Зимоглядов: Я это вот к чему! Мы хотим Шварценегеру приём достойный устроить, к его приезду хор мальчиков-пукальщиков создать, чтобы они ему в оперном театре какую-нибудь известную мелодию пропукали, и хотим, чтобы именно вы этим хором дирижировали, а не кто другой!
   Лев Рудкевич: Любопытно звучит. Предложение нешуточное! Авангард какой-то, понимаете ли! Врасплох ты меня, Серёжка, застал! Хм! Уверен ли ты, что это получится?
   Сергей Зимоглядов: Уверен! Уверен! Просто, на все сто процентов уверен! С вашим талантищем, Лев Александрович, пренепременно получится!
   Лев Рудкевич: Откуда же у тебя идея такая неординарная возникла?
   Сергей Зимоглядов: Это я в книжках сам прочитал, что у одного лорда английского в девятнадцатом веке такой хор был!
   Лев Рудкевич: Могу себе вообразить! Что ж, стоит рискнуть...
   Сергей Зимоглядов: Только смогут ли они так согласованно пукать?
   Лев Рудкевич: Обещать не берусь, но, думаю, смогут! Отчего же не смочь? Возможностям человеческим нет предела! Если смогли в Англии, то у нас тем более смогут. Попытка есть пытка, попробуем...
   Сергей Зимоглядов: Значит, вы за это дело берётесь?
   Лев Рудкевич: (задумчиво) Да, работы много... Но работа занятная. А что за мелодия быть должна?
   Сергей Зимоглядов: Об этом я с вами посоветоваться собирался.
   Лев Рудкевич: Так, Шварценегер... Он по происхождению австриец. Стало быть, нужно чего-нибудь из классики. Моцарта, например. Может "Волшебную флейту?
   Сергей Зимоглядов: Здорово! А слишком ли сложно?
   Лев Рудкевич: Ты прав. Хороший вопрос. Давай для начала возьмём что-нибудь полегче. Гимник какой-нибудь немецкий, или маршик? Как?
   Сергей Зимоглядов: Замечательно!
   Лев Рудкевич: Вот мне здесь Леночка Селиванова давеча отличный компактик презентовала.
   Сергей Зимоглядов: Это та, которая в Вене живёт?
   Лев Рудкевич: Угу, она там замуж вышла.
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, а что за компактик?
   Лев Рудкевич: Имеется у них в Австрии так называемый "Овощной оркестр". Они все музыкальные инструменты из овощей делают. Флейты из огурцов, скрипки из лука-порея, дудки из морковки, на тыквах как на ударных стучат. Оригинально. Концерты всегда с поваром проходят, который затем из инструментов суп варит и публику угощает. Погоди, сейчас я тебе поставлю.
   Сергей Зимоглядов: Поставьте, Лев Александрович, поставьте!
   Лев Рудкевич: Кстати, там они в одном месте марш Радецкого исполняют. Нам бы эта штучка тоже, пожалуй, подошла бы! Вот, послушай! (ставит компакт-диск)
  
   Звучит марш Радецкого в исполнении австрийского овощного оркестра.
  
   Сергей Зимоглядов: Конгениально!
   Лев Рудкевич: То-то же, мой сладкий... пупсик ты мой...
   Сергей Зимоглядов: Так вы думаете - получится, Лев Александрович?
   Лев Рудкевич: У-тю-тю-тю-тю-тю-тю-тю...
  
  

СЦЕНА 3

  
   На сцене расставлены стулья. Между ними небольшой столик с лампой. За столиком сидят Зимоглядов с Липовской. На стульях - сонные "Птицы", прихорашивающиеся с помощью своих косметичек, и откровенно скучающая поэтесса Мучкина.
  
   Сергей Зимоглядов: Значит, по радио уже вовсю идёт рекламная акция. Найти информационных спонсоров оказалось совсем не сложно, поскольку идея говорит сама за себя. Она просто-напросто гениальна. Никого не приходится долго убеждать. Что ж? Великолепно! Теперь нам предстоит выбрать наиболее талантливых претендентов. Конечно, решающее слово здесь за Львом Александровичем, он обещал подойти к одиннадцати...
   Ольга Липовская: А как ты предполагаешь определять степень таланта?
   Сергей Зимоглядов: Вероятно, целесообразно делать это по двум категориям. Первая - внешние данные, мальчики должны быть красивыми, особенно сзади - со стройными упругими попочками (непроизвольно облизывается). Вторая - технические характеристики. Ты же сама понимаешь, в нынешние времена, когда непомерное употребление антибиотиков порождает такие эффекты как дисбактериоз, синдром раздражённого кишечника и хроническое скопление газов, нам крайне необходимо в первую очередь задействовать именно данный контингент юношей.
   Ольга Липовская: А какой должен быть возраст?
   Сергей Зимоглядов: Для углубления в тему и чтобы не возникало никаких излишних проблем, необходимо брать исключительно половозрелых, а половозрелость у нас по новым законам наступает с четырнадцати лет, всё как в цивилизованной Европе.
   Ольга Липовская: Угу, посмотрим...
   Сергей Зимоглядов: Что, начнём? Будем приглашать по одному?
   Ольга Липовская: (с лёгкой иронией) Не терпится? Попей водички! Вот... (наливает ему в стакан минеральной воды)
   Сергей Зимоглядов: Между прочим, я Курицыну e-mail послал, чтобы он посоветовал, как лучше брэнд на мальчиков-пукальщиков зарегистрировать. Медлить нельзя, идею могут украсть!
   Ольга Липовская: Причём запросто! Времена сейчас, сам знаешь, какие!
   Сергей Зимоглядов: Ну, где же Рудкевич? Уже одиннадцать... Давайте начнём без него... (обращаясь к Мучкиной) Ирина, пожалуйста, позовите первого кандидата!
  
   Ирина Мучкина выходит и возвращается с мальчиком.
  
   Сергей Зимоглядов: И так, молодой человек, как вас зовут?
   Мальчик: (застенчиво) Павлик...
   Сергей Зимоглядов: Так, Павлик, повернитесь к нам попой! Ну, смелей! Не надо стесняться, здесь вас никто не укусит! (мальчик робко поворачивается задом) Так, теперь опустите штанишки... Хорошо... Нагнитесь... Ниже... Чудесно... Так! (мальчик покорно выполняет все требования) А теперь пукайте!
  
   Мальчик, краснея и оглядываясь, издаёт слабый тоненький звук: "пу-у-у..."
  
   Сергей Зимоглядов: Ну, это не дело! Так не пойдёт! Вы должны пукать в полную силу! Покажите, на что вы способны, иначе мы пригласим следующего кандидата, который, я надеюсь, окажется более подготовленным! Что вы улыбаетесь? Я не сказал ничего смешного! Ещё одна попытка, ну?
  
   Мальчик пукает чуть погромче.
  
   Сергей Зимоглядов: (категорично) С меня довольно, следующий!
   Мальчик: (затравлено) А можно попробовать ещё раз?
   Голос Рудкевича из-за кулис: Пусть пробует!
  
   Мальчик наклоняется и вдруг начинает неудержимо тарахтеть.
  
   Рудкевич: (выходя на сцену) Грандиозно! Это именно то, что нужно! (звонко хлопает молодое дарование по нежному месту) Как вас зовут?
   Мальчик: (воодушевлёно) Павлик!
   Рудкевич: Павлик, вы приняты! Завтра в это же время первая репетиция.
   Мальчик: Спасибо! (подтягивая штаны) Мне можно уже уходить?
   Рудкевич: Да-да.
   Мальчик: Пойду - обрадую маму...
   Сергей Зимоглядов: (деловито) Давайте дальше! Скажите, чтобы заходили в порядке живой очереди!
  
   Павлик ретируется. Переминаясь с ноги на ногу, появляется следующий кандидат - толстенький мальчик с вытаращенными от испуга глазами.
  
   Сергей Зимоглядов: Пожалуйста, представьтесь - как ваше имя?
   Второй мальчик: Меня зовут Витя!
   Сергей Зимоглядов: Ну, что вы стоите, как истукан? Пукайте, Витя, пукайте! Или вы думаете, что я за вас пукну?
  
   Мальчик неловко приседает и натужно пукает.
  
   Сергей Зимоглядов: (раздражённо) А штаны кто за вас снимать будет? (при этих словах "Птицы" подхалимски хихикают) Дядя?
  
   Мальчик поспешно расстёгивает штаны.
  
   Сергей Зимоглядов: Повернитесь к нам задом, станьте в удобную позу, вот так... А теперь начинайте!
   Лев Рудкевич: Попробуйте исполнить какую-нибудь простую мелодию. Ну, к примеру - пу-пу-пу, пу-пу-пу, пу-пу-пу-пу-пу-пу-пу...
  
   Мальчик добросовестно выпукивает заданный маэстро мотив.
  
   Лев Рудкевич: Недурственно! Я потрясён до глубины души! А теперь попробуйте исполнить песенку из мультфильма "В траве сидел кузнечик"...
  
   Мальчик начинает выпукивать "Кузнечика", но Рудкевич сразу же его обрывает.
  
   Лев Рудкевич: А вот здесь фальшь! Однако для первого раза годится. Мы вас, Витя, берём. Определённый талант у вас, бесспорно, имеется. Хорошо. Зовите следующего!
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, у меня к вам принципиальный вопрос - сколько человек нам предстоит выбрать?
   Лев Рудкевич: Хм, мой хороший, хм... Вопрос действительно по существу... Я даже затрудняюсь ответить...
   Сергей Зимоглядов: Может быть - сорок?
   Лев Рудкевич: Сорок? О-го-го, какие у тебя аппетиты! Нет, сорок - это чересчур! Нереально. Я бы сказал - двенадцать...
   Сергей Зимоглядов: Может быть тогда уже двадцать?
   Лев Рудкевич: Нет, двадцать тоже слишком много. Пусть будет двенадцать, а ещё лучше - семь...
   Сергей Зимоглядов: (разочарованно) Всего семь? Так мало? (ноющим голосом) Лев Александрович...
  
   Решительным шагом входит третий кандидат.
  
   Лев Рудкевич: Так, а это ещё кто?
   Третий мальчик: Меня зовут Саша!
   Сергей Зимоглядов: Саша, вы готовы?
   Третий мальчик: Готов!
   Сергей Зимоглядов: И к чему же вы готовы?
   Третий мальчик: Ко всему!
   Сергей Зимоглядов: Похвально! Предлагаю взять без экзамена...
   Лев Рудкевич: Нет, пусть расскажет, как он готовился!
   Третий мальчик: Ел гороховый суп!
   Лев Рудкевич: Вот умница! Неужели сам догадался? Кстати, надо предупредить всех, кого мы возьмём, чтобы в обязательном порядке ввели в свой рацион бобовые, стручковые и сливы. Ещё можно капусту, он неё тоже неплохо пучит.
   Третий мальчик: Можно уже снимать штаны? Пожалуйста, а не то я сейчас лопну...
   Лев Рудкевич: Сделайте одолжение!
  
   Мальчик снимает штаны и издаёт оглушающий залп.
  
   Лев Рудкевич: Фу! Какая вонь! Я сейчас задохнусь!
   Сергей Зимоглядов: (отчаянно разгоняя воздух руками) Кошмар! Фу! Фу! Надо немедленно проветрить зал! Включите вентиляцию! Откройте окна!
  
   "Птицы" в панике зажимают носы платками. Мальчик в испуге кидается наутёк, придерживая руками сваливающиеся штаны. Ирина Мучкина, морщась, закуривает сигарету.
  
   Лев Рудкевич: Прекратите курить! Кишечные газы в больших количествах легко воспламеняемы, поэтому курение может привести к взрыву!
   Ольга Липовская: Вздор! Успокойтесь вы все. Ничего страшного нет. Это издержки. Как известно, искусство требует жертв. Не умрём. Вы разве забыли, как пахнет у нас в подъездах? А на вокзале? А в метро?
   Лев Рудкевич: Вам легко говорить - вы пришли и ушли, а мне с этими запахами часами работать! И в зале вы далеко сидеть будете, а они мне прямо под нос пукать?
   Ольга Липовская: Что за проблемы? Работайте в противогазе! Из любой ситуации можно найти выход!
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, если мальчики будут обращены попками к залу, а это необходимо для звука, то вам надо будет стоять с обратной стороны, чтобы ими дирижировать, поскольку глаз у них сзади нет. Стало быть, вопрос сам собой отпадает!
   Лев Рудкевич: Как это отпадает? Мне же необходим визуальный контакт! Я должен неотрывно наблюдать за тем, как они это делают!
   Ольга Липовская: А как же тогда дирижировать?
   Лев Рудкевич: Как-как? Через зеркало. Как же ещё? Мы перед ними поставим большое зеркало, и они меня в нём увидят...
   Ольга Липовская: Тогда вам точно придётся дирижировать в противогазе.
   Лев Рудкевич: (со слезой в горле) А что делать? Что делать? (хлопает в ладоши) Так, а сейчас перерыв! Пятнадцать минут. Надо бы выйти подышать на улицу...
  
   Все расходятся.
  
  

ТРЕТЬЕ ДЕЙСТВИЕ

СЦЕНА 1

  
   На сцене только два стула справа. Слева в ожидании очередной репетиции кучкуются возбуждённые мальчики. Возле стульев, тихо беседуя между собой, стоят Липовская и Зимоглядов. Важно входит Рудкевич с противогазом в руке. Здоровается с обоими, пожав Липовской руку, а Зимоглядова лаково потрепав по щеке. Направляется к мальчикам. Мальчики при его появлении немедленно затихают, приспускают штаны и поворачиваются к нему попками. Рудкевич деловито осматривает им ягодицы, всем по очереди, нагибаясь и внимательно приглядываясь.
  
   Лев Рудкевич: (удовлетворённо) Все в форме. Начнём генеральную репетицию! Завтра решающий день и вы не должны ударить лицом в грязь! На вас будет смотреть весь мир! Наш концерт станут транслировать в прямом эфире не только "Радио Россия", но и такие известные телевизионные каналы как "НТВ", "СNN" и "Аль-Джазира"... Выступление нашего хора уже заочно названо журналистами наиболее значимым культурным событием нового тысячелетия. Поэтому вы должны пукать, как соловьи, как боги! Ясно? Тогда приступим. Для начала ещё раз прослушаем марш Радецкого в исполнении австрийского овощного оркестра. Прошу! (делает знак звукооператору)
  
   Звучит марш Радецкого.
  
   Лев Рудкевич: А теперь, за работу! Для начала немного попукайте просто так... в качестве разминки... (натягивает противогаз, достаёт из кармана дирижёрскую палочку)
  
   Мальчики пукают. Рудкевич размахивает палочкой.
  
   Ольга Липовская: (Зимоглядову, серьёзно) Не знаю, как тебе об этом сказать...
   Сергей Зимоглядов: (беспечно) Скажи, как есть!
   Ольга Липовская: У меня задержка.
   Сергей Зимоглядов: Что? Я не понял. Какая задержка, с чем?
   Ольга Липовская: С месячными?
   Сергей Зимоглядов: (брезгливо) Ты считаешь, что это имеет значение?
   Ольга Липовская: Конечно. Похоже, что я беременна...
   Сергей Зимоглядов: Не может быть!
   Ольга Липовская: Может. Я - здоровая женщина.
   Сергей Зимоглядов: Но ты ведь феминистка!
   Ольга Липовская: Ну и что? Современный феминизм уже давно отказался от традиционных догматов, утверждая исключительный приоритет личного опыта. Важен лишь собственный экспириенс, и ничего более!
   Сергей Зимоглядов: Ты решила испортить мне настроение перед знаменательным днём. Давай поговорим обо всём послезавтра. Кстати, ты была у доктора?
   Ольга Липовская: Нет, но я почти что уверена.
   Сергей Зимоглядов: Давай сменим тему! Меня больше занимает то, что от Курицына до сих пор нет никаких известий. Может быть, с ним что-то случилось?
   Ольга Липовская: Что может случиться с Курицыным?
   Сергей Зимоглядов: Да всё, что угодно! Слушай, ты не могла бы позвонить в Питер и всё разузнать? У тебя ведь там были какие-то знакомые.
   Ольга Липовская: Хорошо, позвоню вечером. А что у тебя там с журналом?
   Сергей Зимоглядов: Ты, наверное, имеешь в виду английскую версию?
   Ольга Липовская: Именно. Как продвигается дело?
   Сергей Зимоглядов: Нормально. Нашёл хорошего переводчика на английский, у него за плечами тридцать лет работы в сибирском отделении издательства "Наука". Обещал перевести быстро и дёшево. Хочу сделать дайджест наиболее интересных публикаций за последние два года. Назову его "Страницы ГО", чтобы не возникало путаницы. Видишь, название-то удачным в итоге оказалось! Не надо даже на английский язык переводить - "ГО" это по-ихнему глагол "идти", всем всё понятно. Английский тираж мы возьмём с собой на гастроли в Европу и Соединённые Штаты для всяческих там презентаций и на подарки знаменитостям и политикам...
   Ольга Липовская: Что ж мы стоим, давай присядем на стулья (садятся).
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович - молодец - работает как заводной! Всю душу в проект вкладывает. Даже после репетиций то с тем, то с другим мальчиком индивидуально работает. И на дом с собой берёт. По вечерам занимается. А мальчикам сказал, чтобы они в любую свободную минуту тренировались - марш напукивали, на улице, в троллейбусе, в школе...
   Ольга Липовская: Ещё бы! Небось, хочет стать известней Караяна и Гергиева! В Венской опере выступать и в миланской Ла Скале...
   Сергей Зимоглядов: Этого всего он, несомненно, достоин.
   Ольга Липовская: Думаю, он мог бы к тому же преподавать. Свой мастер-класс где-нибудь в Париже вести, талантливую французскую молодёжь обучать.
   Сергей Зимоглядов: Я бы к нему тогда ассистентом пошёл.
   Ольга Липовская: А как же журнал?
   Сергей Зимоглядов: Журнал я бы Курицыну продал. Он ведь - деляга, он бы его дальше раскручивал. А мне мир посмотреть хочется и себя в полной степени реализовать.
   Ольга Липовская: А что со мной будет?
   Сергей Зимоглядов: Ты тоже не пропадёшь, мы с тобой своими связями поделимся.
   Ольга Липовская: Нет, вашими связями вы уж, лучше, друг с другом делитесь.
   Сергей Зимоглядов: Смотри, что-то сегодня не так! Что-то явно не выходит, не получается. Рудкевич сюда идёт, явно что-то сказать хочет.
  
   Подходит Рудкевич в противогазе и что-то мычит. Он взволнован. Делает движения руками.
  
   Ольга Липовская: Снимайте противогаз, не бойтесь - у нас здесь не напукано!
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, что с вами? Господи, да на вас же совсем лица нет! Харизматик вы наш! Совсем себя не жалеете, на износ работаете. Нельзя же так! Передохните минуточку...
  
   Рудкевич стаскивает противогаз. Лицо его раскраснелось. Он вспотел. Пытается отдышаться.
  
   Ольга Липовская: Мне кажется, что это довольно странно - дирижёр в противогазе! Люди в зале могут начать смеяться или, по меньшей мере, хихикать.
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, случилось что-нибудь непредвиденное? (Рудкевич утвердительно кивает головой) Это серьёзно?
   Лев Рудкевич: Очень. Кошмар! Полная катастрофа!
   Сергей Зимоглядов: Вы нас пугаете, объясните, в чём дело!
   Лев Рудкевич: Понос! У Павлика понос!
   Ольга Липовская: О, ужас!
   Лев Рудкевич: Вчера на дне рождения он объелся тортом и теперь каждые десять минут бегает в туалет, а только что не сумел удержаться и дристанул мне прямо на брюки, я даже не успел отскочить! Видите? (разводит руки в стороны, демонстрируя результаты случившегося)
   Сергей Зимоглядов: Ой, действительно, вы весь в дерьме! Вам надо срочно переодеться! Смотрите, даже на рубашку попало! И на бабочку!
   Лев Рудкевич: Хорошо хоть пиджак в гримёрке остался, а так бы и он, наверняка, пострадал...
   Сергей Зимоглядов: Это всё мелочи. Штаны можно сменить! А вот Павлик незаменим. Он ведь солист! Без него ничего не выйдет...
   Ольга Липовская: Будем надеяться, что до завтра всё пройдёт! Может поставить ему клизму?
   Сергей Зимоглядов: Прекрасная идея! Эту процедуру я могу полностью взять на себя!
   Ольга Липовская: А я могу сбегать в аптеку за клизмой.
   Лев Рудкевич: Вы уверены, что это поможет?
   Ольга Липовская: Стопроцентной гарантии, конечно, нет...
   Сергей Зимоглядов: Но клизму всё равно ставить надо!
   Лев Рудкевич: Неужели, вся надежда только на клизму?
   Ольга Липовская: Можно дать ему ещё крепкого чаю. Это тоже иногда помогает.
   Лев Рудкевич: Ладно. Допустим, это поможет сейчас. Но как справится после этого его желудок с капустой и гороховым супом, которые ему придётся съесть перед концертом? От тяжёлой пищи расстройство может возобновиться с новой силой! Нет, нам ни в коем случае нельзя рисковать!
   Сергей Зимоглядов: А что же вы тогда предлагаете?
   Лев Рудкевич: Я знаю только одно - отступать поздно! Концерт заявлен. Иностранные гости уже прибыли и скучают в гостинице "Интурист".
   Сергей Зимоглядов: А если взять фонограмму?
   Ольга Липовская: Вот именно! Ведь никто из звёзд не поёт живьём! Почему бы и нам не пустить фонограмму?
   Лев Рудкевич: Но где её взять? Мы не делали записей!
   Сергей Зимоглядов: Проклятье!
   Ольга Липовская: Неужели выхода нет?
   Сергей Зимоглядов: (в отчаянии) Лев Александрович...
   Лев Рудкевич: Может попробовать на синтезаторе?
   Сергей Зимоглядов: (с надеждой) Если заложить пук в компьютер...
   Лев Рудкевич: Совершенно верно. Это-то я и имею в виду!
   Сергей Зимоглядов: Лев Александрович, вы - гений!
   Ольга Липовская: Странно, что эта, казалось бы, простая на первый взгляд идея до сих пор ещё никому не приходила в голову!
   Сергей Зимоглядов: Хм! Действительно... Это потому, что всё гениальное - просто, но не всё простое - гениально!
   Ольга Липовская: Но как найти квалифицированного специалиста?
   Лев Рудкевич: Легко! Придётся нашим звукооператорам несколько часов попотеть. Соответствующая аппаратура у нас в театре имеется. Это уже дело техники.
   Сергей Зимоглядов: Выход найден! Но Павлику всё равно надо поставить клизму! И не одну! Значит так - пока Лев Александрович будет решать вопрос с фонограммой, ты, Ольга, ступай в аптеку и купи клизму, а я позову уборщицу, чтобы она вымыла пол.
  
   Все расходятся. Мальчики ещё какое-то время нерешительно мнутся в отдалении, а затем, оглядываясь, тоже покидают сцену.
  
  

СЦЕНА 2

   На заднем плане развешены плакаты и транспаранты с надписями: "Искусство принадлежит народу", "Welcome to Siberia", "Привет, Терминатор", "Калифорния - русский штат", "Все люди сёстры", "Страницы ГО", "Сибирские огни", "Слэм ниже пояса", "Поп-культура", "Поп-механика 2", "Поп-музыка" и т.п. и т.д. Вбегает растрёпанный Зимоглядов. Он мечется из стороны в сторону, не находя себе места, пока не натыкается на подошедшую сбоку Липовскую. Зимоглядов лихорадочно хватает её за руки.
  
   Сергей Зимоглядов: (взволнованно) Он здесь! Он здесь!
   Ольга Липовская: (в недоумении) Кто?
   Сергей Зимоглядов: Арнольд Шварценегер! Кто же ещё!
   Ольга Липовская: Где?
   Сергей Зимоглядов: В зале! Вон, вон... (указывает пальцем в зал)
   Ольга Липовская: Где? Я не ничего вижу...
   Сергей Зимоглядов: Да вон же он, вон, рядом с консулом!
   Ольга Липовская: А-а-а...
   Сергей Зимоглядов: А ты, почему опаздываешь?
   Ольга Липовская: Я делала тест...
   Сергей Зимоглядов: Ты беременна?
   Ольга Липовская: Представь себе - да!
   Сергей Зимоглядов: (укоризненно) Послушай, ты не могла сказать мне об этом потом?
   Ольга Липовская: Но это не самое главное. Попробуй собраться с духом - хочу сообщить тебе пренеприятнейшее известие...
   Сергей Зимоглядов: (тревожно) Какое?
   Ольга Липовская: Мне удалось дозвониться в Питер...
   Сергей Зимоглядов: (нетерпеливо) И?
   Ольга Липовская: Курицин зарегистрировал мальчиков-пукальщиков как бренд... (делает выразительную паузу) но только... на своё имя...
   Сергей Зимоглядов: (приседая) О-о-о!!!
   Ольга Липовская: И уже ведёт переговоры с Гергиевым...
   Сергей Зимоглядов: (хватаясь за сердце) Ой, сердце моё, сердце... Я уничтожен, убит, раздавлен! Неужели, теперь всю жизнь мне придётся работать на аптеку? (слабым голосом) Нет, нет... Скажи, что это не так, что это шутка, розыгрыш... (вдруг громко кричит) Этого не может быть!
   Ольга Липовская: Может...
   Сергей Зимоглядов: (с расстановкой) А я говорю - не может!
  
   Голос Ирины Мучкиной в микрофон.
  
   Ирина Мучкина: А сейчас на сцену приглашается новосибирский заслуженный государственный хор мальчиков-пукальщиков под управлением народного дирижёра Российской Федерации, лауреата международного конкурса в Варне - Льва Александровича Рудкевича! Художественный руководитель проекта - Сергей Зимоглядов. (делает паузу, торжественно) Марш Радецкого!
  
   Ольга Липовская дёргает Зимоглядова за рубашку.
  
   Ольга Липовская: Пойдём скорей - они начинают! (Зимоглядов безучастно кивает и безропотно плетётся за нею следом)
  
   На сцену гуськом выходят мальчики. Они одеты в одинаковые костюмчики - белые рубашечки, пиджачки и шорты. Выстроившись шеренгой спиной к залу, они, словно по команде, синхронно расстёгивают штаны и обнажают попки, застыв в низком наклоне.
   Следом за ними упругими шагами выскакивает Рудкевич. На нём изящный фрак, на правой руке белая перчатка, в ней - дирижёрская палочка.
  
   Лев Рудкевич: Марш Радецкого! (взмахивает палочкой)
  
   Включается фонограмма. Мальчики принимаются двигать попками в такт. Рудкевич, словно маг, колдует над ними. Его палочка носится в воздухе, будто волшебная. Всё идёт как по маслу.
   Рудкевич впадает в раж и становится похож на мушкетёра. Он неистово фехтует своим нехитрым инструментом, то и дело производя глубокие колющие выпады то в сторону одной, то в сторону другой соблазнительной задницы, отскакивает, элегантно закладывает левую руку за спину. Он - герой, он на высоте.
  
   Но вот и финал. Фонограмма смолкает. Попки мальчиков застывают в исходной позиции. Рудкевич с сардонической улыбкой на лице, победоносно воздев руки горе, в ожидании бурных аплодисментов восторженно поворачивается лицом к залу.
   Буквально в это мгновение неожиданно гаснет свет. Наступает кромешная темнота и зловещее молчание, наполненное страхом перед террористами Норд-Оста. Однако тяжёлое ожидание чего-то страшного разрешается характерным звуком "п-у-у-у-у...", изданным на низкой протяжной ноте.
   Это от страха не выдерживает один из мальчиков. "Пук!", "п-р-р-р...", "б-з-з-з..." - облегчённо вторят ему остальные. И всё уже напоминает то ли потешную перестрелку, то ли штурм Белого Дома в каком-то давно забытом году, то ли новую форму культурной революции, которой суждено выйти за рамки одной отдельно взятой страны и победить во всём мире.
  
  
   Зажигается свет. Актёры стоят спиной к залу, взявшись за руки. Они наклоняются в низком поклоне и дружно пердят. Затем энергично делают два шага вперёд (от зрителей), снова наклоняются, снова пердят. Снова делают два шага, снова наклоняются, снова пердят. Расходятся. Затем выходят по парам. Кланяются. Пердят. Кланяются. Пердят. А когда аплодисменты, наконец, стихают, с потолка медленно опускается прозрачный розовый занавес с надписью: "Все люди сёстры"...
  
  
  

Конец

  
   Об авторе:
   Филиппова Оксана Евгеньевна, родилась 20 июня 1983 года в военном городке номер 4574327549 Ленинградской области в семье прапорщика. Детство провела в Новосибирске по месту службы отца. В 2001 году поступила в Санкт-Петербургскую Академию театрального искусства на театроведческий факультет. В 2002 году прослушала спецкурс "Drama end Creative Writing" в Бристольском университете (Великобритания). В настоящее время живёт в Лондоне. (e-mail: foxfox@inbox.ru)
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 3.15*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"