- Здравствуйте, - обратилась к старосте догнавшая его девочка.
- Чего тебе? - спросил он, останавливаясь.
От бегающих целый день по пятам детишек мужчина уже устал. И что им дома не сидится? Хотя если судить по неаккуратной косе-обержнице да вылинявшему изорванному платью - этой в лесу с нечистью будет уютнее, чем дома с мамкой. Неужто Илькина дочурка? Быстро же выросла...
- Вы ведьму ждёте, да? - подала голос малышка.
- Да, бежала бы ты домой, - ответил староста, рассматривая ребенка. Он пытался вспомнить ее родителей. Илька да ее муженёк с их-то крючковатыми носами отпадали.
- Я и есть.
- Что есть? - не понял мужчина.
- Ведьма. Я - ведьма, - сказала и улыбнулась. Ну-ну, шутка знатная получилась.
- А грамота у вас, госпожа ведьма, при себе имеется?
- А вы читать-то умеете?
- Уж получше вашего, - не смог удержаться от шпильки староста. Чтоб какая-то мелкота, не отличающая даже "ер" от "ша" задавала такие вопросы ему, окончившему целых пять классов!
Девочка нахмурилась, полезла в карман платья и достала кое-как сложенный листочек. Мужчина взял его, развернул и удивленно присвистнул: это действительно была ведьмовская грамота со всеми положенными печатями и подписями. В ней говорилось, что Нарина из рода Велентов имеет полное право творить любую "оговоренную с жителями" ворожбу в селе Сосновки, а также прилегающих к нему землях, как то поля или лес.
Староста улыбнулся.
- Молодец! Спасибо, что передала. А теперь беги и скажи ведьме, что она может не бояться и идти. На костер не потащим.
Мужчина пожал плечами и просмотрел пару оставшихся строчек. К стандартной форме грамоты прилагалось еще описание ведьмы, видать, чтоб не перепутали. Содержали они такое: "возрасту одиннадцать лет, волосы пшеничного цвету, глаза серые с зелеными разводами, на правой щеке родимое пятно". Староста сглотнул и внимательнее присмотрелся к девочке. Обнаружилась и родинка, и цвет глаз, который он сначала принял за голубой.
Тут и ясно стало, чего коса-обережница вкривь и вкось заплетена, ведьме-то перед каждым колдовством ее распускать надобно, где уж тут локон к локону сделаешь, только бы не распадалась.
- Госпожа ведьма... Уж поймите... Я тут ошибся... - запинаясь, начал оправдываться мужчина.
- Понимаю, - перебила его девочка. - Поговорим о ваших проблемах?
- Э-э?
- Нечисть. - односложно ответила ведьма.
- Конечно-конечно, - закивал староста. Хорошо, что она не злится, а то ж, хоть и мелкая, но порчу навести точно сможет. А потом спохватился: - Но не улице же такие проблемы обсуждать, идемте, я вам все расскажу.
Ведьма кивнула и последовала за мужчиной.
Нарина потянула на себя ветку шелковицы. Ягоды уже почти высохли, но парочку для себя можно было сорвать. В котелке, который она взяла у старостиной жены, уже болталось несколько листиков мяты и крапивы. Девочка могла на что угодно поспорить: котелок, вернувшись хозяевам, будет немедленно выкинут в ближайшую канаву. Шутка что ли - ведьма им пользовалась.
В кустах за спиной сопели двое посланных старостой наблюдателей. Здоровенные лбы, пытаясь быть незаметными, так шумели, что все зверье в округе разбежалось. Уж лучше б приставили мальчишек... Хотя, как она могла забыть - по лесу бродит стра-а-ашная нечисть и жу-у-уткая ведьма, закрывайте по домам детей да девиц. Нарина захихикала, наблюдатели подались вперед, доламывая еще целые ветки.
- Шли бы вы. - не оборачиваясь сказала девочка. Парни замерли. Она добавила: - Я это вам двоим говорю. Хватит кусты ломать.
За спиной раздался топот - парни покинули свой пост. А ведьма же, тихонько напевая, пошла собирать хворост для маленького костерка.
Совсем скоро над огнем весело булькал котелок. Селяне считали воду в ручье испорченной нечистью, а Нарина решила, что для нее такая вполне подойдет. Собранные ведьмой листочки и ягоды медленно кружили, отдавая кипятку свой цвет и запах.
Подошедший староста встал рядом. Нарина не обратила на него внимания. Мужчина вздохнул, потом прокашлялся.
- Что? - спросила девочка.
- Госпожа ведьма... Мне тут передали, что вы зелье готовите.
- И?
- Я тут подумал... - староста запнулся. - Может вам надо чего-то.
Нарина с непониманием на него посмотрела.
- Ну, лапки там крысиные али еще что.
- Кружка с собой есть?
- Нет. Я принесу, - заторопился мужчина.
- Стойте! - крикнула девочка, пока он не успел уйти далеко. - Это не обязательно.
Староста кивнул и направился в сторону деревни.
Когда он уже не мог ее слышать, Нарина засмеялась и сняла с огня котелок. Чаю следовало остыть. Какие, все-таки, они странные! Суеверные лишь после того, как им грамоту покажут. Добираясь до Сосновок она прошла с пяток деревень и, несмотря на близкую войну, везде находились люди, что пускали ее в дом, кормили, хоть и не досыта, и называли: 'Бедной крохой'... Она им, конечно же, не говорила о том, что ведьма. Да и Сосновковцы, не зная правды, приняли бы ее точно так же. Это теперь они наверняка говорят, что нечто злое заметили сразу, а через полгодика, в их рассказах, у нее уже и рога с хвостом появятся.
Девочка тоскливо поглядела на котелок, если сейчас будет пить - обожжется, зря старосте не дала кружки принести... Вообще он удивительный человек, искренне за селян волнуется. Нарина всегда считала, что всякий у кого хоть сколько-то власти есть, свою шкуру дороже других бережет. А оказалось, что и иначе бывает. Староста мало того, что в лес к ней не побоялся прийти, так еще с семьей в селе остался, ведьмы дожидаться, хотя и мог переехать - люди и без него поведают про свои беды. Уж это-то они умеют... Каждый стремился описать Нарине нечисть во всех подробностях, а особенно старались те, кто эти дни дома сиднем сидел. Такими чудовищами лес населили, что страх просто - земле впору кровавыми слезами исходить.
Ведьма потянула котелок к себе. Вроде остыл немножко. Осторожно начала пить еще очень горячий чай... Какая гадость! Ну почему у бабушки всегда получается так вкусно, а у нее нет? Ведь заваривают они одно и то же, но у Нарины никогда не получается угадать с количеством.
Девочка отставила котелок, невольно вспоминая их с бабушкой последнее чаепитие...
На кухне стоял полумрак - единственное окошко закрывала плотная штора. Пахло свежесобранными травами, которым еще предстояло быть засушенными. Нарина вдыхала привычный и почти приятный дурманящий запах и вполуха слушала бабушку. Сейчас для девочки важнее был сам голос - он унимал постыдный страх. Она слушала советы и поддакивала."Да ты ж меня не слушаешь", - с обидой упрекнула ее старушка. Нарина кивнула головой и только тогда поняла, какую ошибку совершила... Бабушка лютовала. Она призывала духов обрушить проклятия на голову отца Нарины, а заодно и матери, которая спуталась с таким дураком и породила столь глупое дитя. Она ругала все силы земные и небесные, что не только не принесли разума ее внучке, но и отобрали дарованные от рождения жалкие крохи. Она вопрошала себя о том, где были ее глаза, и почему она не придушила Нарину в колыбели...
Когда поток ругательств истек, девочка осторожно спросила: "А что это за нежить в том селе?'. "Собака чья-то в лес сбежала да от голода воет", - резко, но уже значительно спокойнее ответила бабушка. А потом добавила: - Иди уж собирайся, горе ты мое луковое"...
Ведьма снова отхлебнула из котелка - вкус лучше не стал. Остатками чая был залит костер.
Ночной лес жил своей жизнью и ему не было никакого дела до придуманных людьми ужасов. В траве шуршала мелкая живность, пели цикады, порхали мотыльки, увивались вокруг Нарины комары...
Девочка прихлопнула очередного кровопийцу и отряхнула руки. Вообще-то считается, что чары оберегают ведьм от всех вредоносных зверей и насекомых. Какая жалость, что комаров об этом никто уведомить не сподобился. Бабушка, конечно, дала в дорогу мазь их отгоняющую, да только Нарина ее всю в первые дни извела, а сама делать еще не умела.
"Как хорошо было бы, - частенько мечтала девочка, - умей я действительно колдовать'. Но волшебство существует только в воображении людей - так всегда говорила бабушка: 'При мне не было, и при моей бабке не было, и при ее тоже... Может когда-то давно. Хотя не думаю, тогда бы ведь колдуны правили миром". Горькая правда.
В ночной тиши раздался вой. В нем смешалось рычание медведя, крики птиц, детский плач... Нарина мелко задрожала. В одном селяне не врали - нечисть в лесу действительно есть.
Звук повторился снова, на этот раз вроде бы с другой стороны.
Ведьма несколько раз глубоко вздохнула. От того, что она помчится сломя голову к деревне, ничего не изменится. К тому же существо могло забрести ей за спину. Или их несколько? Последняя мысль успокоения не принесла. Девочка еще раз вздохнула и пошла в том же направлении, что и до этого, только теперь значительно осторожнее.
Где-то впереди замаячил свет костра. Нечисть не умеет добывать огонь, значит, впереди человек.
Нарина собрала остатки своей смелости и не побежала, а пошла на свет.
Выходить, впрочем, не стала, из-за кустов рассматривая сидящих возле огня. Все мужчины. И солдаты, а форма у них не такая, как всегда... Девочка отступила на шаг. "Это не наши солдаты, они из соседней страны". Но, почему они оказались в лесу, посреди чужой?
- Девочка, а почему ты гуляешь ночью?
Нарина вздрогнула и повернулась к говорившему. Не все солдаты, как выяснилось, были возле костра. Этот, зачем-то, отходил. Смотрит злобно... А самое главное - направляет на нее самострел.
- А вы кто такие? - пискнула девочка.
- А мы нечисть. - ухмыльнулся он. - Воем ночами, бесчинства чиним, злоколдунские дела совершаем.
- Волшебства нет, - с детской обидой сказала Нарина. А ведь она уже представила, как расскажет бабушка про "самую настоящую" нечисть, а тут всего-то война...
- Конечно нет, - согласился солдат и выстрелил в ведьму. - Только селянам об этом никто уже не скажет.