Госпожа Изумруд остановила паланкин. Молодой маг Опалус подал ей руку через плащ. Она взяла тонкими пальчиками его за руку и ступила на мостовую. Вздохнула, глядя на носки отороченных мехом башмачков. По камням мостовой ходили лошади, и эти лошади оставили после себя кучки дымящегося навоза.
Молодой Опалус, маг шестой категории, клерк из канцелярии Верховного мага, выглядел сейчас как зажиточный горожанин, выбравшийся погулять тихим вечером. На нём был не слишком новый, но добротный дублет со стоячим воротником. Поверх дублета накинут лёгкий коричневый плащ, на ногах плотно сидели штаны из крашеной шерсти, заправленные в короткие сапоги.
Госпожа Изумруд в платье из тёмной ткани, сплошь вышитой чёрным стеклярусом, и плаще с меховой оторочкой, была похожа на его жену, даму благородного происхождения, которую суровые родители выдали за скромного, но перспективного торговца.
Она подобрала плащ, брезгливо переступила вонючую кучку, и двинулась к двухэтажному зданию таверны "Разбитый герб". Таверна была устроена в старом, но ещё крепком здании - основание каменное, из серых, небрежно отшлифованных блоков, второй этаж дощатый. На вывеске таверны был намалёван символический щит, который наискось пересекала зигзагообразная трещина. Над дверью тележное колесо - знак для гостей города. Местные жители и так знали, что в таверне старого Фокса подают лучшее пиво в городе.
- Госпожа, - молодой маг покашлял. Магиня остановилась, с улыбкой повернула голову. - Там сейчас полно народа. Это возчики, грубые люди... Я могу пойти туда один.
- Господин Опалус, я уверена, никто не причинит мне вреда, - Изумруд широко открыла глаза. - Я должна выполнить мою работу, разве нет? И смотрите, вы наступили мне на край плаща!
Молодой маг смутился. Торопливо отступил, бормоча извинения. Госпожа Изумруд плотнее надвинула на лоб капюшон и вошла в общий зал.
Они сели за стол. Магиня, не снимая капюшона, оглядела зал:
- Я не вижу здесь чужаков, Опалус.
Молодой маг повертел в руках кружку. Сдул пену, отхлебнул немного. Тихо сказал:
- Умоляю, госпожа, не говорите так громко. Посетители здесь не любят, когда их разглядывают.
- Это таверна для заезжих купцов и их людей. Здесь все чужаки.
- О, я имею в виду южан, - магиня поднесла к губам кружку. Так и не отпив, поставила на стол. - Их ведь легко узнать. Они такие, м-м-м, загорелые. Кажется, будто это не загар, а грязь, смешно, правда?
Стукнула о дощатый стол тяжёлая кружка.
- Кто тут говорит о чужаках с юга?
Крепкий, смуглолицый человек в кожаном колете нагнулся над молодым магом, словно невзначай прижал его коленом к скамье:
- Купчик хочет знать, как выглядят южане?
- Любезный, вы мне плащ примяли, - холодно заметил господин Опалус.
- Мы, загорелые парни, любим солнце, - будто не слыша, продолжил крепыш в кожаном колете. - Не то, что бледнолицые северяне. У них кожа, как брюхо у лягушки. А женщины у них холодные, как жабы. И такие же в постели.
Опалус вскочил с места. Вернее, попытался вскочить, потому что плаще его был надёжно прижат крепкой коленкой смуглолицего. Молодой маг упал на скамью, а соседи по столу громко расхохотались.
- Что такое, парень? - насмешливо осведомился смуглолицый. - Ноги не держат?
- Убери руки, - сквозь зубы процедил маг. Если бы не необходимость соблюдать инкогнито, он бы показал этому чужаку, как чувствуют себя лягушки.
- А я тебя не держу, - тот, ухмыляясь, развёл руками.
Маг рванулся, смуглолицый отступил назад, освободив плащ господина Опалуса. Тот потерял равновесие и рухнул мимо скамьи на пол.
Таверна содрогнулась от хохота. Опалус, багровея, вытянул из-под плаща длинный нож - единственное, что позволялось носить горожанам торгового сословия.
- Милый, я пойду, подышу воздухом, - прощебетала, как ни в чём не бывало, госпожа Изумруд.
Она поднялась с места, оценивающим взглядом обвела мужчину в кожаном колете, и направилась в выходу из зала. Её проводили разочарованными выкриками и насмешливым свистом. Никто не преградил ей путь, все предвкушали драку.
Изумруд прошла через зал, но на улицу не вышла. Она свернула в неприметный коридорчик, поднялась по узкой лесенке наверх. Толкнула крайнюю слева дверь. Хозяин, корпевший над счетами вместе со своим счетоводом, поднял голову.
- Вы ошиблись дверью, госпожа, - сказал ворчливо старый Фокс. Лысина его блестела от умственных усилий.
- А я думаю, что пришла куда надо, - промурлыкала магиня. - Несколько дней назад в вашей таверне останавливался на постой купец с юга. Мы знаем, что он передал вам свиток с информацией. Мне нужен этот свиток.
- Госпожа, - Фокс твёрдо взглянул ей в глаза. - Всё, что мне передают деловые партнёры, касается только меня и моих дел. Передайте Верховному магу, чтобы не беспокоился.
Госпожа секретарь Верховного мага ласково улыбнулась.
- Вы ошибаетесь, мастер трактирщик, - Изумруд, не торопясь, подвернула рукав и кончиками пальцев вытянула клочок бумаги. - У нас есть свидетельство...
- Берегись! - это был счетовод. Не зря господин Фокс держал при себе этого потрёпанного, жилистого человечка. Не зря платил больше обычного, да вдобавок делал за него часть работы.
Мастер Ржавь когда-то учился в магической академии, был изгнан оттуда с волчьим билетом, и теперь продавал свои услуги тем, кто хотел защитить свой бизнес от лихих людей.
Госпожа Изумруд успела только развернуть листочек с заклятием. Счетовод взмахнул рукой. С пальцев его слетели искры, и плащ магини задымился. Комнату мгновенно заволокло вонючим дымом.
Надрывно кашляя, Изумруд упала на корточки.
- Бегите, господин Фокс! - кричали в дыму. Грохнуло кресло, полетели на пол дорогие счёты с костяшками из резного камня.
- Вы не уйдёте! - прошипела магиня.
Маг-недоучка, что у него могло быть, кроме одноразового заклинания в перстне? Жалкий фигляр, отщепенец. Господин Адамант прикажет содрать с него кожу живьём.
Она торопливо сняла с пояса крохотный кувшинчик. Кувшинчик висел на цепочке, открывался простым нажатием пальца, и содержал глоток настойки вырвигонии. Один глоток, и сознание прояснилось, а голос обрёл нужную твёрдость.
Изумруд выкрикнула заклинание, одновременно разорвав серебряную цепочку браслета. Дым, который клубился по всей комнате, сразу побелел, и выпал на пол россыпью мелкого песка. Магиня вскочила на ноги. Дверь на лестницу распахнута настежь, и слышен торопливый топот ног сбегающих вниз людей. За ними.
Она выхватила из другого рукава платочек, и торопливо припудрила нос. Пыльца держи-дерева. Делает того, кто вдохнёт её, обладателем собачьего нюха. Правда, потом будет жутко болеть голова. Но это потом. Сейчас ей нужно поймать этих двоих. Они много знают, их надо найти.
Когда господин Опалус, пошатываясь, и держа в ладони выбитый зуб, вышел на улицу, он увидел госпожу Изумруд, стоящую у паланкина и в нетерпении притопывающую ножкой.
- Ну что так долго, Опалус? - капризно произнесла магиня, брезгливо оглядывая помятую фигуру молодого мага.
- Простите, госпожа. Мне пришлось задержаться... - Опалус покраснел бы, если б мог. Двое здоровенных южан заставили его кричать петухом и хлопать ладонями по голому заду. Вся таверна лежал от смеха на полу. Только воспоминание о том, что делает Верховный маг с теми, кто нарушает его прямое указание - а молодому клерку было прямо указано сопровождать Изумруд, не раскрывая себя - помешало ему смешать этих пьянчуг с навозом.
- Прощаю, - промурлыкала Изумруд, ставя ножку на ступеньку паланкина.
Молодой маг оглянулся. Над крышей таверны поднимался сизый дым. Горел верхний этаж. С заднего двора, где находились конюшни, доносились истошные крики и ржание лошадей. Там тоже клубился дым, а над забором, рассыпая искры, уже взметнулся ослепительный язык огня.
- Что это? - недоумённо спросил Опалус. Огонь имел подозрительно красный оттёнок. Такой, какой бывает у магически разожжённого пламени.
- Пустяки, - Изумруд пожала узкими плечиками, усевшись на бархатном сиденье паланкина. - Должно быть, кто-то горит.
Опалус молча уселся на сиденье. Меньше знаешь, крепче спишь.