Фишкин Константин : другие произведения.

Рабби Браун и Лига слоновой кости

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ... The Ivory Tower, "башня из слоновой кости" это наше убежище от суеты и невзгод пошлой жизни обывателей...

    ...в культуре Америки представление о "башне из слоновой кости" связано с критикой университетов (особенно входящих в "Лигу плюща", the Ivy League) и академической элиты в целом за презрительное отношение к "профанам", снобизм и замкнутость...

    Из словарей
  Свернув на примыкающую к полицейскому участку узенькую улочку, Дейв сбросил скорость и медленно поехал вдоль плотного ряда припаркованных машин, надеясь наткнуться на свободное место. Наконец, впереди, на парковке около главного входа в участок, он заметил явный просвет. Осторожно, боясь вспугнуть свою удачу, он въехал на стоянку и, с некоторой опаской, втиснул свою "Краун-Вику" в узкую щель между двумя патрульными машинами.
  - Уф, всё же, добрался, - с облегчением пробормотал он, выбираясь наружу и стараясь не задеть дверью бок притёртой машины. - Чёртовы пробки, на метро было бы быстрее!
  Никакой местный житель по доброй воле не поехал бы в этот час на машине через пол-Торонто, но Дэйв был ещё плохо знаком с городом - его всего неделю назад перевели из уютной и аккуратной Оттавы в этот громоздкий мегаполис. Всё, с чем он успел познакомиться, был пятачок даунтауна, включавший его офис на Колледж-стрит и его съёмную квартиру на углу Квин и Виктории.
  После некоторых усилий Дэйву удалось пролезть между машинами и выбраться на тротуар, где он смог осмотреться.
  Полицейский участок Тринадцатого округа располагался напротив станции метро "Эглинтон-Ист", к которой уже второй год пристраивали дополнительный выход, превратив этот кусок Эглинтон-авеню в зону рискованного вождения. Приземистый куб двухэтажного здания полиции со стенами из голого бетона походил на монолитный дот и удивительно точно вписывался в окружающую панораму испытательного полигона, с его тяжёлыми бетонными заградительными блоками, вспученным латанным асфальтом и вытоптанными газонами.
  Впрочем, чего иного следовало ожидать от "тринадцатого" участка?
  
  Было утро, начало десятого, белёсое безоблачное небо над головой обещало яркий и удушливый августовский день, и все окна участка были заранее наглухо зашторены.
  Дейв толкнул тугую стеклянную дверь и словно провалился в прохладную полутьму вестибюля. Ослепший, он застыл неподвижно, пока глаза не привыкли к темноте, и он не заметил в глубине коридора стойку, за которой скучал одетый в униформу констебль. Дейв подошёл к нему и протянул своё удостоверение:
  - Здравствуйте, у меня назначена встреча с сержантом Ноттом.
  Констебль внимательно изучил удостоверение, скользнул равнодушным взглядом по лицу Дейва, по его высокой сухопарой фигуре, неодобрительно осмотрел строгий костюм, слишком дорогой и слишком не по погоде, потом махнул рукой в сторону лестницы:
  - Вам на второй этаж, сэр, вторая дверь направо.
  
  Дэйв поблагодарил и начал подниматься наверх.
  Из приоткрытой двери офиса на втором этаже были слышны громкие мужские голоса.
  - Джош, - гудел уверенный бас, - а ты знаешь, как выглядит квартира после разудалой вечеринки "ботаников"?
  - Неа, а как? - второй голос звучал явно моложе.
  - На, посмотри, сейчас пришли фотки триста одиннадцатой квартиры. Гляди, всюду разбросаны собранные Кубики Рубика, заполненные судоку, какие-то странные гнутые железяки, листки с задачками...
  - А я знаю эти железяки, - обрадованно отозвался Джош, - это такие японские головоломки. Я видел их у босса, в головном офисе...
  - Остатки сверх-натурального сока, - язвительно продолжил первый голос, - недоеденная органическая пицца, безалкогольное пиво...
  - Во-во, - презрительно фыркнул Джош, - безалкогольное пиво, подумай только! На вечеринке! Эх, какая же там у них была скучища!
  Дэйв коротко постучал и открыл дверь в офис. Разговор оборвался на полуслове, двое полицейских в форме обернулись и с недоумением уставились на вошедшего элегантного мужчину, похожего на рекламу итальянских костюмов.
  - Чем я могу вам помочь, сэр? - строго спросил грузный пожилой мужчина с нашивками сержанта, сидящий за пустым широким столом, в углу которого одиноко приютилась раскрытая папка с документами. Другой, розовощёкий мальчишка-переросток с сиротливым красным кленовым листком на рукаве, стоял рядом и молча смотрел на вошедшего штатского.
  - Скучная вечеринка, говорите? - усмехнулся Дэйв, доставая удостоверение. - А что, по-вашему, труп в ванной недостаточно её оживил?
  

***

  По мнению Лиззи, подружки Дэйва, его перевели в Торонто только потому, что местному департаменту полиции срочно понадобился англо-и-франко говорящий офицер, чтобы заткнуть дыру в отчётности. Никакого другого объяснения быть просто не могло, и только дурак мог вообразить, что он задержится там надолго. Переезжать Лиззи отказалась наотрез, что, впрочем, не слишком расстроило Дэйва.
  Звонок дежурного офицера в воскресенье вечером поймал его в джаз-баре "Рекс Отель". Дежурный сообщил, что в Тринадцатом округе произошло убийство "на бытовой почве", что преступление расследуется местными силами, и что со стороны Центрального отдела контроль поручен Дэйву. После короткого телефонного разговора с сержантом из Тринадцатого участка Дэйв убедился, что тот прекрасно справляется сам с предварительным следствием. Хотя, почти наверняка, помощь сержанту не требовалась, Дэйв решил не пускать дело на самотёк, и они договорились о встрече в понедельник, Повесив трубку, повеселевший Дэйв вернулся за столик дослушать выступление несравненной Джулии Махендран.
  
  Убийства в Торонто были редкостью. Конечно, дела здесь шли повеселее, чем в тихой Оттаве с её пятью-восемью случаями в год, но всё равно, полсотни убийств в год, да на отдел из десяти человек, это выходило... Выходило, что у Дэйва не было никаких шансов получить самостоятельное расследование в его первую неделю работы в Отделе убийств.
  Тем не менее, он его получил. Может быть благодаря исключительному везению, может быть, потому, что август - время отпусков, а может быть потому, что дело выглядело уж очень скучным: бытовое убийство на вечеринке в эмигрантском районе дешёвых съёмных квартир, "после совместного распития спиртных напитков", так сказать.
  Ладно, скучное, так скучное, простое, так простое. Зато удастся показать себя с лучшей стороны новому начальству.
  
  В понедельник утром Дэйв пришёл на работу пораньше, к восьми, взял служебную машину и сразу отправился в путь. К Тринадцатому участку он добрался в четверть десятого, на пятнадцать минут позже, чем рассчитывал.
  - Детектив-сержант Дэйв Брюне, - Дейв протянул руку сержанту, - Центральный отдел убийств. Мы с вами говорили по телефону вчера вечером. Я немного опоздал, прошу прощения.
  - Да, очень приятно познакомится, сэр, Сайман Нотт, - сержант тяжело поднялся и пожал протянутую руку. - А это, - сержант кивнул в сторону напарника, - констебль Кригхофф.
  - Добрый день, сэр, - отозвался Джош.
  - Добрый день, - ответил ему Дэйв. - Итак, - он повернулся к сержанту, - вы проводили осмотр места преступления, правильно? Не введёте меня в курс дела?
  - Конечно, сэр, - Нотт взял со стола папку и полистал её. - Вызов поступил вчера, в воскресенье, шестнадцатого августа в э... в семь сорок семь вечера, из триста одиннадцатой квартиры в доме номер сто тридцать пять по Марли-авеню. Этот дом нетипичный для этого района, в нём не съёмные, а частные квартиры, он такой здесь один. Личность убитого установлена, это хозяин квартиры, Марша Чечик, он ..., - Нотт сверился с папкой, - профессор вычислительной математики в Университете Торонто. На момент преступления кроме жертвы в квартире находились трое свидетелей, тоже из Университета. Кстати, они задержаны и ждут допроса.
  "Хм, профессор, - отметил про себя Дэйв. - А дело-то может оказаться не таким уж скучным, всяко не пьяная драка!"
  - Хорошо, - Дэйв кивнул, - что в медицинском заключении?
  - Полный отчёт будет через неделю, сэр, а в предварительном отчёте они пишут, что, - сержант достал листок из папки и принялся монотонно читать. - Убитый - белый мужчина, рост пять футов одиннадцать дюймов, вес двести шесть фунтов. Телосложение плотное, спортивное, мускулатура хорошо развита, великолепная физическая форма, возраст сорок пять лет. Вот, - Сержант достал несколько фотографий из папки и разложил их на столе.
  - Хм, а покойник был настоящим качком, - одобрительно отозвался констебль, рассматривая фотографии.
  Нотт косо взглянул на него и продолжил:
  - Смерть наступила в результате странгуляционной асфиксии. Присутствуют явные, хотя и слабые следы пальцев рук на шее в виде трёх кровоподтёков овальной формы. Вот здесь и здесь, - сержант ткнул пальцем в фотографию. - Перелома шейных позвонков нет.
  - Значит, его задушили голыми руками, - кивнул Дейв, - хм, такое не часто встретишь. Следы борьбы? Кожа под ногтями, тальк от перчаток?
  - Ничего. На руках никаких следов: ни порезов, ни синяков, ни ссадин. А вот на затылке обширная гематома, и на спине три кровоподтёка вытянутой формы, параллельные друг другу. Между кровоподтёками расстояние ровно пять дюймов.
  Констебль удивлённо присвистнул:
  - Это что ещё за хрень?
  Сержант молча вытащил другую фотографию из папки и положил её на стол:
  - Вот, это решётка электросушилки в ванной. Четыре прута для полотенец, всё погнуты. Расстояние между ними как раз пять дюймов.
  - Любопытно, - отозвался Дэйв, задумчиво разглядывая фотографию.
  - Да, - согласился Нотт, - даже очень. Получается, что убийца схватил жертву за горло, - сержант аккуратно, но сильно приложил ладони к горлу констебля, - и вмял его в стальную решётку так, что тот не мог пошевелиться, - сержант чуть надавил на горло констебля, - и потом удерживал его несколько минут, пока тот не задохнулся. - Подержав констебля пару секунд, сержант разжал руки и отпустил свою жертву.
  - Мда, - недоверчиво протянул констебль, потирая горло. - И всё это он проделал с нашим двухсотфунтовым бугаём. Не иначе как сам "Невероятный Халк" там порезвился!
  - Точно! - Дэйв резко повернулся к констеблю. - Точно подмечено, констебль! Значит наш убийца это тот, кто подходит под ваше описание!
  - Да в том то и дело, что никто не подходит, - сержант угрюмо посмотрел на констебля, потом перевёл взгляд на детектива. - Все трое довольно субтильного телосложения.
  - Ага, - обрадованно закивал Джош, - все трое - дохляки, супротив этого буйвола ну никак не потянут!
  

***

  Из отчёта сержанта Нотта следовало, что в то злополучное, последнее в своей жизни воскресенье Марша Чечик пригласил к себе в гости троих сослуживцев с Химического факультета Торонтского университета: своего друга профессора Ричарда Дайда, его аспирантку Бианку Шредер, и близкого знакомого Бианки - Рона Азулая, ведущего научного сотрудника Университета. Это был бы рядовой, ничем не примечательный междусобойчик, но что-то в этот вечер пошло не так, и Марша оказался в морге на углу Киил и Вильсон, а трое переживших роковую вечеринку были задержаны и со вчерашнего вечера томились в одиночных камерах в ожидании допроса.
  Переживали они по-разному: Бианка проснулась очень рано, как рассвело, и с тех пор донимала дежурного разнообразными жалобами, Азулай, напротив, преспокойно проспал до самой побудки, а профессор Дайд тихо просидел на койке всю ночь, и только к утру задремал.
  
  Пожалев дежурного полицейского, детектив Брюне первой для допроса выбрал Бианку.
  Допрашивал её сержант Нотт, а Дэйв и констебль Кригхофф следили за ними с помощью самого современного оборудование, доступного на участке - через полупрозрачное зеркало, отделяющее сумрак комнаты наблюдений от ярко освещённой комнаты допросов.
  Бианка, суховатая аккуратная брюнетка тридцати двух лет с неприятным цепким взглядом, немного смягчённым тяжёлыми очками в модной пластмассовой оправе, была, вопреки ожиданиям следователей, удивительно спокойна и даже раскована, как будто и не было никакой ночи, проведённой в камере.
  
  - ...а в гигантские судоки первым заполнил Чечик. - Бианка неприязненно передёрнула плечами.
  - Вас это разозлило? - вкрадчиво поинтересовался сержант.
  - Вот ещё, - фыркнула Бианка, - просто не люблю проигрывать.
  - Ясно, что было дальше?
  - Дальше, хм... Чечик предложил сыграть в круговые шахматы, пара на пару. Мы стали расставлять фигуры, но тут зазвонил скайп в его кабинете. Он вышел, но вскоре вернулся в наушниках, у него "Плантроникс" с шумоподавлением, расширенный "блютус", бьёт футов на триста, можно в соседнем кафе разговаривать, я вот такие себе ку...
  Сержант негромко кашлянул.
  - Итак, Чечик вернулся...
  - Да, он вернулся и сказал, что у него не хватает закуски на всех, и что он заказывает пиццу в "Волшебной Печи", эта такая органическая пиццерия, просто сказочная, и спросил, какие добавки мы хотим. Я выбрала кале и зелёные оливки.
  - Ясно, что было дальше?
  - Дальше? Потом Чечик извинился, сказал, что у него важный разговор, где-то на полчаса, и ушёл в свой кабинет. А мы начали играть в круговые шахматы, но уже втроём, что гораздо хуже.
  - Хуже? Почему?
  - Как почему? Когда играют пара на пару, это обычные шахматы, только по усложнённым правилам, а вот когда втроём - это открытая коалиционная игра. Если двое сговорятся, то они запросто разобьют третьего. Поэтому существует "правило нейтралитета": нельзя нападать на противника, если тот ранее был атакован и отвечает на эту атаку. Но это правило запрещает только явное нападения, а не совместную подготовку атаки. Правильная стратегия предполагает построение такой позиции, которую можно выгодно продать обоим противникам, при этом очень важно не упустить начало торга. Это сложно, игра требует колоссальной концентрации...
  - То есть вы были полностью поглощены игрой и ничего не видели вокруг, значит, кто-то мог встать и выйти и вы бы его не заметили? Так?
  - Что за глупость? Играли же все трое!
  - Да, конечно. Значит вы играли, пока...
  - Пока не услышали настойчивый звонок. Я открыла дверь и впустил разносчика пиццы. Такой здоровенный красавчик. Говорил с каким-то гортанным акцентом. Я взяла коробку, поставила на столик. Он замялся, ожидая чаевых. Я сделала вид, что не поняла, чего он ждёт, не буду же я платить чаевые!
  - Это ваш жизненный принцип?
  Бианка возмущённо тряхнула головой.
  - Нет, конечно, но раз Чечик заказывал пиццу, он сам и должен был платить чаевые. Я за него и цента не дала бы, - неожиданно зло добавила она.
  Она помолчала несколько секунд, вспоминая на чём остановилась, потом заговорила снова.
  - Короче, я поставила коробку на стол, открыла. Разносчик всё не уходит. Я разложила пиццу на тарелки, каждому со своими добавками, поставила всем на тарелки баночки с папайя-тимьяновым соусом, его Чечику кто-то подарил, кстати, он был невероятно вкусным, всем очень понравился, гораздо вкуснее, чем бывает в пиццериях, там не то...
  Сержант снова кашлянул.
  - Итак, вы разложили всё по тарелкам, и?
  - Да, конечно. Я разложила всё по тарелкам, я этот олух всё не уходит. Ну, я предложила ему кусок пиццы. Он отказался, промычал что-то, собрался уже уходить, но тут зачем-то вмешался профессор.
  - Простите, ваш руководитель, профессор Дайд?
  - Да. Он прямо так и ляпнул, что на чай разносчику может дать только хозяин - Чечик. Разносчику эта прямота не понравилась, он как-то весь дёрнулся, что-то буркнул. Потом спросил, где туалет. Я показала, хотя мне было неприятно, что человек с улицы воспользуется туалетом. Пусть даже не в моём доме. Но как-то надо было от него отвязаться. Он пошёл, а мы вернулись к игре.
  - Что дальше происходило, вы помните?
  - Как же! Очень хорошо помню. Эти двое, наконец, решились играть против меня, но пока они телились, я успела подготовить проход королевской пешки по главной дуге и развалила их оборону, и им пришлось сражаться друг с другом. Потрясающее ощущение, когда не просто проскальзываешь между Сциллой и Харибдой, но стравливаешь их между собой!
  - Нет, я имею ввиду, что происходило в реальной жизни.
  - А, в комнате? Ничего интересного.
  - Вы слышали, может быть, шум, крики?
  - Ничего.
  - Когда ушёл разносчик?
  Бианка нахмурилась.
  - Вы знаете, не помню, я как-то упустила. На выходе он же не звонил в дверь...
  - Хорошо, что было дальше?
  - Дальше я выиграла. Мужчины были расстроены. Дайд встал и пошёл в туалет. Через секунду он вылетел оттуда, он был напуган, он кричал, что надо вызвать врача. Я тоже перепугалась, стала набирать 911. Но тут вскочил Азулай, побежал в туалет, и через полминуты он вышел оттуда с таким спокойным и серьёзным лицом, что я испугалась ещё больше. Он сказал, что врача вызывать не надо, а надо полицию, - Бианка помолчала и вздохнула. - Но первыми, как всегда, приехали пожарники...
  Дэйв нажал на кнопку вызова. Нотт бросил невидящий взгляд на разделительное зеркало, извинился перед Бианкой и вышел из комнаты допросов.
  - Сэр, - заметил констебль, - а я знаю эту пиццерию. Это совсем рядом с местом убийства, такая новомодная навороченная пиццерия для пижонов, где тебя уверяют, что, переплачивая втридорога, ты спасаешь Землю от глобального потепления...
  В этот момент в комнату для наблюдений вошёл сержант Нотт.
  - Прекрасная работа, сержант! - поздравил его Дэйв. - Дело сделано, этот разносчик, этот "здоровенный красавчик", именно он нам и нужен! Берите констебля и отправляйтесь в пиццерию. Хотя, я уверен, что он давно уже смылся. Выясните в пиццерии, где он живёт, и пошлите наряд на дом, вдруг он там. А я подготовлю всё для объявления в розыск.
  - Слушаюсь, сэр, - Нотт кивнул на освещённое окошко. - А с ними что?
  - Допросим всех, предупредим о невыезде из города до конца следствия и отпустим.
  - Слушаюсь, - Нотт на секунду замялся и ещё раз посмотрел на окно. - Только, вы знаете, сэр, что меня удивило, а ведь она совсем не выглядит расстроенной из-за смерти Чечика.
  - Да она из-за судоки огорчилась больше, чем из-за него! - поддакнул констебль.
  Детектив пожал плечами:
  - Согласен. Но разве это важно?
  

***

  Только к вечеру Дэйву удалось вернуться к себе, в аккуратный и ухоженный даунтаун.
  Новое здание Головного офиса полиции Торонто на чопорной Колледж-стрит своим игривым видом выбивалось из общего стиля улицы и, скорее, напоминало разломанный Кубик Рубика, чем офис такого серьёзного учреждения. Но в действительности в конструкции здания всё было тщательно продумано: изломанность линий создавала множество угловых комнат с дополнительными окнами, столь ценимых менеджментом. Видимо, зная слабость полицейских чинов к престижным угловым кабинетам, архитектор и построил здание в стиле практичного кубизма.
  
  Кабинет начальника Отдела убийств, Старшего инспектора Грегори Мак-Лэйна занимал небольшую угловую комнату на шестом этаже. Обстановка кабинета казалась типовой, но что-то в ней настораживало Дэйва: то ли место обязательной семейной фотографии на рабочем столе занимала заумная проволочная конструкция, то ли книги на непременной книжной полке были потрёпанными и стояли не по ранжиру, то ли что-то ещё...
  Зато сам Мак-Лэйн выглядел ровно так, как должен, по мнению Дэйва, выглядеть начальник Отдела убийств: высокий подтянутый красавец немного за пятьдесят, с плотным ёжиком седых волос, густым басом и твёрдым взглядом холодных серых глаз.
  
  Было пять часов вечера, ежедневное итоговое совещание подходило к концу. Хозяин кабинета сидел за низким столом, Дэйв и остальные офицеры выстроились рядом.
  - Так, что осталось? - Мак-Лэйн бросил короткий взгляд на экран компьютера, - ага, последний по списку, но не по важности, Брюне, наш новенький. Как обстоят дела с убийством в Тринадцатом округе?
  - Бытовое убийство, сэр. Убит хозяин квартиры, Марша Чечик, профессор ТУ. У нас есть подозреваемый, подходит по всем параметрам: работник пиццерии Фауд Факих. Он уже задержан и маринуется перед допросом. Вариантов немного, думаю, что мы с ним быстро разберёмся.
  - Ого, детектив, вы справились быстрее, чем за день, это впечатляет! - Мак-Лэйн одобрительно посмотрел на Дэйва. - Открою вам секрет, что убитый, этот Чечик, оказался довольно важной шишкой, он был другом самого Гетлэра, президента ТУ. Тот уже звонил начальству, и Босс ему пообещал, что расследование будет взято под личный контроль. Ну, вы меня понимаете? Так что, сразу докладывайте, когда будут результаты.
  - Безусловно, сэр, - Дэйв с трудом подавил довольную улыбку.
  Мак-Лэйн пробарабанил пальцами по столу победную дробь и тихо пробормотал:
  - Неплохо, совсем неплохо.
  Потом он коротко хлопнул ладонью по столy и подытожил:
  - Хорошо, на сегодня всё, спасибо, все свободны.
  

***

  Двери вагона метро с шипением захлопнулись, но через пару секунд неожиданно открылись снова. Через минуту бодрый мужской голос пробормотал по громкой связи что-то неразборчивое, из чего Дэйв уловил только словосочетание "сигнальные линии". Видимо, это был тайный код для посвящённых, потому что опытные пассажиры вокруг резко помрачнели. А неискушённые, вроде Дэйва, стали беспомощно крутить головами и по лицам окружающих пытаться понять, что же происходит? Но на них никто не обращал внимания.
  Бодрый голос комментировал происходящее ещё трижды. Последний раз ему не дали договорить и оборвали на полуслове. Другой, обыденный голос объявил, что двери закрываются, они действительно закрылись, и поезд тронулся.
  Дэйв посмотрел на часы: было без трёх девять - они простояли целых двадцать минут. Но даже это не смогло испортить ему настроения: дела шли просто великолепно.
  
  "Здоровенный красавец" из пиццерии был задержан и ожидал допроса. Им оказался сорокатрёхлетний иммигрант из Ливана Фауд Факих. Выяснилось, что у него и раньше случались проблемы с полицией, да ещё какие! До пиццерии, полгода назад, он работал тренером в фитнес-клубе "Тотум Кинг", куда ходил тренироваться Марша Чечик. Однажды между ними вспыхнула ссора, Факих вышел из себя и, по словам нескольких свидетелей, орал на всю раздевалку: "Да я задушу тебя вот этими руками!" Начальник смены вызвал полицию.
  Чечик не стал подавать жалобу, скандал замяли, но Факих был вынужден уйти. С тех пор он работал в "Волшебной Печи" старшим по смене.
  Всё, дело практически раскрыто, все кусочки пазла аккуратно сошлись. Осталось только спрыснуть собранную картинку лаком для волос, как это делала Лиззи, вставить в рамку и повесить на стену.
  Когда детектив, наконец, добрался до участка, сержант Нотт уже заждался его.
  - Доброе утро, сержант. Как идут наши дела?
  - Доброе утро, сэр, отлично. Джейн-стрит прислала новый лабораторный отчёт, сейчас его распечатают. Там камеры слежения и что-то ещё, - быстро проговорил сержант, потом набрал побольше воздуху и выдохнул. - Факих ждёт нас в третьей комнате.
  Дэйв лучезарно улыбнулся:
  - Замечательно! Ну, как он, готов к допросу?
  - Дозрел, дозрел, куда он денется!
  - Скажите, сержант, - неуверенно спросил детектив, - а вам не кажется странным, что после убийства он не ударился в бега, а вышел на работу?
  - Но, - сержант почесал лоб, - по-моему, так он не очень понимает, что происходит. Мне кажется, что он просто дурак.
  Дэйв пожал плечами:
  - Может вы и правы, да. Не надо искать сложных мотивов там, где всё объясняется глупостью. Пойдёмте, поговорим с ним.
  Они встали и пошли в комнату допросов, где уже больше часа томился их главный подозреваемый - Фауд Факих.
  Ожидание допроса не прошло даром: Факих явно нервничал. Пока сержант спрашивал его про анкетные данные, Дэйв с любопытством разглядывал своего злодея. Выглядел тот, как настоящий пират из арабских ночей. Огромный, с сильными руками, смуглолицый красавец, глаза с поволокой, один из тех, кто так легко нравятся женщинам.
  "Нравятся, пока они не заговорят", - злорадно усмехнулся про себя Дэйв.
  По-английски Факих говорил действительно плохо: он неумело перебирал десяток-другой слов, не слишком заботясь о грамматике или смысле, к тому же произносил он их неразборчиво и с каким-то гортанным уханьем, так что слова пузырились и лопались у него во рту, не долетая до собеседника. Слушать его было мукой.
  
  Факих старательно отвечал на вопросы сержанта, всем своим видом демонстрируя готовность к сотрудничеству. Когда сержант закончил с анкетными данными Факиха, тот не выдержал и спросил молчавшего до сих пор Дэйва:
  - Сэр, зачем мне здесь?
  - Расскажите, - Дэйв решил, что пора перейти к делу, - что вы делали в воскресенье, в семь часов вечера.
  - Я, как обычно, работа.
  - Вы работаете старшим по смене в "Волшебной Печи", так? Что входит в ваши обязанности?
  - Всё: заказы на телефон, доставка, уборка там, сказать кому делать.
  - А сами вы лично доставляете пиццу? Вы доставляли пиццу около семи вечера в воскресенье?
  Факих на несколько секунд упёрся взглядом в Дэйва, и вдруг лицо его разладилось, как будто он понял что-то важное. Куда-то делась нервозность, он, насколько смог, развалился на неудобном, привинченном к полу стуле и посмотрел на следователей, как кот на подоконнике смотрит на лающих снизу собак.
  - Только, если все курьеры заняты, - даже его невыносимый гортанный акцент смягчился и стал терпимым, - и да, в тот вечер мне пришлось довезти заказ самому.
  Дэйв был сбит с толку произошедшей в Факихе переменой. Он судорожно пытался сообразить, что произошло.
  - Хорошо, - он решил действовать напрямую, - в тот вечер вы доставляли заказ Марше Чечику?
  - Пиццу доставлял, но не знаю кому, был указан только адрес.
  - Допустим. Но имя Марша Чечика вам знакомо?
  - Хм, так сразу и не вспомню.
  - Но вы разговаривали в тот вечер с хозяином квартиры, Маршей Чечиком, когда доставили пиццу?
  - Нет, я передал пиццу женщине.
  - Но вы, по крайней мере, говорили с ним по телефону, когда он заказывал пиццу?
  - Нет, заказ был сделан через интернет, и я понятия не имел кому я доставляю пиццу.
  - Значит, с хозяином квартиры вы не знакомы, с ним не разговаривали и не знали кому доставляете пиццу. Вы доставили пиццу и тут же ушли?
  - Хм... почти. Я ещё зашёл туалет.
  - Замечательно, - Дэйв чуть наклонился вперёд, - тогда вы объясните, что ваши отпечатки нашли на тарелке с пиццей в кабинете хозяина?
  Факих пожал плечами.
  - Ну, я не знаю, я помогал этой женщине, когда она перекладывала куски пиццы с одной тарелки на другую.
  Дэйв откинулся в кресле и взглянул на сержанта, тот чуть заметно кивнул.
  - Отлично, - начал сержант Нотт голосом, не обещающим Факиху ничего хорошего, - если вы не были знакомы, с хозяином, то как вы объясните свою реакцию на его имя? Все три свидетеля отметили, что вы нервно дёрнулись, услышав имя хозяина квартиры.
  - Да никак я не отреагировал, - запротестовал Факих, - просто большой заказ, должны быть чаевые, я сам взялся отвести пиццу, а тут меня эта дура минут пять промурыжила...
  
  Раздался стук в дверь, в комнату вошёл констебль и передал детективу папку с документами. Дэйв стал рассеяно её листать, поглядывая на Факиха. Вдруг он нахмурился и принялся сосредоточенно читать, забыв про допрос.
  - Скажите, Фауд, - ледяным голосом спросил сержант, - а разве не вы работали полгода тому назад в клубе "Тотум Кинг", и разве не вы поссорились там с Маршем Чечиком? Разве не вы угрожали его задушить?
  Факих зло усмехнулся.
  - Да я уже понял, из-за кого я здесь. Он опять настучал, да? А разве тогда он не забрал своё заявление? - с вызовом спросил он. - Разве дело не было закрыто? Закрыто - значит не было! Вы хотите знать, видел ли я этого говнюка в тот вечер? Да, я зашёл к нему в комнату и сказал пару ласковых слов наедине. Никаких угроз, всё в рамках, и на этот раз, вам не к чему придраться! Я нагуглил, что можно говорить, а что - нельзя!
  Факих самодовольно посмотрел на сержанта. Тот кивнул, потом внезапно встал во весь свой рост и резко перегнулся через узкий стол.
  - Ты же всё врёшь! - закричал он. - А хочешь, я расскажу тебе как всё было на самом деле? - Красное разъярённое лицо сержанта почти касалось посеревшего лица Факиха. - Да, ты не знал, кому несёшь пиццу, а когда узнал, ты захотел поговорить, но потом ты вспылил, ты не сдержался, ты затащил его в туалет, где и задушил! Что, скажешь не так?!
  Ошарашенный Факих замотал головой:
  - Как задушил? Кого задушил? Марша? Его задушили? Я?
  Он схватился за голову и начал выть:
  - О, нет, всё не так, не так!
  Нависшая глыба сержанта, казалось, вот-вот раздавит вжавшегося в стул Факиха.
  - Ты же грозился задушить его в клубе, да? Ты убил его, дрянь, говори!
  Факих зажал уши ладонями. Сержант схватил его за руки и попытался оторвать их от головы.
  В этот момент вмешался детектив.
  - Сядьте, сержант, - вялый тон Дэйва совершенно не вязался с грозным видом Нотта.
  Сержант взглянул на него с изумлением, но сел, тяжело дыша.
  - Знаете, Фауд, - Дэйв похлопал по папке с документами, - у нас есть свидетель вашего разговора с Чечиком в то воскресенье вечером. У Чечика работал скайп, когда вы с пиццей вошли в его кабинет, так что все ваши "ласковые слова" - они тут.
  Слова детектива не произвели на Факиха никакого впечатления, он продолжил раскачиваться и причитать:
  - Нет, всё не так, не так!
  С минуту Дэйв молча, с неприязнью рассматривал папку с бумагами, потом вздохнул и встал из-за стола:
  - Но всё это не важно. Ладно, я предупреждаю вас о необходимости не покидать город до окончания расследования. Пока вы свободны, можете идти.
  Ошарашенные Факих и сержант Нотт выдохнули почти одновременно:
  - Что?!!!
  

***

  Факих поспешно выскользнул из комнаты, и Дэйв оказался один на один с разъярённым Ноттом. Когда, через десяток секунд, сержант, перестав шумно сопеть и смотреть в сторону от Дэйва, заговорил, его губы все ещё подрагивали:
  - Сэр, при всём уважении, что происходит? Я же почти его дожал! Он уже раскололся, он сознался, что входил в комнату Чечика, ещё немного и ... Как можно было его отпускать?! Он убийца, всё говорит за это! У него был мотив, он раньше грозился прикончить Чечика, да что там прикончить, он грозился его задушить! Он вспыльчив и силен, как бык, он, наверное, единственный, кто мог задушить голыми руками! А главное, главное, он же входил к Чечику, после чего Чечика нашли мёртвым! Что нам ещё нужно?!
  Дэйв дал сержанту выговорится и уныло покачал головой:
  - У него есть железное алиби, Сайман. Непробиваемое. Есть свидетель, который разговаривал с Чечиком по скайпу и видел, что тот был жив и здоров, когда Факих выходил из кабинета.
  Сержант от растерянности замолчал на секунду, потом загудел снова:
  - Сэр, простите, но это чушь! Какой ещё свидетель, когда всё так ясно? Послушайте, показания одного свидетеля, ещё ничего не значат! Да откуда он взялся, кто он такой? Может он друг Факиха, а?
  Дэйв нехотя положил руку на скрытую папку с документами:
  - Свидетеля зовут Смит-Рубин, он ещё один профессор-химик, - Дэйв перелистнул страницу. - Занимается "вычислительной квантовой" химией. Наш эксперт тут для нас поясняет, - Дэйв оторвался от папки и пожевал губами, - что это такая смесь химии и компьютеров. Ещё эксперт пишет, что лично знаком со свидетелем и знает, что тот тесно общался по работе и с убитым, и со всеми его гостями.
  - Знаком со всеми?! - оживился сержант. - Вот видите, он же заинтересованное лицо, сэр! И ещё, сэр, поверьте, люди просто так сами не лезут с показаниями. Это мы их находим и вызываем на допрос! Этот ваш свидетель, он выглядит сомнительно, сэр! Его надо допросить, проверить его показания, и только потом можно отпускать..., - сержант осёкся, перехватив мрачный взгляд детектива.
  - Нечего проверять, Сайман, всё уже проверено. Весь разговор через скайп был записан, так что у нас есть видео о том, как Факих выходит из кабинета при очень даже живом Чечике.
  - Но, сэр, - возмутился сержант, - он ведь мог вернуться через мину...
  - И это видео, Сайман, - перебил его Дэйв, - прекрасно, секунда в секунду, совпадает с записью камеры в вестибюле около лифта.
  Сержант, наконец-то, замолчал. Дэйв устало прикрыл глаза. Как замечательно всё было каких-то двадцать минут назад, дело было почти раскрыто, начальство довольно, но нет, принёс же чёрт эту папку! Всё тут же рассыпалось, спуталось, сейчас даже непонятно за что хвататься! Нет, что-то здесь не так, не может быть, чтобы один-единственный уродливый факт разрушил такую стройную версию!
  Дэйв осторожно открыл глаза. Проклятая папка и не подумала никуда исчезнуть.
  - Но вы правы, сержант, - он кисло улыбнулся. - Мы должны тщательно проверить показания этого свидетеля.
  

***

  Непрошенный свидетель, профессор Смит-Рубин из Университета Северной Каролины, ехать в Торонто не захотел, но с легко согласился на интервью через скайп.
  В ожидании звонка Дэйв в десятый раз пересматривал видеозаписи, пытаясь найти хоть какие-то нестыковки. Но нет, всё сходилось.
  На записи было видно, как Факих вошёл в кабинет, напомнил Чечику, что тот редкая скотина, пожелал ему не подавиться пиццей и ушёл, даже не хлопнув дверью. Через девять секунд он появился на вестибюльной камере и вошёл в лифт. Всё, больше в квартиру он не входил.
  Ещё хуже: больше в квартиру не входил никто, до тех самых пор, когда через полчаса не появились полицейские.
  Выходит, что убил кто-то из этих троих ботаников? Но это же бред! Как они могли справится этим здоровяком?
  Да, но с другой стороны, и к новому свидетелю не придерёшься. Почему Смит-Рубин связался с полицией? Оказывается, он узнал о смерти Чечика от своей коллеги Бианки Шредер, которая позвонила ему сразу, как только её отпустили из-под ареста. Он вспомнил про ругань между Чечиком и каким-то громилой, которую он видел по скайпу и тут же сообщил об этом в полицию Торонто своему бывшему однокашнику, работающему в Лаборатории судебной экспертизы на Джейн-стрит. Почему разговор по скайпу был записан? Не кажется ли это странным? Нет, потому что профессор записывал все свои деловые разговоры. Всё логично, никаких натяжек, так что...
  
  Внезапный переливный звонок скайпа оторвал Дэйва от размышлений.
  - Профессор? - Дэйв внимательно всматривался в мутноватое пересвеченное изображение на экране. Веб-камера профессора была явно не из самых дорогих. - Спасибо, что нашли время побеседовать с нами.
  - Детектив? - размытое продолговатое лицо на экране сдержано улыбнулось. - Всегда рад помочь. Чем могу быть полезен? - профессор говорил неторопливо, хрипловатым голосом, как-то неприятно, высокомерно что ли, протягивая слова.
  
  Дэйв попросил профессора пересказать всю историю с самого начала и внимательно слушал, надеясь поймать его на нестыковках, фальшивой интонации или заученной наизусть фразе. Но чуда не случилось, всё сошлось, и тогда Дэйв перешёл ко второй части допроса:
  - Как хорошо вы знали убитого?
  - О, три года назад я с ним очень тесно сотрудничал. Вы, конечно, выяснили, что я получил постоянную должность в Чапел-Хилл всего полгода назад, а до этого я десять лет проработал в Торонто. До двенадцатого года мы с Чечиком вместе написали статей тридцать по расчётам белков. Чечик - потрясающий алгоритмист, жаль, что он забросил науку.
  - Забросил науку? - удивлено переспросил Дэйв. - Как же так? Он ведь продолжал работать в ТУ?
  - Ну, три года назад он получил постоянную должность, - сухо ответил профессор, - и как отрезало, с тех пор самостоятельных исследований он не вёл, всё только ученикам помогал. Правда учеников у него было много.
  - Скажите, - решил уточнить Дэйв, - а в этом есть что-то э... ненормальное?
  - Да как сказать, такое случается, редко, но случается. Когда ты получаешь пожизненную должность, у тебя столько соблазнов, ну вы понимаете... вот, например, всем известный Исаак Озимов, как получил полного профессора в Бостонском Университете, так и перестал работать, только рассказиками своими баловался.
  - Ясно, - Дэйв помолчал, усваивая услышанное. - Хорошо, профессор, скажите, насколько я понимаю, вы были близко знакомы и с остальными фигурантами дела. Как бы вы описали их отношения с Чечиком? Что могло произойти на той вечеринке?
  - Как бы я назвал их отношения с Чечиком? - Смит-Рубин на секунду задумался с ответом. - Ну, что касается Азулая и Шредер, я бы назвал их отношения "странными".
  - Странными? - оживился Дэйв. - Не могли бы вы пояснить?
  - Да, конечно, детектив. Возьмём Азулая. Он перспективный химик, печатается в престижных журналах, только за последний год у него вышло две статьи в британском "Chemical Science" и три в "Annual Reviews". Это, безусловно, успех. Так вот, во всех этих статьях одним из соавторов всунут Чечик. Очень странно.
  - Странно? - удивлённо переспросил Дэйв. - Подождите, профессор, но ведь вы сами печатались в соавторстве с Чечиком. Разве нет?
  - Да, но у меня были численные расчёты химических свойств белков, а в статьях Азулая - чистая химия. Чем тут может помочь компьютерщик Чечик? Он, поверьте мне, циклометилсилоксан от циклометикона не отличит.
  - Вы хотите сказать..., - начал Дэйв, но Смит-Рубин его перебил:
  - Нет, я ничего не утверждаю, просто отмечаю несоответствие. Что касается Шредер, то они с Чечиком общались ежедневно. Чечик был дружен с её боссом - профессором Дайдом, они, кажется, учились вместе, и Чечик вечно торчал в его лаборатории. Я знаю, что последний год Чечик с Бианкой часто вместе ездили на конференции, чаще, чем э... это нужно для работы, а их последняя совместная поездка была всего месяц назад.
  - Вы хотите сказать, что у них были отношения?
  - Мне трудно судить, детектив, но Бианка Шредер - очень э... чувственная особа, так вот, последнее время, может быть полгода или год, когда я их видел вместе с Чечиком, то у меня сложилось впечатление, что э... он её раздражает. Ну знаете, когда женщина так реагирует на мужчину, на его шутки, на звук его голоса, а Марша было довольно говорлив, вот такое отношение - как к "бывшему", что ли, оно ведь просто так не возникает, его надо заработать, разве нет?
  - Вы хотите сказать, что..., - озадачено пробормотал Дэйв. - Да, но как же их конференции, "чаще, чем это нужно для работы"?
  - Не знаю, детектив. Об этом вам лучше расспросить саму Шредер. Я всего лишь отмечаю несоответствие, которое сам объяснить не могу.
  
  Дэйв замолчал. Он вдруг ясно почувствовал, что откуда-то снизу, из смутной глубины сознания медленно всплывает, густеет, наливается тяжестью пока ещё неуловимое, пока ещё не понимание, но предчувствие понимания того, что случилось на той злосчастной вечеринке. Надо только переждать, нельзя спешить, надо дать догадке окрепнуть...
  Смит-Рубин подождал Дэйва несколько секунд и заговорил сам:
  - И отвечу на ваш последний вопрос про вечеринку, детектив. Если это не деловая встреча, то мне трудно представить причину, которая могла бы собрать всех этих людей вместе.
  

***

  В понедельник утром в метро было необычно людно. Видимо все забрались под землю, спасаясь от дождя, который лил всё утро.
  Подошёл поезд, и Дэйв с изумлением заметил следы капель на стёклах вагонов.
  "Что это? Вода через землю сверху просочилась? - пронеслось у него в голове. - Ах нет, там, на другом конце линии поезда идут поверху! Хм, интересно, что же здесь зимой творится, когда идёт снег? Лучше и не думать. Хоть бы эти сигнальные линии сегодня не промокли!"
  Сегодня опаздывать было нельзя. Сегодня в девять пятнадцать он отчитывался перед Мак-Лэйном за всю проделанную за неделю работу.
  А сделали они много. За два дня Дэйв и его сержанты намотали тысячи километров по Онтарио, прочитали мегабайты всяких отчётов, опросили с полусотню свидетелей. Из остатков разгромленной рабочей версии постепенно вылеплялась новая. Правда выглядела она всё ещё неаппетитно, как "Неряха Джо" - кулинарное чудо англофонской кухни: бесформенная куча жаренного говяжьего фарша, зажатая двумя плоскими булочками. Но что касается калорий, о, что касается калорий, то они все до единой были на месте!
  Разработка версии началась с того, что группа Дэйва установила, что последний День Канады Бианка Шредер и Марша Чечик провели вместе в Тобермори - курортном городке на озере Гурон. Когда же полицейские показали фотографию Чечика обслуге коттеджа, выяснилось, что Бианка далеко не единственная очаровательная молодая особа, гостившая в коттедже в обществе профессора. Совместными усилиями работники припомнили ещё одиннадцать дам, останавливавшихся здесь вместе с Чечиком за последние три года. Дело у Чечика, видимо, было поставлено на поток.
  Этому размаху можно было бы только позавидовать, но вот никто их опрошенных девушек не сохранил нежных воспоминаний о Чечике. Самая лестная характеристика, которую услышали полицейские была, что "Марша был из тех зануд, которым легче уступить, чем объяснить отказ". Остальные высказались резче.
  Такое единодушие не могло быть простым совпадением, и, действительно, после недолгой, но интенсивной беседы с сержантом Ноттом четверо из одиннадцати сознались, что Чечик их шантажировал, грозясь предать гласности их мелкие грешки.
  Несмотря на настойчивость сержанта, остальные семеро продолжали молчать, стиснув зубы.
  С соавторством вырисовалась похожая картина: шесть молодых учёных, включивших Чечика в список авторов, не смогли внятно объяснить его вклад в их совместную работу. Факт шантажа признало трое из них.
  Из всего этого с очевидностью следовало, что Шредер и Азулай тоже были жертвами шантажа Чечика, что создавало искомый мотив для убийства. По-другому быть просто не могло, Дэйв был готов дать голову на отсечение.
  Часы на стене коридора показывали девять четырнадцать, когда, крепко зажав в руках пухлую папку, распираемую изнутри всей этой бесформенной кучей доказанных и предполагаемых эпизодов шантажа, Дэйв постучал в дверь кабинета Мак-Лэйна.
  - Войдите! - услышал он бас хозяина кабинета.
  Дэйв вошёл. Мак-Лэйн сидел, выпрямившись в своём кресле, и говорил по телефону. Он хмуро кивнул Дэйву и махнул свободной рукой на два пустых стула, стоящих рядом со столом.
  Дэйв сел и аккуратно пристроил папку на краешек стола.
  Мак-Лэйн проговорил ещё пару минут по телефону, потом взглянул на часы, посмотрел на пустое кресло и недовольно поморщился:
  - Начнём, пожалуй. Что у вас там?
  Дэйв открыл папку и начал пересказывать её содержание боссу. Сперва тот слушал мрачно, но по мере рассказа лицо его разглаживалось, и во взгляде даже появилось что-то вроде одобрения.
  - Ну что же, - довольно пробормотал Мак-Лэйн, когда Дэйв закончил, - Гетлэру будет полезно узнать, об этом тайном хобби его приятеля Чечика, не будет так надоедать. Какие бездны тут пооткрывались! - усмехнулся он и сделал пометку в настольном календаре. Потом посмотрел на Дэйва и строго спросил:
  - Хорошо. Вы уже нашли источник информации Чечика?
  
  Дэйв непроизвольно поёжился. Это был тот неприятный момент, когда все хорошие новости закончились, и приходится переходить к плохим. Источник информации! Это было самое слабое звено в цепочке его логических заключений. Да разве принёс бы Дэйв инспектору свою разбухшую папку, если бы они нашли этот источник информации и знали, чем именно Чечик шантажировал Шредер и Азулая? Хватило бы одного листочка - бланка требования на ордер на арест!
  Положа руку на сердце, Дэйв не верил, что существует единый источник, слишком уж разносортными выглядели компроматы: ну что общего могло быть между доказательством того, что талантливый математик Эдвард Грэй был скрытым гомофобом, и свидетельством того, что Эва Пал, смазливая лидерша университетских зелёных, благосклонно относилась к дорогим подаркам от одного из главных производителей фуа-гра в Канаде?
  Кроме того все эти грешки, в которых им признались жертвы шантажа, выглядели несерьёзно, мелочишкой, такой детской забавой, достаточной, быть может, для того, чтобы вынудить пугливого интроверта добавить твоё имя в список авторов его статьи, но никак не для убийства. Нет, тут рядом скрывалось что-то другое, серьёзное, настоящее.
  Дэйв открыл было рот, чтобы ответить "нет", как тут дверь кабинета распахнулась, и в комнату влетел взъерошенный, мокрый от пота высокий толстяк, одетый в мятую футболку, широченные шорты и шлёпанцы на босу ногу. Дейв машинально отметил большую голову, приплюснутую с висков, лицо, усыпанное мелкими бледными веснушками, толстые губы и огромные карие глаза навыкате. "Клоун какой-то", - неприязненно определил для себя Дэйв.
  Пока он с оторопью разглядывал это новоявленное чудо, оно плюхнулось на свободное кресло рядом с ним и, вытирая платком лоб, просипело скороговоркой:
  - Ох, простите, босс! Опоздал, но сейчас такой траффик, такая жара!
  Мак-Лэйн не выразил ни тени возмущения вторжением. Он показал рукой на Дэйва и сказал толстяку:
  - Познакомитесь, Джонти, это наш новый Детектив-сержант Дэйв Брюне, недавно переведён из Оттавы, он ведёт дело Чечика.
  Потом инспектор повернулся к детективу:
  - Дэйв, это Джонатан Браун, он эксперт-аналитик, э... главный эксперт нашей Лаборатории судебной экспертизы на Джейн-стрит, выпускник Корнелльского университета, доктор философии, он близко...
  - А ещё закончил с отличием Еврейский Колледж в Ньютон Центре, - неожиданно перебил его толстяк.
  - Да, конечно, Джонти, - невозмутимо продолжил инспектор. - Он также, как справедливо мне напомнили, дипломированный рабби. Он близко знаком с университетской средой, и его знания местных порядков для нас бесценны. Я попросил его помочь нам с ведением расследования, и он любезно согласился. Детектив, пожалуйста, вкратце, повторите для Джонатана то, что вы мне только-что рассказали.
  Дэйв недовольно хмыкнул, но возразить не решился.
  
  Эксперт слушал рассказ Дэйва внимательно, чуть склонив голову на бок. Он неожиданно оживился, когда Дэйв упомянул коттедж "В Конце Тропы" в Тобермори.
  - "В Конце Тропы", говорите, хм, интересно, - заговорил он хрипловатым голосом. - А я, вы знаете, бывал в этом коттедже, это ведь исторический памятник, да, его ещё сам Маркони строил как первую радиостанцию в наших диких краях. Ещё до Первой мировой. Такой основательный двухэтажный пятистенок. Не из дешёвых, нет, - и он также внезапно замолчал и уставился на Дэйва.
  
  Дэйв нахмурился. Что-то в надтреснутом голосе эксперта, в его интонации показалось Дэйву смутно знакомым. Пару секунд он мучительно пытался вспомнить что, но потом сдался и продолжил свой обзор.
  Когда он закончил, инспектор подвёл итог:
  - Итак, мы установили, что наш убитый - серийный шантажист. Теперь нам осталось найти, чем он шантажировал Азулая и Шредер, и тогда... да, кстати, детектив, - инспектор повернулся к Дэйву, - что вы сказали про источник информации Чечика?
  - Дело в том, что мы ещё не..., - начал отвечать Дэйв, но его перебил эксперт:
  - Вы знаете, что я подумал? - он помахал высоко поднятой рукой и заговорил медленно, многозначительно растягивая слова. - Вот, например, один из шантажируемых, э... Грэй, если не ошибаюсь, он согласился добавить Чечика в соавторы, потому что тот грозился придать гласности его дурацкие гомофобские шутки, да? Ну и другие случаи похожи: угроза придать гласности какой-то неосторожный трёп, какие-то письма, так?
  Эксперт вопросительно взглянул на инспектора, и тот утвердительно кивнул.
  - Так вот, - продолжил эксперт, - я понял, откуда Чечик мог добыть компромат на Грэя. Пару лет назад в ТУ был скандал, когда какой-то придурок заполонил сортирными шутками про гомиков частный форум студенческого братства "Сигма Пи". Ну, вам знакома трепетная любовь наших студентов ко всем этим псевдо-масонским братствам с их названиями, взятыми из справочника по тригонометрии, вроде "Альфа Дельта Пи" или "Зета Пси", да?
  - Мне ли не знать, - кивнул инспектор. - С этими масонами бывает хлопотно.
  - Так вот, похоже, что наш Грэй и был тем дебилом, - заключил эксперт. - Но как Чечик про это узнал, и как он мог доказать? Ведь на этом форуме нет регистрации: нет ни логинов, ни паролей, ни записи IP, ничего! Там аноним разговаривает с анонимом, этот форум невозможно взломать - там просто нечего взламывать! Так как же? И тут до меня дошло!
  Эксперт поёрзал в кресле, напряг и выпрямил спину, слово толстый неуклюжий кот приготовился поймать птичку.
  - Я вспомнил, как пару дней назад кто-то упомянул про старую разработку Чечика. Три года назад он создал уникальную систему, компьютерную нейронную сеть, которая способна по отрывку текста достоверно установить автора. Он опубликовал только одну работу, очень интересную, а потом затих, и три года не было слышно ничего нового. Но я знаю, что все эти три года он регулярно заказывал машинное время на университетском суперкомпьютере! И тут у меня в голове как будто щёлкнуло: идентификация автора - это оно и есть! До меня дошло, откуда Чечик брал свой компромат, да!
  Эксперт торжествующе оглядел полицейских.
  - Господи! - внезапно догадался Дэйв. - Эта манерная интонация, ну конечно же, по скайпу, прошлый вторник, Смит-Рубин, это он точно так калечил слова! Чтобы это могло значить?
  Дэйв с изумлением посмотрел на Брауна, потом на Мак-Лэйна, тот перехватил его взгляд и самодовольно усмехнулся:
  - Я же говорил, детектив, что знания Джонатана для нас бесценны! - инспектор повернулся к эксперту. - Джонти, так вы думаете, что сможете вытащить этот компромат?
  - Уверен, ведь всё запуски аппликаций на суперкомпьютере строго протоколируются.
  - Замечательно! Джонти, бросайте всё и займётесь этой "Сигма Пи" системой, или что она там, и вытащите из неё всё, что можно. Детектив, окучивайте Азулая и Шредер, протрясите там всё: их привычки, слабости, грехи, кто, с кем, когда и где. Второй раз мы их не упустим!
  

***

  Пять пропущенных звонков из криминалистической лаборатории ждали Мак-Лэйна в его кабинете утром в среду. Джонатан Браун начал названивать в семь тридцать и аккуратно звонил каждые пятнадцать минут.
  Мак-Лэйн подождал, пока включится компьютер и связался с лабораторией. Браун ответил сразу.
  - Привет, босс! - голос Джонатана звучал вымотано и возбуждённо одновременно. - Прочитали мой отчёт?
  - Ещё, нет, Джонти. Рабочий день начинается через полчаса, если вы помните.
  - Хорошо, босс. М... прочитаете - перезвоните, - промычал Джонатан. - Так будет лучше, мне тяжело сейчас долго говорить, я тут двое суток напролёт вкалывал, три часа назад, как закончил.
  - Хорошо, Джонти, перезвоню позже. Спасибо.
  Мак-Лэйн нашёл е-мейл от Брауна и принялся изучать отчёт.
  Отчёт состоял из двух частей. Первая пространно и подробно описывала особенности метода установления авторства, разработанного Чечиком, и его преимущества перед традиционными подходами; вторая описывала конкретные применения алгоритма.
  Мак-Лэйн быстро пролистал первую часть, со всей этой заумью про классификацию лингвистическо-семантических паттернов, про обучение рекуррентных нейронных сетей и проблему устойчивости выборки, и сразу перешёл ко второй, релевантной части отчёта - результатам прогонов алгоритмов.
  Выяснилось, что в течении последних трёх лет Чечик регулярно использовал университетский суперкомпьютер "SciNet" для запуска своей системы. Университетский вычислительный кластер был очень дорогим ресурсом, и даже полные профессора не имели к нему полного доступа. То, что всё своё бесценное машинное время профессор Чечик тратил на поиски авторов различных текстов говорило само за себя.
  Резервное копирование на кластере работало безукоризненно, и системщикам легко удалось восстановить все рабочие логи прогонов системы за три последних года. Эти логи содержали результаты поиска в тысячах сетевых форумов, блогов, социальных сетей, и ещё Бог ведает в каких местах. За три года Чечик просеял через мелкое сито сотни человек и на каждого завёл отдельное досье.
  
  Закончив чтение досье на Шредер и Азулая, инспектор тут же заполнил бланк требования на ордер и вызвал детектива Брюне. После чего набрал номер лаборатории.
  - Привет, босс, - на этот голос Брауна в трубке звучал вяло. - Прочитали мой отчёт?
  - Да, Джонти. Потрясающая работа, спасибо!
  Браун помолчал секунду, потом спросил:
  - Вы их арестуете?
  - Да. Сейчас пошлю ордер на арест к судье на подпись.
  - Замечательно, а я пойду спать, возьму сегодня отгул.
  - Подождите, Джонатан, - торопливо проговорил инспектор, - послушайте пока вы не ушли спать, я хотел спросить. Вот система, что Чечик создал, он действительно умеет, э... находить кто что написал? Да?
  - Похоже на то, босс. Для раскрытия дела нам хватило старых логов, а всем остальным сейчас специалисты занимаются: мы передали всё, что нашли компьютерщикам из ТУ. Там много материалов: описание алгоритма, исходники, результаты тестов, - системщикам удалось вытащить всё. Ребята сказали, что, похоже, Чечик задачу авторства решил. Потрясающе, хоть и злодей, но он всё же был гением. Но вот скажите, почему он занялся мелким шантажом, а не стал развивать свою идею дальше? Это мне совершенно непонятно. Тут ведь золотое дно, копни только, такого можно нарыть, один этот знаменитый спор про авторство "Шекспир-или-Бэкон" чего стоит!
  - Да, там в академии полно чудиков. - коротко хохотнул инспектор. - Ну не страшно, в правильных руках эта система ещё послужит людям. - Она поможет нам бороться с киберпреступностью, покончит с проклятой анонимностью в Интернете!
  - Как скажете, босс, - равнодушно отозвался Браун, - я сейчас плохо соображаю, пойду спать.
  - Да, конечно, спасибо ещё раз, всего доброго, - ответил Мак-Лэйн и положил трубку.
  

***

  Первое время Дэйва огорчало, что в Торонто негде нормально перекусить днём. Но потом, после недели бессмысленного кружения с коллегами по всем этим бездарным закусочным вроде "Taco Bell", "Wild Wings", "Tim Hortons" и "Wendy"s" Дэйву, наконец, посчастливилось наткнутся на вполне сносный и недорогой итальянский ресторанчик "Leo"s Pasta Pane Vino", где на ланч подавалась свежая паста вместе с острым томатным соусом, мелко натёртой муцарелой, самодельным "пармезаном" и бокалом домашнего красного вина.
  
  Пятница уже грозила перерасти в субботу, когда Дэйв осознал, что забыл сегодня пообедать. Он быстро собрался и поспешил в "Leo". В семь часов вечера народу в ресторане было совсем мало. Дэйв сел у окна, к нему подошёл знакомый официант, коротко кивнул. Дэйв заказал своё обычное фетучини и, неожиданно для официанта, отказался от дежурного зинфандели и попросил карту вин. Официант пошуршал в бездонном кармане фартука и выложил на стол красную ламинированную картонку, напечатанную с двух сторон. Среди множества разнообразных итальянских наименований нашлось только одно французское - бордо 2009-го года с неожиданно жизнеутверждающим названием: "Могила господина де Рабиёна". Дэйв попросил бокал.
  Официант чиркнул в блокноте, потом с сомнением посмотрел в винную карту, что-то пробормотал, ушёл и через пару минут вернулся с хозяином. Тот долго и многословно извинялся, объяснял, что это вино мало кто заказывает, поэтому оно продаётся только бутылками, но если синьор захочет, то у них есть кьянти, тоже полнотелое, даже насыщеннее, только дешевле, вот его можно бокалами.
  Дэйв терпеливо выслушал хозяина, ещё раз перечитал ламинированное меню и сдался: нет, шестьдесят долларов за бутылку - сегодня это, пожалуй, слишком. Отложим бордо до завершения расследования, а пока пусть уж будет кьянти.
  Хозяин удовлетворённо кивнул, выбежал и тут же вернулся с бокалом густо-красного вина и тарелкой толсто нарезанной белой булки, щедро спрыснутой золотисто-зелёным оливковым маслом.
  Дэйв пригубил вино и, осторожно, стараясь не оцарапать десны об острую хлебную корочку, откусил кусочек тягучего, пропитанного терпким маслом, мякиша, и подождал, пока он не растворился на языке.
  Только после этого Дэйв почувствовал, что длинный изнуряющий переломный день наконец-то закончился.
  Первый успех, нет, настоящий прорыв в расследовании, произошёл сегодня утром, когда Шредер и Азулай сознались, что покупали наркотики на анонимном сайте подпольной торговли "Шёлковый Путь", и что Чечик шантажировал их, грозясь сдать полиции.
  Разговорить их удалось легко, и всё благодаря тому, что у Дэйва и Нотта в руках была полная переписка подозреваемых с наркодилерами - бесценная информация, добытая покойным Чечиком и восстановленная Брауном.
  Технически всё прошло очень просто: Шредер и Азулая рассадили по смежным комнатам и начали допрашивать одновременно. Через пятнадцать минут после начала допроса в комнату вошёл сержант с листочком бумаги и что-то тихонько прошептал на ухо следователю. Тот пробежал глазами листок, покивал головой, отпустил сержанта и прочитал подследственному несколько фраз с этого листочка - несколько дословных цитат из его деловой переписки на сайте "Шёлковый Путь", а потом заявил, что это показания второго соучастника. Дальше последовал вопрос: "ну, а вы что расскажите?" Вместо ответа оба подозреваемых, забыв про советы адвокатов, бросились наперегонки закладывать друг друга - "дилемма заключённого" в действии, как заметил этот умник, Джонатан Браун.
  В отличите от других случаев в списке Чечика, вроде горемык Грэя и Пал, преступление Шредер и Азулай было реальным и нешуточным: начав с марихуаны, они быстро перешли на экстази и метамфетамин, потом стали продавать наркотики студентам, а через год превратились в главных оптовых поставщиков университетского кампуса - совсем неплохая прибавка к зарплате постдока.
  К наркоторговле следовало добавить неуплату налогов с дополнительных доходов, а за подобные преступления государство карает беспощадно - взять того же беднягу Аль Капоне! Итого, по совокупности, теневая трудовая деятельность Шредер и Азулая тянула лет на пять за решёткой, а это был уже вполне весомый мотив для убийства.
  Второй сдвиг в деле произошёл после полудня, когда пришли ответы на несколько запросов, и стало ясно, что и со "способностью совершить преступление" всё обстоит замечательно: выяснилось, что Бианка Шредер четыре раза участвовала в онтарийском триатлоне и три раза была в первой десятке. Внешность оказалось обманчивой: под "личиной" хрупкой девушки скрывалась "железная леди". Что же касается Рона Азулая, то он, родившийся и выросший в Израиле, после школы три года отслужил в элитных боевых войсках.
  Итак, собрались все составляющие юридической триады: у подозреваемых был явный мотив для убийства, был шанс совершить преступление - они и жертва находились в одной и той же квартире, и, наконец, они были достаточно крепки физически, чтобы суметь задушить человека голыми руками.
  Дэйв доел последний хрустящий ломтик и запил его кьянти.
  Дело можно было считать раскрытым: со всеми этими фактами добиваться признания вины было уже не обязательным. Как объявил довольный Мак-Лэйн: "наших улик присяжным хватит за глаза".
  Да, улик было более, чем достаточно, но Дэйву мешало ощущение, что его обошли и обманули: как-то необъяснимо легко досталась им эта переписка с "Шёлкового Пути". Толстяк Браун подумал минуту, щёлкнул пальцами, и тут же из кустов вылез спрятанный там духовой оркестр и сыграл туш в честь короля экспертов.
  Дейв неприязненно передёрнул плечами.
  - Ладно, в конце концов, мы все делаем общее дело, - попытался он себя урезонить, но неприязнь никуда не делась.
  Вдобавок в деле оставались мелкие неясности, которые хорошо было бы решить, прежде чем передавать дело в суд. Вот, например, что делал профессор Дайд? Неужели он ничего не заметил, ничего не слышал, когда Шредер и Азулай душили Чечика? А если заметил, то почему молчал? Потому что соучастник? Но Чечик его не шантажировал, и никакого компромата на него не собирал, и вообще был его другом. И ещё, насчёт этого "достаточно крепки физически", ведь и Чечик был не хилого десятка...
  Дэйв вздохнул и погладил бокал по тонкой ножке.
  Словом, со всем этим ещё предстояло разобраться. Но это подождёт до понедельника, а сегодня рабочая неделя закончилась, впереди его ждали выходные и джаз-бар с обновлённой программой, на которую он пригласил свою новую знакомую.
  Принесли тарелку с дымящейся пастой. Пользуясь ложкой, как подставкой, Дэйв тщательно накрутил плотный моток фетучини на вилку, отпил вина из бокала и поднёс горячий, благоухающий, пропитанный тёмно-красным томатным соусом клубок ко рту.
  
  В этот момент зазвонил телефон.
  

***

  Дэйв взглянул на экран телефона, поскучнел и отложил вилку:
  - Да, босс, слушаю.
  ?- Детектив? Где вы? Сможете сейчас подойти ко мне? Это касается дела Чечика.
  - Да, - вздохнул Дэйв и поковырял вилкой остывающую пасту. - Буду минут через двадцать. Что-то срочное?
  - Профессор Дайд покончил с собой.
  - Что?! - Дэйв вскочил на ноги и замахал официанту. - Бегу!
  Через шесть минут Дэйв был в кабинете Мак-Лэйна и читал отчёт Специального корпуса по борьбе с сексуальными преступлениями против несовершеннолетних.
  
  Первоначально интерполовский Специальный корпус был создан для координации расследований сексуальной эксплуатации детей, проводимых разными странами, но постепенно, за полтора десятка лет, он разросся до могущественной надправительственной корпорации с оглушительным бюджетом и почти диктаторскими полномочиями. После этого Корпус объявил джихад охотникам до детской плоти.
  Уже больше года Корпус расследовал деятельность картеля производителей детского порно. Только в самом Торонто за это время были арестованы двадцать пять человек, под следствием находилось ещё с десяток.
  
  Из отчёта Дэйв узнал, что сегодня утром, в одиннадцать часов утра профессора Дайда вызвали на допрос. Его попросили объяснить, каким образом на его рабочем компьютере оказались следы удалённых файлов с детской порнографией.
  То, в чём подозревали профессора было не слишком тяжёлым преступлением, ему вменялось в вину только техническая поддержка торговцев детской порнографией, ни о каком сексуальном насилии речь не шла. Если бы обвинение было доказано полностью, то профессору грозило бы максимум два года тюрьмы.
  Допрос длился три часа, после чего профессора предупредили о невыезде и отпустили. В три часа он уже был дома. Он позвонил жене на работу и попросил её прийти домой пораньше. Она вышла почти сразу, но в метро опять что-то не заладилось, поезд полз как черепаха и несколько раз останавливался.
  В полпятого, минут за двадцать до возвращения жены, профессор Дайд выехал из своего дома на велосипеде в сторону Вудбайновского моста - огромной бетонной арки, ведущей через глубокий овраг, на дне которого раскинулся "Тайлор Крик" парк. Дорога заняла не больше десяти минут.
  Дайд прислонил свой велосипед к ограде моста и долго стоял, не обращая внимания не прохожих. Около пяти часов вечера он перелез через перила и прыгнул с тридцатиметровой высоты. Он упал на спину, на мощённую пешеходную дорожку парка внизу.
  Смерть была быстрой.
  Дейв закрыл отчёт и положил его на стол.
  - Мда, похоже Дайд был по уши в дерьме, да? - он посмотрел на инспектора.
  - Да, - согласился тот. - Как мы знаем, люди не кончают с собой из-за двух лет тюрьмы.
  - Как-то много преступников в этом Университете, не находите? - с нервным смешком заметил Дэйв. - Что не профессор, то уголовник, и один другого краше!
  Инспектор едва заметно усмехнулся:
  - Скажи вы такое в "этом Университете", вам бы тут же объяснили, что это "аберрация выборки". Мы же сами искали преступников, невинные люди нас не интересуют!
  - Да, конечно, вы правы, - Дэйв мотнул головой. - А что, Дайд не оставил никакой записки? В отчёте ничего про это нет.
  - Оставил, - кивнул инспектор. - На компьютере. Но что-то очень сумбурное, неоконченное, ничего конкретного. Я, собственно, вот почему вас вызвал, - инспектор постучал пальцем по тоненькой папке отчёта. - Это всё, что спецкорпус нам передаёт. Официально. Но вы знаете приоритеты: Корпусу, как и анти-террористам, разрешение на слежку получить - раз плюнуть, а эти ребята совсем не скромники, так что нарыли они несравненно больше. Мы не сможем использовать их материалы в суде, они получены по специальному ордеру. Но заглянуть в их отчёты будет очень полезно.
  Инспектор залез во внутренний карман пиджака, вытащил оттуда сложенный вдвое блокнотный листок и положил его на стол перед Дейвом:
  - Вот, один мой хороший знакомый из спецкорпуса случайно оставил у меня на столе. Этот линк будет активным до понедельника.
  Дэйв взял бумажку и положил во внутренний карман.
  - Кстати, босс, - уныло усмехнулся он и встал, - до меня только что дошло, что мне надо будет поработать в эти выходные. Добавите к отпуску?
  Инспектор тоже поднялся из-за стола и протянул ему руку:
  - Спасибо, Дэйв. Конечно, добавлю. Да, если э... доступ понадобится на подольше, позвоните мне домой в воскресенье до обеда, я думаю, что смогу договориться.
  Дэйв не смог спрятать кислое выражение лица когда пожимал протянутую ему руку. Ведь эта самая рука, только что, одним лёгким движением, отобрала у него выходные, и джаз-бар, и многообещающее свидание.
  - Кстати, немного подслащу вам пилюлю, - инспектор усмехнулся. - Вы не один из отдела, кто работает в эти выходные. Тут у нас случилась неприятная история с электронной доской объявлений при входе в одну из церквей: какие-то хакеры её взломали и несколько часов подряд грозили карами небесными. Верующие были очень возмущены, поэтому... Ну вы понимаете. Подумать только, Отдел убийств, а чем приходится заниматься! - инспектор посмотрел на хмурое лицо Дэйва и пожал плечами. - Ну да, знаю, не Бог весть какое утешение.
  

***

  Солнечное пятно на паркете незаметно переползло на другую сторону узкой комнаты и добралось до примкнутого к стене рабочего стола Дэйва.
  Утро воскресенья подходило к концу, и Дэйв всё чаще и чаще с неприязнью поглядывал на телефон: тянуть со звонком дальше было невозможно, но он всё ещё не мог понять, нужно ли ему продлевать доступ к отчётам Специального корпуса или нет?
  
  Не первый взгляд никакой необходимости в этом не было. Ну чем она, их основная версия, была плоха? Двое подозреваемых признались, что торговали тяжёлыми наркотиками, и убитый их шантажировал. Они также признались, что в день убийства жертва потребовала от них дополнительных уступок.
  Третий гость оказался замешан в изготовлении детской порнографии, и ему грозило до двух лет тюрьмы. Неизвестно, шантажировал ли убитый его или нет, но то, что он покончил с собой косвенно доказывало причастность к убийству, ведь никто не будет совершать самоубийство из-за двухлетнего срока.
  Следствие установило, что никто другой, кроме троих гостей, попасть в квартиру не мог, а значит убил кто-то из них троих. Внутри трёхкомнатной городской квартиры невозможно задушить человека так, чтобы остальные этого не заметили.
  Следовательно, было два варианта: либо предъявлять обоим задержанным преднамеренное убийство первой степени, либо уступить защите и согласиться, что убийцей был третий гость, а эти двое - лишь соучастниками.
  Первый вариант был, безусловно, очень заманчивым, но доказательств для суда присяжных могло не хватить.
  Вот почему босс и ухватился за возможность поискать дополнительные улики в бездонной базе отчётов Специального корпуса.
  
  Вчера, в субботу утром, Дайв впервые зашёл на информационный сервер Корпуса и был поражён их размахом: Корпус собирал данные на всех, кто как-то мог быть причастным к порно-торговцам. Казалось, что Корпус жил по законам военного времени: телефоны прослушивались, электронная почта перлюстрировалась, а в домах подозреваемых проводились тайные обыски. Всё это строго в соответствии законодательству, разумеется.
  Дата-центр Корпуса был выстроен по последнему слову техники: система ассоциативного поиска, активных перекрёстных ссылок, обновлений в реальном времени, и ещё чёрт-его-знает-что. Первый час Дэйв ухлопал на то, чтобы сориентироваться во всём этом великолепии, дальше пошло быстрее.
  Через полчаса часа поисков выяснилось, что у Корпуса практически ничего нет на профессора Дайда. Да, на диске его компьютера нашли следы редактирования порнофильма. Но только одного эпизода, и только на рабочем компьютере - тайный обыск у профессора дома результатов не дал.
  Этого было совершенно недостаточно для обвинения, потому что можно было придумать огромное количество убедительных альтернативных объяснений, как эти файлы попали на диск: ну, например, кто-то другой в отсутствие профессора воспользовался его компьютером для монтажа фильма, ведь в Университете не слишком пеклись о кибер-безопасности. Следователи Корпуса прекрасно понимали это и никаких обвинений профессору не предъявили.
  Так почему же профессор покончил с собой?
  Официальная версия была, что он пришёл с допроса в подавленном состоянии, позвонил жене и попросил её приехать. Она ехала дольше обычного, он не дождался, сел на велосипед и поехал к Вудбайновского мосту, чтобы развязаться со всеми своими неприятностями раз и навсегда.
  Казалось бы, всё логично. Дэйв нашёл выдержки из медицинских отчётов, согласно которым семь лет тому назад профессор проходил курс лечений от длительной депрессии.
  Но только вот голос профессора, когда он разговаривал с женой, не показался ей подавленным. Расстроенным - да, но не подавленным. Она ошиблась?
  Перед уходом он начал писать письмо, но не дописал. Что его остановило?
  Дейв просмотрел обзор интернет-траффика домашнего компьютера профессора. Из него следовало, что за пять минут до ухода профессор разговаривал по скайпу с неизвестным абонентом. Аккаунт был мусорный, созданный месяц назад, и звонили из-под анонимного прокси, так что установить личность звонившего было невозможно. Зачем профессор ответил на явно спамный звонок? Непонятно.
  
  После трёх часов копания в куче документов Дэйв оторвался от компьютера, сбегал перекусить в ближайший "Tim Hortons" и принялся рыться дальше.
  - Попробуем зайти с другой стороны, - решил он. - Предположим, что я - химик и замышляю убийство. Как бы я поступил?
  В базе данных Дэйв насобирал почти десяток запланированных убийств, совершённых химиками: никто из них никогда никого не душил голыми руками, химики предпочитали химикаты. Кроме народных средств вроде яда рыбы фугу - тетродоксина или плавиковой кислоты для уничтожения трупа, применялись и более замысловатые средства, вроде трикрезилфосфата - нейротоксина, который медленно, в течении недели, погружал человека в полный паралич.
  Так почему с Чечиком обошлись иначе?
  
  От обилия прочитанного у Дэйва разболелась голова. Он выпил таблетку и понял, что надо сделать перерыв. Дэйв спустился в гараж, сел в машину, завёл мотор и выехал на улицу.
  Через полчаса он выехал к Вудбайновскому мосту.
  Собиралась буря. Сильный влажный ветер неприятно мял лицо, высоко над головой навстречу ветру неслись тугие комки серых облаков.
  Дэйв стоял на мосту на том месте, где вчера, примерно в тоже время стоял профессор Дайд.
  Глубоко внизу раскинулся зелёный парк, петелька аллеи сжимала плазу с распластанным на ней торговым центром и парковочной площадкой сложной геометрической формы, выкроенной из остатков плазы. С юга площадку прикрывало приземистое красное кирпичное зданием с торчащим над двускатной крышей огромным католическим крестом - церковь "Всех Канадских Мучеников". Перед церковью стоял большой электронный щит с расписанием службы.
  "Воскресная служба начинается ровно в десять часов утра", - прочитал Дэйв. Вдруг щит моргнул, красные буквы в панике заметались по чёрной панели, пока не сложились в слова: "Приходите, мы вас ждём завтра утром! Помните, что утренние стоны в постели "О, Боже мой!" вам не засчитаются!"
  Потом щит моргнул ещё раз и расписание службы вернулось на место.
  Дэйв прижался лицом к ограде моста и попытался посмотреть вниз, на каменную дорожку парка. Видно было плохо - мешал забор. Пыльные прутья решётки чуть слышно пахли гарью, и от этого запаха вдруг необыкновенно остро захотелось курить.
  Дэйв с силой вжался в ограду и увидел внизу краешек парковой дорожки, вымощенной серым кирпичом. Он представил, как серая брусчатка несётся ему навстречу, кружится, растёт на глазах, пока не застилает собой всё и не замирает неподвижно.
  - Нет, нет, - пробормотал он. - Дайд же упал на спину.
  Дэйв прикрыл глаза. Простояв так несколько минут, он оторвался от решётки и пошёл прочь.
  Остаток субботы и утро следующего дня, воскресенья, не принесли ничего существенного, правда выяснилось несколько неожиданных подробностей.
  Например, из записанных разговоров Дайда по сотовому телефону стало ясно, что первоначально Чечик приглашал к себе только Шредер и Азулая, а профессор попал в гости случайно: он столкнулся со Шредер на почте, они разговорились, она позвонила Чечику, и тот позвал своего давнего друга в гости.
  - Ну да, - подумал Дэйв, - это кое-что проясняет! Именно из-за Дайда Чечик и стал заказывать пиццу: для двоих-то угощение у него было, а вот на третьего не хватило.
  
  Копаясь в архиве Корпуса, Дэйв наткнулся на подробное расследования того, как в 2008-м году при странных обстоятельствах погибла Вики - семилетняя дочь профессора Дайда от первого брака.
  В тот день, в воскресенье десятого августа, профессор широко отмечал своё назначение на постоянную должность. Праздновать решили загородом, в снятом коттедже с частным пляжем. В садике ещё с утра был выставлен длинный стол с едой и выпивкой, гостей приехал много: были друзья, были сотрудники, были просто случайные знакомые, в течении всего дня в садике, на пляже бродили какие-то люди, кто-то приезжал, кто-то уезжал, шумное веселье растянулось на весь день.
  Около пяти вечера жена Дайда спохватилась, что давно не видела малышку, и все бросились её искать. Ко всеобщему ужасу малышку быстро нашли. Утонувшей в озере.
  Никто не знал, как это случилось, было несколько версий, но в конце концов полиция закрыла дело как несчастный случай.
  Профессор провёл в психиатрической клинике месяц, когда он вышел, его жена подала на развод. Профессор вернулся в больницу ещё на три месяца.
  Именно тогда профессор и познакомился со своей второй женой - она работала в психлечебнице медсестрой.
  Все эти красочные подробности не делали картину убийства Чечика более внятной. Основную версию они не подтверждали, а для новой версии, даже для намёка на новую версию, данных было слишком мало. Нет, никаких оснований для продолжения поиска в базе данных Корпуса у него не было.
  
  Дэйв вздохнул. Было обидно, что выходными он пожертвовал впустую.
  "Пусть утешением вам будет то, что не только вы работаете по выходным", - с раздражением вспомнил Дэйв слова инспектора. - Интересно, за кого он меня держит? И что, кстати, там случилось с электронным рекламным щитом? Раз у меня всё ещё есть доступ...
  Дэйв полез в базу и нашёл, что в пятницу днём была взломана электронная доска объявлений, стоящая у входа в католический костёл на Вентнор Авеню, и что, по свидетельству очевидцев, в течении часа вместо расписания службы доска рассказывала всякие мерзости про педофилов и призывала к возмездию.
  Дэйв чуть не задохнулся от неожиданной догадки:
  - Церковь на Вентнор Авеню - это же..., - он бросился проверять, - ну да, это тот самый щит объявлений, что я видел с моста! Это не может быть случайным совпадением!
  Около минуты Дэйв сидел не шевелясь, уставившись на монитор, наполовину обесцвеченный ярким солнечным светом. Потом он очнулся, встал, подошёл к окну и резко задёрнул шторы. Он взял со стола телефон и выбрал нужный номер.
  - Грегори Мак-Лэйн, слушает, - услышал Дэйв голос инспектора.
  - Добрый день, сэр, это Брюне.
  - О, детектив! - оживился инспектор. - Как наши дела? Нашли что-нибудь стоящее?
  - И да, и нет, сэр. Боюсь, мне нужно продолжить поиски.
  Ответ последовал не сразу.
  - Хорошо, детектив, - сухо ответил инспектор после паузы. - Пришлите мне текущий отчёт, и у вас есть ещё время до среды.
  

***

  - Хорошо, я добавлю это заключение к делу, - инспектор Мак-Лэйн пытался печатать на компьютере, прижимая телефонную трубку к уху правым плечом. - Да, да, Джонти, ... о чёрт! - трубка едва не выскользнула, когда инспектор попытался дотянулся мышкой до далёкой иконки, - да, я передам детективу! Что-то ещё? Поговорим позже, я сейчас очень занят.
  Через пару минут инспектор, наконец-то, добил доклад 31-го участка об убитом в перестрелке на углу Финч-авеню и Джейн-стрит, и посмотрел на часы: было без пяти одиннадцать, а в одиннадцать должен был пожаловать детектив Брюне с очередным отчётом по делу Чечика.
  
  Инспектор вздохнул.
  Неделю назад ему казалось, что этот французик стал настоящей находкой для их отдела. Энергичный и элегантный, он без труда вписался в их строгий мужской клуб и заметно оживил его. Он, казалось, очень быстро разобрался со своим первым делом и произвёл арест. Дело должно было вот-вот закрыться, но вдруг всё пошло вкривь и вкось.
  Первого арестованного пришлось отпустить. К счастью тут же удалось арестовать двух новых подозреваемых, но только вот заслуга на этот раз целиком принадлежала экспертному отделу - они нашли, что убитый шантажировал подследственных. А детектив так и не смог добиться признания вины: эти двое сопротивлялись отчаянно, хотя, казалось бы, все улики были налицо.
  Дело застопорилось, детектив заметно поскучнел, замкнулся и даже перестал обедать со всеми вместе.
  А в прошлую пятницу случилось пренеприятнейшее событие, даже ЧП - самоубийство подозреваемого. Пускай не связанное с их делом, но всё равно: самоубийство их подозреваемого. За такие проколы начальство по головке не гладит.
  Начальство и так было недовольно тем, что расследование выглядит путанным, непоследовательным, и полным поспешных выводов. К тому же со смертью профессора Дайда у защиты подследственных появилась прекрасная возможность свалить всю вину на него.
  В общем, пришлось пойти на крайние меры и просить помощи у Специального корпуса, а это значило, что в ближайшем будущем Корпус потребует что-то взамен. Зная их аппетиты, про это не хотелось и думать.
  Но дальше произошло совсем уж непонятное: вместо того, чтобы подобрать в базе данных Корпуса улики против обвиняемых, детектив решил пересмотреть всё дело заново! Он, видите ли, обнаружил множество нестыковок! Да какие нестыковки, всё это - несущественные детали и спекуляции. Он что, вместо расследования решил диссертацию написать? Похоже общение с университетскими умниками не пошло для детектива на пользу, схоласты чёртовы. Ладно, раз срок работы с архивом вышел, пора возвращать детектива с небес на землю. Отчитать за потерянное время и послать готовить дело для суда.
  А тут ещё Джонатан влез со своими идеями. Вот не стоило потакать его слабостям и допускать к расследованию. Да, мы ему обязаны, он невероятно помог следствию, сдвинув его с мёртвой точки, большое ему спасибо за это, но на этом всё - не следовало поощрять взрослого человека играть в детектива-любителя.
  Инспектор усмехнулся.
  Но если быть до конца честным, то он разрешил Джонатану поучаствовать в расследовании ещё и потому, что это очень раздражало детектива Брюне. Да, Джонти - непростой человек со своеобразными манерами, и чтобы его выносить нужна привычка. Ну что же, прекрасная возможность для детектива поучиться.
  
  В дверь коротко постучали.
  - Войдите! - крикнул инспектор.
  Дэйв вошёл в кабинет и поздоровался, инспектор молча кивнул на стул, Дэйв сел и раскрыл папку с документами.
  - Сэр, - начал свой доклад Дэйв, - я закончил свою работу с архивом Корпуса. И я пришёл к выводу, что, - он на мгновение запнулся, потом решительно продолжил, - дело не готово для суда, и мы должны продолжить расследования.
  Дэйв ожидал резкой отповеди, но ничего подобного не произошло. Вместо этого инспектор сделал широкий приглашающий жест рукой:
  - Обоснуйте.
  Дэйв начал быстро перечислять основные неувязки рабочей версии: во-первых, странный для химиков метод убийства; во-вторых, с трудом верится, что даже втроём преступники могли одолеть физически гораздо более сильного Чечика; в-третьих, профессор Дайд оказался на вечеринке совершенно случайно, и его заинтересованность в убийстве более чем сомнительна.
  - Подождите, - хмуро переспросил инспектор, - а разве самоубийством он не подтвердил свою вину? Пусть косвенно?
  - Здесь мы подошли к самому интересному, из того, что я нашёл, сэр. - Дэйв перелистнул страничку в папке. - За пять минут до выхода из дому профессор Дайд получил анонимный звонок по скайпу. Он ответил на вызов потому, что текс приглашения гласил: "Ричард, я знаю, что случилось на озере Симко". Он не мог не ответить на звонок, потому что на озере Симко семь лет назад при невыясненных обстоятельствах утонула его дочь.
  Инспектор настороженно хмыкнул.
  - Мы не знаем, о чём был разговор, но после звонка профессор сел на велосипед и поехал к Вудбайновского мосту, на то место с которого очень хорошо видно рекламный щит церкви, тот самый ваш "взломанный" щит. Так вот, хакер, взломавший щит, использовал тот же анонимный прокси, примерно в тоже время, что и звонивший по скайпу!
  - Подождите, прокси, анонимы какие-то, - поморщился его инспектор. - Причём тут это?
  Дэйв кивнул:
  - Сейчас поясню. Во Всемирной паутине, каждый раз, когда вы заходите на какой-либо сайт, вы оставляете следы. По лог-файлам сайта про посетителей можно узнать многое, и, прежде всего, их IP-адрес, что равнозначно, например, тому, что узнали номер телефона, откуда вы звонили.
  - Допустим, - отозвался инспектор.
  - Хакерам, очевидно, нужна анонимность, - продолжил Дэйв, - и для этого они используют прокси-сервера. Эти сервера работают, по сути дела, как анонимайзеры: на сайт "заходит" прокси, а не компьютер хакера; и в логах сайта будет IP-адрес прокси, а не настоящий IP-адрес хакера.
  - Хм, это законно? - спросил инспектор.
  - Конечно, - ответил Дэйв, - пока прокси хранит собственный лог, по которому можно найти его пользователей. Но существуют подпольные прокси, неизвестные широкой публике, которые логов не ведут, вот ими-то и пользуются профессиональные хакеры. С хозяевами таких прокси судятся, периодически их закрывают, но тут же появляются новые.
  - Так вы хотите сказать, - медленно проговорил Мак-Лэйн, - что какой-то хакер выманил профессора Дайда к мосту, чтобы показать написанное на этом щите?
  - Несомненно, и именно это его убило. В истории болезни профессора особенно отмечается его латентная склонность к суициду. Достаточно было напомнить ему подробности смерти дочери...
  - Скажите, - инспектор нахмурился, - а медицинскую карту профессора Дайда вы тоже нашли в базе Корпуса?
  - Да, инспектор, но эти данные мы можем запросить официально. Но это ещё не всё. Вы помните, что в день убийства Чечик заказал пиццу в "Волшебной Печи"? Тот араб ещё сказал, что заказ был сделан по Интернету, да?
  - Да.
  - Я проверил логи их сайта, и действительно Чечик делал заказ по Интернету, это всё так. Но гораздо интереснее, что в тот же день и в это же время некто использовал Wi-Fi ресторана, чтобы выйти в уже известный нам анонимный прокси!
  - Вы хотите сказать, что преступник физически присутствовал в это время в ресторане? Это вы поняли по лог-файлам локальной сети ресторана? Вы уверены, что это надёжное доказательство? Может быть, это простое совпадение?
  - Никак не может быть совпадением, это малоизвестный хакерский прокси, ламеры им не пользуются. Ни до, ни после этого дня никто из посетителей "Волшебной Печи" никогда на этот хакерский прокси не выходил, так что это наверняка наш человек.
  - Очень интересно, Дэйв, - задумчиво ответил инспектор, - очень интересно. Только что это нам даёт?
  - Очень много, сэр, - Дайв достал листок из папки и протянул его инспектору. - Протокол Wi-Fi использует МАК-адрес смартфона как идентификационный ключ, когда устанавливает соединение. Из логов DHCP сервера ресторана мы вытащили уникальный сорока восьми битный физический адрес смартфона человека, который выходил на этот хакерский прокси. МАК намертво прошивается в смартфон при его изготовлении, и этот адрес уникален: в мире нет двух смартфонов с одним и тем же физический адресом. Знать физический адрес - это всё равно, что иметь отпечатки пальцев убийцы.
  - О, - сказал инспектор и взял листок. - Значит нам нужно искать владельца этого смартфона? - спросил инспектор, напряжённо всматриваясь в длинную строчку букв и цифр. - А как? Проверить все смартфоны на свете?
  - Сэр, - Дэйв осторожно протянул инспектору ещё один листок, - я подготовил запрос на обыск, я думаю, что этот человек и есть хозяин смартфона.
  Мак-Лайн взял листок и несколько секунд его разглядывал. Потом медленно поднял голову и с изумлением оглядел детектива с головы до ног:
  - Джонатан Браун, наш эксперт?! Вы считаете, что это он? Детектив, вы в своём уме?! Да как вам такое в голову могло прийти?
  

***

  - Сэр, сейчас я всё объясню, - торопливо проговорил Дэйв, - и я не предъявляю обвинений, я только прошу разрешения на обыск...
  - И отстранения его от следствия, да? - резко перебил его инспектор.
  - Сэр, мы должны следовать протоколу внутренних расследований, - осторожно заметил Дэйв.
  Инспектор отвернулся от него и посмотрел на экран компьютера.
  - Мда, ну и денёк, все, как с цепи сорвались! - процедил сквозь зубы инспектор и вновь посмотрел на Дэйва. - Хорошо, выкладывайте свои соображения.
  Дэйв облегчённо вздохнул.
  - Видите ли, сэр, - начал он, - весь ход расследования, все версии, они, как бы это точнее выразится... нас как будто всё время вели за руку, всё время подсказывали, что делать. Слишком много неожиданных поворотов, улик, упущенных нами, а потом вдруг обнаруженных. Это, как в Голливуде, в жизни так не бывает.
  - Что за чушь? - раздражённо перебил инспектор.
  - Смотрите, сэр. - Дэйв откашлялся. - Наш первый подозреваемый был этот араб, всё указывало на него, и мы бы его посадили, если бы не этот разговор по скайпу. Очень своевременный звонок, надо признаться. Но кто нам о нём сообщил? Эксперт Джонатан Браун! Потом, когда дело зашло в тупик, и мы не знали, за что хвататься - опять, очень своевременный разговор с профессором из Северной Каролины, знакомым Брауна, да? Звонок был с недавно созданного аккаунта, видео пересвеченное, фильтрованное, но интонация, интонация была в точь, как у Брауна! Все признаки, что звонил не профессор, а Браун, я ещё не успел связаться с профессором...
  - Так какого хрена вы тот городите? - рявкнул инспектор. - Это надо было проверить в первую очередь!
  Дэйв замолчал и растерянно посмотрел на инспектора.
  - Конечно, просто не успел сегодня, сразу же займусь этим, - тряхнул головой детектив. - Но это ещё не всё. Как мы получили компроматы на Шредер и Азулая? Опять же, из рук нашего эксперта! Но дальше самое главное: стоило нам упомянуть в присутствии Брауна, что главная дырка в следствии - это профессор Дайд, как бах, аноним уже звонит профессору через скайп и сталкивает его с Вудбайновского моста!
  Дэйв сжал кулак.
  - Судите сами, сэр. Человек, который заставил Дайда прыгнуть с моста должен был знать историю гибели его дочери, это раз, - Дэйв разогнул большой палец.
  - Потом он должен был знать, что профессора допрашивали о детской порнографии, это два, - Дэйв разогнул указательный палец. - А ведь профессор никому об этом не говорил, даже жене. Значит, что? Значит это был один из наших, полицейских, да?
  - И он должен быть компьютерным экспертом, чтобы взломать рекламный щит, это три, - Дэйв разогнул последний, средний палец. - Так кто лучше всего подходит под это описание? Какие могут быть причины не допросить Брауна?
  - Одну секунду, подождите, - инспектор поднял левую руку кверху и полез во внутренний карман за телефоном. Он долго искал нужный номер, тихонько бормоча себе под нос. Потом поднёс трубку к уху.
  - Алло, Вики? Это я, Грэг. Да, знаю, знаю, слушай, это потом, сейчас скажи, когда вы были на Кубе? Даты помнишь? Точно? Да, замечательно, а в воскресенье, это было, - инспектор вгляделся в экран компьютера, - шестнадцатое августа, помнишь, что было? Ах, даже так! Сколько дней, говоришь? Три? А интернет? Совсем ничего? Да, не говори, настоящий экстремальный туризм. Ну ладно, спасибо, пока, у меня сейчас заседание, всё, всем привет!
  Инспектор выключил телефон и постучал по нему пальцем:
  - Виктория Браун, жена Джонатана Брауна и моя младшая сестра. С четверга тринадцатого августа по понедельник семнадцатого августа они с мужем были на Кубе. Более того, в пятницу, на обеде Джонти отравился несвежими креветками и три дня провалялся с высокой температурой. В отеле не было ни сотовой связи, ни интернета, ни англоговорящего врача, так что в воскресенье Вики не выдержала, и они улетели домой. Железное алиби, не так ли? - инспектор холодно посмотрел на Дэйва. - Ещё вопросы будут?
  От неожиданности Дэйв растерянно заморгал, потом криво усмехнулся и развёл руками:
  - Да нет, сэр, какие вопросы, всё ясно: рабби, ваш зять, правоверный иудей, отравился э... креветками...
  Дэйв несколько секунд выдерживал бешённый взгляд инспектора, потом моргнул, пощипал мочку уха и примирительно пробормотал:
  - Ну что они потеряли на Кубе, сэр, да ещё летом?
  Инспектор долго с неприязнью разглядывал детектива, потом улыбнулся ледяной улыбкой:
  - Вики очень хотела побывать на Кубе до снятия американского эмбарго, до того, как поток янки сметёт к чертям собачим этот заповедник коммунизма. Но и кроме того, там лучшие песчаные пляжи на всех Карибах, разве вы не знали?
  

***

  Трёхлопастной пропеллер под потолком бара лениво мешал кондиционированный воздух и гнал его вниз, на сидевших за столиками посетителей. В ожидании заказа они с любопытством разглядывали рекламные постеры вековой давности и увеличенные этикетки таинственных сортов пива неизвестных стран, обильно развешанные на тёмных деревянных стенах.
  Бокалы на столе едва успели запотеть, и пиво ещё не потеряло своей ледяной свежести, когда миниатюрная официантка в чёрных узких джинсах и чёрной облегающей фирменной блузке принесла и поставила на стол продолговатый поднос с разноцветными жаренными овощными чипсами и огромную белую тарелку, аккуратно вымощенную кручёными рыжеватыми тельцами креветок. Единственное свободное место в центре тарелки занимал круглый фарфоровый соусник с чем-то розово-нежным, присыпанным свеженарезанной зелёной крошкой, безумно вкусным на вид.
  Мак-Лэйн взял креветку за хвостик и покрутил её в соусе.
  - Точно не будешь? - спросил он Брауна. Тот с тоской посмотрел на соус и мотнул головой.
  - Не ем я морских гадов, ты же знаешь. Это не кошерно. Вики ест, а я нет.
  - Я знаю, - кивнул Мак- Лэйн. - Но на Кубе ты отравился креветками.
  - Не, не креветками, чем-то ещё. Фруктами. Там был шведский стол, всё вперемешку: рыба, мясо, фрукты, снизу рубленный лёд, сверху мухи. Из свежего - только ром. Свежеперегнанный, настоящий, вонючий до изжоги. Кошмар, одним словом.
  Мак- Лэйн сочувственно кивнул, Браун пригубил пива из бокала и захрустел чипсами.
  - Одним словом, повезло мне, - сказал он. - Будь я в то воскресенье в Торонто, меня бы уже отстранили от работы.
  - Послушай, Джонти, - мягко сказал Мак- Лэйн. - Не обижайся, что я не могу тебе разрешить продолжать присутствовать на допросах, и вовсе не потому, что этот идиот заподозрил, что...
  - Нет, Грэг, он совсем не идиот, - замотал головой Браун, - совсем наоборот, не ожидал я от него такой прыти. У меня тоже ощущение, что кто-то ведёт нас за руку! И этот кто-то должен быть компьютерщиком, и этот кто-то должен быть из университетской тусовки, и этот кто-то должен работать в полиции. Хотя, подожди, - Браун сделал несколько быстрых глотков, - вот это как раз не обязательно!
  Он поставил бокал и пробежал пальцами вверх-вниз по его влажной ножке.
  - Вот смотри, если я преступник, и я сам подсунул порно на компьютер Дайду, и я слышал, что его вызвали в Корпус, то я знаю о чём его допрашивали! Для этого мне не надо быть полицейским! Значит, преступник не обязательно крот, уф, уже намного легче.
  - А как человек со стороны мог знать, что Дайд был главной дырой в нашей версии? - спросил Мак- Лэйн с сомнением.
  - О, тут всё просто, поверь мне, - нервно хохотнул Браун и отпил несколько глотков.
  - Ясно, так и знал,- хмуро кивнул Мак- Лэйн. - Не зря я запретил тебе присутствовать на допросах, трепло.
  - Но послушай, я просто рассуждал вслух! - попытался возразить Браун.
  - Ну да, рассуждал вслух. На всех вечеринках и с каждым гостем, насколько я тебя знаю.
  - Я же нечего конкретного не говорил! - возмутился Браун. - Так, общие рассуждения. Послушай, мне было совершенно непонятно, как они смогли задушить Чечика. Физическая форма тут не причём, ведь умение бегать марафон и способность задушить здоровенного мужика - это два совершенно разных таланта!
  - Да, - согласился Мак- Лэйн, прожёвывая креветку и запивая её пивом, - этот пункт нашей версии выглядит особенно натянуто. Вообще, душение втроём, как это делается? Это возможно? Скажи, Джонти, ты когда-нибудь пробовал душить втроём?
  - Ну, из того, что я не пробовал, ещё не следует, что это невозможно, - пробормотал Браун. - Вот я "амур де труа" не пробовал, а она существует.
  - Думаю, что Вики вряд ли бы это одобрила, - усмехнулся Мак-Лэйн, догрызая очередную креветку. - В любом случае, ничего путного наш лягушатник не нашёл, я буду передавать дело в суд, как есть.
  - Послушай, Грэг, мы не можем просто так взять и отбросить всё, что он нарыл: мост, доска объявлений, хакеры, МАК-адрес. За этим кроется что-то существенное, это надо объяснять, это такая здоровенная заноза, что торчит на ровном месте!
  - Ну, попробуй, придумай что-нибудь, нешаблонное мышление - это твоя стихия, - осклабился Мак-Лэйн, - давай, умник, удиви меня.
  - Хорошо, - лицо Брауна вдруг стало серьёзным, - давай проверим всё с самого начала. Отчего умер Чечик?
  - Как отчего? - опешил Мак-Лэйн. - Его задушили! Это же итоговое заключение патологоанатомов!
  - А предварительное ты читал?
  - Ну да, просматривал, обычный тёрки экспертов, один считает так, другой этак. Я помню, что единственное, в чём все пять экспертов пришли к консенсусу, было то, что "асфиксия наступила не в результате аллергической реакции, для которой характерно оттёк слизистой оболочки и обильное выделение мокроты", - Мак-Лэйн пожал плечами.
  - Это всё, что ты помнишь? - вкрадчиво спросил Браун. - А там ещё было, что "двое их пяти экспертов, пришли к выводу, что повреждение подкожно-жировой клетчатки, гиподермы, на шее убитого не консистентно с повреждением трахеи и, следовательно, асфиксия не могла быть вызвана внешним давлением. Наиболее вероятной причиной асфиксии в этом случае следует считать обширный спазматический приступ дыхательных мышц".
  - Не, не припомню. Разве это важно, ведь потом-то они все согласились с заключением?
  ??- Нет, просто "особое мнение" этих двоих не вошло в конечный отчёт, они не судмедэксперты. Давай допустим на секунду, что они правы, и причина смерти не удушение, а спазм и паралич дыхательных мышц. Тогда симптомы похожи на отравление нервнопаралитическим ядом. Параличу предшествуют судороги всех мышц, и это безумно больно. Задыхаясь, он сам хватал себя за горло, пытаясь вырвать боль, отсюда и синяки на горле, и погнутая сушилка: Чечик несколько минут перед смертью был одним сплошным комком боли, Грэг.
  - Мда, не приведи Господь, - мрачно пробормотал Мак-Лэйн, - бедный Чечик. Если его отравили, то это меняет всю картину преступления! Но вы, насколько я знаю, ведь искали токсины, как ты объяснишь, что яда не нашли?
  - Не знаю, - резко пожал плечами Браун, - в том-то и дело! Мы проверили всё, что он ел перед смертью: и эту веганскую пиццу, и этот чёртов сметанный папайя-тимьяновый соус, и даже безалкогольное пиво. Мы не нашли никаких следов ни одного известного яда, мы перелопатили всю классику, проверили на все новейшие нейротоксины - ни-че-го.
  Браун замолчал и принялся отчаянно хрустеть чипсами.
  - Вот смотри, - продолжил он, справившись с большой гроздью, - Предположим его отравили. Убийца пришёл в "Волшебную Печь", когда там готовили пиццу для Чечика. Зачем? Чтобы подложить яд в пиццу? Да, логично. Тогда он должен был знать про заказ. Откуда? Ну, например, он следил за сайтом пиццерии. Как? Ага, мы же знаем, что он выходил через хакерский прокси! Всё замечательно, всё сходится, да? Всё сходится, кроме одного - в пицце яда не нашли.
  Браун отхлебнул пива и взял с подноса последнюю щепотку чипсов.
  - Может быть, это совершенно новый, неизвестный тип яда, - Браун помотал головой. - Но, поверь, мы знаем, как работают нейротоксины, и какие у них активные группы, а, значит, мы умеем их обнаруживать, даже ещё неоткрытые. И мы эту чёртову пиццу перерыли всю вдоль и поперёк, Грэг, там нет яда! Похоже на тупик.
  Повисло молчание.
  - В трупе тоже никаких следов, - добавил Браун после паузы. - Кстати, ещё один плюсик в копилку нашего французика - это он не дал кремировать тело до конца расследования.
  Минуту они сидели молча и пили пиво. Потом Мак-Лэйн пожал плечами:
  - Вот тебе и нестандартное мышление. Французик наш тоже им увлекается, он тут заявил, что это ты изображал Смита-Рубина по скайпу, мол интонации у вас больно похожие.
  - Глупость, это очень легко проверить. Но интонации похожие, я знаю, - неожиданно обрадовался Браун. - Эту заразу мы с Эриком подхватили, когда ещё учились в Корнелльском, Лига плюща, между прочим! Да, нас посвятили в студенческую масонскую ложу "Альфа Омега", а там было принято так выпендриваться, так тонировать речь, вот и въелось навсегда. Через год мне надоело, и я от этих пижонов ушёл, а Эрик остался, не знаю, может и магистр уже, почему бы и нет, он эти забавы воспринимал всерьёз. А вот про разговор по скайпу, об этом пусть детектив самого Эрика и спрашивает, он через три дня, в понедельник, приезжает в Торонто на компьютерный семинар по "Большим Данным".
  Браун добрал хрустящие цветные крошки со дна подноса, допил пиво и помахал рукой официантке. Когда та обернулась, он энергично потыкал пальцем в сторону пустой кружки.
  - А еда? - Мак-Лэйн осуждающе покачал головой.
  Браун поднял руку, чтобы позвать официантку снова, но вдруг замер неподвижно.
  - Грэг, - медленно прошептал он, - ну какие же мы идиоты! Ведь всё так просто! На этом семинаре будут все явные и тайные хакеры Университета, и наш убийца точно там будет! Мы должны устроить там засаду, и всё, что нам нужно - это следить за локальной сетью. Как только в неё войдёт смартфон или лэптоп с этим МАКом, всё, наш злодей в зале!
  Мак-Лэйн легонько похлопал Брауна по плечу.
  - Вот, - улыбнулся он, - молодец, это действительно может сработать! Это отличная идея, не то, что с ядом!
  

***

  Малый конференц-зал заполнялся медленно: каждые несколько минут внизу, в дверном проёме появлялся очередной очкарик, огорошено оглядывал гору амфитеатра, острым клином нависшую над эстрадой, вздыхал и нехотя брёл наверх, к ближайшему свободному месту, выбирая маршрут в полном соответствии с законом экономии энергии. Так продолжалось уже больше часа: в среде университетских хакеров пунктуальность не была главной добродетелью.
  Джонатан и другие программисты-в-штатском пришли заранее, чтобы занять стратегические позиции рядом с выходами из аудитории, и с половины девятого внимательно следили за тоненькой струйкой людей, неспешно наполняющей зал. Уже через десять минут наблюдений Джонатан научился довольно точно предсказывать куда сядет очередной вошедший. Он грубо просчитался только один раз, когда без пяти девять появился профессор Смит-Рубин и, вместо того, чтобы занять самое низкое свободное место, помахал ему рукой и побежал на самый верх, на одиннадцатый ряд, туда, где сидел Джонатан.
  Браун быстро взглянул на сидевшего рядом детектива Брюне. Тот недовольно передёрнул плечами.
  - Доброе утро, Джонти, можно к вам присоединится? - спросил Смит-Рубин, добравшись до них.
  - Доброе утро, Эрик, - отозвался Браун, - знакомитесь, это детектив Дэйв.
  Дэйв привстал и протянул руку:
  - Дэвид Брюне, детектив-сержант.
  - Эрик Смит-Рубин, - профессор пожал протянутую руку. - Подождите, ведь мы ведь с вами общались, по скайпу, разве не так?
  - Да, профессор, - Дэйв бросил злой взгляд на Брауна, - это так.
  - Вы вроде занимались делом Чечика, да? Ну как, нашли убийцу? - профессор действительно проговаривал слова с той же вычурной манерностью, которая так раздражала детектива в Брауне.
  - Ничего не могу вам сказать, сэр, - сдержанно улыбнулся он.
  - Да, конечно, понятно, прошу прощения, - кивнул профессор и оглядел полузаполненую аудиторию и три плотных кучки людей, сидящих рядом с тремя выходами. - В таком случае не буду вам мешать. Джонти, встретимся на ленче, хорошо?
  - Хорошо, - отозвался Браун.
  Профессор спустился вниз и занял предсказанное Джонатаном место.
  
  Новые люди появлялись всё реже, и в десять часов ведущий наконец объявил:
  - Прибыл последний зарегистрированный участник, мы можем начинать.
  Лёгкий гул пробежался по рядам. Джонатан взволнованно посмотрел на детектива, тот несколько раз постучал пальцам по экрану своего планшета, потом медленно повернул мрачное лицо к Брауну, прошептал что-то злое и отрицательно покачал головой.
  Ловушка оказалась пустой.
  
  На ланч Браун остался только потому, что обещал профессору, все остальные полицейские вернулись в участок.
  Они сидели за столиком вдвоём, Джонатан вяло мучал холодный и влажный сэндвич с тунцом и майонезом, вполуха слушая оживлённую болтовню Эрика.
  - Очень забавная конференция, Джонти. Вы не поверите, но все дообеденные доклады были про разные виды DoS-атак, ну, например, такой сценарий, когда процедура соединения с сервером проводится почти до конца, и срывается на последнем шаге. То есть, сервер вынужден выделять память, производить все проверки, ждать все таймауты, и потом бах, всё псу под хвост! Это самый верный способ загрузить сервер и сожрать все ресурсы! Так вот, все доклады были про подобную фигню, и ни одного про обработку данных! Чувствуешь себя, как на слёте криминальных авторитетов! Спросите меня, что я тут делаю?
  - Что вы тут делаете, Эрик? - рассеянно отозвался Браун.
  - Видимо, я - прикрытие, - заговорщическим тоном ответил профессор и рассмеялся. - Меня пригласили как почётного гостя, чтобы я прочитал доклад о своих численных расчётах свойств белков. И я его прочитаю, хоть убей! В среду, в последний день. Хотя, - он ехидно посмотрел на Брауна, - вам, наверное, сейчас не до этого. У вас что-то сорвалось.
  - Нет, всё в порядке, - выдавил улыбку Джонатан. - А какая точная тема доклада?
  - Это будет про растворимость белков в липидах. Знаете, что я единственный человек в мире, кто умеет строить трёхмерную структуру белков по их химической формуле, а пространственная укладка белка определят его химию, - самодовольно ответил профессор и покровительственно прохлопал Брауна по руке. Казалось, что подавленный вид Брауна его только забавляет. - Приходите обязательно, не пожалеете.
  - Растворимость белков в жирах, невероятно интересно, - растерянно кивнул Браун и вдруг замер, уставившись на надкушенный сэндвич, и на свои заляпанные жирным майонезом пальцы. - Ну, конечно, какой же я идиот! - чуть слышно прошептал он, очнувшись. - В заказе соуса не было! Ох, у меня всё было перед глазами, а я, кретин, одного шага не дошёл! Как я мог это просмотреть!
  Он вскочил на ноги и сунул руку профессору, забыв про измазанные пальцы:
  - Извините, Эрик, срочные дела. Но нам понадобится ваша экспертиза как ведущего специалиста. В среду, на заключительном банкете, договорились?
  - Да, конечно, - недоумённо ответил профессор и брезгливо пожал перепачканную ладонь.
  

***

  Прощальный банкет мало чем отличался от обычного ленча, разве что на столы поставили вазы с пластмассовыми цветами, да вместо одноразовых вилок было нержавеющее "столовое железо". Сэндвичи остались теми же самыми.
  Расплатившись на кассе, профессор Смит-Рубин с полным подносом вошёл в переполненный столовый зал и огляделся.
  - Эрик, сюда! - помахал ему из-за столика Браун и отодвинул в сторону большой коричневый конверт, освобождая место на столе.
  - Хорошо, что вам удалось занять столик, - проворчал профессор, садясь, ?- а то бы пришлось есть стоя. Не ожидал, что будет так людно. Как ваши успехи?
  - Великолепно, - лучезарно улыбнулся Браун. - Нам удалось разобраться с делом Чечика.
  - О, поздравляю, - улыбнулся в ответ профессор. - Значит Шредер и Азулай сознались?
  - Нет, - Браун беззаботно помотал головой, - не совсем. Они сядут за торговлю наркотиками, а не за убийство.
  - Вот как, - профессор чуть нахмурился, - тогда я вас не понимаю.
  Браун осторожно погрузил острый уголок сэндвича в миниатюрную пластмассовую соусницу, откусил кусочек и прикрыл глаза:
  - Умм, как вкусно, рекомендую, профессор. Уникальный соус, - Браун показал на вторую соусницу, стоящую на столе. - Я вам тоже взял попробовать.
  - Спасибо, - профессор помакал треугольник пиццы в свою соусницу и откусил кусочек. - Действительно, неплохо.
  - Помните, профессор, - продолжил Браун, - вы рассказывали про DoS-атаки? Когда процедура соединения с сервером проводится почти до конца, и срывается на самом последнем шаге? Вы ещё сказали, что это самый верный способ перегрузить систему, помните? Так вот, всё это расследование напоминает мне сплошную DoS-атаку, когда у нас выстраивается полная версия, всё кусочки паззла встают на свои места, кроме последнего, а потом - бах, всё рушится, и начинай всё с начала.
  - Да? - недоумённо переспросил профессор, выбирая остатки соуса куском пиццы. - Как же так?
  - Вот смотрите, - Браун сжал кулак и отогнул указательный палец, - у нас была прекрасная версия с Факихом, всё сходилось, но ваши показания её разрушили. Потом, - Браун отогнул средний палец, - вы в разговоре со мной упомянули разработки Чечика по идентификации авторов, помните? Нам это так помогло! По вашей подсказке мы смогли найти, как Чечик шантажировал Шредер и Азулая. Казалось бы, дело раскрыто, но смущал профессор Дайд: если он сторонний наблюдатель, то как он мог не заметить, когда душили Чечика, а если соучастник, то какой у него мотив? Я, помню, пожаловался вам на эту нестыковку, и тут, - Браун отогнул безымянный палец, - неожиданно профессор кончает собой, тем самым признавая свою вину. Замечательно, дело раскрыто, не правда ли? Только вот повторная экспертиза усомнилась в причине смерти, да. Они предположили нервнопаралитический яд.
  - Что за чушь! - возмущённо пробормотал профессор, внимательно всматриваясь в глаза довольному Брауну.
  - Конечно, чушь, - легко согласился Браун и отогнул мизинец, - ведь никакого яда не нашли. Но у нас был МАК адрес смартфона убийцы, и мы приготовили западню, здесь на конференции. Но, - Браун отогнул большой палец и показал профессору полностью раскрытую пятерню, - убийца ускользнул и на этот раз. Он как-то догадался, что полиция просто так на лекции не ходит.
  
  Смит-Рубин смотрел на улыбающегося Брауна мрачно, почти с ненавистью, а тот, казалось, получал удовольствие, дразня профессора.
  - Я всё не мог понять, если его отравили, то почему мы не нашли яд, и вдруг меня, как обожгло, - Браун слегка хлопнул раскрытой ладонью по столу. - Смотрите, Чечик убеждённый веган, все его гости тоже, они переплачивают втридорога, заказывая пиццу в дорогой веганской пекарне. Каким образом у них на столе оказался вот этот сметанный папайя-тимьяновый соус? Сметанный, жирный, потому такой и вкусный, - Браун показал на опустошённые соусницы и усмехнулся. - Все наши веганы отметили, что вкусный.
  Смит-Рубин откинулся на спинку стула и чуть заметно побледнел.
  - О, не бойтесь, это не соус из той банки, просто такой же, - Браун довольно улыбнулся. Профессор вяло усмехнулся в ответ.
  - Почему же сметанный? - спросил Браун. - Зачем подсовывать веганам сметану, которую они не едят? А вот зачем, - Браун включил планшет и прочитал. - Согласно численному моделированию фибриллярная бета-конформация лейцилфенилаланилтреонина может быть устойчивой только в растворе насыщенных жирных кислот, попав в водную среду, белок быстро переходит в компактную глобулярную конфигурацию.
  Браун выключил планшет и посмотрел на профессора:
  - Это из вашего сегодняшнего доклада, Эрик. Сметана была нужна потому, что ваш яд растворяется только в насыщенных, то есть животных жирах. И вы, по вашим словам, единственный человек на свете, кто мог это знать.
  - Какая чушь, - растерянно пробормотал профессор, - какой яд, ведь Чечика задушили, и если бы я хотел отравить Чечика, то... но ведь все ели этот соус!
  - О, да, профессор, ели все, но только Чечик съел его достаточно. Ведь вы за день до этого скормили ему почти смертельную дозу. Почти! Этот яд накапливается в нервных клетках в виде микро-глобул и никак себя не проявляет, пока концентрация не станет предельной. Как только предел достигнут, скачком происходит фазовый переход, белок сворачивается по-другому, выпуская наружу активные группы, и безвредный балласт превращается в нейротоксин.
  Браун постучал пальцем по выключенному планшету:
  - Это всё мы знаем из ваших работ, профессор. Вы единственный человек в мире, кто смог численно рассчитать свойства этих белков. Без вашей экспертизы мы бы не справились.
  - Чушь, - устало отмахнулся профессор. - Какие-то статьи, какие-то численные расчёты, это всё вилами по воде писано. У вас даже экспериментальной проверки нет, вы что, мои статьи будете суду присяжных зачитывать? Про "бета-конформацию лейцилфенилаланилтреонина"? Вы, должно быть, издеваетесь.
  - Нет, конечно, это не доказательство, а только подсказка где искать, - согласился Браун, - а вот то, что вашу фотографию опознали в "Волшебной Печи", и то, что на бутылочке с папайя-тимьяновым соусом из квартиры Чечика, на её ребристой крышечке, найдена ваша ДНК, это уже кое-что.
  Профессор застыл на секунду, внимательно изучая лицо Брауна.
  - Знаете что, мне надоело, - профессор вдруг решительно поднялся из-за стола, - несёте чушь какую-то про ребристую бутылочку. Да, сознаюсь, я был в тот день в Торонто, ездил к любовнице, а полиции не сообщил, потому-то не хотел, чтобы жена узнала. Хотите спросить про подробности, приходите с ордером. Но прежде подумайте своей головой, на кой чёрт мне убивать Чечика?!
  - Подождите, Эрик, по поводу мотива, - Браун судорожно стал доставать фотографии из большого коричневого бумажного конверта и выкладывать их на стол. - Вот, Диана Крик, единственная дочь ваших школьных друзей, ваша крестница, студентка ТУ, которую вы лично познакомили с Чечиком, чтобы тот помог её карьере.
  Профессор замер.
  - Откуда вам было знать, чем это кончится? - уже спокойнее продолжил Браун. - Скоро она ему, старому бабнику, наскучила, благо выбор у него был богатый. А тут подвернулась Шредер со своим "кристаллом", да? Восемь месяцев назад Диана, под воздействием наркотиков, вывалилась из окна своей квартирки и разбилась насмерть. Вы ведь проходили свидетелем по этому делу, да? Полиция признала это несчастным случаем, а вы неожиданно для всех приняли предложение захолустного американского университета и уехали из Торонто.
  Профессор медленно осел на стул и осторожно взял фотографии в руки. Он долго молча разглядывал их, бережно, почти нежно держа их в руках, потом поднял невидящие глаза на Брауна.
  - Вы даже не представляете, в какую мразь превратился Чечик, - тихо прошептал он. - Бедная малышка. И эти два мерзавца получили по заслугам.
  - А Дайд? Господи, Эрик, ну почему вы не обратились в полицию? Почему вы взялись вершить правосудие?
  - А? - профессор чуть наклонил голову и поморщился. - В Канаде нет смертной казни, Джонти, а я всё ещё магистр нашего ордена, не забыли? - профессор сидел на стуле выпрямившись и смотрел сквозь Брауна. - Аз есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний. Се, гряду скоро, и возмездие Моё со Мною, чтобы воздать каждому по делам его.
  

***

  Официант с нарастающим беспокойством наблюдал за тем, как толстяк, сидящий за столиком рядом с Дэйвом, раздражённо фыркая, листал меню.
  - Макароны, макароны, ещё макароны, есть тут что-то съедобное? Где жаренные крылышки, где гамбургеры, ну хотя бы чили?! Хотя вот, дайте мне эту пиццу "кватро формаджи" и добавите сверху анчоусов, что ли.
  Официант растерянно взглянул на Дэйва.
  - Присыпьте молотым тунцом из банки, он не заметит разницы, - усмехнулся детектив. - Ну а мне обычное фетучини, и принесите, пожалуйста, бордо, то самое. Бутылку. И два бокала.
  - А мне одно пиво. Что у вас есть? "Молсон"? - спросил толстяк.
  - У нас только вино, - недоумённо пробормотал официант.
  - Я угощаю, помните? - спросил толстяка Дэйв.
  - Ах, ну да, - толстяк посмотрел на Дэйва. - Два бокала. Конечно.
  Официант добавил быстрый росчерк в блокнот и убежал.
  
  - Знаете, - прервал молчание Дэйв, ?- а вы здорово рисковали, Браун, когда допрашивали Смита-Рубина. Ведь это был чистейший блеф: в "Волшебной Печи" никто профессора не опознал, и баночку из-под соуса никто не проверял. Что-бы вы делали, если бы профессор не расчувствовался так из-за фотографий крестницы?
  - Зовите меня Джонти, - улыбнулся Браун. - Честно говоря, я был уверен, что он сломается сразу при упоминании яда, когда поймёт, что он под подозрением, а уж опознание и баночка его добьют. Все эти профессора любят наблюдать за спектаклем жизни со стороны, а не участвовать в нём. Мудрецы, живущие в "башне из слоновой кости". Да и чем я рисковал? Репутацией? После моего фиаско с МАК-адресом хуже быть уже не могло. Когда я попросил в полицейских участке показать фотографию Эрика в пиццерии, меня откровенно послали. Что мне оставалось, как не блефовать?
  
  Официант принёс вино и нарезанную ломтями свежеиспечённую чиабатту с оливковым маслом. Он открыл бутылку и налил на донышко бокала. Дэйв лёгким движением покрутил вино в бокале, поднимая со дна его аромат, и чуть смочил губы и кончик языка. Вино было полнотелым и неожиданно мягким.
  - Неплохо, хотя и прошлое кьянти было не хуже, - подумал Дэйв и кивнул официанту. Тот быстро наполнил бокалы и поспешил исчезнуть.
  - За закрытие дела, - Дэйв приподнял бокал, - и за вашу потрясающую работу! Должен признать, Джонти, что я был к вам несправедлив, и что без вас мы бы убийцу не нашли.
  - О, это была очень занятная головоломка, хотя в этом деле было много подсказок, - Браун довольно хмыкнул и приподнял свой бокал, - например, с тем же сметанным соусом. Ну не мог он просто так оказаться на столе веганов!
  - Я даже и представить себе не мог, что возможен такой высоконаучный яд!
  - Дело даже не в самом яде, а в численных расчётах свойств белков, Эрик совершил настоящий переворот, за это он точно получит Нобелевскую премию, - Браун усмехнулся. - Лет через пятнадцать, когда выйдет из тюрьмы досрочно, за хорошее поведение.
  - А Чечик? Он..., - начал Дэйв.
  - Да нет, здесь совсем другое дело, ?- хмыкнул Браун, - вы разве не в курсе, - что нобеля дают только живым? К тому же, его алгоритм оказался слишком капризным, он требовал сложнейшей юстировки для каждого конкретного случая. Такое на поток не поставишь, это скорее искусство, чем наука. Чечик всю свою душу вложил в этот пшик, вот души у него и не осталось.
  
  Браун внимательно осмотрел вино в бокале и задумчиво произнёс:
  - Да, а Эрик, он гений. Странно, не правда ли? Такие преступники, как он обычно не попадаются, полиции удаётся поймать только глупцов. Можно сказать, что Эрика подвело его самодовольство и высокомерие, его "аз есмь Альфа и Омега". Он вообразил, что совершил идеальное преступление, а сам наделал столько ошибок, оставил столько следов, что хватило бы на несколько расследований.
  - Разве? - удивился Дэйв. - Какие следы?
  - Да, множество! Начнём с плана. Идея использовать вещество, которое незаметно накапливается в организме, а потом, при придельной концентрации, резко происходит фазовый переход, и вещество внезапно превращается в страшнейший нейротоксин, эта идея, сама по себе, потрясающая, но не совсем новая. Старая добрая губчатая энцефалопатия, она же "коровье бешенство", работает по похожей схеме. Ты можешь использовать созданный тобой новый нейротоксин, но когда ты буквально во всех своих статьях во весь голос кричишь: "посмотрите, какой яд я открыл!", странно ожидать, что тебя не расколют. Рано или поздно, но кто-нибудь из нас, простых смертных, обратил бы на эти статьи внимание.
  - Ну, - развёл руками Дэйв, - я не знаю никого, кроме...
  - Не прибедняйтесь, Дэйв, я или кто-то другой, рано или поздно, - перебил его Браун. - Дальше, посмотрите на исполнение. Тут всё пошло наперекосяк. Эрик узнал про новый компромат на Шредер и Азулая, и про назначенную "сладкой парочке" встречу. Упускать такую возможность было нельзя, и Эрик полетел в Торонто. На их встрече он скормил Чечику почти летальную дозу яда и подарил смертельный соус в красивой упаковке, зная, что на следующий день Чечик получит остатки дозы.
  Браун усмехнулся и посмотрел на Дэйва:
  - Высоконаучный яд, вы сказали? Да, чтобы точно рассчитать дозу, Эрику пришлось взломать сайт фитнес-клуба с личными данными Чечика. Вера теоретика в непогрешимость цифр.
  Браун пожал плечами:
  - Но точность расчётов рушится, когда, неожиданно для всех, в гости к Чечику напрашивается профессор Дайд. Баночка на четверых, это не то, что баночка на троих, другая доза, может не сработать, если кто-то съест лишний кусок! Эрик волнуется за свой "эксперимент" и решает проследить за его ходом через скайп. Находит пиццерию с бесплатным Wi-Fi, сидит, наблюдает. С новым гостем угощения на всех не хватает, и хозяин срочно дозаказывает пиццу. Тут-то на сцене и появляется этот левантинец, Факих, которого мы обвинили в убийстве, что никак не входило в планы Эрика. Ему пришлось на ходу вмешиваться и обеспечивать алиби Факиху, вот так он и попал в наше поле зрения. А Дайда убивать вообще смысла не было, Эрик просто неправильно оценил нашу версию. Кроме того, слишком многое в убийстве Дайда указывало на Эрика, и только на Эрика. Он об этом прекрасно знал, но считал, что мы не догадаемся.
  
  - Всё же это было почти идеальным преступлением, задуманным и совершенным университетским профессором, - задумчиво заметил Дэйв. - А Чечик-шантажист? А Шредер и Азулай? Подумать страшно, какие ещё чудовища прячутся в этой вашей "башне из слоновой кости"! Знаете, я подумал, что для человечества гораздо лучше, если они никогда не будут выползать наружу. Я согласен платить налоги, чтобы они за мой счёт развлекались, получали удовольствие от занятия наукой и удовлетворяли своё любопытство, но только там, внутри своей башни!
  - Вы знаете, - оживился Браун и поставил свой бокал на стол, - ваше желание запереть всех умников в "башне из слоновой кости" мне кое-что напомнило. В психологии существует теория "фактора общего интеллекта", это когда действительно умный человек умён во всём. Если предположить гауссовское распределение g-фактора среди популяции, как это обычное делается в социальных науках, то статистически в Торонто должно жить несколько десятков людей из верхнего 0,001% квантиля. Это такие люди, назовём их "Лига слоновой кости", что всякие наши знаменитости, ну там нобелевские лауреаты, мультимиллиардеры, заработавшие своё состояние с нуля, все эти альберты эйнштейны и биллы гейтсы, все они объективно намного глупее людей Лиги. Человек Лиги талантлив во всём; он, если вы столкнётесь с ним в жизни, всегда убедит вас в том, в чём ему нужно вас убедить, переиграет вас в любую игру, а вы даже ничего не заподозрите. Объединившись, эти люди создадут теневое мировое правительство, и это не выдумка, вроде "Сионистских мудрецов", это следствие статистических теорем, это наука.
  - Вы серьёзно? - поразился Дэйв. - Про мировую закулису?
  - Нет, конечно, - расхохотался Браун, - тут сделаны слишком сильные предположения. Кто сказал, что g-фактор распределён по Гауссу? А без этого предположения выводы математических теорем неприменимы. Да и само существование g-фактора, универсального таланта, более чем сомнительно: мы знаем, что разные человеческие способности, вроде эмпатии и математического мышления, очень редко сочетаются друг с другом.
  
  Браун приподнял свой бокал и покачал его, любуясь вином.
  - И, кроме того, - Браун вдруг резко, одним залпом, осушил бокал и посмотрел на Дэйва с таким неожиданным отчаяньем, что тот непроизвольно поёжился, - даже если они существуют, эти несчастные люди Лиги, кто сказал, что они смогут ужиться вместе?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"