Аннотация: Черновик. Будут косметические доработки.
Пару минут назад силуэт Стиллвея растаял в тумане. Райс грязной рукавицей скафандра стёр мутные пятна со стекла шлема и внимательно вгляделся во мглу, поглотившую напарника. Блеклый солнечный свет растворялся в густом тяжёлом киселе, каким была атмосфера этого мира, и различить что-то кроме пятен всевозможных оттенков серого было трудно. Однако следы Стиллвея - медленно затягивающиеся язвы в липкой грязи - просматривались отчётливо. Стиллвей шёл в каких-то пятидесяти метрах впереди, но шумное чавканье бронированных ступней терялось в почти живом дыхании поверхности - громкое бульканье и вздохи вырывающегося газа заглушали не только поступи людей, но и гул ветра.
Бросив взгляд на часы, Райс отметил, что таким образом они плетутся уже полчаса. Охота поговорить отпала после первых десяти минут, и они молча брели в направлении, указанном компьютером. Уже не думая о том, что ждет их там. Мда, не всегда инспекция похожа на праздник. Райс давно подумывал уволиться, да только единственное, что он умел - и так уже делал. Да и не тянуло его изучать что-то новое. Двадцать лет - уже не тот возраст, в котором можно выбирать занятие по душе. Точно, с этой инспекцией он облажался. Зато Стиллвей был полон энтузиазма. В свои двадцать два он ещё подавал надежды и мог претендовать на что-то более перспективное. Интересно, подумал Райс, какой из Стиллвея выйдет разведчик? Силы у него через край, умом не обделён, да и стреляет отменно. Что он забыл в инспекции?
Следы напарника становились всё менее четкими, и Райс ускорил шаг. Не хватало ещё затеряться в этом болоте и потратить лишние несколько минут на поиски друг друга. Райс хотел поскорее вернуться в сухой и чистый салон инспекционного судна и принять обжигающую ванну.
- Стиллвей! - прохрипел он в микрофон, - Что ты думаешь насчёт горячей ванны?
- Ничего, - услышал он бодрый голос напарника, - Но если поддашь газу, вероятность скорого возвращения увеличится.
- Ты уже засёк маяк?
- Да. Прежний курс, пятьсот метров.
Пятьсот метров. Десять минут нудной борьбы с липкой поверхностью. Райс прикинул, что если бы маяк простоял здесь на сотню лет меньше и испускал более мощный сигнал, пеленг с орбиты позволил бы приземлиться гораздо ближе. Они уже были бы внутри. И - возможно - уже имели бы на руках первые данные о Чужаках. Хорошо ещё, что маяк испускал хоть какие-то сигналы, пусть слабые и неуверенные, но всё ещё уловимые с помощью приборов. В противном случае пришлось бы прочёсывать планету вдоль и поперёк. На ощупь. И кто его знает, как долго занял бы этот процесс.
Тем не менее, с лёгкой злостью подумал Райс, проторчи маяк здесь на сотню лет дольше, и никто уже не поймал бы ничего. И обошлось бы без инспекций...
Но, как ни крути, Чужаки отметились здесь и маяк их засёк. Время их пребывания оценивалось в несколько часов, но и за этот короткий срок они наверняка как следует наследили. Предполагаемый анализ этих следов прекрасно дополнят данные, собранные маяком.
- Как ты думаешь, они похожи на нас? - спросил Райс.
- Думаю, да, - подумав, ответил Стиллвей. - По крайней мере, во время здешнего визита они были по уши в грязи. Как и мы.
- Судя по тому, что они здесь не задержались, грязь им точно так же не по душе.
- Думаю, в то время здесь было ещё грязнее, - усмехнулся Стиллвей. - Планета сравнительно молода и сейсмически активна, и двести лет назад - когда её посетили Чужаки - грязевых вулканов было больше. Но это не помешало Чужакам обнаружить маяк и несколько часов околачиваться в окрестностях.
Райс кивнул. Маяк простоял здесь пять сотен лет. Точнее, устоял. Его не засосало в бездонную топь, не смело грязевым потоком - и уже одно это пробудило исследовательский дух инспектора. А они ещё не добрались до следов...
- Маяк на границе видимости, - воодушевлённо сообщил напарник.
Райс ускорил ход. Прямо по курсу клубящуюся мглу перечеркнула светлая полоса - Стиллвей врубил прожектор. Райс, подумав, сделал то же самое. Прямой луч вспорол серое марево и Райс прищурился, привыкая к яркому свету. Видимость, однако, лучше не стала.
- А он хорошо устроился, - неожиданно усмехнулся Стиллвей.
- Кто?
- Маяк. Здесь базальтовые отдельности... Похоже, он просто застрял в них, когда его волокло потоком...
Райс кивнул. Что-то такое он подозревал.
- Маяк в прямой видимости, десять метров, - продолжал напарник. - Сигнал устойчивый. Состояние в норме. Внешних повреждений не вижу.
Райс послал луч прожектора вперёд в попытке что-либо разглядеть, но тщетно - туман, будто живое существо, заглатывал и растворял световые потоки любой мощности. Фотонофаг, усмехнулся инспектор.
- Ты не поверишь, - вдруг выдохнул Стиллвей, - Быстрее сюда!
- Что там? - По коже Райса пробежали мурашки. Он побежал. Склизкие комья разлетались из-под ног во все стороны, луч фонаря метался и подпрыгивал в такт движениям.
Стиллвей не ответил. Слышалось лишь его прерывистое дыхание.
Наконец массивный бок маяка вынырнул из туманной пелены. Рядом с этой трёхметровой громадиной великан Стиллвей со своими семьюдесятью тремя сантиметрами казался тем ещё пигмеем.
- Смотри, - сказал Стиллвей, не оборачиваясь. Он водил лучом прожектора вдоль борта маяка, и Райс проследил за неясным кругом света, скользящим по матовой поверхности. Затем присоединил к нему луч своего прожектора и внимательно вгляделся.
На поверхности маяка, на высоте двух-трёх человеческих ростов, обнаружились глубокие царапины. Даже не царапины - надрезы. Несомненно искусственного происхождения. Райс присвистнул - твёрдость сплава, из которого создана оболочка маяка, гораздо выше, чем у кристаллического углерода. Какими же технологиями надо обладать, чтобы оставить такой надрез!
- Вот и первые следы, - пробормотал Райс. "Следы" походили скорее на грубые символы, складывающиеся в какую-то надпись - разглядеть её целиком мешал лишь недостаточный диаметр светового круга. Райс переключил прожектор на широкий луч и присмотрелся.
Надпись была неаккуратная, явно созданная наспех, но при этом яркая и будто бы совсем свежая. Грязь не коснулась её, несмотря на столетия, прошедшие с момента создания.
Райс несколько раз пробежался глазами по выцарапанным символам. И только сейчас смысл надписи дошёл до него.
Не веря своим глазам, он снова перечитал написанное.