Аннотация: Опубликовано 07.04.2016. Текст главы размещен в общей сборке пишущегося романа Вор и убийца 2.
Глава 22. Либо тьма, либо свет
Высоко над площадью, прямо над местом, где неупокоенные рвали на куски стражей, завис белый шар. В три или четыре раза крупнее огненных снарядов, которыми мертвецы-маги Нурогга безуспешно пытались поразить наступающую терцию. Шар-средоточие белого света возвратившегося бога. Нестерпимо яркий на фоне ночного безлунного неба; такой же невозможный для людского взора, как солнце.
Шар испускал искрящиеся молнии. Каждое мгновение изнутри него в разные стороны било множество ярко белых разрядов - коротких, в длину футов десять - и всякий раз, когда сердце делало один удар, вниз ударяла молния. Белый разряд попадал в мертвеца, и нежить сгорала за один миг, превращаясь в кучку праха подле обезумевшего от нежданного спасения стражника. Живых людей молнии не задевали, по меньшей мере, пока.
Приспешники Низверженного нашли неотразимое оружие против неупокоенных!
Однако вовсе не колдовской шар и разящие без промаха молнии потрясли Томаса Велдона. Позади побоища, заслоняя собой башню с высоким шпилем, вырастала гигантская фигура, сотканная из струящегося вниз белого свечения. Полупрозрачная, только лик великана и медленно вздымаемый к небесам огромный меч светились также ярко и нестерпимо для взора, как истребляющий нежить белый шар. Лицо фигуры и очертания клинка было не разглядеть. Они горели даже не белым, а серебряным светом, настолько он был ярок и наполнен силой "первого и истинного Творца".
- Чтоб тебя! - вырвалось у меня. - Низверженный!
Возвратившийся бог или его воплощение поднимал меч Возмездия. Вот как оно выглядит. Кровь и песок!
Я затравлено оглянулся. Белый огонь, окруживший кольцом замковую площадь, не гаснет. Проклятый пепел! Некромант и таинственный магический источник, питающий Нурогга колдовской силой - наша единственная надежда.
Орк бессильно опустил голову.
- Сдаешься, ублюдок? - взвыл я.
Надо было его добить!
Некромант упал на колени и широко раскинул руки. Меж них снова закружился прах, обретя форму воздушного кольца, стремительно вращающегося над орком. Оно быстро ширилось, пока не заключило внутри себя одиннадцать мертвых магов.
- Я! Только я! - закричал орк. - Один!
Бешено вращающееся кольцо праха схлопнулось, вырвав из мертвых колдунов нечто чёрное, как сгусток тьмы. Как будто злые души покинули оболочку умерших и вновь поднятых к нежизни орденских магов. Чёрные души врезались в некроманта и растворились в нем, наполняя Нурогга своей магией.
Я узрел сейчас не огсбургского сотника, что последовал в Запустение ради кровной мести, и даже не некроманта. Призрак в тёмных лохмотьях завис в нескольких дюймах над каменными булыжниками. За спиной развевается изорванный плащ. Магический источник, власть над которым обрел орк, напитал его мощью. Она открыла дорогу силе, в коей была рождена некромантия, и та, неведомая и страшная, превратила некроманта в новое нечто. Щупальца-пуповины более не было - отныне орк не нуждался в заемной магии.
- Молитесь! Во имя Бога Отца и Бога Сына! - зашелся монах. - Во имя надежды на Спасение!
Томас Велдон тоже понял, что Нурогг обратился в нечто жуткое и наделенное огромной мощью; я решил, что у монаха случилась истерика. Мрачная Алиса угрюмо покосилась на церковника. Она была не прочь всадить в инквизитора меч, дабы самым действенным образом пресечь неуместную сейчас панику. Нервы у всех нас напряжены до предела, но она, конечно же, не сделает такой удар, мы ещё не обезумили.
- Молитесь! - выкрикнул монах. - Ваши молитвы придадут сил святой магии! Я постараюсь пробить брешь в этом дьявольском кольце!
О! Святой отец вовсе не впал в смятение. Не обращая внимания на жар от белого колдовского огня, инквизитор сделал два шага к Башне алхимиков. Томас Велдон осенил знамением мнившееся неугасимым пламя. Откуда у него только силы на чародейство возьмутся?
Я покачал головой. Нет, не верю, что опустошенный, обессиленный маг-врачеватель совладеет с огнем возвратившегося божества. Пусть даже на помощь Велдону снова явится ангел.
Огромная фигура сровнялась ростом с крышей башни с высоким шпилем. Меч великана из струящегося белого свечения по-прежнему высоко поднят, но с места гигант не сходит. Чего ждет? Момента, когда испускающий молнии шар истребит всю нежить? Да, видно, что это так. Молнии по-прежнему разили без промаха, испепелив уже половину неупокоенных, но яростный натиск мертвецов все еще не сломлен. Они не боятся ни смерти, ни боли, да и вообще не ведают страха.
Орк опять поднимается. Видение растаяло, я лицезрел Нурогга в чёрном плаще с накинутым на голову капюшоном.
- Ну, давай же, - невольно произнес я, - сотвори же что-нибудь.
В тот миг я был на стороне некроманта. Скорое торжество Низверженного не сулило ничего хорошего.
- Я здесь! - голос орка прозвучал необыкновенно громко. Оглушительно! Поглотив весь прочий шум.
- Ты?
Возглас Низверженного прогремел еще громче.
Кровь и песок! Клянусь! Я услышал в коротком вопросе возвратившегося бога изумление, сменившееся взрывом нечеловеческого гнева. Низверженный узнал в орке или, вернее, в том, во что он превратился, старого и злейшего своего врага.
- Этот мир мой! - разъяренный рык орка грянул над площадью.
Проклятье! Ещё один хозяин Орнора пожаловал!
С неба ударило гигантское копье, подстать великану из струящегося белого свечения. Только оно было чёрное, как ночь; будто сгустилась и обрела форуму сама тьма. Копье пронзило уничтожающий нежить светящийся шар, разнеся его на мириады сверкнувших и тут же погасших и исчезнувших осколков. Истаяло в ночном небе и оружие тьмы.
Дабы появиться опять спустя лишь миг. Нурогг разил вновь. Я не знал, да и не мог знать, в кого или во что обратился орк. Дьявол его задери! Верно, у сущности, что только что заявила свои права на наш мир, имелось собственное имя. Однако я привычке обзывал новое нечто Нуроггом.
Под рев нежити, которой было все еще слишком много для уцелевших стражей, воплощенное из тьмы копье устремилось в грудь призрачному великану. Тот уклонился с явной легкостью и даже изяществом, какую не ожидаешь от столь громадной фигуры, и копье вонзилось в башню с островерхим шпилем. Верхняя треть каменного сооружения упала на нижнюю часть, башня рухнула с оглушительным грохотом. Над развалинами поднялись огромные клубы пыли, они медленно накрывали весь двор.
Нурогг неистово, картинно хохотал. Смехом неумелого актера из бродячего театра. Только так, что мороз подирал по коже. Его уже окутала пыль, за висевшей в ночном воздухе перстью силуэт некроманта был плохо различим, как и почти вся замковая площадь, оглашаемая криками, предсмертными воплями людей и рычанием нежити.
Пыль, клубясь, окружила и нас, но к чёрту пыль! Белый, опоясывавший замковую площадь огонь, погас!
Не сговариваясь, мы устремились к Башне алхимиков! Прочь отсюда! Подальше от схватки двух первозданных и могущественных сил Орнора, чья взаимная нечеловеческая ненависть вот-вот сметет все окрест.
Мы побежали. Я только моргнуть успел, как тени пропали с виду и тотчас выпрыгнули их пустоты в двух шагах от разрушенных ворот. Там, где путь в башню преграждали стражи.
Алиса и Лилит налетели на мечников безжалостными фуриями, чьи клинки сеяли смерть после каждого взмаха, мечи прирожденных убийц мелькали с умопомрачительной быстротой. Тени мигом зачистили вход в Башню алхимиков и овальную площадку внутри неё, откуда вниз и в вверх вели лестницы, а в противоположных друг от друга направлениях тянулись два коридора.
Когда я и Томас Велдон ворвались внутрь, все было кончено. Только дюжина изрубленных мертвых тел в чёрных камзолах и оседающая на них, принесенная с площади пыль. Хвала Харузу! Хоть не шевелятся ещё!
Алиса бесстрастно взирала на учиненную бойню. Дочь инквизитора состроила брезгливую гримасу, взмахнув мечом, чтобы стряхнуть с дола клинка напитавшую его кровь. Чужая смерть еще не сделалась для неё привычной, в отличие от моей возлюбленной.
Земля вдруг покачнулась и словно бы застонала, а сквозь зев развороченных ворот ворвалась яркая вспышка. Ночь снова осветилась белым.
- Надо уходить, - взволновано произнесла Алиса; не столь она уж и спокойна, как мне это показалось. - Скоро здесь будет стражей, как сельдей в бочке.
Я тихо выругался. Не нужно прибегать к магическому слуху, чтобы различить возгласы стражников. Они сверху и идут с боковых коридоров. Другие уровнем ниже, откуда на замковую площадь прошествовало воинство некроманта.
- Куда?
Удобней перехватив тесак, я наклонился к одному из мертвецов, дабы позаимствовать второй и пару кинжалов. Шпагу потерял, и только лишь с одним мечом ощущал себя почти что безоружным. Но почему Алиса не отвечает?
Вместо неё сказал инквизитор:
- Вниз!
- Опять в подземелье?
Я запихивал кинжалы за пояс; всего четыре - парой, кажется, не обойдусь.
- Все верно, - прокашлявшись, ответил монах; пыль изрядно донимала его. - Медлить нельзя!
Он прав, церковник. Стражи совсем близко, но уровнем ниже тоже полно приспешников возвратившегося бога...
Проклятье!
Мир снова покачнулся, загрохотало, как если бы разом выстрелили сотни пушек. С площади в разрушенные ворота внесло порыв самого настоящего ураганного ветра. К чёрту! Сейчас и эту башню обрушат. Вниз так вниз! Последние слова я произнес вслух. Алиса кивнула мне, тени переглянулись и исчезли.
- Похоже, святой отец, мне прикрывать вашу спину.
- Позаботься о себе, вор, - раздраженно ответил церковник.
Мы торопливо спускались на нижний уровень, где уже звенела сталь и сыпались проклятья. Тени несли смерть, две облаченные в чёрное девушки с масками на лицах выныривали из пустоты, чтобы нанести один или два выпада и тут же мгновенно исчезали, а на каменный залитый кровью пол падал новый убитый, каких уже десяток. Но стражей еще много. Выкрикивая теням пожелания сдохнуть, они пытались отбиться от смертоносных кинжалов своих хозяев.
Меня и монаха заметили. Четверо орденских мечников, посчитав двух прибывших за куда более легких противников, кинулись в атаку.
- Лови!
Кинжал не слишком подходил для броска, но я угодил в грудь первому из нападавших, и уже спустя мгновение, вновь схватив второй тесак и перемахнул через три последних ступеньки, спрыгнул на плиты каменного пола. Дабы встретить противника на ровной поверхности.
Томас Велдон позади, он ещё на лестнице; святой отец выудил из-под одежд нательное Распятие, вцепился в него одной рукой, а другой осенял то ли меня, то освещенный фонарями стражей коридор, где убивала его дочь.
Приспешник Низверженого, рябой со злобно оскаленной пастью, который бежал вторым, не церемонясь, оттолкнул умирающего сотоварища; двое других просто перескочили через него. Я успел метнуть ещё один кинжал, однако неудачно - сталь звякнула о стену - и в следующий миг принял на меч выпад стража, тут же отразив вторым клинком удар еще одного противника. Третий оглашал бой проклятьями про выродка и святошу. У лестницы коридор сужался, и со мной могли рубиться только двое.
Они были хорошо обученными мечниками, но и только, уповали сейчас лишь на силу. Я легко сдерживал их натиск и ждал удобного случая, чтоб ударить самому. Второй из мечников отскочил и, хапнув с каменных плит песка, бросил пыль мне в лицо. Я заметил его движение и увернулся. Стражник грязно ругнулся, и это было последнее, что он успел.
Острие меча вышло из груди орденского мечника. За его спиной стояла Алиса, а третий из напавших на меня и Велдона скреб холодный пол в быстро натекающей луже из собственной крови.
В глазах рябого появился страх, его взгляд сделался, как у затравленного зверя. Он дёрнулся, чтоб не упускать из вида тень, и получил под ребро моим тесаком. Издыхающий стражник упал к моим ногам.
- Да помогите же ей! - завопил отец Томас.
Лилит было несладко, девять стражей прижали её к стене плотным полукольцом. Девушка отчаянно отбивалась, не имея возможности воспользоваться магическим перстнем - обратившись в невидимку, она все одно не в силах пройти сквозь людей или стену.
Алиса вновь исчезла. Помянув Харуза, я ринулся в новую схватку. В дюжине шагов от лестницы коридор расширялся круглой площадкой. Есть, где разгуляться почти двум десяткам человек, а путь до девяти стражей, наседавших на дочь инквизитора, преграждали шестеро.
Это было... Словно абордажная схватка. Бесшабашная рубка! Давно я не отплясывал такой смертельно опасный танец! Сталь взмывала и падала, ныряла в бок, колола и билась о другую сталь. Я потерял ещё один кинжал, на груди, левом плече и, чёрт еще знает где, кровоточащие порезы. Они в конце концов выпьют все силы, и я свалюсь замертво в этом дьявольском подземелье на краю мира.
Если только мы не прикончим их раньше! Мы сделаем это! Алиса и Лилит были неудержимы и безжалостны, они отнимали жизнь у приспешников возвратившегося бога, как само воплощение высшей кары. А я, полностью отдавшись битве, тоже сразил не одного. Стражей давно охватил ужас, они паниковали, и оттого они обречены.
Стены и пол трясло; казалось, они ходят ходуном. Где-то снова загрохотало, пред моим взором мелькнул святой отец. Тьма сгустилась вокруг него, почти поглотив инквизитора. Да что мне до церковника! Я ударил клинком, острое лезвие разрезало чужое горло. Выпучив глаза и захлебнувшись кровью, на камень рухнул орденский страж.
Последний из преградивших нам путь. Безумие боя оставило меня.
Едкий пот разъедает глаза. Я тяжело выдохнул, опустил правый клинок и левым напитым кровью рукавом вытер перепачканный пылью пот. Полностью выбился из сил, хотя правильней, наверно, думать, что силы покидают меня прямо с кровью. Но я еще могу стоять на своих двоих. Что с остальными?
Алиса напряжена, её взор бежит по телам стражей. Не пропускает никого, ждет притворства и подвоха, но они мертвы. Дочь инквизитора прислонилась к стене и, безвольно уронив на бок голову, опустилась на пол. Лилит все-таки досталось, когда стражи взяли тень в полукольцо.
Томас Велдон первым оказался подле потерявшей чувства дочери. Опустился на колени, сорвал с бледного, едва ли не безжизненного лица тени маску и возложил на голову ладони. Я увидел золотое чуть заметное свечение вокруг них, а спустя три удара сердца Лилит встрепенулась, захлопала глазами. Девушка жадно глотала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. С каждым вдохом Лилит все больше приходила в себя.
Монах по-отечески обнял дочь. Не таясь, как же он не похож на прежнего истово верующего сурового инквизитора.
- Она вернулась с того света, - негромко произнесла Алиса. - С такой раной в боку...
- Святая магия, - молвил я.
Леди Кайлер с неприкрытой тревогой посмотрела на меня.
- Ты как?
- В порядке, - я солгал - А что с тобой?
- Ни царапинки.
В отличие от меня Алиса говорила правду. Тень подошла ко мне, хотела еще что-то сказать, но проклятый замок снова напомнил о себе.
Земля опять затряслась. Сверху посыпались струйки песка. Нурогг и Низверженный все еще сражаются! Как бы они не обрушили замок на наши головы вместе со всем треклятым орденом рыцарей Грааля! Проклятый пепел! Надо уходить, пока сверху не пожаловали новые стражники. Такого второго боя мне не выдержать! Да и Лилит тоже - дочь инквизитора припала к фляжке с водой. Все еще бела, как мертвец; жива, но мочи сражаться у неё точно нет. Хорошо если просто сможет встать на ноги.
Я покосился на лестницу, по которой мы спустились на нижний уровень. Ого! Глухо завалена каменными глыбами. Битва магических сущностей сыграла нам на руку.
- Гард, - предо мной появился отец Томаса, - твой черед.
Капюшон, прикрывающий правую половину лица монаха, съехал в сторону. На меня таращился Неакр. К безумству умершего чернокнижника примешивалась неприкрытое торжество.
Я не доразмыслил об этом - лечебная магия Велдона опрокинула на меня ушат ледяной воды. Шкурой ощутил, как затянулись порезы. Лечебная магия инквизитора вдохнула и сил. Все еще слаб, но это была просто усталость, как после тяжелой работы. Скоро оправлюсь.
Поблагодарив церковника, я задал терзавший меня вопрос:
- Откуда магия, святой отец?
Что он ответит? Помнится, Томас Велдон был словно выжатый лимон.
- Магия?
Инквизитор набросил на правую половину лица свой капюшон, укрыв ликующий взор безумца. Монах задумчиво разглядывал свои ладони.
- Магия? - повторил он. - Она разлита вокруг. Черпай, сколько сможешь.
Пол и стены покачнулись, мы услышали отголоски отдаленного грохота - где-то на поверхности обрушилась часть крепостной стены или новая башня. Вновь посыпался песок.
- Давайте выберемся из этого замка как можно скорее, - произнес я, когда тряска прекратилась. - Вон уже лестницу завалило. Проклятье! Как еще потолок не обрушился.
- Потолок не упадет, не волнуйся, Гард, - сказал инквизитор. - Это я завалил лестничный спуск.
- Вы, святой отец? - удивившись, спросил я. - Но я полагал, что только лишь святую магию...
- Не только её! - вспылил, взорвался инквизитор. - Но и магию разрушения! Мне теперь открыт и дьявольский Дар! Магия Низверженного! Ты забыл, вор, что отныне и присно сидит во мне! Теперь могу не только врачевать, но также убивать, разрушать и бог еще знает что!
Голос церковника поник.
- Отчего все это? - монах потерянно смотрел на устланный мертвыми каменный пол.
Алиса помогла Лилит подняться. Тени с изумлением глядели на Томаса Велдона. Леди Кайлер настороженно, изучающе, а Лилит с каким-то детским испугом. Вспышка ярости, мгновенно сменившаяся растерянностью, делала церковника непохожим на самого себя. Если внутри инквизитора воспламенялся огонь, то горел он долго. Но то было раньше, а что теперь?
- Исцеление далось очень не просто, - заговорил монах, - а ведь я всего лишь обрушил камни на лестницу.
- Да причем здесь лестница! - не выдержал я. - Если вы, святой отец, сможете использовать магию Низверженного, то мы от этого только выиграем!
- Замолчи, Гард!
Лицо Томаса Велдона исказилось злостью. Монах трижды ткнул себя указательным пальцем в лоб.
- Он! Он смеется! Внутри меня! Сказал, что либо я буду исцелять, либо убивать и разрушать! Он не лжет! Ниакр говорит правду, и я чувствую, как чёрная магия съедает Дар, ниспосланный Святым Духом. Либо тьма, либо свет!
Инквизитор крепко сжал кулаки.
- Кем я стану, Николас? В кого превращусь! В нечто наподобие твоего орка?
Я заскрежетал зубами! Нурогг вовсе не мой!
- Спокойно!
Меж мной и инквизитором появилась Алиса. Глаза тени наполнились гневом!
- Мы уходим! - бросила она мне в лицо и тут же повернулась к монаху. - Немедленно!
Томас Велдон посмотрел сначала на Алису, потом на безмолвную Лилит. Взор церковника смягчился.
- Да, уходим. Следуйте за мной, - сказал он и добавил мрачно. - Неакр помнит, как отсюда выбраться, и, значит, это знаю я.