Неделя прошла с тех пор, как Тина приходила к нам.
"Hallo", - отвечаю ей на следующий день на перекуре между кухней и спальней.
В Тохиной новой квартире, куда он перевозит не только свое барахло, но и Ренатку, свою невесту, барахла этого - Тохиного - не так и много. Чего не скажешь о Ренаткиных вещах. Возимся втроем, а Оксанка сейчас работает, да и толку с нее, с животиком-то.
"Прости, что не предупредила, что приду"
Не уверен, что было бы лучше, если бы предупредила.
"Ничего страшного".
"Мы можем где-нибудь встретиться? Просто поговорить?"
А мы и раньше не говорили - нафига сейчас? Бл...ть, костыляю себя в сто первый раз. Вот почему до сих пор не сказал Оксанке? Надо сказать.
"Я сегодня Антону с переездом помогаю. А завтра вечером мы уезжаем к родителям"
Оксанка подъезжает после обеда.
Тоха смирился с тем, что будущая семья должна жить вместе и не может существовать так, как существовали доселе они, один - в Линце, другая - в Магенштадте. Вот они и решили съехаться на нейтральной территорий, где-то посредине. То есть, у нас. Только цены на жилье у нас не для слабонервных и не для янг профешнлз-новоиспеченных выпускников ВУЗов, музыкальных - и нет. Поэтому единственным районом, согласившимся принять в свои жаркие объятья их арендоспособность, оказался Иберус.
- Ну и что, - подбадривала их Оксанка. - Тут за последние годы многое изменилось. Я в прошлом году тут в детские центры приезжала, кое-где не так уж плохо.
Зато теперь они будут неподалеку, и мы будем чаще видеться. Хотя то ли в силу разности характеров, то ли еще из-за чего, но Оксанка с Ренаткой, хоть и "сестрички" - не то, чтобы лучшие подруги.
"Я тоже скоро уезжаю. Тогда, может, завтра?"
Причин посылать ее в резкой форме у меня нет, потому что расстались мы на нейтралке. И вообще-то, Тина, насколько я успел узнать ее, человек благоразумный. Тогда зачем ей эта встреча?
- Кто это тебе там пишет? - вздрагиваю, когда меня шутливо толкает в бок жена.
Все, теперь уже реально, как мыльной опере. А если совру сейчас, подавно будет туфта-кино. Выбираю ложь, разбавленную недоговорками.
- Бывший хозяин квартиры хочет завтра встретиться по какому-то вопросу, - говорю, глядя прямо в беспечные ее глазки. И сразу почти забываю о своей запаре.
Она рванула к сестре и будущему зятю, даже не переодевшись с работы, как была в сером брючном костюме, который уже еле-еле налезает. Ругаю ее, потому что не носит просторное, а в офисе все еще ходит на каблуках, хоть сейчас у нее и проблемы с венами. Пиджак сняла, оставшись в беленькой водолазке, под которой животик теперь хорошо виден. На личике усталость и безмятежная радость, какие бывают там, когда она встречается с семьей и... со мной.
- Моя сладкая сегодня такая... сладкая, - бормочу ей в малиновые губки, которые целую уже, не в силах оторваться. Поглаживаю животик, стараясь не ткнуть ее ненароком шуруповертом у меня в руке. - Чего пораньше не свалила? У тебя что - нет уважительной причины, м-м-м?
Недавно официально объявила на работе о своей беременности.
- Не-а, - посмеивается, отрываясь от меня и оглядывая с ног до головы. - Какой сексуальный рабочий, - шепчет, а в карих глазках - томная шалость. - Голодный, наверное?
- Оч-чень, - я уже тискаю ее попку. Строгий костюм сидит на ней теперь на манер супероблегающих джинсов. - С ног валюсь от... голода.
- Так, а ну хорош! - со смехом наезжает Тоха. - У нас еще гостиная.
А в ней поставим его-Оксанкину бывшую Клавинову. Он теперь будет референдариат в школе проходить, как препод музыки. Когда сказал мне об этом, я долго ржал, подкалывая, а что, мол, джазз-бэнд и приработок на свадьбах - несерьезно слишком? Или будущая жена его ближе к земному гонит?
- И на хрена вам столько мебели, - возмущаюсь, оторвавшись от своей жены. - У нас, вон, даже столько нет.
- Это потому что у вас обоих вкусы спа"танские, а мы с Антошкой уют любим, - с картавым и кудрявым возмущением защищает жениха нарисовавшаяся Ренатка.
Она занимается подключением к "эфирнету", локальной сети, как объяснили нам с Тохой, предоставив нам мебель и тому подобные мелочи. Сама стажируется, как ПО-разработчик, в этой сфере и работать хочет. А вообще - по-моему, она не из таких, кто будет пилить мужика, чтоб шел, куда ей вздумается.
- Ага, уют, - обреченно вздыхает Тоха, но все же с улыбкой целует своего сис-админа и невесту по совместительству.
- Ладно, я вижу, вы целый день важными вещами были заняты, о желудке никто не позаботился, поэтому пойду соображу нам быстренько чего-нибудь, - Оксанка порывается штурмовать готовую уже кухню, но Ренатка ее осаживает, быстренько бросая свои инструменты.
- Сест"ён, ты че... Тебе ж отдых нужен после "аботы, а не на кухне ишачить.
Ренатка не жалует готовку, говоря, что свободное время можно потратить с куда большей пользой. И что кухня - это больше слабость триполитовских женщин, а она - Степаниденко, а скоро вообще будет Эккштайн.
- Так, пацаны, вы же поте"пите еще?
- Ну... э-э-э... - мнемся мы, потому что Оксанкина идея вообще-то дельная. Жрать охота.
- Эх, вы, - машет она презрительно рукой, - "мужчины"!
- Натик, да мне б тоже чего-нить пожевать... - робко улыбается Оксанка, пока у нее хорошо слышимо для моих ушей урчит в животе.
- Блин, сестр"ён, прости, я ж забыла, тебе кушать по"а... - всполахивается Ренатка, а мы с Тохой добродушно смеемся над переменой курса и справедливой дискриминацией небеременных по отношению к беременным. - А у нас плита еще не подключена...
В итоге девчонки кормят нас соображенным наскоро обедом-ужином - заказной пиццей с пивом.
Правда, Оксанка заскакивает в магазин себе за витаминами в виде свежих овощей, а Ренатка бросает свой проект по подключению супермощной домашней кабельной сети для игрушечников и увязывается с беременной "сест"ёнкой". Девчонки берут себе безалькогольное, даже Ренатка, которая, насколько нам известно, пока не "в ожидании", но после полученного ей на нашей свадьбе предложения не трогает больше спиртного, вдруг забеременеет, мол.
- Я ей говорил уже, что хотя бы до свадьбы подождать можно с "планированием", - жалуется мне Тоха, пока мы продолжаем работать в ожидании девчонок, обшаривающих магазин. - Сама же будет потом страдать, что в платье не влезет. Ниче ей не скажи.
Хлопаю его по плечу с сочувственным смехом. Свадьбу они назначили аж на июнь будущего года, глядишь, мы к тому времени уже разродимся. А сейчас декабрь. Времени валом. Возможно, замуж Ренатка и вправду будет выходить в просторненьком балахоне.
- Да не, она говорит - какие проблемы, перенесем на "пораньше" - и все. Как у тебя с работой-то? - переключается он со своих запарок на мои.
- Вот. Работаю же, - демонстративно сверлю дрелью дырку в стене, затем заправским движением вставляю в нее шуруп в дюбеле.
- А если серьезно? Долго еще фигней будешь заниматься? Корректорством своим?
- А что - если ты в преподы решил податься, то почему мне нельзя быть корректором? - он машет на меня рукой, мол, из меня сроду ничего не выбьешь.
А мне просто неохота ныть ему в жилетку, что на работу у "больших" мне рассчитывать уже нельзя, да и не хочется туда больше. В суде мне тоже делать нечего, еще меньше - в прокуратуре. Да меня туда пока и не звали. Остается только "индустрия", бывшие клиенты. А они все сейчас страдают от кризиса.
- Решил общественно полезным делом заняться.
- Это чем - социальной работой, что ли? - прикалывается Тоха, сам не подозревая, что окажется прав.
- В кино видел. Это когда крутые адвокаты бесплатно защищают кого-то?
- Ну. Буду вести дела одной общаги для наркоманов. У них там знаешь, сколько косяков... Уже одна тяжба с соседями чего стоит... Или разбирательства по поводу здания - его снести хотят, а им куда деваться? Че ржешь, думаешь, у такой алчной, продажной сволочи, как твой брательник, не может быть желания за "так" людям помочь?
- Да нет. Но, блин, Андрюх, а те... это... семью не надо кормить?
- Надо. Но деньги есть пока.
- Так ты че - реально целый год этим заниматься будешь?
- Посмотрим.
- Слушай, а что - так реально дорого тут квартиру купить?
- Смотря кому и смотря какую. Безработному адвокату или безработному преподу музыки - да. Любую.
Мы ржем с ним на пару. Хоть разговоры о моей безработности и должны меня напрягать, с братом мне легко общаться на любую тему, даже на эту.
Внезапно опять вибрирует моя сотка, и я вспоминаю про Тину, от которой приходит:
"Андреас, ну что? Как насчет завтра? Может, в одиннадцать?"
- Это кто?
- Да Тина.
- По поводу?
- Не знаю. Насчет квартиры, наверное.
И пока мы с ним тут ждем наших жену и невесту и заказную пиццу к ним впридачу, я на таком расслабоне, что не напрягаюсь из-за Тининой назойливости. Просто забивает планы назавтра и ждет подтвердждения или отказа. "Пусть" - думаю беззлобно. "Похрену", - и отписываюсь:
"ok".
- ...вы такая красивая пара, - слышу в этот момент Оксанкин голос. Это вваливаются девчонки, навьюченные снедью, вернее, досталось в основном Ренатке.
- Ну что, мальчики, кушать хотите? - спрашивает она, со звоном ставя на стол сикс-пак пива и еще по бутылочке безалкогольного им с Оксанкой. А рядышком скромно приземляет овощи-фрукты, хлеб, ветчину и другие продукты, не требующие тепловой обработки.
- Хотим, - говорим мы хором, глядя на пиво. После улицы его даже охлаждать не надо.
А они с Оксанкой заливаются веселым смехом, похожие на двух снегурочек. Оксанка влажно-свежая, холодная. Вот чего она шапку не носит, холодно же. Носик красный, ушки - тоже. Как бы не простудилась, а то ведь ей болеть нельзя, лечиться-то особо нечем. Помогаю ей снять отсыревшее пальто, растираю красные, озябшие пальчики, дую на них, поглаживаю волосы, а в них крошечными капельками блестят растаявшие снежинки.
- Чего, снег пошел?
- Ага. Это мы тут целый день возимся, не видим, что за окном тво"ится, - отзывается Ренатка, пока Тоха тоже оттаивает ее у себя на груди.
Вот какие мы сильные мужики. Приятно отогревать любимую, думаю, ища поддержки в глазах у брата, а он в ответ с готовностью улыбается.
"Alles klar. Bis morgen um 11. Ладно. До завтра в 11" - вибрирует мне Тинино сообщение, на которое уже не отвечаю.
- Прям достали моего мужа с квартирой этой, - со смехом целует меня Оксанка, кивая на сотку. - Ну сходи уже, пусть отстанут.
- Да, пойду завтра в одиннадцать, - киваю ей, не помня уже, куда я там иду.
А Тоха смеется: - Да уж, его только отпусти, - а сам нарочно подмигивает мне так, чтоб все видели.
Бл...ть. Меня словно прокалывает своими телесами Железная дева - или это Оксанкины снежинки ледяными иглами вонзаются в меня? Но она пропускает Тохины слова мимо ушей, все так же целуясь со мной. А я вместо недавней улыбки мужской солидарности мечу в него взгляд, говорящий: "Ты охренел?!!"
Пока девчонки жужжат над принесенной нам пиццей, аранжируя к ней закуски, брат тянет меня на балкон:
- Блин, Андрей, так ты не сказал ей ничего?
- Обрисовал в общих чертах.
- А это как?
А так - ей известна версия с Нового года. Все и ничего.
- Бля, Тоха, не нуди. У меня все под контролем.
- Да вижу. Если под контролем, почему встречаешься с Тиной?
- Тише говори, - цежу сквозь зубы. - Не встречаюсь. Просто пойду завтра навсегда поставить точку.
- Точно?
- Точняковее не бывает.
- А Оксане когда скажешь?
- Вот завтра и скажу.
- Какого тянул так долго? У тебя же все тогда кончилось с Тиной?
- Ты Оксанку не знаешь.
- Знаю. Бля, Андрей, меня Рената как-то спалила с одной.
- Да ну! - удивляюсь. Тоха, конечно, успел погулять на своем веку, но чтоб и от Ренатки гулял... - А че было-то?
- Да в кафе просто сидели. Кофе пили. Та тоже "поговорить" позвала. А Ренатка решила мне сюрприз сделать, в Линц приехать. Ну и прямо с улицы в витрине нас увидала - хоп. На каблуке ка-а-а-ак развернется и ну - топать в сторону вокзала. Я сразу выскочил, за ней побежал. Пока втер ей, что просто говорили о музыке...
- Че, одна из групи твоих? - угораю.
- Ага. Думаю, пришлось ей потом в кафе и за меня расплачиваться. Не знаю, не виделся с ней больше. А Рената на улице еще в руках себя держала. А как ко мне пришли - бля, Андрюха...
- Че, неужели по морде отгреб? - смеюсь.
- "По морде"... По чему только не дрючила... и чем... - братан ежится со смехом. - Хорошо, по яйцам не попала. И так молча, без слов, как терминатор.
- Мда-а-а, а так не скажешь, - смеюсь и я.
- А потом сказала, что не против, чтоб я с другими девчонками общался, только чтоб без фигни, а кофе - это, блин, прелюдия только. Я ж не знал, что она такая ревнивая. Никогда даже и виду не подавала.
- Меня б спросил, - ржу. - Я б тебе рассказал если не про твою, то про их семейное.
Правда, Оксанка, когда ревновала, минет мне делала, а потом трахала верхом. Не спрашиваю, было ли у них что-либо подобное, поскольку не люблю ни с кем - кроме Оксанки - мусолить секс.
Ограничиваюсь нейтральным вопросом:
- А че, ты и правда... не того... не собирался с той?
- Да нет, - пожимает он плечами. - Андрюх, я не такой бл...дун, как ты обо мне думаешь.
- Ничего я о тебе не думаю. Тебе раньше трудно было им "нет" сказать, по-моему.
- А зачем? - пожимает он плечами. - Мне нормально было. Просто когда девушка появилась, они мне стали не нужны. Она ж классная. И вообще - я ее люблю и жениться хочу на ней. Рената не то, чтобы комплексовала из-за девчонок, просто ей казалось, у меня мозги так и не появились, и меня какая-нибудь сможет облапошить, если ее нет рядом. Типа, совсем слабак я. Его не контролирую.
Мысль о Тохе-безотказнике и Ренатке-телохранителе меня веселит и немного отвлекает от собственных задолбов.
- Так ты не испугался, когда она вздрючила тебя? В плане, что жизни тебе не даст?
- Не, наоборот. Тогда и решил предложение ей сделать. Понял, как сильно меня любит, что терять ее не хочу. Блин, Андрюха, она в мою честь игрушку написала... Запрограммировала для меня...
- Да уж.... Моя мне стихи пишет. Сестренки.
- Стихи? Круть. За что нас любят, а?
- А не знаю. Да и какая разница. Но ты молодец, конечно. Удержал. Мужик. Так с ними и надо.
- "Надо", - Тоха опять включает сердитого "старшего" брата. - Сам не накосячь. Mach keinen Scheiß, Mann.
- Сест"ен, да все они одина-а-аковые, - слышно Ренатку из кухни, где они общались вполголоса. И (уже громче) - нам: - Мальчики, за-а-а стол!
![[]](/img/f/flo_rencen/glava11sneg/aviary-image-1565187288271_mini.jpg)