Я люблю белый цвет, а ты говоришь, что он мне не идет. Я не спорю, мне действительно не идет этот плащ цвета слоновой кости, и эти бело-серые кроссовки, так некстати напоминающие о студенчестве. Но чисто белый...
Представь себе. Этот цвет. Цвет твоей кожи. Цвет твоих вечных рубашек.
Прости, я опять сорвал пуговицу. Так торопился. Почему они такие тесные, почему ты не носишь свободных? Тогда я бы с легкостью мог пробежаться пальцами по твоему позвоночнику, и ни одна пуговица бы не пострадала.
Я пришью. Молчи. Ничего не говори.
Будет лучше, если ты вдруг начнешь шептать что-то неразборчивое, или приоткроешь губы, чтобы выдохнуть теплый воздух. Я поцелую, можно? Нет, никуда не уходи. Даже не шаг.
Давай будем здесь вместе, на белых простынях. Это не шелк, это хлопок, но они очень свежие и даже шуршат приятно, как засохшая трава. Прижмись к ним спиной. Почувствуй это.
Ты говорил мне, что я надежен. Это правда. Там, где все говорят "да", я найду в себе силы сказать "нет" - в этом моя любовь и моя надежность. Понимаешь, насколько сильно я тебя люблю?
Настолько, что не смогу солгать. Солгать о том, что все хорошо. Пусть лгут другие - это их удел. Пусть другие заботливо придвигают к тебе сахарницу, доверху наполненную стрихнином, пусть другие ублажают тебя в душных комнатах, среди клубов сигаретного дыма, пусть другие ласкают тебя рабскими взглядами и падают трупами к твоим ногам. Когда ты со мной - это торжество белого.