Во дворце, который раньше служил жилищем эмиров Толедо, был приготовлен великолепный пир. Большая палата была украшена драгоценными тканями и коврами и роскошно убрана. На пиру была дружина и все люди короля. Было множество гостей, и среди них много могущественных мужей. Родриго Диас принял корону от Ринальдо, архиепископа Бургоса, в присутствии других пяти епископов, легата и множества священнослужителей. Гарсиа Санчес и с ним двенадцать графов принесли присягу королю. В тот день, когда состоялось посвящение, король и королева пригласили на пир архиепископа, легата и всех епископов, и пир был самый роскошный. Гости восхваляли короля Родриго и королеву Урраку и подымали чаши за их здоровье. Король и королева раздали много богатых подарков. Родриго Диасу было тогда тридцать восемь лет.
Ликующая толпа бесновалась на центральной площади Толедо. То и дело слышались возгласы "Сид! Сид!", "Слава королю Родриго!", "Слава королеве Урраке!", "Слава победителю мавров!". Горожане старались протиснуться поближе к собору Сантьяго, где в этот момент архиепископ дон Бернардо возлагал корону на голову новоявленного государя. Но сделать это было ох как не просто. Прямо перед собором выстроилась личная дружина дона Родриго, его вассалы, верные друзья, союзники и соратники. Только вездесущие уличные мальчишки, шныряющие то там, то тут, сообщали что, мол, видели графа Гарсиа Санчеса или знаменитого рыцаря Педро по прозвищу Левша, которого называли вторым по доблести после Сида.
Наконец зазвонили колокола. Двери собора отворились. Увы, те, кто мечтал, что сейчас увидит Родриго Диаса в давно ожидаемой и буквально выстраданной им короне, ошибались. На крыльцо храма вышло духовенство, возглавляемое архиепископом и папским легатом. Пятеро епископов, два десятка аббатов и священников, а дьяконов и монахов - тех и вовсе без счета. Все в белых ризах, с хоругвями и иконами в руках, из уст их лились гимны и песнопения. Потом показались самые приближенные сподвижники нового короля, графы во главе с Гарсиа Санчесом.
- Смотрите, это Диего, старший сын Сида, - послышались голоса. - Теперь он наследный принц и будущий король. А вот младшие сыновья, Фернандо и Гонсало. Вот дочери...
Наконец бурные крики возвестили о появлении короля Родриго. Под руку со своей женой, королевой Урракой он вышел из дверей собора.
Родриго Диас, прозванный мавританским словом "Сид", что означало "господин", герой и надежда Испании, победитель неверных, защитник христиан, освободитель Толедо, Валенсии и многих других городов. Король не по праву рождения, хотя у него было много благородных предков, не по праву женитьбы, хотя кто будет оспаривать права донны Урраки, а по своим делам и заслугам. Он был очень высок, на голову выше многих кастильских рыцарей, широк в плечах. Так и веяло от Родриго мощью. Светлые волосы, обычно развевающиеся по ветру во время атаки рыцарской конницы (Сид предпочитал сражаться без шлема) сегодня сливаются с золотом короны. Окладистая борода аккуратно расчесана. На Родриго белая туника, плечи покрыты плащом из мавританской алой парчи. Одеяние хотя и богатое, но скромное. Едва ли не каждый из стоящих рядом рыцарей выглядит наряднее.
Голоса "Сид! Сид! Да здравствует наш господин" не утихали. Лицо короля оставалось невозмутимым. Что творится у него на душе, какие мысли в этот славный день триумфа? Ответить на этот вопрос, пожалуй, мог лишь архиепископ дон Ринальдо, который почти двадцать лет назад был учителем юного Родриго и уже тогда заметил, что мальчишка далеко пойдет.
II
Когда Родриго исполнилось десять лет, отец отправил его на воспитание к Рамиро Торвальдесу, сеньору Вальдемалуке, и представил к нему двух наставников. Марко, храбрый и достойный муж из дружины Диего Бернардеса, выучил Родриго всему, что положено благородному воину. Владеть мечом, копьем, секирой, сулицей и луком, ездить верхом, обращаться с соколом, управлять веслом, плавать и играть в тавлеи. Благочестивый фра Ринально из Нахеры, монах ордена бенедектинцев обучал его Закону Божьему, грамоте, счету и прочим наукам. Родриго вырос образованным, как и положено благородному дону. Уже тогда отмечали, что юный Родриго превзойдет славой своего прадеда. И пророчество это сбылось.
У походного костра под тенистым дубом расположились трое путников. В центре сидел и вертел в руках кинжал светловолосый мальчик, лет десяти, в котором по дорогой одежде можно было признать отпрыска знатного рода. Рядом с ним - воин лет сорока или пятидесяти на вид - судя по всему, не то воспитатель, не то телохранитель, а напротив примостился монах бенедиктинец в потертой рясе.
- Дядька Марко, расскажи про прадеда. Меня ведь в честь него назвали?
- Да, Родриго. В честь него. Только звали его от рождения Хродерихо. Может, я и неправильно выговариваю это имя, матушка моя его называла немного иначе - но уже не осталось тех, кто говорит на северных языках и может правильно выговорить его. Родился твой прадед почти сто лет тому назад на далеком севере, там, где владения данов граничат с землями вендов. Там короли ведут родословные от богов - даны от Одина и Фрейра, венды - от Радегаста и Перуна.
При этих словах монах скривился, а Марко потер фаллический амулет, висящий на груди рядом с серебряным крестом.
- Хватит! - не выдержал монах, - прадед нашего господина, благочестивый Родриго Сарагосский был верным христианином, происходящим из благородного рода - и я не дам нести тут языческие бредни.
- Ага, благочестивый, - заржал Марко. - Такой благочестивый, что когда из походов возвращался, то десятину на всех делил - и Христу, и Магомету, и Радегасту с Одином доставалось
- Ладно. Но сначала я поведаю тебе про норманнов - людей с Севера.
Издавна по берегам северных морей жили разные народы - свеи и геты на северном берегу, даны и юты - на восточном, вагры, русы, велеты и поморяне - на южном. Веками они то воевали друг с другом, то роднились, веря в одних и тех же богов. Назывались-то боги по разному - но и Тор и Перун одинаково разили молниями нечисть и даровали воинам победу в боях, и Велес и Один вели воинов тропой павших. В общем - мало было различий между жителями Севера.
Всем известно, что храбры норманны - и всем ведомо, что бедны они. Часто воевали они друг с другом, ходя к соседям за славой и добычей. Но потом поняли, что если в битвах с соседом можно завоевать только славу. А в битвах с южанами - еще и богатую добычу. И стали ходить походами на юг.
В те годы было большое немирье в Северных странах. Князь вагров в союзе с кейсаром франков воевали с королем саксов и конунгом данов. Так случилось, что в то время король саксов Людовик победил вагрского князя Годослава, а кейсар франков Хлотар выгнал братьев Харальдсонов из их фрисландских владений. Тогда твой прадед лишился дома и ушел в море. Таких правителей даны называют морскими конунгами, что никогда не спят под закопченным очагом, а вагры - изгоями.
Тою весной много кораблей строилось на Севере, бухты и заливы были забиты драккарами и шнеками, с часто впадавшими в гнев вождями на борту; летом же было большое смятение на море. Многие знатные люди считали, что нет смысла класть головы в разборках владык, если можно сходить на юг и взять там богатую добычу.
В те годы, островом русов Руяном правил великий Бравлин конунг. То был волшебный остров. В центре его стоял белый храм бога войны - Святовита.
Бравлин конунг собрал сорок кораблей и поплыл на юг. Твой прадед присоединился к нему - и еще много знатных людей из Сконе, Селунда, Ютланда, Старгарда, Рерика, Волина последовали за конунгом. И они приплыли в Андалусию.
- Так это же рядом с нами, воскликнул мальчик.
- Да, вмешался бенедиктинец, в хрониках говорится, что язычники "ар-рус" разграбили Галисию, западное побережье Испании и Севилью. На обратном пути они потеряли половину кораблей - но и оставшейся половины хватило, чтобы вернуться домой и сделать участников похода богатыми.
- А что было дальше? - спросил Родриго.
- Дальше, - ответил Марко, - твой прадед вел жизнь "морского конунга" грабя христиан - франков, англов, саксов, ходя походами к своим родичам в Альдейгьюборг, его ещё называют Ладогой, и заслужил от монахов-летописцев прозвище "язва христианства". Так прошло пятнадцать лет.
- А как он попал в Испанию, - спросил мальчик.
- Я расскажу -, ответил воин. - В старые времена, Данией правил Сигурд Кольцо. Он был могущественным конунгом и стал знаменитым после сражения, в котором он бился с Харальдом Боевой Зуб на Бравеллире, и Харальд пал перед ним, как стало известно во всей северной части мира. У Сигурда был один сын, которого звали Рагнар. Он был высокого роста, красивый и разумный, великодушный со своими людьми, но жестокий с недругами. Когда он вырос, то добыл себе войско и боевые корабли и стал таким величайшим воином, что трудно было найти ему ровню. Но в этой саге речь пойдет не о Рагнаре - и поэтому я не буду больше о нем говорить.
Я расскажу о сыновьях Рагнара. Вторая жена - Аслауг, родила ему сына, Ивара.Второго их сына звали Бьёрн, третьего -- Хвитсерк, четвёртого -- Рёгнвальд. Все они были великие мужи и очень храбрые, и когда они смогли заниматься чем-либо, то изучили всякого рода искусства. У Рагнара были сыновья и от других жен - но о них не будет рассказа в этой саге.
Речь пойдет о Бьорне конунге по прозвищу Железный Бок. Говорят, он правил в Свеаланде. Он был воинственным человеком, и каждый год, вместе с отцом или братьями плавал грабить на Запад - в страны франков, скотов и саксов. Несколько раз Хродерихо плавал вместе с хирдом Бьорна - и всегда воины Хродерихо говорили, что даже самые богатые монастыри франков не сравнятся по богатству с мечетями арабов. Если франки и саксы платили выкуп серебром, то у мавров можно было взять золото.
Тогда Бьорн конунг сказал, что хочет плыть к маврам. Он собрал много кораблей и поплыл на юг, а корабль Хродерихо плыл рядом с драккаром Бьорна.
Скальд Хродерихо Садко Быстрый из Альдейгьюборга сочинил об этом сагу - и я ее расскажу.
Под славным великим Старгардом,
Плавает-поплавает сер селезнь,
Как бы ярой гоголь доныривает, -
А плавает-поплавает червлен карабль
Как бы молода Ясного Сокола,
А и молода Сокола со его дружиною хоробраю,
Тридцать удалых молодцов:
Храбрый Сокол по кораблю похаживает,
Таковы слова поговаривает:
"Свет моя дружина хоробрая,
Тридцать удалых добрых молодцов!
Выводите корабль на сине море,
Отчаливайте молодцы от Старгарда!"
Скоро молодцы собираются
И с родными матерями прощаются.
Походили оне на червлен корабль,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали по морю по северному.
Бегут оне уж сутки-другия,
А бегут уже неделю-другую,
Встречу им гости-карабельщики:
"Здравствуй, Сокол, гость заморский!
Куда, молодец, поизволил погулять?"
Отвечает Сокол ясный свет:
"Гой еси вы, гости-карабельщики!
А мое-та ведь гулянье веселое:
Смолода бита, много граблена,
Много граблено да на Севере
Под старость хочу погулять по другим морям
По другим морям по сорочинским.
А скажите вы, молодцы, мне прямова путя
К южной ко земле да к сорочинской
Отвечают ему гости-карабельщики:
"А и гой еси, гость заморский!
Прямым путем в землю сорочинскую
Бежать семь недель,
А окольной дорогой - полтора года:
На славном море Бискайском,
На том острову на Куминскием
Стоит застава крепкая,
Стоят атаманы сарацинские,
Не много, не мало их - три тысячи;
Грабят бусы-галеры,
Разбивают червлены карабли".
Говорит тут молод Сокол сын княжеский:
"А не верую я, ни в сон ни в чох,
А и верую я в свой харалужный меч.
А беги-ка-тя, ребята, вы прямым путем!"
Подымали ребята тонки парусы полотняные,
Побежали по морю Бискайскому,
На ту на заставу карабельную,
Где-та стоят сарацины-разбойники,
А стары князья сарацинские.
На пристани их стоят сто человек
А и молодой Сокол на пристань стань,
Сходни бросали на крут бережок,
И скочил-та Сокол на крут бережок,
Червленым вязом попирается.
Тут караульщики, удалы добры молодцы,
Все на карауле испужалися,
Много его не дожидаются,
Побежали с пристани карабельныя
К тем князьям да сарацинским де.
Сарацины сидят не дивуются,
Сами говорят таково слово:
"Стоим мы на острову тридцать лет,
Не видали страху великова,
Это-де идет Сокол ясный свет:
Знать-де полетка соколиная,
Видеть-де поступка молодецкая!"
Пошагал-та Сокол со дружиною,
Где стоят князья сарацинские.
- Ну хватит, - не выдержал монах, - не могу я слушать ваши заунывные песни. Дальше было так. Флот северян напал на астурийское побережье. Король Ордоньо в это время ушел в поход против мусульман, но наместник Ла-Коруньи дон Педро Тейн успешно отразил атаку. Северян возглавлял Бьорн Железнобокий. Норманны двинулись вдоль побережья Лузитании к устью Гвадалквивира. Были захвачены и разрушены Рая, Картама, Малага, Радуя. Жестокому истреблению подверглось население Альхесираса. От Малаги норманны повернули к Марокко. В течение восьми дней они грабили африканское побережье и затем двинулись в Средиземное море. Их путь лежал в страну Тудмира. Там норманны разорили Ориуэллу.
Здесь Бьорн Железнобокий решил не задерживаться и отправился на Балеарские острова, где ограничился выкупом от населения. Далее северяне решили разделиться. Один отряд, под командованием твоего прадеда высадился в Тортосе и поднялся вверх по Эбро к Памплоне. Наваррский король Гарсия Иньигес попал в плен и выплатил за свое освобождение два сундука золота Второй отряд норманнов под командованием самого Бьорна обрушился на побережье Прованса. Здесь они опустошили Арль и Ним, а потом взяли Пизу в Италии. Бьорн вернулся в Британию, разорив на обратном пути Валенсию.
Твой прадед не пошел с Бьорном. Он понимал, что в Англии, рядом с Бьорном и его братьями, он будет лишь мелким ярлом, ну, сеньором, по-нашему, и решил остаться в гостеприимной земле Испании.
Именно тогда, он закопал в жертву и Христу, и Магомету, и Радегасту с Одином один из сундуков с золотом, полученным как выкуп от Гарсии. Поверх золота легла дюжина рабов - и хотя с тех пор многие пытались найти это золото, но еще никому не удалось найти ничего.
- А что было дальше? - нетерпеливо спросил юный Родриго.
- На сегодня хватит историй, - ответил на это старый воин. - Завтра продолжим разговор. А когда мы прибудем к дону Рамиро, ты расспроси его. Отец сеньора был крестником твоего прадеда.
- Но мой прадед так и не стал королем, как того хотел, - внезапно произнес мальчик. - Фра Ринальдо, ты говорил, что он остался в Испании, потому что не хотел становиться мелким сеньором у себя на родине. Только ведь и здесь он не так много достиг. Не король и даже не граф. Только владетель марки.
- Ты не прав, Родриго, - остановил его монах. - Твой достопочтенный прадед был тем человеком, к мнению которого прислушивались и графы, и короли и даже мавританские эмиры. Сам эмир боялся Бану Каси - а Бану Каси боялся твоего деда. И поэтому сейчас твой род правит Сарагоссой а не арабы.
- А я буду таким, фра Ринальдо?
- На все воля Божья, сын мой, но все в твоих руках. Если захочешь и будешь стараться делать это честным путем, то будешь. Быть может, с Божьей помощью ты достигнешь большего. Даже станешь графом, а может быть и королем.
III
Не первый раз Фернан Гонсалес, граф Кастилии ссорился со своим господином Рамиро, королем Леона. Горд и заносчив был Рамиро король, не уважал верных вассалов, считал их за слуг, если не рабов. И хоть однажды спас его Фернан от мавров, обидел его король. Не подтвердил право Кастилии, двойную дань потребовал. Отказал ему Фернан, сказав, что поступает Рамиро король не по правде.
Тогда собрал Санчо большую армию и пошел с ней на Фернана. А Фернан Гонсалес собрал в ответ верных людей и двинулся ему навстречу. Родриго Диас нес его знамя и был первым человеком короля.
И встретились армии и сказал Фернан:
- Не по праву поступаешь ты, Рамиро король. И к чему повел ты армию на своих же христиан, когда кругом полно мавров. Они только и жду, когда мы начнем войну, чтобы вновь пойти набегом на наши земли.
И ответил ему Рамиро:
- Не по праву поступаешь ты, Фернан Гонсалес. Слово короля священно и каждый граф, каждый владетель марки, каждый сеньор и рыцарь должен выполнять волю его. Но если ты не хочешь войны, то заплати причитающуюся мне дань, а в знак своей верности отдай в заложники своего сына.
Ответил на то Фернан:
- Ты христианский король, Рамиро, а ведешь себя как повелитель неверных. Не по праву требуешь ты дани и заложников. И не будет по слову твоему. Но к чему нам губить людей? Давай сразимся в честном поединке, который и решит исход нашего спора.
Говорил на то Санчо король:
- Не пристало мне сражаться с тобой, Фернан. Я - король, а ты - всего лишь граф и мой вассал. Но людей губить нам и вправду ни к чему. Выстави своего поединщика, а я - своего. И пусть Бог рассудит.
Согласился на то Фернан Гонсалес. И выставили короли своих альфересов. Вышел Родриго Диас и одним ударом победил он своего соперника. Это был один из первых его подвигов.
Жаркое солнце стоит над полем. Воины поснимали доспехи и расслабились. Уже известно, что сражения не будет. По крайней мере в ближайшее время. Граф Фернан таки сумел на этот раз уговорить спесивого короля Рамиро. Все в ожидании поединка.
В палатке кастильского правителя молодой Родриго Диас только что получил благословение священника. Теперь предстоит его разговор с сеньором.
Взгляд Фернана Гонсалеса суров, не каждый может его выдержать.
- Родриго, я сделал тебя альфересом после того, как твой отец, достопочтенный владетель Сарагосской марки дон Диего Бернардес тяжело заболел. Ты несешь мое знамя, ты управляешь моей дружиной. Настала пора и тебе послужить Кастилии. Твой отец был добрым поединщиком, надеюсь, что и сын будет таким же.
- Я не подведу тебя, дон Фернан, не сомневайся. Во мне кровь моего отца, деда и прадеда, лучших бойцов Кастилия, да и вся Испания не знала. А предки мои - бесстрашные и могучие воины севера.
- Не сомневаюсь в тебе, Родриго. Но ты юн, тебе нет и двадцати лет. Король Рамиро не случайно не захотел выходить на поединок против меня, а предложил выставить альфересов. Ты видел его поединщика, дона Химено Гомеса? Мне случалось скрещивать с ним мечи. Этот рыцарь выше тебя на голову или две и куда шире в плечах. Я думаю, что королю Рамиро известно, что в моем войске нет твоего отца, и он не сомневается в победе своего бойца. Не подведи меня, Родриго. Но будь остророжен. Молодости свойственно горячность, в поединке же надлежит быть хладнокровным.
- Будь уверен во мне, граф.
- Король Рамиро хочет, чтобы альфересы сражались пешими, с мечами и щитами. И настаивает на поединке до смерти. В этом мне не удалось переубедить его.
- Пусть будет так, дон Фернан. Позволь мне немного побыть одному, вознести молитву и поразмыслить.
- Хорошо, Родриго. Оставайся здесь, я прикажу, чтобы в моём шатре тебя никто не беспокоил.
Оставшись в одиночестве, молодой рыцарь истово помолился и стал размышлять о предстоящем поединке. Уж лучше бы граф Кастилии не говорил столь много напутственных слов, они будут тяжким бременем давить во время боя. Поединщик короля Леона и впрямь изрядный боец. Даже удивительно, что при таком росте и мощи в нём нет крови северян, уж Родриго-то это известно. Но как учили отец, дядька Марко и наставник дон Рамиро, превращай свою слабость в силу. Химено похож на медведя, тогда тебе стоит превратиться в атакующего бойцового пса. И если будет на то воля Господа, то некогда показанный отцом удар может оказаться полезным.
Наконец затрубили трубы, забили барабаны и литавры. От каждого войска вышло по несколько человек, огородивших площадку. По краям её встали доверенные лица короля и графа, которым надлежало следить, чтобы поединок велся без грубых нарушений. Потом с каждой стороны поставили кресла для владык и скамьи для менее знатных сеньоров. И вот поединщики вступили на поле боя.
Химено Гомес был и вправду могуч, словно горный медведь или бык. Словно дразня соперника, он вышел в кожаном доспехе с металическими бляхами, не надев кольчуги. Рев одобрительных возгласов со стороны воинства Леона встретил альфереса короля Рамиро.
Родриго Диас был встречен не менее восторженными криками со стороны кастильцев. Но многие из них подумывали, а есть ли шанс у этого несомненно отважного юноши против матерого воина. Пусть кастильский альферес юн и ловок, но за леонским - годы опыта и многие победы. Все помнят, как он одолел лучшего воина гранадского эмира, у всех на слуху его многочисленные победы над поединщиками Наварры и Арагона. И над отцом юного Родриго ему случалось одерживать победы, впрочем, истины ради надо сказать, что и получать поражения от Диего Бернардеса доводилось тоже. Но в целом сравнение не в пользу кастильца.
Родриго приветствовал соперника, отдал должное своему сеньору и королю Леона, как и положено, поклялся сражаться честно. На усмешку Химено, мол, зачем младенца выставили, никак не отреагировал. И воины сошлись. Юный кастилец понимал, что единственный его шанс - закончить бой первым же ударом. К тому же это будет достойным завершением спора между королем и графом. Несколько подходящих приемов он знал, не зря наставники старались. И вопреки ожиданиям, зрители то думали, что Родриго будет то налетать, то отпрыгивать, особо не приближаясь к сопернику, близко вклинился к сопернику. Удар кастильца начался как стандартный по внутренней стороне бедра. Удача, леонец решил спасти ноги и начал опускать свое оружие. А ведь мог бы в ответ и в открывшийся в живот ударить, впрочем броня у Родриго добрая. Тем временем удар в ногу перевелся в боковой колющий в горло, снизу вверх. Полилась кровь, Химено зашатался и упал на землю. Крики кастильской стороны раздались над полем.
И королю Рамиро ничего не оставалось, как признать победу юного Родриго Диаса и правоту графа Фернана Гонсалеса.
IV
Полюбил Родриго Урраку, дочь Фернана, графа Кастилии. И Уррака полюбила славного рыцаря. Пришел Родриго к Фернану и сказал ему:
- Твоя дочь донна Уррака и я любим друг друга, отдай её мне в жены.
И ответил ему Фернан Гонсалес:
- К моей дочери сватались и сын короля Леона, и младший брат короля Наварры, и сын графа Арагона. Ты же всего лишь мой альферес и даже Сарагосская марка пока ещё не твоё владение, а всего лишь ожидаемое наследство. Почему я должен отдавать за тебя Урраку.
И сказал ему Родриго:
- Мог бы я напомнить тебе, граф Кастильский, как я верно служил тебе, но ты и сам это знаешь. Не пристало мне хвалить себя перед своим серьором. Но скажу тебе, Фернан Гонсалес, что когда два сердца любят друг друга, то падает любая преграда у них на пути. Вели спросить у своей дочери, полюбит ли она кого, кроме меня и будет ли счастлива с кем-нибудь. И пусть сейчас я всего лишь наследник Сарагосской марки, но в будущем клянусь обеспечить твоей дочери и нашим с ней детям достойное владение. Много в Испании земель, страдающих год гнетом нечестивых мавров и я клянусь отобрать их у неверных.
Согласился с ним Фернан Госалес и отдал за Родриго свою дочь донну Урраку.
- Уррака, имя твое слаще меда, глаза твои - словно бездонные колодцы, волосы твои - что шелк. Смотреть на тебя - радость, любить тебя - счастье. Что угодно я готов сделать ради твоего смеха, ради улыбки, ради одного твоего взгляда.
- Родриго, рыцарь мой, мой бесстрашный герой. В твоих объятьях я чувствую защиту, твои поцелуи жарче огня. Я люблю тебя.
- Я люблю тебя, моя принцесса. И клянусь, что ты будешь моей женой.
- Я хочу этого больше всего на свете. Но мой отец хочет выдать меня замуж за королевского сына, король Леона Рамиро недавно присыла послов. Отец несколько раз спрашивал, что я думаю об инфанте Ордоньо. Леону и Кастилии, как он говорит, нужен мир, и этот брак мог бы ему поспособствовать. Но я не люблю Ордоньо, он хил и слаб, ходят разговоры о его жадности и гордыни. Хуже него только его братец Санчо, тучный словно боров, тот самый, что был недолго графом Кастилии, когда король Рамиро пленил моего отца.
- Не волнуйся, милая. Не быть тебе женой Ордоньо. Я попрошу твоей руки у графа Фернана, моя любовь. И сумею убедить его отдать тебя мне в жены.
В главном соборе Бургоса венчание старшей дочери графа Фернана Гонсалеса донны Урраки и верного вассала графа, альфереса, знаменосца и командира его дружины, дона Родриго Диаса, сына владетеля Сарагосской марки. Жених любим в народе, не зря его зовут первым рыцарем Кастилии, разумеется после самого графа. Все помнят и его победу над первым рыцарем короля Леона, и ту битву с маврами, неожиданно напавшими на Пеньяфьель, когда Родриго заслонили своим мечом Фернана от мавританского копья. Но многие говорят, что граф Кастильский мог бы найти своей дочери более подходящего жениха. Вот вторую, Муниадонну, сватают за леонского инфанта. Так почему бы не наоборот - старшую за королевского сына, младшую - за верного вассала. А ответ - в глазах жениха и невесты.
Многие, видевшие молодых, выходящих из церкви, могли поклясться, что никогда не встречали подобной пары. На лицах молодых так и светится счастье. Любящие сердца нашли друг друга. Родриго не отводит взгляда от Урраки, словно боится оставить её хоть на мгновение. Словно не верит, что графская дочка теперь его жена, будто боится потерять. Мало кому известно что стоило ему добиться согласия на этот брак. И какую цену ему ещё предстоит за это заплатить
V
Однажды эмир Кордовы нечестивый Абдерамен совершил набег на Галисию. Десять тысяч христистиан было убито маврами, разорены церкви, а кресты и колокола доставлены в Кордову.
Узнал про это Родриго Диас и отправился на помощь христианам.
В это время жил человек по имени Сигурд сын Олафа, был он хевдингом и имел под своим началом множество кораблей. Был он смел и удачлив и не раз совершал набеги. Звон его топора не раз раздавался и в Англии, и во Франции и в далеком Микалгарде.
Раз собрал Сигурд свои корабли и отправился в дальний путь. Корабли его пристали к побережью Галисии и встретил его там Родриго. И сказал он Сигурду:
- Не там ты ищещь добычи, Сигурд сын Олафа. Здесь встретят тебя правнуки таких же воинов Севера, как и ты сам. И не дань возьмешь ты, а встретят тебя копья, мечи да секиры. Не бесчестный здесь военачальник встал, он будет биться у этой границы.
И сказал ему Сигурд:
- Раз ты потомок викингов, то должен знать, что наша земля родит только железо. А все остальное мы должны взять сами.
И ответил ему Родриго:
- Я покажу тебе, где ты можешь взять добычу, доблестный хевдинг. Стань моим союзником и мы вместе покараем нечестивых мавров, что не дают покоя этим землям. У мавров ты найдещь и золото, и драгоценные камни, и парчу. И красивых наложниц найдешь, и рабов.
И согласился с ним Сигурд. И побратались они, обменялись мечами.
И пошли войной они на земли мавров. Армия Родриго шла сушей, Сигурд же кораблями. И захватили они город Лиссабон и вернули его христианам. И забрали много добычи.
Нечестивый же Абдерамен вскорости запросил мира и прислал к Родриго и его тестю Фернану Госалесу и королю Леона Ордоньо Рамиресу.
Лиссабон пылал. Никто не ожидал внезапного нападения объединенной армии Леона и Кастилии, возглавляемой Родриго Диасом, с недавних пор графом Сарагосским. Казалось бы ещё совсем недавно мавры чувствовали себя хозяевами на здешних землях. Улицы Кордовы помнили выставленные головы убиты христиан, валявшиеся на земле разбитые колокола, кресты и иконы. Сколько было сожжено деревушек, убито и уведено в плен - не сосчитать. И вот пришла пора расплаты.
Началось все с неожиданного нападения с моря. Корабли с полосатыми парусами, с идолами драконов на носу однажды появились перед городом, сошедщие с них огромные бородачи с круглыми щитами и остными секирами принялись крушить все вокруг. Местные завопили про язычников "аль-нормани" и поспешили к цитадели. Впрочем вали Муса ибн Ахмед не особо волновался. Северяне не могли причинить особого вреда. Пограбят побережье, усядутся на свои корабли и поплывут дальше. За Геркулесовыми столами есть и побогаче добыча. В крайнем случае можно отсыпать язычникам немного золотишка и дать припасов в дорогу.
Оказалось, что он ошибался. Началась серьезная осада. Проклятые северяне не давали и носа высунуть из цитадели. Впрочем, стены её были надежны, пенителям морей не по зубам.
Но тут новая напасть, гораздо серьезнее. Воюя с викингами, вали совсем забыл про христиан, леонцев и кастильцев. После прошлогоднего нападения на Галисию мавры и не ожидали такого скорого ответа. А чео уж совсем не могли представить, так это союза их с викингами.
Под стенами крепости раздавались громкие крики. Вали выглянул с главной башни и узнал знамя с соколом. Так и есть, Родриго Диас, самый удачливый из христианских полководцев. Именем его мавританские матери пугают своих детей. Разоритель Лериды и Барбастро, победитель множества крепостей и городов. Ходят слухи, что он едва не захватил в плен самого халифа. Вали знал, что это не так, но знал, что этому рыцарю удалось нанести поражение огромному войску и взять добычу. Достался ему и шатер Абд ар-Рахмана. Видимо, отсюда и слухи.
С башни Муса наблюдал, как со стороны лагеря викингов к испанцам подъехал рыжебородый гигант с огромной белой шкурой за плечами. Спрыгнул с коня, подошел к воину, в котором вали признал самого Родриго Диаса, заключил в объятья. Все кругом залилось диким ором. И Муса понял, что настал последний час Лиссабона.
Appendix
Родриго Диас, прозванный Сидом, занимает особое место среди героев нашей страны. История Испании знает множество славных рыцарей, Бернардо дель Карпио, например, или тестя Сида графа Фернана Гонсалеса, но все их подвиги меркнут перед деяниями победителя мавров, освободителя Толедо, первого человека, чей титул звучал как "король Испании".
Про него жизнь написаны различные хроники, как христианские, так и мавританские. Упомянут Родриго в нескольких грамотах папского престола. Количество же романсеро, песен и баллад о нем приближается к сотне. Не обходят стороной эту личность и современные авторы исторических романов, среди которых стоит отметить Себастиана ди Паламоса. Но из богатого наследия предков сложно понять, насколько личность реального Родриго Диаса соответствует личности легендарного Сида.
Недавно была обнаружена древняя рукопись, написанная на старонорвежском языке с многочисленными латинскими и незначительными арабскими вкраплениями. Это оказалсь отрывки истории короля Родриго, от его молодости до занятия престола. По манере написания документ очень напоминает скандинавскую сагу. К сожалению, до нас дошло лишь несколько фрагментов. Но можно выдвинуть гипотезу, что это первый документ, повествующий о жизни Сида. Радиоуглеродный анализ позволяет датировать рукопись 970-ми годами.
Данный документ, помимо прочего, подтверждает происхождение Родриго Диаса. Известно, что его дед, упомянутый в некоторых хрониках как Бернардо Родригес, был сыном пришельца с севера, чье имя можно интерпретировать как Хродерик. Возможно и имя деда нашего героя скорее всего звучало как Бьорн, в честь конунга Бьорна Рагнарсона Железнобокого, совершавшего набег на Испанию в IX веке. Соратником последнего и был тот самый Хродерик.
Вопрос происхождения легендарного Хродерика по уровню дискуссий можно сравнить лишь с дискуссиями о его земляке и тезке - Рюрике Ладожском.
Как известно, в одно и то же время, в середине IX века в одном и том же месте - Южной Дании и Северо-восточной Германии действовало два исторических деятеля, Хререк Харальдсон и Ререк Годославич.
Оба героя были сыновьями правителей и оба остались без наследного трона.
В одном и том же 844 году Хререк был лишен своих фрисландских владений и изгнан, а отец Ререка Годослав потерпел поражение в борьбе с Людовиком немецким, после чего Ререк тоже бежал.
Затем, примерно в течение двадцати лет некий Хререк/Рерик/Хорик/Рорик/Рагнхери грабит и жжет Гамбург, Париж, Англию, Фрисландию получает прозвище "язва христианства". Был ли этот Ререк Вендкий или Хрерк Датский или легендарны Рагнар Лодброк или же корль Дании Хорик - мы уже не узнаем, нам остается лишь строить увлекательные гипотезы.
И в 862 году Хродерихо оказывается в Испании, где берет в жены дочь эмира, а Рюрик оказывается в Ладоге, беря в жены дочь местного князя. Кто из наших героев дан, кто славянин, сколько в этих историях правды или вымысла - мы, опять же, никогда не узнаем.