*

  

   Ты мне и зрение, ты мне и путь,

   Ты начало моей бесконечности.

   А что я? Кто - я? Неужто лишь ненасытное чрево,

   Что поглощает дымы твоего всесожжения?

  

   *

  

   Смотри, женщина, как полыхает чёрным

   навершие розы той, что убьёт тебя.

   Прими её от Господина, которому ты

   перечить не можешь, бессмертная.

   Прими, чтобы яда шипов вкусить -

   и бесконечно падать в смертную бездну.

   И не надейся оборотить это - полётом:

   мир не тебе перевернуть,

   но слезами омыть до блеска.

  

   *

  

   Милый царевич мой, он в хрустальном плену

   Ревнивой и жадно влюблённой в него королевы белой,

   Вечность складывает из осколков

   Нашего с ним непрожитого...

   Так что же, Герда, потопчешь ещё

   Гордость свою и любовь? Не пойдёшь счастье рвать из лилейных рук?

   Руки эти нежны и радость умеют дарить - куда тебе,

   Сиюминутной девчонке незрелой...

   Да и не впервой вам с ним - разлукою соединяться...

   Пусть!

   Пусть будет вечность, руками его созданная,

   И где-нибудь на её далёком и тихом краю

   Найдётся приют и нам - украдкою робкой, недолгой -

   Ведь одиссее нашей нету конца и начала:

   Неукротимо лоно владычицы бледноликой.

  

   *

  

   Декабрь, декабрь,

   Дика, бесприютна зима юная -

   Была такою и я, пока

   Белым-белое горе мыкала,

   Думая, что не узнаю тебя,

   Дул чёрный ветер...

   Теперь нет и в помине беды -

   Тебе одному сокрушить её было дано,

   Хранитель ты мой и

   Храм.

  

   *

  

   Он любит играть огнём и семена пожара сеять окрест себя,

   как конфетти на празднике.

   Дотла окажется выжжена пашня спящая,

   Но ввысь устремит святые колосья удобренная.

   Я обожаю радость - это мои глаза,

   Я ненавижу боль - но это моя снедь.

   Всем одарил меня, следами его пришедшую,

   Восхищаюсь сквозь слёзы - пиршество всюду, пиршество...

   Он любит играть огнём, он любит играть. Огонь!

  

   *

  

   Мечется зверь, мается,

   Колотится в рёбра клетки.

   Сколь ни трави -

   Рвётся лиса к своему лису,

   Тоскуя по дому родному, единственному.

  

   *

   ...и губы колючие - обожжены

   неподаренными поцелуями,

   измечтавшимися...

  

   *

  

   Есть у меня драгоценность одна -

   Свитер из чистой, грубой шерсти.

   Кусачий, колкий, но, Господи ты мой Бог,

   Как же он бережёт, защищает, греет!

   Ношу его - на голое тело.

   Не мазохистка, нет: гедонистка.

   И пусть он себе прикалывает меня и дразнит,

   Делает вид пусть, что на меня сердит,

   Но, Господи ты мой Бог,

   До чего же мне с ним тепло и спокойно.

  

   *

  

   Прежде того, как младенца напоит грудь,

   Её исцелует мужчина.

   Солнцеворот.