|
|
||
Ты ты - стены дома моего, в котором крышей я счастлива жить для тебя и очагом Родничок сквозь частую сеточку сцеживают меня до тебя - правильно, видимо; а иначе - лавинами, ливнями, снегопадами, прибоем, илом, моренами, лужами - топила бы нас, а так - кап, кап, кап - родничок моей о тебе радости Вулканы уснули Вулканы уснули. Им снятся Протуберанцы. Баблон Родимый, безмерный, заплывший асфальтом город - Астме твоих градирен спешу дыханием вторить. Здесь суетливы. Стильно предпочитают скорость Чувству мгновения: мегаполис. Твоё электричество с ясностью неба спорит. Всё здесь продажно, всё хоть гроша, но стоит, Имя тебе Баблон моим решением горним: Варево эклектичное - бульон всемирной истории. * Здесь я пришла на свет. Здесь он меня исторгнет. Пароли деревья - подмостки для птичьей роли, ни с кем более не делимые; и мы: сочиняем пароли - рассекретить любимому. Счастье улыбается, даже зажмурилась, возле его губ Гость останки света и темь, темь, темь в плену трех сосен привычных тем - похоже, косность? sos! и вкривь, и вкось и наизнос бежать - i want be lost! schlosse! шлюз! юзом! аз... ай! I aum ghost гость вниматель тайн, тайн, тайн я истаиваю я - везде Исполни смилуй, смирной помилуй, безмирье моё измерь - и исполни солном Бессмертному спасибо Тебе за счастье быть смертной, за счастье тревожиться - всю ли сказала любовь таким же, как я, пылинкам в луче вечности. нет у меня и у них следующей жизни! здесь и сейчас кричу - каждому, каждой: спасибо - за счастье любить вас. Пламя Как мне живётся, на свастике четвертованной? Не хуже, ты знаешь, чем миллионам другим: Ну, ломит колени да сердце порою сбоит, А так... улыбаюсь и гренки на завтрак готовлю Хмурым спросонья возлюбленным чадам моим. Страшны не судьба и не бесконечность распятия, И даже не то напоследок Искариота объятие, А всепрощения пламя в зелёных глазах сатаны. Вырастила Двадцать июней назад Бог одарил тобой. Двадцать несносных лет ты мой бессонный бой - Ты лучше поэтому, хоть и близка в точь. Ты вырастила меня. Спасибо тебе, дочь. Пластыри поцелуев Шрамы, порезы, ожоги... На старых шрамах - тоже. От всей этой порчи - тошно? Ай, пусть себе недругов пучит Нам боль нанести получше - Их же потом и сплющит Видеть, как мы балуем: Живём и друг друга любуем Пластырями поцелуев. На Ваганьсковском - вечность - когда нет будущего, а прошлое обесценено - бл[censored]женство! ответом - жизни смешок: на оградке могильной любятся голубь с голубкой; тут же - настырный соперник! Азъ моим именем небыль зовут я не первая - нулевая и не та, с кем живут - но та, без кого умирают Когда Как же я буду ворковать над тобой, когда... И слова найду для тебя одного, когда... Вокруг тебя танцевать и сиять, когда... Когда мы вернёмся домой. Берите! Свободу, ветер и солнце, любовь, молоко и хлеб - берите, кому что для жизни! А со мною единственный мой. Путевое Ах, Галилея, моя Галилея... Брожу по тебе, веру лелея В тех, кто хочет быть ею согретым - Иду пустая, совсем пустая, Но верным словом полны уста. Женское Знаешь, любимый, бывает порою - копятся, копятся слёзы... Думаю: вот, придёшь - и выплачусь всласть на плече... А появляешься - и где, что копилось? Вином молодым Играет во мне и звенит. Отрада моя, утешение... Тебе улыбнуться облачной вязью письма волнуясь пишу тебе, улыбнуться Вспомните - забудете (Спасибо за вдохновение Павлу Рахметову) любимый мой, единственный, для мира мы останемся блудницей и антихристом толпой приговорённые, клеймёные как демоны, побиты мы каменьями нам боль творят - не ведают: мы долгу чести верные до самого победного, поскольку слово жизни нам завещано последнее оно же - будет первым Моему Христу Полз. Если не мог - тянулся зрачками, Кровью ободранных пальцев - Лишь бы ещё чуть-чуть. Лишь бы Оставить собою не просто след - Чёткую, торную явь. Для меня. И потому - знаю: когда перебиты ноги, можно - Животом, подбородком, морщинами лба - но вперёд! Ты ведь сумел. Заполночный разговор Ты знаешь, я не умею молиться правильно - святые слова все до меня сказаны. Да и молиться - что? - бальзамировать вечную боль? Ты не пройдёшь, но бороться истово будешь, чтобы вину свою перед всеми нами избыть. Но я не о том, я просто поговорить - ведь именно этого жаждешь Ты, одиночество всех одиночеств.