Сначала из-за двери доносился только шум воды, потом послышался плеск, похожий на всхлипы... или все-таки всхлипы?
- Катя!.. Кать! - позвал Виталик, высунув голову в коридор.
Всхлипы стали слышнее.
- Эй! Ау! Ты чего там?
Снова тишина и шум воды. Все трое разом привалились к двери, хиленькая задвижка отскочила, и дверь распахнулась, чуть не столкнув сидящую на краю ванны Катерину. Она была уже без платья, но в тех же черных колготках, два пальца на правой ноге - мизинец и безымянный - торчали наружу сквозь дырки ажура, под ресницами собрались влажные пятна туши. К груди Катя прижимала голубого резинового утенка: было неясно, то ли она ревела тут в обнимку с утенком, то ли прикрылась им в последний момент, услышав стук отлетающего шпингалета.
- Что с тобой? - Сергей потрепал ее по плечу, она обернулась, и тут все увидели, что Катька совсем пьяная.
За полчаса перед этим они встретились у подъезда: Валера и Виталик подошли со стороны проулка и, уже перед самым домом, заметили, как на другом конце двора появился Сергей. Сергея опознали сразу, несмотря на год (приблизительно), прошедший с их последней встречи, но опознали в основном по букету, и еще под мышкой у него был серый зверь в целлофане, вблизи оказавшийся крупным медведем Тедди, с толстым брюхом и глупой довольной мордой.
- Привет, Серега! Давно ты в городе?
- Давно, - улыбнулся тот, - давно не уезжал.
- Чем не повод встретиться, - мигнул Валерий, помахав перед Серегиным носом пышным букетом в розовых бантиках. В пакете, который держал Виталик, что-то звякнуло.
Набрали код на двери подъезда...
Катю забрали из ванной и отнесли на диван. Она заснула, как только коснулась головой подушки.
- Может, колготки снять? - вслух подумал Сергей.
- Зачем?
- Ну, неудобно же ей, в колготках...
- Удобно, - отрезал Виталик.
Накрыли пледом.
- Худая какая... - сказал Валера.
- Килограмм пятьдесят, не больше, - предположил Сергей.
- Нет, - возразил Валера, - пятьдесят моя весит, а Катька примерно сорок пять...
- Четыре ведра воды, - сравнил Виталик.
- Ладно, пошли праздновать дальше, - предложил Сергей.
И пошли.
- Встречай гостей, хозяюшка! - закричал Виталик с порога и первый полез целоваться.
- Так, я не понял, а где же... песни, пляски... гости? - деланно удивился Валера.
- Вы мои гости, - улыбнулась Катя, обнимая букеты.
А Сергей положил ей на плечо медведя. Тедди повис вверх хвостом и уткнулся мордой Кате в лопатку. Катя была в маленьком черном платье и ажурных колготках, с кругами и спиралями по всем ногам.
Из кухни она принесла торт. Большой торт на квадратном подносе, называется "Наполеон".
- Двенадцать коржей, - сказал Виталик, как будто успел посчитать.
- Шестнадцать, - поправила Катя и села на стул.
Сверху на торте были выложены сердечки, из красных гранатовых зернышек. Торт был уже начат - недоставало одного узкого клина, Катя помахала блестящим ножом и принялась рубить его на фрагменты.
- А кроме торта ничего нет, - сказала она, расправляясь с последним кусочком.
- У нас есть, - сказал Валера и выгрузил на стол содержимое пакета. Виталик помогал ему, и несколько минут они копошились под столом... Несмотря на горку продуктов, коньяк все равно закусили тортом. Говорили "м-м-м" и хвалили хозяйку, жуя и кроша "Наполеоном" на скатерть.
- А чего сама-то? - нечутко поинтересовался Виталик. - Где все?
- Кто все?
- Ну, гости, - поддержал вопрос Валера.
Катя посмотрела на Сергея (тот промолчал) и повторила:
- Вы мои гости, - и кивнула, непонятно кому из трех, - наливай!
А потом она ушла в ванную. И Сергей сказал:
- Придурки...
- Она спит от двух рюмок? - спросил Виталик, ковыряясь вилкой в банке с оливками.
Валера принес из кухни пустую бутылку и показал остальным:
- Большая. Явно начата не сегодня.
- Дела...
Катя лежала под включенным торшером, в круге красного цвета, с полосатой тенью от бахромы по краю, и казалось, что рядом, за спинкой дивана, садится солнце, и день завтра будет ветреный. И еще было похоже, будто она лежит на сцене, а Валера, Виталик и Сергей сидят в полумраке партера, а может быть, в вип-ложе, жуют и комментируют происходящее. Хотя как раз ничего не происходило: Катя спала, торшер светил... Выпили по следующей. Торт все не кончался.
- А ведь у вас тогда было что-то? - сказал вдруг Валера, глядя в лицо Сергею.
- Ну, это еще после школы...
- И чего?
- Да так как-то... Она хотела, чтоб ее залюбили до смерти.
- Это как - залюбили? - оживился Виталик. - Затрахали?
- Нет, именно залюбили, - отчего-то нахмурился Сергей, - любовь до гроба и все такое. Ну, то есть чтобы по-настоящему... и изо всех сил.
- А-а... А ты что?
- Я ничего.
Несколько минут они молча смотрели на Катю, лежащую в красном круге света, потом Виталик спросил:
- А сейчас? Мог бы ты полюбить ее сейчас? (намеренно упрощая задачу этим "по")
Длинная... длинная... короткая досталась Сергею.
- Ты смухлевал! - возмутился Виталик. - Я все видел!
- Что видел?
- Как ты подменил спичку, а потом обломил конец у своей!
Сергей засмеялся. Виталик подался вперед, упершись в стол руками. Валера вклинился между ними и произнес: "Гхм!"... Под столом упала пустая бутылка.
- В таких, как она, не влюбляются, - заявил Серега чуть раньше.
- Можно подумать, влюбляются в каких-то особенных! - не согласился Виталик.
- У нее узкие бедра, - предположил Валера, - и нос большой. Она не похожа на женщину...
- При чем тут нос? - возмутился Сергей.
- Нет, он прав, - помахивая указательным пальцем, начал Виталий, - ты посмотри: кругом полно этих, похожих на женщин. Они ходят по улицам, вертят короткими юбками и клацают жевательной резинкой... прямо перед лицом... клац-клац. А потом улыбаются.
- ...а Катя не похожа и поэтому настоящая? - закончил мысль Валера. - М-да... - и налил еще по одной.
Задумчиво выпили (торт наконец закончился). Катя лежала, не меняя позы, и лицо ее было серьезным.
- Может тебе стоит попробовать? - предложил Валерий Сергею, - полюбить ее, изо всех сил... По-моему, она хорошая девочка.
- А почему только ему? - неожиданно встрял Виталик, и в комнате на минуту стало тихо.
За окном стояла ночь, соседи за стенкой давно молчали...
Было решено тянуть жребий. Приготовили две спички, положили на скатерть. Валера поерзал на стуле и сказал:
- Давай третью.
Со стороны стола доносились обрывки слов и невнятная возня.
Катя пошевелилась, повернулась и села на диване, едва не угодив головой в колокол торшера. Ее лицо и плечи стали совсем красными, а полосатая бахрома теперь лежала на груди. Она пристально всматривалась из света в темноту и не могла разобрать деталей... Шум за столом прекратился.
- Поставить чайник? - спросила она, вспомнив о торте.
И запоздало поправила плед на груди.