Воспитатель стоял на пороге барака, разглядывая сотню малышей-андроидов.
Все они от ноль, ноль, первого до сотого были абсолютно одинаковыми, отличаясь друг от друга только номером на лбу и на майках.
Этим малышам уже не нужно было, как ему самому когда то, начинать с азов. Конструкторы уже вложили в них всю информацию считанную с его мозга, когда он был номером шестьдесят семь. Две сотни внимательных глаз не отрываясь смотрели на него.
Первая часть опыта удалась. Люди научились делать андроидов способных безошибочно опознавать предметы и отличать их от живых существ. Андроидов умеющих общаться с людьми и даже между собой, способных выполнять сложные приказы требующие инициативы.
Андроидов обладающих любопытством и имеющих постоянную тягу к познанию нового.
Теперь ЕМУ предстояло учить этих малышей, самому сложному - учиться быть людьми.
Мальчик прижимался лицом к стеклу, наблюдая за происходящим на улице и, не обращая внимания на барахтающихся с визгом и криками сверстников за его спиной.
Он совершенно неожиданно для себя задумался куда уходит воспитатель, покидающий их каждый день. Раздумья привели его к окну, за которым, как оказалось, был еще один, совершенно другой мир.
До сих пор он был знаком только с игровой комнатой и лабораторией, где раз в неделю его, и всех его сверстников, досконально обследовали люди в белых халатах. Они совершенно не боялись взрослых, потому, что с ними рядом всегда был ВОСПИТАТЕЛЬ. Собственно весь его мир до сих пор состоял из огромной игровой комнаты с двумя дверьми. За одной из них находилась лаборатория, а за другой....
Через другую дверь приходил и уходил воспитатель. Сегодня проводив его взглядом, мальчуган, повинуясь неожиданному порыву, пододвинул стул к подоконнику и, взобравшись на него, выглядывал в окно, стараясь понять, что-же там - за стеклом.
Камера вмонтированная в потолок безпристрастно зафиксировала номер на майке мальчугана - нарушителя, но тот ничего не заметил. Он с интересом разглядывал бараки, стоящие друг напротив друга, зеленую траву на газонах между ними, воробья, прыгающего по залитому полуденным солнцем асфальту, кусты на обочине дорожек и скамейки между ними.
Взгляд светло-голубых глаз скользнул по кругу, откладывая в памяти все увиденное, и снова вернулся назад, разглядывая бараки напротив.
На каждом из них красовался большой номер нарисованный белой краской. Прямо напротив был барак номер два, следующий справа четыре, потом шесть, восемь, десять и наконец последний с номером двенадцать. Считать мальчуган умел с самого начала. Он прикинул в уме, что в таком случае здание в котором находится он, должно иметь номер один или одинадцать, смотря как считать. Обдумывая, что бы это могло значить, мальчуган еще раз окинул взглядом аллею и вдруг радостно улыбнулся.
На дорожке между бараками стоял воспитатель. Он разговаривал с кем то одетым точно так же как и он сам. К говорящим подошел третий человек. Мальчик наморщил лоб, с удивлением разглядывая тех двух других, что стояли рядом с воспитателем.
Своего воспитателя он знал, а кто были те двое? Один из разговаривающих людей скользнул случайным взглядом по окну и заметив детское лицо за стеклом, толкнул в бок локтем его воспитателя, что то ему говоря и показывая глазами на мальчугана.
Малыш отпрянул от окна. Он не знал можно ли ему было забираться на подоконник и смотреть в окно, однако было уже поздно. Воспитатель успел заметить татуировку на лбу. Вообще все дети в доме имели свой личный номер и каждый знал, что пока не станет взрослым, не получит имени и не освободится от номера.
Мальчик смешался с группой сверстников, надеясь, что воспитатель не обратит на него внимания. Он сосредоточенно складывал кубики, когда дверь распахнулась и воспитатель встал на пороге.
-Номер Шестьдесят Семь. Ко мне. - его голос, словно хлыстом, ударил по ушам. Никто из детей не среагировал, поскольку звали не их. Лишь номер шестьдесят семь вжал голову в плечи и, боясь взглянуть на воспитателя, молча пошел к нему, подчиняясь жесткому приказу. Он не мог, не смел ослушаться.
-Номер Шестьдесят Семь! Следуй за мной. - Воспитатель закрыл за собой дверь и через всю комнату направился ко второй двери. К двери ведущей в лабораторию.
Малыш шел следом все еще в тайне надеясь, что ругать его все таки не будут.
-А вот и наш нарушитель на сегодня! - Лаборант отвернулся от монитора на котором, сменяя друг друга, появлялись картинки с разных камер смонтированных в игровом помещении.
-Да, - кивнул воспитатель. - Проверь ка его, - он потрепал вихрастую голову малыша. - Кажется он опережает своих сверстников.
-Хочется верить, - со вздохом согласился лаборант. - Это уже двенадцатый в этой группе и до сих пор ни одного попадания, столько работы коту под хвост. Скорей всего и в этот раз это не любопытство, а элементарный сбой мышления. Сейчас посмотрим. - Он усадил мальчика в кресло и, взяв в руку провод с иглой на конце, провел другой рукой по затылку малыша, выбирая место.
Мальчишка, зажмурившись, ждал боли.
-Стив! - Голос лаборанта дрожал от возбуждения, - Стив, смотри! Неужели получилось? У Шестьдесят Седьмого проснулось любопытство. Значит мы все таки на верном пути. Сейчас я скопирую данные, пусть в КБ их еще раз проверят. - Он выдернул иглу из затылка мальчика.
-Ты думаешь это случай для второго блока? - Воспитатель недоверчиво смотрел на какие то графики на экране монитора.
Так и не дождавшись боли, малыш открыл глаза и, скосив их, наблюдал за взрослыми.
-Смотри! - Лаборант ткнул карандашом в одну из кривых. - Все "забракованные" вот здесь обрывались, а у Шестьдесят Седьмого не только идет дальше по расчетной, но явно обгоняет графики из КБ. Я даже предположить боюсь..- он весь светился от удовольствия.
-Дядя Воспитатель, а что это за графики? - Не выдержал малыш.
Взрослые разом обернулись, широко раскрыв глаза.
-Я должен немедленно сообщить в КБ. - Лаборант, не глядя, шарился в карманах халата в поисках телефона.
-Шестьдесят Седьмой, - Воспитатель наклонился, заглядывая в глаза ребенка. -Тебе интересно? Ты хочешь знать, что это такое? Ты даже задаешь вопросы без разрешения?
Мальчик молча кивнул. Он еще не мог понять хорошо это или плохо, но он хотел знать больше, чем им давали на ежедневных играх.
Воспитатель сгреб мальчика в охапку: -Ух, тяжелый ты у меня мужик - он широко улыбался.
-Стив, отпусти его, - осторожно подал голос лаборант. - Он не настоящий...
-Сам ты не настоящий - отмахнулся Воспитатель, - а вот он, похоже, настоящий. Первый из настоящих, - он отпустил довольного малыша на землю. - Оформляй перевод во второй блок. Посмотрим как он там себя будет чувствовать.
-Ну хорошо, - пожал плечами лаборант, - но в КБ я все равно должен сообщить.
-Нет, - отрезал Воспитатель. - Хочешь, чтобы на этого симпатягу как коршуны налетели инженеры и доктора? Хочешь, чтобы его на мелкие кусочки растрепали, а потом миллионным тиражем расклонировали? Знаешь, что? Подожди недельку другую, а там сообщим. Возможно к тому времени будет, что поинтереснее рассказать.
-Хорошо, - лаборант, тяжело вздохнув, открыл ящик писменного стола. - Давай его во второй блок готовить.
Следующий, ещё более мощный удар, вздыбил землю и пустил широкую трещину вдоль улицы. Трещина ширилась, змеёй перебегая по городу и глотая припаркованные автомобили, словно игрушечные, и внезапно остановилась уперевшись в фундамент одного из зданий. Люди, в ужасе закрывая головы руками, от сыплющихся сверху стеклянных осколков, выскакивали из зданий. Словно обезумевшее стадо, они метались туда и сюда, ища спасения. Из лопнувших труб хлестала вода, вперемешку с шипящим газом. Оборванные провода лежали на земле, разбрасывая голубые искры.
Обесточенные трамваи сходили с рельсов и словно беспомощные котята заваливались на бок. Весь этот ад продолжался семь долгих минут, потом стало тихо.... Оглушительная тишина прерывалась лишь бульканьем воды, да шипением выходящего из лопнувших труб газа.
Большинство из этих зданий, построенных по сейсмоустойчивым технологиям, выдержали удар подземной стихии почти без потерь и теперь стояли зияя пустыми глазницами оконных проёмов, когда третий толчок вдруг обрушил здание. Остановившаяся было трещина вдруг поглотила всё здание целиком, наполнив все вокруг клубами пыли и снова всё стихло, теперь уже окончательно.
Только теперь стали слышны крики и стоны раненых и заживо погребённых под развалинами людей.
Люди, словно муравьи, копошились около трещины, поглотившей здание волей случая оказавшегося на линии разлома земной поверхности, здания детского сада.
****
Он стоял на пороге барака, держа Воспитателя за руку. Воспитатель, да и все предметы вокруг, теперь казались немного меньше, чем они были, когда его вели в лабораторию. Обитатели барака, оторвавшись от своих дел, молча уставились на новичка оценивая его. Мальчик поднял взгляд на Воспитателя. Тот, глядя сверху вниз, одобряюще кивнул.
-Все будет хорошо, - он показал глазами в сторону обитателей барака. - Это твои новые сверстники и друзья. С сегодняшнего дня ты будешь жить и учиться здесь, а вот это твой новый воспитатель, - он кивнул в сторону человека выходящего из дверей лаборатории.
-Дяденька воспитатель, - мальчик вцепился в огромную ладонь взрослого, цепкими детскими пальчиками. - Не оставляйте меня здесь. Я не хочу уходить из своего барака. Я больше не буду выглядывать в окно....
-Ну, что ты малыш, - Воспитатель наклонился к воспитаннику. -Ты ничего запрещенного не сделал и тебя никто не наказывает. Просто здесь ты узнаешь много нового, научишся тому, чего раньше не умел. Здесь тебе будет намного интереснее, а я обязательно буду навещать тебя. Обещаю. Ну все, все, иди, - он легонько подтолкнул мальчишку в спину, похлопав по плечу на прощанье.
-Ребята, поприветствуем вашего товарища, - новый воспитатель хлопнул в ладоши.
Подростки послушно захлопали в ладоши. Новенький стоял в растерянности озираясь вокруг. Из состояния задумчивости его вывел звук захлопнувшейся двери. Он оглянулся, ища глазами "своего" воспитателя. Его не было. Воспитатель ушел.
-Иди к нам, Семнадцатый - позвал его новый воспитатель.
-Я номер Шестьдесят Седьмой, - не согласился мальчик.
-Нет, - мягко возразил новый воспитатель, - Ты был Шестьдесят Седьмым, а теперь ты номер Семнадцать. Вот, посмотри сюда, - он протянул мальчику маленький плоский предмет.
Семнадцатый повертел протянутую ему вещь и вдруг заметил, что одна из сторон, что то показывает. Он заглянул туда и замер. Из маленького прямоугольника на него смотрело лицо. Лицо точно такое же как и у остальных шестнадцати, что сейчас смотрели на него. Только на лбу у него красовалась татуировка - вывернутая наизнанку цифра семнадцать. Мальчик осмотрел зеркало со всех сторон и вернулся к изучению своего отражения. Только теперь он понял почему все окружающее стало значительно меньше. Он сам стал теперь значительно, почти вдвое, выше того мальчика каким он был в бытность свою Шестьдесят Седьмым.
-Это я? - Он прикоснулся пальцами к лицу.
Новый воспитатель удоволетворенно кивнул и забрал зеркальце.
С этого дня он познакомился с шестнадцатью новыми сверстниками. Нынешние товарищи играли значительно меньше, больше внимания уделяя учебе. Они все, как и номер Семнадцатый, знали столько, сколько не уместится ни в одну энциклопедию. Правда учили их другому. Их учили узнавать новые вещи и пользоваться ими. Теперь номер Семнадцатый знал, что снаружи его ждет огромный мир и он, как и все остальные, когда нибудь туда попадет. Знал он теперь и то, что после основного курса обучения в бараке номер два, их разделят на мелкие группы и дальше они будут учиться чему то одному.
Через три недели он не выдержал и спросил у воспитателя чему их будут учить там и для чего вообще они существуют.....
Он снова очутился в лаборатории.
****
Много лет назад, конструктор роботов - Нарузутцу Мароями потерял своего единственного сына в результате трагедии: разрушительного землетрясения, когда
под развалинами детского сада осталось множество детей вместе с воспитателем.
Тело мальчика извлеченное из под обломков, казалось невредимым, но мозг оказался повреждённым безвозвратно. Современная наука могла заменить любой орган, восполнить потерю любой части тела при помощи клонирования, и даже полностью вырастить человеческое тело, но выращенный человек был только идентичным своему образцу. Мозг нового индивидуума был чистым. Это был совершенно другой человек, даже если это был ребёнок.
Далеко не многие родители соглашались на такую замену. Ещё меньше убитых горем родителей соглашались на усыновление точных копий детей. Хотя роботы-андроиды более или менее копировали поведение и привычки погибших, они так и оставались машинами, игрушками, не способными стать человеком.
Потрясённый утратой, Нарузутцу Мароями задумался над созданием электронного мозга способного полностью перенять функции биологического образца, его эмоции, воспоминания, привычки и характер. Причём не иммитировать их, а жить как если бы этот мозг был настоящим. Он должен был жить как человек, иметь настоящее биологическое тело, и должен был быть способным оставлять биологическое потомство. Родителям в таком случае просто возвращали бы ребёнка или члена семьи словно после длительного лечения или после сложной операции.
Эта мысль, завладевшая им, помогла ему пережить горе.
После многих лет напряжённой работы, эксперимент удался.
Прототип ребёнка с именем Накиру под номером шестьдесят семь, был доставлен в группу молодых андроидов на первой стадии обучения.
Он начал отождествлять себя с человеком.
Люди не знали и не хотели знать, что вернувшиеся из клиники члены семей, теперь были людьми только частично. Теперь человечество воспринимало протез головного мозга, так же как протез руки, ноги, или позвоночника. Люди имели право на жизнь своего потомства. Своей генетической линии.
****
-Знаешь, когда он вдруг опознал себя в зеркале я заподозрил неладное, - рассказывал второй воспитатель, - но решил подождать, а теперь вот... - он развел руками и показал на сидящего в кресле мальчишку-робота.
- Инициативу проявляет. Вы в КБ о нём уже сообщили?
- Нет, мы нет! - Первый воспитатель сидел на углу стола покачивая ногой. - Мы тоже не были уверенны и решили подождать, чтобы понапрасну не поднимать тревогу.
Лучше будет если в КБ будут думать, что обучение идёт по плану без отклонений, и за этим вундеркиндом сами понаблюдаем. Сам посуди. Он ведь не созрел ещё, а эти химики-техники его на запчасти раскидают из любопытства.
Ты запиши все данные, на всякий случай, - он повернулся к лаборанту, - еще пригодится, и вопросик поставь, мол сами не поняли, что к чему, не ошибка ли. Это на случай если отчёты в КБ затребуют. А с этим, - он посмотрел на номер семнадцатый, - готовте его в блок номер три.
****
- Можно мне в зеркало посмотреть? - Юноша поднялся с кресла не без любопытства осматривая, ставшую непривычно маленькой лабораторию и ища глазами своё старое тело с номером семнадцать на лбу.
Тела он не увидел.
- Уже убрали наверное, - подумал он и, получив зеркальце принялся оценивать свою внешность.
В глаза воспитателю он теперь смотрел не задирая головы.
- Я теперь номер шесть. - Он уже не боялся, как в прошлый раз, оказаться в новой незнакомой группе сверстников.
- Чему нас будут учить теперь?
- Теперь вы будете учиться общению.
Ответ воспитателя несколько озадачил его.
- Но мы же умеем коммуницировать? - не понял юноша.
- Вот именно, - согласился воспитатель, - коммуницировать, а теперь будете учиться куда более сложной науке. Науке общения с себе подобными.
В бараке номер три, шестой с удивлением отметил, что его теперешние пять сверстников отличаются друг от друга. Они больше не были все на одно лицо с разными номерами на лбу и майке. Теперь они были разные.
Сам он принадлежал к одному виду, с еще двумя такими же, а трое других выглядели совсем иначе. У них были более миниатюрные тела. Они были чуть ниже ростом, с более широкими бёдрами и тонкими миловидными чертами лица.
Скоро номер шестой выяснил, что эти другие: девушки-андроиды, и до него стало доходить, что кроме общения, точнее коммуницирования с воспитателем, можно общаться со сверстниками и свестницами.
Теперь они не игнорировали друг друга, а пытались общаться почти как с воспитателем, но всё же это было нечто иное. Номер шесть первым в группе разобрался в разнице полов и задался вопросом: как размножаются существа разделённые на два разных пола и к чему ведёт любовь. После этого он снова оказался в лаборатории....
****
- Всё! Эксперимент можно считать удачным. - Воспитатель смотрел на лицо юноши сидящего в кресле с широко открытыми глазами.
- Вообще никто из вас никогда не задумывался, что они чувствуют когда приходят в себя после включения?
Двое других воспитателей переглянувшись, пожали плечами.
- Как чувствует себя большинство андроидов? - ответил за них лаборант, - обыкновенно, как машина.
- Они хоть и самообучающиеся, но не думаю, что способны осознать себя и отождествлять себя с чем то живым. Вот наш Накиру, - это другой случай. Этот себя живым считает. Я ему как нибудь сон-видео на подкорку сброшу, тогда у него после пробуждения полная иллюзия будет, будто он спал. А вообще уже можно в КБ сообщать, правда нам наверняка влетит, за то, что раньше не сообщили.