Аннотация: Волшебник ищет в глупостях спасение от хандры, а брауни Диджей ему помогает. Рассказ опубликован в шестом номере "Уральского следопыта" за 2003 г.
Хандра. Кажется, это состояние называется именно так. Какое, однако, точное звучание у этого слова. Даже иностранец, услышав его, мгновенно поймет, что речь идет о чем-то унылом и бесперспективном. Отвратительное слово. Более неблагозвучное - еще поискать надо. Я хандрю. Звучит еще хуже.
Но как бы ни звучало это слово, оно как нельзя лучше характеризовало мое нынешнее состояние. Я, безусловно, хандрил - неподвижно валялся на диване, без интереса изучал географию потолка и думал о том, какой был бы кайф не думать ни о чем. Впрочем, желанием это не было, так как на то, чтобы чего-то пожелать, сил у меня сейчас не было. Потому что хандра. Можно даже сказать, что я этого и не думал - скорее мысли думались сами, без какого-либо вмешательства с моей стороны.
Наверное, следовало бы возненавидеть это состояние, но ненависть - слишком сильное чувство, так что увольте. Никаких особых причин у хандры не было. Она просто пришла и все тут. И я сник, и потерял ко всему интерес, и от эмоций моих стал исходить кислый запах. Именно так и сказал мне Диджей - эй, твои эмоции кисло пахнут! Диджей иногда бывает очень меток в определениях. Оно и понятно - для него эмоции это пища, а кислятину он недолюбливает. Поэтому он, будучи лишенным какого-либо понятия о такте, спросил меня, не хочу ли я удалиться вместе со своими кислыми эмоциями в другую комнату, чтобы дать ему возможность спокойно посмотреть по видику мультики. Мне было плевать, и я ушел в спальню, где сейчас и валяюсь на диване, без интереса изучая географию потолка и думая о том, какой был бы кайф не думать ни о чем.
Главная проблема - мне все не интересно. Утром еще что-то было интересно, а теперь уже нет. Какие-то дела совсем недавно казались важными, а сейчас они же не то что важными, и делами-то не кажутся.
Может, меня расшевелит любимая музыка? Преодолев несколько земных притяжений, я совершил подвиг - поднялся с дивана, доковылял до стойки с дисками и поставил старый добрый Пинк Флойд. Потом вернулся обратно, распластался, и стал убеждать себя, что классная музыка вот-вот выведет меня из хандры. Или, точнее, хандру из меня.
Не получалось. А когда Роджер Уотерс спел "сияй, сумасшедший бриллиант", настроение еще больше испортилось. Прости, Роджер, но никак не засиять мне сейчас. Да и какой из меня на фиг бриллиант! В лучшем случае, валун. "Лежи, сумасшедший валун" - вот так было бы вернее.
Вообще, хорошая музыка сама по себе является источником радости. Но сейчас чего-то не срабатывало. К тому же я вспомнил, что Уотерс с Гилмором давным-давно поссорились, и ждать новых шедевров от Пинк Флойд бессмысленно. Я ощутил нешуточную обиду. Какого черта?! Почему кто-то там ссорится, а страдать из-за этого мне?! Как раз сейчас мне необходим новый альбом пинков для восстановления душевного равновесия, но они, видите ли, поругались! Вот это, я считаю, бессовестный эгоизм! Если бы не было так невыносимо лень, я встал бы и в знак протеста выключил диск. Хотя нет, это слишком сурово. Сделал бы тише. Чуть-чуть.
Так, хватит! Я решительно отдал себе приказ немедленно встать и заняться хоть чем-нибудь. Отдавать самому себе приказы - занятие мало к чему обязывающее. Такой приказ можно проигнорировать с воздушной легкостью. Но я решил отнестись к нему всерьез. В конце концов, куда это годится - позволять эмоциям кисло пахнуть. Мне даже на мгновение показалось, что в комнате и правда стоит запах кислятины.
Осталось только придумать, чем именно заняться. Срочных дел, вроде, нет. И вообще, чтобы прогнать апатию, надо не делами заниматься, а чем-нибудь себя потешить. Сделать какую-нибудь глупость.
Так, решено, займусь глупостями. Чем-нибудь этаким... Ну, например, можно использовать свои связи в потустороннем мире и что-нибудь отмочить.
Представитель потустороннего мира в лице Диджея сидел в соседней комнате и смотрел мультики. Вот взгляните в соседнюю комнату. Видите? Нет? Мультики видите, а Диджея нет? Ну и правильно, так как Диджей - брауни. Не настоящий, конечно. Просто я сам так называю этих существ. А собственного названия у них нет. Так вот, брауни людскому глазу не видны. Я являюсь исключением из правил. Не исключено, что эта способность означает, что на меня возложена какая-то очень важная миссия. Что-нибудь типа спасения вселенной. Но думать о миссиях мне сейчас не хотелось. А хотелось делать глупости.
К примеру, мы с Диджеем можем махнуть в Англию и помирить Уотерса с Гилмором, используя разные приемы из нашего арсенала - типа "надписи на стене", "голоса свыше" и так далее. Музыканты помирятся и запишут новый шедевр, которым мы с Диджеем будем наслаждаться. Хорошая идея, только для ее осуществления надо иметь деньги на поездку в Англию и потратить кучу энергии, чтобы все это провернуть. И потом, мне почему-то кажется, что Диджей ни бум-бум по-английски. С "голосами свыше" можно облажаться. Сначала надо научить его английскому, и не исключено, что он будет всячески увиливать. Другими словами, это получается вовсе не глупость, а самая что ни на есть миссия. А мне нужна глупость, причем здесь и сейчас!
Я встал, проковылял в салон и сел рядом с Диджеем. Тот покосился на меня с неодобрением - видимо, мои эмоции все еще были кислыми. О, а может мне усыновить Диджея? Стать, так сказать, его опекуном. Нет. Глупость глупостью, но если я попытаюсь усыновить бесплотного, для всех, кроме меня, невидимого брауни, я сам рискую попасть под опеку. Под весьма назойливую опеку в доме с желтыми стенами и суровыми опекунами в белых халатах. Лучше придумать что-нибудь менее радикальное. Я снова глянул на своего приятеля, увлеченного мультиками.
- Диджей, а как размножаются брауни? - задал я ему давно мучавший меня вопрос.
- Зачем??? - изумленно воззрился на меня Диджей.
Мне сразу расхотелось продолжать расспросы. Действительно, вопрос был дурацкий. Во-первых, брауни друг друга терпеть не могут, а во-вторых, если бы они еще и размножались, то страшно подумать, что стало бы с нашим миром. Но откуда-то же они взялись!
- Но откуда-то же вы взялись!
Диджей нехотя отвлекся от мультика и промямлил в ответ:
- Откуда-то взялись... Это точно. Но я не помню, откуда именно. Давно это было...
- Насколько давно? - полюбопытствовал я.
- Ну, я себя помню, пожалуй, лет пятьсот, - ответил Диджей и повернулся обратно к экрану.
Ничего себе! А я его усыновить собирался. Лет пятьсот... И не скажешь. По поведению он сущий ребенок. Видать, жизнь вне человеческой цивилизации не дает брауни взрослеть. Везучие! Я вот, например, ужасно хотел бы вернуться в детство. Нет, в детство это чересчур. Лучше в юность. Во времена выпускного класса. Когда детство еще не прошло окончательно, но при этом сексуальные фантазии уже сменились на сексуальный реализм. Да, выпускной класс - самое оно. Эх...
На меня вдруг нахлынула острейшая ностальгия. Вернуться во времени невозможно, но можно вспомнить. У меня же есть куча фоток с той поры. Раз в голову пока ничего путного не приходит, то почему бы не полистать свои школьные фотоальбомы. Только вспомнить бы, куда я их засунул.
После непродолжительных занятий археологией на территории собственной квартиры, я нашел фотографии времен выпускного класса на шкафу, предварительно скинув с него на пол кучу разных журналов.
Снимков из этого периода моей жизни оказалось просто тьма-тьмущая. Даже странно... Почему их так много? Ответ нашелся очень быстро. Именно в выпускном классе я был по уши влюблен в прекрасную одноклассницу по имени Рита и старался фотографировать ее как можно больше. Извел кучу пленок... Непростая это штука - любовь! Но Рита была очень фотогенична, и рассматривать сейчас, по прошествии нескольких лет, ее фотографии было сплошным удовольствием. Не зря она хотела стать актрисой, у нее были все задатки. Но она ею так и не стала...
Я все больше погружался в воспоминания о той поре... А ведь я так и не признался Рите в любви, хотя в этом возрасте былая стеснительность уже почти прошла. Но дело вовсе не в стеснительности. Просто я был настолько уверен в безответности своего чувства, что не хотел допустить того момента, когда мне пришлось бы услышать из уст красавицы отказ. К тому же у нее там кто-то был... Я ужасно ему завидовал. Но его она отшила перед выпускными экзаменами, чем сильно меня порадовала. Правда, и после этого я не сомневался в отказе. Так и не признался ей в любви. А потом мы закончили школу, наши пути разошлись, и больше я ее не видел.
Время от времени до меня доходила всякая информация о ней. Похоже, жизнь у нее складывалась не очень... Неудачно вышла замуж, развелась, постоянно не везло с работой, потом ходили еще какие-то слухи о долгах, которые ей не удавалось погасить. В общем, карта ей не шла. Я пару раз собирался ей позвонить, даже добыл у общих знакомых ее нынешний телефон, но так и не позвонил. Даже не знаю, почему. Наверно, мне просто нечего было ей сказать, тем более, что та школьная влюбленность прошла.
А что, если позвонить ей сейчас? Позвонить и признаться, что я был в нее влюблен. А что, чем не та самая глупость, которая мне как раз необходима! Только это слишком просто. Надо еще чего-нибудь придумать. И тут мне пришла в голову идея. Вот она - желанная Глупость, искомая Чушь. Все, что мне нужно, это ножницы, клей и немного воображения. И все это у меня есть!
Через пару часов кропотливого труда передо мной лежал обновленный фотоальбом. Я перелистал его и остался доволен - глупость обещала быть занимательной. Главное, чтобы Рита оказалась дома и включилась в игру.
Я пошел в салон и решительно выключил видео. Диджей попытался возмутиться, но я этого не позволил, сунув ему под нос фотоальбом.
- Диджей! - патетически воскликнул я. - Признайся, ты готов помочь другу?
Диджей настороженно на меня поглядел и сказал:
- Ну, я готов помочь другу... в принципе.
- Тогда твой час настал! От тебя требуется совсем немного.
- Не нравится мне что-то слово "требуется", - поморщился Диджей. - И этот блеск в твоих глазах мне не нравится. Когда у тебя так горят глаза, мы обычно попадаем в неприятности.
- Не мы попадаем, а я попадаю, - возразил я. - Что тебе, духу бесплотному, до человеческих неприятностей.
- Ну да, ты попадаешь, - кивнул брауни. - А я тебя из них вытаскиваю. Так что не все так просто...
- Да ладно тебе ворчать! То, что я сейчас затеял, не грозит никакими неприятностями. Так, маленькая глупость. Поверь, мне это очень нужно... А то мои эмоции грозят совсем протухнуть. Тебе тухлятина нравится?
- Не нравится, - ответил Диджей. - Но фраза "маленькая глупость" мне тоже не нравится.
- Почему? Вполне невинная фраза.
- Была бы невинная, если бы исходила не от тебя. Ладно, говори, чего
от меня надо.
- Да пустячок! Вот этот фотоальбом надо подкинуть под одну дверь.
- Где? - деловито поинтересовался Диджей.
Я объяснил. Брауни помрачнел.
- Значит, я должен полететь в такую даль, чтобы оставить там под дверью вот эту штуковину?
- Да ладно, не такая уж даль.
Диджей неодобрительно посмотрел на фотоальбом.
- Но оно же тяжелое! - страдальчески произнес он. - Почему ты сам не отвезешь?
Теперь пришла моя очередь ужаснуться.
- Сам?! В городском транспорте?! Ты что, забыл, как я тебя в метро водил?
Диджей содрогнулся. При воспоминании о метро у него начинался брауниевский аналог человеческой тошноты. Вся эта мешанина из самых разных, в основном отрицательных, эмоций произвела на него самое удручающее впечатление. Как на помойке, сказал он тогда. Понятно, почему я никогда не видел в метро ни одного брауни. Кому же захочется добровольно селиться на помойке!
- И потом, есть еще причина, - добавил я. - Тебе надо заглянуть в квартиру, чтобы убедиться, что хозяйка дома, и что она одна. Если это не так, то не оставляй альбом под дверью, а принеси его обратно.
- Что-о-о?! - возмутился Диджей. - Я что, буду эту тяжесть туда-сюда таскать через весь город?!
- Что, неужели настолько тяжело?
- Ну, вообще-то, нет.
- Так чего же ты мне голову морочишь?!
- А на всякий случай. Чтобы не получилось, что я тебя балую.
- Так, - я решительно протянул альбом Диджею. - Тебе пора.
- Хо-хо! Но тогда я смотрю мультики весь вечер!
И он вылетел в окно.
- Лети повыше! - крикнул я ему вслед. - Чтобы альбом снизу не видели!
- Не учи ученого! - донеслось в ответ. - Ты бы еще меня в полтергейст играть поучил!
Диджей возвратился через полчаса и доложил об успешном выполнении задания - Рита дома одна, сверток с фотоальбомом оставлен под дверью. Я открыл записную книжку, сел за телефон и набрал номер. Диджей уселся напротив и с любопытством на меня уставился.
К телефону долго никто не подходил. Я уже начал беспокоиться, когда в трубке наконец раздался щелчок, и я услышал Риту.
- Алло, - ее голос показался безжизненным, и мне почему-то вспомнился я сам, валявшийся в апатии на диване несколько часов назад.
- Привет, Ритка! Узнаешь?
Она мгновение помолчала, а потом ответила:
- Узнаю... Вот так неожиданность! Какими судьбами?
- Да так, просто подумал, а не позвонить ли старой подруге.
- Старой?
- В смысле, школьной. Не отвлекаю?
- Ну... допустим, нет. У тебя ко мне какое-то дело?
- Да нет, я же говорю - просто так позвонил, узнать как твои дела!
- Просто?
- Абсолютно! Не веришь? Вот смотри - как твои дела?
- Да так... как-то... А твои?
- Да как-то... так...
Рита усмехнулась:
- Какая содержательная у нас беседа. Это все?
- Нет.
- Что еще?
- Сейчас скажу. Только храбрости наберусь.
- Это становится интересным. Так-так?
- Рита!
- Да?
- Ты слушаешь?
- Вся внимание.
- Помнишь выпускной класс?
- Конечно!
- Я тогда был безумно в тебя влюблен! - выпалил я решительно.
- Тоже мне новость! - фыркнула Рита.
- То есть? Ты что, знала?
- Да только слепой бы этого не заметил!
- Вот черт! А я думал, что хорошо свои чувства скрывал.
- Не-а, не очень.
- Вот черт! - снова сказал я.
- А почему ты только сейчас решил признаться?
- Ну, тогда я стеснялся...
- А сейчас?
- Сейчас перестал.
- И что, до сих пор влюблен?
- Э-э-э... ну как тебе сказать...
- Никак. Все ясно. Очень глупо.
- Что глупо?
- Что тогда стеснялся.
- Совсем не глупо! - возразил я. - Я не то что стеснялся - я ни на секунду не верил, что у тебя могут быть ко мне какие-то чувства!
- Еще глупее. Ты ведь даже выяснить не пытался! А вдруг у тебя была надежда!
- Да? И что, была?
- А сейчас уже не знаю. Тогда надо было пробовать.
- Вот черт! Но у тебя же тогда был этот... как его... мачо такой...
- "Этот как его мачо такой" был у меня недолго. И потом, за любовь надо бороться! Эх ты!
Ничего себе! Похоже, она обиделась.
- Слушай, - сказал я. - А если бы я тогда в выпускном классе признался тебе в любви и предложил выйти за меня замуж... Можно ли предположить, что ты бы согласилась? Чисто гипотетически, разумеется.
- Ну, - она немного помедлила с ответом. - Гипотетически, думаю, можно.
- Вот черт!
- Ты повторяешься.
- Извини.
- Но какое это сейчас имеет значение? Я не люблю сослагательного наклонения.
- Не торопись! Разве тебе не любопытно, как могла бы сложиться наша жизнь в этом случае?
- Почему? Любопытно.
- Тогда выгляни за дверь. Там для тебя подарок.
- Какой еще подарок? - насторожилась Рита. - И когда это он успел оказаться за моей дверью? Ты откуда звонишь вообще?
- Из дома я звоню. А когда и как подарок попал под твою дверь - это мое ноу хау. Тайна сия велика есть. Впрочем, если тебе подарки ни к чему, забудь.
- Но-но! Я не отказываюсь! Жди у телефона.
- Так, - сказала Рита, вернувшись к телефону через несколько секунд. - Фотоальбом. Любопытно... Открываю. - Она замолчала. Я терпеливо ждал.
- Так, - выговорила она наконец. - Это ЧТО?
- Как - что? Свадебная фотография!
- Чья?!
- Что значит - чья? Наша!
- Наша С ТОБОЙ?!
- Конечно! Что с тобой, Рита? Амнезия?
Она пару мгновений помолчала, а потом заметила:
- Какие-то мы на ней неестественные...
Я хмыкнул. Не помню чья свадебная фотография была вырезана из не помню какого журнала, а на место лиц молодоженов я наклеил наши с Ритой физиономии.
- Слушай, неужели я была такая толстая?
- Вовсе не толстая! - возразил я. - Это называется "в теле". Самое оно. Чтобы было за что ухватиться.
- Тогда ладно. Только мне кажется, что шея у меня под каким-то неестественным углом повернута.
- Фотограф - козел, - объяснил я.
- Жаль, - вздохнула Рита. - Не стоило доверять делать свадебные фотографии какому-то козлу. Ира ведь предлагала хорошего фотографа. Зря ты уперся.
- Я вовсе не уперся. А козла порекомендовала та же Ира, только днем раньше. Она всегда была такой противоречивой...
- Ладно, теперь уже ничего не изменишь. А что среди гостей так много незнакомых лиц?
А то, что фотографий наших одноклассников у меня было не так много, и чтобы обклеить лица всех гостей, мне бы их просто не хватило, - чуть не сказал я, но вовремя спохватился.
- Рита, это же свадьба! Мероприятие, на которое собирается огромное количество незнакомых людей. Так полагается. Эта загадочная традиция корнями уходит в глубь веков.
- А, ну это все объясняет. Я перелистну?
- Конечно! Погрузимся в воспоминания!
- Перелистнула. И не очень понимаю, что это за снимок. Мы с тобой летали на Луну?
- А как же! В свадебное путешествие!
- Вот оно что...
- Конечно! Очень романтично.
- Да, вполне. Брачная ночь в невесомости, правда, несколько меня утомила. И скафандр, помнится, немного жал.
- Ну, были легкие неудобства. Зато море впечатлений! И вообще, всем влюбленным полагаются прогулки при луне, а мы с тобой пошли дальше - гуляли при Земле!
- Молодые были. - Мне показалось, что Рита улыбается. - Выпендриться хотели. Слушай, а зачем мы там американский флаг водружали?
- А мы его не водружали. Мы его снимали. Чтобы взять с собой в качестве сувенира. Обычай такой. Все, кто отправляется в свадебное путешествие на Луну, привозят оттуда американский флаг в залог будущего процветания семьи.
- Да, точно. Теперь вспомнила. Так, а это что за фотография? У меня на руках ребенок... А, это наш первенец!
- Точно! - обрадовался я. - Наш сын... первый. Вилик...
- Вилик?!
- Конечно! Вильгельм.
- Вильгельм?! Что побудило нас назвать сына Вильгельмом?!
- В честь Вильгельма Великого!
- Ух ты! Здорово! А кто это?
- Понятия не имею. Но звучит красиво.
- Вильгельм Великий - красиво. А просто Вильгельм звучит как-то... амбициозно.
- Ну не могли же мы назвать сына Вильгельмом Великим! Это было бы гораздо амбициозней, да и вообще, он бы нас не понял, когда подрос. Так что, пришлось назвать его просто Вильгельмом. Сокращенно - Вилик. А станет ли он великим, это уж как получится.
- Логично, - согласилась Рита.
- Только я что-то сомневаюсь, что он станет великим...
- Это почему? Он очень способный мальчик!
- Способный-то он способный. Только у него ветер в голове. Учиться не хочет. Только в школу пошел, а уже не хочет.
- Ну так сделай ему внушение! Ты же отец, в конце концов!
- Да я уже делал... Не слушает... Неплохо бы и тебе подключиться. Если, конечно, тебе небезразлична судьба собственного сына...
- Ничего себе! - Ритин голос дрожал от возмущения. - Значит, по-твоему, я плохая мать?! Кто это ночами не спал, заботясь о Вилике, а?!
- Как - кто? Я!
- А я где была все это время, спрашивается?!
- В основном, на сьемках. А может, у любовников. Не заводись, я шучу.
- На сьемках... - задумчиво произнесла Рита.
- Да. Ты всегда говорила, что быть кинозвездой - тяжкий труд.
- Значит, ты считаешь, что я кинозвезда?
- Не я считаю. Все считают. Слушай, пора уже оставить эти комплексы. Перелистай альбом дальше, посмотри, в скольких фильмах ты снялась.
- Да, - наконец выговорила она. - Какие уж тут комплексы... В таких фильмах я снималась знаменитых. И даже в нескольких мультиках.
- Вот, - сказал я, - Поэтому тебе всегда не хватало времени на семью. Я думаю, тебе надо поговорить с Виликом. На него может подействовать.
- Ладно.
- Хочешь прямо сейчас?
- Что прямо сейчас?!
- Поговорить с Виликом. Он здесь, рядом со мной, - и я выразительно посмотрел на внимательно слушающего нашу беседу Диджея. Брауни в ужасе на меня уставился и протестующе замахал руками.
- Да! - неожиданно заявила Рита. - Не надо откладывать этот разговор!
Я протянул трубку Диджею и медленно, с нажимом сказал:
- Вилик, это мама!
Диджей кинул на меня взгляд, полный одновременно скорби и угрозы, но трубку взял. Я прильнул к ней ухом с другой стороны.
- А папа говорит, что ты совсем учиться не хочешь, - с укором сказала Рита.
- Не хочу, - охотно подтвердил Диджей.
- Как же так можно, Вилик! Кем ты вырастешь?
- Я вырасту капитаном бригантины! Я буду бороздить эти... как их... муссоны и пассаты! А еще я буду пить ром, заведу попугая и буду грабить испанские суда, а добычу раздавать бедным!
М-да, насмотрелся брауни мультиков.
- Ты очень расстраиваешь маму этим решением, Вилик, - несколько обалдело произнесла Рита. - Против попугая я ничего не имею, но вот остальное... Я ведь буду сильно нервничать, как там мой Вильгельм, не подвергает ли себя опасности среди этих... муссонов и пассатов. И идея с ромом меня тоже не очень радует. А уж стремление грабить испанские суда так вообще заставляет меня тянуться к сердечным каплям. Кстати, а почему именно испанские?
- А че они! - объяснил Диджей.
- Да, действительно, - согласилась Рита. - Но, если не ошибаюсь, подобные действия называются разбоем и законом не приветствуются.
- Ну и что, - возразил Диджей. - Некоторые действия закона мной тоже не приветствуются... за то же самое.
- Возможно. Но мне бы все-таки хотелось, чтобы ты не вступал в конфликт с законом... столь явно. Сам посуди, спросят меня, а кем стал мой сын, что я скажу? Пиратом?! - в последнее слово Рита вложила столько неодобрения, что Диджей на секунду дрогнул. Но быстро взял себя в руки и ответил:
- Конечно, нет, мама! Ты ответишь - пиратом! - и последнее слово в устах Диджея прозвучало гордо и торжественно.
- Ты такой же упрямец, как твой отец, - вынесла вердикт Рита.
- Яблоко от яблони, - радостно согласился Диджей, кинув на меня выразительный вгляд
- Я бы все-таки хотела, чтобы ты не забрасывал учебу. Тебе, как будущему флибустьеру, могут понадобиться всякие знания. Мало ли что...
- Ладно, мама, я подумаю. Мама...
- Да?
- А когда ты к нам придешь? Мы так давно не виделись...
- Я тоже очень соскучилась, Вилик. Вот разгружусь немного и сразу приду. А то сейчас все сплошные сьемки, презентации, номинации, конференции...
- Мама, а разве это все важнее, чем я? - жалобно и очень тихо произнес Диджей.
- Нет, что ты! Просто у взрослых людей бывают обязательства.
- Так это обязательства тебе мешают со мной видеться?
- Ну конечно!
- Тогда хорошо. А то папа говорит, что ты про меня совсем забыла...
Эй-эй, что за дела! Я отнял у Диджея телефонную трубку и воскликнул:
- Рита, не слушай этого юного интригана! Я совсем не это говорил!
- Какого еще младенца?! Вилик уже давно не младенец! Он взрослый и нахальный пацан, который не хочет учиться, а хочет грабить испанские суда. Ты что, поверишь будущему пирату?
- Поверю! Потому что этот будущий пират - мой нынешний сын!
- Ну и что? А нынешний я - твой бывший муж! Мне ты тоже должна верить!
- Верить бывшему мужу?! Ха! Кстати, а почему бывшему? Я пролистала альбом до конца, и видела исключительно счастливую семью. Почему мы живем раздельно и Вилик спрашивает, когда я приду?
- Потому что мы расстались, чего тут непонятного!
- А с какой стати было разваливаться такой счастливой семье?
- А с такой... У меня уже не было сил терпеть твою ревность.
- Мою ревность?! Ну, знаешь ли! Это когда же я тебя ревновала?! А главное - к кому?!
- А что, ревновать обязательно к кому-то? Можно просто ревновать. Ради самой идеи ревности. Что ты и делала. Вбила себе в голову, что, пока ты на сьемках, я женщин вожу, а когда возвращалась домой, не находила никакого криминала, и от этого начинала еще сильнее меня подозревать. Сколько я мог терпеть все эти упреки, скандалы! Или ты думаешь, я не знаю, что ты нанимала частного детектива следить за мной?
- Ничего себе! Какая наглость! Да это же ты сам ревновал меня как ненормальный! Все заявлял, что не знаешь, действительно ли я на сьемках, бесился, когда у меня бывали любовные сцены в картинах. Кто это иногда неожиданно приезжал на студию, чтобы следить за моей нравственностью, а?
- Не знаю. Кто это был?
- Ты это был!
- Ты все путаешь. Я приезжал, чтобы воскресить в памяти светлый образ моей жены, черт знает сколько времени не бывающей дома.
- А также поревновать ее ко всей мужской половине персонала студии, и даже к некоторой части женской!
- В любом случае, твоя ревность не имела оснований.
- Твоя тоже!
Мы замолчали, переваривая этот разговор. Потом я сказал:
- Дай мне с ней поговорить.
- С кем? - не поняла Рита.
- Что значит - с кем? С нашей дочкой, естественно. Дочь-то с тобой осталась!