Кто заражен страхом болезни, тот уже заражен болезнью страха
Мишель де Монтень
Сначала сделать - потом думать. Это интернациональная черта человечества. После того, как Саджит был спасен вместе с караваном, всех посетила объяснимая и логичная мысль.
"А что если он уже заразный?"
С другой стороны - эти человеко-зомби так облапали всё вокруг, что заразность Саджита (если она была) уже не имела значения.
Караван шёл по хорошей и чистой дороге вдоль железнодорожного полотна. Слева и справа от трассы мелькали брошенные, заколоченные и полностью развалившиеся здания и хозяйства. Очевидно, что в этом регионе была такая же острая нехватка людей, как и везде. С другой стороны - отсутствие хлама на трассе и хорошее состояние железной дороги говорили о том, что люди активно используют инфраструктуру. Мимо каравана пролетали населённые пункты со следами пожаров, мародерств и многие из них активно пожирались растительностью. Татхоун, Тайгон, Билин. Последний, очень крупный посёлок, был полностью во власти джунглей и обезьян. По словам Сая, команде необходимо было преодолеть больше пятисот километров, что бы достичь крупного города - Пьи, получить припасы, перейти через мост и взять курс на горный перевал. А далее, почти полторы тысячи километров до Калькутты. И вот с Калькуттой у Сая уже не сложилось. Человеческий товар должен был быть доставлен именно туда. Как все понимали - сделка, за которую отвечал Сай, уже не состоится. Опять же. До сих пор не работала спутниковая связь. Рации, слава богу, очнулись и начали передовать сообщения, что им и надлежало делать. Причины такого поведения средств связи остались не понятны. Было предположение о глушилке, но зачем она и от кого? В любом случае, ближайшее место откуда можно было выйти на связь с непосредственным начальством каравана, оставался городок Пьи.
Солнце давно перевалило за полдень. Адская жара сменилась не менее адской духотой. Ветер обдувал кожу раскаленным воздухом и делать что-либо, разговаривать и даже дышать порой было невозможно. В такую жару техника запросто могла закипеть, а человек - умереть от теплового удара. Было решено, что при такой температуре необходимо максимально передвигаться по ночам. Днём же, следовало вставать в тени, искать продуваемые места и ждать наступления темноты. Сай, правда, отметил, что такой режим станет актуален после того, как караван преодолеет перевал. В горах всегда прохладнее, да и по серпантину в ночи передвигаться - удовольствие то ещё. А за перевалом Бангладеш и Индия. Вопрос жары будет стоять очень серьёзно. Как сказал Костя, отвечая на вопрос о том, что он думает по поводу режима передвижения:
- Дожить бы. В пути меньше недели, а затея уже трещит по швам.
Тут согласились все. Даже еле живой Саджит утвердительно качнул головой.
Когда караван проходил поворот на мегаполис Янгон, было уже темно. До пандемии население этого города составляло больше семи миллионов человек. Сейчас, по разным данным которые получал Сай и сотоварищи, должно было остаться порядка миллиона. На горизонте отчетливо были видны огни. Сай говорил, что это светится база местного военизированного ополчения. Находится она на территории аэропорта Янгон. Да и сам город хорошо укреплён. Не заборы из навоза и палок, а бетонные блоки, выстроенные сплошным периметром. Янгон, после полного упадка столицы Нейпьидо стал новой столицей Мьянмы и в будущем, если оно наступит, все торговые пути регионального назначения будут проходить через этот город. На данном этапе приблизиться к нему на десяток километров было равносильно самоубийству. К тому же в ночи. Уж больно не сговорчивые сейчас там жители обитали. Оно и понятно. По лесам и полям шляются орды непонятно кого, еще неизвестно сколько бандитов может повстречаться. А так, удачное расположение и выход к Андаманскому морю по реке Пегу до сих пор делали из города хорошую крепость и удобное место для проживания и сельского хозяйства. До самого Мандалая простиралась житница Мьянмы, расположенная в огромной долине между гор. Можно было сказать, что караван вошел в самую густо населённую часть этого региона. То, что люди здесь есть, стало очевидно очень быстро. За караваном увязался приглушенный свет фар. Дистанция была приличная и сначала казалось, что это просто попутная машина. Да, это было дико, но факт, что называется, был на лицо. Но спустя десяток километров пути количество фар несколько увеличилось. Караван они не нагоняли, просто держали в поле видимости и преследовали. После короткого совещания по рации было решено топить педали в пол до самого Пьи. По плану лаосских товарищей в данный момент в составе каравана должно было быть много военных и сложные отрезки пути как бы нивелировались увесистой силой оружия. Но план немного провалился. Маршрут поменялся на другой и о его подводных камнях знал теперь только полковник Сай. Костя был уже не уверен в первоначальном варианте пути, но ему до сих пор казалось, что всё могло пойти не так жестко, как сейчас, если бы всё было, как раньше. Кто кого предал или нет - сие оставалось только словами без доказательств. Возможно Саджит что-то расскажет, как только сможет, но пока что индус представлял из себя еле живой мешок с костями. А тем временем до Пьи оставалось больше двухсот километров по трассе, где жизнь фактически кипела.
Через пару часов монотонного движения по совершенно тёмной трассе караван встал. Вдоль дороги тянулись хилые сельские строения обнесённые хлипкими заборами из сетки рабицы. Часть участков была густо заросшей наступающими джунглями. Сама дорога была перегорожена бетонными блоками и мешками с песком. Это был настоящий укреплённый блок пост, но совершенно пустой. Свет фар выхватывал из темноты недавно брошенные автомобили: пикапы, джипы, малолитражки. Прямо на дороге валялись скутеры, как старые, так и совсем новые, выпущенные до 2022 года. Пять мотоциклов поблёскивали хромом и притягивали к себе мужские взгляды. Это были Сузуки мародер. Не очень старые, ухоженные. Видимо принадлежали банде фанатов этой модели. Раньше в странах Азии повсеместно были распространены подобные мото клубы. Фанаты Сузуки не любили фанатов Хонда, а вместе ненавидели фанатов Харлей Дэвидсон. И, как водится, все эти мотоциклисты постоянно издевались над фанатами скутеров Веспа. Были у людей проблемы, что и говорить.
Так же можно было заметить брошенное оружие. Это были старые винтовки, несколько древних израильских автоматов и неопознанный пулемет на треноге. По большому счету ничего из этого караванщикам не было нужно. Хватало своих запасов и на маршруте должно было быть пополнение боезапаса. Так сказал Сай.
Что бы проехать по дороге дальше, нужно было растащить брошенную технику. А еще очень сильно напрягало обилие крови на асфальте и отсутствие тел. Коллективный разум подсказывал, что виновники сложившейся ситуации могут быть где-то рядом.
И опять же. С минуты на минуту должны были показаться фары преследователей или попутчиков. Приняли решение погасить фары и ощетиниться пулемётами. Австралийцы заняли позиции в домах у дороги. Стали ждать.
Ждать пришлось не долго. Минут через тридцать на трассе из тьмы показались многочисленные фары, а за ними и обладающая ими техника. С десяток мотоциклов, четыре джипа и пара бортовых грузовиков. Серьёзный массив живой силы. Понятное дело, что все должны быть вооружены и точно не вилами и ножами для рубки кокосов. Преследователи, похоже, не ожидали сложившейся дорожной обстановки и в темноте чуть не врезались в стоящий посреди дороги караван. Несколько мотоциклистов вполне профессионально избежали столкновения, развернув мотоциклы на сто восемьдесят градусов. Австралийцы сделали предупреждающие выстрелы в воздух, караванные пулеметы так же сработали поверх голов преследователей. Сразу же после этого Сай начал что-то громко орать на бирманском языке. В ответ на его крики из джипов повыскакивали крепкие и хорошо снаряженные бирманцы, и размахивая оружием начали что-то кричать в ответ. Ситуация была очень напряженная, но пока что никто не стрелял. Преследователи погасили фары, в кабинах джипов и в грузовиках зажёгся свет.
- Они просто ехали за нами! - крикнул Сай.
- Они нас сами боятся, что ли? - Подал Сепар из темноты голос.
- Вроде того! - ответил Сай и спустился с фуры на землю. Направился к попутчикам.
Австралийцы тихо вылезли из укрытий и аккуратно вышли в тылу у соседнего каравана, чем немного удивили бирманцев. Никто из преследователей по-английски не говорил. Разбираться приходилось полковнику. Костя наблюдал за происходящим, сидя на обочине, покуривая сигарету. Кто-то из бирманцев махнул ему рукой. Костя махнул в ответ. Бирманец подошел к Косте и протянул ему несколько местных сигарилл перетянутых резинкой. Это был хороший знак. Так проявляют отказ от не дружественных намерений. Костя с благодарностью принял, поделился своими сигаретами. Бирманец закурил, затянулся лаосским табаком и показал Косте большой палец. Затем присел рядом. Так они и сидели, покуривали, пока полковник о чем-то размахивал руками, что-то эмоционально рассказывал и тыкал пальцем в сторону откуда они приехали. Другие же участники бирманского каравана ходили кругами, осматривали брошенный блок пост, чесали затылки и откатывали чужие мотоциклы к себе в грузовики. Ну и правильно. Что добру пропадать. Оружие бирманцы тоже собрали. Им нужнее.
- Полковник! - Крикнул Костя, - Ты хоть скажи, что происходит?
- Всё нормально! - прервался Сай, - Они едут в Баган, там большой храмовый комплекс. Сейчас очень много монахов туда подались. Везут всякое на продажу или обмен. Я не понял. Говорят - много бродячих больных. Я им рассказал про нашу встречу с этими тварями. Местные не видели таких толп. Говорят - собираются по двадцать или тридцать человек. Говорят, что еще вчера этот пост был крепок. Они сообщат о случившемся. Готовы ехать до Пьи с нами. На всяки случай. Еще говорят, что за перевалом очень много бандитов. Говорят, что мы психи.
- То, что мы психи - это да, - пробубнил Костя, потом еще раз поблагодарил бирманца за сигариллы и отправился в джип, в котором до этого ехал Сепар. Дорогу и без него не плохо расчищали лебедками.
Проезд освободили достаточно быстро. Уже через час совместная колонна двинулась дальше. До Пьи оставалось чуть больше ста километров и этот отрезок пути Костя благополучно проспал под монотонное бухтение Сепара.
Проснулся Костя только тогда, когда его фактически вытащили из машины. Продирая ладонями глаза, Костя смутно понимал спросони где находится. А находились они на сильно заросшей взлетной полосе. Старый заброшенный аэропорт в пригороде Пьи был обнесен высоким забором, по периметру находились вышки и территория вполне не плохо освещалась прожекторами. Судя по светлеющему небу было около пяти часов утра. Караван был выстроен под навесами, австралийцы с американцами разгружали вещи. Требовалась основательная ревизия всего, что осталось. Полковник Сай беседовал с кем-то чуть поотдаль, а Саджита куда-то уносили на носилках.
- Проснулся? - участливо спросил Сепар.
- Нет. Сейчас бы кофейку, - мечтательно протянул Костя.
- Да есть, наверное. Тут этих запасов, как говна. Чай-то точно есть. Не будет кофе - чифирнем. Пошли вещи свои заберем. Нам покажут куда нести, - Сепар бодренько ударил Костю в плечо и полез разгребать багажник.
- Ненавижу вас всех, - Зевая выдал Костя и стал помогать Сепару.
Вещей на поверку оказалось не так много. Чистое бельё, пара комплектов верхней одежды - подарок от лаосских военных. Туалетные принадлежности, гамаки, спальные мешки, палатки, подгнивающие фрукты, запас консервов, остатки питьевой воды, боеприпасы. Были еще костровые наборы, бензопилы пара штук, ручные инструменты для работы с деревом. В принципе, пополнить нужно было только боезапас, воду и разнообразить паёк. Сай как раз занимался этими вопросами. Остальные участники мероприятия по имени Караван были размещены в старых казармах, где было всё необходимое для отдыха и длительного простоя. Надо ли говорить, что все незамедлительно набили желудки принесёнными фруктами, рисом и жареной курицей после чего незамедлительно расползлись по кроватям, о которых мечтали с самого начала пути.
Костя проснулся, когда Солнце уже перевалило за полдень. Влажная удушливая погода вкупе с очень сильной жарой делали невозможным саму жизнь, не то, что сон. Еле продрав глаза, Костя направился на поиски Саджита. Парни, что проснулись раньше, уже пообедали и расслаблялись лёжа в гамаках в тени навеса.
- Куда нашего индуса уволокли? - спросил в воздух Костя.
- Вон здание стоит. Говорят, что там. Мы через пару часов стартовать будем, как жара спадёт. Перевал сухой, но дорога там - мама не горюй. Плестись будем на минималках, - Это Сепар ответил откуда-то из глубины гамака.
- Понятно, чо, - Буркнул Костя и направился к указанному зданию.
Саджит был там. Комната некогда окрашенная в синий цвет видала и лучшие времена. Краска почти везде облупилась, деревянные ставни в окнах без стекол были распахнуты настешь. В комнате стояли три кровати, круглый стол посередине и старый массивный бельевой шкаф. Еще из удобств был напольный вентилятор, на удивление чистый. Он монотонно гудел и мотал своей башкой из стороны в сторону, обдувая всё вокруг горячим ветром. Саджит был один. Рядом с ним стояла капельница, а рядом лежали вскрытые кокосовые орехи.
- Не уверен. Вроде живой. Мы где? - Голос Саджита был потухший, но не умирающий. Похоже, что у него не было травм. Только сильное истощение.
- Мы в Мьянме. Городок Пьи. Что тебе сказали? Ты будешь в порядке? Кто-то заходил к тебе из наших?
- Никто не заходил, кроме доктора. Он сказал, что много кокосов нужно пить и есть. Фрукты и мясо. Думаю, что это не проблема.
- И как ты в клетке оказался? Почему тебя туда запихали?
- Эти любители трахать животных, решили, что в Калькутте за мою голову им что-то перепадёт. Это странно, ведь я там не был никогда. Я бы понял, если бы они решили продать меня на Шри-Ланку или Мальдивы, - Саджит даже засмеялся, потом сразу закашлялся, - Лаосцы все сдохли?
- Полковник Сай остался. Он сейчас ведет караван по их маршруту. Но, боюсь, что в Калькутте ему уже нечего делать. Обратно он тоже вернуться врят ли может. Мы сейчас без связи, я не могу проверить наших изначальных связных. Ты мне расскажешь что-нибудь? Стоит тебя здесь оставить? - Костя присел на край кровати и сильно сжал лодыжку Саджита.
- Я, Костя, и без телефона тебе скажу, что мои товарищи нам помогут. Как и было оговорено. Всё без изменений. А вот с маршрута полковника надо уходить. И вообще, я бы посоветовал всем нам не возвращаться во Вьетнам.
- Саджит. Есть моральная дилема. Если мы не вернемся, то всех наших друзей и знакомых, всех, кто живёт на резорте, поубивают нахрен. И запустят охотников по наши души. Думаешь врут?
- Нет, не врут. Думаю, что так они и сделают. И я бы так сделал. Мы там все нужны были в первое время. Но сейчас начинаются другие этапы. Ты что, вьетских продажных военных и чиновников не знаешь? Они от нас и так и так избавятся. Может повезет, что сошлют в деревню, в крестьянское бесплатное усиление. Так что, забудь о морали. Есть проблемы пострашнее. Иди уже. Я к отъезду буду на своих ногах, - Саджит демонстративно отвернулся.
- Ну давай. Ждём, - Костя вышел на улицу, извлек одну из подаренных сигарилл, обнюхал её и закурил. Аромат был что надо. Хороший табак, без примесей и бумаги. Пора было переходить на сигары и трубку. Сигареты скоро совсем закончатся.
- Костя! - Это кричал полковник. Он шёл навстречу, весь взмыленный и запыхавшийся, - Давай отойдём, дело есть.
- Ну давай отойдём, - сам себе сказал Костя и двинулся подальше от глаз в тенёк.
Полковник подошел спустя пару минут. Осмотрелся и широко улыбнулся, оскалив зубы.
- Видал?
Костя видал. И так обливаясь потом, он почувствовал, как по коже побежали холодные панические потные струйки. На зубах полковника были видны яркие флуоресцентные вкрапления.
- Только что увидел. Я поеду отдельно от всех. Выезжать надо сейчас. Не хочу наводить здесь панику. Оставите меня в горах. - Затараторил полковник. Костя отшатнулся от него. Кто еще? А если он? Панический ком подкатил к горлу, но полковник был прав. Надо было срочно уезжать. Костя кивнул Саю головой и побежал к импровизированной больнице. Увидал раскрытое окно и крикнул с улицы: