Аннотация: Разрабатывался в 1999 году для гумманитарных ВУЗов и элитных спецшкол.
Спецкурс "Основные Тенденции Русской Истории".
Период до середины XVIII в.
Введение
I. Начиная курс лекций, озаглавленный "Основные Тенденции Русской Истории", представляется необходимым сказать несколько слов о том, что имеется в виду под названием "основные тенденции русской истории" и какова собственно цель данного курса.
Обратимся к терминологии. Значение слова "основной" в данном случае не вызывает вопросов. Основной значит "главный", "наиболее значительный", "важнейший".
Больше проблем вызывает интерпретация слова "тенденция". В толковых словарях дается несколько значений этого слова. Мы же выберем из них два, наиболее применимых для сочетания со словом "история".
1. направление развития, склонность, стремление.
2. замысел, идея какого-либо изложения.
Таким образом, связав эти два значения со словом "история" в смысле "совокупность знаний о прошлом человеческого общества", получим два толкования словосочетания "тенденции истории".
1. направление развития человеческого общества в некоторых временных и пространственных рамках.
2. замысел, идея истории человеческого общества.
Оба этих кратких толкования требуют отдельных пояснений в контексте истории России.
Во-первых, необходимо определить, каким понятием для нашей страны наиболее целесообразно заменить "человеческое общество". На первый взгляд, возможен буквальный перенос "человеческое общество"- "русское общество", но тогда нам придется достаточно осторожно оговаривать, что мы понимаем под "русским обществом". Как известно, племена, населявшие современную территорию западной России, довольно поздно осознали себя как единое целое. \\ Даже сейчас мы можем встретить эти отголоски землячества, когда слышим от этнически русских людей "Я со Пскова", "Я из Новгорода", "Я из Владимира" и т.д. \\ Термин "русское общество" в российской и иностранной историографии имеет совершенно определенное значение - это русская интеллигенция конца XVIII, XIX и XX веков./Даль, "разумная, образованная, умственно развитая часть общества"/ Таким образом, этот термин неприменим для русской истории до XVIII века. В данном случае мы условно будем рассматривать племена, жившие на определенной территории и в последствии вошедшие в состав Киевской Руси как некоторую общность, давшую начало образованию русского народа.
Во-вторых, что для России считать "временными рамками"? Естественно, верхним приделом мы считаем современность, а нижний предел? Возникновение русского государства? Но государственность в России сложилась как таковая только к правлению Ивана III, т.е. на рубеже XV- XVI веков. Подобное "усечение истории снизу", при всей его внешней привлекательности (например, это автоматически снимает вопрос о "пространственных рамках"), ни в коей мере не может быть нами принято, т.к. образование государства это не столько начало, сколько завершение довольно продолжительного процесса консолидации общества.
Можно было бы принять за точку отсчета принятие на Руси христианства, но нам достаточно много известно о более древней истории народов, населявших территорию Киевской Руси и отметать ее как не имеющую исторического значения нельзя. Можно подобно большинству историков XVIII в. принять за начало русской истории "призвание варягов". Такой подход кажется более чем логичным, т.к. с одной стороны мы слишком мало знаем о предыдущей истории России, а с другой стороны, именно варяги сыграли ведущую роль в процессе консолидации разрозненных племен. Но, если верить "Повести временных лет" варягов именно "призвали"; это не был насильственный захват территории, следовательно, был человек или группа людей, которые могли принять решение такого масштаба. Сам по себе этот факт говорит о наличии некоторой достаточно авторитетной власти.
Если уходить все дальше и дальше в глубь веков в поисках начала русской истории, то мы рискуем сначала перейти в область истории славянских народов, потом, протославян, и т.д. вплоть до палеолита и появление вида Homo sapiens. Это мало приблизит нас к пониманию истории России, т.к. период до призвания варягов относится скорее к доисторическому периоду и должен рассматриваться этнографами и историками первобытного общества. Мы, поставив своей целью рассмотрение основных тенденций русской истории, должны обладать достаточным фактическим материалом для исторического анализа. Поэтому, за условное начало русской истории мы принимаем призвание варягов (862 г.), т.к. с этого момента мы имеем достаточное количество исторического материала, как русского, так и иностранного, а за "пространственные рамки"- территорию которая считается ареалом обитания племен, позже вошедших в состав Киевской Руси.
Таким образом, под основными тенденциями русской истории мы понимаем:
1. направления развития русского этноса в период с 862 по настоящее время; до XV в на всем ареале его обитания, а после XV в. на всей территории государства Российского.
2. замысел, идея истории России.
Задачи курса:
1. Создать представление о историческом анализе.
2. Выработать методологию рассмотрения истории России, по возможности избегая идеологической окраски.
3. Рассмотреть наиболее важные тенденции развития русской государственности и этно-конфессионального сознания. \Гумилев Л.Н. Этнос- группа людей, ощущающих себя как некое единое целое\
II. Необходимо также сказать несколько слов о терминах, связанных с делением истории, которыми мы будем пользоваться. Существует общепринятое деление всемирной истории, как и истории любой страны, на временные периоды. т.е.
1. Древняя история
2. Средневековье
3. Новая история
4. Новейшая история
Эта наиболее древняя схема деления истории человеческого общества в своем первоначальном замысле есть создание магического миропонимания. Она берет начало в зороастрийской и иудейской традиции времен Кира Великого (559-529 г. до н.э.), получившее в книге пророка Даниила апокалиптическую редакцию и принявшее форму всемирной истории в христианстве и послехристианских религиях Востока.\
1. Зороастрийское учение о четырех эпохах, каждая из которых заканчивается приходом спасителя.
2. Книга пророка Даниила. Пророк Даниил вызвался разгадать сон вавилонского царя Навуходоносора II (605-652 г. до н.э.), чтобы уберечь от исстребления вавилонских мудрецов, оказавшихся бессильными в этом. Даниил поведал царю, что привиделся тому во сне большой истукан, у истукана этого голова была из чистого золота, грудь и руки его из серебра, чрево и бедра его - медные, голени его железные, ноги его частью железные, частью глиняные. И видел его царь, пока не оторвался камень от горы и не ударил в истукан, в железные и глиняные ноги его и разбил их. Тогда все разбилось: железо, глина, медь, серебро и золото и стало прахом и было развеяно ветром, а камень, разбивший истукана стал великою горой и наполнил собой всю землю. И пояснил Даниил, что золотая голова - это Навуходоносор и царство его, после него будет другое царство, менее сильное и еще третье церство, медное, которое будет владеть всею землею. А четвертое царство будет крепко как железо и будет подобно всесокрушающему железу все раздроблять и разрушать. А после этого будут царства слабые и во дни этих царств Бог воздвигнет царство, которое не разрушится во век.\
Книга пророка Даниила также послужила источником для создания другой схемы деления всемирной истории: на золотой, серебряный и т.д. века.
Мы принимаем деление истории на древность, средневековье, новое и новейшее время. Также мы будем использовать периодизацию, предложенную К. Марксом, т.к. несмотря на некоторые ее недостатки, она по-прежнему используется большинством историков нашей страны.
1. Основные проблемы истории как науки.
Зарождение исторических представлений.
Большинство из дошедших до нашего времени исторических исследований древности это т.н. "Истории" или в русской традиции- летописи. Это монографическое авторское или же анонимное, возможно, компилированное описание исторического периода или события, лишенное или почти лишенное всякого исторического анализа. Многотомные исторические анналы присутствуют у всех цивилизованных народов античности . К их числу можно отнести:
Палермский камень (28-23 вв. до н.э.) (пять обломков большой диаритовой плиты на которой содержится летопись, сообщающая имена древнейших фараонов и события их царствования)
Шумерский царский список (22 в до н.э.)
"Исторические записки" ("Шицзин") Сыма Цяня (145-90 гг. До н.э.)
"Историю Рима от основания города" Тита Ливия (59 г. до н.э.-17 г. н.э.)
Целью этих работ было максимально подробное описание предшествующего периода истории, который был не так велик для человека античности. Для историка начала н.э. история начиналась за два- три поколения до его рождения, и даже описание своей собственной жизни и жизни современников (то, что позднее получило название "публицистика" или "мемуары") расценивалось им как историческое сочинение.
Каждый цивилизованный народ древности воспринимал себя как центр мира, окруженный варварами , следовательно- интерес к истории других народов в период античности был обусловлен только влиянием "варваров" на историю цивилизованного государства. Огромное значение имело нравственное и воспитательное значение истории.
Наиболее ярко это воспитательное значение истории проявилось в "Сравнительных жизнеописаниях" Плутарха (46-120 г. н.э. ). Он видел в истории "учебник нравственности для грядущих поколений". Отсюда пристальное внимание к мелким и не вполне достоверным фактам, ярко иллюстрирующим проявление того или иного качества человеческой натуры. Он не просто дает биографию исторического персонажа, который, по его мнению, мог служить примером для подрастающего поколения, но и противопоставляет ему личность наделенную полярными качествами, известную в той же области знаний. Так, Плутарх противопоставляет Александру Македонскому - Юлия Цезаря, Цицерону - Демосфена, Никия - Красу. Он сам признается, (Жизнеописание Александра), что "... не всегда в самых славных деяниях бывает видна добродетель или порочность, но часто какой-нибудь ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битвы в которых гибнут десятки тысяч, руководство огромными армиями и осады городов."
Заканчивая обзор становления исторической науки в период античности, нельзя не сказать несколько слов о Династийных историях древнего Китая.
Династийные истории древнего Китая представляются нам древнейшей попыткой анализа исторических событий и их систематизации. Китайские историки разработали т.н. цикличную теорию существования династии. Как следует из названия, под периодом исторического развития подразумевались не привычные нам древность, средневековье, новое и новейшее время, а существование династии. Каждая династия по мнению историков того времени получала своеобразное благословение "мандат неба", который был с ней до самого конца ее правления. Император должен оправдать свой мандат, в противном случае небо насылает на государство различные стихийные бедствия, причем к их числу относились войны и крестьянские восстания. Если же мера "небесного" терпения переполнена правителем династии, то мандат неба передается.
Естественно, написание истории династии было возможно только после ее падения, иначе нельзя однозначно сказать, в чьих руках находится "мандат неба". По этой схеме китайские историки не только описывали историю всех династий начиная с Чжоу(11 в до н.э.- III в. н.э.) и кончая династией Цин (1644-1911), но и использовали эту концепцию для предсказания развития государства в конкретный исторический период. Необходимо отметить, что китайские династийные истории, как и большинство исторических сочинений, претендующий на всеобъемлющий анализ, только отчасти могут быть признаны историческими источниками. Стройная концепция, разработанная историками древности, в скором времени стала официальной исторической идеологией, и события, не вписывающиеся в нее, просто отметались как маловажные и не имеющие ценности для истории.
Развитие истории как науки и современное ее состояние.
Средневековье (этот термин мы применяем для периода с III в н.э. до эпохи великих географических открытий) было временем зарождения новых исторических представлений в Западной Европе. Падение Римской Империи привело к образованию множества независимых государств, которые ни в коей мере не могли претендовать на роль наследников античной культуры. Вместе с тем Христианство, принятое императором Константином в 325 г.н., сохранилось после распада Римской империи практически во всех ее провинциях. В Европе появились жизнеописания святых и великомучеников, действовавших в реальных исторических условиях.
Не давая общей оценки исторического значения этих документов, отметим, что за исключением самих деяний святых, которые мы относим к вопросу не историческому, а религиозному, т.е. являющимся вопросом веры, все остальные описания и события вполне достоверны и могут в отдельных случаях привлекаться как источник по древней и средневековой истории Европы. Естественно, говорить о какой-то сложившейся исторической концепции в этих сочинениях еще рано.
Новые общественные отношения и постоянные междоусобные войны привели к необходимости изучения не только своей страны, но и истории соседей. Расширяется "цивилизованный мир" и в тоже время развивается представление о древней истории. К ней относят историю Древнего Рима и Древней Греции. Для человека средневековья древность была "золотым веком", периодом наивысшего рассвета. Апогеем преклонения перед древностью был период, который получил в истории название ренессанс (XIV-XVI вв.)- возрождение античных идей и переосмысление их с точки зрения средневековья.
Большой популярностью в это время пользовались древние эзотерические и мистические учения. Возрождение, с его восторженным взглядом в прошлое, развитой алхимией и астрологией, было периодом величайшего "мирового пессимизма". Вся история человечества от первого дня творения до страшного суда представлялась предопределенной, причем ренессанс считался последней эпохой существования человечества за которой согласно "Откровению Иоанна Богослова" следует страшный суд и новый Иерусалим. Подобный взгляд на современную историю свидетельствует не только о развитых мистических представлениях ренессанса, но и о скрупулезном историческом анализе, проделанном философами и алхимиками того времени.
История человечества представлялась им не просто цепью бессвязных событий, а некоей закономерностью, ведомой роком. Если опустить несомненно интереснейшую мистическую и эзотерическую часть философии ренессанса, и сосредоточить свое внимание на том, что может быть отнесено к области философии истории становится совершенно очевидным, что в период ренессанса впервые в европейской истории удалось более или менее успешно проанализировать исторический процесс и применить эти знания для оценки современности.
Однако, философам ренессанса было присуще заблуждение, которое так или иначе присутствует в философии истории и историографии до наших дней. Оценивая исторические события или предсказания прошлого они больше внимания уделяли современности, видели в ней некое сосредоточение мировой истории, ее результат, а не процесс. Ренессанс, если его рассматривать в отрыве от всего исторического процесса, можно было бы назвать периодом "европейского модецентризма", когда история представлялась равнобедренным треугольником с вершиной, направленной к современности. Отсюда появились и представления о грядущем конце света, различного рода пророчества. Подобное "предчувствие конца" не единожды появлялось в Европе накануне глобальных перемен в сфере общественных отношений или религиозных кризисов. Если говорить об истории России, то это несомненно- правление Ивана "Грозного" (1533-1584), Петровские реформы (1682-1725), "Серебряный век"(), Перестройка (1985-1994) и т.д. Для ренессанса этим "концом света" был переход к капитализму, сопровождавшийся великими географическими открытиями и кровавыми революциями.
"Переходный период" от феодализма к капитализму в Западной Европе привел к частичной смене приоритетов. Церковь теряет свое влияние не только в экономике, но и в общественном сознании. Начинается реформация . Для этого времени показательным является теологический спор Эразма Роттердамского (1469-1536) и М. Лютера (1483-1546) о свободе воли. Классическое богословие периода позднего ренессанса, на стороне которого стоял Э. Роттердамский считало неоспоримым христианский догмат о человеческой и мировой судьбе и предопределенности всего сущего, а идеолог реформации М. Лютер, строя свою теорию не столько на основе Священного писания, сколько на жизненном опыте утверждал, что человек, пока он жив совершенно свободен от божественного промысла и сам является хозяином своей судьбы.
Этот теологический спор казалось бы не имеет прямого отношения к развитию исторических представлений, но в тоже время его результаты и победа реформации в некоторых развитых странах Западной Европы оказали серьезное влияние на философов истории и историков XVI и даже XVII-XVIII вв. Как уже было сказано выше, христианство оказало серьезное воздействие на развитие философско-исторических представлений. Библия сама в некотором смысле представляет из себя трактат по философии истории. Деление истории человечества на три периода- грехопадение т.е. начало истории, явление Христа- ее поворотный пункт и, наконец, предстоящее Второе пришествие т.е. "страшный суд" как необходимое ее завершение, предполагало возможность изучения истории и постижение через нее божественного замысла. Если принять, что человек, а следовательно и группа людей, т.е. социум свободны в своих поступках и зависят исключительно от своей воли и физической возможности - следовательно история человечества должна представлять из себя цепь случайностей, мало или вообще не подчиняющихся какой-либо закономерности.
До конца XVIII в. сочетание философия истории воспринималось как алогизм, где первая часть означала науку занимающуюся вечным, а вторая- стихийным или даже случайным. Признавая право на существование подхода к исторической науке как сбору фактической информации о прошлом , мы обратимся к немецкой классической философии которая, в итоге, и стала базисом наших представлений о философии истории, ее основных тенденциях и закономерностях.
Немецкая философия истории развивалась не через осмысление и анализ истории, а через осознание ее смысла. Еще за век до появления классической немецкой философии английский философ Френсис Бэкон (1561-1626) писал, что история- это деятельность людей и что в ней действуют сознательные индивиды, преследующие свои цели. Познание, воспроизведение их целей необходимо для историка. Но если мы возьмем всю совокупность целей, которые преследовались участниками тех или иных событий, получим ли мы тем самым смысл истории? Наверное нет, т.к. в данном случае не соблюден "масштаб" истории. Человек по своей сути не историчен. Ему не свойственно анализировать свои поступки исходя из исторического их значения. Согласно Иммануилу Канту (1724-1804): "Люди, реализуя в истории свои цели, в то же время движутся к неведомой им исторической цели, которая, если б стала им известна, вряд ли их заинтересовала". Признание несовпадения целей с результатами, несоизмеримости намерений участников ходу истории создало предпосылки для поиска смысла истории и исторических событий исходя не из "начала" действия, а из результатов, "конца" истории. Совершенно очевидно, что рассмотрение с научной точки зрения всей истории человечества теоретически невозможно, т.к. наличие историка, совершающего этот анализ говорит о том, что история еще не пришла к своему логическому концу. Однако, Кант считал, что подобный анализ все-таки возможен, если этот гипотетический "конец" мы можем "помыслить". При этом даже не важно, имеет ли история какой-то смысл, просто мы мыслим ее как имеющую смысл и исходя из этой посылки анализируем весь исторический процесс.
Как видно из этой теории, Кант преодолел тот "модецентризм" который был слабым звеном в истории философии периода ренессанса. Но разработав общую теорию философии истории Кант не предложил какой-либо конкретной ее интерпретации. Он предложил лишь несколько вариантов "смысла истории". По одной из версий, человечество стремится к всемирно-гражданскому правовому состоянию, по другой история мыслится как процесс постоянного морального совершенствования общества, целью которой является всемирно-этическая общность. Из анализа философии истории Канта можно сделать парадоксальный вывод, что в зависимости от того каким мы себе представляем гипотетический "конец" истории, ее "смысл", и какую выборку исторических событий мы делаем, такой будет и философия истории. Следовательно, верной будет любая историческая концепция, которая не противоречит законам классической логики и точно описывает события конкретной выборки. Приведем элементарный пример: примем, что "смыслом" истории развития техники является создание идеальной машины. Сделаем выборку: изобретение колеса, повозки, кареты, автомобиля. Естественно, что изобретатель повозки не ставил цели создания идеальной машины. Ему нужно было реализовать конкретную задачу- перемещение людей и грузов на расстояние. С другой стороны, автомобиль технически более совершенен, чем колесо, следовательно, для данной выборки налицо поступательное развитие техники, т.к. каждый следующий ее объект технически более совершенен. Такое поступательное развитие, целью которого является достижение некоего абсолюта, называется прогрессом.
Здесь можно рассмотреть еще один, более сложный пример, из которого видно, как много зависит от условий выборки: жизнь и деятельность Петра I.
Выборка1:
1)за непродолжительный период своего царствования вынудил Европу считаться с Россией, как с сильной морской державой
2)основал северную столицу г. Санкт-Петербург
3)при его правлении начинается освоение сибирских недр
4)основал флот
5)укрепил связи с Европой и Азией
6)после его смерти Россия становится одной из самых влиятельных стран западного мира
Выборка2:
1) Утопил в крови Стрелецкий бунт
2) Построил город в устье Невы ценой сотен тысяч жизней
3) Казнил собственного сына за то, что тот не разделял его политических взглядов.
4) Перекроил весь уклад русской жизни на манер иностранной
5) Внедрил в сознание русского народа преклонение перед иностранцами
Анализ1: Исходя из Выборки1 и представляя себе из курса истории последующее развитие государства Российского можем констатировать, что анализируя факты, попавшие в эту выборку Петр I прогрессивный правитель, целью которого был выход к морю и укрепление международного положения России.
Анализ2: Если же проанализировать Выборку2, то становится совершенно очевидным, что Петр I был не только не прогрессивным для России императором, а сознательно привел ее к национальному краху (надо заметить, что в отдельные периоды развития отечественной исторической науки, такая оценка деятельности Петра была доминирующей)
Здесь мы имеем дело с субъективацией истории, когда набор фактов, попавший в выборку зависит от субъективного взгляда историка. Написание абсолютно объективной истории невозможно хотя бы потому, что историк сам является частью исторического пространства и на его оценку исторических событий прошлого влияет современная ему ситуация. Единственная возможность в какой-то степени преодолеть эту субъективацию - конкретно указать, какая область истории в данном случае анализируется. Например, если мы даем общественно-политическую характеристику деятельности Петра I, то все факты, попавшие в выборку2 оказываются чрезмерными, т.к. не относятся к области общественно-политической жизни. Следовательно-анализ1 верен.
Если же мы пытаемся дать морально-этическую оценку его правлению, то все его политические успехи нас не интересуют и оценка данная Петру в анализе2 абсолютно верна.
На основе вышеописанных принципов философии истории можно успешно анализировать исторические процессы для которых применимо понятие прогресс или исторические периоды небольшой продолжительности, где доминирующими являются прямые причинно-следственные связи. Но из жизненного опыта мы знаем, что далеко не все исторические процессы подпадают под это определение. Авторство методологии анализа нелинейных исторических процессов принадлежит немецкому философу, младшему современнику И. Канта, Георгу-Вильгельму-Фридриху Гегелю (1770-1831). Гегель предложил теорию развития общества, которая позднее получила название циклической. Предположив, что любой процесс имеет начало и конец, а история человечества в целом еще не пришла к своему логическому концу, Гегель выдвинул утверждение, что исторические процессы сменяют друг друга, причем конец одного процесса является логическим началом другого.
До этого момента, история представлялась привязанной исключительно ко времени. Ее можно было анализировать, изучать, но только как набор фактов, подчиняющихся причинно-следственным связям. Любые аналогии, исторические переносы были возможны, но научно не обоснованы. Гегель, в своем анализе исторических периодов пошел дальше. Он предположил, что между историческими периодами может быть некоторое сходство, т.к. их объединяют не только причинно-следственные связи, но и общие законы исторического развития. Что справедливо для одного исторического периода, то логически должно быть справедливо и для другого. Исходя из утверждения, что у каждого исторического периода есть "начало" и "конец", Гегель предположил, что правомочно искать некоторое сходство исторического развития в пределах различных исторических периодов. Коль скоро между историческими периодами можно провести параллель и если принять, что понятие прогресса применимо для всей истории человечества, следовательно каждый следующий исторический период будет находиться на новом уровне развития. Если представить себе эту теорию в стереометрическом виде, то мы получим спираль, где каждый виток представляет из себя исторический период, находящийся на новом этапе развития.
Необходимо сказать, что циклическая концепция развития истории за два века ее существования породила больше вопросов, чем дала однозначных ответов. Что принимать за границы исторического периода? Столетие, правление одного императора или может быть династии (этот вариант мы уже рассматривали, когда говорили о древней историографии), всю историю народа, историю цивилизации (термин употребляющийся для определения практически любого понятия)? Фактически, выбор границ исторического периода является субъективным решением историка. Так, К. Маркс за исторический период принял экономический строй, формальным показателем смены которого является революция и перераспределение благ. О. Шпенглер за тот же исторический период принял существование цивилизации и т.д.
Заканчивая обзор развития философии истории скажем несколько слов о ее современном состоянии.
В наше время выделяются три основных подхода к философии истории: американский, европейский и русский-советский.
Американские историки отдают предпочтение фактической истории. Они если полностью не отказываются от исторического анализа и философии истории, то безусловно ставят их в зависимое положение по отношению к фактам. Набранный американскими историками материал может служить серьезной базой для историко-аналитических работ. Правомерно задать вопрос, в чем причина такого пренебрежения к историческому анализу? Единственное логичное объяснение, которое представляется возможным- сравнительная "молодость" американской государственности. Америка- своего рода античность современности. Собственная история США еще слишком мала, чтобы породить у американского гражданина историческое сознание. И поэтому любое событие или предмет материальной культуры начала XX века представляется ему таким же памятником древности, какими для нас являются статуи Перуна или Египетские пирамиды.
Историки стран Западной Европы гораздо серьезней, чем американцы подходят к вопросу исторического анализа. Европейская философия истории, берущая свое начало с трудов И. Канта и Гегеля, постоянно совершенствуется по мере накопления исторических и философских знаний. Серьезное, хотя и не бесспорное влияние на европейскую историческую философию оказали работы Ф. Ницше и его "сверхчеловек". // Чем больше роль личности в истории, тем труднее проследить основные закономерности исторического развития. Если роль индивидуума абсолютна, следовательно исторический анализ невозможен.// Европейских профессиональных историков интересуют главным образом события древности, т.к. они более укладываются в общеевропейский философский подход к истории. Тогда как анализ современности - удел историков- публицистов и журналистов.
В наше время, когда в течении десяти лет произошла резкая смена исторических подходов, когда в нашей стране переосмысляется вся история России, философия истории становится одной из ведущих исторических и философских дисциплин. После распада СССР и смены официальной идеологии, отечественные историки были вынуждены пересмотреть сложившиеся к 90-ым годам нашего века исторические концепции. Огромное количество ранее недоступных фактов казалось невозможным вписать в сложившиеся в советский период марксистско-ленинскую философию истории. Период с 1985 по наше время можно условно назвать периодом "неустойчивых исторических концепций". Мы стоим перед реальной опасностью в погоне за объективной историей получить историю инверсную, не менее тенденциозную, чем история основанная на принципах марксизма-ленинизма. В последнее время появилось достаточно большое количество исторических сочинений целью которых является формирование новых взглядов на Новейшую историю России. Авторы этих работ, зачастую известные историки-публицисты иногда слишком увлекаются внешней альтернативностью своих взглядов. В своих статьях они отказываются не только от исторической концепции марксизма, но и от философии истории Гегеля и И. Канта.
Это в ряде случаев приводит к совершению грубых логических ошибок. Наиболее распространенные из них:
1. несоблюдение того, что мы называем "масштабом" истории
2. смешение фактов из выборок, сделанных для разных сторон жизни. (морально-этическая, общественно-политическая, религиозно-конфессиональная, история науки и культуры)
Наиболее показательной и часто встречающейся является вторая ошибка. (Сталин, Николай и т.д.)
Более последовательными являются историки сохранившие в основе своих подходов марксистско-ленинскую концепцию исторического развития. Отказавшись от главенства идеологии, историки-марксисты в наше время используют марксизм исключительно как метод исторического анализа. За последние несколько лет самым серьезным завоеванием историков- марксистов представляется разработка теории реформ и революций в историческом процессе. Как известно, Маркс придавал большое значение народным выступлениям, приведшим к смене общественного строя. Они же выступали как формальный показатель нового периода исторического развития, но не было теории, которая выделяла бы их особенности.
Согласно новой исторической концепции, революции можно разделить на два типа. Первый- революции, решившие конкретные исторические задачи. Второй- революции приведшие к смене социального строя. Если раньше, согласно марксисткой теории мы говорили, что февральская революция 1917 года лишь частично решила поставленные перед ней задачи, то теперь более приемлемой ее оценкой считается то, что целью этой революции не были глобальные перемены, такие как смена общественного строя, приписываемые ей; революция решила только конкретные исторические задачи в конкретных исторических условиях.
Разрабатывая новые подходы к революционным событиям и переосмысляя их в контексте новых исторических подходов, историки-марксисты привнесли в марксистскую теорию развития общества новый подход к анализу реформ. Согласно этому все общественно-политические реформы в зависимости от тех результатов к которым они привели, также как и революции делятся на два типа. Первый - реформы на подъеме: после смены социального строя начинается период законодательного закрепления тех прав и свобод, которые получил класс оказавшийся у власти. Эти реформы часто сопровождаются социальными выступлениями протеста, восстаниями, гражданскими войнами(т.к. реформы идут в разрез с привычным для людей укладом и люди пытаются вернуть все в старое русло). Т.К., согласно теории Маркса, новый общественный строй стоит на более высоком уровне развития, то и реформы на подъеме можно считать реформами прогресса. Как правило, такие реформы, в целом, решают те исторические задачи, которые перед ними стояли, и являются материальной и юридической базой нового общественного строя.
Второй тип - реформы на спаде, дает почву для более глубокого исторического анализа. Это тщетные попытки устаревшего общественного строя решить проблемы, накопившиеся в обществе, путем кардинальных реформ. Основные положения реформ на спаде часто совпадают с основными положениями реформ на подъеме. Случается даже, что реформы на спаде предполагают даже более коренные социально-политические перемены, чем реформы на подъеме. Но общий ход исторического процесса не дает им возможности провести в жизнь все их положения. Как правило, реформы на спаде прерываются революцией, после которой начинаются реформы на подъеме, повторяющие во многом реформы на спаде, но имеющие более подходящие условия для реализации и, следовательно более положительный результат.
Проблема датировки исторических событий. Календари
Рассмотрев основные концепции философии истории, обратимся к истории развития летоисчисления и календаря. Этой проблеме в наше время уделяется достаточно серьезное внимание в связи с попытками построения постоянного всемирного календаря, но важность ее для исторической науки несколько преуменьшается. Особенно остро стоит вопрос датировки исторических событий для истории России. Например, общеизвестно, что 5 апреля 1242 года произошло Ледовое Побоище и вл. кн. Александр, Невский (?-1263) разбил немецкое войско у Чудского озера, но такой вид имеет эта дата, когда мы рассматриваем ее с точки зрения современного летоисчисления от Р.Х. Говоря, что Ледовое Побоище произошло в 1242 году 5 апреля, мы, тем самым навязываем истории наше о ней представление. Конечно, история не мыслима без общей хронологии, когда за 31 декабря 1000 года следует 1 января 1001, а за 1997 годом следует 1998, но результатом принятия этого общего исторического пространства неминуемо является некая абстрагированность от реальной жизни наших предков. Более очевидной суть этой проблемы станет тогда, когда мы рассмотрим историю развития российского календаря.
В древности наши предки пользовались сезонным календарем, т.е. год делился на четыре сезона (весна, лето, осень, зима). Первым сезоном была весна, хотя видимо в некоторых случаях эту функцию выполняло лето. Мы до сих пор используем выражения типа: "Прошло 10 лет", "Ему 17 лет" и т.п.
Позднее и вплоть до принятия Христианства, русские как и все славянские народы использовали 19 летний лунно-солнечный календарь. По этому календарю 19 солнечных лет соответствуют 235 лунным месяцам. В 19-летний календарный цикл равномерно включались семь дополнительных месяцев (19*12+7)=235. Этот календарь, несмотря на некоторую сложность, вполне отвечал требованиям людей того времени. Единственным его серьезным недостатком была относительность. В пределах одного года он точно описывал смену времен года, что необходимо для сельского хозяйства, но для истории этот календарь был не применим т.к. отсутствовало начало летоисчисления, соответственно, анализировать события, произошедшие до рождения человека, было невозможно.
Принятие христианства в конце X в. было переломным этапом в жизни Древней Руси. Вместе с кафолическими священниками и рассказами из Священного Писания приходит и Византийское летоисчисление. В Византии в то время пользовались юлианским солнечным календарем. Юлианский календарь - результат календарной реформы 46 г. до н.э. и во многом похож на современный. Каждый четвертый год был високосным.
Нечетные шесть месяцев содержали по 31 дню, а четные пять (кроме февраля)- по 30 дней, февраль- 29, а в високосные годы- 30 дней.
Византийский календарь начинался с Сотворения Мира (в пересчете на современное летоисчисление 5508 год до н. э.), а новый год начинался 1-го сентября. Приняв христианство и вместе с ним юлианский календарь, предки наши сохранили традиционное начало года, таким образом новый год в Древней Руси праздновался 1-го марта.
Только в 1492 г.н.э. ( в 7001 г. от сотворения мира) на Руси было установлено начало года с 1 сентября. Истечение седьмого тысячелетия от сотворения мира для всех христианских стран было связано с предсказаниями о грядущем конце света и приходе антихриста. Все предсказатели опирались при этом на мистическое значение числа 7 в христиансой традиции и ссылались на "Откровение" Иоанна Богослова. Считалось, что семь печатей "Апокалипсиса" представляют из себя семь эпох, которые последовательно приближают человечество к концу света, к судному дню. Сознание человека средневековья связало конец седьмого тысячелетия с концом седьмой эпохи. Седьмая печать должна быть снята, это предопределено свыше. К тому же падение в 1453 г. Константинополя - столицы кафолического христианства - было с их точки зрения указанием на приход антихриста, который победит праведников. На Руси 7000 г. от сотворения мира наступил 1 марта 1492 г. После того как эту роковую черту благополучно миновали, для успокоения суеверий и страхов, православная церковь приняла решение перенести новый год с 1 марта на 1 сентября, таким образом 7001 г. от сотворения мира наступил 1 сентября 1492 г. согласно решению Московского собора. 7000 год был искусственно сокращен до семи месяцев.
//Это произошло в годы правления Ивана III Васильевича (1462-1505). При Иване III было завершено объединение Северо-восточной Руси. Он первый получил название Грозного, т.к. явился для князей и дружины монархом требующим беспрекословного повиновения и строго карающим за ослушание. Характеризуя его, Костомаров пишет: "Это был человек крутого нрава, холодный рассудительный, с черствым сердцем властолюбивый, неуклонный в преследовании избранной цели, скрытный, чрезвычайно осторожный; во всех его действиях видна постепенность, даже медлительность; он не отличался ни отвагою, ни храбростью, зато умел превосходно пользоваться обстоятельствами; он никогда не увлекался, зато поступал решительно, когда видел, что дело созрело до того, что успех несомненен. Забирание земель и возможно прочное присоединение их к Московскому государству было заветной целью его политической деятельности." Карамзин, в свою очередь, приравнивал значение правления Ивана III для истории России с правлением Петра, он писал: "Иван III принадлежит к числу тех немногих государей, кого избрало провидение надолго решить судьбу целых народов... Одно государствование его есть редкое богатство для истории: по крайней мере, не знаю монарха, достойнейшего жить и сиять в ее святилище. Лучи его славы падают на колыбель Петра..." Не только успехи в общественно-политической жизни объединяют двух российских государей Ивана III и Петра Великого, но есть некоторое сходство в событиях их жизни и той метафизике дат их правлений, анализ которой до того времени был не свойственен русской культуре.
1. Как время правления Ивана III, так и время правления Петра рассматривались современниками как эпоха конца света и прихода Антихриста, только в первом случае правитель не олицетворялся со зверем, Петра же в мистически настроенных слоях общества открыто называли Антихристом.
2. И Петр и Иван III несомненно добились военного и политического успеха и укрепления государства.( объединение Руси, полное освобождение от монг. ига.- укрепление армии, флота; укрепление международного положения России)
3. Есть также сходства личного плана. Сын Ивана III Иван-молодой неожиданно умер в 21 год при невыясненных обстоятельствах "от ломоты в ногах". Противники Ивана III обвиняли царя и его жену Софью в отравлении Ивана-молодого. (Иван-м. - сын от первого брака. После рождения сына Ивана III и Софьи в 1479 г. он уже был нежеланным наследником, т.к. брак с племянницей последнего виз. Императора Константина XI был очень важен для России, брак был благославлен Папой Павлом II и обеспечивал поддержку католической Европы.) Сын Петра I Алексей (1692-1718), не разделявший общественно-политические взгляды своего отца, сын от первого брака, был приговорен к смертной казни и также скончался при невыясненных обстоятельствах 26 июня 1718 г.
4. Оба русских императора правили в Москве (Третьем Риме) в начале восьмого тысячелетия от сотворения мира. Как уже было сказано раньше, седьмое тысячелетие наделялось мистическим смыслом, и хотя даже самые посвященные люди не могли найти подтверждения Апокалипсическим пророчествам в современной им жизни, общее состояние общественной напряженности еще сохранялось к началу правления Петра.
Петр I, с его прозападной политикой не мог мириться с различием русского и европейского календарей. В летоисчисление от Сотворения Мира Петр видел признак отсталости России т.к., еще в 1582 году Европа приняла григорианский календарь и летоисчисление от рождества христова. Ставя своей целью интеграцию с Европой, Петр I указом от 19 декабря 7208 г (1699 н.э.) повелевает день после 31 декабря 7208 г. считать 1 января 1700 года, одновременно отказываясь и от старого летоисчисления и от старого Нового года.
Реформой календаря Петр Великий дал почву новым изысканиям метафизиков чисел. Если принять, что 7208 г от сотворения мира стал 1700 г., то 7164 год, соответственно становится 1666 от Р.Х. Как известно, 666 согласно библейской традиции есть число зверя, антихриста. До реформы календаря, в России не было года с таким очевидно сакральным сочетанием чисел, и введя новое летоисчисление Петр еще более усилил убежденность простого народа в своей причастности к Сатане. Более того, реформой церкви, о которой мы будем говорить чуть позже, Петр вызвал недовольство низших и средних слоев духовенства, часть которых позднее организовала собственную ветвь православия- "старообрядчество". Староверы обладали достаточно глубокими знаниями оккультного христианства, чтобы представить Петра Великого в глазах простого народа, как антихриста. Появление в истории России 1666 года и совпавшая с этим годом ссылка их духовного лидера патриарха Никона, давала серьезную почву для метафизических изысканий.
Оставим оккультные и метафизические доказательства причастности двух величайших российских царей к Диаволу, и вернемся к исходной теме- развитию календаря и датировке событий.
Существенных изменений до начала XX в. наш календарь не претерпел. Несколько раз (конкретно в 1830 и 1900 году) принимались попытки перейти с юлианского на григорианский календарь, но из-за противодействия русской православной церкви, это так и не было сделано. Православие последовательно придерживается точки зрения, что рождество и дни почитания русских святых должны оставаться абсолютными и не зависеть от перемен в календаре.. Как известно, мы отмечаем рождество Христово 7 января, тогда как католичество, принявшее григорианский календарь, делает это 25 декабря. Именно поэтому, когда согласно Декрету Совнаркома от 25 января 1918 г. в РСФСР был принят григорианский календарь православие сохранило прежний- юлианский. Следовательно, разница между юлианским и григорианским календарем составляет 14 дней, и чтобы из летоисчисления по "старому стилю" получить дату по "новому" нужно просто отнять 14.
На первый взгляд, разница между юлианским и григорианским календарем может показаться не столь существенной, но в некоторых случаях ее просто необходимо учитывать. Например, всем известная дата- 5 января 1905 года, "Кровавое воскресенье". Если мы посмотрим Петербургские ведомости от 5 января 1905 года, то мы не найдем там описания народного выступления, т.к. 5 января- дата не по "старому", а по "новому" стилю, что, соответственно, является 22 декабря 1904 года. В данном случае изменилось не только число, но и год события.
Важно запомнить, что в историографии после 1918 года даются даты не по юлианскому, а по действующему- григорианскому календарю.
Заимствования в русской истории
1. Принятие христианства (IX-X века).
Ареал обитания племен, входивших в состав Киевской Руси, был географически расположен между двумя очагами древних культур. Первая- наследница античной культуры- Византия, Константинополь - столица Восточной Римской империи; вторая- молодая, с еще не сложившейся государственностью Скандинавия. Предки наши, подобно большинству варварских народов, долгое время жили за счет набегов на своих соседей. Ведя практически не прекращающиеся войны, руссы перенимали у своих соседей все, что не противоречило их верованиям и образу жизни. Конечно, в то время более плодотворным было общение со Скандинавами или иначе- варягами, народом более близким по мировоззрению и обычаям к нашим предкам. Само призвание варягов на правление говорит об уверенности руссов в том, что править варяги будут не нарушая уже сложившийся жизненный уклад наших предков. Сложнее у руссов складывались отношения с южным соседом- Византией. Многовековая история римской государственности и сильная монотеистическая религия, сохранившиеся в Византии, давала империи возможность путем политического лавирования сохранять независимость в окружении врагов. На юге Восточной римской империи пришлось столкнуться с арабами. Исповедующие мусульманство, арабы мало поддавались политическому и религиозному воздействию. В 640 году от империи были отторгнуты Сирия и Египет.В 775 году Константинополь был осажден арабами и только "греческий огонь" спас столицу от разграбления. С северо-востока на Византию шли болгары. В 820 году император Лев V с трудом отразил их нападение на Константинополь. В отношении руссов, своих северных соседей, Византия долгое время придерживалась политики контрибуций и "подарков". Однако, с течением времени и по мере усиления "северных варваров" такая политика перестала себя оправдывать. Рассмотрим историю взаимоотношений руссов и Византии хронологически.
Если по утверждению Нестора летописца в период правления императора Михаила III (842-867 н.э.) нападение руссов на Византию было столь успешным, что только чудотворная риза Богоматери спасла Константинополь от полного разграбления (по преданию, как только риза коснулась поверхности воды, вдруг море, дотоле тихое и спокойное, покрылось величайшей бурею; суда безбожных руссов были рассеяны ветром, опрокинуты или разбиты о берег; весьма малое число избежало погибели), то уже современникам этого события была известна сила молодого славянского народа. Зная воинственность наших предков и страсть их к наживе, императору необходимо было найти способ если не окончательно уничтожить руссов, то хотя бы привлечь их на свою сторону. Воспользовавшись суеверностью руссов, а как известно варварские народы трепещут перед всякого рода знамениями и аномальными явлениями, он сделал попытку убедить их в том, что причиной их поражения была языческая вера, которая бессильна против веры истинной. Предки наши в то время еще не были готовы к принятию христианства как общей для всех племен религии. Христианство, об этом более подробно мы будем говорить чуть позже, как религия способствующая усилению центральной власти, была по сути своей неприемлема для руссов, но именно из-за своей суеверности предки наши все-таки вызвали себе епископа, дабы приобщиться к истинной вере. По прибытию этого епископа в столицу руссов, царь руссов, как сообщают греческие историки, собрал вече, на котором присутствовало великое множество простого народа, а председательствовал сам царь со своими вельможами, которые были наиболее привержены язычеству. Начали рассуждать о вере христианской, пригласили епископа и спросили, чему он намерен их учить. Епископ открыл Евангелие и стал благовествовать перед ними о Спасителе и его чудесах, упоминая также и различных знамениях совершенных богом в Ветхом Завете. Руссы, слушая благовестника сказали ему: "Если и мы не увидим чего-либо подобного, особенно подобного тому, что, по словам твоим случилось с тремя отроками в пещи, мы не хотим верить." Тогда епископ отвечал им: "Хотя и не должно искушать господа, однако, если вы искренно решились обратиться к нему, просите чего желаете, и Он все исполнит по вашей вере, как мы ни ничтожны пред его величием." Они просили бросить в огонь книгу Евангелия, давая обет непременно обратиться к христианскому богу, если она останется в огне невредимой. Тогда епископ воззвал к Господу: "Господи, Иисусе Христе, Боже наш! Прослави и ныне святое имя твое пред очию сего народа.", - и бросил священную книгу Завета в пылающий костер. Через несколько часов, когда огонь прогорел, все увидели на пепелище Евангелие целое и невредимое, сохранились даже ленты, которыми оно было завернуто. Видя это, варвары, пораженные величием чуда немедленно начали креститься.
Неизвестно насколько большое количество руссов удалось обратить этому первому проповеднику христианства в нашем отечестве, но видимо число из было не велико, т.к. предки наши еще не были готовы к тому образу жизни и мировоззрению, которое несет в себе монотеистическая религия, однако, мы знаем что в числе обращенных были киевские князья Аскольд и Дир. Язычество позволяло русским племенам держаться независимо по отношению друг к другу. В IX и даже X веке еще сильны были верования в местных богов, когда не только каждое племя, но каждое селение имело собственных, только им почитаемых богов. Как бы там ни было, но некоторый отклик эта проповедь византийского епископа все-таки получила. Конечно, маловероятно, что проповедь о едином Боге, отдавшем сына своего во спасение людей и весь метафизический смысл христианства был адекватно воспринят даже теми из руссов, кто принял крещение от византийского миссионера конца IX века. Скорее всего, Яхве в их сознании просто занял место в языческом пантеоне вместе с Велесом и Перуном. Аскольд и Дир, после принятия ими христианства еще около 15 лет
жили и управляли Киевом, активно проповедовали христианство в Киеве и его ближайших окрестностях, но подобно индейским племенам, обращенным в христианство европейскими миссионерами, пали от рук варваров одной с ними крови. После смерти Аскольда и Дира (882 г.) наступил период кратковременной консолидации древнерусского общества. При правлении Олега (882-912), правителя воинственного, наделенного всеми отличительными признаками варварского полководца, произошло объединение северной части тогдашней Руси во главе с Новгородом и южной со столицей в Киеве. Олег, если не принимал серьезных мер для искоренения христианства, то уж никак его не поддерживал. Это был великий воин, богами которого были слава и богатство. Бог христиан, призывающий к милосердию и непротивлению злу, мог вызвать у этого закоренелого язычника только презрение и злую усмешку. К 907 году, Олегу удалось подчинить своей власти большинство соседних племен. Границы его державы проходили уже в непосредственной близости к Константинополю, т.к. под его властью находилась практически вся территория Украины, часть Польши и Хорватии. Как и большинство правителей, державших свою власть на великих победах и непрекращающихся войнах, Олег стал заложником собственной политики. Для сохранения своей власти, он вынужден был посылать свои войска в новые военные походы. Один из них, предпринятый в 907 г. и наиболее известный, имеет для нас большое значение, поскольку это был первый в полном смысле слова успешный поход руссов на Византию. Олег вел в Константинополь сильное войско, это были не просто корабли, наполненные мало управляемыми варварами, но хорошо организованное войско, испытанное в боях, часть которого была знакома с будущим неприятелем, т.к. начиная с похода Аскольда и Дира, многие русские войны служили наемниками в греческой армии. Не доверяя одному только флоту, Олег послал еще и конный отряд, который, благополучно пройдя территорию современной Молдавии и Болгарии, соединился со своими соплеменниками в непосредственной близости от Цареграда.
С Олегом был подписан мир, выгодный для руссов и столь необходимый для Константинополя. В тексте договора указывается, что руссы клянутся своим оружием и своими языческими богами Перуном и Волосом, а византийский император клялся Евангелием. Это показывает, что среди людей Олега не было христиан.
Не указывая размеров контрибуции и всех пунктов мирного договора, остановимся лишь на том факте, что он официально закреплял постоянный обмен послами и купцами между Цареградом и Киевом. Конечно, появление этого пункта в договоре 911 года указывает на уже сложившиеся торговые отношения между двумя державами, но закрепление этих отношений в законодательном акте не могло не вызвать их новый всплеск. Император не мог доверять коварным варварам. Единожды утолив свою страсть наживы они неминуемо должны были вернуться в Цареград и востребовать то, что еще не было разграблено.
Таким образом, процесс распространения христианства на Руси в правление Олега был приостановлен и скорее всего христиане в это время исповедовали свою веру если не тайно, то с осторожностью. Предположить, что христиане все-таки были на Руси при Олеге нам позволяет устав императора Льва Премудрого(886-912 гг.), современника Олега, в котором в числе митрополий, подвластных цареградскому патриарху, упоминается на 60 месте митрополия Русская. Но необходимо указать, что она упоминается не во всех списках устава, а только в некоторых, и есть основание предположить, что она была внесена туда в позднейшее время.
Михаил III положил начало процессу обращения руссов в христианскую веру, а т.к. политика подарков, контрибуций и натравливания варварских племен друг на друга не давала результатов, то путь приобщения к христианской религии оставался практически единственным реально осуществимым. Чтобы показать, почему обращение руссов в христианство было столь необходимо для Византии, обратимся к истории церкви. Христианская религия в начале н.э. еще не была тем отточенным инструментом идеологического воздействия, каким она предстает в период средневековья. Многочисленные ереси и лжеученья возникали почти повсеместно. Борьба за церковную власть между Константинополем и Римом была еще в самом разгаре. Обе церкви приняли название католическая (или для ортодоксального христианства кафолическая) т.е. вселенская. Две ветви христианского учения оказались не только оторванными друг от друга, но и попали в совершенно различные исторические условия. На Западе в IX-X вв. усиливается империя франков. Рим и папская власть оказываются под реальной опасностью уничтожения. В это время в римской церкви начали формироваться представления, согласно которым духовная власть естественным образом несет за собой и светскую, а церковь, имеющая власть непосредственно от бога одна только может вручать ее светским правителям. В последствии были сфабрикованы и документальные подтверждения прав пап на императорское наследство. В VII веке появилась грамота, согласно которой император Константин якобы передал папам власть над всей Западной Римской империей. В IX веке появляются Лжеисидоровы декреталии, в которых проводится идея об абсолютной независимости церкви от мирской власти. Папа Иоанн VIII (872-882 гг.), основываясь на этих документах, провозгласил право церкви не только короновать светских властителей, но и лишать их власти. Этот принцип позволил католической церкви сохранять свое влияние на светскую власть вплоть до нового времени. Окруженный территориями бывшей империи, Рим имел дело главным образом с народами если не обращенными в христианство, то, по крайней мере, знакомыми с ним. Основываясь на некогда сильной государственной власти, память о которой еще долго будоражила сознание франков, готов и других варварских народов Западной Европы, католическая церковь достаточно быстро получила те права и привилегии, которые закрепились за ней вплоть до реформации.
Восточная церковь была лишена тех преимуществ, которые дали церкви римской возможность утвердиться на западе на правах церкви вселенской. Окруженная народами мусульманскими и варварскими, кафолическая церковь должна была искать иные пути воздействия на сознание человека, чем прямое идеологическое давление. Народы Азии, уже принявшие мусульманство, рассматривались христианскими священниками исключительно как враги истинной веры. Оставались только варварские народы севера- болгары и руссы, но незнакомые с христианством, они были лишены того почтения к учению Христа, которое испытывали франки. В добавок ко всему, ни те ни другие никогда не были под властью Римской империи и притязания Византии на влияние в северном регионе были беспочвенны. Тем ни менее, Константинополю они были нужны как союзники по меньшей мере по трем причинам.
Во-первых, по территории этих народов проходили торговые пути связывающие Византию с Западной Европой и Скандинавией.
Во-вторых, и те и другие могли быть использованы как наемные воины в борьбе с мусульманами.
В-третьих, своими постоянными набегами они заставляли империю держать на севере достаточно большое количество войск, которые были необходимы ей для защиты своих южных границ.
Византия перешла к прямой религиозной экспансии. Для проповеди христианства Константинополю необходимы были два условия- постоянные связи и религиозное обоснование оправданности крещения.
Для наших предков было вполне оправдано противопоставление наш бог- ваш бог. Они не видели в этом никакого противоречия или унижения достоинства собственных кумиров. У каждого языческого племени вполне мог быть свой бог. Христианство же, как любая монотеистическая религия настаивает на существовании единого Бога. Если Бог един, то он на земле может быть представлен властью духовной в лице только одной- вселенской церкви, а властью светской в лице императора, обладающего абсолютной властью. Таким образом, для всеобщего принятия руссами христианства нужно было дождаться момента, когда государственная власть будет иметь настолько большое влияние, что ее можно будет сопоставить со властью императорской. Правление Олега было периодом когда на Руси начала складываться центральная власть со столицей в Киеве и несмотря на всю глубину язычества в которой жил сам Олег, именно он сыграл одну из ведущих ролей в христианизации руссов.
Олег умер в 912 году, покрыв себя немеркнущей воинской славой. Власть перешла к его сыну Игорю (912-945). Игорь по мере сил своих пытался усилить центральную власть, но многочисленные племена окружавшие Киев, после смерти Олега вознамерились вернуть утерянную свободу и первые годы правления Игорь провел в войнах с древлянами и другими племенами. В добавок ко всему, с востока на Русь шли воинственные печенеги, кочевой народ приуралья. Печенеги заняли пограничные области Руси и Византии. Их попеременно использовали то греки, для усмирения руссов и болгар, то руссы для совместных походов на богатый Константинополь.
За годы своего правления Игорь совершил два похода на Константинополь, стремясь затмить славу отца своего.
Первый (941 год) окончился полным поражением руссов, а второй (943 год) ознаменовался подписанием нового руссо-греческого договора (944 год) в котором впервые разделяются руссы крещеные и языческие. В этом же договоре упоминается и одна из первых церквей христианских в нашем отечестве- церковь святого Илии. "/хартию/ доставят Великому князю Русскому Игорю и людям его, которые приняв оную, да клянутся хранить истину союза: Христиане в соборной церкви Илии предлежащим честным крестом и сею хартиею, а некрещеные полагая на землю щиты свои, обручи и мечи обнаженные." Значит в середине X века уже многие из предков наших были обращены в христианство. Это и не удивительно, т.к. при правлении Игоря многие руссы служили наемниками в греческой армии и нам даже известно, что в 935 году русские корабли вместе с византийским флотом ходили в Италию. Возвращаясь к истории нашей первой православной церкви, заметим, что в договоре 944 года она упоминается как соборная из чего можно сделать вывод, что это была не единственная, а главная церковь Киева, почитаемая среди всех других.
Игорь погиб в 945 году при сборе дани с древлян, оставив после себя малолетнего сына Святослава. До его совершеннолетия власть перешла к его матери великой княгине Ольге, женщине знаменитой своим умом, государственными заслугами и тягой к христианству.
Общеизвестно, что в конце своей жизни великая княгиня Ольга приняла святое крещение из рук константинопольского патриарха. До сих пор она является одной из самых почитаемых наших святых, но обстоятельства ее крещения столь неправдоподобны, что нередко вызывали скептицизм у историков прошлого и современности.
Предание гласит, что когда Ольга достигла тех лет, "когда смертный, удовлетворив главным побуждениям земной деятельности, видит близкий конец ее перед собой и чувствует суетность земного величия. Тогда истинная вера более, нежели когда-нибудь, служит ему опорою или утешением в печальных размышлениях о тленности человека. Ольга была язычница, но имя Бога Вседержителя уже славилось в Киеве. Она могла видеть торжественность обрядов христианства, могла из любопытства бесседовать с духовными пастырями и, будучи одарена умом необыкновенным, увериться в святости их учения. Плененная лучом сего нового света, Ольга захотела быть христианкою и сама отправилась в столицу империи и веры греческой, чтобы почерпнуть его в самом источнике..." , то есть вознамерилась принять святое крещение в Константинополе. Тут возникает два вопроса. Во-первых, мотивация крещения святой Ольги явно надумана и судя по всему Нестор сам не мог адекватно объяснить для себя по какой причине языческая княгиня, славившаяся своей жестокостью и погубившая не меньше людей чем какой-нибудь великий полководец, вдруг в 65 лет решила принять святое крещение. Во-вторых, почему Ольга не захотела креститься прямо в Киеве, т.к. нам достоверно известно, что в это время там уже были христианские церкви и священнослужители. В "Повести временных лет" даже упоминается некий отец Григорий, православный священник, который вместе с Ольгой отправился в Константинополь. То объяснение, которое дает церковная история, будто Ольга прослышав о величие византийских храмов решила в возрасте 65 лет совершить долгое и опасное путешествие в Цареград, кажется нам несколько неправдоподобным. Видимо она имела какие-то более веские причины о которых нам к сожалению точно неизвестно. Кажется более вероятным, что решение Ольги было продиктовано государственными соображениями. Видя перед собой яркий пример мужа, безвременно погибшего в междоусобицах и сына, проводящего все свое время в военных походах на единоплеменных соседей, она могла ощутить всю пользу христианской религии для государства. Не исключено, что ей в этом "помогали" священнослужители, которые в то время были исключительно греческого происхождения. Если Ольга действительно видела в христианстве будущую опору Руси, то вполне естественно она могла пожелать отправиться в Константинополь, чтобы на месте посмотреть как в пределах одного государства уживаются светская и церковная власть.
Восточная ветвь христианства- православие (orthodox) в виду целого ряда причин, с самого момента своего образования всегда опиралась на сильную светскую власть и была гораздо более от нее зависима, чем католичество. Именно поэтому, она и придерживалась принципа ортодоксии, который позволял ей до какой-то степени избегать внутрицерковных распрей и сект. Оставаясь практически неизменным с времен императора Константина православие нарочито преувеличивало роль императора, делая его фактически главой церкви. Это ни могло не прельстить Ольгу, если принять, что она действительно радела о будущем российском государстве. С другой стороны, Византия сама была заинтересована в принятие русскими христианства поскольку, сделав Русь одной из своих епархий, Константинопольский патриархат получал возможность косвенно влиять на молодое государство. Вместе с христианством на Руси должен был появиться и церковный налог и духовенство, целиком и полностью зависимое от Константинопольского патриарха.
Ольга прибыла в Константинополь в 955 году. Сам патриарх согласился быть ее наставником и крестителем, а император Константин Багрянородный - восприемником от купели. Ее отпустили на родину с богатыми дарами и благословением. Однако, что-то в императорском приеме или поведении патриарха не понравилось нашей княгине. Известно, что когда вскоре по возвращению Ольги прибыли греческие послы требовать, чтобы великая княгиня исполнила свое обещание и прислала в Грецию войско вспомогательное; хотели также даров: невольников, драгоценностей, мехов и воску. Ольга в достаточно резкой форме им отказала. Летописец передает ее слова так: "Когда царь ваш постоит у меня на Почайне (речка к северу от Киева, впадает в Днепр) столько же времени сколько я простояла у вас в Суде (гавани Константинопольской): тогда пришлю ему дары и войско".
Сын Ольги и Игоря великий князь Святослав не разделял убеждений своей матери. Ему было чуждо христианство и не запрещая людям креститься и справлять христианские обряды в Киеве, он все же относился к православным с презрением и видел в Ольгином крещении только прихоть, а не глубокий государственный расчет.
В это же время, наши предки столкнулись с первыми католическими миссионерами. Известно, что при жизни великой княгини Ольги прибыл в земли русские посол папы Адальберт, названный будто бы епископом русским. Адальберт довольно известный в истории проповедник христианской веры. 12 лет он проповедовал на Эльбе и в 50-х годах девятого века пришел обращать в католичество руссов. Рим предпринимал массу попыток обратить Русь в католичество. Это было оправдано не только с религиозной, но и с государственной точки зрения. Руссов можно было использовать для борьбы с Константинополем, оплотом чуждого Риму православия. Адальберта как непрошеного гостя изгнали.
Ольга, дожившая до глубокой старости еще много сделала для обращения в христианство русского народа. Ей была построена первая церковь святой Софии в Киеве (для этой церкви иереев и церковную утварь прислали специально из Константинополя) и на посланные ей деньги уже после смерти святой на ее родине во Пскове была построена церковь Живоначальной Троицы. Ольга скончалась в 969 году и была погребена по православному обычаю на месте ей самой выбранном.
Святослав продолжил свое правление военным походом на болгар, разгромив которых, вознамерился перенести столицу в Переяславец. Однако его планам помешало столкновение с греческим императором Иоаном Цимиским, который был не менее славен своими военными походами чем Святослав. Русские покрыли себя славой и вызвали своей доблестью уважение врага, но отступили на родину. Святослава, досадующего на поражение, понесенное от греков настроили против христиан, что якобы они плохо сражаются против единоверцев и именно в них причина поражения. Святослав приказал умертвить всех христиан в его войске и даже собственного брата Глеба, крестившегося вместе с Ольгой. Великий князь принял решение по возвращению своему в Киев сжечь все православные храмы и перебить христиан, но по пути на родину его отряд был окружен печенегами и Святослав погиб в бою (972 год).
По смерти Святослава на Киевский престол вступил великий князь Ярополк (972-980), в земле древлян правил Олег, а в Новгороде- Владимир. Единодержавие пресеклось в государстве. Христиане в Киеве не испытывали давление Ярополка, т.к. не будучи крещеным он тем ни менее относился к учению христову сочувственно и возможно даже сам имел желание принять святое крещение, но боялся недовольства язычников. Два внука Игоревых Олег и Ярополк были убиты в междоусобных войнах и коварством Киевский трон захватил великий князь Владимир (980-1014), святитель земли русской.
Владимир начал свое правление как убежденный язычник, опять таки не ведая, что сам прокладывает дорогу православию. Он приказал соорудить новых кумиров в Киеве и Новгороде. Эти истуканы стали местом поклонения огромного числа язычников, которые совершали возле них свои требы и жертвоприношения. История сохранила предание о том, что Владимир собственноручно приносил христиан в жертву у киевского кумира. Другое предание гласит, что в честь своих побед решил Владимир принести благодарность идолам и кровью человеческой обагрить алтари. По совету бояр и старцев он велел бросить жребий, кому из отроков и девиц киевских надлежит быть принесену в жертву. Жребий пал на молодого варяга, отец которого был христианином. Посланные от старцев объявили отцу волю княжескую. Отец же, вдохновленный любовью к сыну и ненавистью к такому ужасному суеверию стал говорить им о заблуждении язычников, о безумии поклонения тленному дереву вместо живого Бога, истинного Творца неба, земли и человека. Киевляне терпели христианство, но торжественное хуление их веры вызвало всеобщий мятеж. Народ вооружился, разметал двор варяжского христианина и требовал жертвы. Отец, держа сына за руку, твердо сказал: "Ежели идолы ваши действительно Боги, то пусть они сами извлекут его из моих объятий". Народ в исступлении умертвил отца и сына, которые были таким образом первыми и последними мучениками христианства в языческом Киеве. Церковь наша чтит их святыми под именем Феодора и Иоанна.
Многие из обращенных в истинную веру должны были скрываться и даже возвращаться в язычество, чтобы миновать суровой расправы. Владимир, своим правлением как никогда до него объединил русские земли. Центральная власть усилилась и стала фактически абсолютной. Воздвигнутые им в Новгороде и Киеве кумиры были уже своеобразными религиозными центрами, объединявшими язычников.
Молодое, теперь уже не просто сильное, но и объединенное государство привлекало в Киев множество проповедников, которые стремились, обратив Владимира в свою веру, заручиться его поддержкой. Владимир, как правитель не только воинственный, но и мудрый принимал их всех с почетом и Нестор донес до нас несколько диалогов великого князя с миссионерами.
986 год.
Первые послы были от болгар, принявших в десятом веке мусульманство. Описание Магометова рая прельстило Владимира, но обрезание казалось ему ненавистным обрядом, а устав, запрещающий пить вино- безрассудным. "Вино есть веселие для русских; не можем быть без него".
Потом приходили иудеи у которых Владимир спросил:
-Где ваше отечество?"
-В Иерусалиме, -ответили проповедники: - но Бог во гневе своем расточил нас по землям чужим.
-И вы, наказываемые Богом, дерзаете учить других? - сказал Владимир, - мы не хотим, подобно вам, лишиться своего отечества.
Конечно, скорее всего разговор Владимира с проповедниками является вымыслом, а ответы- отражением более позднего этно-конфессионального сознания, но приход мусульманских и иудейских миссионеров в Киев при правлении Владимира может быть историческим фактом. Ни мусульманство ни иудаизм были не приемлемы для Руси, это очевидно. Сложнее обстояло дело с католическими и православными священниками. Даже ответ Владимира немецкому проповеднику "Идите обратно, отцы наши не приняли веры от папы." Выглядит более искусственным, чем два предыдущих. Не очень понятно, каких именно "отцов" имеет в виду Владимир. Более вероятно, что Владимир испугался сильной церковной власти, которую должно было принести с собой католичество. Риму удалось совладать со всеми Европейскими государствами и даже претендовать на абсолютную власть в Западной Европе. Владимир хотел остаться хозяином в собственном доме и видеть в религии поддержку светской власти, а не сильного противника. Естественен был выбор в пользу православия.
В следующем 987 году, говорит летописец, - Владимир созвал своих бояр и градских старцев и сказал им: "Ко мне приходили проповедники разных вер: болгаре, немцы, евреи и греки, - каждый предлагал мне свой закон как лучший из всех и порицал другие, что вы на это присудите?". "Князь, - ответили тогда бояре и старцы, - ты знаешь, что никто своего не хулит, а, естественно, хвалит, если хочешь разузнать дело получше - у тебя есть мужи, пошли их испытать предложенные тебе веры на месте". Князем немедленно были избраны были десять разумнейших мужей, которые сперва отправились к мусульманам, потом немцам и наконец пришли в Цареград. Здесь император, узнав о цели их прихода, повелел показать им все величие греческого богослужения; их привели в храм святой Софии, где сам патриарх со всею торжественностью совершал литургию. Когда послы вернулись наконец на родину, Владимир опять созвал бояр и старцев и велел рассказать им все, что те увидели в чужих странах. Крайне неодобрительно отозвались послы о богослужении мусульманском; не одобрили и богослужения немецкого, сказав: "В храмах немецких служб много, а красоты никакой". "Но когда пришли мы к грекам, -продолжали послы, - нас ввели туда, где служат они Богу своему, и мы не знаем: на небе ли мы находились или на земле, потому что на земле нет такого вида и красоты, и мы не в состоянии их описать; знаем только, что там с людьми обитает Бог и что богослужение греческое лучше всех других. Забыть этой красоты мы не можем, ибо всякий человек, вкусив сладкого, отворачивается от горького, так и мы не имамы зде быти, не хочем оставаться в древней языческой вере." Выслушав слова послов, бояре и старцы, со своей стороны, заметили великому князю: "Если бы не хорош был закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя Ольга, мудрейшая из всех человеков". Тогда Владимир спросил: "Где примем крещение?"- "Где ти любо", ответили бояре.
В этом отрывке из древнейшей нашей исторической летописи многое кажется не ясным. Во-первых, странно, что Владимир, искоренявший в Киеве христианство, с такой легкостью склонился безымянным философом греческим в сторону святой веры. В детстве его воспитывала святая княгиня Ольга и естественно, Владимир с раннего детства слышал о христианах и канонах православных. Было довольно христиан и в самой столице. Почему тогда именно в 986 году Владимир решил так резко изменить свою религиозную политику? Церковное объяснение, что якобы присланный греческим патриархом проповедник был столь талантливым оратором, что вызвал трепет в душе Владимира, может удовлетворить только самого невзыскательного слушателя. Видимо были какие то более веские причины для обращения Владимира в христианство. Во-вторых, почему никто из бояр не поднял свой голос в защиту языческой веры, которая даже в речи послов называется древней. Мало вероятно, что среди советников Владимира были христиане, ведь он, даже по утверждению церковных историков сделал все возможное для искоренения христианства и всяко не приблизил бы к себе людей, чуждого ему вероисповедания. Поход Владимира в 988 году на греческий Херсонес еще более запутывает повествование Нестора. Если Владимир, по возвращению послов в 977 году действительно принял решение крестится в вере православной, то почему не исполнил своего намерения прямо в Киеве, где даже после его расправы над христианами сохранились церкви, а пошел войной на будущих единоверцев- греков. Не находя никаких удовлетворительных ответов на эти вопросы в древних русских и греческих летописях, можем предположить, что в конце десятого века Владимир искал не столько религиозной, сколько политической поддержки Византии. Нам известно, что по взятию Херсона в 988 году Владимир потребовал себе в жены сестру Константинопольских императоров Василия и Константина Анну или в противном случае он идет войной на столицу. Кстати, женолюбие великого князя Владимира тоже не вполне вяжется с каноническим образом русского святого. Известно, что помимо жены Рогнеды у него было 300 наложниц в Вышегороде, 300 в Белогородке (селение в киевской области) и 200 в селе Берестове. Нестор называет Владимира вторым Соломоном в женолюбии. Возвращаясь к принятию великим князем Владимиром христианства скажем, что Константинополь выдвинул условие, что муж Анны должен быть христианского вероисповедания. Владимир, если верить преданию уже был готов к принятию крещения и согласился, но в тоже время, вызвал к себе сестру императоров Анну, на которой вознамерился жениться и держал ее в качестве заложницы вплоть до возвращения в Киев. Принял крещение Владимир в Херсоне в церкви святого Василия, видимо достаточно поспешно. Нестор описывает чудо, свершившееся со Владимиром при крещении. Великий князь разболелся глазами и Анна убедила его немедленно принять крещение. По преданию Владимир прозрел в ту самую минуту когда святитель возложил на него руку.
После своего возвращения в Киев Владимир приступил к массовому крещению руссов. Объяснить это можно не только соображениями государственными, но и субъективными. Возможно Владимир боялся возмущения народа языческого против христианского государя и стремился обратить в свою веру как можно большее число подданных, а возможно он видел в единой религии оплот сильной государственности. Так или иначе, Владимир приступил к своей религиозной реформе. Были уничтожены все кумиры, в Киеве, Новгороде и других русских городах. Они частью были изрублены, частью сожжены. Главный идол Перуна привязали к конскому хвосту и били палками и сбросили с горы в Днепр. Чтобы язычники не вытащили его , воины княжеские отталкивали его от берегов и проводили до самых порогов, за коими он был извержен на берег (это место еще долго называли Перуновым). Руссы бежали за своим идолом, стеная и проклиная деяния Владимира, но к вечеру разошлись. На следующий день Владимир велел объявить в городе, чтобы все люди русские, хозяева и рабы, бедные и богатые шли креститься и народ, лишенный образов своего древнего язычества и знавший жестокость Владимира пришел, как и было велено на берег Днепра. Там был Владимир и греческие священники, взятые им из Херсона. По сигналу князя множество людей вступило в реку. Взрослые стояли в воде по грудь и шею; отцы и матери держали младенцев на руках; иереи читали молитвы крещения и пели славу Вседержителя. Владимир в радости и восторге сердца произнес: "Творец земли и неба! Благослови чад твоих; дай им познать Тебя, Бога истинного, утверди в них Веру правую. Будь мне помощию во искушениях зла, да восхвалю достойно имя Твое!". Так свершился первый этап обращения предков наших в веру истинную. Христианство стало религией государственной. Множество проповедников и миссионеров ходило по земле русской крестя и обращая в христианство еще недавно языческий народ. Можно спорить, было ли принятие христианства на Руси процессом естественным, свершенным по желанию народному, или же следствием государственной политики великого князя, не имевшим ничего общего с потребностями наших предков. И то и другое мнение имеет своих сторонников и может быть более ни менее убедительно доказано. Для нас интересен сам по себе феномен добровольного заимствования руссами религии из Византии. За всю историю государства Российского это было единственное заимствование с Востока. В этот период было предопределено развитие русского общества с оглядкой на Восток, сохранившее свою актуальность вплоть до XVI века.
Принятие православия изменило весь уклад русской жизни и своим итогом имело дефиницию русского этноса не по национальному, а религиозному принципу, когда русским считался любой человек исповедывающий православную религию. Православная русская церковь эмпирически и есть русская культура, становящаяся церковью. (И.В.Сталин "Евразийство")
Политика Петра I и европейский опыт в России.
Личность Петра 1, его внешняя и внутренняя политика во все времена вызывала множество различных суждений, толкований, более или менее поверхностных оценок. В итоге эти скороспелые суждения ("ярлыки") привели к некоторой абстрагированности Петра от истории, делая его в сознании людей некоторым сверхчеловеком, одним усилием воли которого Россия повернулась лицом к западной культуре, и навеки отказалась от своего мрачного азиатского прошлого. Много было написано о том, как много Россия получила от своего альянса с западными державами, как прогрессивна была деятельность Петра внутри страны и как велики были его заслуги во внешней политике. Сторонники противоположной точки зрения, не меньше усилий преложили для того, чтобы представить Петра губителем народности русской, зверским тираном, по одной прихоти которого великая страна была ввергнута в пучину бедствий, и не получила ничего кроме непомерно большой территории и разрушенного, оскорбленного национального самосознания. Таким образом, сложившиеся к нашему времени исторические концепции правления Петра можно свести к трем утверждениям.
1. Петр- основатель России как Европейского государства, великий реформатор, выведший Россию на принципиально новый этап развития.
2. Петр- тиран, разрушивший Россию изнутри, насадивший на всей ее территории культ иностранца.
3. Петр и его "кардинальные" реформы- миф, выдуманный немецкими учеными в благодарность за любезное расположение императора. Все, что мы приписываем его политическому гению существовало уже при отце его Алексее Михайловиче, а частично было введено на Руси еще при правлении Ивана 111.
Очевидно, что второе утверждение не попадает или вернее почти не попадает в область, изучаемую социально-политической историей, тогда как первое и третье вполне могут быть совместно проанализированы и оценены.
Рассмотрим историографию Петровских реформ и попробуем проследить кто, как и по какой причине пытался представить их в том или ином свете. Чтобы избежать субъективности, присущей всем современникам исторических событий, мы начнем с трудов которые могут быть отнесены к числу исторических т.е., не имеющих признаков публицистического жанра. Приняв известную концепцию, будем считать, что для более ни менее объективной оценки необходимо перейти временной рубеж жизни последнего поколения людей, родившегося при Петре. Таким образом наше историографическое описание условно начнется с первой четверти 19 века, а именно с записок 1804-1805 годов княгини Екатерины Романовны Дашковой (1744-1805). Директор Петербургской академии наук и президент созданный по ее инициативе Российской академии, центра по изучению русского языка и словесности, княгиня Дашкова была образованнейшим человеком России своего времени, она принимала участие во многих придворных интригах и в частности в государственном перевороте 1796 года, приведшем к власти Екатерину 11. Она писала о Петре "Он (Петр) был гениален, деятелен и стремился к совершенству, но он был совершенно невоспитан, и его бурные страсти возобладали над его разумом. Он был вспыльчив, груб, деспотичен и со всеми обращался как с рабами, обязанными это терпеть; его невежество не позволяло ему видеть, что некоторые реформы, насильственно введенные им, со временем привились бы мирным путем в силу примерами общения с другими нациями. Если бы он не ставил так высоко иностранцев над русскими, он не уничтожил бы бесценный, самобытный характер наших предков. Если бы он не менял так часто законов, изданных даже им самим, он не ослабил бы власть и уважение к законам. Он почти всецело уничтожил свободу и привилегии дворян и крепостных; у последних отнял право жалобы в суд на притеснения помещиков. Он ввел военное управление, самое деспотичное из всех и, желая заслужить славу создателя, торопил постройку Петербурга весьма деспотичными средствами: тысячи рабочих погибли в этом болоте, и он разорил дворян, заставляя их поставлять крестьян на эти работы и строить себе каменные дома в Петербурге; это было ужасно тяжело." Надо сказать, что даже в начале просвещенного 19 века совсем не многие могли позволить себе так рассуждать о деятельности Петра. Монархия, построенная на манер европейской, преимущественно немецкой, не могла позволить подобным концепциям существовать даже в пределах достаточно ограниченного круга интеллигенции. Отрицание прогрессивной роли Петра было губительно для самой государственности Российской. Идеологически более правильной с точки зрения государства была идея о Петре Великом как реформаторе, преобразившем Россию и сделавшим ее полноправным членом Европы. Петр это- царь-плотник, построивший "Северную столицу", Царь- ремесленник, отправившийся в Голландию учится ремеслу, царь-воин, победитель шведов, творец флота российского. Многонациональное, протянувшееся от Беренгова пролива до Балтийского моря государство нуждалось не только в религиозной идее, объединявшей всех православных под эгидой церкви, но и в идее государственной, воплощенной в образе некоего "национального героя", сверхчеловека.
Однако, здесь политика самодержавия столкнулась с неразрешимой проблемой. Сильная государственная власть и ориентированная на Европу внутренняя политика следствием своим имела постоянно увеличивающееся число людей образованных, которые не будучи достаточно занятыми на службе государственной могли позволить себе не только общаться с европейцами, но и перенимать от них революционные идеи, коими всегда были полны страны Западной Европы. Под словом революционные мы здесь конечно понимаем не буквально "бунтарские", а "свободные".
Даже наш "придворный историограф" Николай Михайлович Карамзин (1766-1826) не смог удержаться от свойственного его времени вольномыслия. Так если в очерке "Письма русского путешественника" (1790) он пишет "...Петр Великий хотел просветить ум во всех отношениях. Монарх объявил войну нашим старинным обыкновениям во-первых, для того, что они были грубы, недостойны своего века; во-вторых и для того, что они препятствовали введению других, еще важнейших и полезнейших иностранных новостей. Надлежало, так сказать, свернуть голову закоренелому русскому упрямству, чтобы сделать нас гибкими, способными учиться и перенимать. (...) Все жалкие Иеремиады об изменении русского характера, о потере Русской нравственности и физиогномии, или не что иное как шутка, или происходят от недостатка в основательном размышлении. Все народное ничто перед человеческим. Главное дело быть людьми, а не славянами. Что хорошо для людей, то не может быть дурно для Русских; и что Англичане ил Немцы изобрели для пользы, выгоды человека, то мое, ибо я человек!", то в 1818 году, произнося речь на торжественном собрании Императорской Российской академии (1818 год), Карамзин не без сожаления говорит о том, что Петр 1 своими преобразованиями сделал нас подобными всем европейцам. "Мы не хотим подражать иноземцам, но пишем, как они пишут: ибо живем, как они живут; читаем, что они читают; имеем те же образцы ума и вкуса." И, как бы извиняясь за Великого монарха Карамзин сказал "Великий Петр, изменив многое, не изменил всего коренного русского: для того ли, что не хотел, или для того, что не мог: ибо и власть самодержцев имеет пределы."
Не менее интересна для нас оценка Петровских реформ Виссарионом Григорьевичем Белинским (1811-1848). В 1834 году в своей статье "Литературные мечтания", опубликованной в журнале Молва, он со свойственной ему последовательностью анализирует влияние петровских преобразований на русское общество. Белинский пишет "Петр был совершенно прав: ему некогда было ждать. Он знал, что ему не два века жить, и потому спешил жить, а жить для него значило творить. Но народ смотрел иначе. Долго он спал, и вдруг могучая рука прервала его богатырский сон: с трудом раскрыл он свои отяжелевшие вежды и с удивлением увидел, что к нему ворвались чужеземные обычаи, как незваные гости, не снявши сапог, не помолясь святым иконам, не поклонившись хозяину; что они вцепились в ему в бороду, которая была для него дороже головы, и вырвали ее; сорвали с него величественную одежду и надели шутовскую, исказили и испестрили ее девственный язык и нагло надругались над святыми обычаями его праотцев, над его задушевными верованиями и привычками; увидел- и ужаснулся... Неловко, непривычно и несподручно было русскому человеку ходить, заложа руки в карманы; он спотыкался, подходя к ручкам дам, падал, стараясь хорошенько расшаркаться. Заняв формы европеизма, он сделался только пародией европейца. (...)Какое же следствие вышло из всего этого? Масса народа упорно осталась тем, что и была; но общество пошло по пути, на который ринула его мощная рука гения... Итак, народ, или лучше сказать масса народа и общество пошли у нас врозь. Первый остался при своей прежней, грубой и полудикой жизни и при всех своих заунывных песнях, в коих изливалась его душа в горе и в радости; второе же видимо изменилось, если же не улучшалось, забыло все русское, забыло даже говорить русский язык, забыло поэтические предания и вымыслы своей родины, эти прекрасные песни, полные глубокой грусти, сладкой тоски и разгулья молодецкого, и создала себе литературу которая была верным его зерцалом." Белинский в своей статье указал на то противоречье в общественной жизни России, которое не будучи самоочевидным для его современников, действительно корнями своими уходило в реформы Петра Великого. Просветив элиту общества он не в силах был повлиять на характер и уклад крестьянства, которое своим подавляющим большинством отказалось от того "единокровного" родства с властью, которое из покон веков связывало русских людей в единое целое. Европейские знания и проблемы русской интеллигенции были чужды крестьянину 18, 19 и 20 веков. Чем посвященней с европейской точки зрения становилось русской общество, тем глубже был этот раскол между простыми людьми и властью. Белинский, обвинив в этом Петра, тем самым фактически декларировал невозможность самодержавия в том его состоянии в каком оно находилось при его жизни эффективно управлять государством и пользоваться народным доверием. Подобные нападки на государственную власть становились со временем все более и белее частыми. Однако личность Петра оставалась для России гарантом государственной власти и наиболее дальномыслящие люди такие как Владимир Федорорвич Одоевский (1803-1869), Михаил Петрович Погодин (1800-1875) и другие, даже в условиях слабеющей государственности продолжали поддерживать власть российских монархов.
Переломным для прозападной государственной идеологии оказался рубеж 50-60 гг. 19 века. В этот период усиливаются социалистические настроения в Европе и подобно вирусу проникают в Россию через все ту же интеллигенцию. Личность Петра 1 и его реформы не утратили своей идеологической значимости, но стали еще более животрепещущими, т.к. их использовали в своих целях как приверженцы государственной идеологии, так и социалисты. Период с середины 19 века до начала 20 можно условно назвать периодом всеобщего воспевания Петра 1. Социалисты видели в Петре яркий пример удачного копирования западных идей, самодержавие же по прежнему пыталось представить его в виде "отца земли русской". В тоже время, благодаря усилиям Сергея Михайловича Соловьева, профессиональным историкам удалось до некоторой степени избавится от главенства идеологии в описании Петровских реформ. Настаивая на необходимости десакрализации личности Петра Великого, Соловьев тем самым подготавливает почву для беспристрастного анализа одного из наиболее спорных периодов русской истории. В своих публичных чтениях о Петре Великом (1872 год) по случаю празднования 200 летия со дня рождения Петра I, он в частности утверждал: "Долго относились у нас к делу Петра не исторически, как в благоговейном отношении к этому делу, так и в порицании его. Поэты позволяли себе воспевать "Он бог твой, бог твой был, Россия". Но и в речи более спокойной, не поэтической, подобный взгляд господствовал; приведение Петром России от небытия к бытию было общеупотребительным выражением. Я назвал такой взгляд неисторическим, потому, что здесь деятельность одного лица отрывалась от исторической деятельности целого народа; в жизнь народа вводилась сверхъестественная сила, действовавшая по своему произволу, причем народ был осужден на совершенно страдательное отношение к ней; многовековая жизнь и деятельность народа до Петра объявлялась несуществующей; России, народа русского не было до Петра, он сотворил Россию, он привел ее из небытия в бытие. Люди, которые обнаружили несочувствие к делу Петра, вместо противодействия крайности приведенного взгляда, перегнули в противоположную сторону; крайности сошлись, и опять надобно было проститься с историей. Россия, по новому взгляду, не только не находилась в небытии до Петра, но наслаждалась бытием правильным и высоким, все было хорошо, нравственно, чисто и свято; но вот явился Петр, который нарушил правильное течение русской жизни, уничтожил ее народный, свободный строй, попрал народные нравы и обычаи, произвел рознь между высшими и низшими слоями народонаселения, заразил общество иноземными обычаями, устроил государство по чуждому образу и подобию, заставил русских людей потерять сознание о своем, о своей народности. Опять божество, опять сверхъестественная сила, опять исчезает история народа, развивающаяся сама из себя по известным законам, при влиянии особенных условий, которые и отличают жизнь одного народа от другого.
Понятно, что оба взгляда, по-видимому, противоположные, но в сущности одинаково неисторические, не могут удержаться при возмужалости науки, когда более внимательные наблюдения над исторической жизнью народов должны были привести к отрицанию таких сверхъестественных явлений в этой жизни, когда убедились, что всякое явление, как бы оно не было громко, как бы не изменяло, по-видимому, народный строй и образ, есть необходимо результат предшествовавшего развития народной жизни." Такой взгляд на историю вообще и на Петровские реформы в частности представляется нам наиболее объективным. Для исторического анализа необходимо максимально непредвзятое отношение к предмету анализа. Как правило, чем больше мы абстрагируемся от общечеловеческой оценки того или иного исторического персонажа или события, тем очевиднее становится для нас влияние на судьбу страны глобальных законов исторического развития.
Начало 20 века ознаменовалась для России целым рядом потрясений, связанных с неудачами внешней политики самодержавия на Дальнем востоке. Ввод в 1901 году русских войск в Китай, русско-японская война 1904-1905 годов- все это отвлекло внимание общественности от Петра, европейской политики и места России в Европе. Слишком серьезны были проблемы текущие, чтобы уделять чрезмерное внимание своему прошлому. Потом была Первая Мировая война (1914-1918), Октябрьская революция; сменились идеологические установки, но, как не парадоксально, после переоценки политики всех русских правителей, Петр сохранил в описании советских историков тот образ, который так тщательно формировался самодержавием. СССР не менее чем Российская империя нуждался в национальном герое. Образ Петра во многом послужил базой для формирования образа Ленина. Достаточно вспомнить хотя бы Ленина с бревном, чтобы аналогия с царем-плотником стала очевидна. Первый собственными руками возводил великое социалистическое государство, второй с топором в руках строил русский флот и Российскую империю.
В наше время, когда центральная власть находится в состоянии глубокого кризиса, а политика бездумного копирования западных моделей достигла небывалых масштабов, Петр как бы отошел на второй план. Отпала реальная необходимость в сильной государственной идее и умы историков больше занимает царь-мученик Николай 11, чем реформатор, Петр Великий. Лишенный идеологической значимости, Петр тем самым, потерял в общественном сознании ту сакральность, которой он был наделен на протяжении более двух столетий и исторический анализ его реформ в наше время может быть гораздо более объективным.
Детство Петра Великого. Выбор пути. Петр был шестым сыном царя Алексея Михайловича. Два старших сына царя Федор и Иван были слабы здоровьем и в народной традиции считаются полоумными. Сам Алексей Михайлович не мог серьезно повлиять на становление личности Петра, которому несмотря на свое низшее положение среди братьев суждено было стать правителем Руси. Отец Петра скончался когда будущему самодержцу было 4 года. Одним из следствием той неопределенности которая царила в то время на Руси можно считать слухи, приобретшие позже характер исторического анекдота, что якобы Петр Великий не был законным наследником престола и вообще не принадлежал к фамилии Романовых, а был тайно подменен в младенчестве немецким хирургом. Отцовство Петра приписывалось в народной молве попеременно двум историческим личностям- Немцу-хирургу и придворному- Тихону Никитичу Стрешневу. Соловьев в своей "Истории Российской" приводит такой диалог: "Этот, по крайней мере, - воскликнул Петр указывая на Ивана Мусина-Пушкина, - знает, что он сын моего отца, а чей сын я? Не твой ли, Тихон Стрешнев? Не бойся, говори, а то удушу тебя... - Батюшка, смилуйся. Я не знаю, что отвечать... Я был не один..."
Еще будучи совсем ребенком, Петр стал знаменем оппозиции. Умерший в 1676 году Алексей Михайлович не оставил совершеннолетних наследников. Будучи дважды женат, Алексей Михайлович сам был причиной раскола, последовавшего за его смертью.
Первая его жена Мария Ильинична Милославская происходила из старинного литовского рода Корсак. От Милославской Алексей Михайлович имел многочисленное потомство - восемь дочерей и пять сыновей, из которых только двое, Федор и Иван пережили отца.
Наталья Кирилловна Нарышкина, вторая жена Алексея Михайловича, по одной версии происходила от знаменитого чешского рода Narisci, владевшего Эгрой, по другой, она были потомком татарина Нарыша, жившего при дворе Ивана Васильевича.
После смерти Алексея Михайловича началась ожесточенная борьба между этими двумя родами, итогом которой было поражение Нарышкиных и ссылка Натальи Кирилловны вместе с сыном в село Преображенское под Москвой.
Таким образом, детство Петра пошло вне тех политических дрязг, которые происходили в Кремле. Каким же могло быть его первоначальное образование? Очевидно, что в условиях ссылки, главную роль в воспитании Петра играла сама Наталья Кирилловна, но насколько она подходила для этой роли? Будучи дочерью бедного дворянина, она была отдана на попечение богатого боярина Артамона Сергеевича Матвеева, который в свою очередь был одним из ближайших советников Алексея Михайловича. Жена Артамона Сергеевича была англичанкой из рода Гамильтон, бежавшей из Англии после революции. Дом Матвеевых был устроен на европейский манер и Наталья Кирилловна до конца своих дней сохранила ту европейскую свободу, которая была привита ей в доме попечителя. Вероятно, что именно ее влияние на юного Петра привело в итоге к формированию у него европейских взглядов на русскую политику. Однако, само детство Петра, как человека, предрасположенного к великим свершениям, представляется нам скорее легендарным, чем документально подтвержденным. Понятно желание историка (Забелин "Детство Петра Великого") представить Петра как русского Александра Македонского, учившегося у Аристотеля и командовавшего войском в 14 лет, но появление такой личности в истории российской именно того периода кажется нам слишком невероятным. Так например историк начала двадцатого века К. Валишевский, без указания источников пишет: "В три года у него была еще кормилица, а в одиннадцать лет он не умел еще ни читать, ни писать."
Формально, после смерти Алексея Михайловича, на престол взошел старший из его сыновей- Федор. Будучи человеком слабого здоровья он фактически оказался заложником всего семейства Милославских, однако недолгое его правление нельзя назвать периодом "застоя" в русской истории. Была проведена пусть и не коренная, но достаточно серьезная военная реформа, уничтожено местничество и впервые выдвинуто предложение об открытии академии в Москве, где должны были преподавать языки: славянский, греческий и латынь. Таким образом мы видим, что еще до начала того широкомасштабного процесса, который в истории получил название "Реформы Петра" русское общество уже в некоторой степени было готово к коренным переменам. Федор Алексеевич скоропостижно скончался 27 апреля 1682 года, не оставив после себя наследника. Оставалось только два полноправных претендента на престол- Иван Алексеевич и Петр. Иван был уже пятнадцатилетним в то время как Петру еще не исполнилось и десяти и спор о престолонаследии казалось бы должен был решиться сам собой пользу Ивана, но Иван согласно утверждению историков был "наполовину слеп, наполовину идиот", и совершенно не способен к управлению государством. Казалось, что пришло время выйти на политическую сцену роду Нарышкиных и их малолетнему наследнику. Бояре, понимая, что Иван физически не может справиться с ношей государственного управления единогласно проголосовали за избрание Петра. За Петра проголосовал также народ, собравшийся перед Кремлем в ожидании решения судьбы государства. Об Иване не было сказано не слова. Казалось победа Нарышкиных была не только полной, но и окончательной. Петр был последним из дееспособных потомков Алексея Михайловича. Однако торжество Нарышкиных продолжалось всего месяц.
Царевна Софья. Правление. Влияние на формирование личности Петра. У Алексея Михайловича было пять дочерей, но имя только одной из них дошло до нашего времени- Софья. Софья, не будучи достаточно хорошо образована, все-таки имела врожденные способности к управлению и гибкий государственный ум. Понимая, что коронование Петра и победа Нарышкиных обернется для нее в лучшем случае ссылкой, а то и монастырскими стенами, она при поддержке своего любовника Василия Васильевича Голицына, Сильвестра Медведева, монаха и придворного поэта и Хованского- военного, любимца стрельцов, подготовила новый государственный переворот. В народе был пущен слух, что Федор умер не естественной смертью, а был отравлен Нарышкиными. Эти слухи были подхвачены стрельцами, которые к этому времени уже мало походили на настоящее войско и были готовы выступить на любой стороне, которая могла посулить им большие блага. 15 мая 1682 года началось восстание получившее в истории название "стрелецкий бунт". Бойня продолжалась три дня, за которые были умерщвлены все родственники Нарышкиных, кроме Натальи и Петра. Есть сведения, что в ходе бунта был период когда он мог перерасти во всенародное выступление, т.к. стрельцы хотели сжечь Кремлевский архив, якобы с целью уничтожения крепостного права. Так как по плану Софьи бунт не должен был выходить за пределы Москвы, то спустя четыре дня стрельцы были усмирены. После, 23 мая, стрельцы опять появятся, чтобы на этот раз потребовать провозглашения царем Ивана. Царская власть была разделена, причем в итоге, за Иваном был закреплен первенствующий титул. Петр, который по малолетству не мог принимать активного участия в вышеописанных событиях, все же так и не смог их забыть. Оказавшись вновь на вторых ролях, Петр фактически отправляется в изгнание, - Преображенское, которое покидает только в дни великих праздников, когда присутствие молодого царя в Кремле было необходимо. Было ли это для него тяжелым наказанием? Наверное нет. Та кровавая бойня, невольным свидетелем которой он был, не только испугала его, но и навсегда отвратила от московского Кремля. Позже в минуты откровенья Петр признавался, что его несдержанность и жестокость корнями своими уходит в дни стрелецкого бунта. Предоставленный самому себе, Петр сам выбирает себе наставников и руководителей, инстинктивно отдавая предпочтение иностранцам, которые в большом числе прибывают в Россию в период правления Софьи. Иностранцы многому научили молодого царя, но маловероятно, чтобы знания военного ремесла были привиты Петру именно ими. Общеизвестно, что Петр совершал в буквальном смысле набеги на Оружейную палату в период своего отрочества, но московский арсенал 17-ого века только по имени был военным, на самом деле там хранились подарки европейских правителей и Оружейная палата была скорее свалкой различных диковинок, чем действительно складом оружейным. Петр посылал туда за часами, забавляясь разбиранием их механизма, но брал оттуда и садовые инструменты.
Петр был "автодидактом" самоучкой, как писал Лейбницу один из дипломатов, состоящий в последствии на службе царя, Барон Ульбрих. В шестнадцать лет Петр писал очень неумело и знал только два правила арифметики. Его преподаватель Франц Тиммерман сам с трудом производил перемножение четырехзначных чисел. Занятия Петра, хотя и были многообразны, но не носили систематический характер и вряд ли могли принести пользу самому царю и его окружению. К концу своей жизни Петр владел четырнадцатью ремеслами в число которых входили токарное и зубоврачебное. О том, насколько бесполезно было знание последнего можно судить по зубам, хранящимся в Кунсткамере, которые Петр вырывал своим приближенным, даже если выдранный зуб был совершенно здоровый.
В Измайлове среди вещей принадлежавших его деду Никите Ивановичу Романову, Петр находит старый английский бот, - прообраз будущего российского флота. История этого судна примечательна не только в его влиянии на становление морских интересов Петра, но и как наглядное подтверждения тезиса, что во всех своих преобразованиях Петр шел уже по проторенному пути. Еще при правлении Алексея Михайловича, в Дединове, на берегу Оки, была построена верфь на которой иностранными мастерами была построена яхта "Орел". С какой целью? Наверное с той же, которую преследовал Петр. Забава. Но для нас более важен тот факт, что еще до Петра на Руси вызревала идея создания "флота без моря", когда изучение морского ремесла начинается задолго до его реального применения.
В это же время, Петр создает т.н. "Потешные полки", куда он набирает всех кто пожелает участвовать в его военных играх. В его потешные полки входят конюшие и прислуга. Первоначально это была в полном смысле детская забава, т.к. самому царю было всего десять лет и он не мог думать о той роли, которую суждено сыграть его потешным полкам в истории России.
Предаваясь детским развлечениям, Петр по-прежнему оставался сильной картой в политической игре, которая происходила в московском кремле.
Правление Софьи ознаменовалась сближением России с Европой, которое начал еще Алексей Михайлович. Уклад русской жизни все более становится похож на европейский. Голицын строил дома, а царица писала пьесы, которые ставились в Кремле и даже принимала в них участие. Софья энергично боролась с раскольниками и бунтовщиками, в частности ей же удалось в какой-то степени организовать распущенную массу стрельцов.
Таким образом, Нарышкины и юный Петр оказались надеждой ретроградной части аристократии. Оружие, которым играл Петр, являлось в мыслях тех, кто помогал ему отточить его, орудием мести за попрание консервативных антиевропейских идей.
Военные игры Петра продолжались пять лет с 1682 по 1689, за которые его войско достигло серьезных размеров. Он уже не просто забавлялся со случайными людьми из своего окружения, он готовил вымуштрованное, легко управляемое войско, для которого он требовал не только денег, но и приличествующее обмундирование. Так в сентябре 1688 года он взял для своей военной забавы все барабаны и трубы лучшего стрелецкого полка, а в ноябре Петр отнял у другого полка две третьи его наличного состава и взял из складов Конюшенного приказа упряжь для своей потешной артиллерии. Среди рекрутов 1688 года мы видим отпрысков самых знатных московских фамилий Бутурлина и Голицына. В Преображенском собирается армия, которая по своим размерам сопоставима с государственной.
Это не могло не обеспокоить с одной стороны Софью Милославскую, а с другой стороны Наталью Нарышкину. Обе царицы видели в Петровских забавах угрозу их спокойствию, но если первая боялась за свою государственную власть, то вторая видела в них опасность другого толка. Петр большую часть своего детства и юности провел среди людей низшего сословия и перенял все худшие их привычки. Но если бы эти его безумства не выходили за пределы частной жизни, то они вряд ли послужили бы причиной столь большого материнского беспокойства, но Петр требовал, чтобы все с кем он общался вели себя в соответствии с его представлениями о норме, а позже, став полноправным властелином стал насаждать циничный кабацкий дух по всей Руси. Пытаясь как то урезонить молодого царя, Наталья приняла решение женить его, в надежде, что известная русская пословица "Жениться, перемениться", будет справедлива для Петра. 27 января 1689 года Петр обвенчался с молодой красавицей Евдокией Лопухиной, дочерью одного знатного боярина. Однако несмотря на свою слабость к женскому полу, Петр не долго предавался радостям семейной жизни и спустя три месяца вернулся к Переяславскому озеру.
Переворот 1689 года. Свержение Софьи. Ряд неудач во внешней политике поставил под угрозу правление царицы Софьи. Ряды ее приверженцев становились все реже, в то время как молодой Петр Алексеевич получал все большую поддержку народа. Реальной стала возможность переворота и свержения неугодной регентши. В ночь с 7-ого на 8-е августа 1689 года Петр был внезапно разбужен перебежчиками из кремля, которые предупредили, что царевна собрала войска с целью якобы напасть и убить его в Преображенском. Петр бежал, даже не проверив насколько опасность, которая ему якобы угрожала была серьезной. В сопровождении небольшого эскорта он к шести утра прибыл к Троице, извечному месту пристанища беглых русских царей. Там он заручился поддержкой архимандрита Викентия и получил уверения своих друзей, также прибывших в Троицу, что они заранее приняли меры для той борьбы которая началась. К Преображенскому лагерю присоединились стрельцы Сухаревского полка. Таки образом сила, которая собралась вокруг молодого царя была вполне достаточной для серьезной борьбы. Но в тот момент Петр еще не был готов взять бразды правления в свои руки. Он целиком доверился своим друзьям, которые и управляли ситуацией, а сам мечтал главным образом о Переяславском озере и о лодках, которые он спустил туда. Тем не менее, при поддержке своих друзей, Петр начинает долгие переговоры с Софьей, которые с течением времени превращаются во взаимные упреки и споры, безобидные для обеих сторон. Занятая сторонниками Петра выжидательная позиция с течением времени начала давать положительные результаты. От молодого царя не требовалось принятия серьезных решений, судьба царицы уже была предопределена. Софья, хорошо понимавшая всю шаткость своего положения, предприняла попытку примирения с молодым царем. Она сама отправилась в Троицу, чтобы, договорившись с Петром, положить конец государственному расколу. Но на полпути ее остановил приверженец Преображенского лагеря, - боярин Бутулин, тем самым не допустив встречи царицы с Петром. Начиная с этого момента, ситуация резко переломилась и как царица так и Петр оказались политическими заложниками Преображенского лагеря. Ситуация в Москве была угрожающей. Стрельцы вышли из повиновения Софьи и 6-го сентября 1689 года пришли к Кремлю с требованием выдать им Шакловитого, доверенного, друга и заместителя любовника царицы. Софья в надежде, что Шакловитый сыграет роль козла отпущения, с казнью которого успокоится и Петр и стрельцы, после мнимого сопротивления вынуждена была передать его в руки стрельцов. Но царица не могла предположить, что именно показания, данные Шакловитым "под кнутом" в Преображенском, положат конец ее царствования. Отголосок его показаний заставил самого Василия Голицына покинуть свое убежище и приехать в Троицу разбитым и кающимся. Лишенная всяческой поддержки, Софья была сослана в монастырь с некоторыми предосторожностями, которые еще увеличили строгость наказания. Шакловитый был казнен, а Василий Голицын, благодаря заступничеству его брата, был помилован и отправлен в глухую деревню под Архангельском где прожил до самой смерти в 1715 году.
Изгнание Софьи только внешне означало переход власти к Петру и его старшему брату. Укрепившие свои позиции лидеры Преображенского лагеря не собирались добровольно отдавать власть в руки молодых царей. Их влияние было слишком велико и ни Петр, ни его слабоумный брат ничего не могли противопоставить Нарышкиным и Борису Галицину. Петр, пробыв недолгое время в Москве, возвратился к своим развлечениям, признав тем самым свою слабость в ведении государственных дел.
Укрепив свои позиции в Москве, Нарышкины уже не принимали такого серьезного участия в формировании характера молодого царя. Его поведение в ходе переворота 1689 года вполне отвечало их желанию видеть в будущем на троне слабого и легко управляемого царя. Петр фактически был предоставлен сам себе.
В этих условиях, его детские забавы, перешедшие уже в ранг юношеской одержимости, стали более масштабными. Петр понимал, что несмотря на всю его энергию, те идеи, которые носились в его голове, могли быть осуществлены только при поддержке умных друзей- единомышленников. Но как уже было сказано ранее, большинство людей из его окружения были представителями самых низших слоев населения и не могли быть для него ни только хорошими учителями, но даже подручными. Петр, с его реформаторскими идеями, был вынужден искать себе друзей, связанных с западным просвещением если не знаниями, то хотя бы происхождением.
В это время, молодой царь приближает к себе людей, которые позже будут именоваться в исторических сочинениях не иначе как "творцами петровских реформ". Речь идет о Патрике Гордоне (1635-1699) и Франце Лефорте (1655-1699).
Патрик Гордон родился в 1635 году в семье мелких лордов. До знакомства с Петром, он служил сначала шведскому, а позже польскому императору помогая им вести борьбу друг против друга. По неизвестным причинам он вынужден был оставить Польшу и перебрался в Россию, где занимал мелкие должности, которые совсем не соответствовали его самолюбию. Его познания сводились к воспоминаниям о сельской школе, которую он посещал на родине, около Эбердина и опыту командования драгунским полком в Германии и Польше.
Франц Лефорт, Швейцарец по происхождению, приехал в Россию с пятнадцатью иностранцами в 1675 году искать счастья. Но счастье долгое время обходило его стороной. Он пытался предложить свои услуги швейцарскому, датскому и английскому послам, но работы так и не нашел, однако приобрел достаточно широкий круг знакомств, который впоследствии очень ему пригодился. В XVII веке у иностранца должны были быть достаточно веские причины для того чтобы остаться в России. Одна из них- семья. Лефорт женился на Елизавете Сухей. Два ее брата имели высокие военные звания, зятем одного из них был Патрик Гордон. Лефорт имел большой дом на берегу Яузы, меблированный во французском стиле. Петр часто бывал там, развлекаясь в свободной обстановке европейского дома. У Лефорта Петр впервые попробовал табак, который был запрещен Алексеем, развлекался с иностранками, нравы которых были куда свободнее, чем у русских и конечно пил. Пьянство было одним из самых страшных пороков молодого царя и Лефорт был для него достойным товарищем на шумных попойках.
Огромного размаха достигают маневры потешных полков, которыми командовал Гордон. Это увлечение молодого Петра было не столько полезным, сколько опасным. 2 июня 1690 года Петру обожгло гранатой лицо, некоторые офицеры около него получили серьезные раны. Патрик Гордон был ранен в ногу. В октябре 1691 года Петр с обнаженной шпагой лично повел отряд, офицеры и солдаты, возбужденные этим зрелищем, бросились в рукопашный бой. Князь Иван Долгорукий был убит в суматохе.
Интересно, что видимо еще в пору своих юношеских забав Петр уже мечтал о постройке Петербурга. На берегу Яузы он приказал построить укрепленный город. Там находился постоянный гарнизон, судебная палата, приказы и митрополит, бывший наставник молодого царя, произведенный в папы или патриархи шутов. Там был даже король. Роль эту играл Ромодановский и в этом качестве вел войну с королем польским, которого изображал Бутурлин. Примечательно, что шутовской город Петра носил название Пресбург.
В 1693 году Петр добивается от матери разрешения отправиться в Архангельск. Он мечтал о настоящем море и больших военных кораблях. В своем письме к Наталье Нарышкиной он слезно обещал не пускаться в морские плавания и наблюдать за маневрами с берега. Но конечно все обещания были забыты по приезду в Архангельск и он рисковал утонуть пускаясь в море на плохой яхте на встречу купленному им военному голландскому кораблю. На этом корабле кроме пушек были еще французские вина, французская мебель, обезьяны и болонки. Петр был в восторге.
Петру был уже 21 год, но он продолжал ребячески относиться ко всему. Он играл в моряка, как прежде играл в солдата или европейца. У Лефорта он одевался по-французски, в Архангельске в костюм голландского моряка. В это время он был чрезмерно увлечен Голландией, принял ее морской флаг: красный, синий и белый, изменив только порядок цветов.
В октябре 1694 года Петр вернулся в Москву к умирающей матери. Он не долго скорбел по ее смерти и уже через три дня после кончины матери кутил у Лефорта. 1-го мая 1694 года Петр в Архангельске начинает раздачу высших командных чинов своим друзьям. Ромодановский становится адмиралом, Бутурлин - вице-адмиралом, Гордон- контр-адмиралом.
В конце XVII века Россия находилась в состоянии глубокого внешнеполитического кризиса. Голицин потерпел неудачу в борьбе с татарами; его разбили в Перекопских степях. Мазепа писал, что Украине угрожают враги. Досифей, патриарх Константинопольский, сообщал, что французы заплатили крымскому хану чтобы тот уступил им право охранять Святую Землю. Католические священники отняли у православных монахов гроб Господен, часть голгофы и Вифлиемскую церковь. Они сожгли православные иконы и русское имя стало для султана и его подданных презренным. Мог ли молодой царь, с его потешными войсками как то повлиять на сложившуюся ситуацию? Наверное нет. Единственная реальная сила, которая была у Петра- Архангельские верфи, но они были закрыты для навигации 7 месяцев из 12. Петр надеялся найти путь через Ледовитый океан в Индию и Китай, но для этого предприятия не было денег. Со стороны Балтийского моря тоже не было никаких перспектив, там безраздельно командовали шведы. Безвыходность этого положения заставила Петра реально оценить все, что было им сделано в юности. Он пришел к выводу, что ни сделал ничего. Однако, он понимал, что пришло время решительных действий. Он обратил свое внимание на крепость Азов, захваченную турками в 1475 году и превращенную ими в надежную цитадель. Расположенная у устья Дона, она с давних пор была причиной раздора двух государств. Петр решил, что это реальная возможность продемонстрировать соседям силу русского оружия. Но нельзя сказать, что сменив забавы в городе Пресбурге на военные действия молодой царь сделал серьезный шаг вперед. Петр рассчитывал взять Азов внезапным штурмом. Его армия, насчитывавшая 31 тысячу человек состояла из гвардейских полков, полка Лефорта с несколькими отрядами ополченцев, городской и дворцовой милиции, стрельцов и царедворцев, имела трех главнокомандующих: Головина, Гордона и Лефорта. Конец был такой, как можно было предположить, в Москве отслужили молебен о взятии двух незначительных фортов, но все знали, что две атаки на саму крепость были безрезультатными, а потери большими.
После поражения под Азовом в 1695 году московская оппозиция вспоминала пророчества патриарха Иоакима, его проклятие иностранных солдат и еретических начальников. Но Петр напротив, просил инженеров у Австрии и Пруссии, матросов и плотников у Голландии и Англии. Флот Переяславского озера никуда не годился и Петр решил построить другой в Воронеже. Но здесь его подстерегали трудности, которые человеку менее целеустремленному показались бы непреодолимыми. Рабочие, набранные за границей, при виде страны в которой им придется жить и работать, старались всеми правдами и неправдами вернуться на родину. Местные рабочие только все портили и также сбегали массами от дурного обращения. Леса, из которых должны были строиться корабли выгорали. Офицеры предавались безудержному пьянству.
Работы были начаты осенью 1696 года. На следующий год 3 мая на воду было спущено 23 галеры и четыре брандера(корабль, нагруженный горючими, взрывчатыми веществами), которые тотчас были отправлены к Азовскому морю. Во главе этой флотилии на галере Principium, построенной почти целиком им самим, находился капитан Петр Алексеев. На этот раз русский флот был создан не на шутку.
Нельзя сказать, чтобы флот покрыл себя славой, также как и сухопутное войско под командованием боярина Шеина, вместе с которым он должен был предпринять новую попытку взятия Азова. Потешные полки слишком привыкли "потешаться", стрельцы годились только на осаду дворца, пушечные выстрелы приводили их в замешательство. Генералы теряли головы. Гордон, самый ловкий из них, предпринимал тщетные попытки пробить брешь. На военном совете один из стрельцов предложил насыпать холм выше крепостных стен. По преданию этим способом пользовался сам Владимир Великий при взятии Херсона. Стратегия Владимира Великого вызвала у турок искренний смех, а у немецких инженеров, прибывших наконец, улыбку сожаления.
Усилие на этот раз было столь велико, что при помощи казаков и немецких инженеров предприятие было наконец приведено к вожделенному концу. 16 июля батареи, воздвигнутые немецкими инженерами, открыли по крепости губительный огонь. 17-го пришла помощь от запорожцев и в распоряжении русских войск была уже часть крепостных сооружений, а 18-го июля 1689 года Петр в письме Ромодановскому написал, что Азов наконец взят.
Обучение за границей Взятие Азова послужило хорошим поводом для осуществления идеи, предложенной Петру Лефортом еще в 1696 году, - поездки за границу. Петр чувствовал себя будущим великим завоевателем и мог не страшась насмешек появиться при дворах европейских императоров. Действительная цель этой поездки нам неизвестна. Москвичи считали это одной из тех причуд, которыми славился молодой царь. Сам Петр говорил, что едет в Европу учиться. Европейцы же вообще не обратили внимания на приезд молодого царя. Роль России в европейской политике была еще слишком мала. Не желая вызвать общественное негодование, Петр решил инкогнито покинуть Россию под именем Петра Михайлова унтер-офицера Преображенского полка, в составе свиты трех посланников Лефорта, Головина и Возницына. Назначенный на февраль 1697г. отъезд пришлось отложить из-за заговора на жизнь царя. Во главе заговора, поддержанного стрельцами, стоял Цитлер, которого своим пренебрежением Петр опасным противником. Инцидент был быстро исчерпан и 10 марта состоялся отъезд делегации. Но Петр знал, что уезжая в Европу оставил за своей спиной врага. Посольство, состоявшее общим числом из 250 человек двигалось медленно. В Риге, на шведской территории прием был оказан любезный, но холодный. Губернатор Дальберг, сославшись на болезнь не согласился на аудиенцию. Впереди посольства шли письма с просьбами принимать на веру, что в свите нет молодого государя, что якобы он находиться в Воронеже. Возможно Дальберг проявил некоторую насмешливость, делая вид, что вполне верит этому утверждению. Петр вел себя не вполне так, как следовало бы вести себя гостю. Он был остановлен когда пытался собственной рукой начертить план Рижской крепости, которую безуспешно штурмовал его отец. Из Риги посольство отправилось в Вену, откуда по настоянию Лефорта, спешно двинулось к Голландии. По пути они какое то время задержались в Бранденбурге, где были приняты Курфюрстиной, т.к. курфюрст сам был в это время в Кенигсберге. В Бранденбурге Петр встретился с Лейбницем, письма которого дают нам представление о том как относились в это время в Европе к молодому царю и России в целом. Лейбниц охарактеризовал Петра, как правителя варварского, но с великим будущим. Он поставил Петра в один ряд с Кан Си и другими восточными правителями того времени, проводившими в своих странах коренные про западные преобразования.
Добравшись наконец до Голландии, Петр в качестве плотника некоторое время прожил в окрестностях Голландской столицы городе Саадаме. Так сложилось, что самые лучшие из плотников, помогавших ему на Переяславском озере были из Саадама и он решил, что если он где и может научиться мастерству плотника и увидеть, как строятся настоящие боевые корабли, так только в этом маленьком голландском городишке, который не мог идти не в какое сравнение с Амстердамом по значимости и качеству судостроительных работ. Жил Петр в маленьком домике, который вполне соответствовал тому чину, который царь себе избрал. Этот дом много лет спустя посещали Наполеон, Александр I и Александр II. Жуковский, в порыве восторга, написал на стене дома Nichts is den grooten man te Klein. (Ничто не мало для великого человека). Однако сам Петр не вынес особенной пользы из своего пребывания в Саадаме. Он фактически был выдворен оттуда за нарушение общественного порядка и присоединился к основной части посольства, которое в это время находилось в Амстердаме. В Амстердаме неудержимое любопытство Петра наконец нашло свой выход. Он везде сует свой нос. На мельнице, под мостом, в обычном голландском доме он стремиться все измерить, записать, перенять. В его поступках мы видим больше лихорадочной торопливости, чем серьезного желания учиться, однако список ремесел которыми он более ни менее сносно владел выглядит очень внушительно. Так в Голландии он изучал: архитектуру, механику, фортификацию, книгопечатание, анатомию, естественные науки, врачевание зубов.
Оказавшись вдали от Родины, Петр старался по мере сил влиять на ситуацию внутри России. Он требует постоянных депеш о том как идут дела внутри страны. Близь Азова строились крепости Алексея и Петра, в Таганроге- крепость Св. Троицы и апостола Павла. На Днепре были успешно отбиты турки, широкими шагами шла постройка кораблей. Шведский король прислал в Россию триста пушек для вооружения флота. По просьбе Виниуса, Петр завербовал в Голландии оружейных мастеров и целую команду голландских матросов и офицеров, которые должны были стать примером для русских. 250 ящиков помеченных П.М. были отправлены в Москву с грузом из ружей, пистолетов, пушек, парусов, циркулей, пил, красного дерева, китового уса, пробкового дерева, якорей.
В январе 1698 года у молодого царя родилась мысль предпринять путешествие через Ла-Манш. Отдавая должное голландским корабельщикам, Петр нашел в них черту, которая делала их бесполезными для будущего российского флота. Голландцы не имели общей системы кораблестроения и на каждой новой верфи применяли новые инженерные приемы. По слухам, дошедшим до Петра, только англичане имели унифицированную систему строительства кораблей. Будучи лично знакомым с английским королем Вильгельмом III, Петр без труда добился официального приглашения. В Англии Петр заключил с английскими купцами договор о свободном ввозе в Россию табака и как и в Голландии на некоторое время обосновался в маленьком рабочем городке Дептфорд. Там он снова надел личину ученика- плотника, пил пиво и курил короткую голландскую трубку. Будучи рабом своего импульсивного характера, Петр не мог долго оставаться в Англии и уже в апреле 1698 года возвратился в Голландию, приобретя, однако, достаточно глубокие знания в области кораблестроения, которому в Англии обучался у одного из известнейших корабелов своего времени Антона Дина. Там, не найдя себе достойного применения, Петр решает отправится в Вену, но и в Священной Империи не видит примера для подражания. В Вене до Петра дошли слухи о бунте, поднятом стрельцами и он принимает решение о скорейшем возвращении на Родину. Петр не мог знать, что к этому моменту бунт уже был подавлен правительственными войсками.
Говоря о стрелецком бунте 1698 года необходимо отметить, что главным его виновником был никто иной как молодой царь и его максималистская политика. Стрельцы были лишены всех своих привилегий, их использовали для "черной работы", фактически они перестали быть частью русского войска. Поводом для бунта послужил казалось бы достаточно невинный случай. Четыре стрелецких полка были посланы в Азов для крепостных работ. Отработав там положенный срок, стрельцы были заменены другими полками, но их не отозвали в Москву к семьям, как было обещано, а перебросили в Великие Луки для охраны западных границ. Около 150 стрельцов дезертировали из полков и явились в Москву. По Москве поползли слухи, будто царь совсем покинул Россию и продался немцам, будто о нем нет никаких известий и неизвестно жив ли он вообще или нет. Говорили, что бояре хотят убить царевича Алексея, а царем сделать одного из своих. Софья направила бунтовщикам грамоту, в которой призывала стрельцов к свержению Петра и возвращению ее на царство. Стрельцы заволновались, к бунту присоединилось еще несколько стрелецких полков, произошли незначительные стычки с Семеновским полком.
Расправа Петра со стрельцами- одна из самых мрачных страниц русской истории. Под страшными пытками бунтовщики показали, что действительно хотели идти к Новодевичьему монастырю и просить Софью взять на себя управление страной. 30 сентября 1698 года были казнены 201 человек, а в период с 11 по 21 сентября еще 770. Перед окнами Новодевичьего монастыря было повешено 195 стрельцов. Трое из них, с челобитными в руках висели прямо против Софьиной кельи. Трупы казненных оставались на виселицах целых пять месяцев. Сама Софья была пострижена в монахини под именем Сусанны.
Та жестокость, с которой Петр расправился над стрельцами, позволила ему во-первых, навсегда избавиться от стрелецкого войска, которое он с детства привык считать прибежищем своих врагов, во-вторых, запугать представителей боярской реакции.
Расправа над стрельцами послужила началом целой серии преобразований внутри Русского государства. На следующий день после возвращения в Москву Петр начал резать бороды приближенным и велел одеваться им в европейские кафтаны. Была проведена военная реформа ("военная реформа 1698 года"): По сути дела, военная реформа 1698 года была не реформой русской армии, а уничтожением ее в старом виде. Все полки были распущены и расформированы за исключением четырех: Преображенского, Семеновского "потешные", (учреждены в 1683 году, полковую организацию получили с 1691 года) и двух "выборных"- Первомосковского Лефорта и Бутырского Гордона. Таким образом из 110 тысяч человек в 1696 году на службе осталось только 28000. 1699 год ознаменовался для России первым рекрутским набором (32000 человек). С этого же времени берет начало основа русской армии- воинская повинность. Весной и в начале лета 1700 года из сверхкомплекта четырех старых полков и новопризванных рекрутов сформировано 29 пехотных полков, составивших три сильные дивизии, и три драгунских. Все войска велено было одеть по европейскому образцу.
Все Петровские новшества вводились исключительно силовым путем. Сам Петр говорил: "С другими европейскими народами можно достигать цели человеколюбивыми методами, а с русскими не так: если бы я не употреблял строгости, то уже давно не владел бы русским государством и не сделал бы его таким, какое оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых хочу переделать в людей."
Те реформы которые Петр планировал провести внутри России были настолько широкомасштабными, что в нормальной ситуации ни могли не вызвать народного возмущения, но царь, по стечению ли обстоятельств или по глубокому замыслу принимает решение начать войну. Как мы знаем, мечтой Петра был выход к морю, причем долгое время для него не было принципиальной разницы: будет это Балтийское море или Черное. Однако ситуация сложилась таким образом, что война с Турцией, начатая азовским походом не могла быть продолжена. Россия не имела ни малейших шансов в борьбе с Оттоманской империей один на один, а бывшие союзники- Австрия и Польша отказались от ведения военных действий. Больше перспектив сулила возможная война со Швецией. Союзниками в этой войне выступали Дания и Польша, которые имели свои причины для ослабления Шведского влияния в Балтийском регионе. Дания хотела вернуть области отторгнутые у нее по копенгагенскому и альтонскому мирным договорам. Польский же король Август II, курфюрст Саксонский, надеялся этой войной, предпринятой под предлогом возврата Лифляндии (Сев. Латвия-Юж. Эстония), упрочить свою шаткую власть в Речи Посполитой. Союз был заключен 11 ноября 1699 года в Преображенском. 18-го августа 1700 года был подписан мир с Турцией, а уже 19-го августа Петр объявил войну Швеции.
Какими силами располагал Петр к началу войны? Русская армия в это время насчитывала около 60000 человек две третьи из числа которых были рекрутами наборов 1699- 1700 годов и имели характер народного ополчения. Нехватка вооружения и обмундирования пагубно сказывалась на боевом духе солдат.
Начало войны носило несколько стихийный характер. В марте 1700 года датский король вторгся с войском в шведскую Гольштинию, оставив свои владения незащищенными. Этим немедленно воспользовался Карл XII - и нанес Дании молниеносный, сокрушительный удар. С небольшой, но отборной армией он в мае внезапно высадился на острове Зеландия и угрозой сжечь Копенгаген вынудил датского короля сложить оружие. 18-го августа 1700 года был подписан шведско-датский мирный договор. Таким образом, один из двух союзников России в этой войне вышел из игры в самом ее начале. Не менее трагичным было начало войны и для Польши. Август II осадил было Ригу, но прослышав о приближении войска Карла XII решил отступить в пределы своей страны.
Петр с тремя дивизиями численностью 42 тысячи человек при 145 орудиях вторгся на шведскую территорию. План Петра заключался в овладении Ингерманландией для разъединения шведских владений - Финляндии с Эстляндией и Лифляндией. Для этого надлежало осадить и взять Нарву, которую, по примеру своих предшественников Петр считал ключом к Ингрии (Ингерманландия, Ижорская земля, берега Невы и юго-западное Приладожье). Малочисленность шведских гарнизонов казалось способствовала успеху предприятия. 6 октября Петр со своей армией подошел к стенам Нарвы и был крайне удивлен увидев, что город будто бы собирается обороняться. Ему было неизвестно, что Карл уже подписал мирный договор с Данией и он со своим войском остался фактически последним противником Шведского короля. В распоряжении Карла было 6300 пехотинцев и 3130 человек конницы. Русские войска начали подготовку к осаде, и когда после месяца приготовлений русские батареи, наконец, открыли огонь, результата от этого не получилось никакого. Орудия оказались плохи и еще хуже обслуживались. Прошло два месяца в ожидании какой-нибудь счастливой случайности. В ночь с 30-го ноября на 1-е декабря пришло известие о приближении короля шведского, находящегося на расстоянии суток пути. В ту же ночь Петр покинул свой лагерь, оставив свои войска на попечение принца де Круа. О том в каком смятении находился молодой монарх могут судить те указания, которые он дал де Круа перед отъездом. Первое- ждать подвоза недостающих артиллерийских снарядов, чтобы приступить к штурму, второе- попытаться взять город до прибытия Карла.