ГРАНМА, МОЙ АНГЕЛ ХРАНИТЕЛЬ. Grandma, my Holly angel
Гранма или Гренма, означает Бабушка на английском языке. Эта история произошла на самом деле. Эта новелла существует в виде отдельной повести. Все права защищены!
Торонто.
После многократных походов в Посольство Канады в Москве, я наконец-то получил злополучную визу, купил билет до Торонто и сел в свой самолет. Прилетев в Торонто, я к своему ужасу обнаружил, что никто меня в аэропорту не встречает. А ведь вся идея, побывать в Канаде исходила от моего сослуживца Дзинтараса, литовца, что служил со мной в армии. Он к тому времени уже находился в Канаде в гостьях у своего дяди и должен был встречать меня в аэропорту. Как только я выполз из недр аэропорта, я обнаружил, что никто меня не встречает и это притом, что я никогда до этого не был в Канаде и не имел никакого представления, куда мне идти. Я просидел в аэропорту Торонто всю ночь и почти досидел до следующего утра, как вдруг, откуда не возьмись, я услышал великий и могучий русский язык. Обернувшись, я обнаружил, что прямо на меня смотрят две пары чутких и добрых глаз. Рожденный в СССР, прочитали они надпись на моей куртке, что я купил перед полетом в Канаду. Наличие такой куртки означало, что обладатель либо приехал из Союза, либо был там совсем недавно. - Вы ищете, где остановиться молодой человек, был вопрос, адресованный мне. -Да, ищу, мне некуда идти, отвечал я. Уже через 10 минут, я ехал в шикарной машине (как мне объяснили мои новые попутчики, и только впоследствии я узнал, что Бьюик Скайларк, на котором я ехал, есть не что иное, как вполне дешевое транспортное средство, которое по карману практически любому, даже самому бедному Канадцу или эмигранту) по просторному хайвэю в сторону города Торонто, в неизвестность. Моими спасителями оказались Изя и Ирина из Одессы, живущие в Канаде уже не менее десяти лет, которые смогли сбежать из лап КГБ в бывшем Союзе и на последнем Боинге 747 улетели в демократичную и процветающую Канаду. У себя на родине в Одессе, будучи под колпаком у КГБ, они жили довольно, неплохо. Изя заведовал кафедрой стоматологии в местном университете и имел свою собственную практику, то есть имел неплохую клиентуру на стороне, где за зубы, которые он вначале лечил, а потом протезировал, он получал вполне приличные деньги. Жена его Ирина также без работы не сидела. Она тоже была стоматологом и занималась протезированием сложных случаев, протезы для таких случаев даже в те времена, стоили немалых денег. Жили они безбедно в пятикомнатной квартире практически в центре Одессы и имели дачу приличных размеров на побережье в двух шагах от пляжа, в 5 км от Одессы. Вот такие вот люди и подобрали меня в аэропорту, как впрочем, и прочих русскоговорящих, которые подвернулись им под руку. Всего нас было пятеро вновь прибывших, и ехали мы по адресу: Mounting Road 610. По этому адресу, уже больше десяти лет обитали выходцы из Украины, Изя и Ирина. В квартире, где они жили по какой-то там, Канадской программе для беженцев (то есть платили небольшую фиксированную плату, которая обычно меньше рыночной цены в несколько раз) кроме наших благодетелей, находились еще человек 10. Все они исправно платили ежемесячные членские взносы и легко умещались прямо на полу, на натасканных с улицы матрацах, которые за ненадобностью выбрасывали на улицу добродушные канадцы. В скученной, непроветриваемой (окна не открывали из-за холода) комнате, прямо на полу, лежали притащенные со свалки матрацы, что давно не были первой свежести. На них лежали новые покорители Канады, что только-только прибыли в эту замечательную страну из дикой, страшной, холодной и далекой России. Хозяева квартиры, чувствуя себя благодетелями, глумились и издевались над вновь прибывшими, как могли. За все в этой ненормальной квартире нужно было платить. Например, звонок на родину в Россию стоил 5 долларов минута, так как звонить приходилось через капризный канадский спутник, что летал в дебрях космоса и на связь не выходил. Позднее я узнал, что стоимость звонка в Россию никогда не превышала 50 центов за минуту. Вода из-под крана также стоила дорого, так как своей воды в Канаде не было и её приходилось завозить из далекой Австралии. Именно из-за дороговизны воды, нам приходилось платить за то, чтоб принять душ. За него, после долгих уговоров и препирательств, хозяева установили фиксированную плату, за одноразовый прием душа. После нескольких дней мучений, я съехал с этой гостеприимной квартиры и переселился на съемную квартиру, которую мне помогли снять религиозные баптисты. Это были те добрые и хорошие люди, которые дали мне бумажку с молитвами и телефонами организации, когда я сидел ночью в аэропорту Торонто. Никаких депозитов за снятую квартиру, то есть денег наперед, я не платил, да и не из чего было. Денег у меня было не густо, и срочно требовалась работа. Я только пообещал им, что заплачу позднее из заработанных денег. Впрочем, я мало что понимал из того, что мне говорили, я даже не понимал сам, что я сам говорю. Уже на следующий день, сразу после моего новоселья, добрый баптист Джон из местного отделения церкви, пришел навестить меня. С собой он принес еду, теплый китайский пуховик, шапку ушанку и желтые строительные ботинки. На улице стоял январь, было ужасно холодно, а одет я был совсем не по сезону, слишком просто и легко. По ночам температура опускалась вниз до -30 С и в первую же свою ночь, на новом месте, я чуть было не околел от холода. Я не знал, как открыть вентиль парового отопления и провозившись с ним всю ночь, так и не сомкнул глаз. После некоторых проблем с английским, который я вообще не знал, я принял предложение Джона и поехал с ним устраиваться на работу на бойню, что была в двух кварталах от того места, где я жил. К вечеру второго дня, вместе с Джоном баптистом приехали еще двое парней с ключами и газовой горелкой. Повозившись с моим отоплением они починили ее и наконец включили. Еще через пару часов, окна моей квартиры начали очищаться от наледи и свет проник в помещение через оттаявшие снег и лед.
Бойня.
Бойня, она и в Африке бойня. Сюда привозят бедных животных, коров, быков, коз, овец, свиней, когда они еще живые, а увозят их из бойни в виде рагу, фарша, колбасок и прочих мясных изделий, которые мы все с вами покупаем в бесчисленных магазинах. Мало кто из нас задумывается, откуда все это. Мало кто из нас понимает, что это мы купили. А ведь, по сути, бойня, есть не что иное, как технологически продвинутая Фабрика Смерти. Своего рода Освенцим для братьев наших меньших, ни много и ни мало. Только поработав, какое время на бойне, я смог прозреть. Вы наверно думаете, что коровы это тупые, глупые и безмозглые создания, которые только и умеют, что мычать? Нет, нет и еще раз нет! Они прекрасно знают, что происходит и знают, что смерть близка! Откуда они узнают, что их ждет? Разве они могут общаться между собой? Разве глупые животные могут о чем-нибудь догадаться? Прямо перед смертью, они ведут себя совершенно осознанно, как люди. Они плачут, они сопротивляются, они пытаются нам, что-то сказать! Нам, людям, что вершат над ними страшный произвол. Неумолимый конвейер смерти, двигает ленту к ножам, которые вначале отрубают им головы, а потом разрубают тела на куски. Каждый кусок при этом, отправляется в свою сторону, на дополнительную обработку. Будучи человеком впечатлительным, я не мог не почувствовать всего ужаса своего положения! Было ли мне жалко этих несчастных животных? Было! И мог ли я что-либо сделать в этой связи? Нет! Моя работа заключалась в том, чтоб менять огромные ножи на ленте конвейера. Смывать огромным шлангом кровь и испражнения и убирать застрявшие куски мяса с ленты. Стоило мне поработать неделю на бойне, стоило мне воочию увидеть, откуда берутся отбивные на моем столе, как я тут же перестал есть мясо и стал вегетарианцем. Это был тихий бунт против чудовищной системы, против конвейера смерти, своеобразное нежелание быть таким как все. Не стану я есть несчастных животных, которых вы жестоко убили, чтоб потом мне продать, думал я про себя. Я не хочу быть таким, как вы все и знаю, что все что тут твориться, есть ни что иное, как самый настоящий кошмар и чудовищная несправедливость. На бойне я познакомился и с другими выходцами из Союза и уже через две недели обзавелся жильцами. Петро из Львова, что работал со мной, уверен, прекрасно говорил по-русски, но за все время пребывания в моей квартире и дружбы со мной, он упорно предпочитал говорить со мной по-украински. Не то чтобы я не понимал, что он говорит, ведь два языка очень похожи, но сам факт того, что он не желал говорить со мной по-русски, вызывало у меня недоумение. Может он, таким образом, пытался наказать меня и Россию в моем лице, за какие-то там межславянские разборки или же пытался таким образом доказать, что украинский язык звучит получше русского? Но понять его мотивы, я так и не смог. Другим жильцом моим был приехавший из Румынии молодой человек по имени Атанас. Познания Атанаса в английском языке оказались повыше наших с Петром и он всегда выручал нас в сделках с местными жителями. Атанас, до последнего скрывал от нас тот факт, что родился в Молдавии, в городе Бельцы. На мой резонный вопрос: - Откуда ты знаешь так хорошо русский язык, он отшучивался: - Я хорошо учился в школе. В какой именно школе он учился и где, он нам так и не сказал. В один прекрасный день, выйдя на работу с утра, мы обнаружили, что Атанаса там нет. Так как мы все были практически весь день на виду друг у друга, то и не заметить его исчезновение было бы трудно. Рабочий день обычно длился 10 часов, а иногда и больше. И когда мы наконец-то доплелись до дому, уставшие от работы, то обнаружили полный разгром всего, что мы имели. Надо же было такому случиться, именно в этот день я оставил все свои сбережения дома. По своей российской привычке, вечно что-то где-то прятать, я после недолгих поисков, нашел укромное место в квартире. Подняв линолеум и отодвинув доску на полу, я обнаружил там пустую полость, куда и засунул целлофановый мешочек с 540 канадскими долларами, что успел заработать к тому времени. Мои сбережения пропали, как впрочем, пропали и деньги Петро с его вещами. Мы не знали, что и делать, ведь нужно было скоро заплатить за февраль квартплату, а платить оказалось нечем. Помню, как Атанас нам рассказывал про Нью-Йорк и про то, что там платят гораздо больше, чем тут в Канаде. Рассказывал он нам и про то, как туда в Америку пробраться. Про то, что водители грузовиков, что возят туши с нашей бойни прямо в Баффало, в город на севере штата Нью-Йорк, могут перевести любого желающего за 300 долларов через границу в рефрижераторе. Наверно, обокрав нас с Петром, он смог осуществить свою давнюю мечту и пересек границу с США в рефрижераторе, решили мы.
Рефрижератор.
Уже через месяц, поднакопив денег, я также как и жулик Атанас, был готов к осуществлению давно вынашиваемого плана. Если в Нью-Йорке платят больше, чем тут в Канаде, то мне непременно нужно переправиться через границу, думал я. Петро ехать со мной отказался и остался на нашей старой квартире. В назначенный день, я стоял на выезде из города у стоянки грузовиков и ждал водителя, с которым заранее договорился о том, что он переправит меня через границу за 350 долларов и даже довезет меня до города Баффало, что на севере штата Нью-Йорк. Водителя рефрижератора звали Аарон, он хорошо говорил по-русски и эмигрировал в Канаду из Бухары, что в Узбекистане. - Ты готов, спросил меня Аарон. - Я готов, ответил ему я. - Тогда залезай. И открыл мне ворота своего рефрижератора. - Сиди тихо, двигай в самый конец рефа и укройся там бланкетами. Не кури и не разговаривай. Я тебе сам открою ворота, когда мы будем в Баффало! Если откроют ворота, не шевелись и не издавай ни звука. Если же тебя найдут, то я не причем, ты сам залез в фуру! Понял? С этими словами он взял у меня 350 долларов и не пересчитывая засунул их себе в карман. Я начал пробираться за туши, что висели на крючках. Было уже поздно и темно, и я практически ничего не видел. Добравшись до самого хвоста, я обнаружил, что в углу валяются одеяла бланкеты, предназначенные для перевозки мебели. Укутавшись в эти бланкеты, я уселся на пол, прямо в угол, за тушами мяса. Аарон, постучав по брюху рефа, что-то сказал. Впоследствии я узнал, что он говорил что-то кому-то в рефе. Но кому он это говорил и зачем, я тогда понять не мог. Грузовик тронулся в путь и покачиваясь, начал набирать ход. Весь грузовик ходил ходуном, а туши, что висели прямо передо мной, шатались на крючках и стукались друг о друга. Не знаю, сколько всего прошло времени, но я начал уже примерзать, как вдруг я отчетливо услышал чей-то голос справа от меня. Кто-то был со мной в рефе, кто-то, кого я не заметил, когда залезал в прицеп. Шушуканья и возня усилились и наконец, я почувствовал, как кто-то схватил меня за голову и решил снять с меня мой китайский пуховик. Будучи парнем, не робкого десятка, я тут же скинул нападавшего с себя и даже дал ему кулаком в морду. То, что дальше началось, невозможно даже описать словами. Такое снимают только в кино и в повседневной жизни просто так, произойти не может. Меня пытались ограбить двое мужиков, что явно говорили не по-английски. Но одолеть меня оказалось не так-то просто! Голова моя гудела после ударов крючками с туш и превратилась в кровавое месиво, а кровь заливала мне глаза! Весь окровавленный и побитый, я не соображал ровным счетом ничего! Впотьмах я пытался нащупать нападавших и защищался, как мог. Вопли и крики в фуре привлекли внимание водителя и он, остановившись где-то на подъездах к Баффало, открыл ворота. Конечно слыша, как он возится с ключами, я был уже у ворот и как только он открыл их, я выпрыгнул на землю. Вместо того, чтобы помочь мне, Аарон схватил меня и повалил на землю. Двое молодцов, что только что, чуть не убили меня, также выпрыгнули из фуры и навалились на меня. Они принялись бить меня железными крючками от туш по всему телу. В этот момент я понял, что эти трое действуют заодно и что Аарон говорил на непонятном языке именно с ними, с теми, что сидели внутри. Также я вспомнил, что перед отправкой, он спрашивал меня, есть ли у меня еще деньги с собой, ведь придется покупать билет до Нью-Йорка. Я ему отвечал, что есть у меня еще 1000 долларов и что мне этого должно хватить. Наивный и доверчивый простак, которого убили за жалкие 1000 долларов, это было про меня! Именно это и мелькнуло у меня в голове. Я рванулся что есть сил, сбросил их с себя и бросился бежать в обратном от грузовика направлении! Шум и гам, бегущих за мной преследователей, был где-то рядом, где-то за моей спиной! И при всех моих усилиях, я никак не мог от них оторваться. Весь околевший и окровавленный, с глазами полными ужаса, я бежал в одних носках и без куртки, по замёрзшей обледеневшей трассе, при минус 25 градусах, сам не знаю сколько времени. Вдруг откуда ни возьмись, слева от меня притормозила машина, дверь приоткрылась и женщина, что сидела за рулем, крикнула мне: - Hump in! Не понимая того, что она мне сказала, и не думая ни о чем, я прыгнул на переднее сиденье машины и захлопнул дверь. Машина тронулась с места и прокручивая по обледенелой дороге свои колеса, на полной скорости умчалась прочь.
Святые люди.
Уже через 10 минут, я сидел в окружении незнакомых мне людей в небольшом каменном домике, где-то в лесу, неподалеку от этой самой трассы. Кто эти люди, подумал было я? Да и неважно кто, ведь меня только что спасли от верной смерти, и об этом я буду помнить всю оставшуюся жизнь. Здесь и далее я буду называть моих спасителей вымышленными именами и все потому, что настоящих имен, я просто-напросто не помню. Равно как не помню, чтобы кто-то вообще мне представился, что может показаться странным. Но, тем не менее, вернемся в тот злополучный день обратно к моим спасителям. В жизни не видел людей более доброжелательных, нежели эти люди. Бог послал мне таких спасителей, о существовании которых, и мечтать-то было нельзя. Мать семейства, назовем ее просто леди Гранма, та самая, что притормозила рядом со мной на заснеженной трассе, была в молодости медсестрой. По хрипу и по кашлю, и по свисту из моей груди, уже на следующий день, она безошибочно определила, что я заболел воспалением легких! Положение мое осложнялось тем, что звонить в полицию или в скорую было нельзя. Ведь я был в стране нелегально, а она сама врачом не была, да и растеряла к тому времени, как своих друзей среди них, так и навыки. Пришлось идти в местную больницу и умолять врача прийти на дом тайком. Такой врач нашелся, как только Гранма побывала в больнице. Врач Ким был добродушным корейцем, который бежал из Северной Кореи и смог сделать карьеру врача в США. Он работал главным врачом в той самой больнице, где когда-то работала медсестрой моя спасительница Гранма. К моменту, как он смог прийти ко мне, я уже харкал кровью и кашлял так громко, что меня было слышно на несколько миль в округе. Было ясно, что я болен, причем серьезно. В следующие две недели Гранма делала мне уколы сама и сидела у моего изголовья по ночам. Она читала мне книги по-английски, которые я не понимал, держала мою руку и приносила мне икону с крестом, чтоб помолиться за меня. Молился вместе с ней и я. За все время моей болезни, ко мне приходили все члены ее семьи. Причем многие вещи казались мне странными уже тогда. Например, я заметил, что Гранма приходит ко мне только ночью, когда как молодые члены семьи приходили ко мне исключительно только днем! Я тогда не придал этому значения, но впоследствии понял, в чем была проблема, но об этом ниже. Через три недели такого режима, за мной приехал старший сын Гранма и забрал меня в город Баффало. Я к тому времени был уже здоров. На все мои вопросы по поводу его матери, он смотрел на меня как-то странно и старался не отвечать мне. С этого момента я больше не видел его мать ни разу. Сын ее Патрик, помог мне устроиться на работу на стройку и к маю месяцу я уже имел достаточно денег, чтобы уехать в Нью-Йорк. Тогда же в мае, я купил себе билет на поезд и поехал в неизвестность, в свою новую жизнь, покорять большой город. В Нью-Йорке я не сразу нашел себе, где остановится и целую неделю жил на улице с бездомными. За это время я смог познакомиться практически со всеми бедолагами, что жили прямо под мостом Першинг плейс, рядом с Гранд Централ, то есть с железнодорожным вокзалом. Май выдался дождливым и холодным и ночью мы разводили костры в металлических бочках, там же неподалеку. По вечерам мы обычно стояли стройными рядами у пиццерии на 42 улице, где нас кормили бесплатной пиццей, что не сумели продать за рабочий день. Правила поведения в пиццерии были простые, псов в пиццерию не заводить и не кормить! А в остальном к нам никто не приставал со своими нравоучениями. Жить на улице мне не очень нравилось и я смог решить свои проблему с жильем очень быстро. Для начала я разыскал 39 улицу в Бруклине, где располагалась биржа труда для эмигрантов. Дальше за пару дней поисков, я нашел на этой бирже работу. А имея работу, я быстро обнаружил в городе Нью-Йорке, великое множество русскоговорящих, а через них я смог найти и комнату в Бруклине. И уже через неделю, я жил с двумя руммейтами в дальнем Бруклине, в квартире, которую снимал поляк по имени Кшиштоф. Вся его квартира была обставлена кроватями и везде и всюду жили люди. Всего в трехкомнатной квартире жило человек 20! Но это было лучше, нежели спать под дождем на улице, где-нибудь под мостом и я согласился. В дальнейшем, подзаработав денег, я съехал с этой квартиры в свою собственную, которую нашел через польскую газету Новый Дзенник, в местечке под названием Риджвуд.
Послесловие.
Спустя 8 лет, после того, как я окончил колледж в Квинсе и Бруклинскую адвокатскую школу, я работал в фирме Снайдер енд Шустер адвокатом, где вел криминальные дела. В основном я занимался сложными случаями, и стоили мои услуги довольно дорого. Вместе с тем, я вел и бесплатные дела, которые оплачивал сам со своего кармана. Тот случай на трассе в Баффало, так и не выходил из моей головы все эти годы! Ведь я так и не смог отблагодарить этих святых людей, что буквально вырвали меня из лап смерти. В один прекрасный день, взяв неделю отпуска от своих дел, я сел в свою машину и поехал в Баффало. Будучи адвокатом из известной фирмы, я знал кучу детективов лично. Наняв предварительно одного из них, за пару тысяч долларов, я выяснил, где мне искать Патрика, сына той женщины, которая спасла меня тогда на трассе. Результат меня страшно разочаровал. Оказывается мистер Патрик Стоун, как звали его полностью, погиб в автомобильной катастрофе три года тому назад и похоронен где-то в Семейном склепе, неподалеку от Баффало. Что ж, может просто навестить его могилу, решил я. Также я попробую выразить благодарность его семье, адрес которых, я заблаговременно узнал у детектива перед поездкой. В бедном пригороде Баффало, в бедном районе, в обветшалом доме, куда я приехал по конкретному адресу, дверь мне открыла женщина лет 50 ти. Назвавшись женой покойного мистера Патрика, она выслушала мой рассказ, странно поглядывая на фотографию, что висела над камином, после чего с удовольствием приняла у меня чек на 60 тыс. долларов, что я ей выписал. Также после некоторых колебаний, она согласилась показать мне семейный склеп, где был похоронен ее муж. На следующий день, я заехал за ней прямо с мотеля, где остановился на ночь. Она уже ждала меня у своего дома и сев в машину мы выехали на дорогу. По дороге мы разговорились, и я решил выяснить у нее, что она знает по поводу мамы своего покойного мужа, женщины, которую я назвал Гранма для этой истории, тогда как имени ее я никогда и не слышал. - А что вы знаете по поводу мамы вашего покойного мужа? Может быть, вы знаете, где она живет? Я хотел бы отблагодарить ее с вашего позволения, спросил у нее я? И тут произошло, что-то невероятное. Женщина вдруг заплакала и стала решительно требовать остановиться немедленно. Чек, что я ей выписал, она положила на сиденье и вышла из машины. Я не знал, что и делать. Я вышел за ней из машины и стал извиняться и просить прощения. Я не понимал, что происходит. Так мы простояли не менее часа, после чего она, наконец согласилась сесть в машину и мы продолжили нашу поездку. Если разговоры о ее свекрови наводят на нее такую тоску, то я пожалуй не буду больше спрашивать о ней, решил я. За 20 минут мы выехали из города Баффало и добрались до леса, за которым было расположено кладбище. Машину пришлось припарковать снаружи, потому, что ехать по территории частного кладбища на машине, было запрещено. - Тут хоронят только тех, кто заблаговременно зарезервировал за собой место или же имеет семейный склеп, уточнила она. - Для новых могил, тут уже давно нет места. Пробираясь сквозь часовни и склепы я почему то подумал, что мне предстоит кого-то встретить, кого-то, хорошо мне знакомого. Не знаю почему, но именно эта мысль, не покидала мою голову. Я точно знал, что меня тут ждут хорошие мои знакомые. Открыли двери большого семейного склепа и включили свет внутри, после чего сторож нас покинул, сказав, чтоб мы его позвали, перед тем как уйти. Очутившись внутри склепа, я чуть было не потерял дар речи! - Я был тут раньше, я тут был, завопил я что было сил! - Я знаю, тихо молвила она. Мне рассказывал о вас мой покойный муж. Он сказал, что нашел вас тут внутри, после того, как ему приснилась его покойная мама. Кстати, она похоронена тут же. Это она попросила своего сына приехать сюда и забрать вас. Набравшись храбрости, я посмотрел на фотографию, что была в рамке перед гробом и волосы мои встали дыбом. В этот момент страх сковал меня настолько, что я потерял дар речи и там же сел прямо на бетонный пол. С фотографии, что я увидел, смотрела на меня улыбающаяся Гранма, женщина которую я хорошо помнил и не мог бы забыть ни при каких обстоятельствах! Это была она, моя спасительница! Мой ангел хранитель! Та самая, которая не дала мне умереть в тот роковой день!
Обратно до Баффало, мы ехали, уже молча, каждый погрузившись в свои раздумья. Я никак не мог отойти от потрясения, что я испытал ранее днем. Позднее в мотеле ночью, я так и не сомкнул глаз! Всю ночь я только и делал, что думал о том, что произошло! На следующий день, я заехал попрощаться с женой Патрика.
- Если вам что-нибудь будет нужно, пожалуйста, обращайтесь, не стесняйтесь! Если я чем-нибудь могу вам помочь! Вот вам моя визитка, там все телефоны. Звоните в любое время! Может, вам деньги нужны, спрашивайте, сказал ей я. - Вы и так уже сделали более чем достаточно! За ваш чек на 60 тысяч долларов мы сможем выкупить у банка наш заложенный дом и более не будем никому должны! Спасибо вам! Я вам так благодарна за все! Мой муж говорил мне перед смертью, что вы приедете и поможете нам выкупить наш дом обратно! Я знала о том, что вы приедете! Спасибо!
Камень отлег от сердца моего. И стало мне легче жить. Оказывается, у меня уже давно есть ангел хранитель, тот самый который присматривает за мной. Тот самый, который не даст мне упасть. Тот самый, который поможет мне в трудную минуту. С этими мыслями я выехал на трассу и направил свою машину обратно в Нью-Йорк.