Очередная Чепуха, зародившаяся вот тут - http://samlib.ru/comment/d/dalin_m_a/givotnoe?ORDER=reverse
Ключевые слова: осень, пасмурный, гореть.
Дополнительное условие: фокальный персонаж - животное.
Всю ночь не давали спать лисицы. Крутились в своей клетке, повизгивали, возмущались... Что-то делили, кость, видимо, с остатками мяса. По соседству тяжело отдувался бурый медведь. Не спалось Топтыгину, все ворочался, сопел, гремел миской... А напротив, в соседней клетке, серой тенью метался собрат мой. Царапал стенки и пол, пробовал грызть прутья решетки, просовывал нос между ними и жадно нюхал воздух. И плаксиво скулил, тонко, высоко. Да все косил на меня желтыми глазами, точно недоумевал, что же я лежу спокойно, а не пытаюсь вырваться на свободу? Э, брат, шалишь, не выйдет. Клетка сработана на совесть, железо не прокусишь, стены не продавить, камень не процарапаешь.
Смирись... Перестань мельтешить. Ляг на пол, отдышись, хлебни воды, съешь мясо. И начинай привыкать к тому, что жизнь твоя переменилась. И теперь она ограничена этой клеткой.
Эх, не видать тебе больше свободы, не бегать вольным охотником по лесам, не преследовать добычу... Больше нет.
Что фыркаешь? Не веришь? Так и я когда-то искал выход из ловушки, сковавшей мою свободу. Так же кружил по клетке, отказывался от еды и огрыз решетку. Чего добился? Ну, сломал клык...
Смирись. Здесь почти все так и поступают. А некоторым неволя только в радость. Вон взгляни влево. Видишь семейство енотов? Благоденствуют. Разъелись, аж морды лоснятся. Люди часто кидают енотам еду, а те и рады стараться - знай себе выпрашивают еще. Или олени - им тоже хорошо живется, только посмотри, как блестят их шкуры. Что, загорелись глаза? Да только ни ты, ни я не сможем до них добраться. Не вонзить зубы в их плоть, не ощутить вкуса молодого сочного мяса, горячей крови... Наш удел теперь - это тесные клетки, плошки с водой и мясо, что убито не нами. Не поохотиться нам больше.
Ты помнишь, как это было, брат? Как бежишь вместе со стаей, опустив голову почти к самой земле, вбирая запахи. Пряно и остро пахнут травы и сама земля, но сильнее всего чувствуешь след, что оставила добыча. Она бежит, изо всех сил, не разбирая дороги от страха, надеясь на чудо. Но по ее следу неутомимо идет стая, гоня вперед, пока не иссякнут у жертвы силы, пока не свалится она замертво, хрипя от усталости и обреченности.
Каким вкусным было мясо, какой сладкой кровь... Ты помнишь, брат? Помни это. Потому что больше это не повторится.
Я помню. Все еще. Хоть и давно это случилось. Обрывки, не потерявшие яркости... Мать вспоминается часто. Запах ее, родной, близкий, тепло от тела, к которому было так приятно прижиматься и спокойно засыпать. А каким вкусным было молоко, как много его было - пей вдосталь! А рядом почавкивали мои братья и сестра, торопливо, жадно, пихаясь лапами. Как беззлобно ворчала мать, когда в пылу игры мы покусывали ее за уши, трепали хвост... Помню, как иногда в ночи где-то вдалеке раздавался протяжно-тоскливый вой, и отец отвечал, вскинув к темному небу косматую вытянутую морду. А мы старательно подтявкивали, подражая...
Как мать учила нас охотиться - принесет тушку зайца и смотрит, как мы, рыча и повизгивая, тянем ее в разные стороны. Учила различать запахи животных, идти по следу, преследовать и убивать добычу... Сначала мелких животных, вроде тех же мышей... Как надо прижимать ее, полузадохшуюся, лапой к земле, чтобы не вырвалась, и есть, не теряя времени даром. А потом охотиться самим.
Ты помнишь азарт, с которым в первый раз охотился, как был после горд собой?
Помнишь. Вон как ярко горят глаза, как ты нетерпеливо крутишься на месте. И я помню, как выследил, догнал и убил первого зайца.
Помню и то, каково это - быть в стае. Когда подчиняешься вожаку, не раз доказавшему, что он по праву занимает это место. Когда каждый готов прийти к тебе на помощь, когда рядом семья. Когда бежишь вперед в едином порыве, когда засыпаешь, чувствуя тепло спины собрата...
Эх...
Забыть бы о том, как потерял свободу, не видеть этого во снах, да не получается... Спрашиваешь, как это произошло? Суматошно. Непонятно. Шумно... Все еще хочешь узнать? Ну слушай тогда. Богатой в тот год выдалась осень. И солнечных дней в достатке подарила, и хмурых, дождливых. В желтое и красное разодела леса, высушила травы, да только и гостей с собой привела. Тех, что развесили красные пятна промеж деревьев, следовали за нами, стреляли вслед. Над верхушками деревьев шумело что-то, трещало, громко, неприятно. Слышались крики и остервенелый собачий лай...
И бежали мы, каждый кто куда, петляя, уворачиваясь, чтобы спастись. Уже не вместе, слитной стаей, но по одному. И я бежал, продираясь сквозь кусты... А потом вдруг пчела больно укусила за шею... Странная какая-то пчела. И откуда она взялась тем осенним пасмурным днем? Но только после ноги что-то отказались бежать, заплелись... Резко потемнело в глазах и запах земли совсем близко...
А очнулся уже здесь. Решетка, три стены и пол. Плошки с водой и едой. И кусок неба сквозь прутья...
Сначала не мог поверить, что все, что нет больше выхода. Ругался и выл, будоража остальное полусонное зверье, не давая никому спать. Не мог найти себе места, царапал стены и пол, грыз решетку, отказывался от еды... Верил, что смогу убежать. А когда понял, что не выйдет, лег, забившись в угол, и смотрел в стену. Дерево еще хранило слабый запах леса, в котором когда-то выросло. И это напоминало о доме. День сменялся ночью, луна смеялась в небе, желтая, пухлая, вокруг сновали люди, но меня ничто не волновало. Соседка, старая лисица, как-то вечерком протявкала, что, мол, жить тут можно, еда есть, нора - тоже, что еще нужно-то? Обругал я тогда старушку...
Что? Считаешь, что я продался за кусок мяса? А что делать? Да, лучше было бы умереть, но вольным, чем жить в клетке. Но выбор был невелик. Да и брюхо требовало еды.
И чего ты воешь? Зовешь братьев на помощь? Не придут они. Не услышат тебя, не сунутся в логово людей. А если бы и пришли, как им освободить тебя?
Ляг уже, не мельтеши. Ночь на исходе. Нет отсюда выхода, нет. Или ты думаешь, все здесь по своей воле? Лисицы справа от меня, медведь, олени, еноты? И даже тот тощий песец? Считаешь, нам нравится этот мирок? Когда днем туда-сюда мимо клеток шатаются люди с детенышами, глазеют на нас, стучат по решеткам, кидают еду? Еноты-то радуются любой подачке, обезьяны - тоже, да любопытные лисицы нет-нет да соблазнятся пахучими кусками. А другие, вроде меня и медведя, и головы не повернут.
А по ночам всем снится, что больше нет клеток. Беги куда хочешь, нет преград! Да только все это сны и обман. Проснешься, и снова видишь те же самые три стены, пол и железные прутья.
Не хочешь больше слушать и говорить? Отвернулся, спрятал морду... Ну, как знаешь... Спи, брат. Сон даст покой. И пусть тебе приснится дом и семья...