Ой, вы ж, гой еси, люди добрые!
И недобрые, да и нелюди!
Вы послушайте меня, умня старого!
Расскажу я вам - да не невидаль!
Вам поведаю, то что помню сам.
То не сказка, не бред да не выдумки!

Жил вот, давечь, на свете Иванушка.
Свет-Иванушка, глупый цАрев сын!
Жил на свете он два десятка лет.
Двадцать лет и еще.. пару месяцев.
Пять из этих лет - ползал да играл -
В куклы, мячики да солдатики.
Еще десять лет розгой порот был,
Гувернерами да папашею.
Ох, те парились, в нижний мозг долбясь,
Да надеясь - а вдруг что задержится?
Из наук тех, что в книгах прописаны,
Да из тех, что на личном на опыте.
Только, видно, напрасно старалися -
Все березы в округе обдергали.
Не сказались науки в Иванушке.
На челе его не отразилися!
А и то сказать - было б да на чем!
Ибо, то чело - морда страшная!

Помню, как-то раз, к нам враги пришли,
Басурмане дурные наехали.
Стали биться в ворота да спрашивать -
И, не дружески, а с угрозами!
А верней сказать - стали требовать
Дань какую-то с царя-батюшки.
Ну, и вышел к ним Свет-Иванушка.
От души - поболтать, поздороваться.
Так сказать, гостей поприветствовать,
Пока батюшка с воеводами
Оборону какую-то ладили.
Как узрели находники пришлые
Эту.. личность гостеприимную,
Так на радостях - и обделались!
А их кони - животные умные -
Враз домой повернули-намылились,
Унося - а кого-то и волоком -
Своих дурней-хозяев отседова!
То не пес сбрехал, а сплошная быль!
А Иван-то стоит - озирается.
Не поймет - отчего гости вдарились
Так внезапно в поспешное бегствие?
Размышляет стоит. Думу думает.
А чело от усердья аж морщится.
К слову, видел я Свет-Иванушку:
Лобик узенькой - пальца в два всего.
Челюсть мощная, хоть быка тарань!
Глазки блеклые так и зыркают
Из-под бровок, сурово насупленных.
Ищут глазоньки - озираются -
Где б покушать, да выпить, да закусить!
А уж кушал царевич умеючи -
С чувством, с толком да с расстановкою.
И был росту-то да богатырского -
Поперек себя раза в два ширЕй!

В общем, долго ли, али коротко,
Только - лет этак вот да с пяток тому -
Бросил батюшка-Царь дело тщетное,
Дело тщетное да затратное -
Приобщать сына к всяческим мудростям.
Дескать - ну его, остолопушку.
Пусть гуляет да развлекается.
Коли править придется - обженится.
А врагов отгонять - он и так сойдет!
И настало тогда облегчение
Среди тех, кто учить Ваню пробовал.
Ибо, стал царевич пошаливать:
Гувернерам особо усердливым,
Тем, что прежде за розги хваталися,
Стал вывихивать рученьки белые.
Ножки резвые да подламывать.
Вот и зажили мирно-дружно так:
Царь, бояре - правят, усердствуют,
А Иванушка на печи лежит.
Развлекает себя, как получится:
То сжует чего, то поспит чуток.
А проснувшись - снова покушает.

Так и прожил царевич еще пять лет,
И сравнялось ему два десяточка.
Царь однажды увидел детинушку
Так внезапно, что даже описался!
Ну, подумаешь! С кем не случается!
А и то - такое-то видючи!
Царь немного от встречи оправился,
И подумал: "Женить его надобно!
Будет жинка за дурнем приглядывать,
Да следить - по дворцу чтоб не шарился!"
И ведь, вышло бы все, как положено:
Ну, невесту б сыскали толковую,
Чтоб крутила Иваном-царевичем,
Да и слушалась царя-батюшку.
Только - слабость была у Иванушки.
Ох, любил он сказки послушивать,
А послушавши да на ус мотать.
И намотано там - ажно страх берет!

Как прослышал Иван планы батюшки,
Так и вспомнил все старые сказочки.
И надумал искать себе девицу
По-старинке - паля во все стороны.
Царь пытался его образумливать.
Говорил, мол: "Не надо! И так найдем!
А и то - зашибешь кого знатного.
Мы ж на выкупах порастратимся!
Разоримся да поиздержимся,
И на свадьбу тебе не останется!"
Не послушался Свет-Иванушка!
Взял он в руки стрелку каленую,
Стрелку ровную, злую, вострую.
Поднял лук тугой да примерился,
А примерившись, да и выстрелил.
Правда, треснул лук от усердия,
Но стрела пошла - от греха, видать!

Долго ль, коротко, только та стрела
Мимо всех дворов мчала - бОрзо так -
С тихим посвистом к лесу темному,
К лесу темному за болотушком.
Над дворами, над лугом, над пашнею
Мчала стрелка та одинокая.
И так стало ей вдруг грусто-тягостно,
Что споткнулась в полете, сердешная.
А, быть может, по скудости зрения,
Чья-то тушка попалась пернатая.
Только, стрелушка на излет пошла.
И упала в топи зыбучие,
Промеж мхов да березовых трупиков!
А Иванушка за стрелой пошел.
Ухмыльнулся, увидев болотушко.
Видно, думал, дурень, в наивности,
Что ему щас царевешна явится!
Шел он, шел. Не утоп - лишь изгваздался.
И дошел-таки до стрелы своей,
А стрела та в жабу вонзилася,
В жабу жирную, всю в пупырышек!
Восхитился было Иванушка:
"Надо ж, диво какое ужасное!
Уж из этой-то да образинушки,
Видно, выйдет прекрасная девица!"
Стал он кликать ее да упрашивать,
Чтоб вернула стрелу, да и замуж шла.
Только, жаба ни разу не квакнула,
Даже лапкой в ответ не подрыгала.
Пригляделся тогда Свет-Иванушка -
А та жаба годится лишь в чучелы.
Так она на стрелу нанизалася -
Ажно лист, что под ней, продырявился!
Закручинился тут Свет-Иванушка.
Стал рыдать да по морде размазывать
Слезы, пот *ну, и - прочие прелести...*
А потом - как и ране случалося -
Вдруг разгневался Ваня, цАрев сын.
На судьбу на свою на обманщицу,
Да на это болото зыбучее!
Ну, а пуще всего - на уродину,
Что стрелу предпочла в тело жирное
Сладкой доле да царской невестушки.

Тут как стал он по-маме обкладывать,
Мхи да кочки, древесные трупики,
Воду тухлую, да всех жителей,
Что живут на болоте да квакают,
И швырять в них грязь да коряжины.
Оскорбились тогда гады разные,
Те, что, видя Ивана, попрятались.
Оскорбились да испугалися -
Стали кликать они повелителя,
Призывать на заступу от Ванечки.
Отозвался царь грозный да слизистый.
Выполз рядом с Иваном на кочечку.
Та в болото на метр упряталась.
Молвит чудище сыну царскому,
Говорит человеческим голосом:
"Ох, ты ж, гой еси, добер молодец!
Али ты - мозгами ударился?
Аль, отшиб свою буйну голову,
Что пришел на болото юродствовать?
Иль, не знаешь чьи тут владения?"
Ну, а Ваня дар речи утратил уж
И словами в ответ не расщедрился.
Взял, коряжиной вдарил по чудищу -
Враз отшиб ему пару щупалец!
Только, было то диво болотное -
Сам Великий Ктулху - чудо склизкое,
Чудо склизкое - осьминожий сын.
Али дочь. Он и сам то не ведает.
Осерчало оно, да разгневалось,
Забубнило, тентаклями дрыгая.
Превратило Ивана в комарика
И пустило летать над болотушком,
Чтоб зудел немужским тонким голосом,
Да лягушек с жабами радовал.
Но, недолго Иванушка мучился -
Отловила его теща-матушка,
Пусть не ставшая, но скорбящая!
Оборвала крылышки легкие,
Да и схрумкала - с аппетитом так -
За помин души своей доченьки.

А болотный царь - склизко чудище -
На себя облик Вани примерило,
Пообтерлось в нем, пообвыклося,
Да рвануло по следу царевича
Во дворец, где того обиталище -
Интелектом внезапным бояр пугать,
Да стращать самого царя-батюшку.
И ждала б их беда неминучая,
Коль, Ктулхе бы забава понравилась.
Хорошо - быстро царство наскучило,
И пошел он шутить с *крокодилами...