- Ты мне вооон тот проводочек не подашь? - попросил я Пиффа, потому что обе руки у меня были заняты - одной я зажимал контакт на микросхеме, второй пытался извлечь из недр ящика с инструментами кусок фольги, который только что туда провалился. - Пифф! Ну будь другом, подай, а? У меня руки заняты, не могу контакт выпустить, убегает.
Пифф вероятно был занят чем-то очень важным, раз не отзывается. Пару минут спустя он все-таки удосужился обратить на меня внимание. В последнее время мне начинало надоедать, что до него стало достучаться сложнее, чем до деда Ленина в Мавзолее.
После того как мы окончательно приняли решение здесь работать и подписали все документы, к нам домой пришли какие-то грозного вида дяди в черных костюмах. Они тщательно осмотрели всю квартиру, поводили детекторами, жучков поискали (откуда им там взяться-то?) и даже в бельевой шкаф забрались. Потом нас заставили взять все самое необходимое, затолкали в черную наглухо тонированную машину и отвезли в медицинский центр. Там нас досконально обследовали, проверили на все, что только можно проверить, обкололи какими-то препаратами, еще раз проверили все показатели и только после того как убедились, что с нами все полном порядке, отпустили. Нет, не домой, конечно, а в лабораторию. Там мы, собственно, и должны были жить. Только на следующий день после всех процедур нам сообщили радостную весть, что домой мы попадем очень и очень не скоро. Даже позвонить не дали, мол, запрещено. Навещать родных же мы могли теперь только в последние четыре дня месяца. Все прочие контакты с ними были под строжайшим запретом - в целях конфиденциальности. С тех пор нашим новым домом стала миниатюрная комнатка, прилегающая к лаборатории. Там конечно было все необходимое, по минимуму - зеркало, две кровати и шкаф для одежды. Руководство видимо считало этот набор мебели достаточным. О комфорте же речь даже не шла.
Сначала это злило, но мы быстро привыкли. Здесь так жили все сотрудники. В первую же неделю мы познакомились со всеми, с кем не успели при первом своем визите в НИИ. Сразу после официального представления коллективу нас коротенько ввели в курс дела, объяснили основную тематику разработок, но на этом объяснения в целом и закончились. Почему-то все были уверены, что нам не нужно детально рассказывать ЧТО именно мы должны изобрести и КАК это вообще делается. Здесь нас уже почитали за специалистов. Да и мы почему-то не спорили. Странно, если учесть, что мы абсолютным образом ничего не знали про все эти микросхемы, проводочки, колбочки и прочую дребедень. Как только мы приступили непосредственно к работе, нам стали без надобности какие-либо разъяснения. В первые два дня мы с Пиффом, шутки ради, смастерили мини-робота. Он ко всем подбегал, щекотал и писклявым голоском выдавал какую-нибудь "крылатую фразу". Пифф без устали что-то паял и мастерил, поминутно выдавая все новые словесные конструкции. Робот, который все время крутился где-то рядом, усердно их записывал и непременно их потом воспроизводил. Чем не переставал радовать наших коллег.
Я же в свою очередь писал программы. Получалось без редактирования, с первого раза. Сначала это немного удивляло, но я тут же об этом забывал, увлекаясь новой идеей. Все это было так странно и непривычно. И тому было несколько причин. Пифф, конечно, что-то знает о компьютерах и довольно много, но не столько, чтобы за несколько дней собрать разумную машину. Или, скажем, то, что я не знал ни одного языка программирования. По крайней мере раньше не знал. Или думал, что не знал. До тех пор пока не сел за компьютер, не открыла редактор и не написал массив со сложными многоступенчатыми командами. Как мне впоследствии объяснили, целый штат программистов со стажем ломал голову над этой программой и так ни разу она у них и не заработала. Вопрос - как у нас это получалось? Но ни я, ни Пифф вслух этот вопрос не задавали. Да и вообще старались поменьше об этом задумываться. По обоюдному молчаливому согласию. Сам я глубоко в душе опасался, что стоит заговорить об этом и чудесные способности пропадут.
Робот всем очень нравился. Получился он очень забавным. Изначально мы записали ему в память только несколько фраз, вроде "Дядь, дядь, достань воробушка!" или "Мсье, вы говнюк, мсье!". И уже много позже, каждый работник считал своим долгом добавить от себя что-то новое. Со временем словарный запас "малыша" так вырос, что пришлось почистить ему память и несколько ограничить его общение со "старшими". Для всех он уже стал чем-то вроде талисмана, а некоторые и вовсе относились к нему как к ребенку.
Мы же с головой ушли в работу. Даже домой не поехали, когда появилась такая возможность. Работа увлекла нас настолько, что иногда мы забывали есть и спать. Потом, правда, когда прошел первый восторг, мы стали относиться к ней более философски и начали создавать уже что-то более серьезное. Так незаметно пролетели первые полгода.
Пифф работал над блоком-контроллером с функциями навигатора. В последнее время мы стали меняться ролями - он писал программное обеспечение, а я собирал модели. В данный момент он писал программу, которая должна фиксировать местоположение объекта, возможные траектории движения, рассчитывать расстояния до ближайшей точки схода с орбиты и еще много всего полезного в космосе. Ко всему прочему в корпус агрегата мы решили вмонтировать тостер (это оказалось самым сложным). Все это было написано в официальном докладе. Мол, это аналог уже существующих аппаратов, компактный, транспортабельный и минимализированный до размеров сигаретного блока, что в принципе невозможно. Или считалось невозможным. Руководство одобрило проект и снабдило нас всем необходимым. Про красную кнопку, что расположена на нижней панели никто не знал. И не должен был узнать. В план-проект это точно не входило. Терраформатор. Пифф вел секретные, насколько это возможно в условиях ежесекундного надзора, разработки. Лаборатория была буквально нашпигована камерами слежения - скрытыми и не очень Планы Пиффа казались настолько глобальными, что иногда даже я начинал сомневаться в реальности их осуществления. Руководству же об этих планах знать вовсе не обязательно, считал он. Я с ним в этом был полностью солидарен.
- Так ты подашь провод или нет? - я начинал выходить из себя. Пифф нехотя подошел, некоторое время рассматривал мешанину свисающих проводов, которых там было больше тридцати и уверенно вытащил один из них.
- Этот? - уточнил он, поправляя монокль. Уже несколько дней Пифф носился с этим моноклем, считая, что так становится похожим на "сумасшедшего профессора". Веселился, в общем, как мог. От скуки мы иногда начинали придумывать себе все более и более бредовые занятия. Наподобие этого.
- Да, спасибо. - то, что он подал нужный провод, меня ничуть не удивило. После того как мы стали здесь работать, меня уже мало что удивляло.
- Как там твои успехи, кстати? - с неожиданным интересом поинтересовался он. Иногда складывалось такое впечатление, будто он возвращался из другой реальности. Случаться это стало все реже и то, только когда ему что-то было нужно.
- Да так, еще несколько проводов подключу и готово. Надо бы еще корпус немного переделать.
- Зачем? - искренне удивился он.
- Затем! Мне туда еще кое-что надо впихнуть.
- Что на этот раз? - Пифф криво усмехнулся и стал похож на карикатуру с самого себя.
- Стабилизатор. Аппарат конечно переносной, но крепиться в любом случае как-то должен. Думаю, может встроить какой-нибудь универсальный пневматический гвоздемет или как он там называется? Или может строительный степлер? Нет! Магнитный фиксатор лучше. Точно.
- Отдача же, наверное, будет. - предположил Пифф. - А вообще-то, да, надо какую-нибудь фиговину к нему приделать. Ты прав, лучше что-нибудь магнитное. Фиксатор, говоришь? Да, можно и его.
- Позвони, закажи все необходимое. - попросил я, и когда очередной проводок выскользнул из рук, устало рухнул в кресло. Только тут я понял насколько устал. Временами мне начинало казаться, что надолго сил не хватит. Сил и терпения. - Знаешь, я тут подумываю о том, чтобы в Химию перейти.
- В химию? - Пифф посмотрел на меня округлившимися глазами и тут же перевел взгляд на ближайшую из камер. Потом снова бросил на меня задумчивый взгляд и загадочно улыбнулся. Догадался. - А что? Там тоже неплохо.
- Тогда я сегодня напишу заявление? - вкрадчиво поинтересовался я, надеясь, что Пифф поймет скрытый смысл фразы. На самом же деле я сказал: "В химическом отделе есть все необходимые реактивы. Пора начинать приводить в действие наш План."
- Да, конечно, пиши. Твое дело. - чеканя слова, ответил Пифф и почти незаметно кивнул. Настоящий ответ звучал примерно так: "Ага. Мне как раз понадобится кое-что из этого того в ближайшее время. Ты уж постарайся."
- Если нужна моя помощь - обращайся, я тут недалеко буду. - в тон ему ответил я.
- Обращусь.
- Ну, я пошел?
- Удачи. - ответил он и улыбнулся. Все в силе. За пару дней до этого он написал и тайком передал мне целый талмуд на тему "Человечество. План будущего." Если совсем точно, то в этом плане говорилось, что будущего у человечества нет.
С мечтательной улыбкой и грандиозными задумками я пошел к начальнику "на поклон". То, что меня примут в Химический Отдел я знал точно - звали неоднократно. А так как за все время работы в НИИ я зарекомендовал себя как работника, заслуживающего доверия и вообще на все руки мастера, то особым распоряжением мне тут же дали доступ ко всем реактивам. Большая, кстати, редкость.
Все складывалось как нельзя лучше. И до не приличия просто.