ОПТИМИЗМ
	

Апрель 1977.
Да, скучно мне! Да, грустно! Ну и что же? Вы думаете, буду я стонать?
Я буду говорить, смеяться даже и только дома буду отдыхать.
  Чем хуже мне - тем буду веселее, пусть думают, что я счастливей всех!
Я буду непрерывной болтовнёю печаль души переводить на смех.
Пусть скучно мне, пусть грустно, ну так что же? 
Должна одеться в траур и молчать?
Никто увидеть слёз моих не сможет, я только ночью дам себе мечтать.
Я буду днём весёлой и счастливой, пусть думают, что я снаружи вся!
Никто сквозь глаз улыбку не сумеет проникнуть вглубь души, она темна...
Я буду улыбаться и смеяться, пусть говорят, что действует весна!
Весна в глазах не будет изменяться, хоть на душе зимуют холода.
Кто я такая? Шумная болтушка, могу болтать с утра и до темна,
А что ночами мне тверда подушка, так это знаю только я одна...
***
Декабрь 1977.
	Расцвёл на оконном стекле голубой, нежный, хрупкий цветочек.
	Мороз в синей сказочной мгле с грустью каждый творил лепесточек.
	Он должен был быть, как алмаз, чистым, строгим, холодным и твёрдым,
	Лишённым горячих прикрас, голубым, непреклонным и гордым.
	Своей ледяною красой он гасить должен был все тревоги,
	Далёкой о вечном мечтой охлаждать тёплых мыслей дороги,
	Морозить надежды любви, говорить о холодном покое,
	Он должен стоять пред людьми отрицаньем и счастья, и горя.
	Но он, распускаясь, попал под горячей молитвы влиянье,
	И пламенно жить пожелал, о любви родились в нём мечтанья.
	В морозном цветке расцвело сердце нежным, горячим сияньем,
	Его лепестки обожгло золотистым тревожным мерцаньем...
***
Январь 1978.
Тонкой, нежной и слабой Травинкой  суждено ей судьбой было быть,
Но случилось, что этой Травинке, к счастью ль, к горю ль, пришлось полюбить.
Жизнь создала в любви ей преграду: слой Асфальта лежал на пути.
Так всегда: чтоб добиться награды, надо много препятствий пройти.
И любовь ей дала столько силы - на яву, не во сне, не в мечтах, -
Что Асфальт ей пробить сил хватило и купаться у Солнца в лучах!
***