Ей все говорили: она должна быть такой-то
Она ж предпочла быть собой и решать за себя
Ее все учили каким-то наукам о жизни
Она объясняла: дана всем своя лишь судьба

Она пролетала по жизни, как какая-то птица
Но птицей-синицей ее совсем не назвать
Она не была, безусловно, при этом орлицей
Дана ей была от природы личная стать

Велась на нее, как на всех, временами охота
Но свята она и сама никогда не была
Клювали ее когда за что-то серьезно
Всегда в ответ клювала острее она

Такая уж жизнь, не судите ее очень остро
Вы тоже не святы, не стоит и утверждать
Любила она зато очень верно и сильно
Так сильно, что смерть решила принять

Однажды в полете, на самом высоком залете
Когда парила она в небесах голубых не одна
Явился коршун, наметив в добычу друга
Она ж его в бездну с собой в один миг увлекла

Ей все говорили: она должна быть такой-то
Она ж предпочла быть собой и решать за себя
Ее все учили каким-то наукам о жизни
Она объясняла: дана всем своя лишь судьба