Целитель восстанавливал энергетическую структуру девочки. Он всегда, когда лечил, соприкасался с душой человека. И иногда у талантливого целителя бывали виденья. В этот раз Светазар видел то ли белую кошку, то ли белого кролика, золотые страницы и неровный полет луттургата под дождем. Светазар напевал старую песню о творцах, которую знали все - от учеников Академии до стихийников из портов Даира:
Я боялся кроликов, правил и зеркал,
Я не знал о настоящем облике
Внутреннего "я".
Мне казалось, я всесилен,
Мне казалось, я здоров.
Только вот на самом деле слишком много было слов.
Очень мало было сделано по признанию ТВОРЦОВ!
Мне казалось, я всесилен.
Оказалось я - не он...
Не властитель, не губитель
Чьих-то слабых, жалких душ.
Её слабое дыханье говорит мне, что я жив...
Он отдал душу всем созданьям,
А сам остался без души...
И демон серого альянса
Крылом прикроет его боль...
РОБЕРТ ГАЙ
Я осторожно шёл по крыше длинного строения. Порывистый полынный ветер теребил волосы, распахивал рубашку. Спрыгнуть вниз, к привязанным луттургатам, ничего не стоило. Но наличие огромных, сторожевых крыс останавливало меня. Я любил собак, но крысы, как сторожа намного хуже. Или лучше, это с какой стороны посмотреть. Зубастые, очень агрессивные, с небольшую дворнягу, зверьки чаще использовались для дополнительной охраны. Мне бы не хотелось, чтоб крысы решили, что я хочу проникнуть в дом или побывать в пристройках.
Чтобы стайки не выходили за пределы охраняемой территории, землю и прилегающие постройки посыпали порошком, содержащий особый запах. Люди его не чувствовали, но для животных этот запах был сигналом на подсознательном уровне.
Тяжелая заплечная сумка натерла плечо. Кроме всякой походной ерунды там лежала книга. Двое ази дрались из-за книги под окном небольшой сторожки. В покосившейся сторожке пьяненькие стражи играли в кости. Опасаясь, что гневные вопли ази привлекут внимание сторожей, я легонько подул на демонов из-за угла. Сейчас демоны мирно спали, используя друг друга в качестве подушки. Мелкие демоны отличались злобностью, мстительностью и недолгой памятью. Обо мне через час они и не вспомнят, как и о книге в дорогом переплете.
Сегодня меня постигла неудача. Этот спрятанный накопитель тоже был опустошен. Любого другого охватило бы разочарование. Мне же было почти все равно. Бесполезно... Почему глава ордена считает, что что-то могло остаться. Вот уже лет двадцать никто не видел отблесков серой магии.
879 год правления императорской семьи. После экспериментов людей Ксена что-то нарушилось в гармонии Мироздания. Раньше обладающие магическим даром Творца могли видеть серую дымку, рассеянную в воздухе. А сейчас серый цвет магии исчез. И это значило, что мы не можем теперь создавать иных существ. Любые проклятия действовали, управление погоды было до сих пор возможно, и многие другие виды магии существовали. Но теперь утеряна, наверное, уже навсегда возможность создавать иных существ. Мы перестали быть творцами. Я теперь не мог создать ловчих, мои гончие все исчезли. Я, забыв, где нахожусь, выругался. Навсегда запомню серебристо-зеленые глаза Вестра. Вожак стаи исчез, и я больше не чувствую моего ловчего в этом мире.
Остались только исходные формы - люди, разные демоны, вампиры и обычные животные, как, например, луттурги.
По всему миру с давних времен были разбросаны огромные резервауры, наполненные магической силой. Обычно их не трогали, магии и так было в моем мире предостаточно. И до сих пор, несколько десятков магов моего ордена проверяли накопители в труднодоступных районах континента на наличие серой магии. Я прикрыл глаза. Полынный ветер снова принес запах степной травы и помета луттургов. Я обернулся. Огромные животные дружелюбно общались друг с другом. Одни самцы. При самках луттургаты сразу же начинают выясненять отношений. Я задумчиво покосился на них. Очень хотелось одолжить одного - до первого горного перевала три дня пути.
Денег достаточно, но после гор мне животное не нужно, и покупать его, как и красть не хотелось. Хотя последний вариант был интереснее. Забавно проверить, поймают ли меня? Я взглянул на свои руки. Сквозь тонкую ткань рубашки были видны татуировки цеха магов - творцов. И хотя создавать живых существ могли лишь очень немногие, получившие на это право, творений в нашем мире было много. Живые, несколько наивные, открытые, обладающие разумом и речью. И все они исчезли - до этого драконы, грифоны переживали своих создателей на многие века. Я смог создать первого пса только на последнем курсе аспирантуры, под руководством трех высших магов. Вестр...
Помогать себе магией при спуске по черепице вниз не решился, чтоб не привлекать внимания. Впрочем, всего лишь одноэтажное здание. Рискнуть? Тяжело спрыгнул, споткнулся и упал. Старая рана в боку заныла. Демон, я дипломированный маг. Какого ... я здесь забыл.
Я сидел прямо в пыли. Ни деньги, ни положение не исправят одиночества. Любой творец вкладывает часть души в свое творение, и когда твое создание погибает, ты каждый раз словно сам умираешь. За все расплачиваешься. За беззаветную преданность, за радость создания..
Над головой зашумело - собирается дождь... Сумерки стремительно окунулись в ночь. Тряхануло так, что земля содрогнулась. Короткие и бурные грозы отличали степи по эту сторону гор. Близость Карвитских морей делала климат очень переменчивым. Ветер поднимал пыль в воздух, застилал глаза, раздражал кожу. Тонкие графитно-пепельные конусы притягивали к себе разряды молний. Далеко за горизонтом молнии рассыпались фейерверками. Здесь же молнии вытягивались в изломанные прямые и били прямо в кеверы.
Я прикрыл глаза. Рядом что-то зашевелилось. Проклиная неурочную грозу, выбившую все мои сенсоры, я повернулся к степи спиной и увидел старого луттургата, он лениво мотнул головой и внимательно на меня смотрел. Он был без седла и привязан простой веревкой к столбу. Собратья бы его заклевали, поэтому хозяин отвел луттургату место подальше от остальных.
Я пожал плечами - после грозы все выбегут наружу из помещений оценивать убытки, если таковые, конечно, будут. Меня могут заметить. Легонько коснулся создания животного. Меня блокировало. Хм, он что, настолько стар?
Я развязал узел, вытянул веревку из-под шеи луттургата, вроде, как он не против. Правило одно - не подходить к животному сзади или сбоку. Только спереди. Оперся ладонью о крыло и одним взмахом уселся у луттургата на удобном костяном выросте. Без попоны, конечно, будет не так комфортно. Луттургатт мощно взмахнул крыльями и взлетел в черное с золотыми росчерками небо. "Как-то все просто получилось," - ещё подумалось мне. Невероятно огромные крылья, мощная мускулатура, огромные легкие, коллективный разум - красивые животные. Мой луттургат был покрыт иссиня-черной длинной шерстью, обладал темно-синими перепончатыми крыльями с когтями на концах, сильными лапами и узкой продолговатой мордой. Луттург обернулся, мелькнув на мгновенье серой пастью с вкраплениями острых белых зубов. Не такой вроде и старый. Может, просто с сильным блоком против вмешательства чужого разума. Луттургат, как и я, хотел обогнуть грозу - высоко лететь не пожелал - высокая трава от порывов ветра, от взмахов его крыльев расходилась кругами, словно вода. Я, чертыхаясь, достал плащ. С некоторым трудом мне удалось облачиться. Луттург снова повернул морду, как мне показалось, он ухмылялся.
Снова тряхануло. Справа занялся огонь. Но вряд ли случится пожар - сейчас, как ливанет! Я закрыл глаза и попытался представить кевер. Заклинание было нестабильно, ветер, всполохи - все меня отвлекало. Я погрузился в транс. И наконец, когда на степь обрушился ливень, мне удалось закончить заклинание и в относительной безопасности продолжить путь. Луттургату дождь не нравился, он полетел еще ниже, переодически встряхиваясь. Причем мне каждый раз казалось, что скинуть он хочет меня.
Загрохотали небеса, и я рефлекторно пригнулся, прекрасно понимая, что делать это бесполезно. Ведь если молния пробьет моё заклинание "кевера", грома я уже не услышу. Луттургат сбился с размеренного полета и негромко заклекотал. Луттургатту не нравилась, что его роскошная, как я теперь видел, шерсть облепила тело. Очень крепкий луттургат, но явно избалованный. Похоже я доберусь до гор за два дня. И кстати, не забыть отправить луттургата обратно к хозяину. Если захочет, мне ведь не пришлось принуждать его везти меня... Может, с животным плохо обращаются. Нет, так просто отпущу. Слабые узы заклятий едва проглядывали на летуне. Скоро он и сам бы освободился. Бывает.
Меня передернуло... Влажный воздух холодил мокрую одежду, у меня только рубашку была сухая, брюки до ремня были мокрыми. Носок порвался прямо на большом пальце, и я с раздражением ощущал маленькое озерцо в сапоге, особенно неприятно было этому пальцу. До правого сапога дождь почему-то не добрался.
Мне захотелось в тепло, к камину, закурить трубку или выпить вина...
Роберт, - позвал меня голос. Узнав его мне захотелось притвориться мертвым. С Луарой я расстался полгода назад, но она до сих пор злилась. Хрупкая блондинка с зелеными глазами надоела мне своми капризами, нарядами и бесконечной глупой трескотней. Да и для секса можно кого-то поинтереснее найти. Собак я любил намного больше.
Да, - недовольно ответил я. Луара находилась в кабинете Мастера, поэтому связь не терялась. Хотя растояние между нами было огромным. Хм... Видимо, поэтому я сбежал сюда. Вроде как по поручению...
Она уловила мой настрой, и сказала с иронией:
Мастер Виктор просил передать тебе, чтоб ты заехал на болота, торговцы говорили, что опять видели огни в тех местах...
Хорошо, - покладисто сказал я, проклиная главу, дождь и Луару.
Ты заедешь в замки? - спросила она. И я, как наяву увидел, как женщина накручивает золотистую прядь на палец и кривит идеально накрашенный рот.
Нет. Луара, что ты хочешь? Говори прямо. - Разозлился я, потому что мне стало неуютно, если вообще можно представить более некомфортную ситуцию. Луттург взмахнул крыльями, и меня снова обдало брызгами...
Я скучаю...
Женщины!!!
"А я нет", - захотелось нахамить, но я этого в силу воспитания и некоторой мягкости характера сделать не мог. - Луара, мы ведь с тобой говорили.
Не говоря уже о бесценном ожерелье с изумрудами редкостной огранки, которое я подарил на прощание.
Ты не прав, у меня ещё остались чувства..
Дальнейшее я не слушал:
Скажи Мастеру, я выполню его просьбу. Прощай.
Оборвал связь без всякого сожаления.
Дождь закончился. Редкие алмазные капли не в счет. Луттургат стал набирать высоту. Я сконцентрировался, и через пару минут одежда высохла. Но, чтобы высушить сапоги изнутри, следовало вернуться на землю. Стало совсем темно, сильно похолодало. Ничего страшного, я похлопал по шее луттурга. Он поднялся ещё выше, похоже останавливаться луттургат не собирался. Я не любил магией воздействовать на живые существа, и поэтому поймал ремни, до этого спокойно свисавшие с шеи животного. Надевать на луттургов уздечку, как на лошадей просто не имело смысла. Некоторое время мы перетягивали друг у друга повод, так как луттургат ухитрился поймать ремень пастью. Потом ремень лопнул. И луттургату видимо надоело играть, так что упрямец соизволил спуститься. Я решил остановиться на ночлег, оставалось надеяться, что луттургат не решит улететь ночью. Странно, но я никогда не считал себя хозяином кого-либо из животных или существ, если я сам не дарил им жизнь. Поэтому никогда особо не навязывал другим свою волю (даже людям). Завтра надо будет отклониться немного на север... И заглянуть на болота...
Развести магический костер, дарующий тепло, но не обжигающий - дело нехитрое. Потратив часть магического резерва, я устроился возле огня. Сырая земля, ветер, тревожащий степную траву и сбрасывающий капли прямо на меня. Животному было неуютно, он то и дело пытался прилечь прямо в пламя. Не то, чтобы огонь ему повредил. Пламя не обжигало. Просто вдруг луттургату в следующий раз взбредет сунуться в настоящий огонь. При его длинной шерсти, это чревато пожаром.
Животное вскинуло морду, и луттургат с укоризной посмотрел на меня. Он боком оттер меня от кострища и улегся. Я сел на его лоснящийся, мерно дышащий бок. Пахло мокрой шерстью, я наконец-то снял сапоги, ну и запах...
Пока я сушил сапоги и носки, ветер крепчал, воздух похолодел. Я задумчиво взмахнул пальцами, раскрывая пентаграмму, светящимися лепестками возникшую прямо из огня. Луттургат открыл лиловый глаз, и снова закрыл, видимо не посчитал стоящего своего внимания.
В степи мало нежити, но бывает... Защитный контур не пустит никого, лишь бы самому не оказаться снаружи. Вроде должен быть спальный мешок с собой... Я сам не заметил, как задремал, неудобно свесившись и положив голову на руки. Проснулся от скребущих звуков. Двое мертвяков пытались пройти контур. Судя по примятой траве уже сделали несколько кругов. Я окончательно пришел в себя после короткого сна. Луттург давно проснулся и следил перепуганными глазами за нежитью. Надо же какой смышленный лутургат. Другой давно бы взвился в небо, выкинув меня из пентаграммы. Я вдохнул. И аккуратно слез с животного. Он с шумом поднялся на лапы и стал пристально разглядывать нежить. Я уже было поднес ладони друг к другу, чтобы составить знак Священного пламени, как вдруг луттургат ехидно фыркнул и со свистом выдохнул в сторону ближавшего мертвеца сероватое пламя. Я мигом поняв, что это, отпрыгнул в сторону, напрочь забыв о втором. Очень нехорошая реакция для мага. Кислота разъедала траву, сухожилия и кости нежити. А я, прыжком уйдя от луттурга, попал прямо к зомби. Мертвец, не растерявшись, обрушился на меня. Я, проклиная тот день, когда выбрал специальность творца, а не некроманта, чисто машинально создал Черного Жнеца. На секунду возник темный силуэт, сквозь который была видно ночное небо и мириады звезд. Жнец взмахнул сиреневым клинком, и мертвец рассыпался в прах. Запах был настолько отвратительным, что меня замутило. Жнец развернулся ко мне. Я мысленно выругался, вслух заклинание возврата произносить даже времени не было. И полоснул ногтями по вене на запястье, проливая кровь и произнося формулу исчезновения, в глубине души прекрасно понимая, что не успеваю.
Заклятье ликвидировалось. Я с трудом залечил рану, искренне надеясь, что не занес какой-либо заразы, так как до сих пор целительство не являлось моей сильной стороной. У людей, даже демонов, тех же псов, я восстанавливал ткани или даже органы. Не сказать чтоб легко, но получалось. Но попытки исцелить себя всегда превращались в проблемы.
Не смотря на холод, с меня ручьем катил пот. Меня колотило от запоздалой реакции. Демон бы всё побрал. Я до сих пор, кажется, остался тем мальчишкой, который в первый раз попал на восставшее кладбище. Я помнил ручонки младенцев, тянущиеся ко мне, испачканные в крови. Чьи беззубые рты пытались прокусить грязные сапоги магов. Первую красавицу близлежашего села, чье последнее одеяние уже истлело. А лицо девушки ещё было прекрасно, когда она душила стражника. А отряду магов, отправленных на кладбище усмирять зомби, пришлось испепелить её вместе с жертвой. И многие, многие другие случаи начали всплывать в памяти. Конечно, такой выброс гармонов в кровь. Вот демон! Я закрыл глаза, не было нужды так тратить силу, я теперь до утра колдовать не смогу. Можно было просто вызвать обычный огонь, увеличив в размерах уже существующую пентаграмму. Которая, кстати, уже погасла, унесеная отдачей заклятья Черного Жнеца.
Я с руганью натянул сапоги. Закутавшись в плащ, подошел к Фобу. И как только я не смог его узнать. Хотя, учитывая силу его телепатической мощи, можно не удивляться. Я не узнал его около форта, где забрал. Это луттургат предводителя ордена, почему Мастер отправил Фоба ко мне, можно только догадываться. Только Мастер Виктор никогда просто так ничего не делает. О фантастической неприязни этого лутургата к поводьям ходили легенды. Говорят, Фоб даже Мастера скидывал во время полета.
Луттургат не только умел читать мысли, но и понимал их, хотя и не обладал речью. Откуда его взял Мастер неизвестно. Я вскочил на животное, но прежде чем поднять его в воздух, я проверил сумку. Книга по-прежнему лежала там, обернутая в бумагу. Не хватало ещё, чтоб отсырели страницы с красочными иллюстрациями. Я осмотрел провизию - негусто. Хлеб да сыр, который уже явно пора есть. Фоб взмахнул крыльями, и поднявшись вверх, ясно дал мне понять, что ему надоели здешние места. И так как я не был против, Фоб немедленно принял курс на север. Я перекусил на лету, отдал полкраюшки луттургу. А то он даже начал сбиваться с размеренного полета, пытаясь унюхать, что я ем.
В форте хоть сменную одежду куплю. Смешок, сорвавшийся с губ, перешел в хохот. Луттурга, хоть он и был прислан мне, я взял, думая, что чужой, книгу украл. А ещё всегда льстил себе, мол, не краду. Какой же я все самоуверенный! Луттургат обернулся, подозревая, что я сошел с ума. Думаю, он был недалек от истины. Творцы, вкладывая душу, делятся своим разумом. Ещё б я остался в своем уме! Ха-ха. Вот и истерика. Словно баба распустился. Я с раздражением щелкнул поводом. Луттургат, продолжая махать крыльями, подкинул зад, и я чуть не остался без языка. Поспать мне удалось от силы часа два. Проклятый шрам в боку от сырости снова разболелся.