ГРУСТЬ



В заброшенном доме, в затхлой, запревшей комнате,
когда  на улице осень и моросит постоянно дождь,
на рассохшемся стуле, оставшемся от бывшей мебели,
восседает облезлый кот, как переживший народ свой вождь.

А бедная старушонка в парке на памятной чем-то скамеечке, -
как понурая елка, еще хранящая в себе жизненный сок,
воплощенное одиночество, окраина прошлого тысячелетия, -
сколько тут не сиди, не надышится для вечности впрок.

У нее и осталось всего-то: дырявая память да паутина под
потолком на трубе и старые покойного мужа часы,
и "аще же в силах" -  болезни - восемьдесят чудес старости...
И скоро все это, скоро уж - ляжет на божьи весы...