Не успел я отойти от билетной кассы и сделать два шага по фойе железнодорожного вокзала, как подошел какой- то незнакомый дядя и со словами:
- Здорово! - потянул свою руку и пожал мою правую ладошку, будто встретил давнего своего товарища. Этот тип был одет вдобавок в белую дубленку, и напоминал красного командира времен войны сорок третьего года. Через лет пять мы собирались отметить пятидесятилетний юбилей Великой Победы, и данная героическая особенность подошедшего заставила меня еще больше довериться ему.
- Да, домой, - отвечаю я, пытаясь как то вспомнить его личность и опознать ее происхождение.
- Билет купил? - поинтересовался мой незнакомый знакомец, целенаправленно перебивая мои мысли. - А вот мне не хватает копеек семьдесят, - плавно переходит на главную тему дня, точнее вечера мой собеседник. - Не найдется ли у тебя лишних монет?
- Лишние деньги, - приходит в мои не совсем спелые мозги философская тема. - Сколько смысла вместили в себе всего лишь два слова, - пытался я сделать выводы подобно поэтам, тратя впустую на это несколько секунд оставшегося свободного времени. Конечно, данное словосочетание не свойственно нашему брату. Но все же не скажешь, что помочь человеку нет возможности. Она есть. Но, вот проклятье, никак не вспомню, кто же он.
В этот момент внутри меня чрезвычайно и экстренно начали спор два голоса. Первый говорит:
- Дай ему денег. Вдруг он действительно знакомый твой, иначе в какое позорище обернется твоя скупость. А второй:
- Дай! Если даже ты его не знаешь, господь Бог, когда - ни будь, вернет тебе несколько раз больше.- А я надеялся услышать еще третьего, который вдруг скажет:
- Не давай ничего. Он не твой знакомый.- Но я ждал его напрасно. Не нашлось тот, кто мне шепнул это.
Прислушался я первому голосу. Для этого была причина. Если он действительно окажется моим знакомым, и, не уехав домой, станет бомжом... Ужас. Тогда вся вина будет на мне, и до конца своих дней я не смогу себя все это простить, не удастся мне спокойной душой прожить остатки без того нелегкой, да еще и только что начавшийся жизни.
Все же первому встречному отдать всю мелочь было жалко, и со словами :
- Рубль сойдет? - сунул в руки ему хрустящую бумажную купюру. "Красный командир" очень скоро, оставив нас наедине с моими мыслями, исчез из поля зрения.
Когда остался один, решил я напрячь всю память и вспомнить. Кто же был
он. Вроде, где то его видел. Может и не видел, но мне пришлось заставить себя так думать, так как в то время слово "лох" не был принять еще в разговорный оборот.
И тут я вспомнил свою тетку, которая жила в соседнем районе, и начинаю догадываться, что это таинственное некто был ее очередной муж. Точно, как же я сразу - то его не узнал, своего родного дядю. Правда, я его видел всего один раз. Ой, как стыдно! Хорошо, хоть не подал виду, что не узнаю его. Да меня тоже можно понять. У тети моей есть своя одна индивидуальная особенность. Она часто своих мужей меняет. Иногда некоторых успеваем видеть только один раз, а многих даже и не знаем. И не узнаем.
Того, с которым она сейчас живет, вся родня моя хвалит. Оказывается, все бывшие ее мужья были какими - то негодяями. А этот молодец, и еду на всю семью сам готовит. Тетка моя выходит на кухню один раз в год, двадцать третьего февраля. И то, чтобы сварить магазинные пельмени. От того, что спас такого хорошего человека, да еще своего дядю от участи бомжовой жизни мне стало так приятно, и наконец, дав себе, ответ на волнующий за последние минуты вопрос, я облегченно вздохнул.
Но вздыхать мне долго не пришлось, очень скоро теткина дядю, появившегося ниоткуда, я снова увидел перед собой.
- У тебя какой вагон, - спросил он еще более льстивым голосом.
- Восьмой, - замычал я, словно буренка перед дойкой.
- Вместе поедем, однако, - "обрадовался" мой дорогой родственник, который благодаря именно мне не будет бичевать в будущем по грязным дворам этого прекрасного города. - А не будет ли у тебя, любезный, еще одного рубля?
Неумение врать и привычка не отказывать в помощи нуждающимся людям, плюс ситуация, что он оказался моим дядей, решила вопрос в его пользу. Ведь после поезда нам еще предстоит ехать и на автобусе. Об этом нельзя забывать.
- Во сколько поезд, кажется полдесятого? - задал мне вопрос дядя в белой дубленке, но на этот раз, как мне показалось, не совсем удачно. Это меня очень насторожило.
- Нет. В десять ровно, - успел я ответить. "Красноармеец" испарился в людской толпе. - Пошел наверно справки наводить, - успокоил я себя. В полдесятого есть другой поезд, отправляющийся в южном направлении республики. Если по ошибке сядет на этот поезд испугался я, то он же может пропасть в лесах Белорецких, заблудится в степях Хайбуллинских, а вдруг утонет в озерах Абзелила или провалится в карьеры Сибая.
Очередной раз, даже когда он приблизился на максимально малое расстояние, "пролетел" мимо меня с космической скоростью, словно комета над солнечной системой. Затем сколько бы я не наблюдал за ним, и взгляды наши встречались неоднократно, мой новый знакомый меня не "узнавал", пообщаться еще раз со мной не захотел. Однажды я заметил, как он спешно помчался на мою сторону. Подумал, что опомнился. Совесть, наверное, замучил. Остановится? Но он, чуть не сбив меня с ног, пронесся мимо и направился к входным дверям. Оттуда шел парень с темными волосами и округлым лицом. Дядя, которому не хватало денег, прямо подошел к нему, поздоровался.