Аннотация: Короткий сюжетный рассказ, всего на 7 страниц. И в этих страницах я попыталась изобразить борьбу двух сущностей, определяющих поведение каждого из нас.
-1-
"Крик?! Чей-то задавленный невыносимой болью голос ... Приснилось?..Или же это было на самом деле?!" - вспуганное создание с взлохмаченными, пепельно - золотистыми волосами беспокойно пошевелилось на своей кровати, наконец, приняв сидячее положение. Девушка зябко поежилась, окинув мрачную в своей ночной красоте комнату сонным взглядом. Она обняла колени, сцепив тонкие пальчики в крепкий замок. Темнота вокруг пугала ее - особенно после этих странных, иррациональных сновидений, насквозь пронизанных животным ужасом и реками крови... А теперь еще этот голос. Был ли он?!
- Такой реальный... - сама не заметив этого, уже вслух прошептала себе под нос девушка. После звуков собственного голоса тишина и темнота, в которых буквально утопали окружавшие ее предметы интерьера и она сама, стали казаться невыносимыми. Быстро протянув руку к ночному столику у кровати, девушка включила ночник. Мягкий, приглушенный, чуть желтоватый свет залил довольно обширную, но удобную комнату: его тусклые блики отразились на поверхности большого, во весь рост, зеркала - пожалуй, единственной достопримечательности этого места.
Присутствие света, пусть и такого неяркого, развеяло ощущение непонятной тревоги, так мучительно сжавшее сердце девушки. Глубоко вздохнув, она тряхнула короткими волосами и решительно встала с кровати, приблизившись к зеркалу.
- Да что же тебе не спится-то спокойно?! - с толикой иронии, мрачно проговорила девушка, упираясь в резную, темную, прохладную раму зеркала обеими ладонями. Отражение ответило ей обеспокоенным взглядом.
"Вот уже и мешки под глазами" - уныло промелькнула безрадостная мысль по краешку сознания. И правда, под глазами светло-серого цвета, залегли легкие тени, придававшие итак серьезному взгляду некую мрачность.
- Эти кошмары тебя совсем доканают, - горько констатировала девушка, проходясь подушечкой указательного пальца по нижнему веку, словно, стремясь стереть всякое присутствие этих неоспоримых доказательств ее недавней бессонницы.
И тут... Словно острая игла, ее разум пронзила неприятная мысль-воспоминание.
"А ведь мои сны! Они все, как один, начинались именно с этого места... У зеркала..." - от этого неутешительного вывода по спине у девушки забегали холодные мурашки, - "и потом... я бежала. А затем - кровь... Много крови!"
Но ведь это - не сон?! Это - реальность. Она действительно проснулась. И это неоспоримо, что сейчас она по-настоящему стоит у зеркала в своей комнате. Она чувствует пальцами прохладу его гладкой, сверкающей поверхности... Реальность не ускользает от нее куда-то в сторону - она остается здесь, с ней. Так легко было в это поверить... Если бы не одно "но".
Неприятный скрежет, такой знакомый, возвестивший о крахе иллюзий несчастной, уверенной в реальности всего происходившего сейчас...
- Н-нет... - неверяще прошептала девушка, расширившимися от ужаса глазами наблюдая, как ее лицо ее отражения, не в пример хозяйке, превращается в маску смеси удивления, смертельной муки и страдания. Рот отражения приоткрывается, издавая еле слышный страшный хрип: по очерченным губам стекает густая, вязкая струйка темно-бардовой, в полумраке комнаты почти черной, крови.
Тихо всхлипывая, оригинал переводит остекленевший взгляд ниже, к груди отражения. И там, на уровне солнечного сплетения, голубая ночная рубашка уже насквозь пропитана все той же кровью... А венчает картину упершееся острием в зеркало с ТОЙ стороны длинное, острое, в кровавых разводах лезвие, проткнувшее насквозь тело отражения.
- Нет... опять... - еще более жалостливо простонала девушка, не в силах оторвать взгляда от своего умиравшего отражения. Упасть ему не давал лишь послуживший орудием убийства нож, хотя от природы бледная кожа ее копии приняла уже восковой оттенок, - "мертвое сияние", как называют его некоторые писатели.
Все, что она могла сделать, - это просто всхлипывать, до боли сильно вцепившись в раму пальцами... Снова эта грань, разделявшая реальную жизнь и параллельный мир, где властвовали ее темные фантазии, истончилась, став практически невидимой. Хоровод мрачных образов, звуков затащил ее в свои глубины, отдалив ее сознание, и приблизив грозное, опасное подсознание.
Эта картина могла длиться вечность - до тех пор, пока последняя капля крови не покинет тело ее убитого двойника по ту сторону зеркальной поверхности... И тогда она увидит лицо убийцы, которое пряталось за телом несчастного отражения. Но, похоже, в планы убийцы не входило раскрыть свою личность так быстро.
И в следующую секунду по поверхности зеркала, сопровождаемые угрожающим треском, зазмеились трещины; все новые и новые разломы ползли в разные стороны от места давления конца лезвия в стекло... Наконец, давление, приложенное к поверхности зеркала с той стороны, стало непереносимым - и хрупкое стекло лопнуло с громким треском, словно большой мыльный пузырь.
Девушка испуганно закричала, инстинктивно прикрыв лицо ладонями: вокруг нее сверкающим дождем осыпался град осколков. Некоторые задевали ее, и в местах соприкосновения этих острых частиц с кожей тут же возникали мелкие порезы.
Повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь тихим, судорожным дыханием несчастной. Медленно, осторожно, словно боясь увидеть свою комнату вновь, девушка отняла дрожащие руки от лица. Она сидела посередине озера из зеркальных осколков, выстлавших деревянный пол внушительным слоем.
"Стекло так не бьется... Нет! От острого предмета оно бьется крупными осколками... Что за ерунда! Это нерационально..." - мелькали в голове совсем глупые и совершенно бесполезные размышления, ибо итак уже было понятно, что происходящее здесь - нереально. Это очередной сон, кошмар. Но легче от этого, почему-то, не становилось...
В голове, словно призраки в пустынном доме, роились смазанные образы - и ни один из них невозможно было растрактовать. Создавалось мучительное ощущение, которое появляется всегда, когда пытаешься усиленно что-то вспомнить, а вместо этого еще сильнее запутываешься в лабиринте собственных догадок.
-2-
- Тебе не сбежать, слышишь?! Это бесполезно, дорогая, твоя судьба уже решена!
Холодный, металлический голос разорвал тишину спящего дома подобно ядерному взрыву в самом эпицентре столицы. Всего пара фраз - безэмоционально, бездушно... Словно автомат. Как запись на магнитофоне... Как безжизненный бесполый модулятор голоса на компьютере.
Откуда-то из глубины души пришло осознание того, что этот голос - голос того самого Убийцы... Впрочем, даже просто догадаться было не сложно. Он звучал отовсюду. Но сильнее всего он был слышен из коридора.
Мелкая дрожь, бившая тело несчастной, превратилась в крупную. Зубы тихо постукивали друг о друга - но в комнате не было холодно... Наоборот, здесь стало вдруг очень душно; в воздухе был разлит неприятный запах затхлости и тлена. Словно в мгновение ока современный дом превратился в старую, гниющую развалюху, насквозь изъеденную жучками.
- Иди...иди...иди.... - тихий, настойчивый шепот достиг слуха девушки; нескончаемое повторение одного - единственного слова, не дающее возможности собраться с мыслями, вводящее в сомнамбулическое состояние итак потревоженную нервную систему. Голос, проникающий на задворки подсознания, эхом отражавшийся в голове, доводящий до исступления...
- Хватит...хватит... - тихо всхлипывала девушка, зажмурив веки и нахмурив тонкие брови, - хватит...прекрати... - ее умоляющий шепот набирал обороты, постепенно нарастая. Ладонями она заткнула уши, желая отгородиться от этого сводящего с ума шепота; и все же слова ее мучителя долетали до ее слуха с особой четкостью даже сейчас... Казалось, этот шепот звучит изнутри, а не снаружи.
- ПРЕКРАТИИИ! - сорвалась девушка на истерический визг, согнувший ее хрупкое тело пополам. По щекам заструились горячие, прозрачные крупные капли - слезы страха, непонимания, усталости. Слезы злости на саму себя за свою душевную слабость.
- Твоя беспомощность уже действует мне на нервы!
Девушка испуганно встрепенулась от звуков все того же голоса - теперь в нем отчетливо прослеживались нотки раздражения. Она медленно поднялась на негнущиеся ноги; ее испуганный взгляд метался по углам, словно ожидая увидеть обладателя этого страшного голоса.
Ее серые глаза остановились на остове многострадального зеркала: теперь от него осталась лишь темная рама... Но вот, из отчетливо видимого разреза в том месте, где лезвие нарушило целостность его поверхности, полилась какая-то темная, густая жидкость. Ее вязкие, тяжелые капли с противным чваканьем шлепались о пол.
- СКОЛЬКО МОЖНО ТЕБЯ ЖДАТЬ?!!! - яростно взревел безликий голос так, что в темных окнах дома задрожали стекла; одновременно с его криками, словно вторя его раздражению, мерно капавшая из разлома рамы жидкость запузырилась и, словно под большим давлением, фонтаном брызнула, заливая пол комнаты, а также испуганно взвизгнувшую ее хозяйку.
И это было тем толчком, который требовался для несчастной, чтобы заставить ее опрометчиво броситься прочь из комнаты...
С треском распахнув дверь, девушка, словно козочка, преследуемая волками, вывалилась в длинный, узкий коридор, соединявший две половины дома. Слева он заканчивался тупиком, в стене которого было вмонтировано большое французское окно; справа располагался вход в обширную гостиную, сейчас мрачно зиявший привычной ночной темнотой. А прямо от беглянки располагалась стена с парой дверей, ведущих в дополнительные спальни. За ближней к окну дверью спали родители... Внутри что-то болезненно сжалось.
"Успокойся!" - одернула себя девушка, - "они спокойно спят где-то там, в реальности... А здесь их нет!"
Эти мысли немного приободрили ее. Но ненадолго... Она успела сделать всего один шаг вперед.
И тут раздалось еле слышное шипение. Девушка повернула голову влево и обомлела от страха... Там, где совсем недавно располагалось высокое, во весь рост, французское окно, теперь не было...ничего. Ни окна, ни стены -лишь все та же черная непонятная субстанция, что сочилась из поврежденной рамы зеркала в ее комнате. Эта жидкость заливала весь проем; она, словно черная кислота, с противным шипением изъедала поверхность стен, пола. И в глубине этой чернильной полости, казалось, тоже что-то есть... Точнее, там не было ничего. Но это самое "ничего", эта пустота, вела себя, словно пустота черной дыры - ненасытно всасывала в себя воздух, а также предметы. Вот с комода под действием всасывающего потока воздуха "черной дыры" сорвался легкий, белый мамин любимый платок - он пронесся мимо наблюдающей, словно невесомое яркое облачко, исчезнув в теле субстанции с тихим хлопком.
- Господи, а это что?! - в отчаянии простонала девушка; в коридоре поднялся уже ощутимый ветер, яростно трепавший ее светлые волосы и края голубой пижамы. Но настоящую дрожь страха несчастная почувствовала только тогда, когда поняла, что эта "черная дыра" движется на нее. Постепенно, сантиметр за сантиметром, она поглощала пространство коридора, подбираясь все ближе. И ее горячий, удушливый ветер уже начинал спирать дыхание.
" Бежать, бежать!" - тревожным колокольчиком взорвалось в голове у девушки; повинуясь импульсу, она повернулась спиной к субстанции и бросилась прочь, к черневшему в нескольких метрах входу в гостиную.
Внезапно субстанция позади беглянки поменяла свои свойства: в одну секунду "черная дыра" увеличила скорость своего продвижения в несколько десятков раз, словно соблазнившись видом убегающей добычи. Гул позади девушки стал невыносимым, жар опалил ей пятки, а взбесившийся ветер чуть не сбил несчастную с ног, больно приложив ее плечом о косяк, словно бы пытаясь задержать ее здесь, во владениях субстанции.
Взвыв от боли в преплечии, несчастная нашла в себе силы тут же совершить последний рывок вперед, фактически перед "пастью" черной дыры. От затхлого дыхания "черного зверя" у девушки на секунду сперло дыхание.
Она упала на пол гостиной, с трудом откашливаясь, пытаясь прийти в себя; откашлявшись, девушка перевернулась на спину, судорожно вдыхая относительно свежий воздух, посекундно морщась от боли в ушибленном плече.
- А вот и ты! - поприветствовал ее как никогда близкий, знакомый механический голос.
-3-
Огромная гостиная имела всего лишь один источник света - это тусклая настольная лампа с кроваво-красным абажуром, покоившаяся на письменном столе у темного окна.
Затененная, невысокая фигура неспешно поднялась с мягкого кресла около книжных полок, скрытых в темноте. Очертания ее были человеческие: и в левой руке поблескивало алыми бликами длинное, угрожающее лезвие...
- ТЫ! - с ненавистью выплюнула девушка, с трудом поднимаясь на ноги; ее серые глаза метали молнии, и в кровавом свете лампы казались страшными.
- Ты же больше никого не ждала? - с долей иронии, если, конечно, этим голосом можно было передать данное чувство, проговорило существо, - я снова здесь, Джейн. Снова.
- Я...знаю тебя, - настороженно нахмурившись, проговорила девушка, делая шаг вперед. В неверном свете настольной лампы черты Убийцы угадывались достаточно тяжело... Но все же: невысокий рост, хрупкое телосложение и голубая, старая пижама.
- Конечно, знаешь! - пожало плечами существо, - мы существуем с тобой бок о бок уже шестнадцать лет.
- Что за глупый сон?! - сердито выкрикнула Джейн, в сердцах топнув ногой, - мне он совсем не нравится!
- О! Он тебе никогда не нравился, никому из вас! - протянул ее загадочный собеседник, скрестив руки на груди; при этом обагренное кровью лезвие уперлось в стену позади кресла, - и все же. Ты постоянно приходишь сюда, Джейн. Раз за разом... Так и не понимая, что от тебя требуется, чтобы этот сон прекратился.
И, заметив смятение на лице собеседницы, фигура хмыкнула:
- Да, дорогая, ты здесь уже не в первый, и не в пятый раз! И ты это чувствуешь... Ощущение, так называемого "де-жа-вю". Кажется, в точку?.. - аккуратно осведомился убийца, склонив на бок голову, - вся правда в том, что этот кошмар не оставит тебя. Если ты этому не поспособствуешь.
Джейн слушала слова Убийцы, понурив светлую голову. На ее миловидном лице застыло страдальческое выражение лица, а руки были безвольно опущены. А перед глазами девушки вновь, как в старом, смонтированном режиссером-недоучкой, фильме мелькали стертые, смазанные образы... Забытые чувства: ненависть, боль, жалость к себе - они захлестнули сердце несчастной; эта ситуация, это существо... Это уже было. Не раз. И все размытые, обрывочные воспоминания об этом были окрашены в темно-алый цвет.
- Что бы ты не делала, ты проиграешь... Потому что она на моей стороне, - тихим, шелестящим голосом проговорил Убийца, делая шаг по направлению к девушке. Та встрепенулась и посмотрела на существо глазами, полными искрящихся слез.
- Ты можешь кричать, злиться, можешь сопротивляться, умолять, ползая на коленях, - голос Убийцы звучал хрипло и монотонно, словно звуки помех на радио, - это все уже было. И ничего из этого вам не помогло...
- Кто...ты?.. - сумела выдавить из себя девушка сквозь душившие ее горло слезы.
- На этот вопрос я отвечаю уже, наверное, в сотый раз, - тяжело вздохнуло существо. И вместо ответа фигура сделала еще один шаг вперед, а затем присела на корточки перед дрожащей девушкой.
- Я - Разум, Джейн, - тихо проговорило существо. В мерцавшем, тусклом свете гостиной пришелец являлся точной копией девушки. Но сейчас, когда он подошел ближе, раскрылась еще одна пугающая деталь его внешности: у незнакомца не было лица. То место, где должны быть глаза, нос, губы, подбородок, были совершенно гладкими. Как он видел? Как говорил?!
- Предворяя твой вопрос, милая, - Убийца аккуратно, почти нежно коснулся кончиком лезвия щеки зажмурившейся от испуга девушки; от клинка исходил запах крови, - разум слеп. Как и правосудие... Мне незачем глаза, которые могут видеть ложь, которые сами могут обмануть. Мне не нужен рот, язык, - я могу говорить твоим голосом, в твоей голове; а улыбаться мне незачем.
- Ты... ты слеп, если действительно так думаешь! - тихим, дрожащим голосом возразила Джейн, прожигая своими глазами пустую маску лица Разума, - я вспомнила твои игры! Ты убил их!!! - последнюю фразу она хрипло, с болью выкрикнула прямо в это неподвижное подобие лица.
- Это потому что вы не нужны ей. Вы не нужны нам, - бесстрастно ответило существо, склонив свою светловолосую голову на бок, - а я уничтожу тебя. Я уничтожу всех вас, Джейн. И тогда ей, нам жить станет легче. Никому будет кормить нас несбыточными мечтами.
- Ты ублюдок! - взорвалась девушка, подскочив на ноги и сжав руки в кулаки, - как смеешь ТЫ решать за нее, нужны мы ей или нет?!
- А я и не решал. Это ее решение, Джейн, - все также спокойно проговорил Разум, поигрывая клинком, - именно благодаря ей ты сейчас стоишь здесь, как и все те до тебя, коих ты видела в своих снах, в силу связи с ними. Именно поэтому ты вспомнила свои сны только СЕЙЧАС. Все это сделала она, чтобы ни ты, никто другой, мне не помешали.
- Это...не правда... - тихо проскулила девушка, обхватив себя руками, пытаясь унять дрожь, пытаясь собрать воедино осколки своего разбитого словами Разума сердца. Та, которую она любила больше жизни... Та, что была смыслом ее существования... Она желала ей смерти.
- Ты ведь любишь ее, - словно прочитал мысли девушки, проговорил Разум, - так сделай все правильно для той, кого ты любишь. И освободись сама. Больше никаких кошмаров. Только покой и тишина.
- Я... я... - силилась выговорить девушка, но с каждой попыткой дыхание спирало все сильнее и сильнее; и наконец, она тихо заплакала прикрыв лицо руками, тихо проскулив, - она не знает, на что себя обрекает...
- Она просто хочет жить проще, - бесстрастно констатировал Разум. Затем свободной рукой он указал куда-то вглубь гостиной: там, на стене, общей со стеной спальни Джейн, висело еще одно, идентичное тому, что в ее комнате, зеркало. Но его гладкая поверхность отражала вовсе не обстановку гостиной... В зеркальном проеме виднелась спальня девушки.
- Ты... - одними губами прошептала Джейн, медленно двигаясь вперед. Она остановилась у зеркала, коснувшись горячими от слез пальцами его благодатно прохладной поверхности.
Там, в глубине зеркала, на мягкой односпальной кровати мирно посапывала она, подложив руку по голову. Ее растрепавшиеся пепельно-золотистые волосы разметались по подушке; верхние веки закрытых глаз слегка подергивались, а черные, длинные ресницы отбрасывали легкие тени на щеки; рот с правильными губами был слега приоткрыт. Она спала, она видела сны.
- Ты...не представляешь...что делаешь... Джейн... - дрожащим голосом прошептала девушка. Она слышала, как сзади к ней легкими шагами приближался Разум. Но она просто бессильно опустила голову вниз, сильно зажмурив глаза - пара горячих слезинок разбились о деревянный пол; ее побелевшие от напряжения пальцы вцепились в раму зеркала.
- Ты все сделала правильно, - последнее, что девушка услышала от Разума, стоявшего за ее спиной. И в следующее мгновение острое, безжалостное лезвие проткнуло ее бьющееся, сострадающее сердце, выйдя спереди и упершись в зеркало. Смертельная агония, боль физическая, муки и терзания разбитой души - все это смешалось в один большой, горящий котел, которому и Ад мог бы позавидовать... Из груди погибавшей вырвался мучительный стон смертельно раненного существа; драгоценная кровь, почувствовав бреши в сосуде, поспешила прочь - через рану, на темно-коричневый паркет, отдельные капли проложили себе путь через носовые ходы, другие - через рот.
Угасающим взором девушка успела заметить, как дернулось тело на кровати, как ОНА встрепенулась, словно что-то услышав, и уставилась в зеркало огромными, испуганными глазами.
- Ты...убила...меня... - последние слова, с трудом произнесенные неповиновавшимися губами. И безжизненное тело со стекленеющими глазами медленно сползло вниз по безукоризненно гладкой поверхности зеркала, оставляя за собой кровавые, смазанные следы.
-4-
- Странно... Приснилось, наверное. Будто кто кричал... - задумчиво пробормотала себе под нос Джейн, ероша свои светлые волосы. Затем она еще раз задумчиво оглянулась на зеркало. В его глубине она видела себя: миловидную, шестнадцатилетнюю девушку с большими серыми глазами и милыми ямочками на щеках. Очень рациональную и разумную даже для своего юного возраста. Решив этот вопрос, Джейн просто отвернулась от зеркала и снова спокойно погрузилась в сон.
Наутро Джейн найдет скомканный листок бумаги, который будет лежать под рамой зеркала. На его белой поверхности, заляпанной коричнево-красными каплями, она прочтет следующие строки, написанные все теми же непонятными чернилами:
"Разум не имеет лица вовсе не по тем причинам, что он указал... Просто лицо - это эмоции. Глаза - зеркало души... Разум не имеет души. Ведь душа - это чистая эссенция чувств, эмоций. Разум - это голый прагматизм, без толики человечности. Наши губы...они изгибаются в усмешке, в милой улыбке, раскрываются в громком смехе, могут надуваться... Разуму это чуждо. И поэтому, давным-давно, он стер свое лицо. И пусть Разум у каждого свой -маска их всегда одинакова. Разум однобок... Он светел, но ограничен. Он - есть правосудие, но его повязка на глазах мешает ему рассмотреть, насколько жизнь есть больше, чем он видит! В нем нет места чувствам... Эмоциям... Там, где властвует Разум, нет места нам."
А между тем, сейчас, в глубине зеркальной поверхности, лежа на холодном полу и медленно истекая кровью, остывало тело, имя которому при жизни было светлое и радостное - Надежда.