|
|
||
На "Нереальную Новеллу - 2022" | ||
ЦЕЛУЮЩИЙ НЕБО
"Мы снова увидели друг друга глазами"
Приветствие тунгусов при встрече. Из книги Г.Ф.Миллера "ОПИСАНИЕ СИБИРСКИХ НАРОДОВ", XVIII век Белый мир выпустил ветер. Колючий, неласковый, он налетел на медвежонка и толкнул носом в сугроб. Медвежонок засопел и попятился - поближе к маме, отдыхающей в берлоге после охоты. Явилось солнце и погладило медвежонка по шерстке. Он начал кувыркаться, перемещаясь все дальше и дальше, пока не добрался до края небольшого склона и не съехал вниз. Приземлившись на брюхо, медвежонок огляделся и почуял запах взрослого медведя. Испугавшись незнакомца, он стал карабкаться вверх по ледяной горке, но лапы соскальзывали, а силы быстро кончились. Когда сверху раздался рев мамы, медвежонок заскулил ей в ответ. *** - Сы-нок, вста-вай! Ваня зажмурился и спрятался под одеяло. - Подъем, симулянт, - заглянула к нему мама. - Я был на Северном полюсе. Жил в берлоге. А потом... - А потом опоздал в школу, - посмотрела на часы Татьяна и крикнула уже для мужа: - Это всё твои энциклопедии со сказками! Ребёнку уже кошмары сняться. - Ребенок должен знать свои корни! - отозвался из кухни Ванин отец. Стянув с сына одеяло, Татьяна поцеловала его макушку: - Мне к первой паре, папа готовит завтрак. - Можно в зоопарк после школы? Весь класс идёт. Удивляясь молодым и активным педагогам, таскающим в морозы детей по зоопаркам, Татьяна выскочила из квартиры, застегивая на ходу сапоги. Молния на одном заупрямилась и пустила стрелку по капрону - день обещал трудности. После обеда Татьяну Викторовну, доцента московского университета, оторвали от лекции - дозвонились на кафедру и сообщили, что срочно ждут в зоопарке, потому что хоть и "...ваш сын жив и здоров, но зачем-то лазил в клетку с медведями, и милиция хочет убедиться, что у родителей мальчика нет претензий к руководству... " В метро, пролетая над ступеньками переходов, Татьяна вспомнила и Ванину ветрянку с температурой "под сорок", и воспаление легких в больнице, и упрямые кудряшки над раскосыми глазами - привет от бабушки "крайне-северной народности". Размазывала тушь под сочувствующими взглядами и пришла в себя только когда увидела краснощекого сына с батоном хлеба в руках, рядом с посиневшей от холода классной руководительницей, Виолеттой Игоревной, в компании двух милиционеров. - Не волнуйтесь, гражданочка, все живы, - отчитался ей молоденький милиционер. - Вы бы построже... Хулигана из ребёнка растите. Татьяна ощупывала сына и хмурилась. - Сам не понял как, - виновато икал Ваня, - захотелось быть ближе к природе... Мам, а правда, что духи предков нас охраняют? К вечеру все успокоились. Классный руководитель, заручившись прощением за недосмотр, рассказала, как Ваня преодолел ограждение и отправился к клетке с белыми хищниками, а медведица, обрадовавшись гостям, просунула холодный нос между прутьев, чтобы поздороваться как следует. Когда Виолетта Игоревна обнаружила пропажу, медведица уже расправила свой сине-чёрный язык и тщательно облизывала человеческого детёныша, разомлевшего от тесного контакта с дикой средой. - Жалко, телевидение не дождались. В "Очевидном-невероятном" показали бы, - вздыхал Ванин папа, допивая вторую порцию коньяка. - Значит так, дорогие мои мужчины. Больше никаких сказок про животных - ни в книгах, ни в телевизоре. Никогда. *** Ван-Ваныч потопал, сбивая снег с подошвы, и открыл дверь полярной станции. Отряхивая бороду от налипшего льда, заметил на вешалке незнакомую куртку ярко фиолетового цвета. Нашлось объяснение следам на снегу - вездеход кого-то привёз, и судя по довольным голосам за дверью, гость прибыл с подарками. Жилое помещение метеорологической станции объединяло и кухню, и зону отдыха, и отсек для работы. Комната встретила Ван-Ваныча преображенной: на деревянном столе, поверх бумаг и оборудования, сверкая этикетками, разложились продуктовые деликатесы, а несколько бутылок алкоголя и ящик мандаринов добавляли настроения в беседу. - ... долго здесь не протянешь. Гидролог через неделю сбежал, - делился опытом дядя Коля, старший метеоролог. - Что русскому хорошо, то немцу... - Хорошему человеку поможем, - басил Степан, самый молодой из сотрудников. - С Ван-Ванычем через месяц на материк вернешься, - присматривался к мандаринам Дядя Коля. - О! А вот и он. Ван-Ваныч, глянь, кого к нам на Рождество занесло! - Я Франц, Франц Трампе, корреспондент немецкий географический общество... - Высокий худощавый немец смотрелся слоном в посудной лавке. - Приветствую! Иван, можно Ван-Ваныч. Биолог. - Ван-Ваныч пожал гостю руку. - Вы почти к празднику успели. - Налей Ван-Ванычу! - Я не буду, еще раз схожу-выйду... - К Дусе? Метель скоро. - Дуся? Deine Frau?* Здесь? - удивился Франц. - Нихт фрау! - замахал руками дядя Коля. - Дуся это медведь. Два года с Ван-Ванычем дружат. Променады вдоль берега... - Он ему заместо папаши. - Степан, тебе уже хватит! Немца пугаешь, у него и так глаза... Ну что, Фриц, за дружбу? - Я Франц, корреспондент... - Да понял я. Вот что, корреспондент, про что писать будешь? На станции с прошлого века ничего не менялось, уж поверь мне. Я тридцать лет здесь... Напиши лучше про Ван-Ваныча, как он с животными умеет... Он Дусю от моржей спас. - Не спас, а забрал! - Тебя там не было, а я видел. - Очень интересно. Как это возможно? - моргал круглыми глазами Франц. - Погоди, здесь и не такое увидишь! - Ты не смотри, что Ван-Ваныч скромный. Он сейчас посидит с нами, а потом в тетрадку свои наблюдения зафиксирует и к медведю почешет. - Почешет? - На свиданку. Он Дусю на руках из моржового лежбища вытащил. Медвежонок только из берлоги, как у моржей оказался - загадка. Медведица бегает рядом, боится, снимутся с места - задавят, или бивнями... А Ван-Ваныч ползком, ползком, потом схватил его и к мамке... - Она ему моржа потом приволокла. Обглоданного. Спасибо так сказала... - Спасибо, не сожрала героя! - Пускала потом Дусю к Ван-Ванычу... Он и привык к человеку. - Ага, привык. Иди сам попробуй! - Русские все так уметь? С медведем? - Боже сохрани! Ван-Ваныч один такой. Стёпка, ты видел вчера, как он моржиху оглаживал? Аж тряслась на радостях... Не красней, Ван-Ваныч, выпей. Когда еще... А вот скажи-ка мне, Фриц, ружьё у тебя есть? Вот и у нас нету. Знаешь, как с медведями надо? Если встретишь? Встань-ка, научу. Вставай-вставай! Ты за белого будешь, а я... Ван-Ваныч сунул мандарины в карман куртки и вышел. Через неделю полярная ночь пойдет на спад, а пока что небо из плотно синего скручивалось в тёмные бархатные складки, освобождая сцену северному сиянию. Под желто-зелёным светом шагалось легко. Недолго вдоль берега, потом через торосы, туда, где Дуся рыбу ловит, там к воде удобнее. Главное, до метели вернуться... Неожиданный и резкий хлопок порвал полярную тишину, обнажив человеческие голоса и оранжевые фары вездехода. Ван-Ваныч заторопился, побежал. Не заметив полынью, поскользнулся, упал. Ушанка отлетела в сторону. Не найдя пропажу, потуже затянул капюшон намокшей куртки. Задвигались фонари машины, быстро отползая в глубину сумерек. Ван-Ваныча привлекло тёмное скопление льда на поверхности. Когда подошел ближе, увидел бурые разводы, а потом Дусю, полулежащего на льдине с раскинутыми лапами и вспоротым брюхом, из которого сочилась кровь и осторожно выползали внутренности, булькая и дымясь, словно из приоткрытой двери потустороннего мира. Ван-Ваныч охнул, подбежал к медведю, подхватил его голову. На мгновение показалось, что Дуся открыл глаза. - Как же так? Почему, Дуся? Стянув ледяную куртку, прижался к медведю, замарываясь ещё тёплой кровью. Мертвая туша вдруг осела и навалилась на Ван-Ваныча, закрывая от налетевшей со стороны моря непогоды. Ван-Ваныч закрыл глаза и затих. Метель мгновенно завертела пространство и время. Погружаясь то в темноту, то в снежный дождь, Ван-Ваныч терял сознание, потом просыпался. Раз увидел над собой морду оленя, а когда открыл глаза в следующий - шамана с бубном, собранным из звезд на синем ясном небе. Гул бубна и песнопений, перемежаемые звериным воем и птичьими голосами, оглушили Ван-Ваныча, но происходящее ему нравилось - он был всюду и нигде, ощущал все и ничего не чувствовал, был и солнцем, и ветром, жаром огня и ледяной водой, человеком и зверем... *** - ...ы-нок, ...а-вай! Разбудил голос, знакомый, далекий, и солнечный свет сквозь ноздреватый снег. Нашёл окошко в сугробе и увидел небо - слишком светлое для полярной ночи. Попробовал освободиться от снежного покрывала, но боль в мышцах скрутила в клубок. Пришлось отдышаться и после двинуться к станции. У домика возился с рыбой Франц. Подбежав к немцу, закричал: "Я вернулся!", но вместо этого выплюнул что-то нечленораздельное, заставив Франца отскочить к стене. - Scheiße!** - побледнел немец. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Потом Франц позвал на помощь. Когда из-за двери выскочил дядя Коля с сигнальной ракетой в одной руке и ножом в другой, пришлось отступить. - Франц, дыши ровно, это Дуся. Авось не тронет. Я его сейчас шугану... - Дуся? Ваныча? - Смотри-ка, ищет его... Пшёл отсюда! Нету больше твоего друга. Утоп! Только шапка осталась... Уходи, кому говорю! - Дядя Коля стучал ногами и размахивал ножом. Запах страха, приправленный рыбьей требухой, и ароматы горячего хлеба из приоткрытой форточки, смешались. Вытянувшись во весь рост, медведь водил носом и рычал. - У-у, зверюга! Когда сигнальная ракета пролетела рядом, оставляя красный клубящийся след, медведь опустился на лапы и замотал головой. Что-то сообразив звериным нутром, он успокоился, отвернулся от людей, и сначала нехотя, а потом все быстрее и быстрее, направился туда, где ледяной горизонт целовал белое небо. __________________________________________________________ Deine Frau?* - Жена? (нем.) Scheiße!** - Дерьмо, разг. (нем.)
- Комментарии: 11, последний от 27/02/2022.
- © Copyright Гальская Татьяна (galanueva@yandex.ru)
- Размещен: 11/01/2022, изменен: 18/09/2023. 11k. Статистика.
- Новелла: Проза
Связаться с программистом сайта.