Аннотация: Обновление к "Королевским клеткам", окончание.
'В королевских покоях, в хрустальном венце...'
Следующий день начался с появления двух молчаливых женщин-горничных. Похожие платья недорогой ткани, не очень-то симпатичные лица, вышколенные, они практически молча помогли ей одеться - платье было не новое, домашнее - подали умываться и завтрак - Лиля осторожно понюхала что-то вроде салата и ограничилась кашей, хлебом и медом.
Джесс спал. Сон его был тяжел, но он не проснулся даже тогда, когда Лилиан сняла с него камзол, рубашку и протерла влажным полотенцем. Тяжелое, покрытое шрамами разного времени тело. Чем же это таким его 'огрели'-то, а? Ох уж эти местные 'травки'!
Появился дежурный капитан стражи, поклонился, представился, сообщил порядок передвижения. Король не забыл отдать распоряжения - ей дозволялись поездки в течение дня, в сопровождении конного десятка. Капитан просил сообщать ему о них загодя. Посещения во дворце допускались - но во внешних покоях. Курьер не выделялся, но за свой счет разрешалось отправлять корреспонденцию.
Она попросила стол. Ей принесли что-то на вычурных гнутых ножках, высотой чуть выше колена.
- Это что, шутка такая?! Мне нужно иметь возможность писать!
Принесли другой - повыше, побольше. Несколько ящиков на столешнице, монограмма 'ДИ' во весь стол. Какой-то уж больно дамский для 'Джеррисона'.
- Хорошо, только накройте чем-нибудь. Будет жалко, если заляпаю.
Слуги ей повиновались молча. Это раздражало. Все раздражало.
Пополудни часа в три Джеррисон проснулся - но состояние его было не очень... Лиля завела дневник и начала записывать все, что происходило.
Вечером пришел Король.
- Мадам.
- Ваше Величество.
- Злитесь?
- Как можно! Король есть всевластный повелитель Государства и подданные его...
Он остановил её жестом.
- Спасибо, я тоже читал. Вы злитесь.
- Ваше Величество полагает - не на что?
- Мое Величество полагает, что у нас слишком много общих интересов.
Лиля решила, что это - верхний максимум извинений, которые она в принципе может услышать. Кроме того, формально придираться было не к чему.
- Я далека от мысли, что могу давить на короля. - как бы это сформулировать? - Мне лестно, что Ваше Величество нашли возможным побеседовать со мной.
- Мы начинаем понимать своего отца. - улыбнулся король Ричард. - Вы и правда не похожи ни на кого.
Э-э-э?... Это что, комплимент - или повод для скандала?
- Вероятно, Ваше Величество, желали проведать моего мужа?
- Желали и желаем. Вы, надеемся, простите Нас графиня - наедине. Не из недоверия.
- Как будет угодно Вашему Величеству.
Король пробыл у Джесса минут пятнадцать и вышел с очень специально ничего не выражающим лицом.
- Полагаем, Нам следует заходить и по утрам. У вас есть пожелания, графиня?
- Мои люди, мои дела, моя корреспонденция.
- Письма вам доставят. Люди - полагаем, что Вы у нас в гостях, ваши люди вам не понадобятся. Отправьте их, например, в Тараль. На следующей неделе Мы обсудим с Вами дела - вести же их вы сможете отсюда? Прекрасно. Графиня.
- Ваше Величество.
Он ушел, оставив ее в несколько растрепанных чувствах. Как-то он ухитрился так поговорить, что она больше не раздражалась. Было грустно, страшновато, но - она не злилась. Хм.
На второй день ей привезли корреспонденцию. Отпуск кончился... Ворох бумаг и свитков больше не собирался ждать.
Быт установился довольно быстро. Завтрак-работа-обед-работа-ужин-работа-сон... Вирман и ее слуг во дворец разумеется не пустили - отправила часть в Тараль, часть осталась при лазарете полка. Вообще, так разбрасываться людьми это не дело. Ей нужна школа, ей нужен резерв.
Фраза 'Граф болен' из уст Короля, как оказалось, передала ей управление имениями - и было их три, да еще городской дом. То есть пока Джеррисон не заявлял свои права она была полновластной хозяйкой всего его имущества. К сожалению - он не заявлял. Джесс сидел в самой маленькой комнатке и... все.
Смысл слов 'полновластная хозяйка' до нее дошел на второй десятинке, когда гвардейцы сопроводили ее во 'внешнюю' приемную, где ее ожидал нервничающий старик - мажордом городского дома Иртонов. Несколько косноязычно он объяснил, что корреспонденция господина графа теперь будет доставляться ей... И приволок ворох свитков. За три месяца. Оказывается - Джеррисону писали! И писали много! И это еще без учета его личной переписки...
Утром и вечером король Ричард приходил и с порога включал 'веселого недотепистого книжника' - вытаскивал его в садик, фехтовал с ним, трепался, кормил вместе с собой. А потом шел работать.
Лиля успевала увидеть, как маска недотепы растворяется и появляется Король. Работающий от зари до зари, а потом со свечами. Король, вокруг которого обычно не было блестящих щеголей. Король без блеска балов. Король, к которому приходили священники и министры, купцы и ремесленники. Самые настоящие, кажется гончары. Неправильный какой-то Король, в её учебниках о таких не писали.
Лилиан тоже старалась как-то 'вытаскивать' Иртона из тоски. Она пересказывала ему отчеты управляющих, вроде предлагала решения - реагировал он вяло. Господи, да скажи ей кто-то два года назад, что она будет этим заниматься! Главной проблемой было то, что он ничего не объяснял и мало говорил. На пятый день второй десятинки Лилиан застала его с кинжалом в руках - он разглядывал лезвие. Ночью она клинок спрятала. Он его даже не стал искать. Было страшно, а больше всего выматывало и злило ощущение бесполезности всех её попыток что-то изменить.
У Лилиан было право перемещения по дворцу, и она им пользовалась. Лидарха перевели в дворцовые конюшни и она наконец-то смогла его увидеть. Конь фыркал, лез целоваться и ржал. К сожалению, кататься было практически негде - так, размяться. Перевели и Стобеда, причем без её просьбы.
С помощью Стобеда она и выяснила, что Король Ричард обладал тихим вариантом способности Джеррисона 'оказываться' рядом. Он далеко не всегда вмешивался, но в какой-то момент можно было увидеть короля в паре саженей от себя - и понять, что он тут уже некоторое время.
Впервые она это и заметила, когда она пошла проведать (а заодно и размять) Стобеда. Ну, насколько это могла сделать она - со своим несущественным для громилы весом и его манерой возить ее как хрустальную вазу. Конюхи умоляюще спросили: когда Ее Сиятельство изволит зайти еще? Она пообещала на завтра, почесывая черную шею - и увидела Короля. Он поймал ее взгляд, остановил реверанс, кивнул - и ушел.
Так было, когда к ней подошел капитан одного из взводов - как выяснилось, сержант взвода имел свояка, которому приятели из Пятого полка, поведали о чудодейственных мазях...Когда объясняла капитану стражи как наносить мазь на спину - она увидела Ричарда в галерее. Предположила, что капитан сменится - но ничего не случилось.
По вечерам он приходил давать зелье. Лекарство. Лиля вообще боялась этой... субстанции. Кажется, Король тоже. Но без нее Джесс не спал, и все становилось хуже. С ней - он выключался, иногда - на сутки. По её осторожному предложению они снизили дозу. Стало полегче.
Ричард Первый оказался... хорошим собеседником. Странная аттестация для Короля, но несколько раз Лилиан вдруг обнаруживала, что уже минут пять излагает какую-то идею, хотя вроде-бы и не собиралась.
На третий вечер к ней явились с визитом принцессы, в сопровождении поджавшей губы Алисии. Прибывшая сторона (с трудом, от нетерпения) и принимающая сторона (с трудом, от смеха) протокольно поздоровались, и даже сказали несколько фраз из светской беседы... После чего Джолиэтт первая плюнула на этикет и все пошло как обычно. Девчонки упихали ее в кресло, залезли на нее как на дерево и наперебой стали рассказывать все, что только вспоминали. И про корову (А мне лошадь! Бе-бе-бе-бе!), и про купаться (А там как! И он как! Ух.), и про два гриба, и охоту на оленя (Косулю, дура! Сама дура, он косуль!) и про то, как некий святой отец сломал ногу, скатившись с лестницы... Много, много событий произошло за полгода. Алисия возвела очи горе и смирилась. Лиля, на самом деле, чуть не плакала - так ей, как оказалось, не хватало этого потока детских новостей. Взаимные визиты были сделаны регулярными. Алисия вздыхала, но мирилась - хоть какая-то тренировка в надлежащем поведении. При таком-то небольшом ныне дворе.
Пару раз Король вызывал её официально - предупредив за день о теме разговора. О Джеррисоне и ее 'замужестве' речь не заходила. Его Величество начал с технологий. Потом расспросил об организации производства, сбыте, транспорте... Партнер вникал в дело. Лилиан, следуя привычной схеме, врать не стала. Но и брать все на себя тоже:
- К сему, Ваше Величество, хотела бы заметить следующее: у нас большая проблема с разменной монетой. И это, с моей точки зрения, плохо влияет на спрос.
- То есть?
- Ваше Величество, в последние два месяца у нас изменяется структура заказов. Уменьшается количество крупных заказов от дворян, но растет количество заказов от городских обывателей. Себестоимость позволяет нам снизить цену и продавать более мелким клиентам, но они не могут рассчитаться - слишком много серебра нужно. Но и переплачивать посредникам они категорически не хотят. Они складываются, приезжают целым... сборищем. Для всех приехавших это существенные суммы, так что собрание получается... нервным.
- То есть подрались?
- Лэйр Ганц предусмотрительно ставит на отгрузку усиленные патрули.
- Вам не хватает людей?
- Ваше Величество правда не по... то есть считает проблемой именно драки?
- Мадам, это не только ваша проблема.
- Но мне-то что делать?
- Медь вы, конечно, брать не хотите?
- И сколько же ее будет? Ваше Величество, Его Сиятельство Винштейн... - посмотрев на Его Величество, Лиля решила подождать с продолжением.
На следующее утро ей принесли записку, в которой неизвестные ей барон полковник Самьер и шевалье полковник Рут просили принять в удобное для неё время. Лилиан удивилась, и ответила согласием на следующее утро.
На встречу она уже привычно пришла в сопровождении двух гвардейцев и горничной, которая смирно встала в уголок.
- Господа?
- Ваше Сиятельство, дозвольте представиться. Второго пехотного полка командир, барон полковник Самьер.
Барон Самьер был огромен. Казалось, что если он неловко развернется - он снесет стену. Похоже, камзол ему был как-то непривычен - жмет не там, трет не там и как-то неуютно.
- Шестой морской полк, шевалье полковник Рут, к услугам.
Морской - можно было бы не говорить. Худой и жесткий, похожий на плетку. Обветренная физиономия и очень характерная манера ходить...
- Рада знакомству, господа. Чем обязана?
- Его Величество распорядились порядок, значит, бытования полка и лЕкарства узнать и учесть.
- Что-ж, постараюсь кратко описать...
Кратко не вышло. Минут через десять ей пришлось пнуть одного из собеседников:
- Господин шевалье полковник. Если вы и дальше будете слушать меня как говорящую собаку - то смысла рассказывать я не вижу.
- Как это?!
- А так! Собака если говорит - то не важно что!
- Виноват - покраснел Рут. - Непривычно, мадам.
Помогло, но чем дальше - тем больше приходилось уточнять. Ей нужны были пособия. Справочники. Руководства...
- Скажите, шевалье полковник Рут, - спросила она при расставании - А есть ли у вас сведения с Вирманского архипелага?
- Кое-какие. - осторожно сказал моряк.
- Нет ли сведений о ярле Эрике Эрквиге и некоей... девушке?
- Ярл Эрик потрошит пиратов у Лорис. А девушка... Знаете, ярл Эрик возвестил на осеннем тинге, что некая девица, именем Мири, есть 'по названию' его дочь и посягательства на неё он будет считать посягательством на свой род. Не она ли?
- Скорее всего, - с трудом сдерживаясь сказала Лиля. - Это именно та девушка.
- Прошел слушок, что купила та лута Мири корабль, собрала команду, и готовится выйти в море.
- Но сведения о том пришли раньше её? Как же, как не кораблем?
- Выход в море - штука не простая. А если человек корабль купил - то никто ему и слова не скажет. Выйдет когда решит, что пора.
- Ребенку дадут корабль?!
Адмирал пожал плечами.
- Вирма. Лута - ребенок ярла. Считается, не должен он быть просто ребенком. Купил, собрал команду - значит, пришла пора.
- Вы немало знаете о вирманах.
- Давно воюем, Ваше Сиятельство. Познакомились.
Она начала писать что-то вроде наставления для полков.
Вторая встреча с Королем была посвящена планам. С клиникой Его Величество согласились, но указали что начинать придется с малого, ибо до выздоровления её мужа она сама не будет отпущена надолго. С медицинской школой - условно согласились, но пожелали увидеть программы обучения - вот и еще писанина. И пока ограничили все десятью учениками - для полков и крепостей.
Конечно, про другие дела она не забыла:
- И, Ваше Величество, массовый спрос зависит...
- Вы сговорились?! - выдержка Ричарду изменила как-то уж очень вдруг.
- С кем, Ваше Величество?.. Нет, просто проблема общая.
- Графиня, Мы вас не задерживаем более.
Ладно, Carthago delenda est...
Выздоровление мужа шло, но медленно. Джесс очень старался выглядеть здоровым - и в хорошее время даже отвечал ей почти впопад. Только глаза оставались... тусклыми. А потом он снова сидел в комнатке.
Лиле снова стала одевать платье 'мадам лекарь', и тогда Джесс стал с ней разговаривать чуть больше.
Дни были заполнены докладами, письмами и экспериментами. Она хотела выделить активное вещество, потому что без этого подбирать дозировку было почти нереально.
Лилиан вдруг обнаружила, что она.. одна. Да, она могла разговаривать с сотнями людей. Да, она могла найти себе мужчину на любой вкус - но это не с ними она ругалась по поводу ведер и падала в реку. Это не они на ее глазах проламывали строй противника, а потом командовали пока она 'наживую' зашивала рану. Это не их глаза светились улыбкой во время вопроса 'Позволите помочь, мадам лекарь?'. Да и почти все 'серьезные' люди были давно и серьезно женаты.
Её - по закону ее - мужчина не видел в ней женщину. Он ее вообще не сразу узнавал. А его ближайший друг, Король - видел тупую деловую тетку. Которой надо за друга заплатить. И ей нечего было даже возразить ему. И каждый раз, чувствуя на себе восхищенные или облизывающие взгляды Лиля вспоминала, как Джесс улыбался, спрашивая: 'Позволите помочь, мадам лекарь?'.
Отец ей писал, да. Купеческие по сути письма. Радовался, что дочка-то, ух! Можно дело передавать, денег с ней заработать! А если что - то она знает, что этот самый Иртон ему не просто не указ! Где ж ты раньше-то был, 'папа'? Что толку с 'перегрызания', когда уже поздно?.. 'За кого-то перегрызу' - дурацкая формулировка. Ну грызи - может тебе и полегчает.
Буквально убивало то, что это были ровно её первоначальные планы. Она во дворце, практически свободна, влиятельна и богата. Король прислушивается к её мнению. Муж в уголочке, не мешает ничем. Кто надо - знает о ее силе и богатстве. Вокруг неё дети. Можно просить титул лично себе. Можно... Все можно! Твори - не хочу! И... зачем?
Самым тяжелым оказались вечера. Вечером тихо, при свече особенно не попишешь, карбидка 'достает' вонью. Приходится думать. Вопросы 'Зачем?' и 'Что дальше?' приходят сами и ждут ответа. А его нет.
Как все было просто - 'Ох, я должна, нет выбора'. Вранье, выбор был. 'Выжить' - задачка была решена за полгода. Но смотреть на выбор не хотелось. Ничего, на самом деле, не мешало сидеть тихо. Ничего. Достаточно было не демонстрировать всем подряд свои медицинские знания - и она бы еще года два жила в Иртоне. Соль эта чертова!
Приходилось это признать, ей нравилось командовать людьми. Нравилось думать, что она всеми манипулирует. 'Этот - противовес тому', 'Посмотрим кто они'. Она готовилась - ну уж будем честны! - мстить Джессу. Набрать силу, щелкнуть по носу, и чтобы мучился. Обязательно мучился! И чтобы денег у неё была масса, и чтобы он знал, что она может и не дать ничего. Чтобы он вел себя правильно. Господи, Джесс - и деньги, да он про них и вспоминал-то только для обеспечения полка! Шантаж наследником - даже по времени ограничен, не говоря уже о том, что это мерзость. И потом - поди, проблема! Заведет бастарда и признает, успела уже и такое повидать, вполне уважаемые люди - официальные бастарды. С его репутацией - какая ему разница? Выбор есть - вот хоть та коза рыжая.
Вот - все есть. Деньги, возможности, защита. К Королю - прямейший доступ! Хорошо было думать про 'козла'. Удобно. А вот теперь - больного командира, тоже 'щелкать по носу'? Он ее прикрывал, он ее терпел, на ее глазах в атаку шел. А она ему - обиду и страдания глупой толстухи. Даже не свои... Но ведь и правда - спровоцировал, аж три покушения! А на него сколько было, девять, десять? Что они для него - бытовуха, проза жизни... Не обеспечил безопасность - здорово, а как её надо было обеспечивать? Возить с собой беременную жену? Не любил - а то, что тут у двух третей дворян жена отдельно, 'любовь' отдельно, это как? Пока выглядела как черти-что, тела в зеркале пугалась, как-то по другому думала. А потом все, он 'козел', а она вроде и не коза...
Можно и сейчас - сбежать. В Уэльстер уже не очень, но в Ханганат - запросто. И что? От кого сбежать, от её полка - всех стариков-сержантов, солдат, офицеров? Их как, бросим? От вирман, которые за ней на смерть пошли? От мастеров, которых она, кстати, именем мужа прикрывает - это коннетаблю опасаются претензию выкатывать, а то без поставок-то лапу сосать... От Мири - которая вообще неизвестно где?
И потом бежать - к чему? К роли цирковой лошади хангана? Имея возможность оценить, она видела, что Ативерна - наилучший возможный выбор. Конкурировали с ней (в науках, ремеслах, безопасности жизни) не государства, а свободные города - но там её никто бы не прикрыл. А её уже хотели выкрасть, и только ум и самопожертвование её людей не дали этому случиться. Са-мо-по... какое мерзкое, длинное слово.
Нет, конечно она не давала себе раскиснуть. Еще чего - дел невпроворот! Она попыталась проанализировать зелье - оказалось, что это сложный комплексный отвар и у нее нет ни оборудования, ни навыков разбирать механизм его действия. Да, она была отличной студенткой - но тут требовался химик-профи. И не студент, а как минимум, с опытом работы в фармакологии - а желательно и специализирующийся на нейролептиках.
Она спросила может ли поговорить с травницей. Травницу привели через два дня. Бабка молча выслушала ее, посмотрела Джесса и сказала: 'Рано тебе еще знать'. И ушла. Послушав ее жалобу, король Ричард прикрыл глаза и начал:
- Возьми котел и налей его до середины водою трех ключей. Поставь на огонь малый, и прочтя 'Отче наш' с расстановкою четырежды, брось в него для начала три цветка малого капюшонника, собранного на закате юной девой. Затем прочти 'Богородице' трижды, и начни...
- Что это, Ваше Величество?!
- Рецепт. Будете записывать?
- Э-э-э... А какой, хотя-бы примерно, котел?!
- Понятия не имею. Так вот:... и начни, посолонь мешая...
Записала.
- Ваше Величество, а откуда Вы-то его знаете?
- Спросил - и сказали. Мы предпочитаем знать.
Ну и - какой котел? Медный, латунный, оловянный, стальной? Объем, форма? Капюшонник - это что? А цветет он - когда?
Кое-что она поняла, но исследования шли очень трудно. Собрав простейший спектроскоп, Лиля пыталась хотя-бы идентифицировать основные соединения, но требовалась калибровка - а на чем ее делать? На самом деле, некоторые отправные точки у нее были. Очевидно, никакого особого давления, как и сверхточных дозировок, но, с другой стороны, возможно, у травницы что-то давало каталитический эффект...
Работа помогала. Так прошел практически месяц.
В тот вечер Лиля собирала очередной промежуточный синтез. Сверяясь с хорошо исчерканными записями, она в какой-то момент села и уставилась на спокойный огонек свечи. Вокруг клубились тени. 'Наползая на свечу, мгла ворочается'... - кажется, она сказала это вслух. Стихи все чаще всплывали у нее в голове - когда-то слышанные с затрепанной кассеты. Как бы это сказать на местном языке? 'Мгла на свечу наползая не спит...' Нет, не получается. Она закрыла глаза и положила голову на руки.
Джесс очнулся как-то вдруг. 'Napolzaya na svechu'... - да ведь это же!.. Голос его лекаря попытался сказать знакомую строчку на обычном языке, но слова не подобрались. Она не слышала Старика - но стихи знала!
'Мне б сказать - а я молчу. Лгать не хочется...'
Он встал, пошатнувшись. Ох-ты, это сколько ж он валялся! Пара движений, размять мышцы. Вышел, оглянулся - внутренние Королевские покои. Рик вытащил, Рик не бросил. Он прошел через холл, во втором покое была скручена какая-то посуда. Лилиан в простом платье задремала прямо на столе. Работала, как всегда до изнеможения, его самозванка - за кого дралась со Смертью? Кажется, за него...
- Проснитесь, мадам лекарь...
Ее осторожно потрогали за плечи.
- А?! Что?! Ох, Джеррисон, это вы. Я испугалась.
Глаза! Его глаза!
- Вы... Вы вернулись?
- Наверное. Доброй ночи. - он снова улыбался. Она не удержалась и улыбнулась в ответ.
Лилиан встала и оказалась лицом к груди Джеррисона. На нем была только та самая чертова рубашка, так что она чувствовала горьковатый запах травяной смеси, которой он иногда обтирался. От него шло ровное и сильное тепло. Джесс сделал шаг назад.
- Подождите. - вдруг вырвалось у Лили. - Подождите... Я просто посмотрю швы. Сядьте.
Когда она встала, он, всегда ценивший красоту женщины 'глазами', сначала вдруг вспомнил, что больше года у него никого не было - а потом осознал запах. Слабый запах её пота. И больше не мог ни на чем сосредоточиться. Она его трогала, и там где она к нему прикасалась было почти больно.
Она, не очень понимая зачем это делает, сняла с него рубашку и прошлась пальцами по шраму от своего шва. Он уже побледнел, и по сравнению с остальными, стал почти незаметным. Впрочем, его и так было бы непросто найти - на Джеррисоне почти буквально не было 'чистых' мест.
- Откуда это?
- Это?.. А, это одна из лесных банд. Лет семь назад.
- А это? - она осторожно трогала располосованные когда-то плечи и мышцы спины.
- Где? Неудачно упал с коня, во время... Байканской... компании...
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Они были немного удивленные и, слава Альдонаю, живые. Лиля могла поклясться, что собиралась только посмотреть, но как-то вдруг ее рука оказалась на груди Джеррисона. Любопытный голосок внутри нее пропел 'Стоит попробовать...' Она, как во сне, коснулась его шеи губами. А он ее не остановил.
- Вы меня соблазнили, мадам лекарь...
- Соблазнила? Вы, если забыли, Ваше Сиятельство, мой муж. И вообще. Это вы меня сюда принесли. Вот.
- Принес? Ничего не помню. Вообще, я ослаб. Как-то даже устал... Это от недостатка практики.
- М-м-м. Не вертитесь.
Джесс замер. Очевидно, ему пришла в голову мысль.
- Это вам Рик, как он это обычно делает - 'рекомендовал'?
Лиля перевернулась на бок и улеглась поудобнее, закинув на него ногу.
- Нет. Вообще, он предлагал за ваш комфорт герцогство. Я отказалась.
- Почему?
- Решила, что то что куплено - может быть продано. А я не хочу, чтобы это была торговая операция.
Джесс осторожно обнял ее, она согрелась и уснула.
Утром она еще не открывая глаз почувствовала, что Джесса рядом нет. Ну что, все кончилось? Кто она теперь? Открывать глаза было почему-то тоскливо.
- Доброго утра. - Джесс сидел с другой стороны кровати в одной рубашке и улыбался.
- Добро... ой! - Лилиан обнаружила, что на ней ничего нет и потянула на себя... Черт, это камзол Джесса!
- Во-первых... - тот с удовольствием поцеловал ее в открывшуюся щиколотку. - Все равно длины не хватит, а во-вторых смысла в этом уже не вижу...
- Дайте мне одеться! - пробурчала Лиля. - Мне холодно! У меня все болит!
- Ну, для того, чтобы согреться, необязательно одеваться...А где болит?
- Вы невозможны! Уберите руки. М-м-м... левее.
- 'Вы'! Что, постель - еще не повод для знакомства? Вы же моя жена.... - он и не думал останавливаться. А Лиле не хотелось отбиваться.
- Вообще, - серьезно сказал Джесс, - У меня есть вопрос.
- Очень вовремя. - Лиле было лениво и возражать, и думать и вообще двигаться. Положен же ей отпуск...
- И все-таки. - Он повернулся к ней и вдруг 'свернул' тему. - Ладно, все потом.
- А чего ты хотел? В смысле - спросить?
- Это плохой вопрос, я его как-нибудь потом задам... Есть не хочешь?
- Хочу! Но сначала мне надо помыться. И причесаться. Боже, во что превратилась моя голова...
Муж устроился поудобнее.
- Ну? Ты так и будешь лежать?
- Да. Я очень болен. Мне положен - замечательная фраза! - постельный режим... И зрелища.
- То есть ты просто поглазеть хочешь?
- Конечно нет, не просто! Я собираюсь восхититься и вдохновиться.
- Свой властью, я тебе режим меняю. Потом вдохновишься. Добудь еды. Давай-давай.
Она вытолкала его за дверь.
Джеррисон вышел за дверь, и, ругаясь вполголоса на появившуюся одышку, направился на кухню.
- Ну, граф-герой-любовник. Как оно, самочувствие?
Рик подпирал стенку - ну да, небось из кабинета слышно, как дверь открывают.
- Отлично, Величество.
- Точно?
- Ага. Как грязь с окна стерли! Знаешь мы... в-общем...
- Ну, должен тебе заметить, тут все знают что вы в-общем. И в частном. И не один раз... Альдонай Пресветлый, ты умеешь краснеть!!!
- Я не покраснел!
- А, ну значит ты так ярко порозовел.
- Издеваешься?
- Не без этого. - Рик улыбался, и, посерьезнев, добавил. - С возвращением.
- Спасибо. За все.
- Но вот Вам, граф, Наше Королевское замечание. Не дури с ней. Совсем не дури.
- Слушаюсь, Ваше Величество!
- Ты знаешь, что лыбишься, как идиот на ярмарке?
- Ага. У меня, кстати, для тебя новость. Она из Загорья.
- ... поправочка. Ты не 'как', ты просто влюбленный идиот.
- Может быть. Вот только очнулся-то я знаешь, что услышав? 'Napolzaya na svechu...'
- 'Mgla vorochaetsja...'
- Зеркальце тебе дать, на предмет величественности твоего вида? - поинтересовался Джесс. - Понял, что это значит? Загорье - существует! Старик его не придумал!
Ричард помотал головой.
- ... не-не-не. Альдонай Пресветлый, ты наказываешь меня сумасшедшим коннетаблем. Что я такого сделал, а? Джесс, тебе померещилось. Ты вообще болен. Этого быть не может.
- Ага-ага. И ты был, помнится, объявлен придурком. И я сейчас болен. И Крестовик не понял ничего. Я очнулся, когда это услышал - из другой комнаты. Темно было. Она пыталась это перевести, только даже в размер не попала.
- Я сплю, а ты с ума сошел. Но... гхрм.... ну и... как?!
- Слушай, я правда стесняюсь. Я не знаю, как это описывать. Она сильная и... Такое, в-общем...Так никогда не было!!! По-моему, у нее тоже.
- Вообще-то, я не о том спросил. Еще раз тебе говорю - не дури с ней. Прояви уважение и благодарность. Есть за что. Никаких служанок. Никаких...
Король нарочито не спеша прошел в кабинет и позвонил в колокольчик.
- Ланье, граф Латор в городе?
- Во дворце, Ваше Величество.
- Пригласите его ко мне. И отмените все встречи.
Крестовик появился через полчаса. Король ждал его, задумчиво вертя в руках 'иртоновское' перо.
- Граф, рады приветствовать. Туми, вы отменили на сегодня все? Сами можете быть свободны до завтра. Мы будем работать в библиотеке. Собственно - король посмотрел Ланье прямо в глаза. - Мы полагаем, Наша приемная будет пуста до завтра.
- Ваше Величество.
За донельзя удивленным Ланье закрылась дверь.
- Примерно пять лет назад умер архивариус, преподававший мне и графу Иртону словесность и стихосложение...