Мысли в голове у бывшего студента Сани Петрова почему-то складывались в рифму: " Апрель месяц на дворе, и повестка на столе". На Пушкина не тянуло, а на рядового срочной службы вполне. Надо было срочно что-то предпринимать, как-то закосить.
Из всех мыслимых и не мыслимых вариантов, наиболее соблазнительным выглядело воспаление легких. Болезнь серьезная, длительная, пока выздоровеешь, призыв уже пройдет.
Что бы подхватить воспаление легких, решил Саня походить босиком по снегу. Еще и старый снег не весь стаял, да и как по заказу, несмотря на весеннее время выпал свежий. Ночью, что бы не привлекать внимания, бывший студент выскользнул из общаги, разулся и минут пять вприпрыжку совершал променад в скверике между спящими общежитиями. Почувствовав, что босые ноги сорок шестого размера достаточно подмерзли, обулся на крыльце общежития и с чувством исполненного долга отправился спать.
Проспав до обеда, Саня проснулся разбуженный бурной беседой его соседей по комнате. Они только что пришли с занятий и обсуждали чрезвычайное происшествие в студенческом городке. В городке завелся снежный человек. На недоуменный вопрос Сани рассказали; спешащие на занятия студенты, утром обнаружили огромные следы босых ног, которыми был хаотично истоптан сквер около их общежития.
Одна из версий была такая: биологи на летней практике поймали снежного человека, и в секрете от широкой общественности держали его в общаге. И вот, прошлой ночью, не выдержав пытки булочками и кефиром, он от них сбежал.
Другая версия, не особо отличаясь от первой, гласила: биологи поймали детеныша снежного человека и до сих пор держат его у себя. А ночью у общаг топталась его мать, покинувшая далекие Алтайские горы в поисках своего чада.
Обескураженному Сане соседи также поведали, что несколько следов изъяли ученые для определения веса и роста снежного человека и уже есть первые результаты. Рост предположительно метра два, вес килограммов сто пятьдесят. От этих данных бывший студент, который весил шестьдесят пять килограммов, окончательно разуверился в отечественной науке.
Поскольку все валили на биологов, Саня решил не разглашать реальное происхождение следов в сквере. На биологов он имел большой зуб. Как-то засидевшись в университете, Саня выскочил из освещенного холла на улицу, в осеннюю тьму. И обомлел, в живот ему упирались рога огромного лося. Саню как ветром сдуло с университетского крыльца. Хорошо, хоть отделался легким испугом. Биологи, сволочи, притащили чучело лося и бросили его на крыльце. Тот случай отбил охоту у Сани заниматься по вечерам, а потом и вообще заниматься.
Обрадованный своей нечаянной местью биологам, поломавшим ему студенческую жизнь, бывший студент радостно подключился к диспуту и выдал свое дополнение к имеющимся версиям. Снежный человек сбежал не от кефира и булочек, а от сексуальных домогательств биологичек. На биологическом факультете на двадцать девушек приходился один парень, и в эту версию все охотно поверили.
Но месть местью, а здоровый Сашкин организм спокойно перенес попытку получить воспаление легких.
Неунывающий Саня решил сделать вторую попытку, более жесткую, искупаться в ледяной воде. На реке еще лед не сошел, так что воспаление гарантировано.
Идея была хорошая, к получению воспаления легких в этот раз стал готовиться основательно. Договорился с приятелем, чтоб подстраховал, вдруг, что не так пойдет. Ну а двое, это уже компания.
Купили бутылку водки и сосисок. Взяв на прокат лом у дворника, пошли на речку. Приятель, разведя костер на бережку, стал жарить сосиски, наблюдая как Саня долбит себе прорубь. Пока бывший студент работал ломом, упарился как в бане.
-Хорошо то как! Все, - радостно думал он - воспаление легких не миновать.
Ну вот, прорубь готова, сосиски тоже. Саня быстренько разделся и в воду, даже дух перехватило. Охнув, немного поплескался и на берег, к костру. Быстренько растерся полотенцем, не мокрому же ему одеваться. Пока Саня одевался, приятель налил водку в стаканы.
Выпили за воспаление, закусили сосисками, поболтали. Погревшись на весеннем солнышке у костра, приятели довольные пошли в общагу.
Утром Саня проснулся с радостным ощущением сил в здоровом и молодом теле. Омрачало одно. Снова даже не чихнул. После купания в ледяной воде сошли последние прыщи на лице.
Через неделю в вагоне, Саня с пятьюдесятью, стриженными как он парнями пел старую дембельскую песню: "Голубой вагон бежит, качается...". До дембеля оставалось ровно год.