-Ты Подгорна, ты Подгорна, широкая улица...- пел вдохновенно Иван, подыгрывая себе на гармошке. Гармошка на удивление издавала вполне приличные звуки, хотя видела и лучшие времена. Иван кроме "Подгорны" и "Барыни" других мелодий не знал. Несмотря на это, считался в селе хорошим гармонистом и, практически, не пропустил ни одной сельской гулянки.
Его, рано поседевшая в годы войны голова, кивала в такт мелодии. Сидящий рядом с ним на штабеле досок, молодой еще парень Валерка умиротворенно курил сигарету, щурясь на осеннее солнце. Затем, продолжая курить, откупорил очередную бутылку с портвейном и наполнил стаканы. Штабель располагался рядом с тропою между недостроенным домом Ивана и огородом, где его жена с двумя сыновьями - подростками копала картошку.
Жена Ивана, еще не старая, но задерганная жизнью женщина, в старой телогрейке и резиновых сапогах, изредка неодобрительно поглядывала на импровизированное застолье. Наконец, видать нервы ее не выдержали, она подошла к штабелю.
-И какой праздник сегодня? - угрюмо спросила она. Назревал семейный скандал.
-Да вот, у Валерки сын родился. Обмываем. - Иван на минуту прервал свое пение.
- Так это у Валерки! А у тебя кто родился? Ты чего гуляешь?
Иван обвел пьяным взглядом недостроенный дом и двор, в поисках достойного ответа. На глаза попался дворовый пес, крутящийся подле штабеля в надежде на поживу.
- А у меня кобель родился! - радостно сообщил он жене, и довольный своей находчивостью снова запел: "Ты Подгорна...".
Жена чертыхнулась и вернулась в огород.
Хороший был мужик Иван, когда не пил. Что называется, надежный и спокойный, как танк. Он и внешне напоминал танк. Сто двадцать килограммов веса. Прошел всю войну, с первого дня. Получил на войне орден и три медали. А еще пять ранений и абсолютно седую в тридцать лет голову.
Не верил Иван, что доживет до победы, а вот дожил. И была пустота в его душе, все сгорело на войне. Где, он и сам не знал. То ли на Курской дуге, когда он один остался в живых из батальона. То ли в Кенигсберге, где Иван был в первых рядах штурмующих. Его душе нужен был праздник.
-Ну!- Думал Иван после войны. - Сейчас года два буду пить, а потом можно и умирать.
Ему казалось, что самое главное он уже в этой жизни совершил, за все рассчитался сполна. Пора подводить итоги.
А жизнь продолжалась и продолжалась. Серые будни шли чередой. Была работа в нищем колхозе с мизерной зарплатой. Родилось шестеро детей, которых надо было как-то кормить и одевать. А душа, по прежнему, хотела праздника.
Он, простой деревенский мужик четыре года ходил под смертью. Он же победил! И глядя на свою нищую жизнь, на хамство начальства, на изворотливость мужиков отсидевшихся в тылу, Иван чувствовал. Даже не понимал, а именно чувствовал - победу у него украли.
Он, как и многие фронтовики, так и не смог приспособиться к условиям мирной жизни. Все казалось мелким и неинтересным. И двадцать лет спустя после войны Иван не жил, а доживал.
-Ты Подгорна, ты Подгорна... - продолжал он петь. Какой - никакой, а все праздник. У Валерки сын родился.
Пройдет двадцать, тридцать лет. Отгремят афганская и чеченские войны. Но ничего не изменится в России. Только цинизм властей дойдет до фразы: "Я вас туда не посылал...". И алкоголь частично сменится наркотиками. Да потрепанная гармошка на такой же потрепанный магнитофон. И очередной Иван устроит маленький праздник для души на этой неласковой земле.