Аннотация: Незатейливая история, основанная на реальных событиях
- Вставай, лежебока! - голос старшего брата заставил Толю открыть глаза и присесть на кровати. 'Лежебока' потянулся, сладко зевнул и посмотрел в окошко. Через открытую створку в комнату вливалась утренняя прохлада, а рассветные солнечные лучи по-настоящему еще не грели.
- Петь, ты зачем меня разбудил в такую рань?
- Отец сказал, в Балкашино к Никифоровым поедем сегодня.
- Ух ты! - Толя без лишних разговоров вскочил с кровати и стал одеваться. Поездки он любил, а в Балкашино - особенно. Иван Никифоров считался дальним родственником отца, то ли троюродным братом, то ли двоюродным племянником - Толя по малолетству не разбирался в этих вопросах. Для него все было просто - родня. Дядя Ваня, тетя Маша, Ольга, Митька и Федя. Сверстника Митьку Толя не видел уже давно, но помнил, как интересно и весело с ним играть. Иногда даже - чересчур весело. В последний раз отец и дядя Ваня знатно надрали озорникам уши за то, что они, играя в индейцев, едва не подожгли амбар.
От нахлынувших воспоминаний Толя почесал правое ухо - ему тогда особенно досталось. Два дня потом с красным 'лопухом' ходил. Нет, теперь они будут умнее и костер за амбаром разводить не станут. И по конюху из рогатки стрелять тоже не станут, а то он снова нажалуется родителям. И вообще, Толя озорничать не собирается. Ведь, чай, не маленький уже, скоро семь лет стукнет. Тем более что в Балкашино и так есть чем заняться - у Митьки дома целая куча разных игрушек, да еще новые часто покупают. И такие, что дух захватывает. Везет же кому-то!
- Петь, а дядя Ваня - тоже купец, как папа? - спросил Толя брата, засовывая ногу в штанину.
- Ага.
- А почему у них дом больше нашего, двор... и игрушек больше?
- Богаче они просто.
- А почему?
- Вот пристал, репей. Я откуда знаю...- Брат глубокомысленно нахмурил брови. - Может, потому что папа - купец второй гильдии, а дядя Ваня - первой.
- А-а... - протянул Толя, хотя толком ничего не понял.
- Ты ворон не считай - одевайся быстрее, а то без тебя уедем, - подначил младшего Петр, заметив, что процесс натягивания штанов затормозился где-то на середине.
- Да я мигом!
Когда они приехали в Балкашино, Митька сразу потащил Толю на второй этаж - в свою комнату. Даже перекусить не дал, хотя всех гостей дядя Ваня позвал к столу.
- Айда за мной! Что я тебе сейчас покажу - ахнешь!
- Да ну?
- Точно!
- Может, сначала покушаем? - засомневался Толя. После неблизкой дороги он бы не возражал против того, чтобы съесть пару пирогов. И запах шел из столовой - аж слюнки текли. Да и вид у друга очень хитрый - на шкоду, наверное, подбить хочет. А отец строго настрого наказал, чтобы они с Митькой особо не озорничали, иначе дело ушами не ограничится и может закончиться поркой. Слово же отца - твердое. И рука - тоже, а ремень - жесткий. Пару раз приходилось убеждаться на собственной... шкуре. Потрогав занывший от дурных предзнаменований низ спины, Толя предложил:
- Давай хоть по ватрушке возьмем.
- Потом поешь, пошли, - настаивал Митька и тянул товарища за собой. Гость едва успевал переставлять ноги.
- Новая игрушка?
- Лучше. Чудо!
- Настоящее? - оживился Толя, забыв про еду и весьма вероятную перспективу порки.
- Всамделишное.
Они забежали в комнату Митьки, и хозяин попросил:
- Закрой глаза!
- Зачем?
- А ладно, не надо. Так смотри.
Запыхавшийся и слегка растерявшийся гость не успел разглядеть, что сделал Митька, просто раздался щелчок ... и вспыхнуло ОНО. Словно неведомый чародей взмахнул палочкой, и случилось волшебство. Поневоле зажмурившись, Толя открыл глаза - волшебство не исчезло.
- Ну, как? Здорово?
Толя судорожно дернул головой. Никогда раньше он не видел ничего подобного и не находил слов, чтобы описать переполнявшие его чувства. Наконец он смог выдохнуть:
- И правда - чудо!
- А ты думал - я врать буду.
- Вы где ЭТО взяли?- с трудом смог подобрать упавшую челюсть Толя.
- Отец в городе заказал. Люди специальные приезжали... устанавливали. Целый день провозились. Здорово?
Слов по-прежнему не хватало, и гость сумел лишь кивнуть. От ослепительного сияния Чуда заслезились глаза, но Толя хотел смотреть на него как можно дольше, словно пытаясь пропитаться светом и теплом этого волшебства.
- Хватит столбом стоять, айда во двор, - сказал Митька, что-то снова щелкнуло, и Чудо исчезло.
У Никифоровых они пробыли до вечера. Митька хвастался игрушками, подаренным отцом ножиком, показывал новорожденных жеребят, но Толю так впечатлило Чудо, что он почти не обращал внимания на предметы гордости друга. И не рвался участвовать в его затеях. Ни стрелять из самодельного лука по мишеням, ни играть в индейцев, ни сражаться со страшным соседским гусем не хотелось. Даже когда товарищ предложил оттащить старое корыто к пруду и покататься 'на плотах', Толя не поддержал идею. Митька немного обиделся. Отложив в сторону стащенное на кухне полотенце, из которого планировалось сделать флаг на крейсер-корыто, несостоявшийся капитан укорил:
- Ты играть не хочешь, что ли?
- Хочу, - не согласился Толя, вздохнул и добавил: - А можно мне еще раз на Чудо посмотреть...
Домой возвратились поздно - солнце уже клонилось к закату.
За ужином Толя не утерпел и спросил отца:
- Папа, а ты Чудо видел?
- Какое чудо? - не понял отец.
- Ну, такое... яркое, - Толя зажмурился и сделал круговое движение руками. - У Никифоровых:
- Ему там Митька фокусы показывал, а наш малой варежку и разинул, - хихикнул Петр. - Чуть ворона не залетела.
- Петя, не дразни брата, - вступилась за младшего мать.
Толя пропустил колкость мимо ушей, лишь уточнил:
- Не фокусы, а волшебство. Самое настоящее. Красивое. Такое... - и повторил жест.
- А-а-а, вон ты про что, - догадался глава семейства. - Видел, конечно. В городе эти штуки давно появились.
- А у нас будет когда-нибудь?
- Хм, у нас? - отец взглянул на застывшего с ложкой младшего отпрыска, улыбнулся и добавил:
- Обязательно.
Ночью Толе приснилось Чудо. Такое же ослепительно-сияющее, как у Митьки. И даже больше и ярче. Его личное Чудо. Оно дарило тепло и свет, и с ними никакие морозы, метели и холода были не страшны. Казалось, что в доме поселилось маленькое солнышко, кусочек ласкового лета. И Толя верил, ощущал, знал, что этот кусочек лета никуда не исчезнет...
Анатолий Александрович Суслов прожил долгую, насыщенную событиями жизнь. Бури и катаклизмы двадцатого века неразрывно вплелись в его судьбу. Революции, эпидемии, гражданская война, НЭП, раскулачивание и коллективизация, Великая Отечественная - чего только не случалось в его богатой биографии. Он путешествовал и находил клады, бежал от репрессий и скрывался под чужим именем, участвовал в боях и рейдах в тыл врага, в мирное время строил дома, растил детей и внуков. С ним происходило множество невероятных приключений, он участвовал в эпохальных событиях... но самым ярким и запоминающимся моментом жизни до конца дней Анатолий Александрович считал, тот миг, когда прикоснулся к волшебству. Впервые увидел обыкновенное чудо - простую электрическую лампочку.