Ч Е П У Х А

Certum, quia impossibile est.*

Амфисбена была коронована странствующими Муравьями, как и египтянин Моисей, избранный кочевниками проводником по пустыне, однако ж, в обоих случаях не известны основания к такому сожительству.

Бабочек охватывает паника, когда кокон не раскрывается.

Селедка любит валяться в сахарной пудре.

Утка после попадания дробью осталась жива-здорова наполовину.

Рыбы попусту болтают чепуху.

Двигателем мысли у Шакала является нюх, у Ястреба - зрение, а Муравьеда напрягает интуиция.

По отношению к чарльстону примирить взгляды Черепахи и шестеренки невозможно.

Овцы живут душа в душу, а Волки - ради тела.

За свою жизнь Черные Кайманы просаливаются меньше, чем огурцы в банке, благодаря пресным камням в желудке.

На склоне лет у горного Козла барахлит прыгалка.

Агамы покрывают голову от солнца черепицей, а расческу носят на спине.

*Софизм, приписываемый Тертуллиану: "Верую, потому что абсурд".

Ехидна бросала слова на воздух, пока нечем стало дышать.

Термит всегда в полной готовности обложить матку по матери.

Мышь заметила, что пустые слова заполняют все пространство рта и висят вовне.

Из-за пристрастия к крокодильим яйцам Грифы лысеют.

Роль Шипохвоста Дабба состоит в том, чтобы определять температуру и освещение, зато от любви они зеленеют.

Аллигаторы лежат преимущественно на животе, чтобы не перегружать спинной мозг.

Бобер часами хохотал над мимолетным временем.

Само по себе пресс-папье также необходимо Шиншилле как огниво моллюску.

Удавчики Ложноногие мечтают стать удавами двуногами.

Рост Коралловой Свисташки - свидетельство обманчивой наружности.

Двунога Хирот признавал за свое отражение человека - все в нем малоразвито и неровные между собой зубы, лишь боковая складка от плеч до заднего прохода отличает оригинал от дубликата.

Акантозавр располагает к себе жуков и кузнечиков кивками и поклонами.

На Кукушку был такой большой спрос среди нянюшек, что не хватало кукушат.

Еще до ампутации Кенгуру не чуял под собой ног.

Изворотливая умом Ворона не могла взять в толк, как это Природа не создала черной краски.

Мартиникский Ботропс держится в тени Малых Антильских островов, как и подобает неудачливому воздыхателю.

Едва ли что-то напрягает Осьминога сменить чернила на пищевой краситель.

Единорог чуть-чуть не родился - рогом в отца, а девственностью в мать.

Тапир напрягал хобот, чтобы почувствовать себя Слоном.

Испытывая легкое ощущение зуда в голове, Пескарь затягивал тягостное молчание более века, когда призывался к ответу перед морским царем.

Не много хотят два Зайца, убегающих от лисы, не больше того, что желают три Зайца или даже четыре.

Оводы не дают себе покоя, потому что Всевышний сотворил их уже после воскресения и назвал драконовыми мухами.

Излишне хватался Краб клешнями за воздух, когда испытывал умственные затруднения.

Цыпа Дрипа до совершеннолетия выглядит моложе своих лет.

Едва ли Бронзовая Остроголовка отличает робость от смелости, когда аппетит опаздывает к обеду.

Любовная страсть закаляет ежовые иголки - что мучит, то и учит.

Испортить зрение Землеройка, по всей вероятности, могла благодаря своей прозорливости.

Комар точит нос на наждаке, а крылья мылит молью.

Рассудительная Овца все стадо портит.

Ослик предпочитает побои вместо морковки, ибо слабость, возникающая на почве голода, сказывается всего сильнее на желаниях, подчиненных воле.

Музыкальный слух позволяет Ленточному Крайту отличать удары оленьего рога о панцирь черепахи - это голос дождя - от сухого кашля ископаемых камней - в них кричит тишина.

Европу открыл Иглобрюх, Америку - Барракуда, но на сороковой день вспомнил Всевышний о потопе, закрыл источники бездны, и воды остановились.

Бесперспективное занятие - учить Орла летать, Зайца бегать, Змею ползать, Дельфина плавать, когда все они пресмыкаются перед человеком.

Едящих плоть Аспида с холодной кровью уподоблю Иезекиилю, который напитал внутренность свою свитком свиной книги и заговорил на непонятном языке.

Среди всех прочих напитков, сопутствующих принятию пищи, Улитки отдают предпочтение винному уксусу.

Циклуры настолько забыли свой страх, что откусили руки, приручившие его.

Енот-Крабоед перестал есть крабов, и сменил запись в свидетельстве о рождении.

ЛЬготный тариф передвижения на сухопутных Черепахах диктуется их низким скоростным режимом.

Наряд имеет большое значение для Паука-Крестовика, потому что все остальное уже ничего не стоит.

Охота на Лис неизменно оканчивается употреблением бергамота.

Стоит ли поднимать столько шума из-за того, что Бегемот опустился до цветочной диеты.

Так то оно так - жизнь прекрасна, но Гаттерия лишена парности и любви.

Исключительно великодушием Гадюка сделала себя счастливой.

В силу хорошего воспитания Устрицы не тусуются на суше.

Истинно говорят, что Аист чересчур заносчив, но это малая компенсация за счастье.

Рим пал, а Хоботноголовые Кускусы только поднимают хоботы.

Тайна Буриданова Осла состоит в том, что кучу сена можно сколь угодно долго дробить на малые части.

Угрызения совести не мешают Копьеголовой Куфии появляться в обнаженном виде, поскольку нагая натура помогает ей выигрывать на скачках.

Анолис относится к числу самых обыкновенных ящериц, однако посредством живых существ нет возможности творить простое сложение.

ЛЬвы царствуют над четвероногими, а пятиногие обходятся без царя в голове.

Нетерпеливый Фламинго бьет ногами землю, хотя птице пристало теребить небо.

Очень трудно приручить Кенгуру снова к сумке.

Изо дня в день Попугайчики были верными, даже раньше, чем встретились.

Луговой Кузнечик, которого дразнят, издает свирепое рычание и откидывает ноги.

Однополые моллюски живут на подаяние, тем, что пошлет судьба.

Гавиалы не могут спать в воде - сыро.

Интуитивно Дождевой Червяк забивает голову пережеванной землей, оттого и не может пить коктейль через соломинку.

Кошки наобум выбирают освещенные места, чтобы отличаться друг от друга.

Игуаны любвеобильны до востребования.

Курица по собственному побуждению не погонится за Стрекозой.

Обладание копчиком лишает человека очевидного признака удовольствия - способности радостно вилять хвостом.

Тупорылый Крокодил использует меланхолию в интересах чистки шкуры от паразитов.

Оцелот целый день гоняется по деревьям за обезьянами, пытаясь остановить эволюцию Дарвина.

Решительное наступление Писца на север остановило Ермака.

Акула-молот носит ноздри по бокам наковальни.

Яркая расцветка Рыбы-зебры гипнотизирует Рыбу-бабочку как запах одеколона.

Руконожка открыла глаза, и свет ослепил ее: "Ай-ай!" - только и сказала она. Так день получил название - хай, а ночной дятел - аяй.

Адьяг глупо и самонадеянно уладил недоразумение пастью.

Зорилла отдает предпочтение столь отвратительным запахам, что любое их повторение в парфюмерии возродит моду на противогаз.

Редкая Чайка намерено не ограничивает себя в употреблении морских ежей, чтобы восполнить дефицит йода.

Укус Ласки убивает гадюку, ласковая женщина умертвляет жертву медленно.

Шкурный интерес ограничивает вкус Кобры при выборе татуировки.

Амейва коварно нападает сзади, когда не успевает смыться.

Елка спит подмышкой Кошки.

Тушканчика никто не заставит открыть свои карты.

Скорпион любит себя, ибо замечает в других только дурные стороны.

В лингвистических вопросах цыпленок расходится с циркулем.

Ядозуб принимает меры предосторожности к тому, чтобы смертельная доза яда не превышала 10 мг сухого вещества на 1 кг веса.

Зимородок ловит рыбину и колотит ее до смерти, лишь бы не смотреть ей в глаза.

Из достоверных источников следует, что вторая половина жизни Саламандры короче ее первого хвоста.

Мокасиновый Щитомордник сделал выбор между Адамом и Ангелом в пользу первого человека, который дал имена всему животному миру.

Енотовая Собака признает различие между енотом и собакой нелепостью.

Жаркое из Долгопята представляется более вероятным, чем долгопят из жаркого, если инверсия не подразумевает обратное.

Для Пекана ловить рыбу в облаках столь же естественно, как для Выхухоли мутить воду в решете.

У буйвола Аноа, которого считают карликом среди быков, даже одна буква в имени вмещает бесконечность от Альфы до Омеги.

Страх - случайный союзник Курицы-пеструшки за оградой постоялого двора.

Опоссум ненавидит рыбную диету как бессознательное сыроедение.

Зубчатая киникса вышла из себя и не нашла обратный путь.

Не о чем Треске больше говорить, когда истина обходится без слов, вот и все.

А перед тем, как отправиться в путь, Слизень впадает в безнадежное уныние, сходное с отчаянием, хотя для других причина такой перемены настроения была бы столь ничтожна.

Не стоит ограничивать Утку в танцах, принимая во внимание тот способ, каким она извлекает червя из его норы.

Изумительный хвост красного цвета у Бамбукового Бодру-Пама отличает его от всех прочих гремучек как капля в море.

Естественно, при варке в Крабе проявляется стыд.

Малоподвижная Виноградная Улитка прочертила неприступную черту между Шампанью и Тауэром.

Изредка виски способен удержать ирландского Сеттера на привязи с английским Бульдогом.

Сова поворачивает голову на 3620 без самоограничения.

У яиц была задержка, хотя Петух тужился что было сил - все зря.

Щуплый Кроншнеп тем же не похож на кронштейн, чем Ржанка разнится с консолью.

Ирбис удивился, насколько точно дырка от пули совпадает с прорезью для глаза.

Мудрый Ворон показал товар лицом, и лис питается обещаниями.