1. Моя самая первая научная публикация:
60. Title: MIXED SURFACE STATE OF A SUPERCONDUCTOR OF FIRST KIND (Смешанное состояние сверхпроводников первого рода) Author(s): LANDAU, IL; SHARVIN, YV Source: JETP LETTERS-USSR Volume: 10 Issue: 4 Pages: 121-& Published: 1969 Times Cited: 23
60. Title: MIXED SURFACE STATE OF A SUPERCONDUCTOR OF FIRST KIND (Смешанное состояние сверхпроводников первого рода) Author(s): LANDAU, IL; SHARVIN, YV Source: JETP LETTERS-USSR Volume: 10 Issue: 4 Pages: 121-& Published: 1969 Times Cited: 23
Как у подавляющего большинства из нас, научных работников, это дипломная работа. Скажу сразу, что во всех таких случаях, независимо от талантов и способностей студента, основным являются идеи научного руководителя. Ни один, даже самый способный студент, не способен к самостоятельной научной работе сразу же со студенческой скамьи - я, конечно, про экспериментаторов. У теоретиков, может быть, бывает и иначе.
Кстати, на физфаковском конкурсе дипломных работ моя была удостоена какой-то там медали, которую мне так и не вручили (видимо, забыли). Зато выдали известный справочник по математике Корна и Корна, который многие годы был одной из моих любимых настольных книг - очень хороший справочник. Все есть и все изложено кратко, но достаточно понятно.
Про эту публикацию стоило бы написать подробнее - у нее интересная история, которая началась лет за 10 до моего рождения. Такое, согласитесь, бывает не слишком часто. Очень боюсь, что на описание так и не раскачаюсь, хотя в докладах на конференциях я об этом обычно упоминал, но для СИ это не слишком реально - слишком уж много физики. Такое здесь практически никто не переварит.
2. Вторая публикация и уже хвастовство, но, конечно же, правдой:
59. Title: TEMPERATURE DEPENDENCE OF REFLECTION COEFFICIENT OF ELECTRONS ON INTERFACE BETWEEN SUPERCONDUCTING AND NORMAL PHASES (Температурная зависимость коэффициента отражения электронов на границе между сверхпроводящнй и нормальной фазами) Author(s): LANDAU, IL Source: JETP LETTERS-USSR Volume: 11 Issue: 9 Pages: 295-& Published: 1970 Times Cited: 14
59. Title: TEMPERATURE DEPENDENCE OF REFLECTION COEFFICIENT OF ELECTRONS ON INTERFACE BETWEEN SUPERCONDUCTING AND NORMAL PHASES (Температурная зависимость коэффициента отражения электронов на границе между сверхпроводящнй и нормальной фазами) Author(s): LANDAU, IL Source: JETP LETTERS-USSR Volume: 11 Issue: 9 Pages: 295-& Published: 1970 Times Cited: 14
Я уже говорил о своей, увы, практически неосуществимой мечте рассказать здесь о совершенно потрясающем явлении, которое повсеместно называется 'Андреевским отражением'. Так и эта публикация немного из этой оперы. Вернее, она про ту довольно экзотическую ситуацию, когда такого отражения не происходит.
Мой шеф и мой любимый учитель съездил в командировку во Францию (видимо, именно от него я и заразился любовью к этой замечательной во многих отношениях стране). Если я не путаю, то это был Филипп Нозьер, кто высказал очень простую и, при этом нетривиальную идею. Мне эта идея безумно понравилась и я сказал своему шефу: ' Юрий Васильевич, но ведь можно же поставить такой эксперимент!' Не только сказал, но и сделал. Мой шеф был столь горд, что я и придумал, и все это сделал самостоятельно, что вопрос о его соавторстве в этой работе не стоял никогда. Уверяю, что так не часто бывает с публикациями, сделанными через пол года после окончания Вуза.
2. Докторская диссертация. Ничего без блата?
2. Докторская диссертация. Ничего без блата?
2a. Подготовка
Организация защиты докторской диссертации требовала, естественно, много больше хлопот, чем кандидатской. Причем хлопот не только и не столько самого диссертанта, но и нескольких организаций. Но тут уже все было организовано - командировки оппонентам оформлены, гостиницы забронированы, час защиты назначен.Дни идут, защита приближается. Вдруг, дней за10 до защиты, ко мне приходит милиция и вручает (под расписку) повестку в военкомат на завтрашний день. Прихожу я туда и меня проводят к военкому, который ведает переподготовкой офицеров запаса. Он мне сообщает, что в ближайшие дни я должен отбыть в какую-то отдаленную воинскую часть на 2 месяца. Я пытаюсь объяснить, что через 3 дня у меня защита докторской диссертации. Говорю и вижу радость, осветившую его лицо. "Ничего, перенесут" - сказал он. Кроме того, в этой ситуации ничего нельзя изменить. Эта воинская часть выслала разнарядку не просто так, а именно на мое имя. Видимо, "Стратегические войска ПВО страны" никак не могли справиться со своим потенциальным противником без моей могучей помощи.По тогдашним правилам и законам кандидатов наук на такие сборы не призывали, а я уже 6 или 7 лет был кандидатом, Но добрый военком доказал мне, как дважды два, что у них нет никаких сведений о моем кандидатстве. Он водил меня по разным комнатам, открывал разные шкафы и говорил: "Здесь ничего нет. Здесь тоже нет". Не только для меня, но и для всего Института это ЧП. Все уже знают и все думают, что тут можно сделать. Помогла наша замечательная зав. отделом кадров Надя Орлова. Она сказала, что знакома с одним из военкомов, но с самым младшим. Тем, который ведал допризывниками. Не скажу, что меня это сильно обнадежило, но выбора-то у меня не было. Я пошел к нему - оказался очень славный и вполне деловой мужик. Сняв с гвоздя связку ключей, он тоже пошел со мной по разным комнатам, открывая ими шкафы. В первом же из них мы нашли мой кандидатский диплом, который там и лежал все эти годы. Потом нашли еще 2 таких шкафа с моими дипломами. Проблема была решена, защита состоялась, а банкет, который проходил, как обычно в нашей столовой, вспоминали потом еще долго и вспоминали с удовольствием.Засчитаете за блат, гариколюбы?
![[]](/img/g/garik/garik-2/titel_sm.jpg)
П. Л. Капица:
Оппоненты удовлетворены ответом?
Диссертация открыта для общего обсуждения. Кто желает выступить?
Ю. В. Шарвин:
Я бы хотел сказать несколько слов об этой области, поскольку так уж получилось, что я следил за ее развитием на протяжении довольно длительного промежутка времени, начиная с тех пор, когда Александр Иосифович впервые показал двухфазную природу промежуточного состояния.
Я должен отметить, что трудами И. Л. Ландау этот вопрос сдвинулся на очень большой интервал развития науки. В его работах была в значительной мере выяснена целая группа вопросов, связанных с динамическим промежуточным состоянием. К числу больших не только заслуг, но и удач диссертанта относится то, что ему удалось вскрыть совершенно новый пласт в этом вопросе, а именно, существование нового способа перехода сверхпроводника в нормальное состояние через двумерное смешанное состояние.
Вспоминая, как это все происходило, я подумал, что, когда эти эксперименты только начинались, вопрос об устойчивости, который поднял Николай Евгеньевич, не был очевиден. Дело в том, что умозрительно, как это было сделано Львом Давидовичем Ландау, можно себе представить, что такой слой двумерного смешанного состояния действительно возникает на внутренней стороне пустотелого цилиндра, но, тем не менее, вопрос о том, не выкидывает ли природа каких-то других штук и не дает ли она совершенно другого способа решения этой задачи, был априори совершенно неясен. И лишь эксперименты Игоря Львовича показали, что действительно, такое состояние не только является устойчивым и возникает в однородном виде на внутренней стороне цилиндра, но и объясняет собой целую группу явлений, связанных с разрушением сверхпроводящего состояния.
Я вспоминаю, например, что, когда Илья Михайлович Лифшиц рассматривал разрушение сверхпроводимости цилиндра продольным магнитным полем, он отмечал, что, если процесс разрушения продольным магнитным полем совершенно ясен, то процесс выключения магнитного поля составляет трудность для теории. В этом случае возникает неустойчивое состояние внутри и неясно, каким образом поле оттуда выходит, потому что на поверхности должна образовываться корка сверхпроводящего состояния.
Ответ на этот вопрос был найден здесь, поскольку именно двумерное смешанное состояние оказалось тем состоянием, которое возникает на поверхности цилиндра, одновременно удовлетворяя условию существования там поверхностного тока и, в то же время, позволяя внутреннему полю постепенно выходить из образца. Выяснение всех этих вопросов, мне кажется, важная заслуга Игоря Львовича. Я еще раз хочу подчеркнуть, что его труды были выполнены на очень высоком экспериментальном уровне, потому что все время приходилось иметь дело с довольно трудными экспериментальными проблемами - обращение с чистыми монокристаллическими образцами, да еще надо было заводить внутрь всевозможные зонды. И все это было сделано собственными руками с большой экспериментальной легкостью.
Мне кажется, что искомая степень вполне заслужена диссертантом.
А. И. Шальников:
Я не буду говорить о самой диссертации. Это превосходная работа, которая выполнена на блестящем экспериментальном уровне. Я хочу сказать, что в лице Игоря мы имеем первокласснейшего экспериментатора, выдающегося. Для него нет, по-моему, никаких экспериментальных трудностей и его выдумка совершенно поразительна. Могу сказать еще о том, что он является в Институте просто неким центром, общение с которым приносит всем нам много пользы. Во-первых, он генерирует идеи, а, во-вторых, он умеет сам их критиковать и критиковать своих товарищей. В этом смысле это просто поразительный случай. Причем экспериментатор он настоящий, он все умеет делать своими руками с поразительной работоспособностью. Он просто молодец.
П. Л. Капица:
Есть ли еще желающие выступить?
Мне хочется тоже сказать несколько слов. Мне, как председателю, очень легко суммировать. Диссертация очень полно объяснена, результаты приведены и единодушное мнение оппонентов дает возможность легко сделать основной вывод о достоинствах диссертации.
Мне хотелось отметить, что сверхпроводимость - удивительная проблема, в особенности сейчас, потому что сверхпроводимость из курьезного явления становится большим фактором современной техники и промышленности. Термоядерная техника будет решаться на основе сильных магнитных полей. Передача энергии на большие расстояния, по-видимому, тоже будет пользоваться сверхпроводимостью. При этом сверхпроводимость как физическое явление ляжет в основу большой техники и больших технических результатов, а это, конечно, накладывает на теоретические изыскания большие обязательства - понять явление до конца. И, удивительное дело, что с самого начала понимание этого явления далеко еще не полное и не такое, какое бы дало возможность полностью им овладеть. До сих пор мы не знаем можно ли сделать сверхпроводник при комнатной или при еще высоких температурах. Фундаментальные работы в этом вопросе непрерывно продолжаются. Значит, некоторые верят, что это можно сделать. Практическое применение имеют сверхпроводники второго рода и Николай Евгеньевич правильно говорит, что полное понимание процесса в сверхпроводниках второго рода не может быть без наличия понимания старых сверхпроводников, с которыми работает Ландау. Эта проблема показывает, что еще долго будет много интересных работ. Полупроводники, пожалуй, более исчерпаны, чем сверхпроводники. Там мы понимаем большее до конца, чем здесь.
Эта проблема, по существу, началась у нас в Институте, проблема промежуточного состояния. Лев Давидович вел теоретические работы, в тесной связи с ним работал Александр Иосифович Шальников. Это легло в основу целой школы в этом направлении. И было получено много интересных результатов, которые завершает уже Игорь Ландау.
Характерно, что работы по сверхпроводимости есть во многих местах, но характерная черта того, что делалось у нас в Институте, это тесное сотрудничество между экспериментом и теорией. В других местах такое тесное и плодотворное сотрудничество, я думаю, отсутствует.
Я глубоко верю, что физика эффективно развивается, когда существует сотрудничество между теоретиками и экспериментаторами, когда они работают под одной крышей, а не когда они разбросаны в разных институтах. Работа Игоря Львовича является и теоретической, и экспериментальной. Нам не хватает сейчас теоретиков типа Льва Давидовича, чтобы продвинуть эту проблему. Надо показать теоретикам полученные результаты. Смогут ли они разобраться в этих вопросах? Смогут ли они решить эту проблему, которая здесь поставлена совсем иначе? Смогут ли они понять и объяснить это новое состояние, которое в настоящее время мало понятно.
Я очень рад, мне приятно, что Игорь становится доктором наук нашего Института. Диссертация хорошая и работа была сделана хорошая. Я думаю, что мы можем закончить прения.
Предоставляю заключительное слово Игорю Львовичу
Фотография Института физических проблем. Здание было построено в начале 30х годов.
Связаться с программистом сайта.
2b. Стенограмма моей защиты
|