Я ль жертвой бедствиям на алтаре старенья 
паду безропотно?.. Гори, огонь, гори! 
В слезах и жалобах бессильное смиренье 
огнеубийцею рождается внутри. 

Земля, ты мачеха! Но в памяти замри 
тоской – пронзительней потерянного зренья, 
как детство пенкою июльского варенья 
и запылавшие на белом снегири. 

Пусть медь и золото куёт коринфский молот, 
пусть обжигающий охватит сердце холод, 
любовь и ненависть – на разных полюсах. 

Жена отмстившая несёт себя Гекате: 
смотри, как стелется гостеприимно скатерть – 
Медеей вышитый узор на небесах.