Гаушкин Олег Александрович. Последний?приезд

Олег Гаушкин

ПОСЛЕДНИЙ ПРИЕЗД

Позвонил мне дядька по материнской линии:

- Приснился мне жуткий сон,- говорит, - Поедь-ка на родину, сходи на могилки...
Смею заметить, что дядя у меня - "самых честных правил" и так далее, по тексту Пушкина.

- Ладно, - отвечаю, - поеду, самому частенько снится родимая сторонушка.

Вот так и началось мое путешествие в Державино и Тоцкое, на оренбургскую землю, где я вырос, откуда вышли все мои предки.

У читающего эти строки может возникнуть вопрос, для кого я это пишу, а главное для чего? Ответ прост. Для себя, может быть. Давно заметил, что, если какая-нибудь мысль гложет душу, то я ее скоренько - на бумагу! Тут и попустит.

Державино встретило меня солнцем и дождём. Такое бывает, когда отступают тучи. Лучи солнца прорываются на облегченно вздохнувшую после дождя землю, на красавицы-березки, стоящие вдоль дороги. Смотришь на эту красоту и кажется, что все плохое позади.

Державинская церковь []

Первое, что бросается в глаза, когда подходищь к селу, - купол Державинской церкви. Сколько их поломали, порушили. Ломать, как говорится, - не строить!

Как-то в интернете мне попался длинный список храмов и церквей, разрушенных в оренбуржье. Наверно, легче было бы перечислить те, которые уцелели. Среди них - церковь, построенная крепостными Гаврилы Романовича Державина. До сих пор стоит и радует. А раньше, помню, в ней был склад или магазин. И лики святых с росписных стен косились на покупателей. Может потому и уцелела чудом эта церковь. А может, просто не поднялась рука вандала на такую красоту.

Теперь на ухоженном церковном дворе появился колодец и колокол под навесом. Никого поблизости не видно. Время утренней службы уже прошло. Приход, как говорится, небольшой, но верующие и новый настоятель дают храму новую жизнь.

Люди рассказывают и даже в "комсомолке" писали про державинское чудо.
В начале нового тысячелетия замироточили иконы в избе у одной женщины. Дошло до начальства духовного, комиссии, паломники целыми автобусами приезжали в Державино. Хотел и я на чудесные иконы посмотреть, но их и след простыл. Говорят, возят их теперь по всей России. И многим, пишут, помогли эти иконы: кому-то - от болезни, кому-то - от сглаза. Много чего пишут. Только, почему-то местные жители в эти чудеса не верят. Даже в НЛО верят, потому что своими глазами видели, а в иконы - почему-то нет!

...

Мой прадед перед отправкой на фронт заехал в Бузулук и рассказал моему дядьке свою историю. В войну в Бузулукском бору был лагерь для немецких военнопленных. Прадед служил там конвоиром. На фронт его поначалу не взяли из-за покалеченной ноги (до войны он работал в Бузулукском бору лесником).

Случилось так, что однажды по доброте своей отпустил одного пленного по нужде в кусты, а тот - возьми да сбежи.

Отправили деда за этот проступок в штрафбат, обучили на пулеметчика в Тоцких военных лагерях и под Сталинград эшелоном отправили...

Больше его не видели... Письма-треугольники с фронта не сохранились.

Пробыл я в Державино не долго. Помог тетке грядки вскопать, потому как весной дело было. Потом походил по окрестным холмам. А места здесь действительно чудные.

Близость Бузулукского бора - жемчужины Оренбургского края и окрестные холмы - отроги Уральских гор, придают селу Державино особую привлекательность. С небольшого мостика открывается вид на речку Кутулук и на три сосны, гордо стоящие на пригорке.

речка Кутулук []

Долго смотрел, как утекает вода, как пескари копошатся на мелководье. Людей на улице и на огородах не видно. Только одиноко бредущие тощие собаки да куры, лениво гребущиеся в мусоре.

В редкие приезды замечаю перемены в облике родного села. Компьютер в сельсовете - не в счет. Как-то по-особому стал заметен контраст между подворьями.

Вот блестит заезжая иномарка рядом с полуразвалившимся трактором у убогих ворот. И приходит в голову мысль, что, наверно, невыгодно заниматься сельским хозяйством. Не привлекательно для молодежи. Едут в городские условия, не понимая красоты села. Не остаются у родных истоков и корней.

Как пишут историки, село началось с подворьев десятка крепостных, которыми Державин заселил подаренную ему землю. Правда потом он дал всем этим крепостным вольную. Может оттого из года в год росло и крепло село. Росли сады, колосились поля.

Да, всё меняется! Только по прежнему на взгорке у реки, стоят величаво три сосны и по прежнему живут в доме у сосен мои дорогие дядя и тетя... Дай им бог здоровья и еще пожить!

...Утром на попутках через Бузулук еду в Тоцкое. Устраиваюсь в гостинице напротив старого клуба.

...Проснулся, в роскошном доме с высокими потолками. В Тоцком у меня, как оказалось, есть родственник, ныне большой районный начальник. Лихорадочно вспоминаю, что накануне вечером после долгих поисков могилки бабушки случайно встретил наконец-то одного из дальних родственников, а уже тот привел меня из гостиницы в этот гостеприимный дом. После сауны пили мы чай и долго говорили за жизнь.

Родственник рассказывал, что более значимые предприятия района скупают самарские и сорочинские бизнесмены. Уже и до погроминского элеватора добрались. Маслозавод, в котором работал мой дед, перестроили в завод безалкогольных напитков. Мало молока. Поголовье крупного рогатого скота в районе сократилось. Как заснул, не помню...

Дедову могилку вчера я нашел почти сразу...за помойкой нового двухэтажного общежития. Убрал мусор, вырубил клены, проросшие сквозь чудом уцелевшую оградку. Прикупив в ближайшем хозмаге черную краску и кисточки, попросил местных ребятишек помочь мне покрасить оградку. Трое любезно согласились. Закончив работу и отблагодарив ребят, помог отмыть им руки. Хорошие попались ребята. Услышав, что тут похоронен мой дедушка, поинтересовались, кем он был.

А был мой дед по маминой линии добрым человеком. Воевал на фронте, дошел до Праги, работал после войны сначала на державинском, потом на тоцком маслозаводе. Погиб трагически в 1966 году. Убило электрическим током, когда он вечером после работы поливал грядки на огороде возле дома. Рассказывали, местный горе-"электрик" к электронасосу вместо вилки прикрутил ...розетку. Естественно, на переноске оказалась прикрученной вилка! А на ней 220 вольт. Плюс мокрые ноги, сырая земля.

Обидно, пройти всю войну, и погибнуть на собственном огороде!

Бабушкину могилку искал дольше...

Обходил два раза все старое кладбище. Тут и братская могила, в которой похоронены умершие от ран в военных госпиталях, и много-много других мало приметных холмиков с покосившимися крестами. Оказалось, что мою бабушку похоронили на новом кладбище. Если идти по улице Степной по направлению к железной дороге, то (спасибо Вовке, за то, что показал) его непременно увидишь справа на небольшом возвышении. Отсюда в лучах заходящего солнца открывается прекрасный вид на центральную часть села Тоцкое.

Вот тут и похоронены мои предки по маминой линии. К ним-то я и ехал за тысячу километров, чтобы передать поклон. Они прожили долгую нелегкую жизнь.

Вечная им память!

Прабабушка Широких Федора Евгеньевна прожила 102 года! Родилась 14 марта 1881 года, умерла 7 августа 1983 года. Почти всю жизнь прожила самостоятельно. Сама строила из саманных кирпичей, выращивала овощи, пекла хлеб, воспитывала детей, внуков и правнуков. Сын ее - Коля на войне пропал без вести. В доме его фото висело рядом со старинными иконами.

Помню, как мы с прабабушкой ходили в лес у реки Самарки, собирали душистый хмель. А какой вкусный получался у нее хлеб! Мягкий, белый, пушистый. Где и в чем секрет? В муке, из знаменитой оренбургской пшеницы твердых сортов или в большой русской печи? Не забуду большущий самовар и пшенную рассыпчатую кашу, томленую в печи, мучных жаворонков, которые пеклись на рождество.

Прабабушка была очень набожна. Ее часто приглашали на крестины и читать-отпевать умерших. Помню толстые книги с непонятными старославянскими буквами. А еще горящую лампадку у икон и напротив них прабабушку, на коленках отвешивающую низкие поклоны... Теперь половина дома, где это происходило, завалилась. Возле уцелевшей стены так и осталась простая железная кровать, у другой - сиротливо висящий рукомойник. В правом углу - только светлые следы от икон...

На моей памяти церквей в Тоцком уже не было. А были Крестовоздвиженская, построенная в 1887 году, и Казанско-Богородицкая, построенная в 1910 году. Ни одна не сохранилась. Какая из них стояла на месте нынешнего стадиона, не знаю. А хотелось бы узнать. Недалеко от этого стадиона провела свои последние дни самая родная моя бабушка Катя, которая меня выростила и воспитала.

Вот я стою напротив этого дома по улице Оренбургской. В детстве я много раз бывал в нем и помню веселого его хозяина Трофима Кузьмича. Теперь я не смог туда зайти. На закрытых воротах надпись - "продается". Два окна, выходящие на улицу, закрыты ставнями. Сквозь облупившуюся глину проступают бревна сруба. Говорят, какой-то предприимчивый армянин уже купил этот дом и рядом строит магазинчик.

Последнюю ночь в Тоцком я провел на этой улице, в доме у доброй тети Зои. На этой же улице заходил в дом бывшей подруги моей бабушки. Встретили поначалу меня неприветливо. Навстречу вышел парень лет 18-ти.

- Тут жили Гололобовы? - спросил я.

- Не знаю, Сухоплюевы мы, - ответил парень.

- А из старших есть кто дома?

- Нет никого, - сухо ответил он.

Из-за сарая вышел мужик, по-видимому, его отец и подошел ко мне.

- Ты Саша Петренко? - протягивая руку, спросил он.

- Нет, я внук Екатерины Ивановны, вот, приехал на могилки...

- А, помню. Наши бабушки хорошими подругами были...

Тут вышла и его жена, Сухоплюиха. Трудно было узнать в ней ту сопливую девченку, с которой мы когда-то бегали босиком. Почувствовала она наверно, что работа на огороде может сорваться, если наша беседа с ее мужем постепенно перейдет в выпивку.

- А может на Самарку вместе сходим? - несмело предложил я ему. Но заметив строгий взгляд Сухоплюихи, стал прощаться.

На Самарку ходил сам. Предупредив хозяйку, у которой ночевал, взял складной спининг, коробочку с блеснами и пошел по Школьному переулку к реке. Сколько раков и пескарей выловлено в Самарке и когда это было? Сколько лет снилась мне потом эта река! Пересек три грязные улицы и вышел к леску, за которым угадывался поворот реки. Вдоль всей дороги валялись кучи мусора и навоза. Больше всего раздражали пустые пластиковые бутылки, валяющиеся грудами, и полиэтиленовые кульки, летающие на ветру.

В окрестных огородах, несмотря на вечернее время, трудились люди. Мужики копали, а женщины неспешно кидали картошку в ямки.

В лесу меня наповал сразил запах цветущей черемухи. И вот он - желанный берег. Тишина. Солнце все ниже. И ни души вокруг. Даже как-то жутко. На речке раньше не было такой жуткой тишины. Плескалась рыба, далеко были слышны крики купающихся детей. Может еще не сезон для купания? Быстро собрал снасть. Вот первый заброс и второй и третий... Вот уже две любимые вертушки и метров 20 лески с поводками остались на дне. Странно, а где же рыба? Ни всплеска, ни кругов на воде. Зорька вечерняя в полном разгаре...

Сматывая остатки лески, вспомнил вчерашний разговор с большим родственником.

- В Самарке рыбы нет, - утверждал он.

- Как, совсем нет? - не верил я.

- Да, с тех пор, как стали добывать нефть и газ.

В сумерках меня провожали дружный лягушачий хор и нагрянувшие из прибрежных зарослей стаи комаров.

- А я рыбки пожарила. Купила и пожарила - весело встретила меня хозяйка. Видно, была уверена, что ничегошеньки я не поймаю.

- Во сколько поезд завтра?

- Рано.

На скорую руку поужинав, перед сном еще немного поговорили с Зоей Федоровной. Да, клуб новый так и не достроили. И церкви нет. Рассказывала, что почти напротив ее дома, где сейчас стадион, раньше действительно была церковь. А сейчас в Тоцком открыли молельный дом в здании бывшего районного отделения милиции. Туда сносят, оставшиеся бесприютными после смерти хозяек, иконы.

Вот так и прошли два дня, которые я провел в Тоцком. Жаль не успел поставить оградку на бабушкиной могилке, поправить крест на пробабушкиной... Придется, наверно еще раз приехать: на Вовку надежды мало, у него своих могил...

Завтра еду на Москву.

Раннее утро. Попуткой добираюсь до станции. Возле вокзала никого, только бабка продает семечки.

7:30 по местному времени.

Мелкий дождик... - Семечки?
- Вам в карман?
- На трешку!
На крыше - стайка голубей.
Чистят себе
Перышки...

+

Орский поезд подкатил,

Как всегда, не к месту.

Уезжаю навсегда...

Ушло-прошло здесь мое детство.

+
Тут остались лишь кресты
На холме у речки.
Никого нет из родни
И храма нет - поставить негде свечку.

Комментарии: 2, последний от 25/02/2021. © Copyright Гаушкин Олег Александрович (gaushkin@gmail.com) Размещен: 02/08/2007, изменен: 17/11/2007. 13k. Статистика. Рассказ: Проза Иллюстрации/приложения: 2 шт.		Оценка: *5.835** Ваша оценка:
Аннотация: О том, как я побывал в родных краях

Гаушкин Олег Александрович : другие произведения.

Последний?приезд