Пламя горящей машины разгоняло ночную тьму и бросало красные отсветы на стены соседнего дома. Осколки стекла, усыпавшие асфальт, отражали огонь и казались мерцающими рубинами. Летний ветер гнал по улице обрывки бумаг. В этот поздний час в столице не горели ни уличные фонари, ни окна домов.
В дальнем конце улицы послышался рев. Хорцог бросился за остов еще одного сгоревшего, но уже потухшего автомобиля и присел на корточки. Рев нарастал, достигая апогея. Уцелевшие стекла в окнах домов задребезжали. По улице пролетели два световых круга. Хорцог осторожно поднял голову и посмотрел через выбитое боковое окно автомобиля. Мимо проехал БТР в камуфляжной раскраске. Бронированная машина, ни на секунду не сбавляя скорость, пронеслась по улице к центру города.
Хорцог послушал удаляющийся рев, выпрямился и быстрым шагом перешел дорогу. Он обогнул одну из стандартных панельных многоэтажек, которыми был застроен весь район, и зашел во двор. Здесь тоже не горел свет. Хорцог воспользовался зажигалкой, чтобы отыскать нужный ему подъезд. Проржавевшая металлическая дверь с криво нарисованной белой краской тройкой была приоткрыта. Хорцог зашел в черную пещеру подъезда и, подсвечивая зажигалкой, стал подниматься по стертым ступеням, вдыхая запахи мочи и прокисшей еды. Единственными звуками в подъезде были его дыхание и шарканье его ног по ступеням. Наконец, он поднялся на площадку второго этажа и обвел вокруг себя рукой с зажигалкой. В свете слабого голубоватого огонька Хорцог увидел нужную дверь. Он нажал на кнопку звонка. Тишина. Тогда он забарабанил в дверь. Ему послышалось какое-то движение в квартире, и он застучал еще сильнее. Затем, сообразив, что таким стуком еще больше напугает, Хорцог прекратил молотить по двери.
- Баян! - позвал он. - Баян, открой!
За дверью снова послышалось какое-то движение. Но звука открывающегося замка не последовало.
- Баян! - заорал Хорцог. - Открывай, трусливая крыса! Если меня возьмут - я потяну тебя за собой! Открывай, крыса!
Дверные замки щелкнули. Дверь робко приоткрылась, выпуская полоску света на площадку. Хорцог распахнул дверь, врываясь в квартиру. Они остановились друг напротив друга, в маленькой прихожей. Высокий Хорцог, в синем халате-дэли, подпоясанным красным кушаком и шароварах, заправленных в гутулы - сапоги с загнутыми носками. Шапку он потерял, и его бритая голова блестела в свете лампы. И низенький Баян, в старой белой футболке с пятнами от еды, потертых тренировочных штанах и шлепанцах. Его глаза испуганно смотрели на гостя сквозь линзы очков.
- Заходи и закрой за собой дверь, - тихо сказал Баян.
Хорцог, молча, повиновался. Затем, прошел за хозяином в единственную комнату. Темные шторы были плотно задернуты, чтобы не пропускать свет из квартиры на улицу. Книги и журналы покрывали кушетку, торчали из полок единственного шкафа, высились стопками по углам комнаты. На журнальном столике, стоял собранный Баяном компьютер. На его мониторе отображалась страница какого-то иностранного новостного сайта. В отличие от Хорцога, Баян знал английский. Хозяин снял пару стопок книг с кушетки и показал на освободившееся место гостю.
- Садись, - сказал Баян. - Сейчас принесу чай.
-Лучше водки, - хмыкнул Хорцог.
Баян, молча, ушел на кухню. Хорцог откинулся назад и, опершись спиной о стену, утомленно закрыл глаза. В голове тут же цветастым хороводом понеслись видения прошедшего дня. Здание, охваченное пожаром, обезумевшая толпа и искаженное яростью лицо полицейского. Хорцог услышал, как вернулся Баян, и с трудом разлепил веки. Баян принес два стакана, бутылку водки и блюдце с сыром. Он устроился в кресле, стоявшем у компьютерного столика. Между креслом и кушеткой Баян поставил табуретку, на которую водрузил выпивку и закуску. Хорцог ,не дожидаясь приглашения, свинтил пробку с горлышка бутылки и наполнил оба стакана до краев. Не говоря ни слова, он одним глотком выпил свою порцию, зажмурился и шумно выдохнул.
- Как там дела? - спросил Баян, протягивая Хорцогу кусок сыра. К своей выпивке он не прикоснулся.
- Плохо, - ответил Хорцог, жуя. - Военные взяли под контроль весь город. Все попрятались по щелям.
Баян сокрушенно покачал головой. Хорцог показал на компьютер.
-А что о нас говорят там?
Баян хихикнул:
- Они назвали это "революцией юрт"!1
-Дьяволы! Они не принимают нашу страну всерьез! - Хорцог скривился, - "Монголия? Где это? Где? Это там, где вонючие безграмотные скотоводы? Бросьте! Кому это интересно? Пойдемте лучше выпьем пивка и посмотрим футбол!". Но было время...
Баян понял, что сейчас снова услышит, как под копытами коней Чингисхана дрожала вся Евразия. Поэтому быстро спросил:
- Ну, а что с тобой случилось?
Хорцог помолчал. Налил еще стакан водки. Залпом выпил. И, прокашлявшись, заговорил:
- Кажется, я завалил полицейского...
- Как? - вскричал пораженный Баян.
- Саблей! - мрачно ответил Хорцог, - Он ударил меня дубинкой, а я в запале его... Совсем забыл, что клинок заточен!
- Но ведь это всегда было чем-то вроде ролевой игры! - беспомощно сказал Баян.
-Было! - подтвердил Хорцог. - Особенно для тебя! Теперь нет. Я единственный вышел на демонстрацию от нашего движения "К последнему морю". Я стоял там один, в этом костюме, с "Хара сульдэ"2 в одной руке и саблей в другой. Никто из тех, кто разделял наши монархические взгляды, не присоединился ко мне. Трусливые крысы! Я был в ярости! И, когда "демократы" вместе с отбросами из "юртщоб" бросились штурмовать штаб-квартиру МНРП, я пошел с ними. Чтобы показать, что мы не кучка свихнувшихся реконструкторов! Там я и сцепился с полицейским...
Баян издал звук, похожий на стон.
- Саблю я выкинул в реку, - спокойно продолжал Хорцог, - Но меня все равно поймают. Мне надо бежать. Сначала из Улан-Батора. Потом из страны. Ты мне поможешь?
-Это же была игра! Просто игра! - стенал Баян.
-А ну хватит! - рявкнул Хорцог, - Игра говоришь? Страну просрали - это для тебя игра? Да таких как ты при Чингисхане... Слушай меня сюда! Ты мне поможешь! Ты у нас умник. А то смотри, Баян. Мне вас, трусов, жалеть незачем.
Баян всхлипнул, снял очки и протер линзы подолом футболки. Затем тихо заговорил:
- У меня есть дядя. Шагдар Дашнам. Он профессор. Он сейчас в Гоби, с американской палеонтологической экспедицией. Там недалеко до границы с Китаем.
- Вот и славно! - улыбнулся Хорцог, - давай-ка выпьем!
***
Белое солнце пустыни яростно било своими лучами сквозь лобовое стекло грузовика. Машина, то тарахтя, то завывая, ехала по разбитой асфальтовой дороге. Прямо с обочин начиналось застывшее море из желтых песчаных барханов. Хорцог обливался потом. А вот водитель, второй по дороге в Гоби, казалось, не испытывал никаких неудобств. Он спокойно крутил баранку, время от времени переключая скорости, и слушал рассказ Хорцога о событиях в Улан-Баторе.
-Значит "демократы" с Партией подрались? - уточнил водитель, которого звали Марал. - Это они зря! Партия у нас с двадцатых годов. От самой революции.3 Как таких опытных товарищей сковырнешь?
И Марал захохотал. Он вообще отличался веселым нравом. С тех пор, как он подобрал Хорцога, рот его почти не закрывался. Водитель всю дорогу то пел, то рассказывал анекдоты, над которыми смеялся сам, похлопывая себя по огромному пузу, торчащему из расстегнутой рубашки. Хорцог предпочитал отмалчиваться. Его слишком беспокоили мысли о будущем. Но Марал разговорил и его.
- Это все ерунда, - продолжил водитель, не дождавшись ответа Хорцога. - Ну, будут у нас "демократы". И что измениться? Для народа? Я как крутил баранку, так и буду! А ты, чтобы добраться из точки А в точку Б, так и будешь ловить попутку. Потому что на машину не заработаешь!
- Есть и другой путь, - сказал уязвленный Хорцог.
- Это какой? - с интересом спросил Марал, повернув к пассажиру широкое загорелое лицо.
- Когда-то мы были империей! Великой Монголией, - начал Хорцог.
-Да-да! - смеясь, перебил Марал,- Только народ нынче не тот! Ты ведь у нас студент?
- Да. Вот еду к дяде на практику, - на всякий случай Хорцог повторил уже рассказанную им легенду.
- Тогда про Хубсугульское восстание 1932 года слышал?
Хорцог кивнул.
- Тогда монахи подняли народ на восстание против коммунистов, - сказал Марал. - Старые порядки хотели восстановить. А чем кончилось, знаешь? Чекисты всех перестреляли. А почему? А потому что за ними сила и они умели ее применять. Они и сейчас сильнее всех.
Марал замолчал. Хорцог уставился в безжизненный, спекшийся от злого солнца пейзаж за окном. В тишине ехали минут пять. Затем Марал хмыкнул, что-то вспомнив, и спросил:
- А знаешь кто извлек из того восстания настоящую пользу?
Хорцог, молча, покачал головой, зная, что Марал сам отвечает на свои вопросы.
- Ты про Хайнзангийна Гэлэнху слышал?
Хорцог снова покачал головой. Но на этот раз неуверенно. Имя он где-то слышал.
- А еще студент! - довольно засмеялся Марал. - Гэлэнху был простым аратом.4 И во время того восстания впервые увидел советский аэроплан. Он подумал: " а чем монгол хуже?". Сделал себе крылья из овечьего руна и орлиных перьев. Гэлэнху одел себе крылья на руки и спрыгнул с двадцатиметровой скалы Дунтэрйин...
Марал сделал паузу.
- Что же было дальше? - вежливо спросил Хорцог.
- Он не разбился! Потому что загодя подогнал к подножию горы свою отару в шестьсот голов!
Марал захохотал. Хорцог улыбнулся.
- А в старости Гэлэнху в споре с ламами насчет того, может ли человек летать, надев крылья, указывал на себя, - отсмеявшись, продолжил Марал, - И всегда добавлял " Еще бы полетать, да, видно, голова у меня тяжеловата"!
Марал снова захохотал. Потом, оторвав одну руку от руля, поправил воображаемые очки и, повернувшись к Хорцогу, спросил:
- Итак, студент. Что мы можем извлечь для себя из этой правдивой истории?
- Не знаю, - ответил Хорцог.
- Тогда это будет вашим домашним заданием!
Впереди показалась группа скал, поросших саксаулом. В свете начавшего клониться к Западу солнца они ,казалось, засветились красным.
- А вот и Баянзаг! - сообщил Марал, показывая на скалы.
Хорцог присмотрелся и увидел у подножия скал белые пятнышки. Очевидно, это были палатки палеонтологов.
- Вот и приехали, - тихо сказал Марал.
***
Коричневая жидкость, булькая, потекла в пиалу из тончайшего фарфора. Хорцог осторожно взял протянутую ему чашечку с виски.
- За велоцираптора! - заорал Билл, размахивая своей чашкой и проливая виски себе на колени.
Что значит этот крик, Хорцог уже выучил. Билл говорил это уже раз пять. Американец опять хотел выпить за кости, выкопанные сегодня утром.
- Мы уже пили за твоего дорого раптора, - с улыбкой сказала Мэри.
Эти слова Хорцогу перевел Дашнам, наклонившись к его уху и щекотя кожу редкой седой бородкой. Они сидели в палатке с открытым пологом и отмечали палеонтологическую находку. Хорцог уже неделю жил в лагере. Он работал подсобником. Вывозил с раскопок просеянный песок, помогал на кухне и выполнял другую хозяйственную работу. Дашнам принял его без особых вопросов. Хотя Баян, судя по всему, что-то передал дяде. Иногда Хорцог ловил на себе внимательный взгляд Дашнама.
Сейчас Хорцог, слегка опьяневший, внимательно разглядывал сидевших напротив американцев. И шумного краснощекого и рыжеволосого Билла, похожего характером на Марала. И его худощавую с короткими светлыми волосами жену Мэри. Тихую и приветливую. Хорцог прикидывал, сколько американцы заплатят ему за труды. Хватит ли этих денег, чтобы пересечь границу с Китаем. Или, пришла внезапная мысль, не попросить ли политического убежища?
- А я хочу! - продолжал бушевать Билл. - Хочу выпить за самого крутого парня Мелового периода!
- Ну, хорошо! - улыбнулась Мэри, - Выпьем и поговорим о чем-нибудь еще.
Хорцог глотнул виски. Вместе с ароматной жидкостью в его тело проникла странная легкость. Вдруг разорвался круг одних и тех же мыслей в голове. "А здорово остаться здесь!" - подумал Хорцог. Работать в пустыне, вдали от людей и их мелочной возни. Приносить пользу науке. Встречаться с интересными людьми. Вот и американцы вполне симпатичные, хоть и странные. И старый Дашнак. Хорцогу внезапно вспомнился Гэлэнху...
- А вот профессор, - обратилась Мэри к Дашнаму. - Вы, конечно, слышали об олгой-хорхое?
Хорцог выслушал перевод и удивленно воззрился на Дашнама.
- Ну, это такой полуметровый червь, похожий на желто-серую колбасу. Может убивать ядом людей и скот. Легенда.
- Как вы думаете, - продолжила Мэри, - сможем ли мы когда-нибудь найти его? Тем более что по рассказам, он обитает как раз в этих местах.
- Это легенда, дорогая Мэри! - улыбнулся старик, поглаживая бороду.
- Но и Рой Чепмен Эндрюс,5 и русский палеонтолог Иван Ефремов, считали, что существование олгой-хорхоя вполне возможно!
- И все же, я считаю, что это всего лишь легенда, - Дашнам больше не улыбался и говорил, как показалось Хорцогу, с нажимом.
- А вы смотрели фильм "Дюна"? - в разговор встрял Билл. Он помахал в воздухе руками, пытаясь что-то изобразить, - Ну, "Дюна"?
Внезапно Билл покраснел еще больше, надул щеки и, зажав рот ладонью, выбежал из палатки. Мэри, извинившись, последовала за мужем.
-Как сказал один из американских президентов: "Не выносишь жары - не работай на кухне!", - Дашнак подмигнул Хорцогу и тоже вышел из палатки.
***
Хорцог быстро шел по тропе, от поселка аратов - к лагерю палеонтологов. Шаги по дороге он сопровождал взмахами руки с зажатой в ней саперной лопаткой. Лопатка использовалась на раскопках, была сломана, а затем починена в поселке пастухов. Кроме того, Хорцог приобрел целый бурдюк айрага,6 висящего теперь у него за спиной. Дашнам сопроводил Хорцога до поселка. После того, как все дела были сделаны, старик отправил помощника в лагерь одного, сказав, что у него еще есть дела, и что он догонит Хорцога по дороге.
Впереди уже показались палатки палеонтологов. От лагеря отделилось облачко пыли и помчалось в сторону Хорцога. На ярком солнце блеснул металл. Хорцог прикрыл глаза свободной рукой. Теперь он видел, что к нему на полной скорости несется джип. Хорцог остановился. Сердце замерло в тревоге. Черный джип, постепенно вырастал в размерах, пока, через полминуты не остановился в двух метрах от Хорцога.
Хлопнули дверцы, водителя и пассажирская. Из автомобиля вышли двое - пожилой мужчина и юнец, по виду моложе Хорцога. Оба были одеты одинаково: джинсы, кроссовки и белые рубашки навыпуск. Одинаковые прически ежик. Только у пожилого волосы седые, а у юнца - черные. Глаза у обоих были скрыты зеркальными очками.
- Борджигин Хорцог? - спросил седой.
Хорцог машинально покачал головой.
- Не отпирайся, - устало сказал седой, - Я так часто смотрел на твою фотографию, что все черты твоей гнусной морды отпечатались в моей памяти намертво. Бросай лопату и садись в машину!
Хорцога охватил ужас. Он еще сильнее замотал головой и крепче сжал лопатку.
- Ну, хорошо, - спокойно сказал седой и огляделся. - Это место тоже сойдет. Ты, наверное, догадался, почему мы здесь. Ты убил лейтенанта Ходгойда Адилбиша. Мы тоже полицейские. Хотя парень еще курсант. Но мы не будем тебя арестовывать. Мы сами тебя осудим. И вынесем приговор. Потому что я брат Адилбиша, а это его сын - Ходгойд Базар.
Хорцог почувствовал, как его ноги ослабели. Он понял, что не сможет сделать и шагу. Полицейские синхронно завели руки за спины и достали пистолеты, которые нацелили на Хорцога.
- Стреляй ему в живот, Базар, - ласково сказал седой. - Люди с раной в животе умирают очень долгой и мучительной смертью. Но если он протянет час, или на дороге кто-то появится - я вышибу ему мозги!
- Эй! - раздался чей-то крик.
Хорцог и полицейские повернули головы на звук. На вершине соседнего бархана появилась человеческая фигура. Хорцог узнал Дашнама. Старик приплясывал на месте, размахивая руками.
- Вали отсюда! - крикнул ему седой.
Дашнак продолжал топтаться на бархане. Седой направил на него пистолет. Базар продолжал целиться в Хорцога.
- Убирайся, старый тупой верблюд! - заорал седой. - Считаю до трех!
Хорцог почувствовал, как его накрывает жаркая волна. Он видел себя словно со стороны. Вот он перехватывает поудобнее потными руками саперную лопатку. Вот возносит лопату над головой. Солнце блестит на лезвии, также как на клинке, там, в Улан-Баторе. Вот лопата со свистом пошла вниз готовая, обрушится на руку с пистолетом. Вот пистолет Базара дергается...
Невидимая сила ударила Хорцога в грудь и опрокинула на землю. В ушах зазвенело. Он чуть повернул голову и увидел, как из-под его спины вытекает струя крови, смешанная с молоком. В груди заполыхал огонь, и стало трудно дышать. Двое полицейских встали над ним, закрывая небо. С земли они казались великанами.
Седой что-то говорил. Хорцог не мог разобрать ни слова сквозь шум в ушах. На глаза будто кто-то накинул прозрачную пленку. Хорцог приподнял голову. Он увидел песчаный бугорок, стремительно перемещающийся к ногам седого. Что-то живое быстро неслось под поверхностью пустыни. Бугорок остановился у ног полицейских и взорвался. На поверхность вылетело что-то напоминающее метровую желто-коричневую членистую колбасу. Существо приняло позу агрессивной кобры. Полицейские что-то заорали. Верхушка существа, его "голова", распалась на несколько "лепестков", будто раскрывающийся бутон цветка. Под "лепестками" обнаружилась розовая пасть. Существо сделало молниеносный бросок и прилепилось к ноге седого. Полицейский беззвучно рухнул на песок, будто подстреленный. Базар пальнул в маленького монстра, но попал в живот седого. Тварь бросилась на нового врага, и Базар рухнул рядом с дядей. Существо отлепилось от ноги полицейского и, грациозно извиваясь, подползло к Хорцогу. Оно приподняло верхнюю часть туловища и ,слегка покачиваясь, стало рассматривать раненого человека. Именно рассматривать, хотя глаз у существа, Хорцог не обнаружил. Существо несколько секунд, будто в задумчивости, провело рядом с человеком, а потом, сложив "лепестки" ушло в песок. Хорцог обессилено уронил голову на землю.
Хорцог услышал хруст песка под торопливыми ногами. В поле зрения показался Дашнам. Старик опустился на одно колено рядом с раненым и взял его руку в свою.
- Спасибо, - прохрипел Хорцог.
Он не был уверен, что старик его слышит. Перед глазами все поплыло. Гигантская воронка смерча стала затягивать Хорцога в себя.
- Все будет хорошо! - услышал он издалека.
***
Десять лет спустя.
Далеко на юге, на горизонте, толпились тучи. Горячий ветер дул в лицо. По приказу офицеров, солдаты надели повязки, закрывающие рот и нос.
- Идет песчаная буря, - авторитетно заметил сержант Чума.
Никто не стал возражать. Чума еще в Ираке служил. Аким поправил вечно съезжающую на глаза каску. Он с тревогой смотрел на приближающиеся тучи.
- Будет дело, - снова заговорил Чума. А затем обратился к солдатам. - Ну, что ребята? Позади Улан-Батор - отступать некуда!
Ответом ему снова было молчание. Настроение было подавленным. Они сидели в окопе, вырытом посреди степи. Где-то рядом, как говорили, находились танки и артиллерия. Но Аким не был уверен, что это не выдумка для поднятия боевого духа. Казалось, их батальон - единственные люди посреди бесконечного пустого пространства.
Аким убрал одну руку с автомата и вытер вспотевшую ладонь о штанину. Затем, посмотрел на пальцы. Они заметно дрожали. Порыв ветра с силой ударил в лицо. Аким почувствовал множество уколов. Это были первые песчинки. Небо потемнело. На горизонте вздымалась исполинская черная волна.
- Внимание! Приготовиться! Сейчас нас накроет! - закричал Чума.
"Приближается враг" - подумал Аким. Враг, о котором почти ничего не известно. Враг, пришедший из сердца Гоби и захватывающий города и поселки, один за другим. Враг, опрокидывающий все армейские части, посланные против него. Враг, неудержимо стремящийся к столице. Одни говорили, что враг, передвигающийся под покровом постоянной песчаной бури - инопланетные пришельцы. Другие - что это мутанты. Аким, в глубине души верил, что это демоны, вырвавшиеся из Преисподней.
Ветер завыл, словно голодный волк. Небо заволокло тучами. Песок волной хлестнул по солдатам. Аким закрыл ладонью запорошенные глаза. Другой рукой стал нащупывать защитные очки, закрепленные на каске.
- Огонь! Огонь! - орал Чума.
Загрохотал пулемет. Где-то вдалеке послышались орудийные раскаты. Акиму, наконец, удалось нацепить очки. Вокруг было темно. Иногда, в круговерти песка, сверкали вспышки от орудийных выстрелов. Аким посмотрел вперед. По степи неслись десятки земляных гребней. Казалось, под поверхностью почвы стремительно плывет стая китов. В одном из гребней Акиму удалось разглядеть коричневую членистую спину какого-то огромного существа. Кто - то тоненько завыл рядом с солдатом.
Земля перед Акимом взорвалась, и к черному небу устремилось что-то членистое, похожее на ствол дерева. Оно, казалось, собиралось пробить тучи. Но тварь остановилась, слегка наклонилась и распустила на своей вершине розовый "цветок".
- Ах ты, сука! - завопил Чума.
Сержант наставил на монстра автомат и нажал на спусковой крючок. Тварь несколько раз покачнулась, а затем, нацелив свой "цветок" вниз, подобно копью, вонзилась в место, где стоял Чума. Автомат затих. Сержант исчез. Тварь распрямилась и направила свой "цветок" на Акима. Солдат поднял над головой автомат и отбросил его далеко в сторону. Монстр замер. Потом повернул "голову" в ту сторону, откуда пришел. Словно услышав приказ, тварь сложила "лепестки" и втянулась в землю.
Ветер стих. Орудия больше не стреляли. По небу неслись черные тучи. Аким огляделся. Вокруг не было не души. Насколько хватало глаз, степь казалась перепаханным полем. Аким заметил какое-то движение. Меж вывороченных пластов земли, извиваясь словно змея, к нему ползла огромная членистая тварь. Она во всем напоминала ту, что поглотила сержанта Чуму. За исключением одного отличия...
На спине гигантского монстра, сразу за его головой, стоял человек. Ошеломленный солдат, разглядел в руках у наездника что-то вроде поводьев. Кажется, человек управлял исполином. Тварь приблизилась к Акиму и замерла. Наездник легко спрыгнул с трехметровой высоты и встал перед солдатом.
Ветер трепал полы синего халата пришельца. Играл шерстинками меховой шапки. Трепал длинную черную косу. Наездник провел руками по тонким вислым усам, улыбнулся и положил руку Акиму на плечо. Солдат вздрогнул.
- Не бойся! - сказал наездник. - Я не причиню тебе вреда. Я сражаюсь только с теми, кто мне сопротивляется. Остальных я привлекаю на свою сторону. Мы ведь все монголы?
Аким промолчал, не в силах разлепить губы.
- Было время, - продолжил наездник. - Когда под копытами коней Чингисхана дрожала вся Евразия. Теперь у нас другие скакуны. Олгой-хорхои!
Наездник ласково похлопал по коже монстра.
- Надо верить в свою мечту. Как Гэлэнху!
Наездник схватил Акима за рукав и потянул к олгой-хорхою.
- А мечта у нас такая. Возродить Великую Монгольскую Империю. Сегодня Улан-Батор, а завтра весь мир! Пойдем со мной...
1) Революция юрт - ожесточенные столкновения между сторонниками оппозиции и правоохранительными органами, произошедшие в июле 2008 года в Улан-Баторе. Поводом послужило то, что Сторонники оппозиционной Демократической партии обвинили власти в фальсификации результатов выборов в Великий государственный хурал (монгольский парламент) 29 июня. 1 июля была сожжена штаб-квартира правящей партии МНРП (Монгольской народно-революционной партии).
2) Хара сульдэ - знамя Чингисхана, символ войны. Изготавливалось из грив вороных жеребцов.
3) Монгольская революция - произошла в1921 году. В ходе революции права абсолютной богдо-ханской монархии были сильно ограничены, и было провозглашено народное правление.
4) Арат - монгольский пастух
5) Рой Чепмен Эндрюс - ( 26 января 1884 - 11 марта 1960) - американский путешественник и натуралист, профессор, президент Американского музея естественной истории. Известен своими палеонтологическими экспедициями в Китай и Монгольскую Гоби