Электричка переполнена. Кто спал, кто читал, а некоторые стояли в проходе. Дверь распахнулась - в вагон зашёл человек с гитарой. Лицо у него обросло недельной седой щетиной. Он заиграл на струнах и запел под металлический стук. Песня звучала негромко, тенор вроде бы лишь усилил дремоту. Гитарист не повысил голоса, не стремился перекрыть грохот поезда. Слова и аккорды, дополняя, поддерживая друг друга, сами преодолели однозвучный лязг. Дорожный солист оказался мастером гармонии. Те, что спали сидя, - заворочались и проснулись.
Песня лилась грустно, но без надрыва: в ней таилась ядрёная свежесть надежды на счастье. В вагон, где половина читающих смотрела вовсе не в книгу или газету, а на дисплеи ноутбуков и мобильников, музыка прилетела воскресшей ласточкой из старины. Ею управляла почти немецкая кровь Великия, Малыя и Белыя Руси. Самодержавная ширь старой мелодии оторвала пассажиров от гаджетов, книг и газет, прогнала сон, навеянный ритмом колёс. Не зря говорят: какова песня - такова и эпоха!
![[]](/img/g/gawrilenko_d_s/dmitrijsergeewichgawrilenko-56/sam.jpg)
![[]](/img/g/gawrilenko_d_s/dmitrijsergeewichgawrilenko-56/nek.jpg)