Аннотация: Почти правдивая история из безымянного КПЗ
История эта старая. Но, хотя и известна она многим поколениям арестантов, все изложенное в ней повторяется вновь и вновь. И будет так до тех пор, пока стоит этот бетонно-решетчатый мир...
Старая, старая байка
В большой камере ИВС было жарко и накурено так, что имелся бы у ее обитателей классический эталон в виде медно-никелевого топора, то висел бы он в воздухе в метрах полутора от пола. Полтора десятка полуголых мужиков лениво валялись на широченных двухъярусных нарах, дремали от завтрака до обеда, коротали время от обеда до ужина, иногда лениво переругивались, и время от времени так же лениво дрались. Изолятор временного содержания можно сравнить с железно- дорожным вокзалом, от которого постоянно отходят поезда ближнего и дальнего следования. У кого-то путешествие затянется лет на 10-15, а кто-то только покрутится в зале ожидания и вернется домой на троллейбусе. Кому как лягут кости. Контингент здесь разделяют и сортируют. Подследственные сидят отдельно от "суточников", бывлые сидельцы отдельно от первоходников. В нашей же ихате" сидят под- следственные "первоходы", случайный и сбродный народ.
Трое хулиганистого вида пацанов, двое начинающих рэкетиров немногим их старше, пяток наркоманов в разных стадиях "ломки", тщедушный вьетнамец, горбоносый торговец фруктами, несколько проспиртованных, неопределенного вида мужичков. Все они превосходно уместились на тридцати квадратных метрах казенной жилплощади. Здесь постояльцам кроме уже упомянутых нар были предложены следующие гарнитурные изыски: ободранный металлический стол с двумя обшарпанными скамейками (все надежно вцементировано в пол), отхожее место за символической ширмой, облупленная жестяная раковина умывальника и осколок зеркала в стене над ней. Два бака - один для воды, другой для мусора, мутная сороковаттная лампочка в сетчатом абажуре, ряд пыльных решеток на замурованном стеклоблоками окне, из которого сочится слабый дневной свет и жиденькая струя свежего воздуха.
А сидели обитатели, по тюремным меркам, неплохо, Предметы первой необходимости - чай и сигареты- имелись в наличии постоянно,сумки с продуктами родственники передавали более или менее регулярно, а у одного из рэкетиров тут даже имелся хороший знакомый -сержант-однокашник.Так что даже водочка в нхатен появлялась иногда.3а пару недель такой жизни они пообвыклись, притерлись, обжились и заскучали. Телевизора не было, гнусавое радио обрыдло, обстановка к чтению не располагала, шахматы-домино надоели. И начались в "хате" другие игры. Толик, у которого "мусор" знакомый, сам назначил себя "смотрящим" за "хатой"и щедрой рукой стал раздавать "портфели"-второй рэкетир, Олег, стал "смотреть" за куревом и харчами/'Малолет- ки" покрепче стали "смотреть" за уборкой, а оставшийся без должности третий "малолеток"с одобрения "старших пацанов" стал задирать поднаркозных наркоманов и безобидных алкашей - для всеобщего веселого времяпрепровождения. Грузин с вьетнамцем держались особняком. Первый ежедневно получал от земляков огромные сумки с жратвой, нескупо отстегивал в "общак", откупаясь от голодных "авторитетов". А с вьетнамцем произошел досадный конфуз.В первый же день он отослал подальше подкатившегося было к нему задиристого" малолетку", а когда огорчившийся клоун Сашик высморкался ему на штанину, то узкоглазый, похожий, на заморыша-пятиклассника азиат молча отправил его головою вnepeд в дальний угол. Кинувшиеся на защиту "правильного шпанюка" братцы-рэкетирынарвались круто. После одного-единственного удара дохлого с виду вьетнамца стокилограммовый здоровяк Олег только к вечеру смог самостоятельно слезть с нары, а перед глазами опешившего Толика заиграло, засверкало неизвестно откуда появившееся лезвие опасной бритвы. - " Зарежу всех"- почти без акцента лаконично сообщил раскосый парень из Сайгона, и Толик сразу поверил ему. Тяжело сглотнул слюну, неуверенно улыбнулся пересохшими губами и осторожно отступил в свой привилегированный "босяцкиц" угол. С этого момента вьетнамец жил как хотел: столовался вместе с rенацвалеs часами сидел неподвижно на корточках в углу, подолгу стоял на кулаках или на голове и полностью игнорировал окружающих. Жизнь в "хате" шла своим чередом дважды в день мужики драили пол и раковину , "смотрящие" распоряжались и указывали, вьетнамец изображал медитируещего йога, лысый кавказец задумчиво чесал волосатое брюхо ,и, протяжно вздыхая, что-то тихонько жевал. "Босота" развлекалась как могла : играли день и ночь напролет в нарды или "блоху", двигали слепленные из хлебного мякиша фишки по вырезанным прямо на столе квадратам. Полчаса в день "хата" проводила в прогулочном дворике - под ногами нагретый солнцем бетон и ржавая решетка над головой. Август. Душно. Скучно...
Однажды поздним вечером дверь нашей камеры , со скрипом приоткрылась, и появившийся на пороге потный старшина , бодро дохнув свежим перегаром , произнес: - "Просторно живете , мужики! Ну-ка , принимайте постояльца! "- и пропустил в камеру седобородого невысокого старика. Постоял еще, подумал и добавил наставительно: "Деда только не обижайте, злодеи!" и захлопнул дверь. Скромно одетый дедушка растерянно одернул на себе поношенный пиджачокв испуганно осмотрелся : полумрак, какое-то тряпье на нарах, мелькают в табачном дыму полуголые тела. Поморщился от спертого воздуха, снял полотняную кепочку, промолвил : " Доброй ночи вам, люди добрые"- и сел бочком на лавку, пристроил рядом небольшой узелок.
- " А кто это тебе, старый, присесть разрешил?", - бросив игру, грозно осведомился Толик, - " А может, тебе в этой"хате" места нету, а?" Перепугавшийся старичок аж подскочил со скамейки, а перемигнувшийся с приятелями Толик свирепо нахмурился и поинтересовался: -" Кто такой? Рассказывай!". " Авторитеты" бросили свои дела и потянулись к новой забаве. Свежий человек, новая игрушка и совершеннейших лох к тому же - так они сразу определили. Бедолаге деду был устроен форменный перекрестный допрос, и уже через пять минут "смотрящие"выясняли, что попал сюда старый по сущему недоразумению: они вдвоем с сыном привезли сегодня мясо на продажу, но никаких бумаг у них с собой не было, вот и решили рыночные менты, что корова у них ворованная, сын под шумок смотался - скорее всего, поехал к председателю колхоза за справками, а старика-отца на всякий случай пока прикрыли. -" Ладно, старый, падай сюда" - подобревший Толик хлопнул ладонью по скамейке и протянул старику открытую пачку "Мальборо" - "Закуривай!". Дедушка неуверенно вытащил сигарету, обнюхал ее, лизнул, констатировал: - "Сладенькая", и выудив из кармана кисет с самосадом, свернул аккуратную самокрутку. "Авторитеты" весело переглянулись и принялись "грузить" тупого селюка по полной программе. Уже через полчаса было ясно, что дадут деду, самое, как минимум, лет десять,, я на далекую Колыму бабку не пустят никогда. Ну, а то,что все недостачи на городском мясокомбинате спишут на него -это есть непреложный факт. Наивный жлоб хлопал глазами, шмыгал носом, чесал в затылке, а умираюшие от смeхa "смотрящие"
кривлялись и строили за его спиной страшные рожи. К общему веселью подтянулись и пузатый грузин, и ожившие наркоманы. Предложение "сходить на рынок" и стало вторым действием разыгрываемого спектакля. Тупому селюку с трудом растолковали, что завтра, и день воскресный, он может быть выпущен под честное слово до самого вечера. Поручится, дескать, за него вся "хата". Сходит старик на рынок, разыщет сына, купит чего надо для людей и вернется. Денег вот только у них только нет, горестно качал головой Толик, нуда не беда: соберут они сейчас вещи, а дедушка их обменяет без труда. Сказано - сделано. И, подавая пример, Толик первым отдал свои еще совсем новые джинсы. В объемистую сумку кавказца уложили несколько рубашек, две пары малоношенных брюк, новую электробритву, пушистый свитер и пару теплого белья. Горбоносый торговец вручил деду еще неразношенную "Саламандру" и строго наказал найти какого-то Зураба в цветочном павильоне. Дед вначале смущался, а затем поддался общему настроению и стал придирчиво перебирать имущество, вслух при этом рассуждая, сколько можно выручите за ту иди иную вещь. 3атем нашлись бумага и ручка, было написано и прочитано деду поручительство. Он одобрительно покивал головой, а затем, примостив под голову туго набитую сумку, лег подремать чуток. Представление-то затянулось далеко за полночь, а ему же с утра вставать рано...
Ранним утречком дедушка бодро поднялся, умылся, расчесал бороду, и с заботливо собранной торбой сел поближе к двери. Уже вся "хата" весело наблюдала, как старик отказался от завтрака, как он нервно курил и как он несколько раз, шевеля губами, перечитывал заявление на имя областного прокурора. Все ожидали утренней проверки. И дождались. Лязгнула дверь, и в компании двух помятых и похмельных сержантов появились хмурый и небритый лейтенант и заспанный вислоносый майор. "Хата" замерла. Начиналось третье действие затеянного спектакля. Глупый крестьянин сейчас будет высмеян и матерно обруган. Итак, занавес!
Но поднявшийся навстречу милиционерам старик сказал совсем не то, что так сильно от него ожидалось.
-" Ты совсем уже мозги пропил, Сергеич" - запанибратски обратился он к майору, -"Или "баранов" на "киче" у тебя давно не было, ?" - ласково так говорит он вислоносому, -" Куда ты меня запихнул?"
Озадаченный майор как-то по-птичьи повернул на бок голову и несколько секунд озадаченно моргал. Наконец протянул неуверенно: "Вова Каленый ?.."
- "Ага" - довольно осклабился седобородый -" Запомнил меня, да ?!"
-" Каленый...Освободился уже, значит..."- и спохватившись вдруг, закричал на лейтенанту, -"Кто его вчера сюда закрыл?!! Немедленно перевести во вторую камеру!".
Дедушка легко подхватил стоящую у ног тугую сумку и, шагнув за порог, оглянулся:
-" Ну покедова, внучата", - весело сказал он, - " Мне видать, и правда в этой "хате" места нет. Счастливо оставаться!".
А остолбеневшие ребятушки тупо уставились на захлопнувшуюся дверь. Так, и начавшись, закончилось, третье действие разыгранного ими же спектакля. На следующую ночь Толик сполчаса шептался j "кормушки" со своим приятелем, а вернувшись на нары, стал невесело рассказывать, Оказалось, "дедушка" этот отмотал за решеткой лет тридцать, так что тут ему дом родной. А так как он уже стар стал, грабить ему уже тяжело, то принялся он на рынке промышлять , "лохов" разводить понемногу, оттуда и прикид у него такой...Переглянулись "авторитеты", повздыхали о потерянных вещах, помечтали встретить "дедушку" на узкой дорожке. Но не знали они, что неудавшимся третьим действием комедия эта еще не закончилась,
Через неделю "баландер"из "суточников", сунув голову в "кормушку", выплюнул на пол запаянный в полиэтилен бумажный цилиндрик, шепнул негромко подвернувшемуся Шурику! - "Особики" вам отписали. Из второй "хаты"" - и ушел. Осторожно приблизившись, "авторитеты" подняли и развернули цилиндрик. " "Здоровенько, бакланы! Час в радость вам, "смотрящие" за мухами и тараканами! Живу я, слава Богу, ничего себе. Хожу с братвой на базарчик, там "мутим" ваши "кишки", понемногу отовариваемся чем надо. Рассказал я людям о том, как вы меня встретили, посмеялись все от души. Решили мы навестить вас, о жизни Арестантов в Доме Нашем побазарить. Так что готовьтесьI На этом стоп. С ув. к себе, " К."". Разобрали "авторитеты" Вовины каракули. И стало тихо в камере. Так и молчали они до позднего вечера прислушиваясь к доносившимся из коридора звукам. И дружно вздрогнули участники камерной самодеятельности тогда, когда лязгнула, открываясь, металлическая дверь их "хаты". Началось действие четвертое...