Прекрасная Империя Парящей Земли заканчивала своё существование. Не по чьей-то злой воле, не по внутренним причинам: экономическим или социальным. Просто, похоже, настало время конца. Всезнающие при царском дворе давно наблюдали постепенное уменьшение Силы, сейчас это происходило буквально на глазах.
Сарина, принцесса умирающего мира, стояла на одном из небольших островков, парящих в воздухе, и смотрела на замок. Крепость стояла в трех тысячах шагах от неё, если, конечно, уместно говорить про шаги по воздуху. Она смотрела на свой дом с грустью и не замечала суету вокруг. Вся свита замка находилась сейчас на острове вместе с ней и, галдя, носилась рядом, как рой беспокойных мух.
Всех обитателей крепости срочно вывели наружу и переправили на самый стабильный кусок земли после того, как в трех залах обрушился потолок. Несколько придворных были завалены и нашли там свои могилы. Причиной трагедии оказалась возникшая огромная трещина от фундамента до самого верха, буквально отделившая треть замка. Было страшно, люди панически бегали, думая, что погибнут, но крепость лихорадило недолго и стены успокоились. Это выглядело, как предупреждение, крепость словно кричала: "Я ещё держусь - бегите мои добрые хозяева, я долго не выдержу". Обитатели не стали спорить с предупреждением и покинули свой каменный дом.
Сила, удерживавшая тысячи островов Империи Парящей Земли в воздухе, постепенно исчезала. Никто не знал, когда она возникла и почему таяла сейчас. Будто кто-то могущественный долгое время нес это тяжкое бремя на своих плечах, но вдруг обиделся и просто ушел, ничего не сказав.
Сначала осыпАлись камни с нижней поверхности островов, никто особо не обратил на это внимания, но потом начали отваливаться целые глыбы, появились первые слухи о надвигающейся трагедии. Когда же на границах страны в море медленно опустились, постепенно разваливаясь на части, первые острова, среди населения началась паника. Все в спешке покидали свои дома, бросали все имущество, которое не могли унести, и перебирались на основной материк, прося убежище у соседних государств.
Император не желал верить, что ничего нельзя сделать, никак не мог смириться. Он вместе со Всезнающими облетал свои земли, пытаясь найти выход из ситуации, он спускался к морю, пытаясь найти причину происходящего, но все тщетно. Его сказочная цветущая страна, кусок за куском, падала вниз, как старая штукатурка с каменной кладки. Всезнающие, несмотря на именование своего титула, не знали, а только разводили руками. Император иногда в злости называл их Незнающие.
Каждый остров в этой стране наполнен жизнью. Ветвистые деревья, обросшие красивыми розовыми цветами, переливались под теплыми лучами огромного белого солнца всеми изумрудными оттенками, какие только можно представить. Мягкая трава, покрывавшая поверхность, так и манила поваляться в ней, отдохнуть от забот, дыша вкусным свежим воздухом. Среди цветущей зелени прятались домики жителей империи и так гармонично вписывались в природу, что казалось росли сами, только поливай.
Домики прикрывались в основном темно-зеленой черепицей или ярко-желтой соломой, а фигурно вырезанные рамы на окнах и вокруг дверей украшались вьющимися растениями-ползунами, некоторые из них росли гуще и покрывали ощутимую часть стен и даже крыши. Сами стены покрашены белой краской и на их фоне хорошо виднелись самые разные цветы, росшие вокруг каждого жилища. К каждому домику прилагался небольшой садовый участок земли, отгороженный аккуратным заборчиком, который больше служил не оградой, а эстетическим дополнением общей картины.
На поверхности среди травы ветвились каменные дорожки, которые соединяли каждый дворик друг с другом, а в некоторых местах вели к небольшим площадкам со столиками прямо на краю островов. Там по вечерам собирались жители, чтобы пообщаться за чашечкой чая, любуясь на закате солнца необъятными видами и летающими повсюду вивернами, златогривыми птицами с раздвоенным хвостами, служивших в империи чем-то вроде лошадей.
А любоваться тут есть чем. Человек, первый раз увидевший это сказочное зрелище, не мог вымолвить и слова, он просто смотрел, разинув рот, и молчал. После материковых деревень с серыми халупами и грязными дорогами это место казалось нарисованной картиной - не может быть такой чудесной страны, это просто сон маленькой мечтательной девочки, только розовых пони и яркой радуги не хватало. Острова, самых разных размеров плавно парили недалеко друг от друга, одни были маленькие, что на них умещались только несколько хижин или какая-нибудь мельница; другие были больше, вроде того, на котором стоял замок императора. Какие-то острова парили выше, какие-то ниже, так что, если смотреть с более высокого острова, то сверху виделось все, как на ладони. Но самый полный вид открывался, если взлететь на виверне к облакам, к обвораживающей красоте добавлялась ещё и величественность, такая что дух захватывало. Особенно, если в поле зрение попадала одна из массивных крепостей, которые располагались на самых крупных островах.
Крепости служили защитой от посягательств на империю, но за все время её существования никто не посмел нарушить её покой. Ни один правитель, даже самый безумный, не решился бы атаковать Империю Парящей Земли. Её армия всадников на боевых дрокка казалась несокрушимой. Летающие ящеры, обрушившийся на строй, вели себя, как коты в куче мышей, раскидывая воинов пачками в разные стороны. Прежде чем погибнуть один дрокка мог унести сотни жизней. Ни одна армия не могла противостоять такой мощи. Да и добраться до крепостей, парящих над морем, нужно еще ухитриться.
Земля в стране летающих островов отличалась высокой плодородностью, а зиму тут не знали, поэтому фрукты и овощи собирались круглый год, недостатка в еде никто не чувствовал.
Еще охотились на рыбу, спускаясь к морю верхом на вивернах. Летая над поверхностью воды, рыбаки копьями легко протыкали рыбу, которая целыми косяками то тут то там подпрыгивала из воды. Для крупной ловли в море дрейфовали огромные деревянные платформы с сетями. Рыба с них в основном шла на торговлю с материком, ее перевозили на кораблях или на ящерах дрокках, которые хорошо использовались и для перевозки различных грузов.
Сарина стояла и вспоминала уклад их жизни, детство, прогулки в императорских садах, праздники, сколько же было хорошего и все это исчезало, будто видение. По её щеке потекла слеза. Ей почему-то вспомнилось одно чужестранное слово, которое ей недавно поведал её учитель Всезнающий. По правде, само слово она не могла вспомнить, а только значение. Оно обозначало смешанность противоречивых эмоций. Чувство восхищения и радости от чего-то прекрасного, красивого и, в то же время, печаль от понимания, что это что-то недолговечно. Созерцая, например, нарядную бабочку на фоне чудесных цветов под лучистым солнцем, можно испытать это тонкое ощущение. Бабочка вдруг станет ещё нарядней, цветы ещё чудесней, а солнце ещё теплее, потому что ты знаешь - нужно наслаждаться ими, пока есть возможность. Только, сейчас Сарина смотрела не на насекомое с цветами, а на целую страну, её волшебную погибающую родину.
Из мыслей ее вывел шум множества крыльев, прилетел сам император со своей охраной. Все расступились, давая площадку для посадки дрокк. Ящер императора перед приземлением участил взмахи огромных крыльев и с силой ударил четырьмя мощными лапами по каменной дорожке. Когти сжались, и на кладке, не предназначенной для такой силы и тяжести, с треском проступили сети трещин. Когда весь отряд оказался на земле повелитель спрыгнул со своего питомца. Под его тяжелыми сапогами разбитая дорожная кладка снова захрустела. Рослый сильный мужчина был одет в боевую форму, за спиной виднелся меч, на поясе короткий хлыст. Он подошел к Сарине и, обняв её, прижал к с своим кожаным доспехам.
- Прости, дочь. Я не ожидал, что это произойдёт в сердце земель, похоже замок слишком тяжел для Силы. Ты в порядке? - он нежно зажал её голову в своих ладонях и, смотря в глаза, смахнул большим пальцем проступившую у нее слезу.
- Да, все хорошо, отец.
Принцесса открыла рот, чтоб сказать что-то еще, но в этот момент раздался оглушительный грохот. Все повернулись в сторону замка. Огромный кусок острова оторвался от основного массива вместе с правым крылом величественного императорского строения. Множество трещин, будто росчерки ветвистых молний в грозу,поползли по стенам, все сопровождалось сильным треском, проникающим через слух в самые сердца наблюдавших. Несколько шпилеподобных башен, как подкошенные начали заваливаться, увлекая за собой другие надстройки. Отделившаяся часть острова не полетела вниз, а медленно отходила в сторону. В образовавшийся разрыв сыпались обломки крепости, среди них блеснул напоследок золотой купол дворового храма. Обломки летели вниз нескончаемой вереницей, как струя в песочных часах. Часть из них с сильным шумом подала на край острова, находящегося ниже, где в ужасе выбегали люди из домов, а часть летела прямиком в море, где неслышимые всплески поглощали бывшую императорскую обитель. Оторвавшийся кусок нехотя поплыл прочь от материнского острова. Под тяжестью оставшихся на нем каменных руин, он слегка перевернулся и остатки замка на его стороне снова посыпались вниз, пока не остался маленький несчастный огрызок, который, казалось, сейчас захнычет от обиды перед судьбой. А основной замок, где ещё сохранились целые башни и стены, стоял с растерзанным боком, словно исполинский зверь откусил чудовищной пастью.
Когда шум затих и основное действие прекратилось, вся свита еще долгое время стояла с широко раскрытыми глазами, а кто и с разинутыми ртами. Только старцы Всезнающие смотрели со своей обычной сдержанной мудростью.
- Ты знаешь, я никому не признавался, но мне страшно, - прошептал отец своей дочери, продолжая смотреть на развалины, - и в то же время я дико зол, как загнанный пёс.
- Кидоаираку, - голос Сарины прозвучал очень тихо, чуть ли не про себя, глаза задумчиво смотрели в одну точку.
- Что? Я не расслышал.
Принцесса подняла взгляд и осознанно снова посмотрела в глаза отцу, искренне улыбнувшись сквозь тихие слезы:
- Да так, слово одно вспомнила. Пап, я верю, что ты найдешь ответ и исправишь все. Ты же всегда справлялся с любыми сложностями. Мы все тебе поможем.
Император снова обнял дочь, при этом, сжав свой кулак до боли.