Изнасилования происходят не потому, что насильник не в состоянии найти для своих утех добровольного партнера. Для него психологическое подавление жертвы, ощущение безграничной власти над ней бывает важнее сексуального удовлетворения. Или как минимум является его обязательным условием. Поэтому податливость жертвы, ее нежелание сопротивляться вызывают у насильника раздражение и ярость. Он становится еще агрессивнее в попытке вызвать у нее подлинный страх, отчаянный отпор, в преодолении которого и есть главное наслаждение.
По этой схеме насилуют не только незнакомок, но и верных сожительниц, вроде бы давно привыкших к выходкам своего ненаглядного. Правда, для этого ему приходится выкинуть нечто такое, на фоне чего меркнет повседневная рутина его хамского доминирования. Отмочить такой фокус, от которого вздрогнет и побледнеет даже покорная, приученная повиноваться по щелчку пальцев пассия. По ее обычно равнодушному лицу пробежит тень возмущения и страха, и тогда ее можно будет согнуть в бараний рог с большим, чем обычно, упоением.
Описанная парадигма широко применяется для насилия не только индивидуумов, но и целых стран - все зависит от масштаба личности насильника и психотипа государствообразующего населения. В новейшей истории примеров тому масса - от Гитлера до Мугабе, включая Сталина, Мао, Пол Пота, Саддама Хуссейна, Муамара Каддафи и других несгибаемых вождей.
Самый свежий пример - тот, без которого нет России. На заре его правления бывало вздрагивала под ним страна под залпы чеченской войны. Сжималась в комок от ужаса Бесланского штурма. Мучительно извивалась, пронзенная вертикалью власти, лишенная права избирать местное начальство. Но постепенно порог чувствительности был пройден, и за изнасилованием "принуждаемой к миру" Грузии, оккупацией Приднестровья, за ролевыми "интеграционными" играми с белорусским батькой страна наблюдала уже вполне равнодушно. Это не могло устроить вошедшего к тому времени во вкус нацлидера. Проверяя возлюбленную на ревнивость, он демонстративно, на четыре года поменялся креслами с самым покорным из своих холопов. Страна не распознала провокации и благосклонно отдалась сразу двоим правителям, найдя в повиновении "тандему" определенную пикантность и разнообразие. Но зицпрезидент, уступая шефу подогретое кресло, публично ляпнул, что рокировка была спланированной разводкой. Здесь страна немного встряхнулась, как курица после петушинного наскока, и частично вышла на Болотную площадь. Она была оскорблена в лучших чувствах. Оказывается никакой любви втроем в помине не было, а просто пахан угостил своего шестерку давней своей марухой. Глядя на возбужденную зазнобу, пахан тожествовал. Возбуждение следовало дополнить страхом и болью, в лучших традициях насилия. На Болотную были брошены добрые молодцы в космических шлемах, и любимая вдоволь получила сладких царских розог.
После экзекуции страна стихла и затаилась, но это, как мы знаем, не могло устроить неуемного альфа-самца. Окончательно убедившись в неограниченной власти над ней, он решился на сильнодействующее возбуждающее средство. Был аннексирован Крым, оккупирован Донбасс, убиты десятки тысяч тех, кого недавно называли братьями. Получив инъекцию сыворотки величия, страна некоторое время отдавалась вождю с искренней страстью, не обращая внимания на ополовиненную цену рубля и начавшуюся мировую изоляцию. Затем пик ощущений вновь закономерно сменился спадом. Страна безучастно глядела на гомерическое чинов-ное воровство, на ментовской беспредел, на окончательное связывание воедино всех ветвей власти. Пытаясь в очередной раз расшевелить подругу, страстный главно-командующий ввел контрсанкции и запретил ввоз иностранной еды. Дама сердца переводилась на подножный корм, а контрабандный забугорный харч в красивой упаковке на ее глазах показательно уничтожался бульдозерами. Однако милой было не привыкать питаться картохой с шести соток, и ее недолгая ажитация снова пошла на спад. Тогда распаленный вождь, злорадно потирая ладони, вплотную приблизил пенсионный возраст к продолжительности жизни. Но страна, вместо того, чтобы встать на дыбы, всего лишь банально обиделась. Очередное впрыскивание сыворотки величия в виде маленькой победоносной войны в Сирии на фоне роста цен на продукты помогло слабо. Верховный почувствовал, что снова наступило время грубой силы. Он понимал, что по законам жанра новое наказание обязательно должно быть сильнее старого, и в этот раз розгами дело не обошлось. Любимая демонстративно, на камеру получила кулаком в живот от закованного в доспехи откормленного гвардейца. Ей было больно и страшно, она снова затихла и больше не сопротивлялась. Надо ли говорить, что брутальный нацлидер воспринял это как оскорбительное равнодушие?
Теперь со всей очевидностью можно утверждать, что наступил пик взаимоотно-шений страны и ее властителя. В стремительной череде его последних поступков, похожей на наспех спланированную спецоперацию, не было ни малейшего рацио-нального содержания. Единственным ее смыслом была демонстрация своей абсолютной власти над жертвой. С поспешностью, более уместной при удалении назревшего аппендикса, стране было объявлено о срочных изменениях в Конститу-ции. Изменений поначалу невнятных и вроде бы несущественных, но растущих от чтения к чтению. Сама процедура добавки поправок между парламентскими чтениями выглядела настоящим цирком. В ходе их обсуждения спортсмены и космонавты натолкали в проект и бога, и союз мужчины и женщины, и страну-победительницу, и госсовет, и совет безопасности и прожиточный минимум, и государствообразующий народ. Никто ничего не понимал, но гаранту изнасилован-ной конституции именно это непонимание и было нужно - для чистоты экспери-мента. И он удался вполне - отдающаяся в упоении страна одобрила все, не понимая ничего. Поддержала по сути черный ящик, не интересуясь его содержимым.
Момент "внезапного" прибытия нацлидера в Думу следует считать апогеем его могущества, ведь для достижения цели ему больше не был нужен ни кнут, ни пряник. Теперь он просто делал все, что хотел, рисуя на коленке будущее великой страны. На сцену, не страшась несмываемого позора, явилась престарелая космонавтка и заученно произнесла уже вошедшее в историю "не крутить и не мутить, а обнулить". Продолжая мизансцену, триумфатор зачитал по бумажке полную невнятицу, в процессе чего искушенные царедворцы постепенно постигали тайный смысл его иносказаний. - Я не буду вас больше ни, пугать, ни покупать, - как бы говорил он, - я сейчас просто смешаю все ваши жалкие тревоги в одном корыте - и коронавирус, и нефтяной кризис, и арестованные заграничные активы, и рухнувший рубль, а вы все это съедите, да еще будете благодарно хрюкать, когда я скажу вам о самом главном!
Напряжение все же владело народными слугами до самого конца речи. Но когда в последней фразе альфа-гарант милостиво согласился на обнуление президентских сроков, обеспечивающее ему право на пожизненное насилие, аудитория взорвалась аплодисментами восторга. Следом за ней пик исторического облегчения испытала и приникшая к телекранам любимая страна. Ее много повидавшая плоть теперь надолго оставалась в строгих, но заботливых руках Хозяина. Пугающая неизвест-ность отменялась.
Говорят, некоторые женщины мечтают быть изнасилованными. Не будучи психо-аналитиком, я не могу этого утверждать наверняка. К тому же иные дамы запросто отведут глаза любому психоаналитику, так что тот окончательно потеряет грань между подлинными желаниями и фантазиями своей клиентки. Однако достоверно известно, что выросшая в неблагополучной семье девочка вполне может считать насилие нормой. Так же и рабское массовое сознание, переходя от поколения к поколению в опутанной колючей проволокой, самоизолировавшейся стране может не понимать разницы между насилием власти и свободой перед законом. Иначе оно давно сказало бы "нет", на десятках и сотнях разного уровня выборов. Вот хотя бы в апреле, на грядущем холопском плебисците. Все же подделать сто процентов бюллетеней было бы непросто даже для нынешней жульнической власти. Но нет, этого не произойдет не в 20-м, ни в 24-м, ни в 30-м. Иначе не ухмылялся бы так глумливо-всезнающе тот, без которого нет России, принимая пожизненный скипетр от сошедшей с орбиты звездолетчицы.
В нормальной стране "нет" говорит оппозиция, но в России оппозиции нет, если, конечно, не считать сестер Хачатурян. К тому же по исправленной конституции решительные сестрицы не принадлежат к государствообразующему народу. Почему в России есть ворчащие, но почти нет разгневанных и готовых к действию - это уже предмет геополитического психоанализа. Хотя такой дисциплины, кажется, пока не существует.
В России насильник и жертва исторически срослись друг с другом, как сиамские близнецы. Их связь настолько органична и самодостаточна, что нет оснований ожидать каких-либо государствопреобразующих изменений хоть при Путине, хоть после него. Modus operandi этого симбиоза может изменить операция по разделению сиамских близнецов, проведенная внешней силой, но сейчас не начало двадцатого века, и слава богу. Остается долгий, но неотвратимый путь самовырождения. У истории времени много. Страна, власть которой поколение за поколением пытается действовать вопреки глобальному развитию, в конечном итоге окажется в цивилизационном тупике, поскольку ни один диктатор не властен над законами природы.
По известному математическому правилу делить на ноль нельзя. Нельзя и все, ничего не получится. Любой компьютер выдаст сообщение об ошибке, если дать ему такую команду. Выполнение программы остановится, и ее придется исправлять. Или использовать соседскую, давно и хорошо работающую. Но для истинного патриота копирование чужой программы - это нестерпимое поражение. Гораздо круче разрешить деление на ноль конституционно, внеся эту новацию в виде поправки. А там посмотрим, кто кого.